Пороки: Ковен

Плейлист

Marytale – Мутная вода

947.ASH – Tktk Baby

BTS – Answer : Love Myself

Marino – Devil in Disguise

Call Me Karizma – Dance with the Devil

兰若度母 – 福禄寿 (Лань Жо Ду Му – Зеленая Тара)

Graham Lake feat. Avelino – Run em Down

Tim Schou – Run Run Run Run Run

Глава 1

Салемские ведьмы давно уже не жили в Салеме. Кто-то из них даже предпочитал не называться салемскими: прародительницы, династийцы, лимбцы. Любой демон, кроме Лимба, всегда смеялся, слыша последнее название.

После побега от инквизиции ведьмы жили в городе Тален, который был воздвиг среди гор и не мог пропустить к себе ни одного не мага. Данный регламент не нарушался никогда. Если и какой династиец возьмет себе в пару не мага, то жизнь для них тут закрыта. Совместная, разумеется.

Исталь стояла у искусственного пруда с горной водой. Сложенные за спиной руки не говорили ни о чем хорошем. Она была третьей советницей ковена. Ищейка. Мало что в жизни могло вывести ее из себя. Но у Анталии Суми на это был абонемент.

– Иси.

Она поморщилась.

Не хотелось никого видеть? Даже родного отца.

– Я в порядке, – бросила она через плечо.

– Поэтому все деревья вокруг завяли?

Исталь оторвала взгляд от озера. Ровный полукруг из пихт исчез, оставив вместо себя такой же ровный полукруг палок и сгнивших крон.

Вымученно, вздохнув, она повела рукой, возвращая их всех к жизни, и повернулась к отцу.

– Выглядишь неважно, – бросила Исталь и пошла по щебенке вверх к деревянному помосту.

Шум камней за ней дал понять, что Лоуренс идет за ней.

– Ты не лучше, – он догнал ее.

Они молча дошли до помоста, каменной кладки и первых домов улицы.

– Как мама? – все же спросила она, почти маршируя в сторону ратуши.

Она была зла, Невероятно зла.

– Не выходит из комнаты.

У Исталь раздулись ноздри.

– Суми привели?

– Да.

Этого ей хватило. Исталь взмахом руки распахнула главную дверь, а затем, сжав кулак, с громким хлопком закрыла ее за собой. Лоуренс остался один.

– Не натвори дел, Иси…

Советница влетела в главный зал. Весь десяток судей посмотрел на нее. Половина из них до этого как минимум кричала, а другая ревела.

– Суми, за мной.

Женщина с растрепанными волосами, сидевшая в центре, в окружении трибун, обернулась к ней.

– Только с позволения суда, советница, – пренебрежительно ответила та, разворачиваясь обратно.

Исталь уже хотелось закричать, бросить все и убить Суми. Но Гуд, одна из трех главных судей, заговорила раньше.

– Тебе бы быть более любезной, Анталия, – Эбигейл Гуд неодобрительно покачала головой.

– Я сама любезность, – расплылась она в улыбке.

Несколько ведьм фыркнуло, кто-то зашептался.

– Отправляйся в академию вместе с Исталь, – приказала вторая главная судья – Ингрид Редд.

– Так просто ее отпустим? – вздохнула одна из обычных судей.

– Надо наложить Компедес Сине Маджия, – предложила другая.

Анталия сморщилась на долю секунды, но тут же покивала головой, давая понять, что судьи решили правильно, и она готова сотрудничать.

"Суми только и делает, что "сотрудничает" со следствием. "Да, ваша честь. Я использовала темное заклятие, но во благо нашего ковена нет, я не могу сказать, какая опасность нам угрожала. Поверьте, если бы не я, то нас бы ждала участь куда страшнее. Могу только сказать, что дело в других ковенах". Тьфу на тебя! Давай еще войну разожги между Тринадцатью!"

Некоторые судьи, они же главы своих династии, поддерживали мнение Исталь. Но остальные повелись на выступлении и, опасаясь хоть малой возможности того, что другой ковен решил посягнуть на власть Первого, поверили Суми.

Ну кто бы во что не верил все пытались разобраться, насколько сильно темная магия попортила общий резерв сил и не перевешивает ли магия Суми этот казус.

Исталь сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Ей хотелось вытащить Анталию за волосы из этого зала и заставить говорить правду.

Вот если бы только Анталия не была ей нужна, чтобы вынести тело сестры из Академии.

– Компедес Сине Маджия будет наложено, – холодно произнесла Ингрид Редд, поднимаясь со своего места. – До выяснения всех обстоятельств твоя магия будет ограничена, Анталия.

Суми лишь склонила голову в покорном жесте, но уголки ее губ дрогнули – будто она едва сдерживала улыбку.

Исталь почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она что-то задумала.

– Идем, – резко бросила она, разворачиваясь к выходу.

Анталия неспешно поднялась, поправила безупречный пучок и последовала за ней, демонстративно не торопясь.

Двери ратуши захлопнулись за ними, и Исталь тут же схватила Суми за руку, вдавливая пальцы в ее кожу.

Темная магия висела в воздухе Талена, как ядовитый туман. Исталь чувствовала ее каждой клеткой тела – липкую, тяжелую, разъедающую.

– Ты думала, это сойдет тебе с рук?

Анталия лишь приподняла бровь, будто удивленная такой грубостью.

– Я делала то, что было необходимо, – ответила она. Держалась гордо, как всегда. "Гадюка привыкла к темной магии, которую ощущала вместо нас всех".

– Не ври.

Исталь шагнула вперед, и в воздухе запахло грозой. Анталия до невозможного прожигающе-хитро посмотрела на нее.

– Если слабость от твоих дурацких заклятий как-то повлияет на ковен. Если инквизиция узнает…

Суми усмехнулась.

– Они не узнают.

– Ты не можешь этого гарантировать.

– Ты же всех нас спасешь.

Исталь подняла руку. Магия хлынула из ее пальцев черными молниями, обвивая Суми, как змеи.

– Compedes Sine Magia.

Заклятие сжалось вокруг Анталии, и та впервые за все время вскрикнула.

Было очень неприятно. Она дергано наклонила голову, руки и плечи задрожали. Колени подкашивались, но Исталь только сделала шаг назад.

Неожиданно Анталия хрипло рассмеялась.

– Ты же не думала, что я просто так решила поиграть с запретными заклятиями? – Суми выпрямила ноги, будто все это было лишь спектаклем. – Кто-то должен был укрепить оборону.

– Какие еще версии? – фыркнула Мартин, грубо пихая Верховную в плечо, чтобы та шла в сторону Главного Портала.

Ведьмы и ведьмаки, проходящие по другой стороне улицы – она располагалась через реку – с опаской и даже ненавистью смотрели в их сторону.

– Проверь.

Исталь стиснула зубы. Она не знала, есть ли в словах Суми хоть доля правды. Но даже если так, это не меняло главного:

– Из-за тебя умерла Фло.

Тишина.

Даже Суми на секунду замешкалась, ее пальцы замерли в воздухе.

– Твоя сестра… – она посмотрела на советницу через плечо, и в ее глазах мелькнуло что-то почти человеческое. – Исталь, если она покончила с собой, то не из-за моей магии.

– Заткнись.

– Я уверена. Демоны, Иси. – Суми повернула голову обратно. – Мейзакин их видит.

Сердце Исталь ударило в ребра.

Она знала.

Конечно, знала.

Но сейчас это не имело значения.

– Не неси чушь.

Исталь шла по мостовой, не обращая внимания на шепотки за спиной. Ее пальцы непроизвольно сжимались в кулаки, ногти впивались в ладони, но боли она не чувствовала. Только холод. Тот самый, что сковал грудь, когда она увидела тело Фло.

"Самоубийство?" – мысль казалась абсурдной. Фло никогда не сдавалась. Даже в детстве, когда упала с дерева и сломала руку, она лишь скривилась и полезла обратно.

Суми плелась следом, ее шаги стали неуверенными – заклятие давило, но в глазах по-прежнему горел тот мерзкий зеленый свет.

"Демоны…" – Исталь сжала зубы. Даже если это правда, сейчас это не имело значения. Важно было одно – Фло мертва. А значит, кто-то должен ответить.

Спорткар Астон Мартин – подбирала под фамилию – стоял у самой арки портала, чёрный и блестящий, будто только что из автосалона. Исталь ткнула кнопку, двери открылись с тихим шипением.

– Залезай, – бросила она через плечо.

Пока Суми с трудом втиснулась в кожаное кресло, Исталь махнула портальщику, разлегшемуся за пультом управления. Тот подпер чугунную голову рукой, а затем покрутил нужные кристаллы.

Энергия разных цветов стала собираться в портал.

Исталь села в машину, даже не бросив на Суми взгляд. Портал перед ними наконец замерцал синим светом. Каменная арка, испещрённая древними рунами, гудела низким, едва уловимым звуком.

– Пристегнись, – пробормотала Исталь и вжала педаль в пол.

Машина рванула вперёд. На секунду мир вокруг поплыл, закружился, затем снова обрёл чёткость. Они вылетели на узкую улочку, окружённую высокими кирпичными домами. Впереди, за поворотом, виднелись шпили Академии.

✧

Небо над Академией потемнело, будто втягивая в себя последние лучи света, когда Исталь шагнула за ворота. Железные створки дрогнули и разошлись перед ней сами – не из уважения, а из страха.

Суми шла следом, но это была уже не та Суми, что когда-то правила ковеном. Ее белые волосы, всегда собранные в безупречный пучок, теперь висели растрепанными прядями, словно их рвали невидимые когти. Лицо, обычно холодное и бесстрастное, искажала гримаса – не ярости, нет. Голода по магии.

Но Исталь не смотрела на нее.

Она выглядела так же, как всегда: кожаная куртка, тяжелые ботинки, каменное выражение лица. Но если раньше в ее глазах читалась лишь холодная отстраненность, то теперь в них бушевала буря – расчетливая, ледяная ярость.

– Где она?

Голос Исталь прозвучал тихо, но так, что по спине у каждого пробежал холод.

Суми скрипяще рассмеялась:

– Ты думаешь, я знаю? Я не управляю этим местом уже неделю.

– Где тело моей сестры?

Исталь нашла взглядом Ромильду Лакес. Она виновато опустила подбородок и указала на Лазарет. Туда, где под белой простыней, лежало оно.

Не Фло.

Не ее сестра.

Просто тело.

Бледное.

Пустое.

Исталь не смогла найти в себе силы пойти к ней первым делом. Хотелось отложить это навсегда…

Она могла пойти туда сейчас. Должна была. Но ноги не двигались, будто вросли в каменные плиты пола. Что она увидит? Синие губы? Застывшие веки? Руки, больше не сжимающиеся в кулаки от ярости? Нет, не сейчас. Не еще. Сперва – правда. Сперва – тот, кто должен ответить.

Исталь резко развернулась, и ноги сами понесли ее – не к мертвой, а к той, что ждала в кабинете, глядя на падающий снег, будто ничего не случилось.

Дверь распахнулась с такой силой, что стекла задрожали, а эхо ударило в стены, как выстрел.

– Барнс.

Мейз обернулась, и Исталь увидела – не страх, нет. Что-то худшее. Вину. Почти смирение. Как будто она ждала этого. Как будто знала, что рано или поздно за ней придут.

– Почему моя сестра мертва?

Голос не дрогнул, но внутри все сжалось в тугой, болезненный узел.

Мейз закусила губу, и на секунду Исталь почувствовала – нет, не раскаяние. Скорбь? Да, но не за Фло. За себя.

– Я не знаю…

Ложь.

Исталь двинулась вперед, и мир сузился до двух точек – ее глаз и глаз Мейз. Темная энергия клубилась вокруг, молнии вырывались, но она почти не чувствовала их – только ледяную пустоту внутри.

– Все ты знаешь, – Исталь прорычала, её голос был ледяным и безжизненным. – Ты знаешь, как она умерла?

– Нет.

Исталь двинулась ближе, её глаза горели ненавистью.

– Врёшь.

Её рука вцепилась в воротник Мейз и прижала её к стене, тёмная энергия огибала их, подчеркивая смертельную атмосферу.

– Ты знаешь. Потому что это твоих рук дело.

Мейз не двигалась. Но по щеке покатилась одинокая слеза.

– Это не я.

– Но ты позволила этому случиться.

Тишина.

– Да.

В этом признании было что-то, что заставило Исталь разжать пальцы. Не прощение – нет. Но понимание, что месть подождет.

Никто не был виноват. Ни Суми, ни Барнс, но это было так легко – злиться. Потому если поддаться тому, что было внутри – Исталь будет реветь.

"Барнс всего лишь маленькая девочка, которой не повезло в жизни. Исталь. Она. Не. Виновата."

– Кто сейчас?

– Бальберит.

Имя прозвучало как приговор.

– Седьмой круг?

Кивок.

Исталь отвернулась. В голове стучало, в груди сводило. Хотелось орать, разнести эту дурацкую Академию, хотя она сама же и восстанавливала ее вместе с другими членами Совета, когда Барнс сбежала.

"Барнс. Барнс. Барнс. Черт! От тебя одни проблемы!"

– Либо ты убьёшь его, – Исталь почти ненавидела себя за то, что собиралась сказать. – Либо я убью тебя.

Она ушла.

Лазарет. Больше просто не было выхода.

Суми все еще стояла в коридоре в окружении учителей. Они боялись с ней заговорить, но и разойтись не могли.

– Ох, Фло… – Ис прикрыла губы ладошкой.

Родное тело сестры накрывала простыня, магия поддерживала в нем последние остатки отведенного времени, продлевая его. Но вернуть жизнь это не могло.

Исталь откинула ткань одним резким движением. Ни ран, ни следов борьбы – только синева под веками и легкая гримаса на губах, будто Фло в последний момент что-то увидела.

– Думаешь, демон довел ее до самоубийства? – раздался голос, рассуждающий, как ученый над интересным образцом.

Исталь была настолько поглощена желанием зареветь, что даже не осознала, кто с ней говорил. И говорил ли кто вообще.

Перед глазами стояли воспоминания. Еще студентка Ис и маленькая школьница Талена Флори купались в горной речке с ровесниками, взбирались по горам, чтобы в тайне попробовать смешные, но немного опасные заклинания. Конечно, колдовала только Ис, но и делала она это только ради Фло.

– Может темная магия сверху добила?

Исталь не ответила. Даже не знала, кто это произнес. Может, очередной демон, которого видела только Барнс.

"Спасешь одну, погибает другая".

Лазарет окутывал холодом и запахом трав. Ис долго стояла над… простыней, не в силах поднять сестру на руки. В голове стучало: "Это не она, это не она, это не она…"

Но когда руки сами потянулись, чтобы поднять ношу, Исталь поняла – неважно, что под тканью. Фло уже нет.

Суми ждала у выхода.

– Ты готова?

– Да.

Они вышли в снег, оставляя за спиной Академию, которая больше не была домом ни для одной из Мартинов.

– Разрывай свои связи, – Исталь остановилась перед распахнутой калиткой.

Она позволила заклятию на Суми ослабнуть. Невидимые для Исталь путы локальных связей с ковеном мгновенно стали ощущаться на лодыжках, стягивали их, но ничего больше не делали.

Анталия начертила в воздухе несколько рун. Через секунду золотые нити стали видимыми единственный раз за весь цикл жизни ведьмы.

Связи с ковеном мертвой школьницы пропали окончательно, оставляя всю магию девочки в академии. Позже, плавным потоком, она проскользнет в лес Чарити за школой и осядет под ритуальным камнем.

– Готово, – сказала Суми.

Исталь пошла вперед, крепко держа на руках мертвую сестру.

Глава 2

Похороны были достойными салемской династии.

Черные шелковые гробницы, усыпанные серебряными звездами, словно ночное небо, застеленное мраком. Каждая из них – словно безмолвный страж, хранящий тайны веков. Двенадцать факелов с вечным пламенем, закрепленных в воздухе заклинанием, освещали аллею, создавая зыбкий свет, который казался живым и одновременно холодным, будто сам воздух плакал вместе с собравшимися.

Хор теней, сплетенный из голосов давно ушедших, пел на языке, забытом даже древнейшими магами. Их мелодия была одновременно прекрасной и пугающей – как эхо далекого прошлого, которое не желало покидать этот мир.

Бони Мартин стояла у изголовья, безупречная в трауре, словно сама смерть воплотилась в человеческом облике. Ее пальцы, тонкие и холодные, сжимали посох с рубином – фамильную реликвию, которая, казалось, пульсировала скрытой силой. Ее глаза были неподвижны, как каменные статуи, и в них не было ни капли слезы, только бесконечная решимость.

Лоуренс, высокий и бледный, как сама смерть, читал заклятия предков. Его голос был низким, ровным, словно ветер, пробегающий по мертвым листьям. Слова текли из его уст, заполняя пространство древней магией, которая словно оживляла стены вокруг.

Исталь не слышала слов. Она была пленницей собственных мыслей, погруженной в бездну чувств, которые невозможно было выразить словами. Она чувствовала, как магия витает в воздухе – густая, тяжелая, чужая. Не та, что была у Фло. Фло смеялась над этими ритуалами, считая их пустой формальностью, фарсом для слабых и лицемерных.

"Посмотри на них, – шептала она когда-то, – как будто смерть – это просто еще один повод покрасоваться."

Теперь Фло лежала в гробу, лицо белее мрамора, руки сложены на груди. Без единой царапины. Без следов борьбы. Как будто просто уснула, словно мир забрал ее мягко, без боли и страха.

Исталь сжала кулаки, чувствуя, как черные молнии копошатся под кожей – буря, которую она старалась сдержать, чтобы не разрушить хрупкий покой.

Время летело. Исталь едва успела заметить себя, бросающую на гроб сестры алую розу, как будто провалилась в забытье. В пустоту.

"Там ли сейчас моя Фло? Или спустилась на первый круг к остальным ведьмам?"

Велора подошла первой. Маленькая, светловолосая, в платье цвета утреннего неба, которое казалось слишком ярким и неуместным в этот мрачный день. Ее голубые глаза блестели от фальшивых слез, которые не достигали глубины души.

– Мы так скорбим, – прошептала она, касаясь руки Исталь с такой нежностью, что это казалось оскорблением. – Если бы Верховная была в Академии…

За ее спиной Клаус, высокий и худой, оперся на трость, его длинное лицо выражало показную скорбь, как маску, тщательно надетую для публики.

– …этого бы не случилось, – закончил он, голос холодный и безэмоциональный, словно приговор.

Исталь посмотрела на советников. На их чистые, ухоженные руки, на драгоценные камни в их перстнях, на искусно подобранные наряды, которые говорили о богатстве и статусе, но не о настоящей боли.

Совет Ковена должен был защищать ковенцов, но из них троих этим занималась только Исталь.

"Идиоты, которых набрала Суми".

– Убирайтесь, – сказала она тихо, но в голосе звучала сталь. Ее слова были как холодный ветер, который разгонял дым от погребальных курений. – И даже не думайте подходить к моим родителям.

И, не дожидаясь ответа, она отвернулась и ушла, оставив их в кольце дыма и лжи, в их собственном мире лицемерия и пустых слов.

Мощеные улицы были пусты. Казалось, весь Ковен сейчас находился на кладбище.

Исталь глубоко вдохнула, пытаясь унять бурю внутри. Ее сердце билось громко, словно барабан войны, и в глазах вспыхнул огонь – не слезы, а решимость. Она знала, что этот день – не конец, а начало новой борьбы. И она была готова встретить ее лицом к лицу.

✧

Суд над Суми этим же вечером был фарсом.

Исталь знала это еще до того, как переступила порог зала заседаний.

Она сидела в первом ряду, сжав кулаки так, что ногти впивались в ладони. Суми, закованная в серебряные цепи, улыбалась. В глазах горел холодный, расчетливый огонь.

– Сколько еще должно пасть? – прошептала Суми, поворачивая голову к Исталь. – У вас нет следующей Верховной. Вам не кем меня заменить.

Из зала заседаний донеслись недовольные шорохи. Судьи отстранились, выражая отвращение, наклоняя головы к своим записям. Словно они могли игнорировать правду, которая была так близка.

– Не будет больше никаких жертв! – резко выкрикнула одна из сторонниц, но её голос утонул в гуле толпы.

– Сколько еще наших детей должно пострадать без Верховной?!

– А не из-за нее ли они пострадали?

– Тишина. – голос Ингрид Редд разнесся по залу, хоть и говорила она тихо. – Приступайте.

Голосование началось.

Исталь не стала ждать результата. Она встала и вышла, хлопнув дверью так, что стекла задрожали.

Она не пошла к родителям.

Бони и Лоуренс Мартин были дома – одна из главных судей просто не могла присутствовать. Не могли вынести скорбных взглядов.

Исталь тоже не могла. Она не могла вынести их взглядов. Не могла вынести тихих вопросов: "Почему ты не защитила ее?"

Через пару минут Астон Мартин исчез в Главном Портале.

Дом в мегаполисе Ашфорд встретил её тишиной, как будто пустота поглотила всё живое.

Она сбросила куртку на пол, прямо у входа, и прошла мимо зеркала, не глядя на своё отражение. Зачем смотреть на себя, если в сердце горит утрата?

– Ис? – раздался голос из кухни.

Алекс вышел в футболке ФБР с мокрым следом от чая на губе. Он выглядел уставшим, но его глаза сразу же загорелись тревогой, когда он увидел её бледное лицо.

– Ты не отвечала на сообщения, – сказал он осторожно, двигаясь ближе. Его интонация была полна заботы.

Исталь посмотрела на него, бросив взгляд на его обычное, человеческое лицо. На руки, без следов магии.

Он не знал.

Не знал, что она ведьма.

Не знал, что Фло, её сестра, была убита.

Не знал, что весь его отдел – просто ширма для Совета, что его начальник – ведьмак, и что половина его коллег даже не подозревают, что работают на магический мир.

– Моя сестра умерла, – произнесла она, её голос дрогнул, как струна. Вдохнула и, не сдерживаясь, разрыдалась, обжигая слезами щеки.

Алекс не задавал вопросов. Он не говорил пустых слов утешения. Он просто подошёл и обнял её, крепко, как якорь в бурю, без слов. Его тепло наполнило Исталь чувством безопасности, и она впервые за долгие дни почувствовала, что может дышать.

– Я здесь, Ис, – прошептал он, его голос был глубоким и успокаивающим, словно лекарство. – Ты не одна.

Исталь прижалась к нему, лепеча между всхлипываниями:

– Я так боюсь… Не могу поверить, что это происходит. Не могу поверить, что это правда.

– Мы с этим справимся, – уверенно ответил он. – Вместе.

Она посмотрела ему в глаза, искренние и полные надежды. Но в её сердечной пустоте всё ещё гнездилось чувство безысходности.

Исталь ничего ему не сказала. Просто уткнулась лицом в футболку.

✧

Утро началось с пустого места в кровати.

Исталь потянулась к холодной простыне, нащупала записку:

"Вызывают. Люблю тебя. Звони, если что-то нужно."

Бумага пахла его одеколоном – древесным, с горьковатыми нотами. Она прижала ее к лицу, вдыхая этот знакомый, такой человечный запах, потом швырнула на тумбочку, не в силах выносить эту простую заботу, когда весь мир рушился.

Дом казался неестественно большим и тихим без его присутствия. Исталь брела по коридору, волоча за собой длинный халат, словно саван. Вода в душе была обжигающе горячей, но она все равно не могла согреться – холод шел изнутри, из той пустоты, где раньше билось сердце сестры. Капли воды стекали по ее спине, как слезы, которых она больше не могла пролить.

На кухне она механически поставила сковороду, разбила яйца. Желтки расплылись, напоминая солнечные блики на крови. Запах готовящегося завтрака обычно успокаивал ее, но сейчас вызывал лишь тошноту. Вдруг уголком глаза она заметила на комоде в коридоре папку с мерцающей бледно-синей печатью – знак, что содержимое предназначено только для посвященных.

Исталь щелкнула пальцами, и магическая защита рассыпалась, как песок. Фотографии выскользнули на пол, разлетаясь веером.

Пять ведьм.

Пять трупов.

Все с одинаковыми отметинами – выжженными символами первого круга на лбу. Инквизиция. Последняя фотография заставила ее сердце остановиться – молодая ведьма, почти девочка, с распахнутыми от ужаса глазами, застывшими в последнем крике.

Исталь замерла над фотографиями.

В голове било набатом: "Это моя вина".

– О боже… – стало тяжело дышать.

Сердце билось как бешеное, отдавая по легким и выбивая весь чертов воздух, которого она не была достойна.

"Это моя вина", – прошептала Исталь, запуская пальцы в мокрые волосы. Она медленно съехала по стене, словно ноги больше не могли ее держать. Гнев поднялся из глубины души, горячий и неконтролируемый. "Я бросила их. Бросила всех, когда понадобилась Фло…"

Ее крик разорвал тишину дома. Волна магической энергии вырвалась наружу, сметая все на своем пути. Сковорода с шипением врезалась в стену, оставляя жирный след. Стаканы на полках взорвались, осыпая пол осколками. Окно на кухне разлетелось с грохотом, и холодный утренний воздух хлынул внутрь, смешиваясь с запахом разбитых яиц и магии.

Исталь сидела на полу, дрожа, наблюдая за последствиями своего срыва. Потом медленно поднялась, сжала кулаки и одним движением руки вернула все на свои места – осколки стекла собрались в целое окно, сковорода вернулась на плиту, даже яичница восстановилась на тарелке. Все, кроме ее разбитого сердца.