- -
- 100%
- +
Глава 1. Новая линия на небе
Он ненавидел этот звук. Монотонное, назойливое жужжание принтера в углу комнаты было похоже на звук работающего мозга, только чужого, тупого и бездушного. Он смотрел на экран, где строки кода сливались в серую рябь, и думал о том, что будет есть на ужин. Возможно, паста с томатным соусом. Всегда паста с томатным соусом по средам. Это было ритуалом, якорем в бесконечном потоке одинаковых дней.
«Сколько можно?» – прозвучал голос коллеги из-за перегородки. Он не понял, вопрос ли это к нему, или просто часть общего офисного шума – такого же фонового, как жужжание принтера. Он не ответил.
Его звали… впрочем, неважно. Имя было нужно для пропусков, зарплатных ведомостей и для Кати, когда она злилась. В остальное время он был просто телом, занимающим пространство.
Вечер встретил его прохладным дыханием. Он стоял на своем крошечном балконе, зажатый между бетонными плитами, и курил, глядя на городской пейзаж – море огней, уродливые силуэты новостроек и вечное оранжевое зарево над ними. Небо было грязно-серым, без единой звезды. И на этом фоне висела она. Луна.
Обычная убывающая луна, серп, похожий на обкусанный ноготь. Он видел ее тысячу раз. Но сегодня что-то было не так. Он прищурился, сделал еще одну затяжку. «Спишу на усталость», – подумал он. «Глаза слипаются от этого кода».
Но ощущение не уходило. Луна висела не на своем месте. Она была ниже. Значительно ниже. Не на небосводе, а где-то посередине между крышами домов и бесконечностью. Это была не оптическая иллюзия, а сдвиг, ошибка в матрице, царапина на картине реальности.
Он потушил сигарету, так и не докурив, и вернулся в квартиру. Катя сидела на диване, укутавшись в плед, и листала ленту соцсетей. Свет от телефона освещал ее лицо мертвенным синим сиянием.
«Кать, – сказал он, и голос прозвучал хрипло. – Иди посмотри на луну».
«На какую еще луну?» – не отрывая глаз от экрана, пробормотала она.
«Просто посмотри. Она… странная».
Она вздохнула, тем вздохом, который он научился распознавать как «опять ты со своим», но отложила телефон и нехотя поплелась на балкон. Он стоял сзади, наблюдая, как ветер треплет ее волосы.
«Ну? – спросила она, через секунду обернувшись. – И что тут странного? Обычная луна».
Ледяная струйка пробежала по его спине. «Не может быть. Она что, слепая?»
«Ты не видишь? – его голос снова сдал. – Она же… она висит ниже! Гораздо ниже! Как будто спустилась».
Катя снова посмотрела на небо, затем на него, и на ее лице расплылась снисходительная улыбка.
«Милый, ты переработал. Или напился с утра? – она потянулась и потрепала его по щеке. – Иди покушай, я как раз пасту разогрею. Тебе просто нужно отдохнуть».
Она прошла обратно в комнату, оставив его одного на балконе. Он остался стоять, вцепившись пальцами в холодный железный поручень, и смотрел, смотрел, смотрел на этот серп, который висел НЕ ТАМ. Он чувствовал, как почва уходит из-под ног, но не физически, а как нечто иное. Опора была не в гравитации, а в общем согласии людей на то, что мир таков, каков он есть. И это согласие только что дало трещину.
Он вернулся в квартиру. Запах пасты и чеснока показался ему вдруг приторным и чужим. Катя что-то весело рассказывала про смешной ролик, но он не слышал. Он слышал только тишину за окном, тишину, в которой совершалось немыслимое, вселенское событие, и никто, кроме него, об этом не знал.
«Может, она права? – думал он, механически пережевывая пищу. – Может, это я сошел с ума?»
Он поднял глаза и через дверь балкона снова увидел ее. Луну. Она не изменила положения. Она просто висела там, огромная, безмолвная и неотвратимая. И он понял, что паста безвкусна, что слова Кати – просто звук, а жужжание принтера из офиса последовало за ним сюда и теперь звучало у него в голове.
Это был не конец света. Пока нет. Это было только начало одиночества.
Глава 2. Неумолимое движение
Утро началось с того, что он пролил кофе на клавиатуру. Не просто пролил, а будто специально, с каким-то внутренним надрывом, опрокинул кружку. Горячая жидкость растеклась по клавишам, залила буквы «E», «S» и «С». «ESC. Выход. Ирония», – подумал он, безуспешно пытаясь вытереть липкую гущу салфеткой. Катя, торопясь на работу, лишь бросила: «Ну вот, купишь теперь новую». Ей и в голову не пришло спросить, почему у него тряслись руки.
Дорога до офиса слилась в одно серое пятно. Он сидел в метро, уткнувшись лбом в холодное стекло вагона, и видел только одно – отражение своего лица, а за ним, в черной бездне туннеля, ему чудился гигантский лунный серп, преследующий поезд. Он зажмурился. «Это клаустрофобия. Усталость. Все что угодно, только не… это».
Офис встретил его своим обычным бездушием. Кондиционер гудел, как улей разъяренных пчел. Яркий люминесцентный свет выбеливал лица коллег, делая их похожими на актеров плохого спектакля. Он прошел к своему столу, чувствуя на себе взгляды. «Им кажется, что они видят меня. Но они видят только функцию. "Сотрудник, который пишет код". Они не видят человека, который вчера видел, как сдвинулась Луна».
«С тобой все в порядке?» – спросила Ольга из соседнего отдела, проходя мимо с кружкой «World's Best Boss». Ее улыбка была нарисованной, дежурной.
«Да, почему?» – он попытался улыбнуться в ответ, но ощутил, как мышцы лица напряглись в жалкой гримасе.
«Да ты какой-то бледный. И на клавиатуру кофе пролил, я слышала. Не болей!» – и она поплыла дальше, оставив за собой шлейф дешевого парфюма.
Он сел за компьютер, сменил залитую клавиатуру на запасную, такую же безликую и серую. Монитор загорелся, требуя выполнения вчерашних задач. Но он не мог сосредоточиться. Его взгляд раз за разом уплывал к огромному окну во всю стену. Днем небо было белесым, безжизненным. Но он знал, что она там. Ждет.
«Эй, смотри!» – раздался рядом веселый голос. Это был Димон, главный по «корпоративу духу». Он стоял у окна и тыкал пальцем в небо. У героя похолодело внутри. «Он увидел?»
К нему подошли еще двое коллег. Сердце заколотилось где-то в горле.
«Вон тот облако, – Димон радостно хохотал, – прямо как лицо Петровича, когда ему отчет заворачивают! Ну точь-в-точь!»
Все засмеялись. Герой тоже попытался издать какой-то звук, похожий на смех, но у него получился лишь короткий, хриплый выдох. Они видели в небе смешные фигуры из облаков. Они были слепы.
Он встал и пошел к окну, оттеснив веселящихся коллег. Он прильнул лбом к прохладному стеклу, задрал голову. И увидел.
Ее не должно было быть видно днем. Но она была. Неясное, размытое, но огромное пятно, бледное, как призрак, висело в вышине. Оно было еще больше. Теперь он мог различить не просто серп, а темные пятна морей на его освещенной грани. Она не просто опустилась ниже. Она приблизилась.
«Она падает. Медленно, неумолимо. Это не остановить».
«Чего уставился? – хлопнул его по плечу Димон. – Аль Петрович с неба спустился? Расслабься, братан!»
Он отшатнулся от прикосновения, как от удара током. «Не трогай меня. Ты не понимаешь. Вы все не понимаете».
«Да так… глаза размять», – пробормотал он и поспешил назад к своему столу, чувствуя, как жаркими волнами по лицу разливается краска.
Он попытался погрузиться в работу, но код не складывался. Строки расползались, логика рушилась. Вместо команд на экране он видел один и тот же образ: нависающий над городом шар, холодный и безразличный. Его преследовало ощущение тяжести, как будто гравитация Луны уже начала влиять лично на него, придавливая к стулу, делая каждый вздох усилием.
В обеденный перерыв он не пошел с коллегами в столовую. Он вышел на улицу, поднял голову. Сейчас, без стеклянной преграды, все было еще очевиднее. Бледный лик Луны, огромный и неестественный, висел в дневном небе, игнорируя все законы физики и здравого смысла. Он смотрел на прохожих. Они шли, уткнувшись в телефоны, болтали, смеялись. Никто не смотрел наверх. Никто.
Одна девушка, заметив его пристальный взгляд, нахмурилась и ускорила шаг. «Она подумала, что я урод какой-то», – с горьким удовлетворением подумал он. «А я просто смотрю на нашу общую смерть. Но им нет до этого дела».
Вернувшись в офис, он был еще более разбит, чем утром. Весь мир превратился в гигантский спектакль, где он был единственным зрителем, видящим грубые кулисы и веревки, на которых все держится. А актеры играли свои роли, не подозревая, что сцена скоро рухнет.
Когда он садился за руль вечером, его руки снова дрожали. Он включил радио. Там играла бодрая поп-музыка. Ди-джей что-то весело трещал о скидках в супермаркете. Ни слова. Ни единого намека.
Он ехал по мосту, и в лобовое стекло, прямо по курсу, смотрела она. Гигантская, рельефная, невероятная. Казалось, еще немного – и машина въедет в нее.
Он резко свернул на обочину, выскочил из машины и, опершись о парапет, его вырвало. Он стоял, трясясь, с горьким вкусом желчи во рту, и смотрел на этот безразличный, падающий мир.
«Я не сумасшедший, – твердил он про себя, глотая холодный воздух. – Я не сумасшедший. Это мир сошел с ума. Или… или это только мне выпал билет на этот безумный спектакль?»
Он доехал до дома молча. Катя заметила его состояние, но не стала расспрашивать. Она уже решила, что у него стресс. Ей было проще думать, что это стресс.
Лежа в постели, он отворачивался к стене, но чувствовал ее присутствие. Лунный свет пробивался сквозь щели в шторах и ложился на пол холодными, бледными полосами. Он не спал. Он слушал. Слушал тишину, в которой, ему казалось, уже слышится далекий, нарастающий гул падения.
Глава 3. Диссонанс
Тишина в спальне была густой и тягучей, как сироп. Катя лежала на спине, притворяясь спящей, но он чувствовал – каждое ее мышечное волокно было напряжено. Он сам не спал уже несколько ночей. Лунный свет, даже приглушенный шторами, давил на веки, впитывался в кожу, наполняя кости свинцовой тяжестью. Он видел ее с закрытыми глазами – тот самый серп, превращающийся в исполинский шар, заслоняющий полнеба.
«С тобой что-то происходит», – наконец, тихо сказала Катя. Не вопрос. Констатация.
«Со мной всё в порядке», – автоматически ответил он. Голос прозвучал хрипло, будто из другого помещения.
«Нет, не в порядке. Ты не спишь. Не ешь. На меня не смотришь. Ты… ты как будто не здесь». Она перевернулась на бок, и в полумраке он увидел ее широко открытые глаза, полные не столько тревоги, сколько досады. Ее реальность была прочной, незыблемой: работа, быт, планы на отпуск. А он был трещиной в этой реальности.
«Просто работа, – выдохнул он. – Новый проект. Напряженно».
«Не ври мне, пожалуйста», – ее голос дрогнул. Она ждала откровенности, ожидала, что он скажет что-то человеческое – «устал», «начальник – козел», «я в кризисе». Чего-то, что можно обсудить, обнять, поцеловать. Но как сказать, что твой мир трещит по швам из-за объекта, висящего в 384 000 километров? Это звучало бы как насмешка.
Он промолчал. Молчание стало его крепостью, его проклятием. Он чувствовал, как ее недоумение медленно, но верно превращается в обиду. «Она думает, что это она сделала что-то не так. А я не могу ей сказать. Потому что если я скажу, она посмотрит на меня так, как смотрят на сумасшедших».
На работе кошмар продолжился. Его стол превратился в островок хаоса в стерильном море офиса. Он трижды переделывал одну и ту же задачу, потому что не мог сосредоточиться. Коллеги перешептывались, бросая на него косые взгляды. Димон как-то раз прошелся мимо с комментарием: «Чё, Луна встала не с той стороны?» Все засмеялись. Он попытался улыбнуться, но получился оскал. «Они шутят. Они не знают, что шутят правду».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.