Китайская деревня на пути преодоления бедности

Жену Цзи Дэнбана зовут Хай Минлянь. Семья Хай Минлянь, как и семья Цзи Дэнбана, принадлежала к типичной крестьянской семье района Сихайгу той эпохи и являлась «продуктом» порочного круга «невежества из-за бедности и неконтролируемой рождаемости из-за невежества». Семья Хай Минлянь также жила в пещере для жилья, состояла из пяти братьев и сестер, где она также была старшей в семье, помимо сестры и трех братьев. Родственник Цзи Дэнбана посватал, но поскольку условия в семье Хай Минлянь были лучше, то ее семья относилась к ним холодно. Родственник Цзи Дэнбана, занимавшийся сватовством, говорил, что семья Цзи живет немного хуже, но нельзя смотреть только лишь на ближайшее будущее, ведь если двое молодых людей будут работать вместе, то в будущем их жизнь станет еще лучше. В конце концов семья Хай Минлянь согласилась на брак, но калым в 3 тысячи юаней снизить не удалось. Семья Цзи Дэнбана и так находилась в тяжелом положении, а его младшие братья и сестры еще учились в школе, откуда же у них столько денег? Чтобы жениться, им пришлось занимать деньги у родственников и соседей, но им удалось найти тысячу с лишним юаней. Нам все еще не хватает тысячи юаней! Что же нам делать? Отец Цзи Дэнбана обратил внимание на корову и двух ослов у дома. Как только он увидел корову и ослов, глаза Цзи Дэнбана стали влажными: они не только хорошо ладили со своими хозяевами, но и являлись основными «рабочими» семьи, на них возлагалась работа на более чем 50 му земли на склоне холма, где не хватало воды. В конце концов, отец Цзи Дэнбана пошел на сделку и продал двух ослов за 500 юаней. В итоге ему удалось выручить в общей сложности 700 юаней. Цзи Дэнбан и Хай Минлянь поженились в недавно построенном небольшом глиняном доме рядом с пещерой для жи лья. После свадьбы им было выделено более 20 му земли на склоне холма и вскоре они построили новый дом. Для постройки нового дома Цзи Дэнбан призвал на помощь младшего двоюродного брата и своего шурина, – недалеко от дома на склоне холма, вырытом более месяца назад, они построили пещеру для жилья, имеющую три входа. Ширина составляла чуть более трех метров, глубина – чуть более пяти, и все, кроме небольших деревянных окон и дверей, было сделано из грунта. Поскольку Цзи Дэнбан окончил среднюю школу высшей ступени, в деревне его считали «интеллигентом», и в 1998 году он начал работать в деревне бухгалтером и продолжал это делать до 2013 года, пока не стал старостой деревни.

«Как только я стал старостой, я сразу же занялся развитием всей деревни. Первым шагом было улучшение инфраструктуры, например, укрепление 14,7 километра сельских дорог, превращение первоначального двухфазного электричества в трехфазное, а также построение площади для культурных мероприятий. Вторым шагом стала реконструкция опасных домов. Самое главное – развитие промышленности, ведь мы в основном занимаемся разведением скота. В то время в нашем уезде был проект под названием “530”, то есть каждая семья должна выращивать 5 коров и 30 овец. В то время этот вопрос вызвал настоящий фурор в деревне – жители судачили, как это можно сделать, как вообще возможно построить такой большой сарай для скота, загон для овец, как можно позволить себе такие большие затраты. Другие жители говорили, что вложения настолько велики, что если потерпеть убытки, то неизвестно кто будет еще беднее? Я думаю, что сельчан беспокоят объективные причины, то есть первоначально объемы были небольшие – всего одна-две головы скота, а теперь планируется разводить настолько много, что для этого просто нет помещений, как и ресурсов. Но есть и субъективные причины, которые заключаются в том, что есть чувство страха и отсутствие идеологического понимания. Поскольку идеологического понимания нет, то на какое-то время наша ситуация делается закрытой». Когда Цзи Дэнбан сидел напротив меня и говорил об этом, его лицо все еще сохраняло мрачное выражение: «Мы начали с идеологической работы – во время визита я подсчитал, что в нашей деревне около 80 процентов людей – против. Не то чтобы они не хотели раз вить сельское хозяйство и избавиться от бедности, но им негде взять деньги, и они боятся, что не смогут получить кредит. Также боятся того факта, что кредит не могут возвращать, а даже если коровник или овчарню уже построили, скот и овец вырастили – на этот раз боятся уже их продать. Слишком много забот. Народ считает, что лучше не заниматься сельским хозяйством, нежели заниматься им. Если народ не предпринимает никаких действий, то именно мы в сельском комитете должны были предпринять их первыми, чтобы они увидели нашу решимость и искренность. В то время не было денег на кирпич для строительства сараев, не было денег и на другие материалы, потому мы в деревне искали только каменщиков, но все они боялись приходить, опасаясь, что после окончания строительства не смогут получить свои деньги. Позже мы связались с инженерной бригадой от имени поселкового комитета и попросили их сначала приехать и построить сарай, а потом, после проверки и утверждения, получить за свои услуги плату. Что делать людям, которые хотят разводить крупный рогатый скот и овец на десятки голов, а капитала нет? Тогда мы через уездный отдел по борьбе с бедностью обратились в уездный банк с просьбой выдать людям кредиты, а организация дала им гарантии. Видя, что у некоторых сельчан дома построены скотомогильники, овчарни, скот и овцы превратились в отары, была оказана не только политическая поддержка, но и назначены субсидии, другие сельчане тоже сменили свое мнение, все твердо решили развивать разведение. Позже в нашей деревне были построены четыре кооперативных пункта разведения, которые называются “Янвань”, “Дяоча”, “Хуча”, “Доупо”. Правительство оплатило строительство этих пунктов, и люди смогли разводить в них коров и овец, но для этого нужно вырастить не менее 10 коров и 50 овец, а затраты не маленькие – более 50 тысяч юаней. Однако не все люди могут разводить там скот и коз, а только бедные семьи в деревне. Мы определили 149 бедных домохозяйств с учетом их жилищных условий, образования и трудоспособности. Иными словами, только эти 149 домохозяйств могут войти в кооперативный пункт. Мы не только определили эти 149 домохозяйств, но и оказали им точечную поддержку, адаптировав нашу политику к потребностям каждого домохозяйства и местным условиям. Су ществует три основных способа: семья имеет племенную базу, мы же не только поддерживаем соответствующую политику, обеспечиваем финансовую поддержку, но и помогаем ей строить сараи, ставить изгороди, строить силосные пруды и так далее, что называется поддержкой одной семьи; некоторые бедные семьи хотят развивать разведение, но не имеют ни базы, ни технологий, ни тем более участка, поэтому мы формируем из них кооператив, им же нужно только купить скот и овец в сарай; некоторые бедные семьи не располагают рабочей силой сами по себе, либо в некоторых бедных домохозяйствах нет рабочей силы, либо же они стары, слабы, больны или имеют инвалидность, либо же их дети попросту уехали на заработки, поэтому им требуется опека – они доверяют скот и овец своих семей крупным фермерам в деревне, а в конце года попросту делят дивиденды. Таким образом, была оказана помощь всем 149 домохозяйствам с многократным снижением рисков».

Цзи Дэнбан рассказал мне, что в их деревне еще в 2015 году действовала программа «вся деревня движется вперед», все было на своих местах, вся деревня вышла из бедности, и в этом же году происходит укрепление и упрочнение результатов. Сейчас в деревне хорошая инфраструктура, аварийных домов практически нет, доход семей высокий, условия хорошие, больше народу посещает танцплощадки и в принципе – радуется жизни. Он чуть не сломал себе пальцы, подсчитывая доходы своей семьи в 2015 году, уже в конце года продал четырех коров, получив 45 тысяч юаней, за молотую кукурузу было получено 5800 юаней. В то время как староста деревни за год получил доход в 10 тысяч юаней, годовой чистый доход более 60 тысяч юаней в деревне считается средним и высоким уровнем. Цзи Дэнбан также сказал: хотя сейчас мы вышли из бедности, но также мы все равно должны стремиться к благополучию. Наша деревня должна продолжать искать проекты, в рамках которых можно выращивать и сажать растения, чтобы увеличить доходы населения.

В полдень я последовал за Цзи Дэнбаном в дом старика из общины Буцзыгоу. Старик по имени Цзи Сюлинь, которому более 70 лет, приходится дядей Цзи Дэнбана. Подходя к дому Цзи Сюлиня, я понял, что маленькая пещера для жилья на склоне горы, которую я только что видел на противоположном спуске, была такой высокой и величественной, а синие точки на противоположном скате горы оказались такими же большими сараями для скота и овец, которые также оказались упитанными коровами и сильными овцами. Старик рассказал мне, что до 2013 года он выращивал только дветри коровы и овцы в год, практически не имея дохода. В 2013 году пещера его семьи не только была отстроена, правительство также поддержало его семью в строительстве сараев для скота и овец, которых становилось все больше и больше. С 2013 года он начал получать доход, в 2014 году чистый доход семьи составил более 20 тысяч юаней, в 2015 году – почти 30 тысяч юаней, в этом году, по крайней мере, более 30 тысяч юаней. Цзи Дэнбан рассказал мне, что у его дяди только один сын и один внук, семья небольшая, потому в среднем годовой доход семьи на душу населения составляет десятки тысяч юаней. Хотя старик Цзи не очень разговорчив, но улыбка на его лице говорит о том, что он доволен своей нынешней жизнью и полон желания и стремления к лучшей жизни в будущем…

Деревня с крутым склоном в полдень застыла на северо-западе, окруженная синим небом и белыми облаками, на горной дороге не было ни одного пешехода, лишь «громыхали» дома старожилов перед кукурузными полями и тополиным строем. Стоя на вершине холма и оглядываясь по сторонам, я ощущал простоту и суровость этих лессовых земель, а также чувствовал, как от чистой и глубокой синевы у меня захватывает дух.

«Смотрите, там виднеется синее пятно», – я указал на голубое пятно неподалеку и сказал начальнику подразделения Хуану.

«В деревне Доупо четыре фермерских кооператива, и это один из участков Доупо», – ответил начальник Хуан.

«Посмотрим!» – сказал я.

Вместо того чтобы идти в кооператив Доупо, мы отправились на поиски источника этой синевы.

Создатель этой синевы – Ван Чжэнь, генеральный директор Нинсяской компании технологии и развития земледелия и животноводства «Синхуаканъюань». Компания находится не на участке Доупо, а в уездном промышленном парке. Увидев Ван Чжэня, мы впервые почувствовали, что он, хотя и полноват в своем среднем возрасте, но одет просто и строго – с первого взгляда видно, что это вдумчивый и решительный человек.

В нем сквозили неподдельный энтузиазм и необъяснимая сила. Ван Чжэнь родился в 1968 году на крутых склонах деревни Доупо. Его детские воспоминания полны суровых испытаний и тяжелой судьбы. Как и другие семьи, его семья жила в пещере на склоне горы. И каждый день, придя из школы, он бросал свой портфель и шел в поле таскать навоз. Дети носили заплатанную одежду и обувь, которые раньше носили взрослые, а из пищи изо дня в день были лишь кукурузные лепешки. Видя, что в их семье недостаточно рабочей силы и родители заняли весьма жесткую позицию, он бросил учебу после одного семестра девятого класса, в то время его успеваемость была хорошей, поэтому при сдаче экзамена в среднюю школу он все равно занял третье место во всем районе. Бросив школу, он три года пас овец, и за это время поголовье овец в его семье выросло с десятка до более, чем двадцати. За эти же три года он прочитал четыре великих книги: «Сон в Красном тереме», «Троецарствие», «Речные заводи» и «Путешествие на Запад». У семьи не было денег на их покупку, поэтому он ходил читать в волостной пункт просветительной работы. Его отец, Ван Чжи, был бухгалтером в деревне и любил читать газеты, потому при нем всегда была газета «Нинся Жибао». Хотя к тому времени, когда газета попадала в руки Ван Чжэня, новости уже устаревали, но так он узнавал о внешнем мире. Кроме того, было еще и радио, что еще больше углубляло его представление о внешнем мире. У него был маленький полупроводниковый радиоприемник, и он всегда включал его, когда пас овец. Так он узнавал о мире за горами: горы там не такие большие, как у них, дорога не такая крутая, а горы зеленее, чем здесь, и вода чище. В то время он находился в туманном подростковом возрасте, жаждал свободы и очень тосковал по внешнему миру. Тогда он и задумал «сбежать» из этой бедной горной долины. Сначала записался в армию. Тайком от отца записавшись добровольцем, он прошел медосмотр и ждал лишь политического рассмотрения. Но в конце концов его замысел раскрыл отец, ведь он с работниками волостного ведомства по делам народных вооруженных сил был знаком и сказал тому, что не может позволить Ван Чжэню поступать в ар мию. Видя, как многие его сверстники надевают зеленые мундиры и радостно уходят служить, Ван Чжэнь был так встревожен, что заплакал и даже пошел на конфликт с отцом. Отец сказал: «Дело не в том, что папа не хочет тебя отпускать, – твой папа тоже коммунист, знает, что мы должны защищать нашу страну, но ты когда-нибудь думал о том, что ты – единственный сын в нашей семье. Если ты пойдешь в армию, кто будет заниматься хозяйством? Если с тобой случится непоправимое, как мы с мамой сможем жить?» Когда отец сказал это, Ван Чжэнь убежал на холм за домом и горько заплакал.

Однако мечта Ван Чжэня вырваться во внешний мир не угасла. В 1985 году, уездная канцелярия труда набирал рабочих в волости. На этот раз он усвоил урок, узнав об этом, он сразу отправился к начальнику ведомства по делам народных вооруженных сил, действуя решительно и уговаривая всеми возможными способами, он растрогал и уговорил начальника отдела записать его и сохранить в секрете эту информацию. Вернувшись домой, он срезал акустический кабель. Когда отец узнал об этом, Ван Чжэнь уже сидел в автомобиле марки «Дунфэн», направлявшемся в Цинхай. Отцу уже было нечего возразить и оставалось лишь смириться. Он впервые ехал в машине и впервые покидал Пэнъян. По дороге же был так взволнован, что долго не мог уснуть. Но по приезду в Цинхай, он осознал, что внешний мир не так хорош, каким представлялся, а за те кирпичи, которые полгода клал на стройке – ему и вовсе не заплатили. В порыве гнева Ван приехал в Иньчуань, нанявшись подмастерьем в сварочную мастерскую. Позже перешел в компанию по производству декоративных изделий, изучая технологию аргонодуговой сварки. В 2006 году основал компанию рекламы и декора «Жуйсянтяи» в Иньчуане. До этого он не только завершил первоначальное накопление капитала, но и нашел жену в Иньчуане, построил дом, купил машину, завел детей – словом имел все, что нужно для жизни. После создания компании его бизнес расцвел, годовой чистый доход составлял миллионы юаней.

Когда ты доведен до отчаяния – ты хочешь перемен, когда же ты богат, ты становишься гуманистом.

В это время Ван Чжэнь обратил свой взор на родной город Пэнъян. Ван Чжэнь сказал мне: «Раньше я редко приезжал домой, в основном во время Праздника весны – тогда я не мог видеть потенциала сельской местности и, из-за своих собственных убеждений и узкого кругозора, не желал приезжать, даже чтобы просто проведать своего старика, пообщаться с родственниками или, быть может, забрать детей родственников и соседних семей, чтобы дать им рабочие места в моей компании, ведь они рассчитывают на то, что я помогу их потомкам. Но я твердо убежден, что не имеющей опыта молодежи необходимо получить этот определенный социальный опыт вне своего дома и заработать определенную сумму денег, внеся свой вклад в общее дело в полном объеме, чтобы понять их ценность. При этом государство должно позаботиться об этом на политическом уровне. И вот, когда я предложил арендовать участок земли в Доупо для создания фермы для разведения, это вызвало мгновенный взрыв неодобрения. Родители говорили, что не так-то просто покинуть родные края и устроиться в чужом городе, еще и став там большим бизнесменом, а если я вернулся – то непременно ударю в грязь лицом, что станет большим позором, ведь люди подумают, что я просто не смог ничего достичь там, на чужбине. Родственники и друзья говорили, что у меня есть своя компания в Иньчуане, приносящая хорошие прибыли, потому не нужно возвращаться в Доупо, ведь тут нет ничего кроме страданий. Действительно, в то время я положил глаз на участок земли на территории моих родителей, который, как мне казалось, лучше всего подходил для ведения сельского хозяйства. Когда они возражали, я колебался и не возвращался, но все же посоветовал отцу сдать этот участок кому-нибудь другому, также для земледелия, заключив договор на пять лет. Через пять лет, то есть в 2011 году, у того хозяина закончился срок действия договора, и, согласно требованиям договора, он должен был вернуть участок моего отца в первоначальное состояние. В это время я уже вернулся и, не дав ему опомниться, забрал оставшиеся у него старые кирпичи и черепицу, дал тому арендатору несколько десятков тысяч юаней и приступил к осуществлению своего замысла. В этот момент мои родители уже не были столь категоричны, а жена моя была против. Но я был настроен решительно, закрыв свою компанию в Иньчуане. Это действительно так – когда я вернулся, я был вынужден кормить и обеспечивать себя самостоя тельно, искать другой способ разбогатеть, при этом не вкладывая сюда деньги, чтобы помочь бедным. Во-первых, мой взор не был так ясен, а мой духовный уровень – не так высок, во-вторых – в конце концов, мой капитал не был так уж велик. Но некоторые родственники и друзья все равно беспокоились. Некоторые из них считали, что мне, занимавшемуся отделочной промышленностью, не только будет очень тяжело вдруг взять и заняться сельским хозяйством, да еще и, будучи дилетантом в этой области, я не смогу добиться успеха, а если и добьюсь – то инвестиции в сельскохозяйственную промышленность очень не скоро принесут свои плоды. Некоторые из моих старых клиентов в Иньчуане выразили сожаление, когда узнали, что я перешел в эту отрасль».

Сначала не было особых трудностей, средства также имелись, все правительственные инстанции оказывали содействие, было и техническое руководство, но Ван Чжэнь постепенно обнаружил проблему. Он сказал: «Если мы говорим лишь об одной ферме, пусть даже и высокодоходной, в долгосрочной перспективе успех маловероятен, ведь чтобы подтолкнуть людей к участию в этом предприятии с таким масштабом работы, недостаточно только факта наличия скота и овец, нужно также наладить торговые каналы купли и продажи с внешним миром, без чего даже говорить тут будет не о чем. Например, покупатель хочет купить 100 овец определенной породы и веса, а у меня на ферме только 50. От того что не хватит объема, моя ценность будет недостаточной, и переговоры не будут иметь смысла. Если при этом, помимо моей фермы, есть еще какие-нибудь сельчане, готовые предоставить необходимое, то покупателю не придется ходить вокруг да около, себестоимость товара будет ниже, чего не скажешь о наших затратах. Если человек сражается в одиночку, он не только не может разогнать своих конкурентов, но и очень скоро сам окажется в затруднительном положении. В это время директор уездного отделения по борьбе с бедностью Сюй и директор Линь приехали ко мне на ферму и, после тщательного исследования и анализа ситуации, сказали, что деревня Доупо – действительно подходит под программу “вся деревня движется вперед”, в которой ты – крупнейший крестьян, а посему – именно ты лучше всего подходишь для руководящей должности, чтобы иметь возможность рассмотреть и решить все наличествующие тут проблемы». Это была моя первая встреча с директором Сюйем и директором Линем. И я ответил: «У меня есть что сказать и что предложить, можете в этом не сомневаться. Я много лет помогал бедным, и кто из них мог вырваться из бедности? – Они ответили мне, что в то время политика была именно такой. Я сказал, что военный округ пришел помочь бедным, построил загоны для скота и овец для многих семей, а также отправил им скот и овец. Посмотрите, как сейчас обстоят дела: коров и овец, которых им только что прислали, они сразу же продают, а загоны для их содержания стоят пустые. Почему бы нам не объединить средства и не отдать их тем, кто способен их приумножить, и пусть они организуют это, чтобы те, кто не способен их приумножить, не потеряли свои средства и могли бы не только получать долю, но и приходить работать на фермы, чтобы зарабатывать». Директор Сюй и директор Линь провели совещание по изучению этого подхода, как только он был мной представлен, после чего был быстро принят и внедрен, причем очень успешно. Это новая модель борьбы с бедностью, о которой я услышал и которую усвоил, когда посещал озеро Юэя в Иньчуане.

Ван Чжэнь сказал, что эта модель, о которой также рассказал мне Цзи Дэнбан, называется «трастовое управление». Он добавил: «Я сразу же составил проект договора о трастовом управлении, а в уездном управлении по борьбе с бедностью его изменили и усовершенствовали, и, наконец, приняли в сельском комитете. Впоследствии я и деревенский комитет ходили по домам, давая бедным домохозяйствам договор на подпись». Помимо моей и жителей деревни подписей, договор должен был подписать и сельский комитет, который в основном и осуществлял контроль. В то время многие не понимали этой практики. В деревне был одинокий старик лет 60, когда в первый день мы подписали с ним соглашение, тот спросил у секретаря сельского отделения, нет ли с этим проблем. Староста деревни ответил: «Я ведь староста, как я могу вас обмануть?» И он подписал договор, но перед рассветом следующего дня этот старик нашел меня. Он сказал, что думал об этом всю ночь, чувствуя, что здесь что-то не так, и в конце концов отказался. На мой вопрос, почему? – он ответил, что я беру кредит на его имя, и если я восполь зуюсь деньгами и не верну их, то в итоге мне придется требовать от него вернуть эти деньги. Я сказал, что это не кредит, а средства на развитие фермерского бизнеса. Но как бы я ни объяснял, он не верил мне, и в конце концов мне пришлось просто разорвать три договора, которые я подписал у него на глазах. В то время я думал в основном о бедных хозяйствах и хотел им помочь. Но после этого подхода я снова столкнулся с проблемой – ведь если я буду один, то не смогу вывести из бедности всю нашу деревню, потому я снова начал обсуждение с уездным отделом по борьбе с бедностью и деревенскими кадрами, как привлечь больше людей в эту отрасль.

В конце 2013 года комитет деревни Доупо вновь собрался для обсуждения этого вопроса, на котором присутствовали руководство уездного управления по борьбе с бедностью, ответственный за проектный отдел уездного управления по борьбе с бедностью и деревенские чиновники. Ван Чжэнь сказал: «В то время я предложил на собрании, что в нашей деревне еще так много бедных хозяйств, что если нынешней кооперативной фермы по разведению скота в Доупо для участия всех желающих недостаточно, то мы можем выбрать несколько пунктов для строительства ферм, чередуя различные идеи фермерской кооперации, что сфокусирует нас на ведении хозяйства. Все с радостью согласились и поддержали мою идею. Впоследствии мы провели общее собрание жителей деревни, чтобы подсчитать, у кого есть какие идеи касательно разведения в целом и методов ведения хозяйства в частности. Жители деревни имели разные точки зрения, кто-то считает, что концентрация всей промышленности разведения в одном пункте, это далеко от дома – не настолько эффективно, как, к примеру, постройка сарая в каждом доме, что было бы в разы удобнее; кто-то же считает, что такая концентрация всей промышленности разведения в одном пункте, по крайней мере, даст единое централизованное управление, увеличит доступные запасы, плюс уездное бюро по борьбе с бедностью обеспечит нам поддержку, также удобно и наличие финансовых вложений, что в целом даст неоспоримое преимущество; есть также те, кто воздержался от участия, заняв позицию пассивных наблюдателей. Когда план был утвержден, мы начали свое наступление. Зима в этот раз выдалась особенно холодной, и у нас болели уши, когда мы стояли на холме, встречая дующий на нас ветер, но все равно это не помешало нам учесть в своих расчетах каждый уголок деревни Доупо. После выбора подходящего места наступило время согласования идей. В то время каждый выбранный нами участок земли принадлежал нескольким семьям, и у каждой семьи были свои планы и идеи. Некоторые участки находились в пределах “красной линии” основных сельскохозяйственных угодий. Весной 2014 года мы построили еще три пункта кооператива: “Янвань”, “Дяоча” и “Хуча”».

Однако делу еще было далеко до завершения. Ван Чжэнь сказал: «Кооперативный пункт разведения все еще строится, мы уже пригласили специалистов по сельскому хозяйству и животноводству для кооперации с жителями деревни в хозяйстве разведения, чтобы провести единое для всех обучение, преподать базовые знания разведения, такие как, например, разведение кормов и так далее. По окончанию строительства пункта кооператива, я отобрал сельских жителей, чтобы выбрать породы коров и овец, посетив для этого уже действующие фермы за пределами деревни. В результате такого обучения, сельские жители обрели уверенность в себе, но были среди них те, кто не выдержал и отступил – мне пришлось тогда идти и убеждать их снова. Я сказал, что не боюсь вкладывать миллионы юаней, потому и вы не бойтесь вкладывать десятки тысяч. Я убеждал их всерьез заняться этой отраслью. Позже комитет деревни рекомендовал меня на руководящую должность над этими пунктами кооператива, и каждый участок также выбирал своего руководителя, также бригадира, который отвечал за работу каждого участка, а я возглавлял управление начальниками участков, координируя и разрешая их конфликты, включая вопросы безопасности и гигиены. Изначально дороги к пунктам разведения были грунтовыми, и при дожде становились грязными, траву не могли даже увезти. Мы снова обратились в окружное управление по борьбе с бедностью за различными видами финансирования, и благодаря этому мы асфальтировали и благоустроили дороги, и условия для разведения были полностью созданы. В этот период я также убедил несколько крупных крестьян в деревне увеличить посевные площади. Я сказал им, что деревне очень много ферм, и если кукурузный корм или стебли зерновых пользуются большим спросом, то коровьи и овечьи экскременты можно просто использовать как удобрения. Это называется термином ‘’цикличное сельское хозяйство’’!»