Затерянная библиотека

Когда ты торопишься, hijita[5], легко проглядеть то, что прямо перед твоими глазами.

Но отца здесь не было. Я не знала, где он, жив ли вообще. Моя мать сказала, что Tío Рикардо убил его, но она слишком часто лгала мне. Может, отец где-то заперт и ждет, пока я сложу детали головоломки воедино. Я отмахнулась от беспокойства. У меня есть другие заботы. Нам с Уитом предстояло пожениться так, чтобы никто об этом не узнал.

Особенно мой дядя.

– Что мне нужно сделать?

Уит откинулся на спинку плетеного кресла, сложил руки на плоском животе и широко улыбнулся.

– То, что у тебя получается лучше всего, Инес, – с теплотой произнес он, и выражение его лица стало одновременно восхищенным и насмешливым. Уит слишком хорошо меня знает. – Оказаться там, где тебе не следует быть.

Уит

Безусловно, это одна из худших идей, которые когда-либо приходили мне в голову.

Передо мной возвышался спортивный клуб «Хедивиал», здание в европейском стиле, выкрашенное в невзрачный цвет и окруженное пышными пальмами и деревьями. Я почувствовала во рту привкус отвращения, словно от испортившегося за долгие годы хранения вина. В клуб допускались только британские военные и высокопоставленные государственные служащие из Англии. И хотя мое имя и титул соответствовали предъявляемым требованиям, я – с позором – потерял свое место в армии. Опальный сын Британии, который хотел таковым и остаться.

Никто не распахнет передо мной двери в знак приветствия.

Но я должен найти священника, церковь, свидетеля и получить разрешение. Наш брак должен иметь хоть какой-то вес, и помочь с последними двумя пунктами из списка мог человек из клуба. Кажется, мы не разговаривали несколько месяцев. Боже, или целый год? После увольнения время летело размытым пятном. Этот человек был моим другом, и, хотя мы отдалились, я справлялся о нем, когда удавалось, пусть он об этом и не знал. Его родители управляли ранчо в Боливии и отправили его жить в Англию, когда ему исполнилось всего восемь. Он редко рассказывал о своей семье – никогда не задерживался на месте так долго, чтобы подобный разговор стал уместным. Он любил ездить верхом, а еще был не прочь выпить. Избегал азартных игр, но рисковал жизнью почти ежедневно.

Быстрые лошади, линия фронта и крепкие напитки.

Лео Лопес никогда не позволял мне драться в одиночку, во всяком случае, до того, как моя репутация была испорчена.

Я толкнул деревянные двери и шагнул внутрь, чувствуя, как от напряжения сводит челюсть. Я разжал зубы и постарался скрыть отвращение.

Холл был красивым, как и в любом английском салоне, с роскошными креслами, дорогими шторами и узорчатыми обоями. Клубы сигарного дыма окутывали комнату, залитую теплым светом и туманом, со всех сторон доносились оживленные беседы. Мужчины в классических костюмах и начищенных ботинках расположились в нескольких нишах с удобными креслами, низкими кофейными столиками и растениями в горшках. Мой отец любил такие места. Здесь можно было подружиться со сливками общества, поболтать с богатыми людьми, пожаловаться на требовательную жену и ее любовь к жемчугам и драгоценным камням. Я мог представить его здесь: совершенно трезвым, оценивающим слабые места и готовящимся нанести удар. Позже он воспользуется всем, что узнал за этим столом.

Дверь за мной с грохотом захлопнулась.

Момент, когда меня узнали, невозможно было пропустить.

В комнате повисла напряженная тишина. Несколько мгновений все молчали. Похоже, я сильно переоценил свое обаяние.

– Что ты здесь делаешь, черт возьми? – спросил какой-то мужчина, поднявшись и слегка покачнувшись. Я моргнул от ярко-красного цвета его униформы. Неужели я и сам почти семь лет носил такую? Вдруг я вспомнил его имя – Томас… как его там. У него была возлюбленная в Ливерпуле и пожилые родители, любившие после ужина выпить по стаканчику портвейна.

– Я ищу Лео, – небрежно сказал я. – Вы его не видели?

На ноги поднялось еще несколько человек. Их лица налились кровью.

– Клуб только для своих.

– Не для проклятых изменников, – крикнул другой.

– Позор! – воскликнул кто-то.

– Я ненадолго, – произнес я, перекрывая возмущенные возгласы. – Я ищу…

– Уит.

Я повернулся к двери, ведущей в узкий коридор. Лео стоял, прислонившись к косяку, с таким видом, словно узрел привидение. С прошлого раза он не изменился: все тот же очаровательный ублюдок, опрятный, в начищенных ботинках и отглаженной форме. Черные волосы были аккуратно зачесаны назад. Я не знал, какой прием он мне окажет.

– Привет, Лео.

Его взгляд скользнул по комнате словно бы рассеянно, но я заметил, что он оценивал ситуацию. Я почувствовал, как несколько мужчин придвинулись ближе, окружая меня. Они переводили взгляды с одного на другого, оценивая, насколько далеко я стою. Лео открыл рот, затем резко закрыл, в его глазах появился расчетливый блеск. Я сразу понял – он размышляет, достоин ли я помощи? Я был человеком без родины, мое имя значило меньше грязной лужи. Но Лео знал, что у меня талант собирать секреты. Я печально улыбнулся, слегка вскинув бровь. В груди все сжалось, в легких застрял воздух. Лео нужно лишь протянуть руку, и тогда я смогу остаться, пусть даже на несколько минут. Я ждал решения.

Лео отвел взгляд.

Это стало еще одним приговором.

Грубые руки потянулись вперед, схватили меня за одежду и потащили к выходу. Я не оказал никакого сопротивления, даже когда один мужчина толкнул меня в плечо, а другой пнул в голень. У меня в крови пульсировала ярость. Я вскинул руки, пытаясь утихомирить зверя, ревущего внутри. Желание постоять за себя было невообразимым, но я не мог поддаться этому порыву. Они искали любой предлог, чтобы бросить меня в каирскую тюрьму. Я был там однажды и до сих пор помнил мерзкую вонь, гнетущую тяжесть отчаяния, вид изможденных заключенных. Оказавшись внутри, я бы уже не вышел. Именно этого они и добивались.

Безрассудный Уит, потерявший самообладание. Бесчестный Уит, напавший на офицера.

Если бы я хоть как-то отреагировал, шанс жениться на Инес был бы потерян.

А мне это было необходимо.

Офицеры подтащили меня к дверям и вышвырнули наружу. Я упал на четвереньки, камни больно царапнули ладони. Я с трудом поднялся на ноги. Тем временем мужчины одобрительно закричали и заперлись внутри, весело распевая.

Черт. Что теперь?

Клуб находился в нескольких минутах от отеля. Я засунул руки поглубже в карманы и зашагал обратно, разум затуманили бесполезные мысли. Лео не захотел говорить со мной – я остался без свидетеля. Об армейском священнике не могло быть и речи, как и о разрешении. Без этого я не смогу официально зарегистрировать брак в Британии.

Черт, черт, черт!

Я прошел один квартал, лихорадочно размышляя. У меня не сложилось хороших отношений ни с кем из находившихся в Каире соотечественников. Все эти люди были высокопоставленными лицами и дипломатами, убежденными империалистами, смотревшими свысока на тех, кто не мог выполнять приказы.

Позади меня послышались шаги. Кто-то явно спешил.

– Уит!

Я обернулся, с трудом сдерживая улыбку. Старый друг все-таки не бросил меня. Лео остановился, его прическа уже не была такой опрятной.

– Это было глупо, – сказал он. – Что на тебя нашло?

– Я женюсь, – ответил я. – И брак должен быть законным, признанным нужными людьми.

Его брови поползли вверх.

– Господи. Тебя можно поздравить? Или выразить соболезнования?

Я похлопал его по спине.

– Решишь на свадьбе – ты будешь нашим свидетелем.

* * *

Я был в другом баре.

Мы сражались за тридцать сантиметров свободного пространства: кусочек барной стойки из красного дерева знаменитого заведения «Шепердс», забитого десятками завсегдатаев. Лео заявил, что знает, где найти армейского священника, некоего Генри Пула, который, по-видимому, любил светлое пиво, текущее рекой. Когда Лео потащил меня обратно в «Шепердс», образ будущей супруги всплыл в моем сознании так ясно, будто она стояла передо мной. Темные непослушные кудри, чарующие золотистые глаза, горящие ненасытным любопытством. Наверное, прямо сейчас она планировала улизнуть из отеля так, чтобы ее дядя этого не заметил. Возможно, изучала расписание Рикардо или попросила о помощи кого-нибудь из сотрудников.

С Инес ничего нельзя знать наверняка.

– Угости его еще, прежде чем просить, – пробормотал Лео по-испански.

Я бросил взгляд в его сторону. Откуда он знал, что я говорю по-испански? Во время службы в армии я выучил несколько фраз, но это ни в какое сравнение не шло с тем, как я говорил и понимал язык сейчас. Похоже, не я один не терял старых знакомых из виду.

Он отхлебнул из своего бокала и уклончиво пожал плечами. Затем мотнул подбородком в сторону армейского священника. Тот стоял рядом со мной и с улыбкой наблюдал за разгулом, царящим в роскошном зале. Я бывал здесь раньше не раз, часто по заданию Рикардо. Многие люди приходили в знаменитый бар, намереваясь хорошо провести время и не более того.

Генри подался вперед и прокричал заказ для нас троих бармену, который энергично кивнул, одновременно принимая заказы у полдюжины других посетителей. Я восхитился его умением работать в таком режиме. Священник взглянул на нас и усмехнулся. Мне показалось, что у него было не так уж много друзей, и он хотел завести новые связи.

Я ожидал, что он окажется скучным, чопорным и угрюмым. Но Генри был весел и разговорчив – весьма странно для британца – и почти пьян. Бедняга слишком много улыбался и оказался чересчур доверчив. Бармен пододвинул к нам еще три бокала, наполненные до краев, и я поколебался.

Я уже выпил два.

– А оружие обязательно? – Священник икнул. – Нам здесь точно ничего не угрожает.

– Я никуда без него не хожу, – сказал я.

Лео наклонился и придвинулся к оружию, висевшему у меня на бедре.

– Его револьвер все еще у тебя? После стольких лет?

– Чей? – спросил Генри, с интересом разглядывая револьвер.

– Генерала Гордона, – тихо ответил Лео, прежде чем поднять свой бокал в торжественном салюте.

– Генерала Гордона?– благоговейным шепотом переспросил Генри.– Это его оружие?

Я напряженно кивнул и потянулся за бокалом. Не раздумывая, сделал большой глоток.

– Но как он у вас оказался? – выпалил капеллан. – Я слышал, генералу отрубили голову…

– Еще по стаканчику? – вмешался Лео.

– Нам только что подали выпивку, – запротестовал Генри.

– Что-то подсказывает мне, что нам понадобится еще, – сказал Лео, встревоженно посмотрев на меня. Конечно, он знал всю историю моей позорной службы в армии. Меня вышвырнули вон до того, как я успел высказаться или попрощаться с остальными. Не то чтобы меня это волновало – хотя для Лео, пожалуй, я словно растворился в воздухе.

Но даже тогда мне казалось, что он бы понял, пусть даже никогда и не смог бы открыто встать на мою сторону. Это уже не имело значения, потому что теперь он был рядом.

– Как говорится, пей до дна, – произнес Генри, без конца икая.

Мы подняли бокалы. Если идти, то до конца.

* * *

Который, черт возьми, час? Лицо Лео расплывалось у меня перед глазами. Пение становилось все громче. Господи, как громко! Но я отвоевал для нас больше места в баре. Победа.

– Разве ты не собирался кое о чем попросить Генри? – прорычал Лео мне в ухо.

– Точно, – поморщился я.

Он рассмеялся. Его лицо раскраснелось, опрятности как не бывало.

Генри отошел в другой конец бара, затем вернулся с новой порцией пива. Он постоянно держал в руках полную кружку. Этот человек состоит из пива?

– Я должен жениться! – крикнул я.

– Что? – рявкнул Генри.

– Я ДОЛЖЕН ЖЕНИТЬСЯ! – проревел я в ответ. – ТЫ ПРОВЕДЕШЬ ЦЕРЕМОНИЮ?

Он моргнул и положил руку мне на плечо, расплескав напиток.

– Конечно! Я ненавижу похороны.

– Это повод для виски, – сказал Лео, а затем издал тихий, печальный смешок. – Новой порции виски, – исправился он.

Внутри разлилось облегчение. У меня будет капеллан. У меня будет священник!

И у меня будет Инес.

Слава богу.

Я поднял бокал и погрузился в забвение.

* * *

К тому времени, как мы, спотыкаясь, вышли из бара, в холле царила тишина. Лео сделал пару шагов, прежде чем прислониться к одной из огромных гранитных колонн. Все мои конечности двигались как на шарнирах, а вот в голове стоял настолько густой туман, что за каждой мыслью приходилось буквально охотиться.

– Он согласился? – спросил я, пытаясь вспомнить точные слова капеллана. Генри ушел час назад. Может, раньше. Внутри висели деревянные часы, но я перестал на них смотреть.

Лео кивнул, а затем поморщился.

– Разве ты не помнишь, как кричал, что женишься?

– Что? Нет. – Это было бы крайне глупо. Никто не должен знать о наших планах. Любой мог пойти с новостью к известному Рикардо Маркесу.

– Тебя поздравил почти каждый, кто был в баре, – заявил Лео. Я стоял в нескольких шагах от него, но все равно чувствовал запах крепких напитков в его дыхании.

Комната поплыла, чувство тревоги усилилось. Я сглотнул, чтобы избавиться от кислого привкуса на языке. Мы молча смотрели, как вереница посетителей покидает бар: одни крепко держались на ногах, другие шли пошатываясь, а некоторых несли друзья. Я вполне гордился тем, что до сих пор стоял ровно.

– Скройся, – резко сказал Лео, не сводя глаз с толпы, идущей всего в нескольких метрах от нас.

Я юркнул за колонну, подальше от входа в бар. Всмотрелся в людей.

– Не двигайся, – прорычал Лео.

Но было слишком поздно – я уже заметил своего бывшего капитана. Судя по тому, как он свирепо посмотрел на Лео, было совершенно ясно, что он видел нас вдвоем – возможно, даже втроем с капелланом.

Лео резко свистнул, и я услышал, как несколько человек подошли ближе, смеясь и громко разговаривая. Я обошел колонну и с удивлением обнаружил его в окружении солдат. Некоторые из них угостили меня не одним бокалом. Я знал, что Лео надеялся заслонить меня их мощными телами от зорких глаз капитана, но это не сработало.

Он приблизился, и солдаты выпрямились, а некоторые бросились ко входу в отель. На униформе капитана виднелись ряды лент и медных значков, которые ярко сияли в мерцающем свете свечей. Оценивающий взгляд светлых глаз капитана скользнул по мне, губы неодобрительно сжались. Он заметил мои пыльные ботинки и мятую рубашку, а также давно не стриженные волосы. И учуял запах алкоголя.

– Уитфорд, – сказал он. – Я слышал, ты заходил в клуб.

Я решил держать рот на замке.

– Ты все еще работаешь на Рикардо, – произнес капитан. – Он знает, что ты собираешься жениться на его племяннице?

Кровь отхлынула от моего лица.

– Я так и думал, – ответил капитан с холодной улыбкой. – Ты совсем не изменился, Уитфорд. – Капитан покачал головой, на его суровом лице отразилось презрение. – Твой отец не заслужил это. – Он переключил внимание на Лео, который все еще держался за колонну, чтобы не упасть. – Увидимся утром.

Капитан ушел, расправив плечи и выпрямив спину.

У меня в ушах грохотало.

– Откуда он узнал, что она племянница Рикардо?

Лео расхохотался.

– Ты сам сказал это в баре, идиот.

Черт возьми. Теперь уже ничего не поделаешь – нам с Инес придется пожениться раньше. Если кто и хотел испортить мне жизнь, то это был человек, который донес на меня военному судье.

Только распрощавшись с Лео, я почувствовал, что кто-то наблюдает за мной с верхней площадки лестницы. Я запрокинул голову, во рту пересохло, в глазах все плыло. Я споткнулся на первой ступеньке и едва удержался на ногах. Силуэт показался мне знакомым.

Потребовалось около минуты, чтобы очертания обрели четкость. Это была молодая девушка, выражение ее лица было трудно прочесть. Изумление? Ужас? Она отвернулась и быстро зашагала прочь, туго завязывая пояс халата на тонкой талии. Темные кудри рассыпались по плечам. Наконец-то я узнал ее.

Инес.

Capítulo dos

Глава 2

Вид пьяного Уита потряс меня. Я расхаживала по своему номеру, яростно жестикулируя и размышляя о том, что увидела и что это значило. Я решила поискать другие выходы из «Шепердса», помимо главного, которым пользовались все гости, и увидела Уита в толпе солдат. Это казалось невозможным, учитывая, как он относился к военной службе. Не говоря уже о том, как к военным относилась я. Но он был там, непринужденно улыбался, слегка покачивался и прекрасно проводил время. Затем Уит заговорил с кем-то высокопоставленным, человеком в форме с наградами, и от этого зрелища у меня все перевернулось внутри.

Я ничего не понимала.

Уит не хотел связываться с военными. Он сам убедил меня в этом. Избегал любых напоминаний о военной службе, и потому я с трудом могла представить его за веселой беседой с этими людьми. И зачем какому-то британскому солдату или капитану вступать в разговор с человеком, который был с позором уволен?

Я оставила балконную дверь открытой, чтобы впустить свежий воздух. На небе показалась луна, ночь была тихой и безветренной. Следовало бы вернуться в постель, но мое сердце бешено колотилось. Когда-то я не доверяла Уитфорду Хейзу. Верила в худшие слова о нем. Потом он показал, что скрывал все это время, и мне пришлось изменить свое мнение.

С ним я чувствовала себя в безопасности.

Но когда я увидела его этой ночью, пьяным и веселым, в окружении солдат, в моем сердце вспыхнул страх.

Что, если я была права насчет него с самого начала?

* * *

– Просыпайся, Инес.

Я, уткнувшись в подушку, пошевелилась под простыней. Казалось, голос принадлежал Уиту. Я повернулась, всмотревшись сквозь плотную сетку от москитов. Это и был Уит.

– И кто теперь ведет себя неподобающе, – сказала я, когда обрела дар речи.

В обычной ситуации мои слова вызвали бы довольную улыбку или даже смешок. Но размытый силуэт Уита оставался безмолвным и неподвижным.

– Который час? – спросила я.

– Раннее утро, – резко ответил он. – Ты встанешь?

– Что-то подсказывает мне, что твои слова меня не обрадуют.

– Скорее всего, нет.

Я вздохнула. Внутренности скрутило предчувствием беды. Уит отодвинул москитную сетку, и я тихо поблагодарила его, поднимаясь с постели. Ситуация была неловкая, и я одернула свободную ночную рубашку, пытаясь скрыть застенчивость. Уит стоял в стороне, выражение его лица было отстраненным и настороженным. На нем была та же одежда, что и накануне вечером. От него пахло виски, гвоздикой, торфом и дымом. Интересно, успел ли он поспать или провел ночь с друзьями-солдатами?

– Я видела тебя в холле.

На его челюсти дрогнул мускул.

– Я знаю.

– Кто эти люди?

Уит пожал плечами:

– Неважно.

Я наклонила голову, размышляя. Разумеется, это были солдаты, и Уит явно знал их. Следовало бы спросить, почему он проводил время с ними, когда должен был готовиться к нашей свадьбе. Я почти не виделась с Уитом с тех пор, как он подробно объяснил, что я должна сделать. Его собственный список дел был огромным. Конечно, подготовиться к свадьбе за такое короткое время и тайком от моего дяди можно только чудом.

– Ты спал?

Уит проигнорировал мой вопрос. Я шагнула к нему и заметила паутинку красных прожилок в его усталых глазах и сжатые от напряжения челюсти. Обычно гладкое лицо заросло. Я снова почувствовала укол тревоги. Уит выглядел напряженным и нервным.

Он передумал жениться. Я была уверена в этом.

Он ошибся, сделав мне предложение: это было слишком безрассудно, подобную идею даже не следовало озвучивать. Уит собирался сказать, что согласился с моим дядей, что будет лучше, если я покину Египет и найду кого-нибудь другого. Конечно, люди все время вступали в брак по расчету. Должно быть…

– Мы должны пожениться сегодня.

Я моргнула.

– ¿Qué?[6]

Уит скрестил руки на груди.

– Это должно произойти сегодня. Слишком много людей могут вмешаться, пойти к твоему дяде и рассказать о наших планах.

У меня закружилась голова.

– Но…

– Я нашел свидетеля и человека, который сможет нас поженить. Но мне нужно получить разрешение. – продолжил Уит, не замечая, что я словно барахталась в глубокой воде, пытаясь удержаться на плаву. – Ты смогла найти выход из «Шепердса»?

– Да, – ответила я. – У меня нет платья. Обязательно жениться в такой спешке?

– Если я смогу получить разрешение, тогда да. Встретимся у Висячей церкви после захода солнца.

Уит отвернулся, и я потянулась к нему, но он в два счета пересек комнату и оказался у двери.

– Как ты пробрался в мою комнату? – спросила я. – Ключ ведь только у меня.

– Стащил запасной из холла, – бросил Уит через плечо. – В отеле ужасная охрана.

– Уит…

– Мне пора,– торопливо сказал он и ушел. Ушел, прежде чем я успела сказать хоть слово, прежде чем я смогла спросить, почему он ведет себя так странно, прежде чем я смогла потребовать, чтобы он посмотрел на меня. Всего один раз.

Я стояла неподвижно, потрясенная и испуганная. Казалось, палуба парохода, который увозил меня домой, уже раскачивалась у меня под ногами.

* * *

На свою свадьбу я надела черное, и будь я сентиментальна, позволила бы себе вспомнить, что именно это платье было на мне, когда я впервые увидела Уита. Но ужас окутал меня, словно саван, и я могла думать лишь об отстраненном поведении Уита. Я дотронулась до единственного украшения – материнского платка с ярким рисунком. Подумала, не снять ли его, но он служил напоминанием о том, почему я вообще выходила замуж.

Я не позволю своей матери победить.

Резкий крик вырвал меня из мыслей. Водитель экипажа едва не сбил бродячую собаку, которая радостно лаяла на детвору, игравшую перед небольшой рыночной палаткой. В воздухе витали ароматы специй: паприка, тмин, куркума. По соседству находился «Харраз», магазин трав и парфюма, внутри которого прогуливалось множество египтян и туристов. Все они выходили, источая ароматы эфирных масел, и мне очень хотелось заглянуть туда, но времени не было. Я ждала Уита на углу улицы перед церковью, с любопытством наблюдая за повседневной жизнью Каира. Никто даже не взглянул на вдову, стоявшую в одиночестве. Совсем недавно я, переодевшись, выбежала через главный вход «Шепердса» с уверенностью, которой вовсе не испытывала теперь, отсчитывая минуты.

Уит опаздывал. Сильно опаздывал.

Солнце село, над городом повеяло прохладой, небо постепенно темнело. Звуки вечерней молитвы разносились далеко в ночи. Обычно они успокаивали меня, но сейчас лишь напомнили о том, что человек, за которого я собиралась выйти замуж, не пришел.

В глубине души я сомневалась, что он вообще появится.

Возможно, он так и не получил разрешение; возможно, мой дядя узнал о наших планах и прямо сейчас разбирался с Уитом. Тысячи причин и объяснений проносились у меня в голове, и все они казались вполне вероятными. Но была одна, из-за которой все мое нутро словно сжалось в тугой и тяжелый комок, воплощение худших страхов.

Что, если и Уит просто бросил меня?

Я переминалась с ноги на ногу и старалась не думать о плохом. Вот только мысли продолжали клубиться в голове, словно дым, а на шее выступил холодный пот. Наверное, Уит передумал. Впервые в жизни я пожалела, что у меня нет карманных часов. Я решила дать ему еще несколько минут, прежде чем вернуться в отель, и мысленно начала отсчитывать секунды. Когда цифра перевалила за пятьсот, я наконец осознала.

Уит не придет.

Я медленно побрела в отель. Казалось, мои ноги двигались сами по себе. Что же мне теперь делать? Вот бы воспользоваться платком матери и навсегда исчезнуть. Но на людей его магия, вероятно, не действовала. Я собиралась перейти улицу, когда услышала чей-то голос. Вздрогнув, я поняла, что кто-то выкрикивает мое имя.

– Оливера!

В конце улицы показалась знакомая фигура. Уит стоял там, спрятав руки в карманы. Когда он подошел ближе, я почувствовала облегчение, словно кто-то наконец смазал ноющую рану бальзамом. Я резко выдохнула, вглядываясь в его черты. Уит казался более спокойным и менее напряженным. В моем сердце, словно наглый сорняк, проросла надежда.

Уит остановился передо мной.

– Привет, – осторожно сказала я.

Уит улыбнулся и вытащил лист бумаги.

– Я все получил.

– Разрешение? – спросила я. – Кто-то действительно разрешил нам пожениться?

Уит кивнул, а затем подался вперед и притянул меня к себе.

– Я сомневался, что у нас все получится, Инес. – Его рука легла мне на поясницу, и теплое чувство разлилось по моему телу до самых кончиков пальцев. Мягкий лен его рубашки коснулся моего виска, и я услышала ровное биение его сердца.

– Почему ты дрожишь? – прошептал Уит мне в волосы.