Ты только моя

Глава 1

– Что-то не так…

Елена Каррас, королева Талии, едва расслышала голос стюарда у себя за спиной, когда человек в темном костюме, с жестким, непроницаемым лицом встретил ее у трапа королевского самолета, приземлившегося в пустыне.

– Королева Елена, добро пожаловать в Кадар.

– Спасибо.

Мужчина, встретивший ее, поклонился и указал на три бронированных джипа, стоящих у взлетно-посадочной полосы.

– Пожалуйста, окажите нам честь, – произнес он резким голосом, но при этом весьма учтиво.

Расправив плечи и вздернув подбородок, Елена прошествовала к внедорожникам.

Она не ожидала фанфар по прибытии на собственную свадьбу с шейхом Азизом аль-Бакиром, но считала, что ей полагается чуть больше почестей, чем пара телохранителей и ничем не примечательных машин.

Но затем она напомнила себе, что шейх Азиз не хотел привлекать внимание к ее приезду из-за нестабильной ситуации в Кадаре. По его словам, с тех пор, как он взошел на трон чуть более месяца назад, в стране произошел всплеск повстанческого движения. Во время их последней встречи он уверил ее, что ситуация под контролем, но, конечно, определенные меры предосторожности не помешают.

Как и шейху, ей был необходим этот брак, чтобы добиться своих целей. Она едва знала Азиза, они встречались всего несколько раз, но ей нужен был муж, а ему – жена.

– Сюда, ваше высочество.

Встретивший Елену мужчина сопроводил ее к машине. Вокруг расстилалась бесконечная пустыня, ночной воздух был ощутимо прохладен. Он открыл дверцу авто, и Елена подняла взгляд на чернильно-черное небо и бесконечные звезды, холодно мерцавшие над ними.

– Королева!

Она застыла как вкопанная, услышав испуганный голос стюарда. Запоздало вспомнила его слова: «Что-то не так».

Елена хотела обернуться, но почувствовала стальную руку у себя на плече.

– Садитесь в машину, ваше высочество.

Холодный пот проступил у нее на спине. Голос мужчины был низким и суровым – не таким, как раньше, когда он сдержанно, но вполне любезно приветствовал ее. Елена все отчетливей понимала, что вовсе не хочет садиться в эту машину.

– Минутку, – прошептала она и наклонилась, чтобы поправить ремешок туфли и выиграть несколько секунд на раздумья. Ей было страшно, и она сохраняла спокойствие лишь огромным усилием воли. Что-то пошло не так. Люди Азиза не встретили ее, как предполагалось. А встретил этот человек, и, кто бы он ни был, от него надо бежать как можно скорее.

Елена собрала волю в кулак. Мысли прояснились, несмотря на то что приходилось бороться с ощущением нереальности происходящего.

Она знала об опасностях все. Знала, что такое смотреть смерти в лицо.

И она знала: если сесть в машину, спасения не будет.

Елена возилась с туфлями, а ее мозг лихорадочно работал: если сбросить обувь, можно побежать обратно к самолету. Стюард явно предан Азизу, и если им удастся захлопнуть дверь прежде, чем этот человек ее догонит…

Это все же лучше, чем бежать во тьму пустыни.

– Ваше высочество. – В голосе мужчины послышались нотки нетерпения. Его рука настойчиво подталкивала ее в спину.

Сделав глубокий вздох, Елена скинула туфли и побежала.

В ушах свистел ветер, в лицо летел песок. Елена слышала за собой шум погони, а затем твердая рука обвилась вокруг ее талии, оторвав ее от земли. Но даже в этот момент она не оставила попыток вырваться. Что есть силы она пинала похитителя. Искала глазами участок голой кожи, чтобы впиться в нее зубами. Все, что угодно, ради свободы.

Нащупав пяткой колено мужчины, она ударила что есть силы. А затем пнула его под коленную чашечку, так что ноги негодяя подкосились. Она упала на землю вместе с ним.

Оказавшись на земле, она на мгновение задохнулась от боли, но уже через несколько секунд стала подниматься. Мужчина бросился вперед и накрыл ее своим телом, надежно припечатав к земле.

– Восхищаюсь вашей смелостью, ваше высочество, – хрипло прошептал он прямо ей в ухо. – И вашей стойкостью. Но, боюсь, ни то ни другое сейчас неуместны.

Елена пыталась стряхнуть песок, залепивший ей глаза. Самолет все еще находился в ста ярдах от нее. Сколько ей удалось пробежать? Десять футов? Двадцать?

Мужчина перевернул ее, так что она оказалась на спине, взял ее лицо в свои руки. Она смотрела на него, а сердце выпрыгивало из груди и в легких не хватало воздуха. Он возвышался над ней, как пантера, – гипнотизирующий янтарный взгляд, точеные, резкие черты лица. Елена чувствовала исходящий от него жар, ощущала его мощь. Этот мужчина излучал силу. Власть. Опасность.

– Вам никогда не удастся вернуться на самолет, – сказал он ей пугающе мягким голосом. – К тому же люди на борту преданы мне.

– Моя охрана…

– Подкуплена.

– Стюард…

– Беспомощен.

Елена уставилась на него, пытаясь прийти в себя.

– Кто вы? – сдавленным голосом спросила она. Его зубы обнажились в жестокой улыбке.

– Будущий правитель Кадара.

Одним плавным движением он скатился с Елены и взял ее за руку, обвив запястье своими пальцами, как наручниками. После этого он потащил ее к машинам, где их ждали двое других мужчин в черных костюмах. Один из них открыл заднюю дверь, и с шутливой любезностью ее надменный тюремщик отвесил ей замысловатый поклон:

– После вас, ваше высочество.

Елена смотрела в зияющую черноту салона. Она просто не может сесть в эту машину. Как только она сделает это, за ней захлопнется дверь и она окажется в полной власти своего похитителя.

Но Елена внезапно осознала, что уже является пленницей. Возможно, если изобразить покорность или страх, у нее появится еще один шанс сбежать.

Она посмотрела на мужчину, который изумленно наблюдал за ней, словно уже понял, о чем она думает.

– Кто вы на самом деле?

– Я уже ответил, ваше высочество, и вы испытываете мое терпение. А теперь садитесь в машину. – Елена расслышала угрожающие нотки в его голосе.

Она видела холодное удивление в янтарных глазах мужчины, но никакой жалости, никакого проблеска сострадания. Значит, у нее нет другого выбора.

Тяжело вздохнув, она села в машину.

Мужчина сел рядом с ней, и двери с громким стуком захлопнулись, нарушив звенящую тишину пустыни. Он бросил туфли ей на колени:

– Они могут вам понадобиться. – Мужчина говорил без всякого акцента, но совершенно явно он был арабом. Кадарцем. Его кожа казалась бронзовой, волосы – черными как смоль. Об острые скулы можно было порезаться.

Все еще испытывая страх, Елена надела туфли. Ее волосы спутались, колено было ободрано, а юбка классического темно-синего костюма – порвана.

Сделав глубокий вдох, она заправила волосы за уши и стряхнула остатки песка с лица. Выглянула в окно, пытаясь запомнить местность, но сквозь тонированное стекло почти ничего не было видно. Все, что она могла различить: зазубренные очертания гор в темноте и чудовищно мрачную пустыню Кадара. Это была маленькая страна на Аравийском полуострове. Великолепное побережье соседствовало с безжизненной каменистой пустыней.

Елена краем глаза взглянула на своего похитителя. Он сидел, расслабленный и уверенный, но не потерявший бдительности. Кто он? Зачем похитил ее?

И как ей теперь освободиться?

Елена заставила себя сосредоточиться. Холодный рассудок – противоядие от паники. Мужчина, наверное, один из мятежников, о которых говорил Азиз. Незнакомец сказал, что является будущим правителем Кадара, а это значит, что он хочет захватить трон Азиза. Похоже, он похитил ее, чтобы помешать их браку, если он, конечно, в курсе условий завещания.

Елена узнала о них, лишь когда встретила Азиза несколько недель назад на дипломатическом приеме. Его отец, шейх Хашем, недавно умер, и Азиз отпустил несколько саркастических шуток о необходимости скорого вступления в брак.

Глава Верховного совета в ее стране, Андреас Маркос, давно хотел сместить ее. Он утверждал, что юная неопытная женщина не в состоянии управлять государством, и угрожал на следующем собрании совета поднять вопрос о существовании монархии в Талии. Но если к этому моменту она успеет выйти замуж… если у нее будет муж, принц-консорт… тогда Маркос не посмеет открыто противостоять ей.

К тому же люди любят королевские свадьбы и будут рады празднику. Она популярна в Талии. Именно поэтому Маркос так и не решился свергнуть ее за эти четыре года. Так что замужество только укрепит ее позиции.

Это было отчаянное решение. Она любила свою страну, людей и хотела оставаться их королевой – ради них, ради отца, который дал ей жизнь и право быть королевой.

На следующее утро Елена отправила Азизу письмо с предложением встретиться. Он согласился, и она, не чинясь, выложила карты на стол. Ей нужен муж, который удовлетворит всем требованиям Верховного совета. Азизу надо жениться в течение шести недель, или он лишится своего титула. Они договорились заключить брак. Удобный союз без любви, который даст каждому супруга и наследников – одного для Кадара, одного – для Талии.

Судьба Елены висела на волоске, и свадьба с Азизом аль-Бакиром казалась единственным способом сохранить власть.

Но для начала надо выйти замуж. А для этого ей необходимо освободиться. Из машины не выпрыгнешь, придется подождать. Понаблюдать, изучить противника.

– Как вас зовут? – спросила Елена.

Мужчина даже бровью не повел.

– Халиль.

– Зачем я вам?

Он ответил ей непроницаемым взглядом.

– Мы почти на месте, ваше высочество. По прибытии вы получите все ответы.

Чудесно. Она подождет. Останется спокойной, сдержанной и продолжит подыскивать возможности для побега. И не важно, что ей очень и очень страшно. Так уже было раньше: земля уходит из-под ног, а она ничего не может поделать…

Нет, все не так, как раньше. Она не допустит повторения. Она выберется. Как-нибудь. И не позволит какому-то там мятежнику отменить ее свадьбу.

Халиль аль-Бакир снова посмотрел на королеву Елену. Она сидела прямо, гордо вздернув подбородок, с широко раскрытыми от страха глазами.

Он невольно восхищался ею. Попытка сбежать была безрассудна, но смела, и он неожиданно проникся к королеве симпатией. Он знал, каково это – ощущать себя загнанным в ловушку, но не сдаваться. Разве он в детстве не пытался сбежать от своего тюремщика Абдул-Хафиза много раз, хоть и знал, что это невозможно? В пустыне не было ни единого места, где мог бы спрятаться ребенок. И все же Халиль не оставлял попыток. Пытаться – значило бороться, а бороться – значило напоминать себе, что ты жив и тебе есть ради чего жить. Шрамы на его спине – следы тех самых неудачных попыток.

У королевы Елены не будет таких шрамов. Никто не обвинит его в том, что он плохо обходился со своей гостьей, независимо от того, что думает сама испуганная королева. Он задержит ее всего на четыре дня, пока не минут шесть недель и Азизу не придется отказаться от своих притязаний на престол. Тогда будет созван национальный референдум, чтобы решить, кто станет шейхом.

И он как раз намерен им стать.

А до тех пор, пока не пройдет голосование и он не сядет на трон, принадлежащий ему по праву, он будет начеку. Впрочем, он никогда и не позволял себе расслабляться – с тех самых пор, как ему исполнилось семь и отец выгнал его прямо с уроков, швырнул на острые камни перед кадарским дворцом и захлопнул дверь перед его носом.

«Ты не мой сын».

Тогда он в последний раз видел и отца, и мать, и свой дом.

Халиль поморщился от воспоминаний, все еще заставлявших его сжимать руки в кулак и пылать гневом. Сейчас он не будет думать о тех черных днях. Не будет вспоминать отвращение и даже ненависть на лице отца, которого он обожал, отчаянные крики матери, которую выгнали, чтобы всего через несколько месяцев она умерла от простого гриппа, лишенная элементарной медицинской помощи. Не станет воскрешать в памяти ужас, который испытал, когда его бросили в фургон и увезли в далекое, открытое всем ветрам поселение в пустыне, или самодовольное выражение лица Абдул-Хафиза, когда маленького Халиля бросили к его ногам, как мешок мусора.

Лучше уж думать о перспективном будущем, когда он, сын своего отца, отвергнутый ради ублюдка от любовницы, воссядет на трон королевства, править которым он был рожден.

Спустя двадцать минут джип остановился у временного лагеря, который последние полгода Халиль называл своим домом – с тех пор, как вернулся в Кадар. Он открыл дверь и повернулся к Елене, с вызовом смотревшей на него.

– Куда вы меня привезли?

Он холодно улыбнулся:

– Почему бы вам не выйти и не посмотреть самой?

Не дожидаясь ответа, он взял ее за запястье и потянул из машины. Кожа была мягкой и прохладной. Елена приглушенно вздохнула.

Она споткнулась о камень, попавшийся под ноги. Халиль пришел ей на помощь, не дав упасть, и почувствовал, как ее грудь на мгновение прижалась к его грудной клетке. Прошло много времени с тех пор, как он последний раз был с женщиной, и его чресла напряглись, а глубоко внутри зажегся огонь желания. Ее волосы, коснувшиеся его лица, пахли лимоном.

Халиль твердой рукой отодвинул ее от себя. У него нет времени на подобные пустяки, и тем более с этой женщиной.

Из второй машины вышел Ассад, его правая рука.

– Ваше высочество, – сказал он.

Елена автоматически обернулась, и Халиль с мрачным удовлетворением улыбнулся. Ассад обращался к нему, а не к непокорной королеве. Хоть Халиль официально еще не заявлял претензии на титул, верные ему люди обращались к нему так, словно он уже обладал им.

Он был поражен и обрадован тем, как много людей были преданы ему, несмотря на то что помнили его взъерошенным зареванным десятилетним мальчишкой, которого выбросили из дворца. Полгода назад он впервые вернулся в Кадар после десятилетнего отсутствия. Но люди все помнили.

Племена, живущие в пустыне и чтущие традиции, всегда возмущались внезапным решением шейха Хашема избавиться от жены ради любовницы, которая никому не нравилась, и от сына, которого он публично объявил незаконным.

Когда Халиль вернулся, они нарекли его шейхом племени, из которого происходила его мать, и сплотились вокруг него, настоящего шейха Кадара.

Но все равно Халиль никому не доверял. Преданность непостоянна, любовь мимолетна. Эти уроки дались ему болезненно, но он усвоил их. Единственный, кому он полностью доверяет, – это он сам.

– Мы с королевой хотим освежиться, – сказал он Ассаду по-арабски. – Шатер подготовлен?

– Да, ваше высочество.

– Все доклады позже. Сейчас я займусь королевой. – Он повернулся к Елене, которая в панике оглядывалась по сторонам, словно готовясь упорхнуть в любой момент. – Если вы думаете о побеге, – спокойно сказал он ей, переходя на английский, – лучше не утруждайтесь. Пустыня тянется на сотни миль в каждую сторону, а ближайший оазис – в дне пути на верблюде. Даже если вам удастся покинуть лагерь, вы умрете если не от укуса змеи или скорпиона, то от жажды.

Елена молча посмотрела на него. Халиль жестом позвал ее за собой.

– Давайте освежимся, и я отвечу на ваши вопросы, как обещал.

Елена на мгновение замялась, но выбора все равно не было, и она последовала за ним.

Идя за Халилем, Елена оценивала окружающую обстановку. Несколько шатров стоят полукругом, лошади и верблюды привязаны под навесами.

Ветер снова швырнул песок ей в глаза и растрепал волосы. Она поднесла руки к лицу, попытавшись избавиться от песка.

Халиль раздвинул складки шатра и пригласил ее внутрь.

Елена, вздохнув, попыталась успокоиться. Единственное, что она может сейчас сделать, – разузнать как можно больше.

Халиль жестом пригласил ее к изящному столику из тика и низким стульям с вышитыми подушечками на них. Снаружи шатры были совершенно обычными, но внутри – роскошными, с шелковым и атласным убранством, с коврами.

– Садитесь, пожалуйста.

– Мне нужны ответы.

Легкая улыбка искривила губы Халиля, но его глаза остались холодными.

– Ваше самообладание вызывает восхищение, ваше высочество. Садитесь.

Немного посомневавшись, Елена села.

– Где шейх Азиз?

Точеные черты лица ее собеседника исказило раздражение, а затем, пожав плечами, он ответил:

– Вероятно, в Сайаде, готовится к вашему приезду.

– Но…

– Да. – Халиль прервал ее. – Завтра.

– Завтра?

– Он получил сообщение, что вы задерживаетесь. – В глазах Халиля отразилось что-то похожее на насмешку. – Никто вас не ищет, ваше высочество. А когда начнут поиски, будет слишком поздно.

Смысл сказанного был очевиден, и Елена на мгновение лишилась дара речи. Земля ушла у нее из-под ног, и ей пришлось ухватиться за край стола, чтобы не упасть. Спокойно.

Халиль тихо выругался.

– Я не имел в виду то, что вы подумали.

Она с надеждой посмотрела на него. Даже угрюмый, он был неотразим. Стройный и грациозный. Хищный.

– То есть вы не собираетесь убивать меня.

– Я не террорист и не убийца.

– И при этом вы похитили королеву.

– Боюсь, этот недобрый поступок был неизбежным.

– Я не верю в необходимость какого-либо зла вообще, – парировала Елена. – Так что вы собираетесь со мной делать?

Она и сама не была уверена, хочет ли знать ответ на этот вопрос, но неизвестность пугала. Лучше уж знать врага в лицо.

– Ничего, – спокойно ответил Халиль. – Просто подержу вас некоторое время здесь в относительном комфорте.

Один из охранников принес тарелку с едой. Елена посмотрела на блюдо с финиками, инжиром, лепешками и сливочным соусом и отвернулась. У нее не было аппетита, и потом, она не будет есть из рук врага.

– Спасибо, Ассад, – промолвил Халиль. Мужчина поклонился и вышел.

Халиль присел на корточки перед низким столиком, на который Ассад поставил поднос. Посмотрел на Елену внимательным взглядом. Его глаза и правда были какого-то совершенно необычного оттенка. Со своими темными волосами, коричневато-желтыми глазами, хищной грацией, он и впрямь напоминал леопарда или пантеру.

– Вы наверняка голодны, королева.

– Нет.

– Ну, по крайней мере, испытываете жажду. В пустыне опасно долго не пить.

– Опасно, – поправила его Елена, – пить из рук своих врагов.

Легкая улыбка, и Халиль с пониманием кивнул ей:

– Хорошо, я выпью первым.

Она наблюдала, как он наливает что-то вроде фруктового сока из глиняного кувшина в два высоких стакана. Затем он взял один из них и сделал большой глоток. С вызовом поймал ее взгляд поверх кромки стакана.

– Довольны? – спросил он, осушив стакан.

У Елены пересохло во рту, в горле саднило от песка. Надо попить, если она все еще планирует побег. Так что она кивнула и протянула руку.

Напиток в стакане был одновременно терпкий и сладкий.

– Гуава, – пояснил он. – Пробовали раньше?

– Нет. Так сколько вы намерены держать меня здесь?

– Чуть меньше недели. Четыре дня, если точнее.

У Елены сжалось сердце. Через четыре дня истекут шесть недель, которые даны Азизу на женитьбу. Он утратит право на титул, и Халиль должен знать это. Наверняка выжидает случай захватить власть.

– И что дальше? – спросила она.

– А это уже не ваше дело.

– А со мной что будет?

Халиль сел в низкое, богато украшенное кресло, в раздумье глядя на нее. И без того расшатанные нервы Елены начинали сдавать.

– Отпущу вас, конечно.

– Так просто? – Она покачала головой, слишком напуганная, чтобы почувствовать облегчение. – Вас ведь будут судить.

– Не думаю.

– Нельзя так просто похитить главу государства.

– И все же я это сделал. – Он отпил сок, задумчиво глядя на нее. – Вы меня заинтриговали, королева. Должен признаться, мне было интересно, что за женщину Азиз выбрал себе в жены.

– Ну и как, удовлетворены? – съязвила она. Глупо. Где ее спокойствие и самоконтроль?

Халиль еле заметно улыбнулся:

– И близко нет.

Он посмотрел ей в глаза, и внезапно она уловила в его взгляде сексуальный интерес. К своему удивлению и стыду, в ответ она ощутила не только трепет ужаса, но и что-то еще. Не страх, а скорее… предвкушение. Да, но почему? Ей ничего не нужно от этого человека, кроме свободы.

– И я не буду удовлетворен, пока Азиз не утратит право на трон, а я не получу его.

– Вы один из повстанцев, о которых говорил Азиз.

На секунду его взгляд полыхнул гневом, но потом он просто покачал головой:

– Похоже на то.

– По какому праву вы намерены занять трон?

– А какие права у Азиза?

– Он наследник.

– Вы знаете историю Кадара, ваше высочество?

– Немного, – ответила она, хотя ее познания в области кадарской истории были весьма поверхностными. Времени на изучение культурно-исторического наследия страны ее будущего мужа было немного.

– Вы знаете, что долгое время это была мирная, процветающая страна – независимая, даже когда другие страны маялись под гнетом больших империй?

– Да, я в курсе.

Азиз упоминал это, потому что ее страна была в такой же ситуации: маленький остров в Эгейском море между Турцией и Грецией, Талия почти тысячу лет наслаждалась миром и независимостью.

И на ней это все не закончится.

– Возможно, вы также знаете, что шейх Хашем поставил под угрозу стабильность страны своим довольно странным завещанием? – Он снова повернулся к ней, вопросительно приподняв бровь.

Елена обнаружила, что ее взгляд необъяснимым образом прикован к губам Халиля – пухлым, красиво очерченным. Она заставила себя смотреть выше и встретила любопытный взгляд Халиля. Она решила, что нет смысла изображать неведение.

– Да, я прекрасно знаю об этом. Именно поэтому я и здесь – чтобы выйти замуж за шейха Азиза.

– То есть не по любви? – саркастически спросил Халиль, и Елена сразу насторожилась.

– Не думаю, что это вас касается.

– Учитывая, что вы здесь в моем полном распоряжении, меня касается все.

Она сжала губы и ничего не ответила. Кадарцы верят, что этот брак заключается по любви, хотя ни она, ни Азиз почти ничего не говорили на эту тему. Люди верят в то, во что хотят верить, им нравятся сказки о влюбленных принцах и принцессах. Если это поможет установить стабильность в их странах, то так тому и быть. Она вполне может жить дальше, играя в этой пьесе. Но признаваться в этом Халилю – нет!

– Скрытничаете, так-так, – тихо сказал Халиль. – Знаете, я вырос в Америке. И я вовсе не такой варвар, как вы думаете.

Елена сложила руки на груди.

– И тем не менее вы демонстрируете мне прямо противоположное.

– Разве? Вот вы сидите на удобном стуле, вам предложены напитки. Хотя мне жаль, что вы немного пострадали. – Он указал на ее поцарапанное колено. – Позвольте предложить вам пластырь.

– Не надо.

– В пустыне в такие ссадины очень легко занести инфекцию. В порез попадает песчинка, и вот вам уже заражение. – Халиль подался вперед, и на мгновение его взгляд потеплел. – Не глупите, ваше высочество. Видит бог, я понимаю ваше желание сопротивляться, но вы зря только тратите силы, споря со мной по столь ничтожным поводам.

Елена сглотнула. Он, конечно, прав: глупо отказываться от медицинской помощи. Она кивнула. Халиль встал со стула, подошел к выходу из шатра и что-то сказал охраннику на улице.

Елена осталась на месте, прислушиваясь к учащенному биению сердца. Через несколько минут Халиль вернулся к столу с куском ткани, миской воды и тюбиком мази в руках.

К неподдельному изумлению Елены, Халиль опустился перед ней на колени. Она вжалась в спинку стула.

– Я могу сама.

– Но тогда вы откажете мне в удовольствии.

Учащенно дыша, она замерла, а он откинул подол юбки с ее колена. Он всего-навсего смазывал ссадину мазью, но ей казалось, будто ее ударило током. Халиль намочил ткань и приложил к царапине на колене.

– Кроме того, вы можете пропустить песчинки, а мне совсем не хочется, чтобы меня потом обвинили в плохом обращении с вами.

Елена не ответила: она не могла говорить. Только дышать. Всем своим существом она была сконцентрирована на нежном прикосновении этого мужчины, на том, как его пальцы скользят по ее колену – это и близко не было чувственным прикосновением, и все же…

Она осторожно выдохнула и уставилась на его макушку, его иссиня-черные, коротко подстриженные волосы. «Интересно, мягкие они на ощупь или жесткие», – подумала она и тут же себя отругала. Какого черта она думает о его волосах, о прикосновении его рук к своей коже? Этот человек – враг. И последнее, что ей следует делать, – отдаваться ощущениям, даже чему-то такому неподотчетному, как физическое желание.

Он нажал чуть сильнее, и внутри ее с новой силой вспыхнул огонь желания.

– Думаю, достаточно, – сдержанно сказала она и попыталась высвободить ногу.

Он указал на тюбик:

– Антисептическая мазь. Очень важно.

Стиснув зубы, она замерла на месте, а он выдавил небольшое количество мази на ладонь и нанес на порез. Немного защипало, но куда болезненнее было притяжение, которое она ощутила от прикосновения его рук к своей чувствительной коже.

Таких ощущений Елена еще не испытывала, но это просто говорит о том, что она не очень опытна в отношениях. В любом случае ничего с этим не поделаешь, так что лучше просто не придавать значения. Не обращать внимания на мурашки на коже и бабочек в животе. Это все как-то неуместно. Она никогда не поддастся его влиянию и не позволит затуманить свой разум.

Сейчас ее единственная цель, единственное желание – сбежать от этого мужчины и предотвратить его намерение отменить ее свадьбу.