- -
- 100%
- +
– Сдавайся, и умрёшь быстро, – крикнул один из стражей, но Майлз взял гранату:
– Идите в жопу, уроды!
Взрывом стражей разметало по стенам: бризантная взрывчатка в компании осколков делает свое дело качественно!
– Нам наверх, быстрее! – потянула за руку Майлза девушка, и они побежали по лестнице. Они бежали по светлому коридору, как им на пути попалась пара. Судя по одежде – придворные, причем не уровня Меи. Парень обернулся, но офицер навёл на него автомат:
– Че вы третесь, ЛЕЖАТЬ!!! – орал тот, размахивая пушкой.
– Нет, не убивайте! – оба придворных легли на пол, девушка сильно дрожала.
– Где конюшня? – мягко спросила Мея у девушки: они знали друг друга.
– По коридору налево. Выйдите к парку, там несколько лошадей, прошу, Мея, успокой его! – закрыла лежавшая глаза.
– Майлз, не пугай их так.
– Куда нам идти?
Меяна ничего не ответила, а повела по коридору офицера. Когда они вышли на улицу, Майлза ослепил яркий свет: когда в течение недели ничего ярче свечи ты не видел, солнечный свет в ясную погоду покажется светошумовой. Увидев двух лошадей недалеко от реки, приготовленных, чтобы наместник или его дорогие во всех смыслах приятели могли прокатиться, Майлз подбежал к конюху и навёл на него ствол.
– Спокойно, молодой человек, спокойно: вам нужна лошадь – берите.
Но договорить тот не успел: в парк выбежали солдаты с арбалетами.
– Мея, ложись! – вскинул автомат парень и начал палить короткими по страже. Они спрятались за колоннами, и когда в автомате раздался щелчок, Майлз стал менять магазин, но один из стражей с криком «Сдохни, сволочь!» побежал, выставив меч вперёд прямо на Майлза. Тот не успел перезарядить, поэтому страж выбил из его рук ствол. Майлз уклонился, но все же тот его ранил в плечо. Острая боль пронзила тело офицера, и он с яростным криком повалил стража на землю, схватил автомат и размазал тому из подствольного дробовика башку. Не успев перезарядится, Майлз не заметил одного из содлдат, напавшего из-за кустов, выбив у него незаряженный автомат и отбросив его к стене поместья. С мечом наперевес страж побежал на офицера, желая сделать из него мясо на вертеле. Если бы только он знал об оружии землян, он бы знал, что у офицеров есть маленький козырь, во всех смыслах… Упав на спину, капитан выхватил из внутренней кобуры маленькую светящуюся штучку, после чего буквально через секунду страж валялся в луже собственной крови с тремя аккуратными дырочками в брюхе. В это время Мея запрыгнула на лошадь и подъехала к парню:
– Запрыгивай! – сзади появились новые стражи, поэтому Майлз вскочил на лошадь сзади, прихватив оружие – и Мея поскакала в сторону леса через парк. Сзади появилось несколько стражей, но они быстро легли под раскаленной сталью. Ударяя лошадь по бокам, Мея скакала во весь опор, стараясь уйти подальше от этого места. Проскакав ещё несколько минут, они добрались до реки.
– Прыгай! – крикнула наездница – и оба спрыгнули с лошади. Приземлившись, девушка побежала к реке и прыгнула. Вода оказалась холодной, но она плыла очень быстро, как и ее спутник; оба понимали: сзади смерть. Пять всадников прискакали к берегу и стали смотреть на реку.
– Эй, зелёный, ты лучше выходи, может, не убьем, ха-ха! – смеялся один из всадников, судя по богатому убранству как его, так и коня, командир.
В это время пара доплыла до берега и Мея сказала бежать, но Майлз встал в полный рост и смотрел на преследователей:
– Жрите, твари! – и он со звериным оскалом зажал курок.
– В порошок сотру, дерьможуи! – орал как резаный Майлз, но девушка схватила его за воротник рубашки:
– Хватит с них, и так уже трое мертвы!
Майлз ничего не сказал, а просто повесил дымящийся ствол и пошел за девушкой.
Глава 4 Ранение и парочка историй
– Что с тобой, Майлз? Зачем такая жестокость? – рассуждала девушка, но молчание парня ее насторожила. Она обернулась: офицер едва волочил ноги.
– Мея…Чёт…Мне…хреново, – тихо выдал парень и грузно рухнул на землю.
– Майлз?! – вскрикнула та и подбежала к лежавшему. Сначала она думала, что тот рухнул от усталости: откуда возьмутся силы от полугнилой крупы? Но она потрогала руки и ноги Майлза, и глаза ее расширились от страха: холодные. Парень тяжело дышал. Девушка увидела флягу на ремне парня и схватив ее, открыла и выдавила в горло Майлза. Через минуту ему стало немного легче, но встать он не мог. Как могла, Мея оттащила его к ближайшей дикой акации, красиво раскинувшей свою листву в стороны. Она оставила его сидеть у дерева и хотела было уйти, но Майлз начал шевелить губами, пытаясь что-то сказать.
– Мея, аптечка, пожалуйста… – разобрала девушка и встала в ступоре: а что это?
Словно предвидя ее вопрос, или прочитав его в светло-зеленых глазах девушки, капитан кивком головы указал на армейский рюкзак у него за спиной:
– Второй карман… – хрипло раздалось из груди лежавшего, но раздалось достаточно тгромко, чтобы девушка все разобрала.
Открыв рюкзак Майлза, она стала копаться, но не могла понять, что нужно. И тут парень стал судорожно трястись, пока его рука не оказалась возле небольшой сумки с нашивкой белого креста на синем фоне.
– Так, я помогу, найдешь лекарство, – Мея стала сильно тереть ему правую руку. Временно вернув контроль над конечностью, офицер быстро достал небольшую трубку, из которой появилась иголка. Мея ничего не успела сделать, как офицер воткнул ее себе в плечо. Всего через пару минут Майлз смог подняться на ноги. Увидев шокированные глаза девушки, тот пояснил:
– Это универсальный антидот: помогает при отравлении ядами и химическом оружии. Защищает организм и не даёт умереть. Одна проблема: метаболизм сильно ускоряется: тело тратит много сил для борьбы.
Но слова Майлза не особо убедили ту: она только поняла, что он вколол что-то, из-за чего ему стало легче. Оба шли по лесной тропинке, Майлз рассматривал деревья, диковинные для его родного мира: яркая листва, розовые цветы, от которых шел приятный запах, дикие звери, похожие на белок да ласк, с любопытством смотревших на путников. Все было тихо, и это успокоило воинственность Майлза, направлявшего ствол куда не попадя. Повесив свою пушку на плечо, офицер достал из кармана портсигар: серебряный с гербом Федерации: орёл, а под ним перекрещенные меч и свиток. Достав зажигалку, тот наполнил тропинку табачным дымом.
– А что ты делаешь? – во дворце Мея видела, как вельможи курили кальян, но никогда не видела сигарет.
– А, эт я курю просто, привычка, хочешь? – и протянул той открытый портсигар: стражи успели половину скурить. Взяв сигарету, девушка попыталась зажечь зажигалку, но кремень поворачивался, а загораться не хотел.
– Эх ты, курильщик. Учись, – и Майлз одним чирком зажёг огонь. Видев, как парень затягивался, Мея повторила это, но сильно закашлялась: сделать такую затяжку некурящему – будешь сильно кашлять. Как-то докурив сигарету, девушка выбросила окурок:
– И как ты это куришь? Крепкие же.
– Эт ты ещё сигары не пробовала, подцепил привычку, пока в лейтенантах ходил, – рассказывал Майлз, неторопливо покуривая, смотря на синее облако дыма. Погода стояла ясная, хоть и на небе собирались облака. Майлз с любопытством рассматривал инопланетную живность, но подруга просто опустила глаза в землю.
– Мея, чего такая грустная?
Девушка странно посмотрела на парня и выдала:
– А ты догадайся: попала не пойми куда, иду с парнем, которого и знать не знаю, но одно я знаю точно: если нас найдет мой господин, он убьет нас обоих, и твоя палка тебе не поможет! – довольно громко сказала Мея, а у самой в глазах появились слезы. Майлз только приобнял девушку:
– Не бойся: вот доберемся до моей базы: там мы будем в безопасности: пусть этот твой господин хоть армию пришлет – он получит ее в разобранном виде, пхехе. – Оптимизм офицера был заразителен, поэтому Мея немного повеселела. Поднимался ветер, и становилось холодно, несмотря на солнце. Мея вся продрогла: ее синие платье было все изорвано из-за повязок Майлза. Офицер заметил и сказал застегнуть куртку, но девушка не понимала как. Поэтому тот сам ее застегнул. Вдруг у девушки предательски заурчал живот.
– Майлз, у тебя есть что поесть? – как-то жалобно спросила девушка. Парень улыбнулся – и через минуту в руках у него было два контейнера зеленого цвета с орлом Федерации и надписью «Суточный рацион для солдат первой линии». Рассматривая коробку в руках, девушка не могла понять: это еда? Офицер вскрыл пленку: в контейнере лежало несколько баночек, а под ними были упаковки печения и какие-то пакетики.
– Понимаю, не ресторанное меню: но есть можно.
Майлз открыл первый контейнер: в нем был рис с тушенкой. Хоть еда и была холодной, но для голодного желудка Меи это была сказка.
– Вау-вау, куда ты так спешишь? Никто у тебя еду не отберет, точно.
– Прости, очень есть хочу, – с набитым ртом говорила девушка: она даже вилку не взяла – руками ела!
– Хочешь чего-нибудь горяченького? – присел Майлз рядом с голодной.
– Это хорошо бы, но как? – и с этими словами Майлз улыбнулся и подошел к ближайшему дереву, с которого спилил ножом достаточно толстый сук, а затем ногой переломал его. Взяв куски сука, парень стал укладывать их в виде колодца. Внутрь тот положил оставшиеся куски, а затем срезал наросты на коре дерева, и обложил костер. Открутив крышку на рукоятке ножа, тот стал чиркать об ножны, от чего стали появляться искры, и одна из них зажгла костер. Все это время Мея с любопытством смотрела на парня. Только дым костра заставил девушку встать.
– Ого, а где ты так научился? – с удивлением выдала Мея.
– В армии Федерации учат всему. Из мусора гребаный пулемет собрать можно, если нужно. Этому я учился на курсах выживания: мне это было нужно, как бойцу первой линии фронта, и как командиру разведчиков.
– А разведчики – это ваши лучшие войны?
Парень поставил контейнер с едой на огонь и ответил:
– Не, мои разведчики – это просто бойцы, которых отправляют разведать местность. Они как все. Но, раз ты спросила, у нас самые сильные – это меха-пехота.
Незнакомое слово заставило Мею повернуть свой взгляд на офицера:
– Меха-кто? Они что, из меха, пхихихи, – захихикала в своей манере девушка.
– Не, меха-пехота – это механизированная пехота. Это бойцы в экзоскелетах, вооруженных крупнокалиберными автоматами, пулеметами, а на плечах у них ракетные установки – в общем, люди-армия.
По тону говорившего можно понять, что Майлз отзывается о них с восторгом, что и не мудрено: любой солдат Федерации: хоть старый волк, хоть салага, мечтает однажды вступить в ряды этих «людей из стали». Подогретая еда была гораздо вкуснее – и Мея со зверским аппетитом набросилась на еду, несмотря на то, что никто не планировал отбирать ее.
– Слушай, Мея, а как ты попала к этому наместнику? – подбавил дров в костер Майлз. От вопроса парня девушка отложила контейнер.
– Меня отправили в рабство, – коротко и как-то отстраненно ответила девушка. От слов Меи офицер стоял в шоке:
– Как в рабство?
Девушка села возле костра, и глядя в него, начала свой рассказ:
– Шесть лет назад в моем родном городке бушевало восстание. Понимаешь, к таким, как я, Империя всегда относилась как ко второму сорту, как к грязи. Считали нас глупыми и способными только прислуживать. Но мы не хотели мириться. Одним из лидеров восстания был мой папа. Первое время мы отражали атаки армии Империи, мы уже надеялись на победу, но все пошло прахом: сама природа восстала против нас. В итоге Империя вошла в наш город, стала грабить, насиловать, убивать. В конце таких девочек, как я, выстроили на городской площади, и два офицера гвардии отобрали много кого. А многим из нас было только по 12 – 13 лет, я была одной из старших среди них. Это была месть за восстание. Некоторые горожане хотели нам помочь, но на них спустили свору собак, и я даже видела, как двоих мужчин эти твари живьем загрызли.
Нас заковали в цепи и посадили в клетку. Мы почти неделю ехали в столицу. Было холодно, страшно. Многие промерзли до костей. Сильно хотелось есть. Многие умирали во сне – тела просто сбрасывали из повозки. Помню только, что они были очень холодные – девочка рядом со мной заснула и не проснулась.
Над нами насмехалась охрана, колола мечами, орала. Одну из девочек выпустили и натравили на нее собаку. Это было нам всем в назидание, мол, «Знайте ваше место, зверье!» Я помню, как обнимала одну девочку, пытаясь ее согреть. Кандалы сильно давили, у многих из рук шла кровь.
Когда нас привезли в город, то колонной по одной отправили по улицам. Солдаты, горожане – все смотрели на нас, как на куски мяса. И самое обидное: нас выставили на помост посредине городской площади: по пути в столицу нас в каждом городе продавали на площади. Потом тех, кого оставили в поместье наместника, бросили в тюрьму, в которой мы с тобой были. Я не знаю, сколько мы там сидели. Помню только, что многие кричали, кто-то плакал, из младшеньких: дети еще, отобранные у семей, чьи отцы сгинули или в бою, или в лапах палачей Империи. Когда нас выпустили, то отвели обратно в город. Нас подняли на рассвете и пешком погнали. Тех, кто с голодухи падал – убивали. Рубили голову. В городе на площади казнили лидеров восстания. Их жгли заживо. Этот запах горелого мяса и кожи… Сначала ломали руки, ноги, потом жгли. Или отрубали все! Некоторых рвало желчью – даже плети не останавливали, многие просто падали, не в состоянии встать, некоторые захлебывались или желчью, или собственной кровью это был кошмар! – говорила все с нарастающим тоном девушка, глядя на свои руки, а затем она закрыла лицо руками и разрыдалась. Такое вспомнишь – на ком лицо будет, приятель? Тут не каждый ветеран ВКС пережил бы такое, будучи еще безусым юнцом.
– Я помню те вопли и стоны, я все это помню! – плакала девушка, а Майлз только тихонько обнял ее и гладил волосы на голове, стараясь не задеть уши. Он не произнес ни слова, а просто обнимал Мею. Постепенно ей стало легче, и она отодвинулась от офицера:
– Прости, что расклеилась – плохие воспоминания.
– Не бойся, все в порядке: на ком после такого лицо будет? Кстати, хочешь кофе?
Девушка подняла любопытный взгляд на Майлза, слово-то не знакомое:
– А что такое «Кофе»?
– Это такой напиток, щаз сбацаю! – достав два пакетика, парень взял пустую плотную бутылку (в комплекте она шла как чайник) и налил туда воды, а затем бросил ее в огонь. Через пару минут парень в складной стакан налил дымящийся кофе. Девушка немного недоверчиво покрутила стакан в руках и принюхавшись, попробовала и стала пить.
– Ну как?
– Очень вкусный, спасибо, – некрепкий кофе с порошковыми сливками – это, конечно, не кофе из кофейни, по поднять настроение он может! Попивая кофе, Мея не могла не удивиться разнообразию рациона простого солдата Федерации – в армии Империи позволить себе такой пир в походе может далеко не каждый офицер, что тут говорить о солдатах! Пока девушка знакомилась с новым напитком, Майлз собрал все в контейнер.
– Ну, мы пока пойдем. Может, знаешь, а где город? – хоть Майлз и знал, как выживать, но об этом мире он ничего не знал, особенно о географии. Девушка только махнула рукой и повела Майлза за собой.
Глава 5 Думаете, от Империи так легко свинтить?
– То есть как так вышло, что этот пустотник ушел, так еще и с Меяной?! – ходил по своим покоям вельможа, держа в руках чашу с вином. Покои были богато обставлены: резное деревянное кресло, стол с резными ножками, камин, а рядом с ним – огромная кровать с шелковым одеялом. Возле стола стояла девушка в платье, похожем на платье Меи, и так же с кошачьими ушками. Когда господин сел в кресло, девушка моментально наполнила чашу.
– Не могу знать, Ваше Сиятельство, но чужак не просто ушел, он забрал свое оружие! – стоял один из стражей перед столом и смотрел в пол.
– Что ты сказал?! Ты понимаешь, что если он забрал эту свою железную палку, то это огромные проблемы! Знаешь, сколько воинов полегло в боях с этими пустотниками, знаешь?! Больше 100000 воинов убито! При этом пришельцы не потеряли ни одного своего война! Ни одного!!! Хватило уже, что Альхар решил поиграть в самостоятельность – убил их девку. А теперь, если этот, как его там, Мэйс, Мойс, как его там – у этих пришельцев имена просто безобразие!
– Майлз, Ваше Сиятельство, – тихо напомнил страж.
Отпив вина, вельможа продолжил:
– Так вот: этот Майлз, если доберется до своего замка, он расскажет о смерти их этой девки, а значит что?!
– Война.
-Точно, дурья твоя голова, война! И в этой войне в открытую нам не победить! Сам император обеспокоен всей этой историей с пустотниками, из Сената не вылезает!.. Эй, сходи-ка за виноградом, живее! – обратился Вальз к служанке.
– Слушаюсь! – и девушка убежала.
– Вот если бы Меяна была послушной, этой истории можно бы было избежать. В общем: подымай своих людей, наемников, если нужно, но найдите Меяну и ее дружка!
– Но, Ваше Сиятельство, а если Сенат встрянет? – обеспокоенно выдал стражник, но вельможа перебил его:
– Послушай, Кайзен, ты мне служишь или Сенату?! Насчет них не волнуйся – мешать не будут.
– Я не подведу вас, господин! – гаркнул страж и вытянулся в струнку.
– Очень надеюсь, не разочаруй меня, Кайзен. Если порадуешь меня – озолочу. Свободен.
Развернувшись, страж вышел из покоев и столкнулся со служанкой, несшей блюдо с виноградом. Поставив его на стол, девушка осталась возле стола, но Вальз махнул ей рукой – и ее как ветром сдуло. Выпив еще вина, наместник стал обдумывать эту историю с пришельцем: если Сенат узнает, насколько опасен Майлз – проблем не избежать.
– Слушай, а куда мы пойдем? – девушка хоть и радовалась свободе, но это не значит, что можно было забыть о плане.
– Мы могли бы пойти на мою базу, но одна проблема – я без понятия, где она!
– То есть, мы идем вслепую?! – ошарашенно выдала Мея. Но потом она успокоилась:
– Я знаю эти места. Тут недалеко мой дом – буквально дня два пути. Плюс, тебе нужно сменить одежду. А то в твоей шапке тебя за милю видно: «Я пришелец, моя палка делать бум-бум», – хихикала девушка, а офицер понимал – а она-то права. Уж что-что, а форма капитана Федерации точно не сливалась с туниками, камзолами, рубашками и платьями местных жителей. По привычке офицер шел с оружием наперевес, хотя опасности не было и в помине: вполне мирный лес, очень красивый: каждое дерево буквально манило к себе в свои нежно-зеленые объятия. Наблюдая за парнем, девушка невольно улыбнулась: этот вояка что, с этой пушкой спит еще?
– Мея, а какой была твоя семья, пока ты не попала к тому долбоебу? – пытался разрядить ситуацию Майлз: армейская привычка не могла никак отпустить старого волка. От слов спутника девушка остановилась:
– А к чему такие вопросы, Майлз?
– Разве я не могу поинтересоваться историей своей спутницы? – снял кепку парень и повесил ее на ремне. Некоторое время девушка молчала, а затем начала рассказывать:
– Я родом из небольшого городка, он находится возле большой реки. Детство у меня было прекрасное: до 15 лет я не знала горя. У меня было много подруг, даже парень был, – рассказывала девушка и не могла обратить внимания на то, что слушатель внимательно на нее смотрел любопытными глазами.
– А тот парень, он тебе нравился? – почесал затылок капитан, но девушка раскусила его:
– Ой-ей-ей, а кто это тут у нас ревнует? А парень был неплох: мы часто закаты вместе встречали, – она засмеялась в своей манере: у ее спутника что, чувства проснулись?
– Просто любопытно, не обращай внимания, – пинал камень ботинком Майлз, а Меяна продолжила:
– Так вот, детство у меня было отличное: наша семья не была бедной. Мой папа был торговцем, а мама – знахарем, много знала о травах. Она держала лавку, где и лекарства были на все случаи жизни, и косметика, как это папа называл: «Особый мамин заказ», во! Папа торговал дорогими тканями и пряностями. У него покупали даже в столице! А за ткани модницы буквально дрались. Мой папа – человек, и очень влиятельный. Он любил меня, как и мою маму, как он говорил: «Вы для меня величайшее сокровище, которое я когда-либо видел». Когда у меня родилась сестренка, папа был счастлив как никогда, и на именины моей сестренки, Риявы, потратил целое состояние. Он хотел лучшего для меня и всех нас: к зверолюдям Империя относилась как к мусору, гоняли нас, истребляли, смотрели на нас как на скот. Папа не хотел этого. Он боролся до последнего, но я даже не смогла найти тело, чтобы я могла с ним проститься. Мама пыталась спрятать меня и сестру. Сестренка была еще тогда совсем крохой – всего пять лет. Мама опоила ее вином, та отказывалась, но пила. Когда она уснула, мама отнесла ее в подвал, а меня не успела: солдаты избили плетью маму, а меня потащили на площадь. Ну, а дальше ты знаешь, – подытожила Мея свою грустную предысторию. Но любопытство – обоюдоострый меч:
– А ты сам откуда, какая твоя семья?
От вопроса девушки Майлз на пару минут задумался:
– Ну, сам я родом из горнодобывающего городка, там вся колония, по сути, занималась добычей металлов и минералов. Шахтами владел горнодобывающий концерн, снабжавший флот Федерации. Мой папа был главным инженером шахты по добыче титановой руды, ну, это такой металл. А мама работала координатором: она проводила сканирование на геостанции и искала новые месторождения. Платили очень хорошо, и мы с сестрой Катрин жили очень хорошо. Я часто звал ее «Малышка Кетти», – она хоть и была на два года младше, но ростом мне была ниже головы. Я сам часто пропадал с отцом на шахтах, а мама, как узнала в первый раз, что я был в шахтах, закатила отцу истерику: «Ты что, Рассел, дурак уже совсем?! А если рудниковый газ, а если обвал, а если засыплет, а если…» А папа ее и прервал: «А если он молоком подавится из твоей сиськи? Он уже не ребенок. Ну да: работа в шахтах, это не коров пасти или почту разносить. Зато вот – растет настоящий мужчина. Представляешь: чувствует себя в шахте как дома! Не боится совсем, и почти сутки слонялся по забою», – подслушивал я в тот вечер, и это было приятно.
В шахтах было очень круто: сколько раз я спускался туда в детстве, и каждый раз думал, что сегодня будет что-то новое. Администрация как узнала об этом, была в шоке: 13-летний мальчишка проверяет буровую установку. Они устроили отцу разнос, но потом передумали и даже наградили его, – неторопливо повествовал о своем уже детстве офицер, выкуривая поочередно третью сигарету.
– А что ты сделал, что ваши хозяева не стали наказывать? – любопытство было у Меи в крови.
– Как-то раз я отправился в свое убежище: в одном из разломов повесил себе гамак, лампу там повесил, радио – в общем, типичное логово волчонка. Как-то я отдыхал, шахтеры как-раз были в забое, папа чинил одну из установок: бур налетел на твердую породу, а оператор вообще кретином был: вместо того, чтобы вытащить бур, он газ до отказа, в итоге бур просто разнесло в хлам, вот папа и сношал и себе, и ему мозги, хе-хе. Ну а я просто валялся, песню крутую крутили, и тут чую: какой-то запах неприятный, знаешь, как тухлые яйца, бррр. Я снова принюхиваюсь – и просто бегу как сумасшедший: утечка рудникового газа, он мог в любую минуту рвануть и похоронить под 200 человек под завалом! Я прибегаю к отцу и сразу кричу: «Нужно уводить людей, скорее!» «Расслабься, сынок, что стряслось, не видишь, занят тут разъяснительными беседами». Я произнес только одно слово: «Газ». Он сначала усмехнулся, но пошел за мной, сам принюхался и схватился за рацию, объявил эвакуацию. Потом, как выяснилось, был пробит газовый карман – в глубоких шахтах это не редкость. После этого администрация меня вообще официально устроила туда: «Ассистент главного инженера», о как! – истории из детства этого волка войны были и вправду интересными.
– Кстати, жвачку хочешь? – покопался в рюкзаке парень и нашел пачку с мятной жвачкой.
– А что это? Разработка Федерации, пхихи? – не могла упустить возможность приколоться девушка.
– Не, просто дыхание освежает после еды, во, держи, – и парень вытянул пластинку. Взяв ее, девушка внимательнее посмотрела на пачку: голубого цвета, слева нарисован листик мяты, справа парень в футболке и скейтом.
– У вас так парни одеваются? Точно другой мир! – выдала та: когда у тебя всю жизнь перед глазами туники, платья и тоги, футболка, джинсы и бейсболка покажутся чем-то инопланетным, хотя так оно и было! Положив жвачку в рот, девушка стала машинально жевать, но когда ты никогда не пробовал мятную жвачку – тебе покажется, что во рту у тебя жидкий азот. Вот то же произошло и с Меей: она даже не дышала.
– Расслабься, можешь дышать.
– Неа, холодно, – но потом девушка глубоко вдохнула: и холод начал приносить наслаждение.
– Умеют у вас освежить, как после ванной, – мечтательно протянула девушка.
– А тебе давали принимать ванну? – удивился Майлз: эта девушка была столько лет в рабстве, а им разрешалось понежиться в ванной? У них там часом СПА-салона не было?!