Внутренний компас. Найти ориентиры, чтобы обрести стойкость в эпоху неопределенности и перемен

A LIFE OF MEANING: RELOCATING YOUR CENTER OF SPIRITUAL GRAVITY

Copyright © 2023 James Hollis

This Translation published by exclusive license from Sounds True Inc.

author photo © Oxana Holtmann 2019

© Артюхина О. С., перевод на русский язык, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Эта книга посвящается Джилл, любви всей моей жизни, чье присутствие воодушевляло и поддерживало меня, и нашим детям: Тарин и Тиму, Джоне и Си.

Я также хочу поблагодарить Лиз Харрисон и Дженнифер Иветт Браун, которые разглядели в этих разрозненных темах цельную книгу, и Гретель Хакансон, научного и литературного редактора, без которой эта книга никогда не была бы закончена.

Настанет день, когда, увидев свое отражение в зеркале, ты улыбнешься себе.

Введение

В этой книге мы будем исследовать пути, ведущие к смыслу. Темы расположены в той последовательности, в какой они приобретают значимость на протяжении нашей жизни. Все, о чем вы прочтете, я почерпнул из своей более чем сорокалетней практики работы с клиентами в рамках школы аналитической психологии Юнга. Я начинал свою карьеру как преподаватель философии, ученый. К сорока годам я прошел переподготовку в Швейцарии в Институте К. Г. Юнга в Цюрихе и стал практикующим психоаналитиком. За эти годы мне повезло встречаться и работать со многими психотерапевтами; кроме того, я не только наблюдал воочию, но читал и размышлял обо всем, что описано в данной книге. Вопросы, собранные в книге, действительно важно задавать себе. Я верю, что фундаментальные вопросы наполняют нашу жизнь, приводят нас туда, где трепещут и чувства, и разум. Эта антология включает в себя темы, которые на протяжении многих лет были наиболее востребованы и популярны среди моих клиентов, а также вопросы, которые, по-видимому, неизменно возникают в контексте индивидуальной психотерапии.

Стиль этой книги значительно менее строгий и формальный, чем у большинства моих книг, поскольку первоначально это был аудиосборник эссе, впервые записанный в студии Sounds True в Боулдере, штат Колорадо, в 2019 году. Многие слушатели просили дополнительно выпустить текстовую версию, и поэтому я был рад, когда редакторы Sounds True тоже сочли это хорошей идеей. В некоторых случаях текст был отредактирован для большей ясности, но в целом печатная версия точно воспроизводит оригинальные подкасты.

Глава 1. Формирующее влияние в раннем возрасте

В этой главе мы взглянем на наш жизненный путь и разберем некоторые факторы, формирующие наш характер в раннем детстве, особенно те, которые остаются с нами и продолжают влиять на наши решения и, возможно, даже определяют наши поступки (в том числе и те, которые мы не совершаем). Карл Юнг считал, что проживать жизнь – это как на мгновение вынырнуть из одной неизвестности в другую. Хорошее определение. Могу лишь добавить: наша задача состоит в том, чтобы осветить это мгновение как можно ярче. Но как же это сделать?

Путь личностного роста и совершенствования заключается не столько в поиске ответов на те или иные вопросы, как мы все, безусловно, мечтали в юности. Ответы, которые мы находим, или заимствованы у кого-то другого, или, в лучшем случае, помогают нам лишь некоторое время. Жизнь непрестанно развивается, и вчерашняя истина – это завтрашняя тюрьма. Говорят, что самая тесная тюрьма – та, которую мы сами себе выстроили, не осознавая этого. Я верю, что мы получаем большую пользу от жизни, когда задаем важные, значимые вопросы и все время держим их в голове, а не довольствуемся легкими ответами, лежащими на поверхности, которые в конечном счете только ограничивают нас.

Ответы показывают, где мы были. Вопросы ведут нас вперед. В процессе психотерапии я часто говорил людям: «Речь идет не о том, чтобы вылечить вас, потому что вы – не болезнь. Вы процесс. Психоанализ нужен для того, чтобы сделать вашу жизнь интереснее. Чтобы это была жизнь, полная приключений; чтобы выбор, которые вы совершаете каждый день, решения, которые вы принимаете, формировали и выражали ваши ценности».

Когда мы были детьми, мы полностью зависели от взрослых и наши вопросы были о выживании. Кто будет заботиться обо мне? Что мне нужно сделать, чтобы заслужить их, взрослых, одобрение? Как мне избежать конфликтов с ними? Они расскажут мне, каков этот мир? Эти вопросы могут иметь значение для нашего благополучия и во взрослом возрасте. Но если они по-прежнему управляют нашей жизнью, то мы невольно укореняемся в своем инфантилизме и укрепляем эту первоначальную зависимость вместо того, чтобы обрести определенную степень самостоятельности.

Итак, в этой книге мы будем задавать разные вопросы – вопросы, призванные помочь нам найти те очаги зависимости, от которых не удается избавиться, и, возможно, наконец миновать тот этап, на котором мы застряли. Изучив вопросы, безусловно, мы будем искать ответы на них, и я надеюсь, что сами вопросы облегчат этот поиск. Но если вы воспользуетесь моими ответами, может статься, что к вашей жизни они будут не применимы. Так что обязательно найдите свои собственные ответы.

Очень многое из того, что мы делаем сегодня, в той или иной степени продиктовано нашими интернализированными историями – теми «осколками кода» и фрагментарным личным нарративом, которые определяют, кто мы такие, кто такие другие и как мы должны относиться друг к другу. Некоторые из этих историй вполне осознанны, поскольку наши значимые взрослые, наши учителя и общество в целом специально учили нас думать, чувствовать и вести себя так. Другие истории мы составляли мало-помалу, день за днем, пока они незаметно не стали определять нас (или пока мы не стали думать, что они определяют нас).

Если мы хотим понять самих себя, если хотим делать осознанный, правильный выбор, а не вести себя так, как предопределено другими, мы должны осознать, какую роль интернализированные истории играют в нашей повседневной жизни. Но, как можно догадаться, проблема с бессознательным заключается в том, что оно бессознательно. Мы даже не можем с уверенностью сказать, что оно существует, и все же свидетельства нашей скрытой жизни продолжают прорываться наружу. Каждый день мы оставляем за собой след из множества решений и их последствий. Кто делает этот выбор, какая часть нас самих?

Что-то внутри нас управляет нами: контролирует дыхание, пищеварение, эмоции. Что-то показывает нам сны каждую ночь. Что-то происходит там, внутри. Поэтому мы должны пытаться взаимодействовать с бессознательным. Как же делать это более осознанно и вдумчиво? Конечно, мы можем осознать что-то, только когда это проявилось как модель поведения, образ из сна, соматическая жалоба или проекция.

Часто я слышу от новых клиентов такой вопрос: «Итак, с чего мне начать разбираться в своей жизни?» Я всегда говорю: «Начните со своих моделей поведения, со своих паттернов».

Умывшись утром, вы не говорите себе, глядя в зеркало: «Сегодня я собираюсь совершить ту же самую глупость, которую совершал десятилетиями». Но, вероятно, именно ее вы и повторите. К концу дня вы воспроизведете некоторые вредные модели поведения (паттерны), руководствуясь неверными ценностями. И последствия этого будут копиться и копиться.

Это случается со всеми нами. В конце концов мы начинаем думать, что наши поступки вполне «логичны». Мы же не можем раз за разом творить невесть что! Должна в этом быть какая-то логика. Многие из наших основополагающих убеждений, многие наши истории – вымысел. Возможно, придуманные нами самими убеждения были однажды нам полезны, возможно, они помогли нам защититься от чего-то. Но даже в этом случае они привязывают нас к прошлому, лишают самостоятельности, забирают наши силы. Когда мы смотрим на свои паттерны, у нас появляется возможность зайти в область бессознательного, туда, откуда исходят импульсы для принятия многих решений.

Иногда важно прислушаться к тому, что другие говорят нам о наших моделях поведения и привычках, но здесь нужно уметь спокойно слушать и серьезно воспринимать критику. Требуется определенная сила, чтобы быть способным услышать и принять чью-то критику в свой адрес. Как говорится в Писании, «благословляйте проклинающих вас», поскольку они могут стать лучшими из ваших учителей. Но говорить легко. А вот спокойно воспринимать критику временами бывает сложно. Однако это действительно помогает.

Помимо паттернов есть сны, которые предлагают нам вызовы, противоречия и пространство для корректировки. Исследования показывают, что при среднестатистическом цикле сна мы видим около шести снов за ночь. Вы можете сказать: «Что-то я не припомню столько снов», «Мне ничего не снится» или «Я никогда не запоминаю свои сны». Возможно, это правда. Но правда также и то, что природа не тратит энергию впустую. У снов есть цель, и, я думаю, эта цель состоит в том, чтобы помочь нам справиться с мириадами раздражителей, ежедневно наваливающихся на нас, а также помочь воспринять и переработать наши переживания, даже если мы не понимаем их смысл.

Но если мы все-таки начнем обращать внимание на свои сны, то поймем, что там идет глубокая мифотворческая работа, мифопоэтический процесс, который не только формирует впечатления, но и фактически толкует нашу жизнь. Самая радикальная гипотеза-предположение в следующем: существует своего рода формирующий разум, который смотрит на нашу жизнь, предлагает свою точку зрения и желает общаться с нами. Не разумно ли время от времени останавливаться и прислушиваться к тому, что пытаются сказать нам сны?

Кроме паттернов и снов мы должны научиться распознавать свои симптомы и не пренебрегать ими. Симптомы – это вторжения в нашу повседневность; они свидетельствуют, что наша психика «наблюдает», «оценивает» и «критикует» то, как наше сознание – эдакий исполнительный директор – управляет нашей жизнью. Симптомы часто дают нам понять, что наша психика недовольна нашими решениями и таким образом предлагает альтернативу.

Наконец, заглянуть в область бессознательного нам помогут проекции. Проекция – это неосознанный механизм. Мы делаем это невольно. Проекция возникает, когда затронуты интрапсихические механизмы: паттерны, сформированные давным-давно ожидания или, возможно, реакция, основанная на страхе. Может быть, мы хотим, чтобы определенный человек что-то сделал, а когда этого не происходит, мы испытываем замешательство и тревогу, возможно, даже гнев по отношению к нему, потому что он не оправдал наших ожиданий. В таком случае помогут вопросы. Хорошо, что же такого я жду от человека, почему мне сейчас это важно? Я несу за это ответственность. Что мне нужно осознать? На какое незавершенное дело указывает мне эта проекция?

Например, часто в близких отношениях мы ожидаем, что другой человек позаботится о нас, сделает так, чтобы мы почувствовали себя хорошо, все исправит за нас. Если мы проанализируем эти проекции, наши бесчисленные ожидания, если мы будем честны с собой, проявим зрелость, то мы начнем понимать, что это наша работа. Мы сами должны это сделать. Снять обязательства с близких и переложить эту ответственность на себя – это поистине героический поступок. Так и проявляется настоящая любовь.

Нам также нужно помнить о различии между самостью и самоощущением. Наше самоощущение – это, по сути, совокупность всех историй, которые складывались по мере того, как мы пытались наполнить смыслом нашу жизнь. Так, например, если мы сталкиваемся с эмоциональным вторжением со стороны других людей, сложными социально-экономическими обстоятельствами или другими факторами, над которыми мы не властны, мы приходим к выводу, что мы бессильны перед лицом серьезных жизненных проблем. С учетом этого нарратива мы, соответственно, проецируем недостаток контроля на другие обстоятельства или людей. Так создается и закрепляется модель поведения. Мы воспроизводим этот паттерн ежедневно, и, когда приходится отстраниться и взглянуть на него со стороны, мы пытаемся рационализировать такую модель.

Мы говорим: я такой человек или такова жизнь. До того момента, как последствия воспроизведения такого паттерна не накопятся, мы не осознаем, что все еще в плену сформировавшего нас раннего опыта. Поэтому мы не берем контроль над собственными действиями, хотя, будучи взрослыми, уже способны это сделать.

Если посмотреть с позиции эго, принять во внимание ограничения, которые накладывает эта позиция, самость – это естественная автономная сущность. Это наша личность, стремящаяся выразить себя. Наше самоощущение зависит от особенностей культуры, обстоятельств жизни и очень, очень условно. На него влияют время и место нашего взросления, религия, уровень образования, принятые в семье обычаи и многое другое. Поэтому часто самоощущение – это скорее взгляд ребенка, которым мы когда-то были, а не взрослого, у которого намного больше развита способность к контролю и есть пространства для выбора.

Часто наш выбор продиктован нашим самоощущением, но и самость также стремится выразить себя через наши действия. Когда наша самость ограничена (а это случается так часто!), возникают симптомы. Но об этом позже.

Наше самоощущение постепенно формируется в детстве вследствие первого опыта взаимодействия с другими людьми, а потом укрепляется или трансформируется в зависимости от внешних обстоятельств. Со временем самоощущение приобретает статус деятельной личности – полуавтономной, включающейся безотчетно и управляемой адаптивными стратегиями, сформировавшимися в ранние годы нашей жизни. Но разве в этом наша жизнь? Это ли предназначено человеку свыше?

Давайте зададим себе несколько вопросов, которые помогут нам лучше понять наше самоощущение и заглянуть вглубь себя, чтобы разобраться в механизмах, заложенных в каждом из нас. Возможно, наиболее очевидные из этих вопросов такие: как мы познаем самих себя и как мы познаем других?

С первых мгновений нашей жизни возникают важные вопросы. Кто ты такой? Кто я такой? С тобой безопасно? Ты надежен? Ты будешь рядом или покинешь меня? Ты склонен наказывать? На тебя можно положиться? Что означает то или иное мое ощущение? Поскольку наше благополучие зависит от понимания окружающего мира, мы начинаем описывать этот мир историями. Мы превращаем объективные процессы в истории, чтобы создать для себя предсказуемый мир.

Наши истории – это наши приблизительные интерпретации того, что с нами происходит, и того, что это может для нас значить. Эти истории подпитываются нашими эмоциями. Все они записаны в соматическом «реестре», из которого ничего просто так не пропадает. Таким образом мы привязываемся к парциальным сценариям. Такой сценарий может воспроизводиться, а может исчезнуть, чтобы на его место пришел другой. Независимо от того, насколько мы компетентны, насколько успешны (в глазах окружающих), большинство из нас основную часть времени работает на автопилоте. Другими словами, мы заложники рефлексивных стратегий, которые направлены на удовлетворение наших потребностей, управление тревогой и, насколько это возможно, на то, чтобы избегать опасностей.

Привычные нам способы взаимодействия с людьми проистекают из наших самых ранних историй – историй, с которыми мы жили так долго, что считаем их реальностью, а не конструктом. В этих историях мы заперты до тех пор, пока не осознаем их. Например, все мы встречаем людей, которые меняют работу или место жительства, но при этом невольно выбирают что-то похожее. Или начинают новые отношения, но сталкиваются с теми же проблемами, что и в предыдущих. И с удивлением приходят к тем же самым безрадостным результатам. Мы редко осознаем, что сами являемся главным фактором в принятии тех или иных решений в работе и личной жизни. Каждый день с нами происходит что-то принципиально новое, но мы видим это новое через призму своих старых историй. Жизненные обстоятельства мы трактуем в зависимости от того, чем были наполнены наши ранние годы: доверием или предательством, разочарованием или ожиданиями, контролем или подчинением и так далее. Возможно, вы и сами переживали нечто подобное. Все переживали.

Основываясь на наших историях, мы подгоняем новые обстоятельства под старые ожидания. Мы даже как будто выискиваем людей определенного типа, с которыми можно было бы воспроизвести события из прошлого. Подчиняясь знакомым сценариям, мы упускаем новые возможности. Затем, к своему удивлению и ужасу, мы обнаруживаем, что вернулись туда же, откуда пытались уйти.

Психологи уже давно заметили, что наша склонность к воспроизведению сценариев подкреплена мощными функциональными механизмами, которые служат нам инструментами, позволяющими осмыслить совершенно уникальный, чужой для нас мир. Эти механизмы контролируют нас каждый раз, когда мы делаем очередной выбор. Они называются проекцией и переносом.

Проекция возникает, когда на нашу психику действует некий раздражитель. Например, всякий раз, когда мы встречаем нового человека, активизируется целый набор наших историй. Какие именно это будут истории, зависит от ситуации, внешнего вида человека и наших ожиданий, связанных с ним. Эти истории мы бессознательно проецируем на нового человека, вкладываем в него то, что сконструировали сами. Поскольку это происходит безотчетно, мы не в состоянии узнать, как именно мы исказили суть другого человека. И хотя то представление о реальности, которое хранит наша история, возможно, помогло нам однажды, сейчас это уже лишь предрассудок. Он искажает сегодняшнюю реальность и приводит к тому, что все остается по-старому.

За проекцией следует перенос. Перенос заставляет нас реагировать на нового человека таким же образом, как мы реагировали на кого-то в прошлом. Раньше такая реакция казалась нам продуктивной, помогала и приводила к желаемым результатам. Почему же, казалось бы, не воспроизвести ее и теперь? Перенос указывает на нашу склонность использовать старые уловки из прошлых историй. Проекция и перенос, с одной стороны, помогают нам опираться на наш опыт, приносят в нашу жизнь целостность и последовательность. С другой стороны, они ограничивают нас во взаимоотношениях с другими людьми. Можно сказать, что они архитекторы наших паттернов, повторяющихся реакций, которые когда-то, возможно, и помогали, но сегодня только приковывают нас к прошлому, в котором было меньше возможностей.

Итак, мы спрашиваем себя, какие истории мы привносим в наши отношения, какие паттерны воспроизводим снова и снова? Но ответы на эти вопросы дать очень сложно, поскольку зачастую эти истории сформировались давно, когда мы еще не могли взглянуть на себя со стороны и объективно оценить тот выбор, который мы делаем, те решения, которые мы принимаем. Нас формирует не единственная история из прошлого – их множество. В меняющихся обстоятельствах, сталкиваясь с разными вызовами, мы будем обращаться к разным паттернам – осознанно или нет. Причем самые устойчивые из паттернов (они же зачастую причиняют нам больше всего вреда) – это такие, о которых мы и не подозреваем, поскольку это укрепляет их автономию.

Все наши истории придуманы, чтобы защититься от двух основополагающих экзистенциальных угроз: столкновения с миром, по сравнению с которым человек – песчинка, и боязни одиночества. Со временем паттерны, приобретенные в годы нашего становления, часто закрепляются в виде рефлексивных реакций. Каждый из таких паттернов потенциально может стать образом жизни. Вероятно, вы можете увидеть, как они работают в вашей жизни. Паттерны будут варьироваться в зависимости от возраста, степени вашей зрелости и ситуации, но все они были созданы как средство адаптации к миру, самозащиты и максимального удовлетворения потребностей с помощью ограниченных возможностей.

Чем мы младше, тем чаще сталкиваемся с проблемами, которые кажутся нам неразрешимыми. Все мы в какой-то момент чувствовали себя беспомощными в этом подавляющем нас мире.

При столкновении с подобными сверхтрудными, неподъемными для нас ситуациями возможны три стратегии, которые позволят нам справиться с ними, адаптироваться, словом, сделать все, что в наших силах. Эти стратегии – очень логичный ответ на столкновение с миром, который подавляет нас своей силой. Первая – это избежать прямого столкновения. Вторая – найти в себе силу дать отпор. Третья – дать то, что, как нам кажется, от нас хотят.

У стратегии избегания есть разные формы. Непосредственно избегание – это когда мы просто не пытаемся решить проблему и уходим от трудных, конфликтных ситуаций. Далее. Прокрастинация – мы намеренно откладываем неприятное дело, воображая, что в будущем обязательно все каким-то образом разрешится, – однако этого может и не произойти. Фрейд указывал еще на одну форму избегания – вытеснение: чтобы защититься, психика рефлекторно вытесняет проблемы в область бессознательного. Так мы иногда попадаем в ловушку проекций на других людей и из-за этого можем чувствовать себя беспомощно. Притупление чувств – от изматывания себя до алкоголя и наркотиков – это тоже избегание. Мы живем в мире, в котором можно легко отвлечься от того, что нас беспокоит. Мы можем даже прибегнуть к диссоциации, то есть отделить себя от мира и жить в иллюзии, которая защитит нас от невыносимого давления со стороны реальности. Все эти формы – логичный ответ на взаимодействие (или ожидание от взаимодействия) с огромным неподконтрольным нам миром.

Вторая стратегия – это зациклиться на поиске силы или власти. Сила сама по себе нейтральна. Это энергия, необходимая для решения жизненных задач. Но, когда мы оказываемся в ловушке старой истории (комплексе), история может начать жить своей собственной жизнью, обрести автономию. Так возникают проблемные паттерны. Комплекс силы часто заключается в поиске явной власти над другими. В отношениях это может выражаться в грубой силе, контроле, манипуляциях, пассивно-агрессивном поведении. Продуктивная сторона такого комплекса – это потребность в обучении и росте, а также в более эффективном управлении собственной жизнью. Вот почему мы читаем книги, подобные этой, – в попытке лучше понять нашу жизнь и научиться ей управлять.

Третья стратегия адаптации в до боли огромном мире – это, в сущности, отдать миру то, что он просит. Чтобы не было хуже. Большинство из нас в детстве учили быть послушными, хорошими детьми, что означало умение приспосабливаться и сотрудничать. Конечно, общество в определенной степени зависит от взаимных уступок, и мы все это знаем. Но довольно неприятно вдруг осознать, что мы постоянно поступаемся собственными ценностями ради безопасности, комфорта, чтобы вписаться в общество. Людей, которые неосознанно передают власть другим и постоянно уступают (даже если они при этом сетуют на свое подчиненное положение), мы называем созависимыми. Из-за своего повторяющегося выбора – раз за разом подтвердить свое бессилие – им рано или поздно становится горько и досадно. Но они остаются в плену этой своей истории, которая когда-то защищала их, а позже стала мешать.

Другая экзистенциальная угроза – это быть покинутым. Мы не можем удовлетворить наши архаичные потребности, сколько бы средств ни тратили на это. Наши потребности бесконечны, а возможности наших родителей и всего мира ограниченны. Между ними всегда есть разрыв. Но, если этот разрыв огромен и превращается в пропасть, человек с детства может определять себя через эти незакрытые потребности, и впоследствии это приведет к значительным проблемам с самооценкой. Другими словами, каждый ребенок склонен думать: я – это то, что со мной произошло, или я – это мое окружение, или я – это то, какие послания от мира я получаю.

На детей в величайшей степени влияет динамика в семье и среда: бедность, расизм, сексизм и так далее. Все это находится за пределами их сознания, но дети думают, что это про них, что это их определяет. Эти травмирующие самооценку установки – а они есть у всех нас – могут проявляться в разных формах. Это и самосаботаж, и избегание реального выбора в жизни. Это постоянная борьба с миром за свои желания. Это самоограничение и саморазрушение. Это и гиперкомпенсация: «Посмотрите, как я богат. Посмотрите, каких успехов достигли мои дети». Все это компенсирует внутреннее чувство неполноценности.

Страх быть покинутым тоже развивает в человеке комплекс власти, но проявляется этот комплекс иначе, чем при угрозе подавления со стороны мира.

Здесь из-за наших нарциссических ран мы стремимся к контролю над другими. Наиболее коварная форма такого комплекса – родительская манипуляция ребенком. Часто родители хотят, чтобы их дети стали похожими на них – с теми же религиозными ценностями, культурными предпочтениями и так далее. Но такое желание агрессивно и деструктивно. У нас у всех есть нарциссические раны, вопрос лишь в том, в какой степени мы перекладываем ответственность на других людей, ожидая, что они залечат эти наши раны, в то время как сделать это можем только мы сами.