Ставропольский протокол: Красный путь

Глава 4 Рост и выбор

Воздух Ставрополья к 2017 году словно стал другим – не таким, каким был в начале тысячелетия. Если в 2000-м он был пропитан неуверенностью, страхом перед будущим и смутными надеждами, то теперь в нём чувствовалась энергия перемен, пусть и не всегда очевидных. Для четверых мальчишек, родившихся в последние февральские дни 2000 года, этот воздух стал тем фоном, на котором они делали свой первый взрослый выбор. Их дороги ещё не пересеклись, но уже были готовы к тому, чтобы сойтись в одной точке.

Дмитрий Аристократов

Для Дмитрия Аристократова мир по-прежнему пах землёй. Той самой, что кормила его семью поколениями. К семнадцати годам он уже был не просто помощником отца на ферме – он стал его правой рукой. Высокий, крепкий, с руками, привыкшими к работе, он мог управляться с техникой, ухаживать за скотом и вести переговоры с поставщиками так, будто делал это всю жизнь.

Его детство и юность прошли в селе Надежда, в том самом доме с резными наличниками. Семья Колесниковых оставалась дружной, как и прежде. Дедушка Василий, хоть и сгорбившийся от лет, но всё такой же бодрый, по-прежнему учил Диму премудростям столярного дела. Бабушка Галина командовала на кухне, а её пироги были легендой всего села.

Дмитрий учился в местной школе хорошо, без троек. Он не был отличником – русский язык и литература давались ему тяжело, зато по математике, физике и биологии он был одним из лучших в классе. Его не тянуло в город – он видел, как многие его одноклассники мечтали уехать в Ставрополь или даже Москву, но для него настоящая жизнь была здесь, на земле.

После сдачи ОГЭ в 2016 году он без колебаний пошёл в десятый класс. Многие удивлялись – зачем? Можно было бы пойти в сельскохозяйственный техникум и быстрее начать работать. Но Дмитрий твёрдо знал: он хочет получить полноценное образование. Однако была у него и другая, тайная цель, о которой он не рассказывал даже отцу. Смотря новости о подвигах российских спецслужб, он ловил себя на мысли, что хочет не просто пахать землю, а защищать её в самом прямом смысле. Его главной мечтой была служба в ФСБ. Он проводил дни на ферме, помогая отцу, а вечера – за учебниками по истории и обществознанию, готовясь к экзаменам. Его запасным вариантом, одобренным семьей, был Ставропольский аграрный университет. Он был уверен в своём выборе – его ждала либо земля, либо защита этой земли, и он был готов принять эту ответственность.

Артем Казаков

Для Артема Казакова мир пах нефтью, мазутом и тоской. Буденновск, куда его родители переехали вскоре после его рождения, так и не стал для него домом. Он вырос в сером, промышленном городе, где главным ориентиром были трубы нефтеперерабатывающего завода, дымившие день и ночь.

Его родители, Сергей и Елена, так и остались друг для другом единственной опорой. Они были сиротами, и их союз был крепостью, построенной на взаимной поддержке. Но крепость эта дала трещину. Сергей, некогда талантливый инженер, работал слесарем на заводе. Его руки, способные создавать сложные чертежи, теперь были вечно в мазуте. Елена, бухгалтер, тянула на себе основную финансовую нагрузку.

Артем учился хорошо. Он был умным, сообразительным мальчиком, и школа давалась ему легко. Но он не был отличником – тройки иногда проскальзывали в его дневнике, особенно по предметам, которые ему не нравились. Он был замкнут, немногословен, и одноклассники считали его странным.

Но в 2004 году произошло событие, которое перевернуло его жизнь. Тогда, в июне, Буденновск оказался в эпицентре теракта. Бандиты захватили больницу, и несколько дней город жил в страхе и ужасе. Артему было всего четыре года, но он навсегда запомнил эти дни – плач матерей, бегающие по улицам военные, ощущение всеобщей беды. Он тогда не до конца понимал, что происходит, но чувствовал страх – настоящий, животный. А потом, когда всё закончилось, город хоронил погибших. Артем видел гробы, слёзы, отчаяние. И в его детской голове родилось твёрдое, недетское решение: он не хочет, чтобы такое повторилось. Он хочет защищать.

С годами это решение только крепло. Он стал интересоваться военной историей, техникой, стратегией. Его мечта – стать лётчиком. Он хотел подняться в небо, чтобы защищать тех, кто на земле. Его цель – легендарная Военно-космическая академия имени А. Ф. Можайского в Санкт-Петербурге. Он усиленно готовился к поступлению: занимался спортом, изучал военную историю, часами просиживал за книгами по физике и математике. Его родители, опасаясь за него, всё же понимали его решимость. «Я не хочу, чтобы кто-то ещё прошёл через то, что было в 2004-м», – говорил он. И в его глазах горела та самая решимость, которую не переубедить. На случай, если с мечтой о небе не сложится, он рассматривал сельскохозяйственный вуз – там были нужны его точные науки, и это хоть как-то напоминало бы о спокойной жизни.

Виктор Громов

Для Виктора Громова мир пах стерильной чистотой и одиночеством. Он вырос в Невинномысске, в квартире, где всё было идеально вымыто, вычищено, но где не хватало самого главного – тепла. Его отец, Алексей, так и не оправился после смерти жены. Он поднял Виктора с суровой, железной дисциплиной, отсекая всё, что могло напомнить о боли.

Виктор стал отличником. Не потому, что любил учиться, а потому, что видел в этом единственный способ заслужить одобрение отца. Его мир состоял из уроков, книг и тишины. Он не имел друзей, не ходил на дискотеки, не общался с девушками.

Но в 2016 году, после сдачи ОГЭ, что-то в отце изменилось. Виктор сдал экзамены на отлично, и Алексей, обычно скупой на эмоции, вдруг предложил отметить это событие. За ужином отец был необычно молчалив, а потом вдруг рассказал всю правду о смерти матери. «Я не хотел, чтобы тебе было плохо, – голос отца дрожал. – Но теперь я понимаю – я был неправ. Я отнял у тебя мать, даже память о ней».

После этого разговора что-то изменилось в их отношениях. Алексей стал мягче. И именно тогда Виктор, всегда видевший себя физиком-теоретиком, неожиданно для себя загорелся новой идеей. Его привлекала мощь, точность и неумолимая логика артиллерии. Стать офицером-артиллеристом – вот что стало его целью. Его ум, настроенный на точные расчеты, идеально подходил для этой профессии. Он начал готовиться к поступлению в военное училище, скрывая увлечение чертежами баллистических траекторий в тетрадях по геометрии. Его отец, увидев в этом стремлении силу и порядок, поддержал его. Про запас Виктор рассматривал строительный университет – там тоже требовалась математика и физика, и можно было бы создавать что-то монументальное и долговечное.

Станислав Строгов

Для Станислава Строгова мир, наконец, обрел запах дома – пирогов, красок, которыми рисовали его сестренки, и свежего скошенного газона перед их домом в Минеральных Водах. Ольга и Игорь стали ему настоящими родителями, а рождение двойняшек не отдалило, а лишь сильнее привязало его к семье. Он был их старшим сыном и главным защитником.

Его детство, начинавшееся в аду предательства и детдома, сделало его не по годам серьезным и собранным. Он учился блестяще, но не из страха, как Виктор, а из чувства ответственности перед теми, кто подарил ему семью. Его закалила жестокость, но она же научила его ценить справедливость.

Он давно для себя решил: его оружием будет не автомат, а закон. Он видел, как Ольга и Игорь через суд отстояли его право на семью и заставили «станцию Бабушкинская» платить по счетам. Это был главный урок: закон, если его правильно применять, может быть щитом для беззащитных. Он решил стать следователем. В его глазах самыми крутыми были не спецназовцы, а несгибаемые оперативники и прокуроры, в одиночку идущие против целых преступных систем. Его целью стала Академия ФСБ или, на худой конец, юридический факультет с дальнейшей работой в прокуратуре, в отделе по защите прав несовершеннолетних. Он хотел стать тем, кто не даст повториться историям, подобной его собственной. Он готовился с фанатизмом: углубленно изучал историю, право, обществознание. Его запасной вариант – юриспруденция в гражданском вузе – казался ему скучным, но он был готов и к этому, лишь бы оставаться на своей стезе.

2017 год

К 2017 году все четверо стояли на пороге взрослой жизни. Дмитрий, Артем, Виктор, Станислав – четыре разных мира, четыре разных судьбы. Они ещё не знали друг друга, но их пути уже были предопределены.

Дмитрий, сжимая в мозолистой руке то учебник по обществознанию, то черенок лопаты, разрывался между долгом перед землей предков и жаждой служить Родине с оружием в руках.

Артем, глядя на закопченное небо Буденновска, видел в нем не грязь, а полигон для своих будущих полетов.

Виктор, решая сложные задачи по физике, представлял не схемы, а траектории снарядов.

Станислав, глядя на счастливые лица своих сестер, клялся себе, что никакая «бабушкинская» больше не посмеет обидеть ребенка.

Их будущее было ещё впереди. Но уже тогда, в 2017 году, было ясно – эти четверо не пройдут мимо друг друга. Их дороги были подготовлены к пресечению в одной точке, имя которой – Служба. И когда это произойдёт, их жизни изменятся навсегда.

Глава 5 Проверка на прочность: краевая военно-врачебная комиссия

Февраль 2018 года в Ставрополе встретил их колючим ветром и хлопьями мокрого, тающего снега. Воздух на площади Ленина, где располагался краевой военкомат, был пропитан запахом машинного масла, свежего асфальта и чем-то неуловимо официальным, казённым – своеобразной смесью пота, страха и надежды. Для пятерых молодых людей, родившихся в последние дни февраля 2000 года, этот день должен был стать поворотным. Их индивидуальные вселенные, до сих пор существовавшие параллельно, были готовы столкнуться в одной точке пространства и времени.

Подъезжая к военкомату на рассвете, каждый из них переживал собственный шторм эмоций. Все они прибыли на выделенных военкоматами своих городов «Газелях» в сопровождении таких же абитуриентов.

Игорь Соколов ехал из Кисловодска. Дорога в переполненной людьми «Газели» показалась ему вечностью. Он сидел, прижавшись лбом к холодному стеклу, мысленно перебирая содержимое заветной папки с документами. Весь январь и начало февраля прошли в беготне по врачам. Справки, анализы, флюорография, ЭКГ… Кабинет за кабинетом, печать за печатью. И вот – последний день, 5 февраля. Он буквально вырвал из поликлиники справку об общем анализе крови, когда до закрытия оставались минуты. Медсестра, видя его отчаянное лицо, вздохнула и поставила последнюю печать. Теперь всё было в порядке. Или нет? Он хотел поступить в Военно-космическую академию имени Можайского. Мечтал о небе, о звёздах, о технологиях, которые смогут защитить его страну. Но был и другой, более глубокий мотив – доказать. Доказать всем, кто смеялся над ним в школе, что он чего-то стоит. Доказать отцу, что его жертвы не были напрасными. И главное – доказать самому себе, что он способен на большее.

Дмитрий Аристократов приехал из села Надежда. В автобусе царила напряженная тишина, изредка прерываемая шепотом или нервным кашлем. Его мощная, крепкая фигура казалась немного неуместной в этой давящей атмосфере. Несмотря на волнение, он чувствовал себя спокойно и уверенно. Справки он собрал без проблем – сельский фельдшер, знакомый с семьёй Колесниковых десятилетиями, помог быстро оформить все документы. Дмитрий выбрал другой путь – службу в ФСБ. Его решение было обдуманным: он видел в этой структуре силу, способную защитить людей от тех угроз, которые таит современный мир. Его не прельщала романтика неба или артиллерийские батареи – он хотел работать на земле, защищая своих.

Артём Казаков прибыл из Будённовска. Дорога была долгой и утомительной. Он сидел, закрыв глаза, стараясь абстрагироваться от общего напряжения. Его цель – та же академия Можайского, что и у Игоря. Память о теракте 2004 года, врезавшаяся в его детское сознание, не отпускала. Он не просто хотел стать военным – он хотел быть тем, кто предотвращает катастрофы. Кто стоит на страже и не даёт повториться ужасу тех дней. Он собрал все справки в срок, но за неделю до комиссии у него нашли небольшое отклонение в ЭКГ. Пришлось бегать по врачам, доказывать, что он здоров. В итоге – разрешили.

Виктор Громов ехал из Невинномысска. Его отец, Алексей, впервые за много лет отпросился с работы, чтобы проводить сына до автобуса. Их отношения после того откровенного разговора стали другими – более тёплыми, доверительными. Виктор выбрал артиллерийскую академию. Его математический склад ума, любовь к точным наукам и расчётам нашли здесь идеальное применение. Он видел в артиллерии не просто разрушительную силу, а высшую форму математики – где нужно просчитать траекторию, ветер, расстояние. Справки он собрал быстрее всех – его здоровье было почти идеальным, если не считать небольшой проблемы со спиной – последствия старой травмы, полученной в детстве при падении с велосипеда.

Станислав Строгов приехал из Минеральных Вод. В отличие от других, в его глазах читалась не растерянность, а холодная, сосредоточенная решимость. Он уже мысленно был на своём будущем месте – в кабинете следователя или прокурора. Его медицинские документы были в безупречном порядке, собранные с педантичной точностью. Пока автобус трясся по дороге, он, не обращая внимания на окружающих, тихо, но твердо говорил по телефону со своим опекуном Игорем, обсуждая детали предстоящего суда против Людмилы Петровны. «Да, я хочу не только компенсацию. Я хочу вернуть квартиру, которую она присвоила. Это справедливость. Это моё по праву», – его голос был ровным, но в нем слышалась сталь.

Краевой военкомат представлял собой массивное здание советской постройки, окрашенное в цвет хаки. У входа уже толпились сотни молодых людей, высыпавших из таких же «Газелей». Было 7 утра, но казалось, что день уже в разгаре. Все были взволнованы, но старались не показывать этого.

– По одному, не толпиться! – кричал сержант с каменным лицом, направляя поток людей внутрь. – Документы на руках! Раздеваться в раздевалке до трусов и маек! С собой – только папку с документами!

Раздевалка была огромным помещением с деревянными скамьями и вешалками. Воздух здесь пах потом, антисептиком и страхом. Все стеснялись своих тел – кто-то был слишком худым, кто-то полным, у кого-то были шрамы, у кого-то – татуировки. Но через несколько минут стеснение ушло – все оказались в одинаковом положении.

Именно здесь, в очереди к хирургу, они и встретились. Стояли рядом – пятеро почти раздетых парней, пытающихся согреться в прохладном помещении. Неподалеку, у стены, Станислав заканчивал свой телефонный разговор, и последние фразы были слышны окружающим: «…нет, я не отступлю. Она должна ответить за всё. За предательство, за детдом, за всё…»

– Холодно, блин, – первым нарушил молчание Дмитрий, потирая руки. – Как в бане, только наоборот.

Игорь хмыкнул:

– Говорят, это специально, чтобы мы не расслаблялись.

Артём, стоявший рядом, кивнул:

– В Будённовске в военкомате то же самое. Вечная традиция.

Виктор, молчавший до этого, вдруг сказал:

– Это психологический приём. Снимает лишнюю уверенность. Нас готовят к тому, что мы – винтики системы.

Все посмотрели на него с удивлением. Он сказал это так спокойно и уверенно, что сомневаться не приходилось. В этот момент Станислав, закончив звонок, присоединился к группе, поймав на себе любопытные взгляды.

– Ты откуда? – спросил Игорь, кивая в сторону телефона. – И там у тебя, если не секрет, серьёзный разговор.

Оказалось, что все они из разных уголков края, но родились почти в одни дни. Это сблизило мгновенно. Станислав, сжав губы, коротко объяснил ситуацию: «Бабушка. После гибели родителей отобрала квартиру и сдала в детдом. Теперь хочу через суд вернуть. Это месть, да. Но заслуженная».

Игорь, выслушав, неожиданно для себя сказал: «Понимаешь, Стас… Месть – она как палка о двух концах. Съедает изнутри. У меня своя бабушка, Людмилой (Станислав насторожился) зовут, тоже… не подарок. Но отец однажды сказал: «Она тебе никто. Её ненависть – её проблема». Не месть, а справедливость нужна. Пусть платит тебе репарации, как у тебя уже и есть. А квартиру… может, и стоит вернуть, но без злобы. С холодной головой. Как акт восстановления справедливости, а не как акт мести».

Дмитрий поддержал, положив тяжелую руку на плечо Станислава: «Парень, он дело говорит. Злость – плохой советчик. На войне, да и в жизни, ясная голова важнее».

Артем и Виктор молча кивнули в знак согласия. Станислав смотрел на них, и каменная скорлупа в его глазах дала трещину. Эти ребята, всего несколько минут как знакомые, говорили с ним на одном языке – языке тех, кто привык бороться и выживать.

Заговорили о том, куда хотят поступать. Выяснилось, что Игорь и Артём метят в одну академию – имени Можайского. Дмитрий – в ФСБ, Виктор – в артиллерийскую. Станислав твердо объявил: «Прокуратура. Академия ФСБ или юрфак. Чтобы таких, как моя бабушка, по закону привлекать».

– Космос, артиллерия, закон и порядок, – улыбнулся Дмитрий, окидывая взглядом всех. – Мы как бы прикрывать друг друга будем. Полная команда.

Все рассмеялись. Напряжение немного спало.

Медкомиссия была настоящим испытанием. Врачи – серьёзные, уставшие люди – проверяли всё: зрение, слух, давление, наличие плоскостопия, состояние суставов. Очередь двигалась медленно, и с каждым шагом волнение росло.

Первым вызвали Игоря. Кардиолог, пожилой мужчина с внимательными глазами, прослушал его сердце, потом ещё раз. Нахмурился.

– Шумы есть, – сказал он сухо. – Нужно дополнительное обследование. УЗИ сердца как минимум.

У Игоря похолодело внутри. Всё? Мечта рухнет из-за какого-то шума?

– Но у меня все справки в порядке, – попытался он возразить. – В нашем военкомате допустили.

– Здесь я решаю, – строго сказал кардиолог. – Следующий!

Игорь отошёл, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Он увидел, как от хирурга подошёл Виктор. Его осмотр был быстрым, но, когда Виктор наклонился, врач заметил нечто на рентгене.

– Со спиной что? Искривление есть. Небольшое, но есть. Заключение ортопеда нужно.

Виктор побледнел, но кивнул молча.

Они отошли в сторону, два почти побеждённых кандидата. К ним тут же подошли остальные, включая Станислава, чей осмотр прошел идеально.

– Что будем делать? – тихо спросил Игорь. – У меня школа и не до этого всего будет, а завтра уже последний день приёма документов.

Виктор посмотрел на него своими спокойными, умными глазами. «Договориться нужно. Или убедить. Скорее первое, возможно, сумма потребуется».

Станислав, юрист в душе, мгновенно оценил ситуацию: «Нужно найти того, кто ведает документами. Объяснить ситуацию. Вежливо. Но настойчиво».

Именно Станислав, с его холодной уверенностью, нашел того старшего лейтенанта – молодой, уставший мужчина с папкой в руках. Виктор объяснил ситуацию чётко, ясно, без эмоций. Игорь добавил, что у него все справки в порядке, что шум – возможно, просто из-за волнения. Станислав стоял чуть поодаль, своим видом демонстрируя солидарность и серьезность намерений.

Лейтенант посмотрел на них, вздохнул.

– Документы есть?

Они протянули папки. Он пролистал, кивнул.

– Ждите.

Через двадцать минут он вернулся с новыми направлениями. На них было написано: «Патологий не выявлено. Годен».

Они не поверили своим глазам.

– Как вы…? – начал Игорь.

– Не ваше дело, – лейтенант устало улыбнулся. – Идите, пока я не передумал.

Игорь вручил ему пакет с хорошим виски, поставив у двери при выходе из кабинета. Лейтенант жестом показал: мол, черти вы, но хороши.

Они вышли из кабинета, чувствуя себя победителями. Остальные осмотры прошли без проблем. Дмитрия, Артёма и Станислава признали годными без лишних вопросов.

После медкомиссии, уже одетые, они стояли у выхода из военкомата, глядя на разъезжающиеся автобусы. Было ощущение, что они прошли через что-то важное вместе. Снег перестал идти, и сквозь разрывы туч проглянуло бледное февральское солнце.

– Давайте обменяемся контактами, – предложил Артём. – Вдруг поступим, или просто свяжемся. Таких знакомств не бросают.

Все достали телефоны. Игорь зашёл в ВК. Он добавил новых знакомых: Дмитрий Аристократов, Артем Казаков, Виктор Громов, Станислав Строгов.

– Напишем, как поступление пройдёт, – сказал Дмитрий, крепко пожимая им руки. – Удачи вам.

– И тебе, – кивнул Игорь.

Станислав, уже садясь в свой автобус, обернулся и коротко бросил Игорю: «Спасибо за совет. Насчёт… бабушкинской. Подумаю». В его взгляде была уже не ярость, а твердая решимость действовать по закону и разуму.

Они разошлись к своим автобусам – каждый к своей судьбе. Игорь ехал обратно в Кисловодск, глядя на уходящее за горизонт солнце. Он чувствовал усталость, но также – невероятный подъём. Он сделал это. Они сделали это.

Теперь оставалось самое главное – поступление. Но он был уверен: если они смогли пройти через этот день, то смогут всё. И где-то впереди, в большом мире, его уже ждали четверо парней, с которыми они, сами того не ведая, только что начали плести одну общую судьбу.

Глава 6 ЕГЭ и первые провалы

Весна 2018 года в Кисловодске пахла по-особенному – смесью цветущих каштанов, свежескошенной травы в парке и едва уловимым запахом тревоги, исходившим от выпускников школ. Для Игоря этот запах стал фоном его личной битвы – битвы за будущее, которое он выстраивал в своем воображении годами.

Получение водительских прав 10 марта стало для него не просто формальностью, а символическим актом взросления. Когда он впервые сел за руль отцовской «девятки» один, без инструктора, то почувствовал невероятную свободу и ответственность одновременно. Машина послушно слушалась его рук, и в этот момент он понял: многое в жизни зависит от того, насколько уверенно ты держишь руль своей судьбы. Основная, более новая Toyota Camry оставалась для семейных поездок и маминых рабочих нужд.

Семейное положение немного улучшилось. Мама Игоря с 2015 года смогла перейти из Сбербанка в Россельхозбанк на позицию руководителя филиала. Это было кстати – репетиторы для подготовки к ЕГЭ требовали немалых денег.

Его комната превратилась в командный пункт: на столе громоздились стопки учебников, конспекты, расписание занятий. Репетиторы по русскому, математике, физике и обществознанию сменяли друг друга, как дежурные смены на важном объекте. Особое место занимали занятия по физике. Его репетитор, бывший инженер с горящими глазами фанатика своего дела, превращал каждый урок в захватывающее путешествие в мир законов Вселенной. Однажды он принес несколько старых, но мощных видеокарт и принялся встраивать их в компьютер Игоря.

– Для моделирования физических процессов, – пояснил он, – Твои задачи – это цветочки по сравнению с тем, что решают в академии Можайского. Нужно привыкать к серьезным вычислительным мощностям.

Игорь с интересом наблюдал, как провода оплетают системный блок. В эти моменты он особенно остро чувствовал свою мечту – оказаться там, где решают настоящие задачи, где создают технологии будущего.

В качестве своеобразной аскезы он купил простой кнопочный телефон, отказавшись от сенсорного. Это решение было продиктовано не только паранойей насчет геолокации, но и трезвым расчетом: первый год в военном вузе обещал быть жестким, и лучше заранее избавиться от лишних соблазнов и зависимости от современных гаджетов.

Физическая подготовка была не менее интенсивной. Каждое утро начиналось с пробежки вокруг Нового озера. Ветер, встречающий его у воды, казалось, шептал: «Ты сможешь, ты должен». Тренер Виталий, он же Fox, разработал для него специальную программу.

– Военным нужно не только сильное тело, но и сильная воля, – говорил он на тренировках. – Когда тебе будет тяжелее всего, вспомни, зачем ты это начал.

На вопрос Игоря о том, как экономить силы для решающего дня экзаменов, Виталий ответил: «Учись чувствовать свое тело. Знай, когда можно выложиться на все сто, а когда лучше сохранить энергию. Это приходит с опытом».

Мотивацию Игорь черпал в неожиданных местах. Фильмы «Рокки» с Сильвестром Сталлоне, боевики с Шварценеггером и Ван Даммом стали для него не просто кинолентами, а учебниками по преодолению себя. Выступления Грега Плитт, мотивационные ролики – все это становилось топливом для его внутреннего двигателя. С детства Игорь опасался, что человечеству придется столкнуться с вызовами, где критически важны будут стратегия и логика. Он тайно готовился к этому – рисовал карты, играл в стратегии на компьютере, пытаясь понять, как управлять ресурсами и организовывать снабжение. Эти фантазии помогали развивать стратегическое мышление.