Разрушитель. Чужая империя

Глава 1. Дыхание

– Смотри, дышит! – услышал я возбуждённый голос. – А я думал, он сдох!

– У нас чёрта с два сдохнет, – ответил второй голос, более спокойный и уверенный в себе.

Первое, что я ощутил – дикий холод. Дичайший! Он словно пробирал до костей, до последней клеточки тела. Второе – запах табака. Отвратительный, мерзкий. Терпеть не могу сигареты и табачный дым. Видели бы вы, что происходит с лёгкими курильщика! Я наблюдал один раз, в морге, после чего желание дымить у меня улетучилось. Сочетание было отвратительным – холод и табачный дым.

– А всё равно – сдохнет, – пробурчал первый голос. – Не довезём.

– Я тебе сдохну! – рявкнул второй. – Довезём. Только надоть в чувство привести.

После этого к холоду и табачному дыму добавился третий неприятный компонент. Шлепки по щекам. Деваться было некуда, и я с трудом разодрал глаза. Разблокировал. Прозрел. Врубился. Думаю, усилий было потрачено примерно столько же, сколько расходует качок на жим лёжа. Вот скажите честно, вам нравятся эти безразмерные мышцы-банки? Мне – нет.

Теперь два слова о ситуации, которая предстала перед моим взором. Я снова находился в непонятном месте и в неведомом мне времени. Снова смотрел на мир чужими глазами. Как я это понял – понятия не имею. Но мне это было очевидно. Я вновь занял чужое тело. И в этот раз ситуация была ещё хуже.

– Жив, курилка? – спросил мужчина, тот самый обладатель первого голоса. – Как поплавал, а?

На меня смотрел полицейский в заношенном кителе. Клянусь, я бы удивился, если бы на его месте оказался кто-то другой. Шахтёр, медик или военный. И почему мне так везёт на полицейских? Этот человек не имел никаких особых примет, разве что – аккуратные усы и бородку. Хотя память на форму у меня так себе, но отчего-то я вспомнил Следака из предыдущего пробуждения. Вот только на нём форма лучше сидела.

– Встать! – рявкнул второй.

Тот самый человек, который не хотел отпускать меня в мир иной. Тоже полицейский. Худой, высокий, с несколько приплюснутым лбом. И если первый коп в целом был доброжелательным, то второй – весьма и весьма неприятным. Холод несколько отступил, но меня всё равно продолжало трясти. Понять, какое время года на улице, было невозможно.

– Это из-за тебя я в воду прыгнул, – злобно сказал второй. – Что, решил сам себе приговор вынести? Чёрта с два! Приговор у нас выносит суд, а приводит в исполнение полиция. Усёк?!

Странно было слышать, что он плавал, ведь одежда копа была сухой. Волос на голове у него не было (как и усов), поэтому проверить его утверждение сходу было трудно. А вот моя одежда была мокрой – вне всяких сомнений. Видимо, в этом и была причина нечеловеческого холода, что сковал мои руки и ноги. Как будущий медик я машинально отметил, что больного (то есть меня) нужно срочно согреть.

– Я… Я ничего не помню… – прошептал им, и вновь не узнал свой голос.

Сухой, хриплый, надломленный. По тембру – совсем чужой, не похожий на Семёна. Это лишь укрепило подозрение в том, что я занял чужое тело. Стал копаться в памяти… Не помнил ничего, что было после разговора с Тимофеем. Раз – и я уже лежу здесь. Мокрый, замёрзший и под конвоем.

– Хватит дудку валять! – кричал «пловец». – Я тебе сейчас воспоминания освежу.

Я продолжал лежать, не обращая внимания на его угрозы. Хорошо бы посмотреть на себя в зеркало. Последнее, что я помнил перед пробуждением – это глаза Тимофея. Они светились нездоровым энтузиазмом. И зачем я только сказал ему «да»? Как заведено в этом фантастическом мире, меня ни о чём не предупредили. Ни о переносе в другую часть света, ни о контакте с ледяной водой.

– Вставай! – рявкнул лысый коп. – Ну!

И свои слова он подкрепил увесистым ударом в ягодичную мышцу. Я подумал, что раньше он играл в футбол. Почему? Просто своим ударом он не затронул кость, зато заставил мышцы дрожать. Первый полицейский, с усами, посмотрел на него неодобрительно и попытался поставить меня на ноги. Я весь дрожал от холода, зубы стучали.

– Куда ж ты, в кандалах прыгать решил? – причитал он. – Утопиться удумал? Эх, Гриня…

Ну что ж, по крайней мере, я знал своё новое имя. Гриня. Ну что ж, звучит! Вариантов полного имени было немного: Григорий. Других я и не знал. Второй полицейский тоже взял меня за плечо и помог подняться. Я увидел берег реки, бесконечный осенний пейзаж, простирающийся вдаль. Когда полицейские развернули меня, то взору открылась насыпь, железная дорога и длинный-длинный поезд.

– Холодно… – прошептал я чужим голосом, продолжая отбивать чечётку зубами.

– Ничего, Гриня, сейчас согреешься, – сказал усатый полицейский.

Чувствительность к ногам и рукам постепенно возвращалась. Но сил было недостаточно, чтобы взобраться по насыпи из щебня. На помощь двум полицейским подбежал солдат в зелёной форме. Он схватил меня за шиворот и понёс, словно кота. Втроём мужики кое-как подвели меня к поезду, а затем – помогли забраться внутрь.

– Это всё ты! – ругался лысый полицейский, выговаривая военному. – Ты виноват, дурья твоя башка. Если я заболею и умру, буду к тебе с того света являться.

– Товарищ капитан, виноват-с! – отвечал солдат. – Он сигарету попросил, господин полицейский. И на реку посмотреть. Воздухом подышать. Я только чуть-чуть приоткрыл дверь. На два пальца. А он…

– Тьфу! – плевался усатый коп. – Это же Гриня, рецидивист. Ты хоть ведаешь, куда мы его везём?

– Знамо, в Соликамск, – произнёс солдат. – В «Белого голубя». Не губите, мужики.

– Какие мы тебе мужики! – возмутился лысый. – Я, между прочим, дворянин. Дворянин! Пусть из ссыльных происхожу. Доедем до острога – так и знай, напишу кляузу. Самую гнусную кляузу!

В поезде было не просто тепло, а жарко. Я подполз к печке, от которой шёл красноватый свет, и протянул руки. На запястьях действительно были кандалы. Божественное тепло постепенно проникало внутрь моего тела. Наполняло энергией, силой. Но по мере того, как я согревался, конечности стали нестерпимо болеть. Обморожение! Как же я оказался в воде? И сколько там провёл?

– И кто я теперь? – спросил вслух незнакомым голосом.

Полицейские рассмеялись. Я продолжал рассматривать устройство кандалов. Грубые металлические обручи обхватили запястья, от них вниз уходила цепь. Снизу такие же обручи были на обеих голенях. Как я ни крутился, увидеть замочную скважину не смог. А ведь она должна быть. Одежда оказалась мокрой насквозь. Через некоторое время, когда я согрелся, то смог сесть. На ногах были такие же обручи: именно к ним шла цепь.

– Ты – Гришка Безымянный, – сказал усатый коп. – Что, совсем голову отбил, убивец? Да твоими приговорами можно выложить всю дорогу от Петербурга к Москве. И обратно.

– Ничего не помню, – покачал я головой. – Ничего.

В этом, конечно, была лишь половина правды. Я ничего не знал о судьбе Гришки Безымянного. Да и знать не мог! Мне уже доводилось отвечать за грехи занятого тела. В прошлый раз это едва не закончилось смертью. Но, по всей видимости, долги переходили по наследству.

Память о двух других телах, которые я занимал некоторое время, сохранилась. Это Лёша, московский студент-медик. То время мне вообще казалось сном, несбыточной фантазией. Я ли это был? И Семён Частный, московский бомж, который прятался от злопамятного брата своей бывшей девушки. Я ещё в предыдущей инкарнации перестал понимать, что реально, а что – нет.

– Ничего, в остроге ему быстро мозги вправят, – произнёс лысый полицейский. – Там такая голубятня, что боже упаси. Истинный монастырь покаяния. Тебе же говорили, Петруша, что Гриня наш дважды сбегал. Дважды драпа давал!

– Да куда бы он побежал… – оправдывался солдат. – Кругом – степь и вода. Степь и вода.

– В воду и ушёл, – назидательно сказал усатый. – Кабы не был он таким важным воробьём – хай бы себе и тонул. Но велено ж было – довезти. Довезти целым и подсадить к другим голубям.

– Живым! – рявкнул лысый. – А по твоей милости, Петруша, он чуть богу душу не отдал. Но ты глянь, до чего живучий. И воды нахлебался, и вымерз весь. А на тебе, сидит, лучики ловит. Тьфу! Понять не могу, с какого недосыпа наша Матушка с такими отбросами возится? Пулю в висок – и вся недолга.

От его слов у меня опять холод по коже пробежал. Лысый поставил на металлическую печку чайник, брезгливо обойдя моё новое тело. Что и говорить, дворянин! Я так и сидел, пытаясь согреться. Некоторое время мы ехали молча. От вибрации чайник подскакивал, и я боялся, что он упадёт на меня. Как вдруг…

– Хватай и бей, – услышал я голос. – Хватай и бей.

– Кто говорит?! – вскричал я и оглянулся.

Двое полицейских и военный посмотрели на меня с недоумением. Лысый даже перекрестился, но ничего не ответил. Через некоторое время из носика чайника пошёл пар. Потом я сидел и смотрел, как полицейские вместе с военным пили из кружек отвар. Я тоже протянул свои руки в металлических обручах. Мне по-прежнему было холодно. Вот только лысый полицейский не оценил мою просьбу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.