Красное и белое

Шеф деловито, как всегда, взвесил Васькин улов, записал его в тетрадь, но не сказал ни слова. На меня, с моим пустым мешком вообще не обратил внимания. Иван и Петр явились не с пустыми руками, но Васькин рекорд, конечно, не побили.

На ужин из горячего был только чай, значит, повариха опять в гостях. Это сразу было видно, даже думать не надо. Роман Сергеевич был хмур и сосредоточен, Иван с Петром спокойно переговаривались о чем-то своем, Эльвиры нигде не видать. А вот Василий меня удивил еще раз. Он лежал возле палатки и курил сигарету с блаженной улыбкой не лице. Надо же, три дня как получил у своей девушки отставку и, вместо того, чтоб страдать и переживать, лежит с довольной рожей, как кот, объевшийся сметаны. Я, как бы между прочим, поинтересовался, где он надыбал столько «пирамидона», но Василий с той же блаженной улыбкой махнул рукой в сторону грота и сказал: «Там!» Ясное дело, что там… Мне вот, столько за неделю не собрать, а он за три часа. Ладно. Похоже у моего друга свои тайны завелись… Сам потом расскажет. А я достал черный шарик и решил сегодня подарить его Эльвире. Зачем мне два одинаковых шарика, а Элька у нас единственная женщина на всю компанию.

Через два часа, как по распорядку меня снова вызвал шеф и дал то же поручение, доставить его дочуню в лагерь. Эльвира опять задерживалась. Я предложил захватить для компании Василия, но шеф, коротко ответил: «Нет!»

Ну нет, так нет, мне и одному не в лом. Да и хорошо, что не взял своего друга. Хоть он уже остыл от своих переживаний, но увидеть Эльвиру не одну и не с моей малолетней подружкой, а с молодым парнем… Не понравилось бы ему это. Встретил я их там же у водопада на скамейке. Парень был с меня ростом, светловолосый, голубоглазый красавец. Возраст тоже как у нас с Васькой, только на лице бородка уже наметилась. Модные черные брюки и черная курточка в полумраке скрадывали фигуру. А Элька прямо глаз с него не сводила. Вот тебе и Ромео с Джульеттой. Как быстро она переключилась… Ну, да дело не мое.

– Знакомьтесь, – сказала она. – Это мой коллега Матвей…

С чего это вдруг я ее коллега? Руку я протянул, парень руку пожал и назвался.

– Суаор, – сказал он и слегка наклонил голову.

– Матвей, – повторил я сделав аналогичный жест.

Тут Элька опять меня удивила, она сказала парню несколько слов на непонятном языке и помахав ему рукой пошла в сторону леса. Я, естественно, последовал за ней, а Суаор отправился в противоположную сторону, очевидно, к себе домой.

– Ему нельзя переходить на нашу сторону водопада, – сказал она, когда я догнал ее.

– Почему? – спросил я, хотя мне было наплевать на него и его запреты, просто так спросил.

– Он сказал, что за лесом плохая земля, если там долго находиться, то он может погибнуть.

– Ни хрена себе! – удивился я. – Он может погибнуть, а мы? Может мы тут радиоактивные камушки собираем…

– Нет, нет! – энергично запротестовала Эльвира. – Папа сказал, что никакой радиации тут нет. Ну, сам подумай, стали бы эти камни так хранить, и так перевозить? Нет, тут дело не в радиации. Тут что-то другое… Просто он не такой как мы…

Я не стал продолжать тему радиации, поскольку понимал, что Роман Сергеевич ни в коем случае не стал бы подвергать свою дочь опасности. Да и вообще, решил больше не любопытничать, еще подумает, что я труса праздную…

– У меня для тебя есть небольшой презент, – сказал я, меняя тему, и достал из кармана шарик.

Эльвира шарик взяла, повертела его в руках и неожиданно чмокнула меня в щеку. Хорошо, что Васьки нет поблизости…

– Спасибо, Матвей, – с каким-то проникновением сказала она, будто я подарил ей золотое колечко, а не бесполезный камешек.

– Пожалуйста, – пожав плечами, ответил я, давая понять, что для меня это сущая безделица. – Послушай, а откуда ты их язык знаешь?

– Да я и не знаю вовсе, – спокойно ответила она, – просто выучила несколько слов, это не трудно.

Дальше мы шли молча. Я решал проблему: говорить своему другу о новом кавалере Эльвиры, или умолчать. По законам мужской дружбы, вроде, должен сказать, но опять же, как мужчина, не должен говорить. Какой-то замкнутый круг… Наконец, решил: скажу, если спросит.

Но Васька не спросил. Он даже не взглянул на свою бывшую подругу. Сидел с отрешенным видом, витая в облаках. Небось, строит воздушные замки из «пирамидона». Я еще в тот раз заметил, что его камни все ровные и похожие на кирпичи. Ну да бог с ним…

На следующий день полевые работы продолжились обычным порядком. Ну, это для шефа – обычным порядком, может для остальных тоже, только не для меня.

Как обычно, мы с Василием разошлись в стороны. Я держался ближе к лесу, а он постепенно двигался к скалам. Мы смотрели и под ноги и по сторонам, но главное, незаметно поглядывали друг на друга. Он – для того, чтоб незаметно улизнуть, я – чтоб засечь место его исчезновения. Наконец я, спускаясь к лесу, наклонился над очередным камнем, а когда поднял голову, Василий исчез. Но на сей раз я хорошо приметил место. Теперь надо пройти туда, но не напрямую, а по дуге и «нечаянно» выйти на это место. Только осуществить коварный план не удалось…

– Матуэй! – раздался детский возглас.

Ко мне из леса шла моя принцесса Лея. Я сначала обрадовался встрече с моей «дамой сердца», но потом, вспомнив вчерашний разговор с Эльвирой, испугался за нее. Ведь получалось, что нельзя ей здесь находиться.

Я быстро подошел к ней и стал знаками и словами объяснять девчушке, что тут плохое место и ей надо возвращаться обратно. Она смотрела на меня с хитрым прищуром, пряча одну руку за спиной, а потом вдруг резко вытянула ее вперед и раскрыла ладонь. Тут я увидел черный шарик, который подарил ей при первой встрече. Дальше мы общались с ней знаками и междомедиями, но я понял, что с этим шариком она может ходить по плохой земле без ущерба для своего здоровья. Все это походило на детскую сказку, в которую я почему-то поверил. А что мне оставалось делать? Возвращаться она решительно не хотела. Наоборот! Она взяла меня за руку и повела дальше к камням, где я вчера занимался поисками «пирамидона». А дальше начались вообще чудеса. Мы с ней ходили по камням, она каким-то чутьем находила «пирамидон» и показывала его мне. Я складывал находку в рюкзак и уже через полчаса тот стал почти неподъемным. Увидев, что я больше не унесу, малышка помахала мне рукой и убежала к водопаду. Там ее наверняка ждал Виктор. А я, наверное, сегодня выполнил недельную норму по сбору «пирамидона»

Возвращаясь на обед с полным рюкзаком, я встретил Василия, который тоже тащил неподъемный рюкзак и явно рассчитывал на мою помощь. Увидев меня, он раскрыл рот от изумления, потом покачал головой, и мы поволокли свою добычу каждый самостоятельно.

Шеф, принимая продукцию, образно выражаясь, ни малейшего удивления не высказал, как обычно все взвесил и записал в тетрадь. «Интересно, – подумал я, – если ему пригнать самосвал этого белнадона, он тоже молча все примет?»

– Может, мы зря так корячимся? – сказал я Ваське, когда мы вышли к лагерю. – По моему Роману Сергеевичу все равно, сколько «пирамидона» мы притащим…

– Мне тоже так кажется, – вздохнул Василий. – После обеда столько не потащу.

– Ты какой-то склад потрошишь? – спросил я.

– А ты? – задал он встречный вопрос.

– Мне тут одна местная жительница помогает, – честно ответил я.

– Здорово! – восхитился он. – А как зовут?

– Я называю ее принцесса Лея, она отзывается…

– Красивая?

– Красивая, только маленькая еще. Лет шесть на вид…

– И что? Неужели ее одну отпускают тут бродить? Хотя тут вообще-то безопасно. Кроме нас никого нет. А как она помогает?

– Она этот минерал чувствует на расстоянии и показывает мне. А я просто в рюкзак складываю.

– Чудеса…

– Чудеса, – подтвердил я. – А ты тоже помощников нашел?

– Я… Нет, я нашел чьи-то припасы… Да в общем, это уже не важно. Давай договоримся: будем сдавать по две штуки… Раз шефу наплевать на количество, зачем надрываться. Он ведь даже не рассказал, что это за минерал для, чего нужен…

На том мы с Васькой и порешили. После обеда приволокли по паре камней, и без малейших угрызений, отправились на ужин. Не знаю как Василий, а я эту пару камней добросовестно искал три часа, поскольку моя добровольная помощница больше не появлялась. Я сообщил об этом своему другу и тот пообещал в оставшиеся три дня меня выручать. Ну, чтоб не с пустыми руками мне являться.

Вечером я ждал от шефа обычной просьбы проводить домой его дщерь. Однако приглашения не последовало. Мало того, Эльвира явилась сама и вовремя. Я, проходя мимо, не удержался и спросил:

– Сегодня одна до лагеря добралась?

– Нет, Суаор проводил, – смутившись, ответила она.

– А как же тогда… – удивленно начал я.

– Благодаря твоему камешку, – ответила Эля.

Но я уже понял. Значит, мой шарик перекочевал в карман к ее дружку, и теперь он может ходить в плохие земли. Сказка продолжается и чем дальше, тем интересней. Правда через три дня все закончится, но я не жалею и продолжения не хочу.

Иван с Петром где-то бродили, а мы с Василием устраивались на ночь. Мы опять были дружны и неразлучны и на Эльвиру он больше не смотрел. Я собирался ему задать пару вопросов, хоть любопытство это удел женщин, но все же некоторые вещи я имею право знать.

– Василий, – вздохнув начал я, – вот ответь мне на два простых вопроса. Где мы находимся и чем мы занимаемся? Шефу, как я понял, на этот белнадон глубоко наплевать. А тот мир, где мы его добываем, какой-то уж слишком потусторонний…

– Думаешь, я знаю? – усмехнулся Василий. – Меня в эту экспедицию Элька позвала. Спроси у нее, вы же теперь друзья…

– Никакие мы не друзья, – раздраженно ответил я. – Ты с ней «дружил» гораздо дольше, чем я.

– Не кипятись, – ответил Васька, – скорее всего она и сама ничего не знает, надо у Романа Сергеевича спрашивать… Только зачем спрашивать? Через три дня мы отсюда улетаем, отработку нам зачтут, денежки выплатят. Зачем вопросы? Меньше знаешь, крепче спишь.

Мы замолчали. Вообще-то Василий прав. Давно ли прошли сталинские времена. А вдруг мы работаем на территории иностранной державы? Имеем контакты с иностранными гражданами? За такие дела, конечно, в тюрьму не закатают, но из института выпрут.

Когда на другой день мы с Василием вышли в поле, он сразу заявил мне:

– Слушай, Матвей, у меня тут кое-какие дела наметились. Ты за мной не ходи. Погуляй в лесочке, к подруге своей сходи, встретимся у входа в грот в двенадцать часов. Камни я на тебя возьму… Лады?

– Лады, – пожал плечами я.

Мне не то, чтобы интересно было, что у него за дела нарисовались. Просто раздражала таинственность. У всех тут важные и тайные дела, я один лопух, получается… Васька ушел, я даже смотреть не стал в его сторону. Хочешь играть в секретики? Изволь… А ведь еще неделю назад Василий сам был в таком же положении. Все были в курсе дел семейства Набель, только Василий ничего не знал. Теперь, я на его месте…

Обернувшись к лесу, я увидел, что ко мне бодрым шагом движется Лея. В этот раз на ней были брючки и курточка, да те же красные ботиночки на вырост. Неподражаемо картавя, она поприветствовала меня, я естественно ответил ей так же. Очевидно, сейчас она потащит меня на поиски «пирамидона». Надо как то втолковать ей, что этот процесс уже не актуален… Я начал с простого, – ткнул ее пальцем в грудь и сказал: «Лея?» Она повторила довольно внятно, потом я ткнул себя и сказал Матвей? «Матуэй, – повторила она». Но на этом урок обучения языку закончился, поскольку она схватила меня за руку и потащила вперед. Вырываться было глупо, и я пошел.

Теперь она вела меня не к «пирамидону», а в сторону скал, где исчезал Василий. «Все ясно, – понял я, – сейчас покажет мне Васькин клад и убежит восвояси». Почти угадал. За одной из скал, я увидел полого уходящий вниз туннель и довольно широкий. Моя провожатая тянула меня именно туда. Туннель был длинный, но совершенно прямой, поскольку с противоположного конца был виден свет. Внутри было сумрачно, и мы поначалу шли медленно, пока глаза привыкали к полумраку. Потом Лея дернула меня за руку и указала на кучу возле стены. Даже в полумраке я понял, что это «пирамидон», который приносил Васька. Кирпичи правильной формы были именно тем минералом, поисками которого нам надлежало заниматься.

Я показал рукой вперед, на выход из туннеля, а на «пирамидон» показал открытую ладонь. Этот знак должен означать, что я хочу посмотреть, что впереди, а минерал подождет. Не знаю, как мою мимику истолковала провожатая, но она отпустила мою руку и быстро зашагала к противоположному концу туннеля. Путь занял минут двадцать, тут было явно больше километра. Зато когда мы вышли из туннеля, я едва не выпал в осадок…

Передо мной открылась цветущая долина с настоящей травой и фруктовыми деревьями. Сад, одним словом. Моя провожатая явно была тут не впервые, поскольку снова взяла меня за руку и повела по тропинке, которая петляла среди декоративного, красиво постриженного кустарника. За очередным поворотом я опять чуть не рухнул от неожиданности, поскольку увидел скамейку, которая, к счастью, стояла спиной ко мне. На скамейке сидел Василий, его-то фигуру не узнать со спины я не мог, даже если бы на нем не было армейской шляпы. Но не Васька меня удивил, я еще когда шел по туннелю, подозревал, что встречу его тут. Тут другое. На скамейке рядом с Василием сидела девушка, у нее были такие же пепельные волосы, как у Леи. Хотя я видел ее со спины, сразу определил, что она нашего возраста, а некоторое сходство с моей провожатой позволяло заподозрить родство. Наверное, сестра Леи.

Пока я разглядывал со спины эту парочку, Василий времени не терял и попытался обнять свою соседку. Та зябко повела плечами, но Васькину руку не убрала. Я посмотрел на свою малышку, та стояла и с хитринкой щурилась на меня, спрятав одну руку за спину. Я, глядя на нее, развел руками. Ну что теперь делать? Ну, это я не знал: что делать, Лея, похоже, знала. Она вышла вперед и предстала перед парочкой. Я продолжал стоять сзади. Васькина подруга заговорила с ней. В мою сторону никто не обернулся. О чем они говорят я, естественно, не знал. Василий в разговоре не участвовал. А как он мог участвовать, если языка не знал? Просто таращился на свою подругу влюбленными глазами, а у меня была альтернатива: уйти по тихому, или объявиться. Решил уйти, чтоб не травмировать Васькину психику. Пусть ловит кайф последние денечки. Я помахал Лее рукой и рванул обратно.

Меня никто не окликнул, значит, моя малышка правильно меня поняла, и я ушел незамеченным. На обратном пути, взяв пару кирпичей «пирамидона», стал поджидать Василия, но не прямо перед туннелем, а в отдалении. Он появился за пять минут до нашего планируемого возвращения на обед. Сразу сунул мне пару кирпичей «пирамидона», как мы и договаривались вчера. Вид у него был сияющий а настроение приподнятое… А чему радоваться-то, ведь еще два дня и алес… Мне и то жаль будет расставаться со своей малолетней дамой сердца… Как все странно, однако. Вот Василий и Эльвира приехали сюда две недели назад как Ромео и Джульетта. Теперь у Эльвиры другой Ромео, а у Василия другая Джульетта. Даже у меня появились друзья: Виктор и Лея…

День сюрпризов, для меня на этом не кончился. Впрочем, сюрприз оказался для всех членов экспедиции, просто мы с Василием узнали о нем последние. Когда мы, сдав наш улов, вышли в лагерь, на площадке перед нашей палаткой стоял вертолет, а Иван с Петром деловито таскали в него ящики с остатками пропитания с нашим «пирамидоном»…

– Сворачиваемся, – объявил шеф. – Обед отменяется, сейчас грузим оборудование и улетаем в Абакан, оттуда поездом домой…

Прошел месяц после нашей отработки и внезапного убытия с места работ. Собственно, наш отъезд был больше похож на бегство. И теперь вот, спустя месяц, в середине августа, мы втроем: я Эля и Василий лежим на диком пляже нашего Еленского озера, загораем… Кончаются последние денечки летних студенческих каникул.

Не знаю, о чем сейчас думают Эля с Василием, а я вот никак не могу осознать: были ли те события месячной давности или все мне примлилось? Нет, денежки за работу в геологической экспедиции я получил и даже расписался в каких-то ведомостях. А вот были ли события связанные с моим знакомством с тамошними жителями? Была ли принцесса Лея, ее брат Виктор? Я смотрю на Василия и Элю. Они по-прежнему вместе, и не вериться, что между ними был разрыв. Отношения между ними ровные, дружеские, никаких шекспировских страстей не наблюдается…

С момента вылета в Абакан, никто из нас и словом не обмолвился о наших полевых работах в этой геологической партии, об этом странном минерале «белнадон», поисками которого мы занимались, причем, весьма успешными поисками…

Я смотрел в небо, подставив августовскому солнцу свое не очень загоревшее пузо. Василий с Элей выглядели аналогично. По небу медленно ползли облака, так же медленно ползли мысли в моей голове. Что-то было не так… не так… Слева от меня на синем покрывале лежал Васька. Он только что окунулся в озере, и теперь от холода его кожа стала пупырчатой. Рядом с ним лежала Эльвира, она не купалась, ее оранжевый купальник был совершенно сухой, лежала она на животе, положив голову на руки, и смотрела на озеро. Я на озеро не смотрел. Чего на него смотреть? Одна и та же картина: блестящая гладь воды и лес на противоположном берегу. С детства знакомый вид. А вот облака на небе каждый раз разные. Образуют совершенно новые рисунки и можно воображать себе любые фигуры. Вот гигантский заяц догоняет маленького слона и сейчас его проглотит… А вот, огромный самолет идет на посадку…

– Люська замуж вышла, – сказал вдруг Василий.

– Туда ей и дорога, – ответил я, вспомнив нашу прошлогоднюю встречу на этом самом месте.

– А у меня родители разводятся, – совсем бесцветным голосом тихо сказала Эльвира.

Я не знал, что сказать… Что можно вообще сказать в этом случае? Мы с Васькой посмотрели на нее. Она продолжала лежать на животе и смотрела на озеро. Тут Василий быстро наклонился и поцеловал ее в плечо. Я отвернулся и снова стал смотреть на облака… Нет, ничего мне не примлилось в этой геологической экспедиции. И доказательства тому два каменных шарика: черный и синий, которые теперь лежат у меня дома в ящике стола. И где-то живет на свете принцесса Лея и ее брат Виктор. Через двенадцать лет она станет взрослой девушкой, я найду ее и женюсь на ней…

– Как не хочется домой возвращаться, – вставая с покрывала, сказала Эльвира. – Хорошо, что я учусь в Свердловске. Послезавтра уеду…

Мы с Василием тоже встали и стащили нашу лодку в воду. Пора возвращать плавсредство на лодочную станцию. Мне стало жалко Эльвиру, у Василия вообще убитый вид, но ведь тут вообще ничем не поможешь. Развод родителей – это стихийное бедствие, его надо пережить.

У меня дома, слава богу, стихийных бедствий не намечалось. Даже наоборот. Мать ходила гордая, поскольку Софья начала сниматься в каком-то фильме, о чем она с гордостью сообщила в очередном письме. Правда о своей роли она ничего не писала и даже не сообщила названия фильма. На всякий случай я просмотрел все последние кинофильмы, сделанные на «Ленфильме», внимательно читая титры. Ведь Сонька может загримироваться так, что рядом пройдешь и не узнаешь… Ну, в общем, надо ждать более вразумительного письма… Отец это сообщение в серьез не воспринял, а мне посоветовал не терять зря время и деньги.

– Небось, снялась в массовке на заднем плане и ходит довольная… Актриса! – сказал он.

«Может оно и так, – подумал я, – а может, и нет». Хвастовства за ней я раньше не замечал. Может, еще гордиться буду своей сестрой. Вдруг она Любовь Орлову затмит! Вот будет номер.

Быстро пролетели последние деньки каникул. Здравствуй ВУЗ, вот он я, готов к учебе. Здравствуй второй курс, теперь-то уж я знал, что к чему и почему. Это в прошлом году первые дни сентября бегал по институту, как заблудившийся теленок. Теперь сам первокурсникам подсказываю: где что находится. В душе-то все равно сетую, что желанной радиотехники, как не было, так и нет. Общеобразовательных предметов полно: математика, физика, химия… ну, да ладно. Началась военная подготовка, один день в неделю. Зато целый день мы были курсантами и жили по распорядку, как в армии. Ну, это нам так внушали, что с восьми утра и до пяти вечера мы на службе. Зато как повезло нашим девицам. У них-то военки не было, а вместо нее был свободный день. Зато потом, после четвертого курса нам, пацанам, присвоят звание офицера запаса, а девицы так и останутся невоеннообязанными.