Лекарство от развода

Reunited for the Billionaire’s Legacy © 2015 by Jennifer Drogell

«Лекарство от развода» © «Центрполиграф», 2017

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017

* * *

Глава 1

Даже ему, считавшему, что жизнь пронизана иронией, это показалось чересчур.

Кобурн Грант, наследник автомобильной империи и новоиспеченный генеральный директор «Грант индастриз», ослабил узел галстука и язвительно усмехнулся. Присутствовать на свадьбе лучшего друга накануне собственного развода – такое трудно представить. Но через полчаса он должен произнести тост в честь счастливой пары – украсить, так сказать, кремом этот жутко невкусный торт.

Но он обязан сделать это. Просто надо выпить еще одну рюмку виски.

– С тобой все в порядке, Грант? – Рори Делани, темноволосый австралиец, с которым они подружились во время учебы в Йельском университете, удивленно поднял бровь. – Неважно выглядишь.

Кобурн напустил на себя непринужденный и беспечный вид – именно в этой маске он всегда являлся миру.

– Со мной все в порядке, лучше и быть не может.

Разве не так? Он руководит пятьюстами компаниями, которые модернизировал после смерти отца, а брат его, Харрисон, собирается стать хозяином Белого дома, отчего мировой престиж «Грант индастриз» только возрастет. А еще у него есть красивая блондинка, которая по ночам согревает его постель, причем живет она этажом ниже, что весьма удобно.

Он пребывает, можно сказать, в раю.

Рори, высокий красивый баскетболист, любимец женщин, с сомнением покачал головой:

– Рад слышать это, Грант. В данный момент – действительно все в порядке.

Тон Рори был саркастичным. Он знал, что Кобурн все еще переживает из-за своей жены, которая бросила его год назад. Знал он и то, что скоро они должны развестись. Но он напрасно беспокоится. Женитьба на Диане – глупейший поступок. Кобурн просто хотел заглушить боль после смерти отца. Всепоглощающая слепая страсть накрыла его с головой. Именно это было нужно ему в то время. И именно от этого ему сейчас надо избавиться.

Кобурн пожал плечами:

– Мне уже не двадцать пять лет, Рор. Красивое тело и пухлые губки не могут свести меня с ума.

Рори предупреждающе взглянул на друга, поскольку красноречивое заявление разнеслось по всему залу.

– Кобурн…

Он отмахнулся:

– Я не понимаю, почему ты волнуешься. Поздравительная речь готова и лежит у меня в заднем кармане.

Рори смотрел куда-то за его спину.

– Здесь Диана.

Кобурн побледнел:

– Моя почти бывшая жена Диана?

– Да.

Сердце его забилось быстрее, пальцы крепче сжали рюмку. Он думал, что эта встреча произойдет завтра, когда на столе перед ними будут лежать документы о разводе. Тогда он будет морально готов к встрече с женщиной, которая ушла от него, не сказав ни слова и даже не обернувшись. С тех пор они не виделись, потому что Диана старательно избегала встреч с ним, а это нелегко сделать в пределах Манхэттена.

Но вообще-то Диана не любила бывать в обществе. Она все время работала. Тем более удивительно, что сегодня она оказалась здесь…

Кобурна охватил такой сильный гнев, что у него помутилось в глазах. Как она посмела явиться сюда? Как осмелилась испортить ему этот вечер? Здесь его друзья, а не ее.

Кобурн носом втянул воздух и медленно выдохнул его ртом. Он был похож на разъяренного быка, готового броситься на красную тряпку. Он медленно повернулся – ему почти удалось держаться невозмутимо – и увидел черные глаза, в которых плескалась боль. Она слышала, что он сказал. Кобурн взглянул на людей, стоявших рядом с его красавицей женой. Они тоже все слышали. Да, плохо.

Он пожалел, что не смог сдержаться. Кобурн хотел завтра показать Диане, что он совсем не тот человек, за которого она вышла замуж, что теперь ей не удастся сделать из него дурака.

Он снова взглянул на свою жену. В глазах ее уже не было боли. Они превратились в бездонные омуты, в которые ему когда-то хотелось погрузиться с головой. Диана злилась. Даже была в ярости. Черт возьми! Ведь она сама решила сюда прийти.

Гости смотрели на них. Стиснув зубы, Кобурн повернулся ко всем спиной, успев, однако, заметить, что жена его сегодня невероятно хороша.

Поставив рюмку на стол, он кивнул головой Рори, и они отправились к бару – за горячительной поддержкой. Диана отнимала у него слишком много энергии. Но сегодня ей не удастся навредить ему.

Он этого не допустит.

Диана покачнулась на высоких каблуках, когда Кобурн равнодушно отвернулся от нее, будто она была одной из его пышногрудых подружек, с которой он давно порвал. Правда, с ними он вел себя гораздо любезнее. А ей доставалась сдержанная любовь.

Любовь… Комок подкатил к ее горлу. В голубых глазах Кобурна отразились все его чувства. Он ненавидит ее за то, что она сделала. До сих пор ненавидит. Ей хотелось сказать, что она тоже его ненавидит, но это была бы ложь. Ее чувства к Кобурну всегда были очень сложными. Именно поэтому Диана хотела, чтобы завтра он подписал документы о разводе. Тогда она сможет сесть в самолет, направляющийся в Африку, и забыть о том, что было между ними.

Рука ее слегка дрожала, когда она поднесла к губам бокал. Диана знала, что Кобурн имел в виду ее. Все на банкете знали об этом. Словно хищники, жаждущие крови, гости хотели увидеть драму или скандал. У этих людей было много свободного времени, и они готовы были раздувать любые слухи. Диана терпеть этого не могла. Она пришла сюда лишь потому, что ее упросила Аннабель. Она просто умоляла ее прийти.

«Красивое тело и пухлые губки не могут свести меня с ума».

Слова Кобурна эхом отдавались в голове. Прикусив дрожащую нижнюю губу, Диана глотнула вина. Какая же он сволочь! Ей захотелось влепить ему пощечину, дав выход гневу, который бурлил в ней вот уже целый год. Но если она сделает это, победу одержит Кобурн.

Диана была хирургом – человеком, который восстанавливает людей. И она не позволит Кобурну разрушить ее. Снова.

Она попыталась пройтись по залу, сказать что-нибудь вежливое гостям, которых вряд ли скоро вновь увидит и которые, в общем-то, ее не волнуют.

Но когда рядом находился Кобурн, его невозможно было игнорировать. Он был воплощением мужской красоты. Высокий и мускулистый, с темными волосами и потрясающими ярко-голубыми глазами, он обладал невероятной сексуальной притягательностью, перед которой не могла устоять ни одна женщина.

Диана с трудом отвела взгляд от его мускулистой груди, прикрытой тонкой рубашкой. Пиджак его был расстегнут, как всегда. Ее муж вряд ли осознавал свое физическое совершенство. Он неосознанно злоупотреблял своим очарованием, своей способностью заставлять людей делать то, что ему нужно.

Она училась в медицинском колледже, уткнувшись носом в учебники, а затем стала интерном и проводила в больнице двадцать четыре часа семь дней в неделю. У нее не было ни минуты на личные отношения. И когда Кобурн поразил ее в самое сердце на той вечеринке в Челси, очень похожей на сегодняшнюю, она потеряла голову.

Сколько людей предупреждали ее, чтобы она остерегалась! Чтобы включила мозги! Диана никого не слушала. Она вышла замуж за Кобурна вопреки советам отца.

Тупая боль появилась в груди. Ей не стоило приходить сюда. Диана утешала себя тем, что скоро это не будет иметь никакого значения. Скоро она сядет в самолет и полетит на другой континент.

Губы ее горестно сжались. Она отказалась от престижной работы в Нью-Йорке, в одной из самых известных клиник, чтобы отправиться в раздираемую войной страну, где единственной определенностью была неопределенность. Ей не раз говорили, что она сумасшедшая, и в том числе – ее отец, запретивший дочери ехать в Африку.

Диана взглянула на мужа, перестав прислушиваться к разговорам окружающих. Между нею и Кобурном не всегда все было плохо. Ей запомнилась одна ночь, в самом начале их супружеской жизни. Диана была восходящей звездой в мире хирургии, она демонстрировала мастерство, которым обладали лишь мировые знаменитости. Но в ту ночь она впервые потеряла пациента, шестнадцатилетнего парня, попавшего в жуткую автомобильную аварию. Диана вернулась домой в семь утра, измученная и подавленная. На лице ее было написано все. Кобурн обнял жену и убаюкивал, пока она не уснула. Он опоздал на совещание, но это его не волновало. Тогда каждый из них был для другого самой большой ценностью в жизни.

Когда у них все было хорошо, она купалась в счастье. Когда все стало плохо, это было невыносимо.

Кобурн, разговаривая с Рори, мельком взглянул на нее. Выпрямив плечи и отвернувшись, Диана поступила так, как поступали все женщины из семьи Тейлор: не желая терпеть унижение, она ушла.

Находиться среди веселья, когда ее сердце обливалось кровью, было мучительно. Диану утешало одно: через три недели она впервые в жизни сделает то, что велит ей сердце. И тогда она станет сама собой.

Но что она увидит, когда встретится сама с собой?

Третья рюмка виски разогрела кровь, и Кобурну нестерпимо захотелось поговорить с Дианой. Его влекло к ней с непреодолимой силой, несмотря на горькие обвинения, которые она могла бросить ему в лицо. Но он сдержался. Через несколько минут он должен выступить с речью, и ему надо взять себя в руки.

Он видел, как Диана грациозно передвигается по залу, улыбаясь и раскланиваясь с гостями. Для женщины она была довольно высока, под метр восемьдесят, и обычно носила туфли на низких каблуках, чтобы не выделяться. Ее мальчишески стройная фигура была по-прежнему гибкой, а чувственные черты лица – по-прежнему завораживающими. Волосы она подстригла, и они едва доходили ей до ключиц. Кобурн не позволял Диане стричь волосы. Он любил, когда они касались его кожи в тот момент, когда она, склонившись над ним, целовала его в губы, впуская в себя.

А когда бурный секс заканчивался, они ласкали друг друга, переполненные невысказанными чувствами. Он настолько к этому привык, что стал зависеть от Дианы, и это убивало его.

От воспоминаний тело Кобурна напряглось, и он ничего не мог с этим поделать. Тогда, на вечеринке в Челси, все парни мечтали о ней, но она была недостижима. Ледяная принцесса останавливала всех надменным взглядом, который говорил: «Не стоит беспокоиться».

Хотя Диана знала, кто такой Кобурн Грант, она не проявила к нему ни малейшего интереса, и это очаровало его. Она знала себе цену. Она была гордой и независимой. И Кобурн принял вызов. Но тогда он не догадывался, что ее невинность окажется гораздо сильнее, чем его сексуальная опытность. Эта невинность поработила его. Мысль о том, что Дианой после него овладеет кто-то другой, была настолько невыносима, что вскоре Кобурн надел ей на палец обручальное кольцо.

Глупо было надеяться, что кольцо сможет удержать ее. Он не подходил ей, и вряд ли на свете найдется тот, кто будет для нее подходящей парой.

– Ты готов? – К нему подошел Тони.

Кобурн кивнул. Он должен пожелать своим друзьям всего наилучшего. Это не так уж трудно.

Его окружили улыбающиеся гости. Взгляд Кобурна выхватил Диану, стоявшую во втором ряду. Она старательно отвела глаза. Кровь его вскипела в жилах, а подготовленная речь была забыта.

– Уверен, все вы слышали шутку о том, что любовь – это временное умопомрачение, которое исцеляет брак. – Кобурн помедлил, когда по залу прокатились смешки. – Я надеюсь, что Тони и Аннабель идеальная пара. – Голос его стал хриплым. – Но супружество – дело нелегкое.

В зале воцарилась мертвая тишина.

– Суть брака заключается не в том, что ты нашел человека, которого любишь, – продолжал Кобурн, не замечая встревоженного взгляда Рори. – Самое трудное – это продолжать любить. Важно найти того, с кем сможешь жить. Того, чьи надежды и мечты, мысли и взгляды совпадают с твоими. И когда реальность жизни обрушивается на вас, внутренняя связь, а не влечение друг к другу помогает вам вместе выстоять.

Внутренний голос велел ему остановиться, но сердце не позволило. На лице Рори отразилась паника, Аннабель прикусила губу, а Тони, нахмурившись, уставился на Кобурна.

Кобурн пожал плечами:

– Кто-то может возразить мне и сказать, что любить надо слепо, без оглядки, но это не сработает, если вы не способны принять недостатки друг друга. Поэтому, – он взглянул на Диану, – одной любви недостаточно.

Глаза ее казались черными омутами на белом как мел лице.

Он посмотрел на Тони и Аннабель. Тони обнимал свою молодую жену за талию, на лице его была написана ярость. Кобурн вскинул голову:

– Но иногда союзы, основанные на пылкой романтической любви, становятся крепкими и долговечными, их не постигает печальная судьба. Тони и Аннабель, я не сомневаюсь, что ваш союз именно такой. Я желаю вам прожить вместе до глубокой старости. Давайте выпьем за новоиспеченную чету, Тони и Аннабель! Счастья вам на долгие годы!

В растерянном молчании гости подняли бокалы. Залпом выпив шампанское, Кобурн обнял Тони, что-то пробормотавшего ему на ухо, затем поцеловал в щеку изумленную Аннабель, которая, казалось, была готова убить его.

– Наверное, ты долго это вынашивал, – язвительно бросила она.

Кобурн посторонился, когда гости бросились поздравлять новобрачных, и, проигнорировав хмурый взгляд Рори, направился на веранду подышать свежим воздухом. Наверное, этот вечер не удался потому, что он дышал тем же воздухом, что и его бывшая жена.

Прохладная августовская ночь обступила его, легкий ветерок ворошил волосы на затылке. Развязав галстук, Кобурн расстегнул ворот рубашки. Конечно, он нарушил общепринятые условности, но некая неведомая сила заставила его сказать правду. И какого черта она сегодня явилась сюда?

Послышался стук каблучков. Ему не надо было поворачиваться, чтобы удостовериться, что это Диана. Он изучил ее походку, ее поступь. Он мог представить себе, как двигаются ее длинные ноги.

– Как ты посмел?

Кобурн резко повернулся к ней:

– Как ты посмела? Это мои друзья.

На алебастровой коже ее щек пылал румянец.

– Это и мои друзья тоже. Меня пригласила Аннабель.

– Ты должна была отказаться, – отрезал Кобурн. – Вот уже целый год ты избегаешь меня, а сегодня решила явиться? – Он покачал головой. – Ты всегда вела себя безупречно, но сегодня нарушила этикет.

Глаза ее потемнели от ярости, пальцы сжали вечернюю сумочку.

– Именно ты нарушил этикет, Кобурн. Сначала бросил некую фразу, которую все услышали, затем произнес речь о том, как ненавистен тебе был брак со мной.

– Что-о-о? – насмешливо протянул он. – Тебе не понравилась моя шутка? На мой взгляд, она прекрасно описывает нашу ситуацию. Умопомрачение – это именно то, что у нас было. Или ты не в восторге от намека на твои недостатки? Не хочешь, чтобы все узнали о твоих маленьких грязных секретах?

– Нет, – ответила она, и краска на ее щеках стала такого же цвета, что и ярко-розовая блузка. – Твои плохие манеры, выразившиеся в поздравительной речи, я еще могу простить, хотя Тони и Аннабель, конечно, не поблагодарят тебя. Но твоя неуместная фраза, обращенная к Рори, была невероятно мальчишеской.

– Ты имеешь в виду фразу о пухлых губках и красивом теле? – усмехнулся Кобурн. – Вообще-то я мог сказать это о ком угодно. Хотя… – он окинул взглядом ее стройную фигуру и маленькие высокие груди, – тебе это очень подходит.

Диана сжала кулаки:

– Ты остался такой же сволочью, Кобурн Грант. Ничего не изменилось.

– Да, ничего. – Он пристально посмотрел на Диану, и она еще сильнее покраснела. Ее всегда волновал его взгляд. На шее, возле самого основания, забилась жилка. – Но ты могла бы этого избежать, если бы не пришла сюда, где собрались мои близкие друзья.

– Не волнуйся, я скоро уеду. И весь Нью-Йорк будет в твоем распоряжении.

Кобурн прищурился:

– Что это значит?

– Через три с половиной недели я улетаю в Африку, чтобы присоединиться к «Врачам без границ».

– В Африку? А как же твоя работа, которая была для тебя важнее, чем я?

– Я увольняюсь. – Вздернув подбородок, Диана посмотрела ему в глаза. – Наш развод – прекрасная возможность забыть об ошибках и начать все сначала.

Он внимательно взглянул на ее красивые полные губы.

– Ты увольняешься?

– Да.

Удивительно, но ему стало больно. Теперь, когда они вот-вот поставят свои подписи на листке бумаги, она собирается сделать то, что, возможно, спасло бы их брак.

– Почему? – выпалил он, крепко сжав бокал с шампанским. – Только не надо говорить, что ты… хочешь найти себя.

Подбородок ее поднялся еще выше.

– Типа того.

Кобурн растерялся, не зная, как ему отнестись к ее заявлению. Он всегда хотел, чтобы они посвящали друг другу больше времени, и мечтал, чтобы Диана стала для него настоящим другом. Но она не шла навстречу. Все свое время она проводила на работе, и даже был период, когда она появлялась дома лишь два раза в месяц. Карьера была для нее превыше всего.

– Прости, – наконец сказал он. – Твои слова поставили меня в тупик.

Ее длинные ресницы опустились на побледневшие щеки.

– Один из нас наконец-то должен стать взрослым, Кобурн. Так как ты вряд ли захочешь расстаться со своей разгульной жизнью, то это буду я.

– Ты не можешь забыть об этом, Ди? Ведь это осталось в прошлом.

Глаза ее сверкнули.

– Нет, не могу, поскольку каждую минуту мне напоминают об этом. Как ты думаешь, почему я перестала посещать вечеринки с твоим участием? Представь себе, какие чувства я испытываю, зная о том, что половина присутствующих женщин переспала с моим мужем?

– Ты уже говорила об этом, – возразил он, наслаждаясь тем, что это ее волнует. – Еще раз повторю: это сильное преувеличение. Ты создала из меня мифологическую фигуру, Ди. Ни одна из твоих фантазий не имеет ничего общего с реальностью.

– Трудно отличить медный колчедан от настоящего золота, – фыркнула она. – Полагаю, ты покончишь с этой дурной привычкой, ведь теперь ты генеральный директор. Ты уверен, что твое самолюбие выдержит удар властью?

– Мое самолюбие находится в отличной форме, – прошептал Кобурн, склонив к ней голову. – И спасибо за искреннее поздравление по поводу моего назначения.

Диана облизнула губы. Увидев, как сильно он воздействует на нее, Кобурн испытал небывалое удовлетворение.

– Может, продолжим разговор в другом месте? – предложил он.

– Я… Вряд ли это получится. – Взгляд ее упал на открытый ворот его рубашки, в котором виднелась обнаженная грудь. – Мне надо сделать кучу дел перед отъездом.

Кобурн сжал ее тонкое запястье.

– Не согласен, – ласково протянул он. – Мы должны были поговорить серьезно еще год назад. Почему бы нам не сделать это сейчас, пока ты не сбежала отсюда, чтобы доказать своему отцу, что ты сама себе голова?

– И тебе. – Слова вырвались против ее воли.

Обоим стало неловко.

– Да, Ди, – кивнул Кобурн. – Именно так.

Впервые за целый год он увидел в глазах Дианы вспышку чувств. Это вызвало в нем ответный огонь. У него появился шанс узнать подноготную своей жены. Хотя завтра они должны подписать документы о разводе, Кобурн не смог обуздать любопытство.

– Мы уходим, – прошептал он, крепче сжав руку Дианы и потянув ее к дверям.

Она попыталась высвободиться:

– Ты устраиваешь сцену.

– Не серьезнее той, которую мы уже устроили. – Кобурн подвел Диану к новобрачным, чтобы попрощаться. Все взгляды устремились на них, и он ощутил досаду. Сегодняшний вечер снова доказал, что жена считает его развращенным и безнравственным человеком. Настало время положить этому конец, раз и навсегда.

Глава 2

Диана взяла стакан с водой, который протянул ей муж, и крепко сжала его, чтобы скрыть дрожь в пальцах. Она очень нервничала. Напряжение не покидало ее с того момента, когда она вошла в прекрасно отделанную холостяцкую берлогу Кобурна, расположенную всего в нескольких кварталах от банкетного зала, где проходила свадьба.

Диана вышла на просторную веранду, пока Кобурн искал бутылку вина. Веранда была почти такого же размера, что и сама квартира, находившаяся на верхнем этаже здания. Интерьер был небрежно элегантным, что отражало свободный нрав ее мужа, стремившегося как можно меньше бывать дома.

Подойдя к перилам, Диана взглянула вниз, на широкую улицу, вдоль которой стояли симпатичные кирпичные домики с коваными заборами. Она подумала, что это жилище гораздо больше соответствует характеру Кобурна, чем шикарный фамильный особняк.

На крыше дома напротив шла вечеринка. До Дианы доносились звуки музыки. Зачем она позволила мужу завлечь ее сюда? Разве они не все сказали друг другу? Ведь она ушла от него, потому что стало совершенно ясно: они не смогут жить вместе. Зачем же продолжать мучить друг друга?

Диана закрыла глаза. Кобурн тогда так разозлился, что она до сих пор вздрагивала, вспоминая об этом. Он вернулся с приема в тот момент, когда она пришла домой после тяжелого дежурства в клинике. Диана была так утомлена, что не заметила пятен крови на своих руках, оставшихся после проведенной операции. Сняв пиджак, Кобурн с силой швырнул его на кресло, и она поняла, что ей надо быстро удалиться в душ, чтобы он немного остыл. Но она не успела. Кобурн разразился гневной тирадой.

Люди начинают судачить о них. Почему она не бывает в обществе вместе с ним? Может быть, их брак распался?

«Довольно, Диана! Я устал от этой половинчатой жизни!»

Она нашла в себе силы спорить, потому что это было несправедливо. Он мгновенно согласился на предложение старшего брата совершить велосипедную прогулку по Французской Ривьере, но это не означает, что она обязана тотчас же бросить работу и поехать вместе с ним. От нее зависят жизни людей. И она не знает, как долго будет длиться ее рабочий день. Но Кобурн упрямо настаивал на том, что на Манхэттене есть и другие врачи, а она должна быть рядом с мужем. Он даже обвинил ее в том, что она специально остается на работе, чтобы держаться подальше от него и их семейных дел. Возможно, в этом была доля правды, но Диана вспылила и сама обрушилась на него. Почему он ведет себя непорядочно? Почему он не пошел вместе с ней на вечеринку к Тейлору? Где он в это время был? Веселился в Каннах со своими друзьями…

Они препирались до тех пор, пока Диана не начала буквально валиться с ног. Тогда она пошла в ванную, приняла душ и провела ночь в отдельной спальне. На следующий день она уехала к родителям, решив найти себе жилье. Кобурн был слишком зол, чтобы броситься за ней следом. Наверное, они сказали друг другу то, что и должны были сказать.

Отец Дианы хмуро произнес: «Я тебе говорил», – и принялся перечислять недостатки Кобурна, промывая ей мозги. После этой процедуры Диана поняла, что больше никогда не вернется к мужу. Теперь, научившись смотреть правде в глаза – как бы больно это ни было, – Диана поняла, что отец не виноват в их разрыве. Они не нуждались в посторонней помощи, чтобы испортить то хорошее, что было между ними.

Тот факт, что Кобурн через несколько месяцев после их разрыва начал встречаться с другими женщинами, стал последней каплей. Диана потеряла всякую надежду на примирение.

Правда, никто из них не стал подавать заявление о разводе. Только когда Диана подписала контракт на работу за границей, она начала бракоразводный процесс.

До нее донесся взрыв смеха, и она взглянула на девушек и парней, танцевавших на просторной площадке, расположенной на крыше дома. «Ты больше не веселишься, – сказал ей в ту ночь Кобурн. – Что с тобой случилось?»

А разве она когда-нибудь была веселой? Врачу-интерну не до веселья. Эти пять лет были самыми суровыми в ее жизни. Но почему ее муж решил, что раньше она была веселой?

На веранду вышел Кобурн, будто она мысленно вызвала его. Но конечно, она ничего не будет спрашивать. Не сейчас, когда они собираются положить конец отношениям.

Диана взглянула на бутылку шампанского, которую он держал в руке.

– Что мы отмечаем?

Его чувственные губы изогнулись в улыбке.

– Наш развод, невероятно цивилизованный.

Диана скривилась:

– Адвокаты уже все подготовили.

– Так решила ты. – Его ярко-голубые глаза пронзили ее насквозь. – Я хотел посидеть с тобой хотя бы час и спокойно все обсудить, как поступают разумные люди, но ты отказалась. Почему?

Диана не задавалась этим вопросом. Наверное, потому, что не хотела знать ответ.

Кобурн стал открывать шампанское, и она смотрела, как играют его мускулы. Она любила его сильные руки, любила его мощное, накачанное тело. В нем не было ни грамма лишнего жира. Он был очень силен, но умел сдерживать себя, когда легко переворачивал ее, меняя сексуальные позы…

Пробка полетела в потолок, вернув Диану к реальности. Нельзя допускать такие мысли. Они всегда приводили к неприятностям, если дело касалось Кобурна. Эти мысли неизбежно заканчивались сексом, заставляя забыть об их неспособности строить отношения.

Наполнив бокалы, Кобурн протянул один Диане и внимательно посмотрел на ее раскрасневшиеся щеки.

– Ты боишься, что, если мы останемся вдвоем, это закончится так, как обычно заканчивалось?.. Ты назовешь меня эгоистом и сукиным сыном, а я заставлю тебя взять слова обратно, подарив тебе оргазм… и не один…

Ее щеки пылали.

– Я считаю, что приняла мудрое решение.

– Так поступают трусы.

Она вскинула голову:

– Я хочу реализовать себя, и в этом нет ничего плохого. Не будем повторять прошлые ошибки.

– Если ты называешь ошибкой наши отношения, я согласен. – Глаза его блеснули. – Самореализация – это хорошо. Но в нарушении наших поспешных клятв нет ничего хорошего.

Сердце ее горестно сжалось.

– За самореализацию, – тихо сказала Диана, поднимая бокал.

– Что? – пробормотал Кобурн. – Разве ты не согласна с тем, что у нас был поспешный и непрочный союз?

Она взглянула на шумную компанию, веселящуюся напротив.

– Мне казалось, что у нас было нечто большее. – Кобурн не ответил, и Диана решила сменить тему: – Я очень рада за Харрисона. Он будет прекрасным президентом, если победит на выборах.

– Страна только выиграет от этого.

– И Фрэнки. Она такая красивая. – В ее голосе прозвучала ироничная нотка, когда она упомянула помощницу своего мужа, которая вышла замуж за его старшего брата. – Как ты ее упустил? Она в твоем вкусе, Кобурн. Молодая и эффектная.

Кобурн язвительно улыбнулся:

– Брат счастливый человек… Он женился на женщине, которой не надо ничего доказывать миру.

Эти слова пронзили ее, будто нож.

– Кобурн, ты знал, что мне надо окончить интернатуру.

Он нахмурился:

– Считаешь, что это снимает с тебя ответственность? Да ты сбежала от меня, как капризная испорченная девчонка, и стала плакаться своему папочке. Тебе все нипочем.

Нипочем?! Целый год она старалась с головой погрузиться в работу, чтобы возвращаться домой как можно позже. Дом был пуст, потому что там не было Кобурна.

– Я пыталась понять тебя, Кобурн, но не смогла. Ты постоянно носил маски, и ни одна из них не выражала твою истинную сущность.

– А тебе просто был нужен сексуальный партнер, Ди.

Они снова пришли к тому же. Пустая трата времени.

– Почему ты не подал на развод? Ведь у тебя были женщины.

Он пожал плечами:

– Я не собирался снова жениться, поэтому с разводом не спешил. А что касается женщин… Какие могут быть претензии, если ты сама ушла от меня. Тебе известно, что у меня повышенные сексуальные потребности.

Диана взглянула на темнеющее небо, на котором ярко горела одинокая звезда. В сердце возникла боль.

– Надолго собираешься уехать? – поинтересовался Кобурн, не спуская с нее пронизывающего взгляда.

– На три месяца, возможно, и больше. Потребность в хирургах очень велика.

– Но ты мечтала работать с Моритцем.

– Меня доконали его интриги.

Швейцарец Франк Моритц был всемирно известным детским хирургом. Диана хотела овладеть этой профессией. Она с радостью начала работать под его руководством, но быстро поняла, что Моритц не только выдающийся хирург, но и страшный эгоист.

Кобурн поднял бровь:

– Разве ты не знала, что в медицине без этого не бывает?

– Я не знала, что его амбиции простираются так далеко. Этот человек страдает манией величия.

– Значит, ты отказываешься от карьеры?

– Нет. Я еду в Африку на практику.

Кобурн поднял бокал, приглашая ее выпить.

– Ты поняла, о чем я говорю. Ты выпадешь из обоймы и будешь вынуждена начать все сначала.

– Пусть так. – Горькая улыбка изогнула ее губы. – Все уже сделано, Кобурн. Я продала квартиру и автомобиль. Мне надо найти свою дорогу.

Он внимательно рассматривал жену, будто она прилетела с другой планеты. Может быть, так и было. Она совершенно не была похожа на ту Диану, которая ушла от него.

– Тебе не кажется, что это слишком опасно – отправиться в раздираемую войной страну, чтобы познать себя? Если дело во мне – если ты не хочешь случайно столкнуться со мной, – поезжай в другой штат. В Европу, наконец. Но не в зону боевых действий.

Она упрямо сжала губы:

– Дело не в тебе, Кобурн, хотя ты уверен, что мир крутится вокруг тебя. Дело во мне и в моей потребности помогать людям.

– Однажды ты призналась, что ушла от меня, чтобы наказать.

Диана прикусила губу:

– Это была непроизвольная реакция на то, что ты задел мою старую рану. А теперь меня не волнуют ни твои слова, ни поступки.

– Тогда почему ты избегаешь меня? Год ты старательно следишь за тем, чтобы наши пути не пересеклись. – Он поднял бровь. – К чему такие усилия, если я тебе безразличен?

Диана невольно залюбовалась игрой света на его до боли знакомом лице. Она действительно избегала встреч с Кобурном, но не хотела это признавать.

– Поэтому я снова спрашиваю тебя, – резко произнес он, – почему ты сегодня явилась на свадьбу? С какой целью?

Стоя рядом с ним и вдыхая запах его одеколона с легкой цитрусовой ноткой, который всегда сводил ее с ума, Диана думала, что, наверное, она хотела такого финала. Еще раз увидеть Кобурна перед тем, как она подпишет документы о разводе и вступит в неизведанную новую жизнь. Это был шанс убедить себя в том, что она поступила правильно, расставшись с ним. Но вместо этого в голове ее вертелась ужасная реплика, которую он бросил Рори.

«Мне уже не двадцать пять лет, Рор. Красивое тело и пухлые губки не могут свести меня с ума».

Неужели он видел в ней только это?

Она взглянула на Кобурна:

– Ты имел в виду меня, когда говорил Рори о пухлых губках?

– Нет, не тебя. Я по-прежнему хочу тебя, потому что ты обладаешь невероятно сладким телом, в которое я готов погружаться бесконечно, но никаких эмоций к тебе не испытываю. Все это осталось в прошлом, уверяю тебя.

Внутри у нее все вскипело. Итак, она ничем не отличается от других женщин, с которыми он спал. И то, что было между ними, ничего не значило.

– Кто для тебя эти женщины? – спросила Диана, прикоснувшись к морщинке возле его губ, которая, казалось, стала еще глубже. – Бальзам для твоей израненной души? Способ продемонстрировать мне, как мало я для тебя значу?

Кобурн сжал ее руку:

– Я же сказал, Ди, что ты для меня осталась в прошлом. Не стоит себя переоценивать.