Люби Меня До Смерти/Love Me To Death

I dedicate this work to my dear friend Nick Trapp (Great Britain), and my first reader, and to my Lithuanian friends, Goda Juškėnienė and Janina Leskinien (Janina Lesnickiene) who inspired my love for the country where this story takes place.

Посвящается моему лучшему другу Нику Траппу (Великобритания), ставшим моим первым читателем, и двум подругам из Литвы Годе Юскениене и Янине Лескиниене, благодаря которым я полюбил страну, где действие данного произведения разворачиваются.

1. Special

1. Особенный

When people keep saying all the time since your childhood that you are special, you unconsciously begin to believe it. Such remarks are especially characteristic of loving parents who tell their beloved offspring. Of course, one’s own child will always be unique. No wonder they say that love is blind.

Когда с детства говорят, что ты особенный, поневоле начинаешь в это верить. Особенно свойственны подобные реплики любящим родителям, которые не устают повторять их любимым отпрыскам. Безусловно, родной ребёнок всегда будет уникальным. Недаром существует изречение: любовь слепа.

As for me, everything was “even worse.” I was considered special even when I did not do anything outstanding. I had been praised, cherished, and idolized since the moment I was born into this world. Day and night, I heard words of support and approval.

Со мной же всё обстояло “еще хуже”. Я считался особенным, даже когда не совершал ничего выдающегося. Меня хвалили, лелеяли и боготворили с самого рождения. С утра до вечера я слышал слова поддержки и одобрения.

If something did not work out or went out of hand, they kept repeating to me: “You can do it, just give it a try. You’re smart and resourceful, and you’ll always find a way.”

Если что-то не получалось или выходило из рук вон плохо, мне без конца и края твердили: “Ты сможешь, надо только постараться, ты ведь умный и находчивый, всегда найдёшь выход”.

I was so inspired by that kind of "super-support" from my parents, who really made me believe that everything was under control. Of course, later life taught “my Majesty” many instructive lessons. I realized that no one needed me in the world; that most people did not care about me, and I was not special at all, but quite an ordinary person with my own failings.

Я настолько был окрылён "сверхподдержкой" родителей, отчего действительно уверовал, что мне всё подвластно. Конечно, позже жизнь преподала “моему величеству” много поучительных уроков. Я осознал, что в этом мире никому не нужен; что большинству людей плевать на меня и вообще никакой я не особенный, а вполне обычный человек со своими тараканами в голове.

Who would have thought that many years later, when I had long ago come to terms with the essence of an ordinary person, an unexpected ability woke up in me?

Кто бы мог подумать, что много лет спустя, когда я уже давно смирился с сущностью обычного человека, неожиданная способность проснется во мне.

I always knew that there existed a secret in our family that was passed down from parents to children, from generation to generation. Moreover, I was told that one day, there would come a time when I would become its keeper, and then I would pass on the acquired knowledge to my own child.

Я всегда знал, что в нашей семье существует какая-то тайна, которая из поколения в поколение передавалась от родителей детям. И мне говорили, что однажды наступит день, когда я стану ее хранителем, а потом передам обретенное знание собственному ребёнку.

I was devoured by curiosity, but they said, "Everything in good time." Life went on as usual, but the secret was never revealed to me. "Probably they lied to me. There is no 'family secret' at all," I thought, until I completely forgot about it. The mystery unfolded by itself one rainy June evening.

Я сгорал от любопытства, но мне повторяли, что “всему своё время”. Жизнь шла положенным чередом, но секрет мне так и не раскрывали. “Наверное, обманули, нет никакой “семейной тайны”, – думал я, пока совсем про нее не забыл. Интрига раскрылась сама по себе одним июньским дождливым вечером.

As always, on Friday, my friends and I got together to play Mafia in one of the coffeshop in Kaunas. I really liked this game because of its fun and unpredictability. In it, as in life, you never know who is hiding behind the mask of indifference.

Как всегда, в пятницу мы с друзьями собрались поиграть в “мафию” в одном из антикафе Каунаса. Это игра мне очень нравилась из-за азартности и непредсказуемости. В ней, как и в жизни, ты никогда не знаешь, кто скрывается за маской равнодушия и безразличия.

My friends were quite ordinary people, all with college degrees and decent jobs. It is nice to spend time with them and talk on a variety of subjects, but this is not about that – it’s about the game.

Мои друзья – люди простые, все с высшим образованием и достойными профессиями. Мне приятно проводить с ними время и общаться на самые разные темы, но речь сейчас не об этом, а об игре.

Everything was going smoothly, fun, and at ease. We were laughing a lot, drinking alcohol, and exchanging jokes, sometimes obscene ones. Suddenly, after another joke, I accidentally showed my card and did not even notice it, which resulted in my merciless “murder.”

Всё шло гладко, весело и непринужденно. Мы много смеялись, пили алкоголь и обменивались шутками, иногда непристойного содержания. И вот после очередного анекдота я нечаянно раскрыл свою карту и даже не заметил этого, в результате чего меня беспощадно «убили».

Of course, I considered what happened to be an injustice and got terribly upset. I got so angry that, jumping up from the table, I exclaimed, "May thunder strike someone on the head!"

Конечно, я посчитал случившееся несправедливостью и жутко расстроился. Расстроился так сильно, что, подскочив из-за стола, воскликнул в сердцах: «Да чтоб гром грохнул кого-нибудь по башке!».

I did not know why I shouted out this particular phrase, which had no meaning, but immediately after that, thunder really struck – and with such noise that glass flew out of windows all over the neighborhood, and the lights instantly went out. Frightened shouts were heard from everywhere, and when, sometime later, the power came back on, we were shocked by the scene before our very eyes.

Я не знаю, почему выкрикнул именно эту фразу, не имевшую никакого смысла, но сразу после сказанного действительно грянул гром да с таким грохотом, что стёкла вылетели из окон по всей округе, и свет мгновенно погас. Испуганные возгласы послышались со всех сторон, а когда какое-то время спустя электричество вновь вернуло нас в цивилизацию, мы были шокированы представшей перед нашими глазами картиной.

In the corner at the entrance to the coffeeshop, a man was lying with a smashed skull, from which a grayish liquid was flowing out, as if someone had hit him hard on the head with a heavy object.

В углу у входа в кафе лежал мужчина с пробитым черепом, из отверстия которого вытекала жидкость сероватого цвета, как будто кто-то тяжелым предметом нанес ему сильный удар по голове.

2. Ema

2. Эма

A few days later, I was walking down the street, immersed in my thoughts, and did not notice anyone or anything around. Something told me that the incident in the coffeeshop was not an accident or a coincidence, as it might seem at first glance. It was all my fault, although it did not look like that at all.

Несколько дней спустя я брёл по улице, погруженный в свои мысли, и не замечал никого и ничего вокруг. Что-то мне подсказывало: тот случай в кафе вовсе не был случайностью и несовпадением, как могло показаться на первый взгляд. Все произошло по моей вине, хотя внешне выглядело совсем не так.

Despite my unstable inner state, I felt fine physically. Some unknown force was spreading through my body like a burning stream. I felt it with every cell of my being. The effect of that force did not bring a relaxing sensation, but, on the contrary, drove me to an even more anxious feeling.

Несмотря на подавленное психологическое состояние, физически я чувствовал себя прекрасно. Какая-то неведомая сила сжигающим потоком разливалась по телу. Я ощущал её каждой клеткой организма. Действие этой силы не оказывало расслабляющего эффекта, а, напротив, приводило в еще более тревожное состояние.

My mental turmoil did not give me peace. I felt like a wild animal trapped in a cage and did not know what to do or how to accept the new "essence” withinmy new inner "appearance." There was no doubt that I had been changing. We always accept any changes in ourselves last of all: only after everyone who knows us recognizes them. My friends realized it, and it took them only a moment.

Душевные метания не давали мне покоя. Я чувствовал себя словно загнанный в клетку дикий зверь и не знал, что делать и как принять новую “сущность” в новом внутреннем “облике”. Не осталось никаких сомнений в том, что я изменился. Любые изменения в себе мы всегда принимаем в последнюю очередь: лишь после того, как их признают все, кто знает нас. Мои друзья поняли это, и им понадобилось одно мгновение.

“Emilius! Emilius! Emilius!"

How could this even have happened? Was that the secret that my parents had been mentioning all my childhood? Something in me was evolving at a terrifying speed that could not be stopped or reversed. But I didn't need any changes. They might spoil everything: the usual routine of life, everyday habits…

Эмилиус! Эмилиус! Эмилиус! Как такое вообще могло произойти? Не в этом ли заключалась особенность, о которой родители говорили все моё детство? Во мне что-то менялось и менялось с ужасающей скоростью, которую нельзя остановить и направить вспять. Но я не нуждался в переменах. Они портили всё: привычный распорядок жизни, повседневные привычки…

“Emilius! Emilius! Wait a minute!”

A familiar female voice forcefully broke into the swarm of thoughts that drowned out all the sounds from the outside world and woke me up. I turned around and saw Ema (one of my best friends) coming toward me at a fast pace, almost running.

– Эмилиус! Эмилиус! Постой же! – знакомый женский голос с силой ворвался в рой мыслей, которые заглушали все звуки окружающего мира, и “разбудил” меня. Я обернулся и увидел, как навстречу быстрым шагом, почти бегом, приближалась Эма (одна из моих лучших друзей).

She was out of breath; it was clear that in an attempt to catch up with me, she had been running for some time. Her long, fiery red hair fluttered in the strong wind, and her open cloak, like wings behind her back, gave her the appearance of an angel descending from Heaven to Earth. Seeing this fragile girl, anyone could think of her as ideal: her figure, face, character, but her life would not seem enviable at all.

Она тяжело дышала, видно, что в попытке меня нагнать ей пришлось долго бежать. Её длинные огненно-рыжие волосы развивались на сильном ветру, а распахнутый плащ, как крылья за спиной, придавал вид ангела, спустившегося с небес на землю. В этой хрупкой девушке всё могло бы считаться идеальным: фигура, лицо, характер, но жизнь её отнюдь не показалась бы завидной.

She lost her parents at a young age, like me. An early marriage did not bring the happiness she had dreamed of. After a few months of marriage, her husband found out that he had a serious form of leukemia, which turned out to be incurable. His days were numbered. But suddenly, unexpectedly and to the delight of everyone – and especially Ema – one day, he got better out of the blue. Unfortunately, Ema’s happiness did not last long. Within six months, the disease returned and took such a merciless and cruel form that it killed its victim in a few weeks.

Она, как и я, потеряла в юном возрасте родителей, раннее замужество не принесло счастья, о котором она так мечтала. После нескольких месяцев брака у мужа открыли серьезную форму лейкемии, которая оказалась неизлечимой. Дни его были сочтены. Но вдруг неожиданно и на радость всем, а особенно Эме, в один прекрасный день он быстро пошел на поправку. К сожалению, длилось счастье недолго, через полгода болезнь вернулась и приняла настолько беспощадную ижестокую форму, что убила свою жертву за несколько недель.

It took Ema some time to get out of depression and come back to normal. The most amazing thing was that she coped with grief on her own, without the support of close friends. Only a truly strong person in spirit and body is capable of such a thing. Although there were moments when it seemed to everyone that she was ready to commit suicide because of an irreparable loss, still, the girl managed to resist the misfortune. Therefore, I looked at her with great respect and endless admiration.

Некоторое время понадобилось Эме, чтобы выйти из депрессии и влиться в русло повседневной жизни. Самое удивительное, что она справилась с горем одна, без поддержки близких друзей. На такое способен только по-настоящему сильный духом и телом человек. Хотя наступали моменты, когда всем казалось, что она готова наложить на себя руки из-за невосполнимой утраты, но все же девушка сумела противостоять несчастью. Поэтому я смотрел на неё с большим уважением и нескончаемым восхищением.

Although our friendship seemed strong, I still felt like Ema did not let me get close enough to her, so to speak, keeping her distance. Her actions seemed to say: "When I'm ready." I didn't insist, even though I didn't understand what she meant.

Наша дружба хоть и считалась крепкой, но всё же казалось, что Эма не подпускала меня к себе достаточно близко, сохраняя дистанцию. Её действия как бы говорили: «Когда я буду готова». Я не настаивал, хоть и не понимал, что она имела в виду.

“How are you?” Ema asked me.

“I want to know what the hell is going on with me!” I blurted out, again not knowing why. I looked straight into her eyes, and they seemed to encourage me to open up and not be afraid of the consequences.

“All in good time,” replied Ema, coming close to me. Despite the gusty wind, I could feel her hot breath and the scent of her perfume.

“Did you know everything? But how?” I was amazed at the discovery.

“I was just waiting for your time to come. It remains to wait just a little bit longer.”

– Как ты? – спросила она.

–Хочу знать, что со мной, чёрт побери, вообще, творится? – выпалил я, опять не зная почему. Я смотрел ей прямо в глаза, и они словно побуждали меня открыться и не бояться последствий.

– Всему свое время, – ответила Эма, подойдя ко мне вплотную. Несмотря на порывистый ветер, я чувствовал её горячее дыхание и аромат духов.

– Ты всё знала? Но как? – я поразился открытию.

– Я просто ждала, когда наступит твоя пора. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть.

She put her arms around my neck. It seemed that we were about to kiss, but it turned out to be just a friendly gesture. We never gave each other a reason for intimacy, even though I always wanted something more.

Она обвила руки вокруг моей шеи. Казалось, вот-вот мы сольемся в едином поцелуе, но то оказался лишь дружеский жест. Мы никогда не давали друг другу повода для интимной близости, хоть я и хотел всегда чего-то большего.

“Don’t think about anything right now. Forget what depresses you. Go home and get a good night’s sleep. Tomorrow we’ll meet, and you’ll be ready for a new stage of your life. Believe me, it isn’t gonna be the same as before.”

– Сейчас не думай ни о чём. Забудь то, что угнетает тебя. Иди домой и выспись, как следует, а завтра мы встретимся, и ты уже полностью созреешь для нового этапа жизни. Как прежде, больше никогда не будет.

After giving me a peck on the cheek, she took a step back. I noticed how her eyes sparkled with a green light. Maybe I was dreaming. I was at sixes and sevens at the time. Nevertheless, Ema's words had a calming effect on me: thoughts stopped getting tangled in my head; anxiety receded. I suddenly felt sleepy, and I staggered home, not remembering how we said goodbye.

Чмокнув меня в щечку, она отошла на шаг, и я заметил, как зеленым огоньком сверкнули ее глаза. Может, мне привиделось. Тогда я находился в замешательстве. Тем не менее слова Эмы подействовали успокаивающе: мысли перестали путаться в голове; тревожность и беспокойство отступили; энергия, которая с кровью по венам распространилась по моему телу, действовала лишь с умиротворяющим эффектом. Меня внезапно стало клонить в сон, и я побрел домой, не помня, как мы попрощались.

3. Secret

3. Тайна

I had no idea how I ended up in my old house, where I spent all my childhood and part of my youth. However, there was no doubt that I had gotten there. I recognized the family estate by the interior. Paintings by numerous artists of various eras and trends decorated the walls of all the rooms. They even hung along the hallway and stairs leading upstairs.

Как я очутился в своём старом доме, в котором провёл всё детство и часть юности, не имел ни малейшего понятия. Но в том, что оказался именно там, не было никаких сомнений. Я узнал родовое гнездо по интерьеру. Картины многочисленных художников самых разных эпох, направлений и течений украшали стены всех помещений: даже висели вдоль коридора и лестницы, ведущей на второй этаж.

The floors, covered with Persian and Uzbek carpets of bright colors, resembled lawns and meadows in the height of summer. They were made by hand, so I was strictly forbidden to run around the house in shoes: only barefoot or in slippers.

Curtains made of delicate silk of different colors covered the window spaces from the ceiling to the floor, barely allowing sunlight to get inside.

Полы, покрытые персидскими и узбекскими коврами ярких цветов, напоминали лужайки и поляны в разгар лета. Их соткали вручную, поэтому мне категорически запрещалось бегать по дому в обуви: только босиком или в тапочках. Шторы из нежного шёлка разных цветов покрывали оконные пространства от потолка до плинтусов, едва позволяя солнечному свету пробиться внутрь.

In general, everything here suggested that the owners, who were well-off, did not know anything about "design," since the atmosphere seemed rich but tasteless. At first, I thought that half of the house seemed to be missing altogether. It was only later that I realized: I saw only what was most firmly fixed in my memory. In other words, I found myself in my memories, and not in reality, because the family hearth had sunk into oblivion with my parents.

В целом, всё тут говорило о том, что проживали в этих стенах обеспеченные, но не знавшие слова "дизайн" хозяева, так как обстановка казалась богатой, но безвкусной. Поначалу мне почудилось, что половина дома будто и вовсе отсутствовала. Лишь позже до меня дошло: я видел только то, что наиболее прочно закрепилось в памяти. Другими словами, я оказался в своих воспоминаниях, а не в реальности, потому что семейный очаг канул в лету вместе с моими родителями.

After their disappearance without a trace under strange and unexplained circumstances, the house burned to the ground along with property worth millions of litas. Intuition told me that I was not here by pure chance. Something or someone deliberately brought me here. I was responding to the call – it sounded both in my head and from the outside. They were not words, but a completely different, incomprehensible feeling that cannot be explained, only experienced.

После их бесследного исчезновения при странных и невыясненных обстоятельствах, дом сгорел дотла вместе с имуществом на миллионы литов. Интуиция подсказывала, что я очутился здесь не по чистой случайности. Что-то или кто-то намеренно привёл меня сюда. Я шёл на зов, звучал он одновременно и в моей голове, и извне; то были не слова, а совсем иное, непонятное ощущение, которое невозможно объяснить – только пережить.

From the wide hallway, I entered the living room, filled with Chinese porcelain vases, statuettes made of silver and bronze, rare books, and furniture arranged so closely that the place was filled to the rafters. While I was looking around, examining familiar objects, the doors leading to my father's office opened by themselves, and two silhouettes appeared before my eyes, shrouded in the rays of the bright sun.

Из широкой прихожей я вошёл в гостиную, заставленную китайскими фарфоровыми вазами, статуэтками из серебра и бронзы, раритетными книгами, обставленную так тесно, что яблоку не нашлось бы места для падения. Пока я озирался по сторонам, рассматривая знакомые предметы, двери, ведущие в рабочий кабинет отца, распахнулись сами по себе, и перед моим взором прорисовались два силуэта, окутанные лучами яркого солнца.

After I stepped into the room, I recognized them as my long-missing parents. A childish feeling of immeasurable joy suddenly came over me at the sight of my loved ones. I rushed to meet my parents, finding out that I was in the body of not a thirty-year-old man, but a twelve-year-old teenager. I had returned to the age when I saw them for the last time.

Войдя в комнату, я узнал в них пропавших без вести родителей. Детское чувство неизмеримой радости внезапно нахлынуло на меня при их виде. Я бросился к родителям навстречу, осознавая, что очутился в теле вовсе не взрослого, почти тридцатилетнего мужчины, а двенадцатилетнего подростка. Я возвратился в тот возраст, когда видел их в последний раз.

Now my father and mother appeared in front of me and looked very alive, as if they had never disappeared anywhere. If this was a dream, I wish it would last forever. My father, as always, was dressed in his favorite strict classic suit (as I remember him most of all), with his coal-black hair combed back and piercing eyes like a southern summer night. He was strict, reserved, and outwardly showed little emotion. Although I knew that deep down he was very caring, by his nature he simply did not know how to show it.

Сейчас отец и мать явились передо мной и выглядели живее всех живых, словно никуда и не пропадали. Если то был сон, хотел бы я, чтобы он длился вечно. Отец, как всегда, предстал в излюбленном строгом классическом костюме (каким я его больше всего и запомнил), с зачесанными назад черными, как уголь, волосами и пронзительными, как летняя южная ночь, глазами. Он держался строго, сдержанно и внешне мало проявлял эмоции, хотя я знал, что в глубине души он сильно переживал, просто по характеру своему не умел показывать этого.

That was how he was raised, so he just shook my hand and gave me a little hug, patting me on the shoulder, as he liked to do. My mother, on the contrary, did not hide her feelings: she hugged, kissed, and stroked me for a long time, pressing me tightly to her chest, unwilling to let me go. Tears flowed endlessly from her big blue eyes, her brown hair carelessly scattered over her shoulders, and her expensive perfume intoxicated me with an unearthly fragrance. Finally, we reluctantly pulled apart to get a better look at one another. For a while, my parents gazed at me with looks filled with love and sadness, understanding all the suffering and deprivation I had endured after losing them during the most difficult period of my life.

Так его воспитали, поэтому он лишь пожал мне руку и слегка приобнял, похлопывая по плечу, как любил делать раньше. Мать же, напротив, не скрывала чувств: она долго обнимала, целовала, поглаживала меня, прижимая крепко к груди, и не желала выпускать из своих тёплых и нежных объятий. Слёзы, не переставая, текли из ее больших голубых глаз, русые волосы небрежно рассыпались по плечам, дорогой парфюм опьянял меня неземным ароматом. Наконец, мы неохотно освободились из объятий и чуть-чуть отстранились, чтобы лучше друг друга разглядеть. Какое-то время родители смотрели на меня взглядами, наполненными любовью и грустью, понимая все страдания и лишения, что я пережил, потеряв их в самый сложный период жизни.

"We know what you're thinking, son," my father began first, "but please don't blame us or yourself for what happened. You know what will be, will be. What is destined cannot be avoided."