Приветствую тебя, драгоценный читатель!
Мне выпала великая честь – адресовать тебе эти строки. Веришь ли, как трепещет моя душа и бешено колотится сердце? К сожалению, я не могу удержать в памяти миллионы важнейших деталей: рост, цвет волос, привычки, голос, походка… Даже самое священное – имя: может оказаться недоступным, однако ж, это нисколько не умаляет твоей важности и ценности в моей жизни. Я дышу и чувствую твоё дыхание рядом, я наблюдаю из окна и вижу тебя в каждом прохожем, я сажусь за руль автомобиля, когда ты включаешь «поворотник». Знаю, знаю как непросто тебе. В заданном цивилизацией контексте приходится не только совмещать работу с двенадцатичасовым графиком и хобби. В таких условиях ты вынужден воспитывать детей, заботиться о престарелых родителях, вести активную социальную жизнь и здоровый образ жизни. Быть примером не просто. И, конечно, особенно трудно, когда подвиг – твой ежедневный труд. Настоящие подвиги незаметны. Самая нужная работа мало, кому видна. Стоит ли упоминать о душе человеческой? Но у меня для тебя есть и хорошие новости. Я пишу тебе с великой радостью сообщить, что ты не один. Вместе с тобой, я просыпаюсь где-то ранним утром и полусонными шагами бреду в этот день. Мне пока неизвестно, где и в который час он закончится, но я слышу зов твоей души, вижу глубину и полноту мыслей, красоту и волшебную силу слов. Под воздействием этого волшебства вселенная продолжает выстраиваться в творение, а его величество – человек покоряет новые вершины, преодолевает кризисы, пожиная плоды своего непростого труда. Не всегда, конечно же, бывает солнечно. Впрочем, и ты, и я – мы оба знаем, это лишь необходимое условие для существования чего-то по-настоящему живого. После всего пережитого: за день ли, за целую вечность или несколько мгновений, нас всегда встречает новый, преображенный, но уже так хорошо знакомый, и где-то даже родной человек. В этом пространстве каждый из нас становится героем, достойным книги. Эти люди живут вполне обыденной жизнью, но, преодолевая свои страхи и сомнения, различного рода труда и препятствия, они становятся еще прекраснее. Находясь на значительном расстоянии, мы можем рассуждать об их судьбах, спорить о невозможности выбора, а можем просто поставить точку. И в этом молчании будет видна наша сила. Душа – самое сокровенное, и, пожалуй, самое непостижимое, что мы можем узнать о человеке. Нас часто мучают вопросы и неразрешимые проблемы, где, кажется, выхода нет. Важно помнить о возможности выхода. В любой момент. А потому, мой дорогой читатель, я удовольствием приглашаю тебя познакомиться с этими величайшими людьми на страницах своих произведений, где ты – один из них.
«…Итак, если свет, который в тебе, тьма,
то какова же тьма?…»
(Евангелие от Матфея 6:23)
По своему обыкновению, вечером дед Демьян сидел на завалинке. Солнце медленно склоняло свой лик на запад, окрашивая небо в багровые тона. Приехавший на каникулы внук, уже который день умолял рассказать его известную историю о ведьме Анне. Отмахивался Демьян поначалу, кому охота болото ворошить? Да только промелькнула у него мысль, что недаром раньше передавались предания. Не записывались, не фиксировались иным каким способом, а именно передавались. Как будто живые. Что ж, если этой истории жить, то к чему противиться?
Река Кокошма огибает лес. Словно кольцо, с водоворотом и небывалой глубиной, поворачивает округ, укрывает его. Гладь-то воды только с виду зеркальная. Да не допускает вода лишний раз к лесу человека. Ни пройти, ни проехать. Оттого и места здесь красоты небывалой. Лес по-нашему называется Анчуткин. Дремучий, непролазный. В честь ведьмы, жившей здесь когда-то. Вековые сосны, угрюмые серые стволы кедров, взмывшие вверх, закрывают небо. Раскинувшаяся по сторонам света ель, словно не пускает пробраться сквозь лапы случайному путнику. Приветливые березки заманчиво машут, завлекая путников. Поговаривают, что ни волк, ни медведь не остановится там. Оно и понятно. Места – то гиблые. Топь зыбучая. Укрывшись в глубине, уютно расположились болотца. Бескрайний мир зеленого молчания, нерукотворный лабиринт неспроста скрыт от людей непроходимой чащей. Щедро, да напрасно раскинули свои дары заросли брусники и морошки. Изумрудные шапочки моха прячут под собой неминуемую гибель, застилаемую туманом утренней прохлады. Забредшему сюда нет уже дороги назад. Не найти боле тропку к дому, свернув хоть раз. Всё потому, что держат то место духи злобы, души нечестивые. И только серебристые нити паутины, причудливо свиваясь в неповторимый узор, словно кружево, молчаливо и незримо переливаются в лучах заката.