Пролог
Я сидела напротив Сергея, не отрывая взгляда от стёртого из памяти лица. В его глазах читалась смесь любопытства и узнавания, однако я не могла понять, что в этот момент творилось в голове мужчины. Его улыбка казалась мне искренней, словно он действительно рад был встрече со старой знакомой, только вот в глубине души я чувствовала, что всё может оказаться иначе, чем видится изначально.
Внутри меня всё мгновенно похолодело, едва наши взгляды пересеклись. Я сидела с идеально ровной спиной, словно была парализована, не в силах пошевелиться или отвести глаза в сторону. Сердце колотилось так громко, что, казалось, его стук был слышен всем вокруг. Я застыла в немом ожидании, не зная, что будет дальше. И будет ли?
В голове проносились мысли одна страшнее другой. Если он осмелится рассказать о той постыдной тайне, которую я хранила столько лет, моя обыденная жизнь в одночасье рухнет. Все усилия, все старания будут напрасны. Вновь и вновь я укоряла себя за совершённую ошибку, которую уже не смогу исправить, как бы мне этого не хотелось.
Любимый, он не простит меня. Только не в этот раз. Его всеобъемлющая любовь, которую я так ценила и берегла, несомненно превратится в жгучую ненависть. Я боялась даже представить, как он посмотрит на меня, когда узнает позорную правду. Обо мне и…
Я боялась потерять его навсегда. Ведь если это произойдёт, моё бедное сердце не выдержит удара и разобьётся на мириады мелких сверкающих осколков. Вдребезги! И я не знаю, правда не знаю, смогу ли однажды вновь собрать их воедино?
Внутри нарастала невыносимая тяжесть вины и безысходное отчаяние. Которые, словно камень, давили на грудь, не давая свободно дышать. Сергей тревожно молчал, но для меня, его изучающий взгляд говорил больше, чем любые слова. Нет, парень отнюдь не смотрел на меня, как удав взирает на свою обречённую жертву. Напротив, в его глазах читалось замешательство и невысказанный вопрос, который я, увы, не могла распознать.
Словно наяву чувствовала, что время замедляется, а воздух вокруг становится непроницаемым и тяжёлым. Каждая секунда виделась мне неизбывной вечностью, за которой не было ничего. Лишь зловещая пустота и беспросветное одиночество. И я не знала, действительно не знала, как мне выстоять под этим неудержимым натиском безрадостных воспоминаний. О которых нестерпимо хотелось забыть, только вот судьба, судя по всему, решила иначе…
Глава 1: Отношения без любви
Полтора года назад
Мы познакомились около года назад, оба «понаехавшие» из других городов, я – тщетно пытавшаяся найти нормальное съёмное жильё, которое смогу потянуть в одиночку, и он – решивший съехать от родной тётушки, контролирующей каждый его шаг.
Он был старше на целых десять лет, и его внешний вид сразу вызвал у меня неоднозначные чувства. В облике Леонида было нечто такое, что сразу показалось мне отталкивающим: возможно, холодный взгляд, суровые черты лица или небрежная манера держаться. Я не могла понять, что именно меня смущало, но это чувство было настолько сильным, что поначалу я даже немного растерялась. Однако отступать было уже поздно: обстоятельства не оставляли мне выбора.
Нас познакомила моя бывшая одноклассница, мечтавшая найти работу в городе и остаться здесь навсегда. Машка клятвенно заверяла, что не отступит, ни при каких обстоятельствах и не оставит меня одну. Я верила ей… Зря!
В общем и целом, скооперировавшись, нам удалось арендовать небольшую двухкомнатную квартиру в самом центре города. Да, я действительно была уверена, что мы станем жить в ней втроём, во всём поддерживая друг друга. Ведь все мы были иногородними, нуждающимися в жилье людьми. Какой же наивной дурой я тогда была! Непроходимой дурой!
Планы моей подруги изменились весьма внезапно, когда на исходе был первый месяц нашего совместного проживания. Маша собрала вещи и отчалила восвояси, вернувшись домой к родителям, в родной посёлок. Перед отъездом она извинялась за то, что так подставила меня, оставив на одной территории с малознакомым мужчиной, к которому я отнюдь не питала романтических чувств. Однако, случилось то, что случилось…
Мне некуда было идти, ему тоже. Впереди маячил лишь один вариант – во что бы то ни стало держаться друг за друга. И я приняла его…
Сначала было непросто выстроить близкие отношения, однако со временем к нам пришла привычка. Да… именно она, но никак не любовь. То большое и светлое чувство, воспеваемое в стихах и книгах, так и не озарило своим присутствием нашего временного пристанища. Тем не менее, мы начали жить как семейная пара, не как вынужденные соседи… Да, я знаю, что это в корне неправильно, но по-иному, на тот момент, увы, не получалось.
Я бесцельно плыла по течению, покорно следуя его направляющей воле, не зная, куда меня в итоге унесет и что ждёт впереди – полная безнадёга или проблеск надежды на счастье? В голове не было ни мыслей, ни продуманных планов на будущее. Лишь звенящая пустота и усталое безразличие.
Впереди же, маячила новая, весьма насущная проблема, та, что внесла серьёзные коррективы в нашу совместную жизнь.
Я работала, только вот, вчерашней студентке платили ничтожно мало. Моей зарплаты едва хватало на половину арендной платы. Лёня, он, как бы это сказать помягче, находился в бесплодном поиске, довольствуясь той работой, куда устроился в первые дни. Получал Вершинин немногим больше меня. Мы многого не могли себе позволить, но главное, спустя два месяца оба поняли, что в дальнейшем не потянем эту квартиру. Пришлось искать варианты.
Единственное, что мы смогли себе позволить – однокомнатную квартиру в самом отдалённом районе города. Там не было ничего, пришлось шерстить газету с объявлениями и покупать бывшую в употреблении мебель: кухонный стол, табуреты, кровать… Зато, стоимость нового жилья была меньше в три раза, только вот дом, ставший нашим новым пристанищем, был расположен на самой окраине города, да и благополучием особым тот райончик не отличался.
Так мы и жили, с поздней осени до ранней весны. Та зима мне показалась неимоверно бесконечной и до жестокости ледяной.
В конце концов, судьба немного сжалилась над нами. Леониду наконец-то несказанно повезло: парень нашёл для себя подходящую вакансию. И устроился в итоге, намного лучше меня. Предприятие, где Вершинин теперь трудился, имело собственный служебный автобус, что значительно упрощало его передвижение. Лёньке не нужно было думать о транспорте, тратить время и деньги на дорогу. Его маршрут был чётко расписан и понятен, что позволяло планировать путь без лишних хлопот.
Я же, была вынуждена выходить из дома заблаговременно, чтобы успеть на нужную маршрутку. Они проносились мимо остановки, набитые людьми до отказа, и я чувствовала, как холодный ветер пробирается под одежду. Зима была суровой, и с каждым днём морозы крепчали, превращая улицы в ледяные лабиринты. Стоять на остановке, укрываясь от ветра, было невыносимо, но других вариантов у меня не было. Или я попросту отрицала их?..
Когда, выдержав длительное ожидание, я наконец оказывалась в тёплом салоне маршрутки, моё сердце наполнялось немыслимой радостью. Здесь, защищённая от зимнего холода, я могла согреться и немного расслабиться. Втыкала в уши наушники, включала любимые мелодии и погружалась в мир звуков, забывая о стуже и неодолимой усталости. Ехать нужно было около часа, и это время я проводила, наслаждаясь музыкой и мечтая о том, что однажды всё чудесным образом изменится в лучшую сторону. На моём пути обязательно появится тот самый пресловутый спаситель, что взмахом руки решит все проблемы, вырвет из опостылевшей до чёртиков рутины, обогреет и навсегда останется рядом. Только вот время то ускоряло, то замедляло свой размеренный ход, а придуманного заступника, я так и не повстречала…
Мой рабочий день начинался в девять часов утра. Я выходила из дома заблаговременно, около семи, чтобы успеть к нужному времени. В девять уже сидела за рабочим столом, погруженная в будничную рутину. Производственные задачи сменяли друг друга, и я старалась выполнять их максимально эффективно, стараясь не думать о том, что завтра всё повторится вновь.
Спустя двенадцать часов, ровно в семь вечера, я возвращалась домой. Иногда это время казалось мне бесконечным, и было наплевать на то, что это необходимая часть взрослой жизни. Мне хотелось, чтобы однажды всё изменилось, но, увы, чудо позабыло ко мне дорогу.
Дома меня ждали надоевшие до одури рутинные дела: приготовление ужина, стирка, уборка. Это всё было обыденно и привычно, но отнимало много сил. Которых и так-то не было, учитывая трудности, что я испытывала при поездке туда и обратно. Я старалась распределить время так, чтобы всё успевать, но с каждым днём чувствовала нарастающую усталость.
Леонид не принимал участия в домашних делах. Совсем. Он считал, что это женская обязанность. Уборка, готовка, стирка – всё это было вне его зоны ответственности. Вершинин предпочитал заниматься своими делами, не связанными с хозяйством. Он не понимал, почему должен тратить время на то, что, по его мнению, не соответствовало его роли мужчины.
С течением дней я всё больше осознавала, что бесконечная круговерть забирает у меня бесценное время и последние силы. Понимала, что нужно что-то менять, только вот не знала, как. И несмотря ни на что, я продолжала упорно идти вперёд, надеясь, что однажды смогу найти баланс, чтобы жить, наслаждаясь каждым моментом своего существования.
Только вот смогу ли я обрести его рядом с Вершининым?..
Глава 2: Весна
Вопреки всему, с началом весны в нашу жизнь пришло долгожданное обновление. Леонид наконец нашёл более подходящую ему работу, и вскоре мы вновь паковали свои немногочисленные чемоданы. Я была безумно счастлива, что мы возвращаемся в центральный район. До работы было рукой подать, не нужно больше маяться в ожидании маршрутки, да и квартира нам попалась на удивление замечательная. Ухоженная и меблированная за весьма низкую стоимость. Это было сродни какому-то чуду. Я радовалась небывалой удаче, не подозревая о том, что первые трудности уже на подходе.
Как-то раз, в тот момент, когда Лёня был на своей очередной подработке, я решила заняться генеральной уборкой. Тщательно протирая пыль и раскладывая вещи по своим местам, я случайно наткнулась на кожаную барсетку, которую он забыл. Вершинин редко оставлял её дома, поэтому я, не удержавшись, решила заглянуть внутрь.
Во внутреннем кармане барсетки обнаружила несколько важных документов, включая его паспорт. Это было нечто новое для меня, ведь я никогда раньше не держала его паспорт в руках. Да что там в руках, я даже не видела, как он выглядит… Осторожно открыв бордовую книжицу, я тут же наткнулась на Лёнину фотографию. Она была сделана довольно давно, в то время, когда он выглядел совсем по-другому. На меня смотрел молодой, довольно симпатичный парень с модной стрижкой. Его глаза не были злыми и холодными. Когда только и успел так озлобиться?..
Перелистывая страницу за страницей, я ожидаемо наткнулась на раздел о семейном положении. Сердце тревожно замерло в груди, едва я увидела синий штамп, чётко отпечатавший имя и фамилию незнакомой мне женщины.
–Вершинина Наталья Сергеевна, – вслух произнесла я, чувствуя, как к глазам подступают невольные слёзы.
В голове молниями пронеслись все слова Леонида о том, что он официально расстался с бывшей женой, поддерживая контакты только ради общего сына. И теперь передо мной замаячил вопрос: как долго Лёня намеревался скрывать от меня эту часть своей жизни? И… о чём ещё он не посчитал нужным меня уведомить?
В душе поднималась удушливая волна разочарования и боли. Тот, кого я считала свободным и готовым к новым серьёзным отношениям, оказался по рукам и ногам связан узами законного брака. Это открытие перевернуло всё, что я знала о Вершинине и наших с ним довольно непростых отношениях.
Вечером того же дня, я устроила ему «допрос», едва он переступил порог квартиры. Внутри меня бушевала смесь гнева и бессильной досады. Я хотела выяснить, что именно сподвигло Леонида пойти на столь неприятный обман. И чем вообще я заслужила такое наплевательское отношение?
– Лёнь… За что ты так со мной? Я ведь действительно думала, что ты свободен! – Мой голос дрожал от обиды. – А оказывается…
Он отвернулся, небрежно скрестив руки на груди.
– Таня, не начинай, а? Какого чёрта ты вообще сунула свой нос куда не следовало? Всё время что-то вынюхиваешь, выспрашиваешь!
Я обиженно поджала губы, стараясь сдержать подступившие к глазам слёзы.
– Мог бы более рьяно следить за своими вещами, если собирался и дальше хранить в тайне от меня столь важную информацию. – Шмыгнула носом, чувствуя, как боль внутри становится всё сильнее.
Лёня раздражённо выдохнул, обернувшись.
– Таня, ты хоть понимаешь, что я не могу просто так разорвать всё? У меня обязательства перед сыном, планы на будущее.
– Обязательства? Планы? А как насчёт моих чувств? Ты хотя бы раз подумал о том, как мне больно будет узнать о твоём обмане? – Мой голос сорвался на крик.
Вершинин посмотрел на меня, и на миг в его взгляде мелькнуло нечто похожее на… сожаление?
– Я не хотел, чтобы так вышло. Но ты сама всё усложнила.
– Я усложнила? – Не могла поверить собственным ушам. – Это ты обманул меня, а теперь говоришь, что я всё усложнила?
– Ой, только давай обойдёмся без бабских истерик! Этот штамп, он ровным счётом ничего не значит для меня. Мы расстались с Наташкой более двух лет назад, но так как у нас есть общий ребёнок, да и женатому мужчине легче найти работу я не заморачивался с официальным расторжением изживших себя отношений.
– Понятно… Спасибо, что объяснил.
– Тань… Ну Таня!
– Что?
– Если для тебя это настолько важно, я что-нибудь обязательно придумаю. Правда, придётся вернуться ради этого в родной город. Но если ты желаешь…
Я не желала… А потому, сочла эту тему исчерпанной для себя. Развернувшись, ушла на кухню, где, отвлекаясь от невесёлых мыслей, занялась приготовлением ужина. Он не пошёл за мной следом, не стал вымаливать прощения и стараться дать более дельное объяснение. Просто завалился на разобранный диван и, щёлкнув пультом от телевизора, углубился в просмотр очередной несмешной комедии. Склонившись над раковиной, я чистила овощи, глотая слёзы обиды, что беспрестанно катились по щекам.
После этого разговора, между нами, с Вершининым всё изменилось. У Леонида стали всё чаще появляться левые заказы. Он начал пропадать вечерами, оставляя меня в полном одиночестве. Возвращался далеко за полночь, частенько пьяным и не в меру агрессивным. В такие моменты я хотела стать незаметной, чтобы не нарваться на очередной скандал, которые слишком уж участились.
Да, кто-то скажет, что нужно было поскорее собрать вещи и уйти. Однако, я не могла сбежать в никуда. Я не хотела возвращаться домой к родителям, признав то, что из меня не вышло городской жительницы. Это было стыдно. К тому же, они не ждали моего приезда. Наши отношения сложно было назвать идеальными. А потому я продолжала терпеть неподобающее к себе отношение, надеясь на то, что однажды всё образуется. Только вот… тщетно!
Вершинин стал замкнутым и раздражительным. С каждым днём его поведение становилось всё более непредсказуемым. Он мог внезапно вспылить из-за мелочи, а потом долго извиняться, надеясь на моё прощение и понимание. Я чувствовала, что теряю себя в этом невообразимом хаосе. Однако, продолжала бездействовать, вопреки элементарной логике и здравому смыслу.
И лишь однажды, когда Лёня вернулся домой далеко за полночь, да к тому же в плохом настроении, я не выдержала. Сдерживая слёзы, сказала ему, что больше не могу так жить. Что мне нужно время, чтобы разобраться в себе и в наших отношениях. Нужны ли они мне настолько, чтобы ступить на путь смирения?
Вершинин издевательски рассмеялся в ответ и сказал, что я ничего не понимаю. Что я всегда была слабой и неуверенной в себе девушкой. И у меня ничего не получится в жизни. Без него…
Эти слова больно ранили, отпечатавшись в памяти. Я чувствовала, как внутри что-то надломилось. Да, я поняла, что не могу быть с ним дальше. Поняла, сделала выводы и… осталась. Мне было некуда и не к кому возвращаться. Родители не ждали, а сама, в одиночку я бы не смогла…
Не справилась…
Глава 3: Абьюзер
Устало поднимаясь на пятый этаж после тяжёлого трудового дня, я ощутила неясную тревогу, что заставила сердце биться быстрее в приступе неконтролируемой паники. Взявшись за облезлую металлическую ручку входной двери, с удивлением обнаружила, что она не заперта, и, толкнув её внутрь, несмело вошла в прихожую.
На коврике стояли грязные туфли Леонида, значит, мой «муж» уже вернулся с работы.
Я сняла обувь и с тоской подумала: «Хоть бы на этот раз без бутылки». В воздухе витал слабый запах алкоголя, однако я, по привычке, заставляла себя надеяться на лучшее.
Из кухни доносилась негромкая музыка. Хиты девяностых, что так нравились Вершинину.
Крадучись, словно вор, я намеревалась незаметно прошмыгнуть в комнату, однако была остановлена недовольным голосом Лёньки.
– Таня, сюда иди! – резко выкрикнул мужчина, едва почувствовал моё присутствие.
Я замерла на мгновение, ощутив, как сердце сжалось от напряжения. Бросив сумку на пуфик, обречённо направилась в сторону кухни. Каждый шаг давался с неимоверным трудом, будто я шла по тонкому льду. В голове проносились мысли о том, что могло пойти не так, вернее, в чём я опять провинилась перед Вершининым?
Парень сидел за столом, склонившись над сковородой, наполненной жареным мясом вперемешку с золотистыми ломтиками картофеля. На застеленной клеёнкой столешнице, прямо перед ним, стояла наполовину опустошённая литровая банка, из которой доносился весьма неприятный запах водки. В прозрачной жидкости плавали кружки неаккуратно нарезанного лимона. К горлу тут же подкатила тошнота.
Лёня поднял на меня затуманенный взгляд, его глаза казались стеклянными и почти не выражали эмоций. Губы скривились в недоброй усмешке, обнажая желтоватые зубы. Он явно был чем-то раздражён.
– Хлеб где? Купила? – спросил Вершинин, его голос прозвучал резко, как удар хлыста.
Я попыталась оправдаться, чувствуя, как сердце заходится от волнения.
– Прости, Лёнь! Я сегодня так замоталась в офисе, что совсем вылетело из головы… – начала я, но он не дал мне договорить.
– Простить?.. Простить, значит…
Поднявшись с места, Вершинин вплотную приблизился ко мне. Его фигура нависла надо мной, как отвесная скала над морской бездной, закрывая собой свет, льющийся от старенькой люстры.
– Я! Хочу! Хлеба! – заорал он прямо мне в лицо, брызгая слюной в разные стороны.
В этот момент я просто опешила. Разве может человек так нападать на другого из-за подобного пустяка? Только вот Лёня не останавливался.
Стукнув кулаком об стену, в паре сантиметров от моего лица, парень наклонился, обдав меня «ароматом» алкоголя.
– Где ты шлялась так долго, а? Не хочешь мне рассказать об этом?
– Лёня, ты пьян. Прошу, успокойся и…
– Слышишь, ты кто такая, чтобы затыкать мне рот?
– Я… Твоя…
– Правильно! НИКТО! – ответил он сам себе. – Так какого чёрта ты раскудахталась здесь, словно моя законная жена?
Я была не настроена на выяснение отношений, а потому, не сочтя нужным отвечать на хамство, проскользнула под его рукой, которой он опирался о стену, и вышла из кухни.
Лёня не последовал за мной, и это уже радовало.
Переодевшись, поставила телефон заряжаться и приступила к своим ежедневным хлопотам. Перво-наперво надо было перемыть ту гору посуды, что высилась в раковине. Её накопилось через чур много, словно Вершинин провёл дома весь день, не отлучаясь на работу.
Опасливо зайдя на кухню, я бросила взгляд на равнодушно смотрящего в окно мужчину. Лёня, не обратив на меня внимания, налил в стопку огненного пойла и тотчас опрокинул его в себя, после чего, как ни в чём не бывало продолжил вечернюю трапезу.
Надев фартук, я выдавила на губку немного геля и молча принялась мыть посуду. Мне вдруг нестерпимо стало жалко саму себя, слёзы непроизвольно покатились из глаз, оставляя на лице мокрые солёные дорожки.
О чём я думала в этот момент? О совершённой однажды ошибке. Зачем я тогда поддалась на Машкины уговоры? Если бы в тот день я всё сделала иначе, сейчас мне бы не приходилось терпеть подобное. А ещё, о сегодняшнем разговоре, который состоялся на обеденном перерыве. На работе в курсе моей ситуации была лишь Оксана, начальник отдела кадров. Подруга была немного старше меня, со своим, так сказать, жизненным опытом. Она настоятельно советовала мне как можно скорее бежать от домашнего тирана, пока не стало слишком поздно. Пока Вершинин от своих обидных слов и угроз не перешёл к действиям…
Я бы очень хотела уйти от него, только вот… Куда? Моей зарплаты едва хватит на оплату комнаты в том самом районе, где мы провели вместе весьма затяжную зиму. Да, на оплату хватит… А проезд, питание? Где взять деньги на это?
Выход один – остаться и ещё немного потерпеть. Мне нужно накопить хоть немного денег, перед тем как сделать решительный шаг. Уходить в никуда – так себе идея…
Смахнув слёзы с глаз, я поставила на сушилку последнюю до блеска отмытую кружку и, вытерев пот со лба, сняла фартук, повесив его на крючок.
Скрывшись в ванной комнате, притворила за собой дверь, намереваясь принять горячий душ. Однако, меня отвлёк раздавшийся за спиной скрип. Мои плечи обхватили мужские руки, и в ту же минуту Лёня притянул меня к себе, покрывая поцелуями шею. Он дышал на меня жгучими парами алкоголя, заставляя содрогаться от неподдельного отвращения.
– Не надо, – я попыталась оттолкнуть парня, – я очень устала и хочу спать.
– А как же супружеский долг? – самодовольно осклабился Вершинин.
– Вот у супруги своей и спроси об этом! А я тебе НИКТО, как ты сам, очень верно заметил!
– Злопамятная, значит? – грубо заржал он в ответ.
Понимая, что дальнейший разговор будет бессмысленным, я благоразумно промолчала. Вершинин хмыкнул и наконец оставил меня в покое. Закрыв задвижку, я осталась одна в ванной комнате, которая в последнее время стала для меня отдушиной, убежищем от мира, что казался слишком жестоким и несправедливым.
Здесь, в тишине, я могла дать волю подавленным эмоциям. Слёзы текли по щекам, но я больше не пыталась их останавливать. Теперь я могла побыть одна, вволю нареветься и от души пожалеть себя. Глупую, нелюбимую и несчастную девочку, застрявшую в своих юношеских мечтах.
Я представляла себя принцессой из волшебной сказки, живущей в неприступной башне, окружённой непролазной стеной из колючих кустарников. Рядом со мной – одичалый дракон, который дышит на меня леденящим холодом и болью. А я… Я жду своего прекрасного принца, который обязательно придёт и спасёт меня, вырвав из лап злодея.
Только вот никто не придёт и не поможет… А мечты, они так и останутся мечтами.
Сейчас я чувствовала себя безмерно одинокой и беспомощной. В своих мечтах я пыталась сбежать от неприглядной реальности, однако, они не могли защитить меня от самой себя. Да, я отчётливо понимала, что нужно что-то менять, но не знала, как воплотить желаемое в жизнь. И от этого… становилось ещё больнее.