Любочка

© Natalie Guimelli, 2025

ISBN 978-5-0065-4378-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Люба проснулась от запаха круассанов, нежный сливочный аромат и аромат кофе внеслись, как ураган, резко в нос и пробудили аппетит. Она никогда не просыпалась так рано – в семь утра. Она выглянула в окошко и увидела лавандовые поля, а вдали – горы. На деревянном столике во дворе стоял завтрак, кот крутился у ног хозяина.

– Мм, какая красота, не то что в Москве!

Москву она любила, но постоянная депрессия от нехватки солнечных дней замучила ее и подтолкнула что-то менять в своей жизни. На сайт знакомств она записалась с неохотой: как-то странно знакомиться вот так, по интернету. Подруга, которая знакомилась постоянно по интернету и разводила иностранцев на покупки и поездки, быстро зарегистрировала Любу.

Французский язык, который она учила в школе, наконец-то пригодился, а то она ощущала себя дворянкой, которая отлично знает франце, но не говорит.

Вчера она прилетела в Прованс к своему любимому французу, с которым переписывалась уже три года. Это было первая встреча в его доме, француз приезжал к ней несколько раз в Москву. Она работала бухгалтером в сети продуктовых магазинов и мечтала, как все славянки, о Франции и о замужестве.

В доме было два этажа, большая терраса, вокруг лавандовые поля и много солнца.

Машин у Марселя было две, одна спортивная, раритетная, на которой он прогуливался по Провансу, и «рено», на которой ездил на работу. Он тоже, как и Люба, работал бухгалтером и обожал свою работу, в отличие от Любы. Она с момента встречи с Марселем мечтала о ребенке, в предыдущем браке с Витькой у них не было детей, поэтому она не выдержала и развилась. Витька был очень добрым деревенским парнем, но его безотказная доброта привела их семью к бедности и несчастьям. Люба всегда ждала Витьку с работы, чтобы вместе провести время, а он помогал всем, кто его попросит, и возвращался, когда она уже спала.

Марсель был очень нежен, галантен и вежлив, к Любе он относился с трепетом и уважением. Она купалась в его любви и тонула в объятиях, он целовал ее везде так сладко, что даже не верилось, что такое возможно.

Французов считают лучшими любовниками, их открытость в сексе и мотивация доставить удовольствие женщине покоряла многих славянок – это она слышала от своей подруги, у нее был богатый опыт, не то что у нее.

– Бонжур, Марсель.

– Бонжур, мон амур. Как тебе спалось?

Я приготовил сам круассаны, присаживайся, будем вместе завтракать

– Как? Ты умеешь печь круассаны?

– Да, я, как истинный француз, умею готовить и печь торты.

– Ой, какой нежный круассан, хрустит и тает во рту.

Марсель, спасибо, как же вкусно!

Марсель улыбался и был очень рад, что Люба его хвалила.

В Любу он влюбился с первого взгляда, она была скромной, кроткой и необыкновенно красивой. Ее лицо было нетронуто пластикой и косметологическими услугами, не было длинных ногтей и нарощенных волос. На сайте знакомств он рассмотрел всех женщин, но он искал что-то особенное и нашел. Жениться сразу он боялся, администраторы сайтов предупреждали про аферисток. Но сейчас он внутренне был готов, но не знал, как признаться.

– Сегодня вечером я зарезервировал столик в замке Гольф-прованс, там и останемся ночевать. У тебя есть вечернее платье?

– Да, я взяла с собой черное французское платье, которое ты мне подарил в прошлый приезд.

– Нет, это не подойдет, тогда собирайся, поедем в магазин, возьмем что-то особенное.

Люба растаяла на глазах, она ощущала себя как фильме «Красотка».

– Я пойду в душ, – сказала Люба. – А ты пойдешь со мной?

– Нет, я не буду мыться, я хочу оставить на себе твой запах.

Она поцеловала в губы любимого, и запах ее интима и круассана на его в губах вогнали ее в краску.

Она стала как помидор и молча пошла в душ.

Когда Люба спустилась вниз, Марсель уже сидел за рулем красного «ягуара» и ждал.

– Ну что, ты готова, моя любовь, поехали съездим в Экс-Прованс, он от нас двадцать минут.

– Да, я готова, поехали!

Они ехали той самой дорогой, которую она видела в фильмах про Прованс, деревья-бесстыдницы стояла вдоль дороги, они своими пушистыми шапками из листьев смыкали купол вверху, и складывалось впечатление, что едешь по сказочной дорожке.

Люба любовалась красотами Прованса и вдыхала аромат трав и деревьев.

Марсель же любовался красотой, которая сидела рядом с ним в сиреневом воздушном платье.

Вдруг он остановил машину и резко к ней развернулся.

– Почему мы остановились?

– Люба, я тебя люблю. – Завел резко машину и поехал.

Они ехали и молчали, каждый о своем, она не могла поверить, что эта сказка с ней происходит, а он волновался, что она откажет ему. Он понимал, что ей нужно менять страну, работу, обычаи. Согласится ли она? Он решил сделать все, чтобы покорить ее сердце навсегда.

Они вместе зашли в магазин «Лафайет». Марсель сам выбрал платье и предложил примерить. Люба покорно согласилась с выбором, и они пошли на макияж и прическу в салон красоты.

– Когда ты успел меня записать? – удивилась она.

– Я сделал это утром, пока ты была в душе.

Он крепко прижал ее к себе и поцеловал нежно в макушку.

Я тебя буду ждать в этом кафе напротив, выпьем кофе потом, я буду скучать.

В ответ Люба смиренно потупила глаза и улыбнулась – я в сказке.

– Бонжур, мадам, проходите. У вас шикарные длинные волосы, вы не хотите немного подстричь?

– Нет, мерси.

У нее были длинные, натуральный шатен, волосы, с натуральным блеском. Она мыла волосы яичным шампунем из «Пятерочки», он ей подходил и по качеству, и по цене. В салоне стояли бутылочки с «Лореаль» и «Керастаз», она немного разволновалась, ей это все не по карману, а Марсель ушел, за все заплатить она точно не сможет.

– Не волнуйтесь, мадам, месье уже за все заплатил, – как будто бы парикмахер обладал телепатией.

На душе стало спокойно, и она наслаждалась массажем головы в престижном салоне Dessange.

Мастера сделали все быстро, макияж немного старил, ее зеленые глаза теперь не так выделялись, а, наоборот, утонули в тенях, прическа лежала волнами красиво, и от нее пахло дорогим парфюмом.

Макияж портил настроение, на что элегантный мужчина шестидесяти лет, видно, администратор, спросил:

– Хорошо ведь, правда, мадам?

– Люба пустила слезу и вышла из салона, чувствовалась какая-то неискренность и непрофессионализм.

Марсель сидел в кафе и курил сигару, на руке блистали его часы «Картье».

Как только он увидел расстроенную Любу, сигара выпала из рук и упала ему на брюки, прожгла дырку, но ему было все равно, он взял лицо Любы в руки и начал нежно слизывать и глотать ее слезы.

– Что случилось? Тебе не понравилось?

– Мне кажется, что макияж меня испортил.

– Нет, моя любовь, просто ты стала похожа на француженку.

– Но я хочу быть собой.

– Не волнуйся, а лучше посмотри, что я тебе купил.

Пакетик «Сефора», а что там?

– Ой, духи? «Мадмуазель»! Мои любимые!

Спасибо, как приятно!

– Люба, пообедаем дома, у меня в духовке утка, а потом поедем в замок!

Она соглашалась со всем, что он говорил, странное доверие и спокойствие окутывало ее.

– Утка очень вкусная, такая сочная, но только есть кровь, это ничего? (Бабушка учила готовить птицу до готовности, чтобы избежать птичьего гриппа, а тут утка в крови.)

– Это такое блюда, Любочка, утка в медовом соусе, нежная, до полуготовности, кушай, все будет хорошо.

Она ела, но вкус и вид крови отбивал аппетит.

– На дессерт я сделал тарталетки с яблоками, пробуй, вот, с мороженным ванильным будет вкусно.

Дессерт ей понравился, он помог ей забыть эту кровавую историю.

– Мерси, Марсель, это очень вкусно!

– Не за что, моя любовь.

Люба сразу после обеда пошла в свою комнату, Марсель выделил ей комнату для личных вещей, здесь была кровать, туалет и душ, большое зеркало в пол и большой шкаф с полочками, на каждой полочке была надпись: юбки, трусики, футболки, рубашки, платья, носки.

Мебель и стулья были старые, как будто от бабушки и дедушки. На обоях виднелась паутина и сидела пара пауков.

Марсель рассказал ей в прошлый приезд, что его укусил паук и он был в больнице две недели.

Ей, конечно, не хотелось угодить в больницу от укуса паука или змеи, тем более скорпиона.

– Странные мысли и страшные, – произнесла Люба вслух, – буду-ка я лучше одеваться.

Она распаковала коробку с шелковым платьем, оно было волшебным, молочного цвета, с длинными рукавами и воланом нижней краевой части платья. Слева на плече из этого материала был пион.

– Какая я красотка! Мама дорогая, надо сфоткаться.

Она взяла телефон и сделала селфи.

– Мда, макияж, конечно, не очень.

Она взяла ватный диски и тоник и вытерла французские тени.

– Вот так-то получше.

Марсель волновался перед ужином, он надел свой синий костюм и розовую рубашку, побрился и нанес гель на свои кудрявые волосы. Ему было недавно сорок лет, он принял решение жениться на Любе в свой день рожденья, своей родне он не сказал ни слова, они даже не знали, куда он ездил на время отпуска.

Отец и мать, сестра жили в Париже, он их приглашал летом в свой дом, а на рождество он ездил к семье в Париж. Подходило время летних каникул, они должны приехать со дня на день, тогда он представит семье Любу.

Французские мамы абсолютно не против женитьбы своих сыновей, они живут свободной своей жизнью. С самого рождения они оставляют своих детей с няньками без страха и угрызения совести, дети растут самостоятельно, воспитывает их школа и общество. Каждая французская мама живет в свое удовольствие, после работы встречается с друзьями, ходит в театр, музей, ресторан.

Мама Марселя работала секретаршей при Министре культуры.

Отец был на пенсии, он вышел рано по выслуге лет в армии. Сестре было тридцать лет, и она была в активном поиске хорошего друга, спутника жизни, она, как и мать, работала секретарем в клинике у дантиста.

– Люба, ты где, пора выезжать.

Русская красавица во французском платье медленно спускалась по лестнице со второго этажа (французский первый).

Взгляд Марселя был наполнен восторгом, он не выдержал и пустил слезу.

– Что случилось, Марсель, что-то не так?

– Нет, все так, ты прекрасна, я очень счастлив.

Он предоставил свою руку, и они отправились к машине «ягуару». Он нежно поцеловал руку невесте, открыл дверцу и усадил в машину.

На часах было 17:00,в замок они прибывают в 18:00.

Локоны длинных волос развивались на ветру, Марсель то и дело крутил головой и поглядывал на Любочку.

Замок был огражден большим каменным забором, на территории было несколько фонтанов и большое гольф-поле, аллея из деревьев для прогулки виднелась вдоль леса и отгораживала территорию, терраса ресторана была справа от центрального входа, уже горели свечи и в воздухе пахло романтикой.

– Бонсуар, мадам и монсьер.

– Бонсуар, – в один голос произнесли влюбленные.

– Прошу проходите в зал номер один.

Как только они зашли в зал, как заиграл оркестр, все улыбались и приветствовали пару.

Как только они подошли к столику, как с потолка посыпались лепестки роз.

Люба не верила своим глазам и со щенячьим восторгом смотрела на Марселя.

Официанты открыли шампанское и разлили по бокалом, удалились, и Марсель под нежную музыку скрипки достал коробочку и встал на колено.

– Ты можешь стать моей женой, Люба?

Люба мечтала об этом моменте, но сейчас растерялась, молчала, как маленький ребенок в детском магазине перед витриной.

Немного успокоившись, улыбнулась, прижалась и сказала свое маленькое «да».

Марсель взял на руки свою принцессу и закрутил, у обоих закружилась голова, они свалились в свои кресла и слились в жарком поцелуе.

Кольцо было по размеру, маленький бриллиант красовался на тоненьком золотом колечке.

Оно нежно вписывалось в нежные руки Любы, ее тонкие пальцы говорили о тонкой, слабой натуре. О таких девушках много писали русские и французские писатели прошлого века, с тонкой талией, бледной кожей и сияющей улыбкой на лице.

Люба действительно была из дворянской семьи, воспитывалась она в детском доме, а родители погибли в авиакатастрофе, когда ей было два года. О них в памяти осталась только фотография.

– Тебе здесь нравится, моя любовь?

– Да, это очень красивое место, спасибо большое, мой любимый, – со скромным видом ответила она.

Пока они говорили, официанты принесли первое блюдо, которое напоминало маленький сверток листика, рядом фиолетовый цветочек. Марсель смело взял сверток в рот и проглотил.

Люба хотела знать, что она ест.

– Что это? Помоги мне разобраться.

– Это креветка в соевом соусе и виноградном листе, очень вкусно.

– Люба взяла нерешительно и положила в рот, да, и правда, вкусно.

На второе, основное, блюдо подали картофельную корзинку с рыбным филе, свернутым в спираль, рядом был сливочный соус с лимоном.

Шампанское сделало свое дело, легкое опьянение вскружило голову.

– Я немного устала, сегодня был такой насыщенный день.

– Если ты хочешь, мы можем подняться в номер и закажем десерт с шампанским в номер.

– Да, давай.

Марсель подозвал официанта, сделал заказ, музыкантов отпустили.

Влюбленная пара немного пошатываясь направились в номер, влюбленный француз обнимал и целовал свою невесту, забыв про приличия. Люба была так счастлива, глаза светились от одной мысли, что она выходит за француза. Она много смотрела фильмов с участием французов и всегда с восхищением смотрела на их галантность и «вежливость королей». В мыслях она уже перебирала, кого пригласит, а кого нет, и в этот момент он сказал:

– Любонька, ты не будешь против, если на свадьбе будут только родные?

У нее не было родных, он прекрасно об этом знал. «Значит, на свадьбе будут только французы» – подумала невеста.

– Да, так будет лучше, – ответила Люба и сама удивилась своей смиренности, ей так хотелось пригласить своих подружек.

– Мон амур, как же я тебя люблю!

Они обнялись и слились в объятиях и жарких поцелуях, как в первый раз, мысль о свадьбе будоражила их обоих.

– Марсель, подожди, ты забыл презерватив.

– Любушка, не надо уже, я хочу с тобой ребенка.

Он нежно ее целовал и двигался своим телом по ее телу, Люба вспомнила про свою овуляцию, но не дернулась, ведь это именно то, что она хотела.

Рано утром, пока Марсель спал, она доедала трехслойный шоколадный торт, до которого у них не дошло время.

«Какой же он вкусный, этот торт, – мысленно говорила она, – черный, молочный и белый шоколад, сделанный в виде сердечка». Она свою половину сердца быстро проглотила, и поглядывала на вторую половинку.

«Пойду выйду на улицу и закажу кофе на ресепшене», – написала она будущему мужу в блокноте, который лежал возле кровати со знаком замка.

Замок был прекрасен, колонны шестнадцатого века, картины принцесс, принцев, герцогов и несколько натюрмортов.

– Вчера этого мы и не заметили, – вслух произнесла Люба.

– Пардон, мадам, вы что-то сказали? – с улыбкой подошел вежливый француз.

– Я хотела бы кофе. Пожалуйста, вы не могли бы мне принести на террасу?

– Да, мадам, присаживайтесь, в завтрак входят круассаны и свежеиспеченные багеты с вареньем и сливочным маслом.

– Да, пожалуйста. – Она была такая голодная, что даже не вспомнила про Марселя.

Она намазывала варенье на круассан и макала в кофе, как ее учил любимый.

Ей придется еще много чему научиться! Ей однозначно нравилась такая королевская жизнь.

Налопавшись до полного живота, как сказала бы ее подруга, она начала рассматривать стены и подошла к фонтану: прекрасная статуя-девушка, полуголая купалась в лучах солнца и брызгах фонтана.

За фонтаном вниз виднелась дорожка в парк, там стояла белая беседка, которая заросла плетеным растением, чуть дальше виднелись некоторые ранние игроки в гольф.

– Пора-ка мне возвращаться к любимому, – вслух произнесла невеста. Какое же приятное состояние быть невестой!

Она медленно поднималась к номеру и слышала разговор Марселя с кем-то, он громко говорил и ругался.

Она постучала, хотя могла и зайти, ключ у нее был.

– Бонжур, мон амур, сава?

– Бонжур, сава, сава.

– Как прогулялась?

– Хорошо, внизу много картин, мы их даже не заметили.

А еще нам сейчас принесут завтрак, и я съела твое сердце.

– Уж да, это правда, ты съела не только мое сердце, но и душу.

– Да нет, я про тортик, – захохотала озорным детским смехом.

– А ты про торт! Ха-ха.

Стук в дверь

– Ваш завтрак, месье и мадам.

Заехала тележка с круассанами, фруктами и сыром с ветчиной.

– О нет, я уже не могу, я так объелась, может быть, попозже.

Марсель притянут ее лицо к себе и угостил нежно клубничкой.

Влюбленные нежно ласкали друг друга и вновь слились друг в друге, забыв обо всем на свете.

– А кофе уже остыл, – вынырнула из объятий Люба, после затишья извержения вулкана.

– Нестрашно, я выпью холодный, мне не мешало бы поостыть, или я не прав?

– Ты на высоте, мой принц! Продолжай, мне нравится, игриво сказав, и потупила взгляд.

– Я все-таки схожу в душ.

– А я поваляюсь, – мило улыбаясь, произнесла русская красавица.

Марсель смело встал абсолютно голый, раньше он не позволял себе такого, но сейчас, когда он чувствовал, что Люба его, он не стеснялся.

У него, в отличие от всех французов, которые имели искривленные тела, тело было хорошо сложено, было видно, что он занимается спортом и качает грудь, руки, черные волосы на груди и животе и проблески лысины на голове говорили о хорошем тестостероне, упругие ягодицы – на зависть женщинам. Он был завидный жених, и теперь он ее.

Люба лежала спокойно после извержения в нее вулкана и чувствовала, как между ног становилось мокро. Ей было приятно чувствовать в себе эти новые ощущения, ее вдохновляла и придавала энергии мысль о том, что ее француз решился на ребенка.

В душе шумела вода, но сквозь шум пробивалась песенка, которую Люба никогда не слышала, ей ужасно хотелось позвонить подруге и все рассказать, но не хотела нарушать интимную идиллию.

– Ку-ку, я уже здесь, налей мне кофе, моя любовь, пожалуйста.

– С удовольствием, тебе с молоком?

– Нет, я буду американо.

Французы редко пьют кофе с молоком, это больше иностранцы, русские и англичане.

– Ты хорошо разбираешься в кухне и кофе для бухгалтера.

Расскажи мне, где ты учился готовить и быть таким…

– Каким – таким?

– Ну… не выпрашивай комплименты, ты сам знаешь, какой ты…

Марселю нравилось, когда его хвалили, он был хорош собой, его любили много женщин – француженок и не только, но он никогда не мог любить их, что-то ему мешало расслабиться. Он был первым сыном в семье, все его обожали, задаривали подарками и вниманием. Дом, в котором он жил, достался ему от бабушки в подарок, все внуки и внучки смирились с этим и не противились воле мами (так называют бабушек по маминой линии). Когда он был малышом, он дарил ей свою любовь и улыбку, ему нравилось проводить время с мами на кухне и в салонах красоты, на рынке, она его брала повсюду и радовалась, когда видела, что он, как губка, все впитывает и повторяет за ней. У них была глубокая связь, даже мама его всегда говорила: «Ты любишь сильнее мами, чем меня, но она не ревновала, а была занята своей жизнью».

Бабушка была красоткой, она всегда была с прической и вкусно пахла дорогими духами. У нее был идеальный вкус не случайно, она работала в ресторане с известным шефом кухни Франсуа в Париже на Елисейских полях. Он ее любил и даже брал ее с собой на конкурсы по приготовлению блюд. В семье краем уха слышали, что она была его любовницей и дочь родила она от него, а не от мужа, может быть, поэтому она и любила Марселя, который не был похож ни на кого из семьи.

Об этом никто не говорил и из деликатности французской не осмеливались даже намекнуть.

Дед работал сантехником и купить дом и виллу на Лазурке он не мог, все купила его жена, говорила всегда о премиях. Он предпочитал верить, чем оказаться на улице.

Мами умерла, и Марсель ощущал горькую утрату, может быть, он и не подпускал к себе женщин близко, потому что его сердце принадлежало бабушке.

С Любой было все по-другому, она сразу смогла своим скромным присутствием заполнить его пустоту в душе. Он чувствовал огонь в сердце и нежность в душе, именно так мами описывала свои чувства.

– Ну что, Люба поехали домой, скоро приезжает моя семья из Парижа, будем готовить прием.

– Ой, а ты мне не говорил, так неожиданно.

– Я хотел всем сделать сюрприз, они тоже про тебя не знают.

Люба немного разволновалась, хотя знакомство с родственниками это нормально перед свадьбой.

– Да, кстати, нам нужно заехать в мэрию, чтобы подать документы на роспись. У тебя паспорт с собой?

– Да, я всегда его с собой ношу, так все быстро, я прям не ожидала.

– Как правило, нам нужно ждать три месяца до росписи, я уже узнавал, сначала напечатают в газете объявление о том, возражает ли кто-то о нашей свадьбе, потом тебе нужно собрать документы с апостилем.

Они шли и беседовали уже не романтично, а по-деловому, нужно было решать организационные вопросы.

– Да, и заедем пообедать в один ресторан, чтобы попробовать меню, если тебе понравится, то будем там праздновать. Хорошо?

– Да, хорошо.

Они ехали другой дорогой, поля сменялись с желтого на фиолетовый, потом опять желтые, такое впечатление, что ван Гог писал свои картины именно здесь.

Ван Гог писал свои картины в Арле, это от Прованса два часа на машине, но цветовая гамма одинаковая.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.