Когда Бездна смотрит

19

ГЛАВА 19.

Декабрь, 2018год

– Твои сведения требуют проверки. Все может быть простым совпадением. Твой одноклассник окажется нелюдимым пережившим стресс подростком, а команда профессионалов всего лишь бандой школьников, увлекающихся лазаньем по стенам.

– Я все понимаю, но что-то подсказывает мне…

– Владлен!.. – голос человека на экране зазвенел стальными нотками. – Домыслы и фантазии оставь для простых смертных. Факты!.. Факты прежде всего. Не отвлекайся от своей основной задачи. Ты должен всегда помнить о своем предназначении. Всегда! Наше общество построено на полном…

– Служении и повиновении, – одновременно с собеседником закончил фразу Влад. – Я понял. Такого не повторится.

– Хорошо, мальчик мой. Ты сделал верный вывод. Сосредоточься на ритуале. Завтра прибудут адепты. Ты должен закончить приготовления.

– Да, наставник.

– Вечность и власть, – изрек традиционное приветствие человек с экрана.

– Вечность и власть, – без энтузиазма повторил Влад и отключил монитор.

– Идиот, – изрек стоявший вне поля зрения камеры человек в шляпе. – Не видит дальше собственного носа. Никакой ритуал не приблизит нас к цели так, как заложник – Мастер. Проверь того мальчишку. Если ошибся – всего лишь одной жертвой больше, если твоя догадка верна – джек-пот. Тем более что о парне никто особо сокрушаться не станет. Ты говорил, что у него нет семьи.

– Да, он сирота.

Влад снял перстень, некоторое время всматривался в искусно сделанную змейку. Потом водрузил ее на специальную подставку – эбонитовую статуэтку, изображающую пожирающего чье-то сердце демона.

Мистические амулеты и обряды сопровождали его всю жизнь, сколько он помнил себя. Иногда в памяти всплывали дни из далекого детства, когда Влад с завистью смотрел на беззаботно резвящихся сверстников. В такие дни речь наставника особенно изобиловала изречениями о великом предназначении и избранности рода. После он сам стал осознавать, что его место среди многотомников с пожелтевшими корешками и молчаливых сборищ. Он – третий Магистр в их семье. Служение – его назначение. Власть – его цель. Вечность – награда.

В его распоряжении лучшие тренажерные залы и бассейны. При необходимости к услугам лучшие профессионалы в любых областях. И пусть в душе вместо любви и привязанности гнездится холодящая пустота, зато еще год-два и он станет самым главным человеком в Ордене. Уже сейчас ему подвластны мистические силы огромной разрушительной мощи. Еще чуть-чуть… Совсем немного…

* * *

Химия. И почему все химички – стервы? Даже если пришел на урок и готовился к зачету, будто от этого зависит жизнь, чувствуешь, что должен «всем и вся». Некоторые из ребят предпочитали вообще прогулять занятие. Сегодняшнее тестирование – еще один способ дать почувствовать тщетность усилий будущих выпускников. Учительница торжествующе оглядела приунывших учеников.

– Что-то многовато отсутствующих. Это что? Эпидемия?.. Приступ непослушания?..

Так как никто даже не попытался ответить на этот выпад, химичка поджала губы и с удовольствием вывела «н» напротив очередной фамилии.

– Где Сашка? – чуть слышно спросил Егор у Никиты.

Тот пожал плечами. Сумка, куртка, небрежно брошенные на соседний стул, наводили на мысль, что тот где-то поблизости. Но на душе было неспокойно.

– Ты довольно успешно избегал меня. Я уже стал думать, а нет ли у тебя на это причин.

– Тебе показалось, – спокойно проговорил Александр, поворачиваясь.

Влад стоял, ухмыляясь. В полутемном коридоре никого. Да и не могло быть: в этом крыле школы обычно занимались во второй половине дня. Но нельзя же обвинить физручку в сговоре с одним учеником с целью подставить другого. Она всего лишь попросила отнести в кладовку фишки.

– Может, обсудим пару вопросов?

– Как скажешь…

Сторонний наблюдатель увидел бы двух мирно беседующих старшеклассников. Друзей. На крайний случай – товарищей, обсуждающих планы на вечер. Но никак не враждебных друг другу обладателей сверхсилы, каковыми и были эти двое. Пока поступки и сдержанные речи не выдавали их истинных намерений, но атмосфера явно накалялась.

Они завернули за угол. Здесь – в темном уголке под лестницей – их никто не увидит и не услышит.

– Что ты хотел узнать?

Александр выглядел уставшим. Он прислонился к стене, потер запястье. Влад шагнул к нему, вперил взгляд в лицо одноклассника.

– Думаю, ты знаешь, кто я. Точно так же, как я знаю, кто ты. Быть может, опустим все условности, и ты просто перейдешь на мою сторону?

Александр прищурился.

– О чем ты?

– Да, брось! Мастер, который подрабатывает нянькой при двух спиногрызах… Завидная роль! Последний раз тебя спрашиваю, – зашептал Влад в самое ухо Александра, рука его хищно вцепилась в ворот одноклассника.

Перстень на его руке матово блеснул.

– Нет, – твердо произнес Александр, бледнея от нахлынувшей боли.

– Это неверный ответ. Я могу заставить тебя повиноваться! Может быть это будет убийство?

От напряжения на висках вздулись вены. Боль тисками сдавила сердце, легкие. Судорога сковала руки и ноги. Александр попытался шевельнуть рукой, но лишь пальцы царапнули стену. Это малозаметное движение породило волну новой боли: словно ток прошел по нервам.

Влад ухмыльнулся при виде побелевших губ и расширившихся зрачков Александра. Он продолжил:

– С кого начнем?.. С этих самоуверенных хлюпиков, которых ты тренируешь? Или с девчонки? Лакомый кусочек, надо сказать. Для этой захолустной дыры, разумеется. Мне нравятся ее изумрудные глазки. Они пополнят мою коллекцию.

Александр нечеловеческим усилием оторвал руку от стены, сжал шею Влада. В глазах полыхнуло. По всему телу безмолвно взвыли мышцы. Во рту появился привкус крови. Он задохнулся, опустился на колено.

Влад с улыбкой наблюдал за происходящим. Во взгляде читалось торжество.

– Нет?.. Пожалуй, ты прав: девчонку оставим на потом. Как насчет твоих подопечных первоклашек?

* * *

Сигнал тревоги застал врасплох. Алина от неожиданности вскрикнула.

– Что такое? – поинтересовалась учительница.

– Нет- нет, все в порядке, – поспешила заверить девушка.

Она сделала вид, что изучает таблицу растворимости. На самом деле, прикрывшись учебником, она уставилась на браслет. Один из завитков светился матовым желтым светом. Кожа ощущала пульсацию. Кроме того, браслет явно стал теплее. Остальные, судя по всему, чувствовали то же. Алина убедилась в этом, обменявшись взглядом с парнями. Решение созрело быстро.

– Извините, можно выйти? Мне мама звонит. Она только из больницы… Возможно ей нужна срочная помощь.

Учительница с недовольным видом разрешила. Алина многозначительно взглянула на Егора и выскользнула из кабинета.

– Можно выйти?

– Тебе=то какая необходимость? – устало вздохнула химичка.

– У меня паста потекла.

Егор продемонстрировал ладонь, испачканную синими чернилами.

– Ну, хорошо.

– Что-то случилось! Это сигнал тревоги, – громким шепотом проговорила Алина, перехватывая Егора в коридоре.

– Да. Сашка предупреждал.

Они уже преодолели два лестничных пролета.

– Это означает, что с ним беда, – с нотками истерики проговорила Алинка.

Егор остановился, взял ее за руку.

– Нет. Это означает, что ему нужна наша помощь. Только так и не иначе! Мы должны позаботиться о близнецах, а об остальном подумаем после. Действуем согласно плану. Так мы развяжем Сашке руки.

Алина согласно кивнула. Обычная уверенность вернулась к ней.

– Нужно спешить.

* * *

Тьма шевельнулась внутри. Холод пророс где-то в животе, пустил корни в сердце. Александр еще сопротивлялся, еще цеплялся за действительность. Угасающее сознание порождало одну картину за другой – образы прошлого. Жуткая тьма подступает к маленькому мальчику, прижавшемуся к холодному, шершавому камню. Он ничего не видит, но чувствует как что-то плотное, страшное тянется к нему. Сердце в груди бьется часто-часто. Как  у перепуганного кролика. Весь мир сейчас сжался для него в одну точку. Больше ничего нет: ни школы, ни ребят, ни городка, ни бескрайнего неба…

– Неужели ты так быстро сдашься? Я рассчитывал на большее. Ты и правда Мастер?

Слова хлестали, причиняя почти столь же жгучую боль, как и перстень Магистра. Сознание продолжало падать в глубины прошлого, стирая «здесь и сейчас».  …Щупальца холода прошлись по спине. Извиваясь, проползли по ребрам, сжали грудь. Далее – по тонкой покрытой мурашками шее к затылку. Он чувствует как шевелятся волосы. Как чьи-то пальцы хищно впиваются в затылок. Мальчик закричал. Но крик рассыпался миллионом кристалликов. Леденящий холод уже внутри. Он сковывает, разрывает, выжигает…

Мальчика больше нет. Его нет!.. Остался лишь маленький сгусток света, подрагивающий как сердечко у перепуганного крольчонка.

Мастер?..

Нет, он Страж! И однажды уже одерживал победу над Тьмой!

– Не тронь…

– Что?.. Прости, я не расслышал.

– Ты не тронешь их! – отчетливо произнес Александр.

Его пальцы неожиданно сильно сжали запястье Влада. Поникшие плечи расправились.

– Боль порождает боль. Сердце Стражей выковано в огне боли, – произнес Александр окрепшим голосом  ритуальную фразу. – Разве тебе об этом не говорил твой предшественник?

На мгновение в глазах Влада мелькнуло недоумение, а после – страх. Но он быстро справился со своими эмоциями. Металлическая оправа перстня – змейка, кусающая собственный хвост, – засветилась зеленоватым светом. Новая волна боли накрыла Александра, но эффект был неожиданным: перешагнув порог выносливости человека, он перевоплотился в Стража. Костяные пластины проступили на груди и плечах. На руках возникли полупрозрачные, прочные как алмаз наручья. Возникла, сначала лишь как виртуальное изображение, но в доли секунды преобразившаяся в плотную материю, перчатка с встроенными  длинными прочными лезвиями.

Резкий взмах рукой…

Юный Магистр явно не ожидал такого. Он растерялся. Глубокие раны быстро наполнились кровью. Густые струйки крови потекли вниз, окрашивая рукав в красный цвет. Влад отдернул руку, схватился за порез.

* * *

Звонок.

Школа сразу же наполнилась звуками: где-то хлопнула дверь, раздался смех, девчоночий голос громко окликнул кого-то.

– Договорим в другой раз.

Влад исчез в переходном коридоре. Александр со стоном опустился на пол, прижался лбом к стене. Доспехи Стража померкли, растворились. Старый бетон приятно холодил. Боль медленно отступала.

– Сашка…

Это Никита. С ним еще кто-то… Дима.

– У тебя кровь.

Он провел рукой по щеке. Черт! Действительно, кровь. Нужно убираться отсюда, иначе детей можно перепугать.

– Близнецы… – с трудом выговорил Александр.

– Они в безопасности, – сказал Дима. – Егор с Алинкой их в такси погрузили и увезли. Я в окно видел.

– Что с тобой произошло? – настаивал Никита.

– Все в порядке… – прошептал Александр, теряя сознание.

– Эй, очнись, – почти крикнул Никита, тормоша одноклассника.

– Тихо, уймись, – поспешил одернуть друга Дима. – Ситуация опасная. И возможно угроза еще не миновала. Я тут присмотрю. Сгоняй за ребятами. И вещи Сашкины захвати.

– Понял, – уже откуда-то сверху крикнул Никита.

Нужно было что-то предпринять.

– Эй, пацан!

Пробегавший мимо мальчишка нахохлился, но остановился. Взгляд метнулся на не подающего признаки жизни старшеклассника и снова остановился на окрикнувшем.

– Слушай, будь другом… Воды сюда. Срочно! Давай, одна нога здесь – другая там. И чтоб ни слова. Понял?

Мальчишка кивнул. И помчался прочь.

Не сильно рассчитывая на него, Дима склонился над Александром. «Что тут у вас произошло? Что должен был сделать Влад, чтобы припереть к стене Стража?» – размышлял он, теряясь в догадках.

Паша, Никита и Костя прибежали почти одновременно с второклашкой. Малец, немного сгибаясь под тяжестью двухлитровой бутыли, лавируя, проскользнул под лестницу.

– Молодец. А теперь – брысь отсюда, – велел Дима.

– А че это у вас тут? – набрался храбрости мальчишка.

– Припадок у друга, не видишь? – нашелся Никита.

– Брысь говорю! – начал злиться Дима.

Мальчишка убежал. Или, по крайней мере, исчез за ближайшим поворотом. Но это не главная проблема.

– Чего с ним? – спросил Паша.

– Не знаю.

Дима набрал в ладонь воды, плеснул Александру в лицо. Нет эффекта.

– Еще надо, – посоветовал Паша.

– Помолчите, а!..

Порядочная порция воды выплеснулась на лицо и грудь парня. Он вздрогнул. Глаза широко распахнулись. Руки сжались в кулаки.

– Кажись, сработало.

На этот раз Пашу никто не попросил заткнуться. Вздох облегчения вырвался у всех.

– Все, сейчас звонок будет, – напомнил Дима. – Давайте его в такси. Ученик из него сегодня никакой.

– Да уж, – улыбнувшись краешком губ, согласился Александр.

20

ГЛАВА 20.

Декабрь, 2018 год

Осознавали ли мы насколько была серьезной ситуация? Сейчас я могу сказать определенно – нет. В тогдашних наших мозгах Александр по-прежнему воспринимался как подросток – одноклассник. Как говорится, одно дело  – информация вошла в мозг, другое – была переработана и осознана. Так вот… Мы НЕ ПОНИМАЛИ. На тот момент мы знали, что Саша не совсем человек. Даже видели частичную трансформацию. Но масштабов существа, с которым нам довелось общаться, мы не осознавали. И, само собой, не понимали истинного значения того, что произошло в тот день в школе. Может и к лучшему.

– Куда ты собрался?

Наташа встала перед сыном, уперев руки в бока.

– Мама, мне нужно.

– Нужно?! Что это за ответ? Ему «нужно»!.. Опять на заброшку свою? Или снова какие-нибудь «дела» с детдомовским?

– Что ты имеешь против детдомовских? И что такого в том, что мы с ребятами прокачиваемся физически? Мало ли с чем столкнуться придется. Я должен уметь постоять за себя. Брата вон защитить.

Егор застегнул «молнию» на куртке, попытался проскользнуть мимо матери.

– Ты как с матерью разговариваешь? Петя! Твой сын грубит матери!

– Н-ну что ты з-завелась, н-Наташа. Н-ну свидание у н-него с д-девчонкой. П-пусть идет.

– Спасибо, батя.

Егор, воспользовавшись замешательством матери, выскочил в дверь.

– Вот всегда ты так: нет бы поддержать меня, а ты принимаешь сторону сына!

– Н-Наташа, в чем д-дело? Раньше т-ты н-не возражала п-против его «п-прогулок», а сейчас чего вдруг?

Наташа всплеснула руками, превращаясь в прежнюю вечно испуганную девчонку.

– Я боюсь. Я чувствую, что Егору грозит беда! И мы ничего не можем сделать.

* * *

– Мама, мы с ребятами сегодня на дискотеку собрались. Так что буду поздно.

– Алина, мне не нравиться эти твои «ночные похождения». Это добром не кончится. Мальчишкам что…

– Мама! Егор тоже будет там. Он уважает и оберегает меня. Ты должна мне верить: у тебя нет повода беспокоиться.

– Да, но ты стала убегать из дома каждый вечер. А сегодня еще из школы позвонили: ты прогуляла два последних урока.

Алинка оценивающе оглядела себя в зеркале.

– Они сами не знают, что у них происходит. Организатор послала меня за бумагой для принтера, а учителей предупредить забыла. Я завтра подойду к ней, и все будет в порядке.

– А Саша? – вдруг тихо спросила Елена.

– Что Саша? – невозмутимо переспросила Алина, подрисовывая стрелку.

– Ну… Как он? Как относится к тебе?

– Нормальный парень. Учится, «хватает» тройки, нянчится со своими первоклашками. Ты зря волнуешься, мама. У меня все хорошо.

Алина чмокнула мать в щечку, подхватила сумочку и «упорхнула».

Елена некоторое время сидела на диване, поджав ноги. Перед ней лежал альбом со школьными фотографиями. Выцветшие снимки, с которых улыбаются счастливые дети. Женька, Петя, Наташа… И светловолосый мальчуган в центре.

Отчего-то сердце сжалось.

* * *

– Ребята?.. И вы?.. – обрадовалась Алина.

– Мы подумали, что не будет ничего плохого, если придем пораньше, – зябко поежился как всегда замерзший Паша.

Это было немного странно, но радовало: Дима, Егор, Костя, да и остальные тоже, не сговариваясь, пришли на стройку раньше обычного.

Лучи заходящего солнца окрасили стены здания в оранжевый цвет. Остатки темного, напитанного влагой, снега приобрели фиолетовый отблеск, полупрозрачные тени вытянулись, искажая пространство.

– Я уже и забыл, как все это выглядит при свете солнца, – восхищенно заметил Никита.

– А ведь и правда… Мы собирались обычно, когда уже темнело, – удивилась Алина.

Они взобрались на самый верх, чтобы как можно дольше наблюдать невероятное зрелище заката. Далеко внизу распластался небольшой городок. Тихий, из года в год живущий по своему неизменному распорядку. Серые невзрачные улочки, позолоченные уходящим солнцем, преобразились. Яркие оранжевые отсветы, отраженные обычными оконными стеклами вспыхивали искрами. Там, далеко внизу, будто игрушечные сновали цветные машинки, моргали красно-зеленым глазом светофоры. Иногда становились различимы люди.  Кто-то суетливо пробирался между машин на стоянке, кто-то – замер на перекрестке. Повеяло детством: большая захватывающая игра со своими правилами, с жестко установленными  регламентом. Игра, в которой есть место для чуда. Такого как этот закат.

Какое это удовольствие: просто молчать и смотреть на медленно погружающийся в сонный сумрак городок.

* * *

Край солнца нырнул за горизонт, последний зеленоватый отблеск погас. Наступил тот самый неуловимый момент между светом и тьмой, днем и ночью, когда хрупкое равновесие на несколько секунд повисает в воздухе звенящей нотой… и уже в следующий миг исчезает.

Мгла, густой тенью растекаясь, поглотила площадку между строений, проникая в разломы.

Ребята, только что наблюдавшие за уходящим светилом, еще переполненные впечатлениями, вдруг ощутили холод. Вид погрузившегося во тьму комплекса внушал страх.

– Сейчас включат фонарь, – неуверенно, с плохо скрытой надеждой сказал Дима.

Но прожектора «молчали». Между построек вспыхнул виденный ими ранее сложный узор из концентрических кругов, символов и линий. Призрачно-синее, словно марево перетекающее, колышущееся и изменяющее плотность и цвет изображение парило в нескольких сантиметрах над землей. Тени в углах ожили, двинулись к центру, стали у лучей звезды.

– Там Сашка, – прошептала Алина.

– Тише! – шикнул Егор.

Любопытство вытеснило страхи, вполне уместную в этой ситуации осторожность. Кто-то стал на четвереньки у края плиты. Некоторые легли на торчащий карниз, в надежде, что их не заметят. Так было виднее!

Что–то происходило!.. Что–то, что не предназначалось для их глаз и ушей.

Действительно Александр был там. И еще четверо Стражей.

Печать постепенно уплотнялась. Контуры наливались зеленью, свет пульсировал. Образы стоящих на границе круга людей постоянно менялись. На месте Александра фигура подростка накладывалась на силуэт мужчины. Светловолосый парень с цепким взглядом и… воин с застывшими чертами лица. Потом снова необъяснимое «переключение», и вновь в зеленоватом свечении стоит юноша в черном одеянии.

Словно в калейдоскопе части мозаики перемещались, цельная картина дробилась. Наконец, фрагменты совпали. Внизу – среди фосфоресцирующих изменчивых линий – стояли пятеро. Темные одежды, капюшоны, скрывающие лица. Будто разные эпохи наслоились друг на друга.

– Монахи?.. – вырвалось у Никиты.

Дима безжалостно шлепнул его по макушке, заставляя пригнуться.

Странные фигуры в длинных одеяниях действительно походили на священнослужителей. В памяти сразу всплыли рассказы классной о монахах – целителях, обитавших в здании позже разрушенной школы. Но внизу что-то происходило, и ребята снова притихли, пытаясь уловить малейший звук.

* * *

– Сегодня перстень Магистра явил свою силу, – заговорил один из «монахов». – Приемник юн и еще не овладел артефактом полностью, но он решителен. И, кроме того, активность адептов Ордена указывает на готовящееся воплощение Магистра. Настают тревожные времена.

– Приемник молод, а значит, не может являться Источником. Прошлый опыт показывает, что рядом с вступающим в статус Магистром присутствует наставник – демон. Скорее всего, именно помощник и есть причина того, что участились визиты Церберов.

– Александр пока справляется с ситуацией, но сегодня угроза жизни детей была слишком реальна. Думаю, настал момент усилить опеку близнецов. Да и в сложившихся обстоятельствах охрану Печати следует перевести в усиленный режим.

– Дети пока останутся в школе. Я принял меры на случай, если не смогу защищать их как раньше. Сегодняшняя ситуация показала, что схема работает. И мои помощники пользуются доверием подопечных. Что касается Печати… Да, нужен круглосуточный контроль за контуром и усиленный состав.

– Решено, печать отныне охраняют двое. Кроме того, необходимо сосредоточиться на назревающей угрозе. Устанавливаем круглосуточное наблюдение. Охрану периметра тоже необходимо усилить. Мастера задействованы сейчас в Европе. Для новичков это слишком опасно.