Когда зеркало разбито. Как выжить, когда насилие стало нормой

С каждым таким шагом я все больше теряла способность быть собой. Страх становился основой всех моих решений. Я не могла решить, что мне делать, не принимая во внимание, как это скажется на нем. Я перестала чувствовать себя уверенной в своих выборах, и страх потерять его стал той ниточкой, которая связывала меня с ним. Я начинала оправдываться за все: за свои ошибки, за свои чувства, за свои мысли. Он не любил, когда я была слишком независимой, когда я делала что-то без него, и я, как саморазрушительная машина, продолжала оправдываться и угождать ему.

Неудивительно, что, через некоторое время, я обнаружила, что не могу делать ничего без его согласия. Я перестала быть тем человеком, который когда-то мог легко принимать решения, свободно мыслить и выбирать, что важно для него. Мои решения стали зависеть от его настроения, от его взглядов. Я бояться его гнева, его недовольства, и эта зависимость от его мнения стала основой всей моей жизни. И я не знала, как выйти из этого круга. Страх был настолько сильным, что я просто не могла представить себе жизнь без него.

Это была ловушка, которую я не могла разглядеть на первом этапе. Он был моим «спасителем», моим «помощником», он «заботился обо мне», и я не понимала, что на самом деле я становилась его заложницей. Страх потерять его постепенно становился единственным чувством, которое я испытывала. Я больше не могла думать о себе, о своих желаниях, о своей жизни. Я не могла идти в том направлении, которое было бы верным для меня, потому что каждый мой шаг был оценен им, каждое мое решение было проверено на его реакцию.

И когда я, наконец, начала осознавать, что происходит, когда я поняла, что страх стал основой моих действий, я поняла, что должна сделать выбор. Я могла продолжать жить в этом страхе, угождая ему, или я могла освободиться от этого контроля. Но путь освобождения был непростым. Страх не отпускает так легко. Он продолжал возвращаться, заставляя меня сомневаться, но я решила бороться за свою свободу.

Глава 5: Самоценность и унижение – как абьюзер разрушает самооценку

Самоценность – это тот хрупкий фундамент, на котором строится наша жизнь. Она держит нас в моменты сомнений, дает силы двигаться вперед, поддерживает нас, когда мир вокруг кажется разрушенным. Но что происходит, когда этот фундамент начинает трещать и разрушаться? Когда мы перестаем верить в себя и в свою ценность? Когда каждое слово, каждый взгляд и каждое молчание другого человека становится молотом, который разрушает наши внутренние опоры? Ответ прост: мы теряем себя.

С самого начала он вел себя так, как будто был идеалом. Он восхищался мной, говорил, что я умна, красива и талантлива. Но на самом деле его слова не были искренними. Он не восхищался мной как личностью. Он восхищался тем, как я могла быть для него удобной, послушной и зависимой. Он быстро научился тому, как поливать меня лестью, чтобы затем взорвать мою самооценку, чтобы изнутри разрушить все, что я когда-то знала о себе. Он умел так искусно лавировать между поддержкой и унижением, что я долгое время не могла понять, где заканчивается одно и начинается другое.

Когда он говорил мне, что я "красивая и умная", я чувствовала тепло в душе. Но его комплименты звучали как скрытые угрозы. Когда он говорил мне, что "ты – лучшая", я не понимала, что это не похвала, а способ закрепить меня на месте, сделать меня зависимой от его оценки. Вскоре каждый комплимент, который казался таким же восхвалением, стал ловушкой, в которой я оказалась. Мне было необходимо получать его одобрение, потому что без него я переставала чувствовать себя уверенной, достойной, нужной.

Когда он начинал меня унижать, я не могла понять, почему это происходит. Это было неожиданно. Он знал, как нанести удар в самое сердце, как развести меня на саморазрушение, как заставить сомневаться в себе, в своих силах, в своей правоте. Это начиналось с мелочей: замечания о том, что я не так выгляжу, не так говорю, не так думаю. Он знал, как сказать "ты неумна", не используя эти слова напрямую. Его словесные уколы были завуалированы, они маскировались под критику, под советы, под якобы беспокойство. Он говорил: "Ты не понимаешь, как всё устроено", или: "Ты могла бы быть гораздо более успешной, если бы просто послушала меня". И я начинала сомневаться в том, что знала. Я начала чувствовать, что меня не слышат, что мои чувства и мысли не имеют значения.

Но больше всего он воздействовал на мою самооценку в моменты молчания. Он умел так быть рядом, но в то же время так далек, что я начинала чувствовать себя пустой, незначимой, ненужной. Я пыталась угадать, что происходит в его голове, что именно я сделала не так, почему он стал холоден, почему не слышит меня. Когда я пыталась поговорить о своих чувствах, он отвечал: "Ты опять преувеличиваешь, ты всегда так переживаешь". И я начинала верить, что действительно, мои чувства – это преувеличение, что я слишком эмоциональна и неадекватна. Он создавал такие условия, что я начала сомневаться в своем восприятии реальности.

Эти удары были не физическими, они были гораздо более опасными. Он разрушал меня изнутри, заставляя меня чувствовать, что я недостаточно хороша. Когда я пыталась выйти из этого состояния, он подкреплял свою власть. Он говорил: "Ты никогда не сможешь найти кого-то лучше меня, никто не будет так заботиться о тебе, как я". Он укреплял мой страх быть никому не нужной, убеждая меня, что без него я не смогу справиться с жизнью.