Цвета страха Стивена Кинга. Семиотическое исследование колоризмов хоррора

Эта глава является преамбулой к исследованию творчества Стивена Кинга, популярнейшего мастера романа ужасов, в котором синтезированы элементы таких массовых жанров как фэнтези и научная фантастика, рассказ с вампирами и привидениями, кровавая мистерия, роман-катастрофа и т.д., в основе которых лежат сверхъестественные и сверхчувственные феномены.

1.1. Философские понятия трансцендентального, иррационального, сверхъестественного и сверхчувственного

Начнём с определения понятия трансцендентный. Этот термин, как и термин трансцендентальный, восходит, как известно, к И. Канту (100). Он означает переступающий границы возможного опыта (41, 306). Параллельно с этими терминами мы обращаемся и к терминам метафизический и иррациональный. Метафизические субстанции предстают у Платона как «идеальные формы», у Спинозы как «пантеистический Бог», у Гегеля как «Абсолют» (80). М. Мамардашвили, следуя за Аристотелем, полагал, что метафизика располагается на уровне априори, т.е. на уровне знаний, изначально присущих сознанию, например, «идея божественного начала всего существующего» (43, 49).

В философии Канта трансцендентальное – это всё то, что относится к априорным (т.е. вне или двойственным) условиям возможности познания, его формальным предпосылкам, которые организуют опыт. Он противопоставил трансцендентальное (как имманентное) трансцендентному – такому знанию, которое переступает за границы человеческого разума и является в этом смысле недоступным теоретическому познанию, становясь исключительно предметом веры (89). Трансцендентное – это всё то, что выходит за пределы возможного опыта, например, Бог, бессмертие души и т. п.

Под иррациональным подразумевается лежащее за пределами досягаемости разума, недоступное постижению в рамках логического мышления, противоположное рациональному. В терминологии Ж.-П. Сартра слово «реальный» (рациональный) синонимично слову присутствующий, а слово «ирреальный» (иррациональный) – слову отсутствующий (55, 217).

Иррациональное в философии имеет два смысла:

1) Под иррациональным понимается нечто, противостоящее разуму, нечто тёмное, бессознательное, алогичное. Рациональное и иррациональное противостоят друг другу как непримиримые антагонисты.

2) Иррациональное предстаёт перед субъектом назначения в качестве подлежащего познанию. Будучи чем-то бесформенным, хаотичным, оно в то же время становится предметом рационального освоения (48, 118).

К иррациональному относятся такие понятия как Бог, дьявол, смерть – явления, непостижимые разумом. Бог-Дьявол, Добро-Зло, Жизнь-Смерть – дихотомии, которые предстают в противоречивой сложности. Непознаваемая, мистическая основа всех этих понятий предполагает слепую веру в сверхъестественные, иррациональные силы.

Начиная с нового времени (Декарт, Спиноза, Лейбниц) и особенно с эпохи Просвещения классическая философия стала отождествлять мир с разумностью, очищая разум от всего иррационального, отодвигая последнее в сферу запредельного и недействительного. Особенно ярко иррационалистическая философия была представлена философией жизни – Дильтей, Бергсон (a ещё раньше – Ницше). Разуму было отведено чисто утилитарное место в познании. Был обоснован новый предмет философской рефлексии в виде интуитивного, до – или внетеоретического знания. К концу 1950-х широкое значение получают тенденции, связанные с рационализацией иррационального и внерационального, то есть включением в познание принципиально непознаваемого (48, 117—118).

Сверхъестественное – важнейшая мировоззренческая категория, обозначающая области бытия и состояния сущего, воспринимаемые сознанием как принципиально отличные от фактов обычной реальности и в пределах «посюстороннего» каузального понимания необъяснимые. В своих онтологических характеристиках сверхъестественное – запредельное обыденной действительности; в гносеологических – непознанное; в феноменологических – необыкновенное; в психологических – опыт таинственного; в аксиологических – экзистенциально значимое. Область сверхъестественного составляют те феномены, природа которых ещё не вполне освоена человеком в силу особенностей культурного состояния, и те, что наделены культурой особым статусом «неотмирности». Многообразие явлений, исторически обозначавшихся как сверхъестественное, обусловило многозначность понятия (22, 193).

Перейдём к определению сверхчувственного. Согласно И. Канту, «сверхчувственная природа, насколько мы можем составить себе понятие о ней, есть не что иное, как природа, подчинённая автономии чистого практического разума. А закон этой автономии есть моральный закон, который, следовательно, есть основной закон сверхчувственной природы» (84, 514).

У Канта сверхчувственная природа оказывается прообразной, а чувственно воспринимаемая природа – отражённой. Можно утверждать, что одно и то же существо является и феноменом, и вещью в себе, подчиняется естественной необходимости как феномен и выступает источником свободной причинности как вещь в себе (84, 515).

1.2. Ужас, рациональный и иррациональный, как категория экзистенциализма, эстетическая категория и категория психоанализа

В своих многочисленных эссе и вступлениях к своим книгам Стивен Кинг часто рассуждает о природе страха и ужаса. «Давайте поговорим о страхе. Поговорим спокойно и рассудительно о приближении к бездне под названием безумие… о балансировании на самом её краю» (… let’s talk about fear. We won’t raise our voices and we won’t scream; we’ll talk rationally…. We’ll talk about the way the good fabric of things sometimes has a way of unravelling with shocking suddenness) (123, 5).

Рассмотрим понятие ужаса (англ. terror, horror) в различных толковых словарях. Электронный толковый словарь «Orfo Russian Heritage Dictionary» даёт следующие толкования слова «ужас»:

Ужас – 1. чувство сильного страха, доходящего до подавленности, оцепенения;

2. явление, положение, вызывающее чувство сильного страха, доходящее до подавленности, оцепенения;

3. крайнее изумление, негодование, расстройство, вызванное чем-либо;

4. трагичность, безвыходность.

Тезаурус Мерриама и Уэбстера, встроенный в энциклопедию Britannica, так истолковывает эти понятия:

Horror – 1. alarm, consternation, dismay, dread, fright, panic, terror, trepidation, trepidity

2. abhorrence, aversion, detestation, hate, hatred, loathing, repugnance, repulsion, revulsion

Рассмотрим истолкования понятий «Ужас», «Страх» в экзистенциальной философии, эстетике и психоанализе XX в.

1.2.1. Понятие «Страх» в экзистенциализме

«Страх» это одно из основных понятий экзистенциализма. Было введено С. Кьеркегором, различавшим обычный «эмпирический» страх-боязнь (нем. Furcht), вызываемый конкретным предметом или обстоятельством, и неопределённый, безотчётный страх-тоску (нем. Angst) – метафизический страх, неизвестный животным, предметом которого является ничто и который обусловлен тем, что человек конечен и знает об этом. У М. Хайдеггера страх открывает перед «экзистенцией» её последнюю возможность – смерть. У Ж.-П. Сартра, популяризовавшего туманные концепции С. Кьеркегора, метафизический, экзистенциальный страх (angoisse) истолковывается как страх перед самим собой, перед своей возможностью и свободой (81).

Уже в XIX в. С. Кьеркегор пришёл к выводу, что мир находится в состоянии «смертельной болезни», которой является «отчаяние» (94, 149). Именно С. Кьеркегор явился основателем ведущей философии XX в. – экзистенциализма. Как философское и идейное течение экзистенциализм начал формироваться в 20-х годах XX в. в Германии и перед Второй мировой войной во Франции (97, 499). Всплески философии экзистенциализма сопровождают глубокие кризисы общества – как экономические, так и социальные. Поэтому экзистенциализм можно по праву назвать «философией кризиса» (97, 788). Центральная проблема экзистенциализма – это положение личности в мире. Анализируя структуру экзистенции личности, теоретики этого учения верно подмечают обезличенность человека, утрату им свободы и индивидуальности, понимания смысла жизни, одиночество, разобщённость людей (97, 789).

1.2.2. «Ужас» как выражение эстетической категории ужасного

В популярном учебнике «Эстетика» Ю. Б. Борева мы знакомимся с ужасом как выражением эстетической категории ужасного. Ужасное – близкая трагическому, но в корне отличная от него категория. Если трагическое имеет разрешение в грядущем, то ужасное безысходно, безнадёжно. Это гибель, не несущая в себе ничего просветляющего, не сулящая людям освобождения от несчастий, это бедствие, не контролируемое людьми, неподвластное им, господствующее над ними. В ужасном человек – раб обстоятельств, он не владеет ни обстоятельствами, ни предметами его окружающими, он потерян в мире.

Ужасное – эстетическая доминанта средневекового сознания, запутанного адовыми муками и грядущим страшным судом (10, 99).

Различая аффекты страха и ужаса, Н. Бердяев писал: «Страх, всегда связанный с эмпирической опасностью, нужно отличать от ужаса, который связан не с эмпирической опасностью, а с трансцендентным, с тоской бытия и небытия» (Цит. по 10, 100).

В кризисные эпохи рушится мировосприятие человека, новое же на смену ему приходит не сразу. В этот момент реальность часто воспринимается в свете ужасного. Крушение устоявшегося исторического порядка в глазах современников выглядит как глобальная катастрофа.

1.2.3. Понятие «Страх» в психоанализе

Посмотрим, как истолковывается понятие «Страх» в психологии и психоанализе.

В психологии Страх истолковывается как отрицательная эмоция, возникающая в результате реальной или воображаемой опасности, угрожающей жизни организма, личности, защищаемым ею ценностям (идеалам, целям, принципам и т.п.) (81).

Ранний психоанализ, также различая рациональный страх перед внешней опасностью и глубинный, иррациональный страх, трактовал последний как результат неактуализированных жизненных стремлений, подавления невоплощённых желаний. В современном неофрейдизме страх становится как бы всеобщим иррациональным состоянием, связанным с иррациональным характером современного буржуазного общества, и главным источником невроза (81).

Страх, утверждает З. Фрейд, это часть нашей жизни, такая же, как восторг, радость, счастье или неудача. Вместе с болью он играет роль предупреждающего, оберегающего жизнь сигнала, который побуждает бежать от реальной или воображаемой опасности, или предпринимать другие защитные меры (72, 256).

Наряду с биологическими страхами существуют так называемые социальные страхи. Источник их возникновения выявил 3. Фрейд и описал их в своей монографии «Я и Оно». Он полагал, что все социальные страхи – это видоизменённое проявление первичных страхов. Один из них – страх смерти, который преследует человека на протяжении всей его жизни и является ничем иным, как немного усложнённым проявлением инстинкта самосохранения, осмысленного на сознательном уровне (72, 167).

1.3. Страхи, рациональные и иррациональные, в творчестве Стивена Кинга

Страхи рациональные (или реальные) – это страхи, испытываемые героями в объективных ситуациях.

Всю систему рациональных страхов, испытываемых кинговскими героями, согласно Фрейду, мы можем разбить на две группы: 1. биологически обусловленные страхи; 2. социально обусловленные страхи.

Рациональные страхи, обусловленные биологическими причинами, очень многообразны. Они зависят от нескольких факторов. Прежде всего, это возраст героя, испытывающего страх.

Главным героем произведений Стивена Кинга часто является ребёнок, подросток, юное существо (мальчик или девочка), только открывающее для себя мир, полный насилия, всевозможных опасностей и ужасов (Carrie, The Shining, The Talisman, Hearts in Atlantis, Firestarter, The Girl Who Loved Tom Gordon, It, The Langoliers, etc).

Подтверждая слова Стивена Кинга о насилии, царящем в американском обществе, приведём следующий пример. Герой книги «Сердца в Атлантиде» (Hearts in Atlantis) видит приближающихся к нему подростков старше себя. Он понимает, что они пытаются избить и ограбить его: They were probably to beat him up and steal his money (118, 211).

Герой чувствует страх, так как реально оценивает возможность своего поражения: …he was scared. They were big boys, high-school boys… (118, 150).

В отличие от детей, только открывающих для себя жизнь, взрослые герои открывают для себя уже иной страх, экзистенциальный страх перед смертью: What really scares people about growing up is that you stop trying on the life mask and start trying on another one. If being a kid is about learning how to live, then being a grown-up is about learning how to die (111, 35).

Важным фактором, определяющим биологические страхи, является и пол героя. Герою-мужчине, в силу своей природной агрессивности, более свойственно испытывать страх от применяемой против него физической силы. Так, одного из героев романа «Кристин» (Christine) ужасают последствия серьёзной драки: I hissed in breath at what I saw. A terrific sunset of bruises – yellow, red, purple, brown – covered Arnie’s chest and stomach… I was looking at the results of a serious beating for the first time in my life (111, 215).

Для героини же причиной ужаса может стать беременность, так как у беременной женщины, заболевшей, например, гриппом, может родиться ребёнок-мутант: Pregnancy is death because of the flu (139, 259).

Героям Стивена Кинга свойственно испытывать страх при надвигающихся природных стихийных бедствиях (The Mist, Storm of the Century). Сюда мы можем отнести и такой бич американских пустынь как торнадо, обладающий подчас разрушительной, смертельной силой: Then Tom was tugging at his (Nick’s) sleeve, tugging him frantically. Nick looked over him. He was startled to see that all the color had gone out of Tom’s face. His eyes were huge, floating saucers. «Tornado!» Tom screamed. «There’s a tornado coming!» (139, 398); Watching the water-cyclone was hypnotic. It was nearly on top of us when lightning flashed so brightly that it printed everything on my eyes in negative for thirty seconds afterward (137, 19).

Страх, совершенно рациональный, вызывает инфицированная рана, сам процесс инфекции, в результате которой могут погибнуть миллионы, будь это супервирус или СПИД; Infection is the most dangerous thing there is. Infection is what made the superflu germ kill all the people (139, 368).

К рациональным страхам можно отнести и страх заболеть раком: Hell, my own gramps had skin cancer and before it carried him off it had rotted a hole in his cheek the size of an ashtray. You could look right in there and see him chewin’ his food (135, 80); It could also be a cancer growing in her brain, and if it was that, the chances that the doctors at Indianola could do anything about it were slim going on none (133, 201).