СТАЛКЕР. Цена Желания

Куб достал дождевик из сумки и напялил его. Потом накинул сразу два капюшона и успокоился, перестал двигаться и привлекать своими движениями внимание к кустам. Только изредка бросал в сторону стелы короткие и полные надежды, что ему показалось, взгляды. Гермес тоже накинул капюшон, застегнул свой плащ на пуговицы и расслабленно откинул голову.

Прошло несколько минут, но Атом ничего не увидел. Остальные это поняли.

– Атом, – подозвал Гермес сталкера в кусты, и тот подошел к ним. – Значит так, мужики, нужно думать, что делать. Некстати началась гроза. Если на смотровой площадке кто-то есть, то он явно не с распростертыми объятиями вышел нас встречать, а охранять подходы от нас. Поэтому нужно мимо ОРУ идти. Только почему он вышел? Мы не одни здесь что ли?

– Кого-то ждут, значит, – подвел итог Атом.

– А кого?

– Может, какой-нибудь груз… Иначе откуда они берут свои пушки? Им привозят. С нашего брата сталкера брать нечего.

– А может он нас все же увидел и пошел к нам? – спросил Куб.

– Возможно… Но туман…

– Это не его фонарик светится?

– Точно не его. Ты что, Гермес, это прожектор. И он точно не у стелы, – вставил Атом.

– В том-то прикол, Атом, что это не прожектор, а фара. Прожекторы так низко не стоят, – сказал Гермес, посмотрев в бинокль туда.

– Одна фара?

– Может, это вообще не фанатик? – спросил Куб, но никто не услышал его вопроса.

– Да. От какой-то машины.

– Если не от БТРа.

– Если это действительно броневик, то идти остается только через ОРУ, – сказал Куб.

– Тогда нужно быть очень аккуратным там. Электры слабо видны в дождь, – сказал Гермес.

– В туман тем более, – сказал Куб.

– Сколько у нас болтов? У меня где-то двадцать.

– У меня столько же, плюс десять гаек и куча щебня, – прошептал Атом.

– А по пруду нельзя пойти? Уровень воды там по колено, – предложил Куб.

– До груди вообще-то. Из-за склонов кажется, что неглубоко. Это во-первых. Во-вторых: в пруду обитают сомы-пираньи. Они запросто могут проглотить человека.

– Значит, только через электры?

– Да. Воевать как-то не хочется. С моим-то оружием на дальних дистанциях и моей броней, – вздохнул Атом.

– Да и не нужно воевать. Только сдохнем, – отрезал Гермес.

– Может подождем? Вдруг покажется?

Куб и Гермес, аккуратно выглянув из-за кустов, принялись смотреть в одну точку, откуда шел свет. Атом вновь встал под дождь и стал смотреть в бинокль. Прошло несколько минут. Молнии так часто начали сверкать, что на короткое время осветили вспышками всю ЧАЭС, если не всю Зону. Зато дождь начал стихать. Ему на замену опять пришел ветер. Туман понемногу рассеивался. Но вдруг одна огромная багровая молния рассекла небо на две части своим резким и острым ударом, протянув свои красные разветвления до самого Агропрома. На мгновение стало светло, как днем.

Во время этого удара Атом крикнул:

– Черт!!!

– Что? В тебя молния попала? – шуточно спросил Гермес. Его не испугала молния.

– Я его увидел! А он меня!

– Кого ты видел?

– Фанатика. Он вышел из-за ворот с территории станции и пошел в нашу сторону. Он смотрел прямо на меня! Уходим!

– А я думал, что это выброс. Обычно, Атом, если ты испуганно кричишь, значит начинается выброс, – шутливо сказал Куб.

Сталкеры быстро поднялись и вернулись по обочине к повороту, ведущему к вышкам ОРУ, между которыми была дорожка. Сзади никого не было. Сталкеры хотели пройти до конца ОРУ и выйти сразу же на четвертый блок. Они так и поступили, только шли медленно и неуверенно. По проводам между столбами, похожими на елки, текли синие молнии, которые взрывались самопроизвольно над головой. В глубине ОРУ разряжались с характерным шипением близко расположенные друг к другу многочисленные электры.

Впереди шел Гермес, надевший противогаз, за ним – Атом, натянувший на лицо балаклаву с одной дырой на глазах и респиратор, и замыкал Куб в самодельном респираторе. Первый осматривался вокруг и проходил как можно дальше от появлявшихся из неоткуда электр, ведя по безопасному (наверное) маршруту товарищей. Сначала группа шла прямо, но вдруг прижалась влево – правее из неоткуда появилась электра, издав короткий гудок. Гермес кинул в аномалию болт, и цепь из электр, тянущаяся до конца этой станции ровной линией, стала разряжаться и испускать свои молнии в разные стороны, раздражая другие аномалии, которые находятся в глубине ОРУ.

– Черт, теперь фанатик точно нас заметил! – процедил сквозь зубы Атом.

– Не ной! Здесь постоянно электры бьются, потому что близко расположены друг к другу, поэтому не факт, что он нас заметил, – сурово сказал Гермес и вдруг спокойно добавил: – Это ж рассадник электр.

Гермес пошел медленнее, остальные тоже. Он не боялся электр и сотни раз проходил по таким местам, но сейчас даже у него тряслись колени, не говоря уж про не очень опытных Куба и Атома. Сталкер в голове продумывал маршрут, по которому можно пройти между электрами, прямо сквозь них. Он вдруг понял, что здесь если разрядить аномалию в одном месте, то она появится в другом, хотя всегда было так, что разрядишь электру, и она через какое-то время на этом же месте появляется, набрав заново заряд. Сейчас нужно просто идти между аномалиями, потому что просто деактивировать электры опасно – уберешь аномалию спереди, а она, возможно, тебе под ноги уйдет и убьет сильнейшим ударом тока или в самом центре появится, активирует все электры здесь цепной реакцией, и тогда даже от ОРУ ничего не останется, не то что от сталкеров.

Гермес остановился и попросил у Куба детектор, после чего бросил в какие-то места перед собой болты, потом, смотря в детектор Куба, пошел, но вдруг случайно наступил на электру. Ярко-синие молнии разлетелись и тотчас исчезли, слегка поразили Куба и Атома, взбодрив их, и положили Гермеса, пронзив его насквозь. Он сначала лежал неподвижно, потом судорожно задергался, обвиваясь мелкими молниями.

– Гермес!!! – крикнул Куб и уже собирался его спасать от электры, как тот медленно встал и подошел к сталкерам.

– Ч-ч-черт, ну и ша-ша-шандарахнуло. Сильнее, чем обычно. – Гермес трясся, как на морозе. – Есть артефакты, снимающие напряжение?

– Нет, только на радиацию есть.

– Тогда подождем, пока меня отпустит, и пойдем, – голос Гермеса выровнялся, но сам он еще дрожал. – Хорошо, что не убило… И хорошо, что организм приспособился к электрам. Я ж в такие раз сто наступал за всю сталкерскую карьеру.

– Детектор не сдох?

Гермес посмотрел на устройство, которое он держал в руках.

– Да какое там напряжение?.. Нет, только артефакты почему-то показывает, хотя здесь их не должно быть.

– Почему? – спросил Атом с внезапным интересом.

– Чувствительный кристалл в детекторе, наверное, разбился, когда я упал, вот и глючит.

– Я про то, почему артефактов здесь нет.

– Из-за того, что аномалии здесь близко друг к другу расположены, они постоянно разряжаются, не в состоянии накопить такой заряд, который мог бы синтезировать артефакт.

– Эх…

– Все бы тебе артефакты…

– Да я потому, что могли бы найти артефакты, снимающие напряжение.

– Ну-ну.

– Тебе лучше? – спросил Куб Гермеса.

– Не очень, но идти смогу.

– Тогда пошли, мне кажется, что фанатик за нами идет.

– Он тоже не тупой, чтобы за нами по электрам шляться.

– Слышь, Гермес, – начал Атом, – давай тут прям свернем и пойдем по той дороге, которая вкопанную в землю железную дорогу напоминает. Я вижу, мы прямо в аккурат к четвертому блоку выйдем.

– Посмотри в бинокль, видишь там кого-нибудь?

Атом достал бинокль, поднес его к глазам и посмотрел вправо, куда ведет небольшая, поросшая мхом дорога с железками, напоминающими рельсы, ведущая прямо в машзал четвертого блока. только эта дорога была перекрыта зеленой электрой и невысокими сетчатыми воротами, которые издалека похожи на забор, огораживающий ОРУ. Сталкер простоял с биноклем несколько минут, после чего убрал его и сплюнул.

– Тьфу ты, толпа зомби! Все-таки до конца придется идти.

Куб обернулся назад и поднял автомат. Ему все время казалось, что тот фанатик со смотровой площадки их все так и преследует, невзирая на туман и аномалии. Слова Гермеса на него никак не подействовали, страх внутри нарастал. Вот-вот сейчас появится фанатик и выстрелит. Но нет, если драка неизбежна, то бить нужно первым. Куб дернул резким движением затвор и выстрелил небольшую очередь назад, откуда друзья шли. Ничего серьезного не произошло, только пара электр разрядилась от вонзившихся в них пуль.

– Ты что, уху ел?! Фанатиков привлечешь своей пальбой! – крикнул Гермес.

Куб проигнорировал его слова.

– Идем!

Но сталкеры пошли не сразу. Сначала Куб стоял истуканом. Потом группа заметила, что путь преграждали электры, а даль с электрами закрывал синеватый туман. На дорожке аномалий оказалось довольно много. Пришлось прижиматься к вышкам, где напряжение электр было настолько высоким, что при ударе могло сжечь человека до пепла. Только это напряжение еще и притягивало к себе людей, как магнит: Атома все время тянули аномалии к себе, к вышкам, норовя сжечь, и Гермесу пришлось его оттягивать силой от них. Куб, преодолевая дрожь в ногах, старался не думать об электрах, фанатиках и просто идти за Гермесом, пытался сам не поддаваться притяжению, но пару раз наступил на электру на дорожке, из-за чего стал хромать и чуть ли не врезался в вышки, зато снова взбодрился (благо электры оказались слабыми), потом над ним взорвался провод с молнией. Искры посыпались на него, и он, понимая, что сейчас загорится все ОРУ, побежал так быстро, что перегнал своих товарищей и дошел до трехэтажного здания, возле которого электры закончились, но началась слабая пси-зона. Вскоре дошли и его друзья, хихикая от испуга Куба.

Позади раздались взрывы электр, но ничего не загорелось. Только дымилась черная голая земля с остатками травы, которую не тронули электрические аномалии. И между катушками на будках по проводам быстрее понеслись молнии, разбиваясь друг от друга и образуя красивое световое шоу из синих вспышек на фоне грозы и тумана.

Сталкеры встали возле этого трехэтажного здания и подошли к таким же воротам, какие были напротив железной дороги. Ворота были окружены теплотрассой, по которой летала комета. Возле самих ворот расположились жарки.

– Ай! В голове-то как звенит! – прохрипел Куб.

– Терпеть, как на последнем уроке! Это пси-излучение. Оно здесь несильное, поэтому расслабьтесь, оно вас не зомбирует. Атом, дай свой щебень.

И действительно, кроме летающих псевдогигантов, сталкеры ничего не видели, а боль чувствовалась как легкое покалывание.

Атом достал из рюкзака мешочек с небольшими и твердыми камнями. Гермес достал из него целую кучу щебенки и кинул под ворота. Активировались жарки. Взявшиеся из воздуха столбы огня стояли только по краям ворот. Пройти можно было только посередине, но ворота, наверное, заперты. Гермес приблизился к выходу и подергал дверцы – не открываются.

– Куб! Секатор!

Куб поднес Гермесу инструмент. Сталкер взял его, отдав щебенку Кубу, и принялся срезать им какие-то заржавевшие и хрупкие цепи на замке. Спустя минуту ворота распахнулись, упав на землю, потому что створки тоже заржавели и не выдержали удара Гермеса после удаления замка. Сталкерам открылась дорога, на которую они сразу же вышли, не обращая внимание на комету и жарки.

Перешли дорогу, пошли по небольшой поляне на стройку с тремя вышками и кучей кранов вдали. Это был пустырь, на котором, кроме остатков стройматериалов и перемешанной земли, ничего не было. Аномалии тоже отсутствовали, только шаровые электры летали вокруг вышек спиралью снизу вверх и обратно, притягивая к себе молнии. Место казалось тихим и непривлекательным. Зато позади него стоял четвертый блок… На фотографиях он казался меньше, чем есть на самом деле… Сталкеры даже вздохнули, ведь самое страшное осталось позади. Или оно еще впереди?..

Но сквозь раскаты грома и шум дождя прорезался рев снорков. Несколько тварей выпрыгнуло из дальних кустов, стоявших возле вышек. Кого-то еще в прыжке поразили шаровые молнии, остальные были убиты сталкерами. Гермес и Куб сделали несколько очередей по напавшим мутантам, а Атом успел только один раз выстрелить, но одним выстрелом убил сразу двух.

Сталкеры сняли маски с лиц, чтобы лучше видеть противников и не задыхаться, встали в центре пустыря в ожидании мутантов. Дозиметр здесь уже не трещал. Наступило затишье. Гул вышек и раскаты грома не прекращались, но зато снорки перестали нападать, хотя их крики, похожие на эхо, раздавались где-то неподалеку. Буквально рядом…

Сталкеры уже расслабились, как вдруг сзади выпрыгнул огромный снорк без противогаза. Ростом он, наверное, был два метра. Конечности тонкие, но крепкие, гибкие. На лице ничего не разобрать: вместо рта открывались обезображенные окровавленные челюсти, вместо носа и глаз были черные дыры. Волосы отсутствовали – только высохшая черная кровь покрывала голый череп, в некоторых местах проломленный. Снорк был в форме фанатика.

Мутант приземлился перед сталкерами, повернулся к Гермесу, зарычал, прыгнул на него и, несмотря на многочисленные выстрелы, сбил сталкера с ног. Тот отлетел на край пустыря и начал отталкивать сильного мутанта ногами. Снорка получилось снять с Гермеса после того, как в него выстрелил Атом, который все это время пытался прицелиться так, чтобы никого из сталкеров не задеть разлетающимися дробинками. Раздался гулкий выстрел из дробовика, который изрешетил всю спину мутанта, но не убил его, как ни странно. Снорк, откинувшийся из-за выстрела, отстал от Гермеса, сделал круг из кувырков вокруг сталкеров и, рыча, кинулся на Атома. Тот увернулся и еще успел выстрелить в слабое место мутанта – грудь. Задел дробиной голову мутанта. Но снорку хоть бы хны. Остальные попали в вышку, активировав шаровую электру, которая задела молниями снорка и чуть не достала Гермеса. Радиус действия этой аномалии был большим, что не свойственно подобным аномалиям, но свойственно ЧАЭС и другим территориям, близко расположенным к Исполнителю Желаний.

Атом стал беспрерывно стрелять по бегающему кругом мутанту, но не попадал в него. Когда у него закончилась дробь, и он начал перезаряжать дробовик, вставший после удара Гермес крикнул ему:

– Отойди к Кубу и перезарядись, я прикрою!

Атом отбежал к товарищу. Гермес начал поливать очередью мутанта, не попадая в него, но отпугивая. Куб же делал одиночные выстрелы по снорку и попадал. Сталкеры тем самым не подпускали мутанта к себе. Как выяснилось, основным оружием против него стал дробовик – единственное оружие, которое его сейчас могло убить, потому что он никак не реагировал на пули.

Атом перезарядил дробовик и вновь открыл огонь по мутанту. Снорк совсем рассвирепел и устремился прямо на сталкеров. Атом расстрелял все заряды, ни разу не попав из-за волнения и страха, охвативших его, когда он увидел кровавую морду, двигающуюся на него, и отпрыгнул, вновь заряжая дробовик. Гермес приготовился бить мутанта прикладом, но вдруг перед ним возник Куб со своим ножом и в момент, когда мутант прыгнул на него, вонзил его ему в голову. Мутант тут же обмяк и упал на землю, выдернув нож из рук Куба.

– Надо быстрее идти к станции, пока еще не набежали эти упыри, – сказал Гермес, и издалека донеслись еще рыки этих прыгучих мутантов.

– Ты посмотри, он же в форме фанатика! – заметил Атом.

– А то, что он громила, тебя не волнует, да? – нервничал Гермес.

Куб молча достал нож из головы снорка и сказал:

– Идем к станции, Гермес прав.

До лестницы на теплотрассу сталкеры дошли спокойно.

3

Они встали у теплотрассы. Атом достал из кармана небольшую резиновую маску-респиратор и полез на нее первым. За ним поднялись Куб и Гермес, тоже надевшие лицевую защиту. Встав на небольшую трубу, ведущую к четвертому энергоблоку, сталкеры пошли. Атом по пути часто фотографировал станцию и виды с высоты теплотрассы. Настолько часто, что порой трудно было понять: вспышка фотоаппарата это или молния. Гермес, видя, что особо группа не продвигается из-за любителя фотографии и дорогих аптечек, вырвался вперед и уверенным шагом двинулся к цели. Последним пошел Куб, высматривая внизу мнимого преследующего их фанатика. Его так и не отпустило чувство, что за ними идут.

С теплотрассы было видно, как вся территория перед энергоблоками и смотровой площадкой занята небольшими зданиями, бытовками, заброшенной техникой и застройками. Между зданиями бродили зомби, возле застроек виднелись фигуры фанатиков, которые, наверное, не подозревают, что на их территорию зашли трое сталкеров. В некоторых местах можно было увидеть очертания аномалий неизвестного происхождения, но разглядеть их детали не представлялось возможным из-за грозы. Вроде бы это места, рядом с которыми сталкеры слышат крики о помощи, потом подходят к ним, и их убивает давление, которое может быть на дне Марианской впадины. Иногда от сталкера остается только артефакт, который аномалия сделала из него, чаще – ничего. Все зависит от силы аномалии. Пока что неизвестно, с чем связана сила аномалии, но есть предположения, что она зависит от местоположения рядом с другими аномалиями. Чем ближе, тем сильнее.

Рядом с такими аномалиями Куб, как и многие другие сталкеры, вспоминал, сколько охотников за артефактами разбогатели на артефактах, преобразованных из тел их товарищей в этих аномалиях. И сколько бандитов, готовых на все ради денег. Хотя в последнее время сталкеры не сильно отличаются от бандитов…

Сверкнула молния и на мгновение эти аномалии стали видимы. Прозрачный, но видимый даже издалека поток воздуха, похожий на красное свечение, поднялся от земли, тут же вернулся обратно и перестал быть видимым. Аномалия располагалась прямо перед входом в саркофаг.

– Мда… Не сладко бы нам пришлось, если бы все-таки пошли нормальным путем, – сказал Куб.

– Это почему же? – спросил Атом, перестав фотографировать.

– А вон там, возле входа пресс устроился.

– Пресс? Это который из сталкеров артефакты делает?

Куб кивнул.

Даже Гермесу стало интересно, правда ли сказанное Кубом, и он взял бинокль у Атома, посмотрел в него и подтвердил:

– Да, там действительно пресс! Значит, рядом должна быть какая-нибудь другая аномалия. – Гермес еще раз посмотрел в бинокль. – Снаружи ее нет, значит она внутри… Мда… Попали бы мы… Вот так Зона охраняет свои сокровища… Аномалия-паразит.

– Что? – в один голос спросили Куб и Атом.

– Пресс – это аномалия-паразит. Живет за счет других аномалий. И еще мгновенно сталкеров убивает. Нас бы тотчас раздавило давлением, если бы пошли через «парадный вход». Зато от одного из нас остался бы дорогой артефакт. – В линзах противогаза заискрились улыбающиеся глаза Гермеса.

– Это как артефакты-паразиты?

– Да, тоже живут за счет другого… Ладно, идем, нечего здесь без толку стоять. У нас тут не экскурсия по ЧАЭС. Атом, ты меня слышишь?..

– И как тогда фанатики заходят в саркофаг?..

Никто ему не ответил.

Снова пошел дождь.

Сталкеры пошли по теплотрассе к саркофагу в том же порядке. Все ближе была труба третьего блока и огромная арка конфайнмента. Скоро перед ними появилась небольшая лестница, которая вывела их на крышу третьего блока. На такой высоте дул непривычно сильный и влажный от дождя ветер. Внизу он был в разы слабее. Здесь казалось, что до неба оставалось совсем немного. Толстая и высокая желто-белая труба, обтянутая тросами и железками, пронизывала густые хмурые облака, наполовину прячась в них. Товарищи встали прямо за ней, дабы скрыться от ветра и дождя. Дождь стал настолько сильным, что от поверхностей стала подниматься дождевая пыль, которую сносил беспощадный ветер. Молнии били совсем уже рядом и приближались к ЧАЭС. Та красная молния лишь уведомила всех сталкеров, что к ним идет гроза. Так и определяют погоду в этом отдельном мире…

Причем в Зоне несколько видов дождей. Очень часто проходят кислотные дожди, порой проливают электроливни, или проходит огненный град. Все зависит от того, в какой аномалии больше осталось неиспользованной энергии Зоны. Если больше всего после выброса становится жарок или киселей, то в них и больше энергии, а значит с большей вероятностью будут проходить огненный град или кислотный дождь. После каждого выброса какие-то аномалии исчезают или появляются, какие-то меняют местоположение, поэтому дожди сменяются. Красная молния означает обычный дождь. Троице сталкеров повезло, что они попали под простой ливень, а не кислотный. Остальные виды определяют по другим признакам. Если идет волна мутантов – огненный град, потому что мутанты бегут в укрытия, чтобы не сгореть. Зеленое небо и волна мутантов – кислотный дождь, мутанты странно себя ведут (из-за усиления магнитного поля Зоны) – электроливень…

Гермес аккуратно выглянул из-за трубы и пошел, остальные – за ним. Вновь лестница. По ней сталкеры спустились с уровня трубы на выглядывающие блоки саркофага и вошли через пробоину арки внутрь. Никто не знает, как эта пробоина появилась, но, возможно, ее сделали фанатики, чтобы выходить на крышу энергоблока и с нее отстреливать врагов. Но поговаривают, что ее сделал какой-то ученый, работавший в лаборатории под станцией и сошедший с ума после того, как ему раскрылись все тайны возникновения Зоны. Согласно легендам, ученый вышел на крышу четвертого блока и спрыгнул, но в полете угодил в телепорт, который вернул его обратно на крышу. Так и прыгал с разных мест бедняга, желая покончить с собой, да телепорты не давали. Вернулся ученый в саркофаг и стал каким-то образом одним из фанатиков.

Под аркой Гермес провел друзей по обветшалой крыше саркофага до какой-то дыры с очередной лестницей. Спустились по ней в машзал четвертого блока…

Они очутились в полуразрушенном, по колено заваленном обломками и застывшими кусками битума помещении, где все стены были в ржавчине и горелых пятнах. С верхних балок потолка саркофага свисали ржавые волосы и густо разросшийся за десять лет с появления Зоны жгучий пух. Как только сталкеры сделали пару шагов, лианы ржавых волос поднялись с пола и намертво приклеились к металлическим балкам наверху, при этом нервно сокращаясь и расслабляясь. Ржавые волосы дали тусклый, но освещавший внутренности блока свет. Движения аномалии напоминали дыхание. Ржавые волосы были мутно-зеленого цвета, хотя обычно они имеют болотный окрас с рыжим крапом. Жгучий пух был густой мутной паутиной, которая жглась при прикосновении.

– Фанатики, походу, никогда не убираются у себя дома. Смотрите, как все заросло! – сказал Атом, сфотографировав растительные аномалии.

– В Припяти заросли погуще будут, – заметил Гермес.

– Но не такие. Насколько я знаю, в Припяти огромные деревья, колючие лианы, светящиеся цветы, поющая полынь, ядовитые плющи и говорящие подсолнухи. А здесь совсем другое.

– Ты прав, – с уважением сказал Гермес. – Но там точно такие же ржавые волосы.

– Не спорю. Но ты посмотри, как светятся эти волосы. Они же сине-зеленые! Или какой это цвет?.. А пух! Он же на копну длинных седых волос похож… – с неподдельным восторгом произнес Атом.

Куб резко вставил, ухмыляясь:

– Слышь, Атом, получается, что в старости у тебя будут не волосы, а жгучий пух из саркофага?

– Очень смешно… Как приеду на Большую землю – сразу подстригусь!

– Зачем до Большой земли терпеть? Сходи к Мехмеду в Военный город, он стрижет. Сам к нему хожу, – с еле удерживаемым смехом присоединился Гермес.

– Ага, побежал! Этот шарлатан максимум налысо может подстричь! И то криво, потому что у него глаза косые!

– Ничего не косые. Просто он одним глазом на волосы тебе смотрит, а другим – тебе в карман, – съязвил Гермес.

– А интересно было бы на тебя лысого посмотреть, – улыбнулся Куб.

– Заканчивайте, дебилы… Ищите свою аномалию, а я пока еще снимков сделаю.

– Зачем фоткаешь? Ты вспышками можешь фанатиков привлечь, – серьезным тоном произнес Куб.

– Снимки тоже можно продать.

– Кому? – удивился Гермес.

– У нас на Болотах был торгаш, который торговал снимками.

– Ты ему фотку ЧАЭС, а он тебе похабный снимок? – издевательским тоном спросил Гермес.

– Нет. Ты ему фотку ЧАЭС, а он тебе деньги. И наоборот: ты ему деньги, а он тебе снимок. Кто-то, я слышал, и похабные покупал таким образом.

– А кому ты будешь продавать фотографии? На Болота ты точно не вернешься ради этого.

– Да, не вернусь, – мрачно и при этом виновато произнес Атом. – Но если там был такой продавец, значит и у вас должен быть. Или в Военном Городе. В конце концов, там целый парикмахер есть. Почему торговцев фотками не должно быть?

– Ладно… Но я не слышал про таких торговцев. Возможно, он действительно есть в Военном Городе, – задумался Гермес.

– Теперь куда? – спросил Атом.

– Сначала посмотрим, что в реакторе у нас, – ответил ему опытный сталкер.