Академия Магического Этикета

– Так ваши студенты не только пылают к вам странной, платонической любовью, но еще и пары срывают? – Иринида, это прокол, теперь тебя еще и за сорванную пару отчитают.

– Видите ли, эти деби… предприниматели умудрились принести на занятие духи с занятным эфектом, они повышают привлекательность носителя. И, к несчастью, вся аудитория была заполнена ими. Но студенты были успешно эвакуированы, некоторые даже через окно.

– Вы себе могилу роете, милая моя. – Ректор ухмыльнулся, это был очень недобрый знак, а еще его подчеркнутая вежливость говорит о том, что еще одно такое происшествие и он не посмотрит на то, что экспериментальный курс – единственная возможность избежать закрытия академии.

– Да неужели. Это часть новой учебной программы, пришлось самой писать, а то начальство экспериментальную группу дали, а что делать с ней не сказали. – Как говорила матушка, лучшая защита – это нападение. А мне было настолько страшно, что остальные чувства сильно притупились, даже чувство самосохранения. Моя речь даже заинтриговала ректора. Он не прибил меня на месте, а это о многом говорило.

– Милая моя, подающая надежды юная особа, не кажется ли вам, что ваши претензии неуместны, когда на кону стоят судьбы тысяч человек и существование самой престижной академии столицы Палара. – Дальше он сорвался на крик. А мне, по его мнению, было полезно услышать кто я, чего стою и что меня не спасут даже влиятельные родители. Под конец он немного успокоился и назначил только дисциплинарное взыскание и ответственной за создание нормальной учебной программы для чайников, то есть студентов.

Бессонная ночь за составлением этой самой программы показалась мне сказкой, в сравнении со взбучкой от ректора за сорванную пару, и особенно за близкое общение со студентами. Если этот год решающий, то и меры будут кардинальными, построим новую систему обучения не на страхе и контроле как это было раньше, а на взаимном уважении и принятии. Мне правда хотелось создать что-то новое, а не только насолить ректору.

На следующий день я старалась быть готовой ко всему, но к такому меня жизнь точно не готовила.

Во-первых, всю ночь маг зеркало дрожало, жужжало и моргало, оповещая меня о нескончаемых сообщениях в университетском сплетнике, главной новостью которого было появление нового привлекательного преподавателя, моего привлекательного преподавателя.

Во-вторых, когда дверь распахнулась, моему взору предстали 42 кровопийцы, и это я сейчас не только о вампирах, смиренно сидящих на своих местах в полной тишине. Интересно, это подарок судьбы такой, или я все-таки перепутала аудитории. Но сосредоточенные знакомые мордашки не давали в этом усомниться. Даже Мудар, драконы и неугомонные оборотни вели себя более чем благопристойно. Это придало мне сил и решительности начать занятие.

– Дорогие студенты с этого дня мы будем изучать особенности каждой расы, сильные и слабые стороны, а также учиться не просто магическому и социальному взаимодействию, коему принято обучать в стенах нашего университета, но и межличностному, которое вам очень пригодится в дальнейшем, контролю же мы отведем второстепенное значение, поскольку его влияние переоценено. – Я все больше задумывалась над тем, что мы давно и бесповоротно погрязли в социальном неравенстве, неприятии друг друга и отрицании очевидных проблем, все – чему меня учили с детства – не показывать своих истинных эмоций, контролировать свои силы и улыбаться. Давили так сильно со всех сторон, что если бы я была эклером, то давно уже превратилась в лепешку.

– Начнем с легенды о сотворении Палара, а расскажет нам ее… – в аудитории было заметно некоторое беспокойство, мой взор блуждал по лицам студентов и выявлял знакомые лица, вот парочка гордо восседающих драконов из клуба, кажется их зовут Дрэгос и Рузар, а рядом с ними Эмбар, который вчера помогал ведьмаку продавать «Розовый закат», драматичные оборотни Айгер и Варди были очень сосредоточены, Сиафель после вчерашнго был бледен, но с идеально прямой спиной, Милош просто лучезарно улыбался, а Лафруил опять выражала безмолвную готовность. – Лафруил. – Эльфийка грациозно поднялась и начала неспешно.

– Была тьма и был свет

Во тьме мерцал свет – Лара

В свете мерцала тьма – Пал

Светлая Лара и Тёмный Пал

Часть от части, сила от силы.

Захотели Лара и Пал познать неизвестное и откинула искру света Лара, а чтобы Искра не потерялась, Пал откинул Тень для любопытной Искры Лары. И нашли Искра Лары и Тень Пала слепых Людей и дали им зрение и дали им цель и пошли люди за светом знаний.

И показали люди Искре Лары и Тени Пала землю, посветила Искра на безжизненную твердь и нагрелась она от тепла, наклонилась Тень над тёплой твердью и пошел дождь, там выросло дерево Жизни и вышло из него дитя цветущее Эльфу и пообещала она беречь свою мать от матери своей.

И распустились цветы и проснулись ростки зелёные, от чего трудно было увидеть куда дальше идти и взлетела Искра Лары а за ней Тень Пала и сотворили они в полёте сына дракона с крыльями и наказали ему беречь и указывать правильный путь бескрылым братьям и сёстрам своим.

И увидел дракон своим зорким глазом, как у древа Жизни ветка засохла, и испугались Искра Лары и Тени Пала за своих детей, взяли силу Дерева Жизни и наделили ей избранных среди Людей и появились Ведьмы и Ведьмаки с силой исцеления и помогли они Дереву Жизни и пообещали помогать своим братьям и сёстрам.

И заметили Искра Лары и Тень Пала животных разных, стало их много и было они сильны и опасны для других детей, и наделили Искра и Тень самых сильных из животных Светом и Тенью ума и перевоплощались они, когда ум преобладал назывались они Оборотнями и признали в себе силу великую, что должна защищать слабых.

И услышали Тень Пала и Искра Лары звук не понятный, мир жил вокруг них и захотелось им двигаться странно и предались они страсти невиданной, что обжигает тело и ум пламенем любви и родился танец и полилась песня, от которых разверзлась земля и вышли на эти звуки рогатые суккубы и инкубы и поблагодарили они за рождение своё и пообещали подарить красоту искусства и огонь любви, страсти и наслаждения братьям и сёстрам своим.

И вот увидели Искра Лары и Тень Пала, что у них получилось и поняли, что нет среди их детей связи и создали они кровь, что была у каждого и попросил Тень Пала следить за кровью сына своего Вампира, что будет холоден, что бы увидеть всю тёплую кровь других и рассудит хладнокровно не по внешности, а по внутренней искренности. И пообещал сын следить за своими братьями и сёстрами.

И создали Искра Лары и Тень Пала чашу Палара, дабы она защищала их и несла гармонию великим народам, и нарекли хранителя, что был всеми и никем, и наказали беречь баланс между детьми своими, и оберегать чашу. Каждое дитя обязан выпить свет и тьму из одной чаши по кругу и принять суть свою, суть и связь брата и сестры своей через сущность Пала и Лары.

И поняли Искра Лары и Тень Пала, что они сотворили, и захотели жить они среди детей своих, так чтобы всегда наблюдать за ними, и засветило на небе ярком Солнце и заменяет её прохладная Луна.

Лафруил закончила рассказ и безмолвно опустилась на место. Остальные студенты заметно оживились, кое-кто даже принялся горячо обсуждать легенду. Еще бы, она и у меня в свое время рождала множество вопросов. Какая истинная суть у всех рас? Почему мы теперь жестко делимся на темных и светлых, и в государственных вопросах все большее влияние оказывают светлые? Если чаша Палара существует, то, где она сейчас? И кто такой этот хранитель, почему о нем совершенно ничего не известно? На эти вопросы даже я не смогла найти ответы.

– Профессор, как вы считаете, эту таинственную и загадочную легенду можно считать правдой? – озвучила витающий в аудитории вопрос пухленькая Изабель.

– Безусловно можно считать правдивой ту часть легенды, где описывается появление каждой из рас, в подтверждение можете глянуть на присутствующих в аудитории. Что касается чаши и хранителя – это малоизученный материал, достоверных сведений по которому настолько мало, что их число стремится к нулю. Но одно могу сказать точно, гармония и баланс в наше время такие же неуловимые вещи, как и хранитель чаши, кем бы он ни был.

– Но разве наше общество нельзя назвать гармоничным и процветающим? – выпалил страстно и заинтересованно Томислав. Хотя он все делал страстно и красиво, инкуб же.

– Сами по себе силы семи рас нейтральны, однако глупо отрицать факт их полярности, они могут быть использованы как во благо, так и во зло. Мы все живые, подвержены эмоциям и страстям, не смотря на магический этикет и то, что нас всех с детства учат контролю. Злые ведьмы могут исказить материю внутри живого существа, и он начнет болеть, а когда его организм истощится – единственным исходом будет смерть. Вампиры, существа обычно спокойные и питающиеся исключительно донорской кровью могут превысить меру и впасть в зависимость, в таком случае им будет все мало, и они станут нападать на живых существ. Оборотни, потеряв контроль во время обращения лишаются разума, неся разрушение и погибель. Люди, злоупотребляющие своим даром, могут свести с ума представителя любой расы. Эльфы, чья душа погрузилась во тьму, могут приказать растениям и животным напасть на нас с вами. Суккубы и инкубы, питающиеся жизненной силой во время любовного акта, могут высосать всю ее без остатка и погубить своего партнера в постели. Драконы жадные по своей природе, отчужденные и почти такие же высокомерные как люди, могут подкупить кого угодно, даже вампиров и предаваться пороку и беззаконью. Помните, в каждом есть как свет, так и тьма. И странно, что темными называют по принадлежности к той или иной расе, а не по чистоте намерений. Самое печальное, что такие маги последнее время стали попадаться все чаще.

Дискуссия была прервана сигналом об окончании занятия. Я чувствовала легкую недосказанность, как будто в самой легенде чего-то нахватало. Это чувство не покидало меня с той минуты, когда я впервые ее прочитала. Сейчас это ощущение опять вернулось. Студенты взволновано переговаривались, некоторых эльфов пришлось даже вести в лекарское крыло, чтобы привести в чувство. Когда основная масса моих шокированных дармоедов покинула кабинет, ко мне подошла Лафруил.

– Иринида, как ты после вчерашнего, я случайно подслушала ваш разговор с ректором, никогда не слышала, как драконы выходят из себя? – я не ожидала от эльфийки проявления беспокойства обо мне, но даже эта внезапная забота заставляла улыбнуться от переполняющей благодарности.

– Они только строят из себя благородных и гордых светлых, а на деле те еще сволочи? – Лафруил понимающе кивнула, а на ее щеках появился смешной румянец.

– Знаешь, я поговорила с ребятами, хоть все тихо ненавидят друг друга и даже во время обычного разговора продолжали собачиться, мы прекрасно понимаем, что все в одной лодке, и ты такая же жертва обстоятельств, как и мы все. Будет глупо подставляться всем вместе.

– Я вам благодарна. Жизнь порой так непредсказуема, что мы все можем потерять этот демонов контроль.

– Или не оправдать чьих-то ожиданий, и вовсе не соответствовать той роли, что по праву рождения возложило на нас общество.

– Или, не дай святая Лар, мы окажемся не идеальными членами общества, а просто живыми, с ошибками, эмоциями и переживаниями. – Лафруил прыснула от смеха. Мне тоже стало очень смешно. А еще очень уютно. Кто бы мог подумать, что представители разных рас могут так хорошо понимать друг друга.

– Увидимся в следующий раз. – Лаф задорно махнула мне рукой и побежала на другое занятие.

Моя рука махнула ей в след, получилось нечто вроде прощания. Судьба удивительная вещь, еще неделю назад я не думала, что моя жизнь превратится в кромешную тьму. Но она наступил за два дня, по мне, так это чересчур стремительно. Повезло хотя бы в том, что в этой лодке с тонной пороха я не одна, а с 42мя кровопийцами, которые к моему удивлению, начали проявлять неожиданную лояльность. Но судьба все равно весьма справедлива, ведь в моей жизни появился тот, кто заставляет мое сердце биться чаще, а разум утрачивать контроль. Со вчерашнего дня я только и думаю о том, как бы поскорее увидеть Гелиона Аньези вновь.

Выходные наступили крайне быстро, а паника от вопроса «Что надеть?» подкралась внезапно. Пожалуй единственное, в выборе чего я уже определилась было нижнее белье. Все потому, что до этого дня я ходила на свидания только с инкубами, только по вечерам и только в коктейльных платьях. Иногда они даже переходили в прекрасную ночь. Эта раса всегда была впереди по части страсти, и главное, свою работу выполняют безукоризненно. Хоть эту часть жизни наше общество прекрасно устроило. Браки заключаются по предварительной договоренности с целью сохранения чистоты расы, а все остальные обязательства выполняют суккубы и инкубы на платно-договорной основе. И их раса выживает благодаря постоянной подпитке сексуальной энергией, и остальным хорошо, иногда даже очень. А вот обычные свидания на Паларе неприличная редкость. И самое обидное, что даже в наших любимых с Юнидой сказках про принцев нет ни единой строчки о том, в каком одеянии уместно предстать перед ними на свидании.

В гардеробной царил настоящий хаос, от полки к полке металось ненакрашенное нечто в нижнем белье, этим нечтом была я. Вообще моя внешность мне очень нравилась, мою фигуру можно было назвать средней, но женственной и изящной с выпуклой грудью и бедрами, и намеченной талией. Мои карие глаза и темные волосы на контрасте с достаточно светлой кожей, придавали моей красоте некую выразительность. А лицо в форме сердечка и милые ямочки на щеках во время улыбки добавляли образу романтики. Единственное, что меня не устраивало в моей внешности был длинный с горбинкой нос, но я часто забывала об этом недостатке, особенно когда рядом не было зеркал. Как и любую другую уважающую себя девушку, меня иногда посещали мысли похудеть, глядя на некоторых стройных и миниатюрных эльфиек, однако тогда пришлось бы менять любимый гардероб, а я его выбирала с особой тщательностью, а про бесконтрольное поглощение бекона пришлось бы забыть навсегда. К чему такие жертвы?

Сейчас выбор наряда тоже был стратегически важен, ведь от него зависела моя уверенность и способность к очарованию одного интересного профессора. В коктейльном платье неприлично разгуливать днем, а строгие пиджаки и юбки не полностью подчеркивают мои достоинства, более короткие юбки открывают слишком много, а длинные выглядят слишком недоступными. Паника все нарастала, пока в комнате не появилась рука, держащая эклер, а за ней и вся Юнида.

– Иринида, в чем причина этого домашнего перфоманса в, прости Лар, неглиже?

Я кратко обрисовала ей ситуацию с Гелионом, попутно добавляя про его невероятную красоту, которая валит с ног и туманит разум. Юнида улыбнулась и с философским видом изрекла.

– Не думала, что ты до сих пор веришь детским сказкам.

– Я просто не вижу причин не добиваться желаемого. – С этим сестра была согласна, поэтому поделилась со мной свой сестринской мудростью.

– Образ должен быть сдержанным, но с изюминкой и тонким намеком. В зашторенных окнах всегда привлекает маленькая полосочка света, то же самое касается и наряда. – Челюсть моя отпала, а мозг отказывался принимать тот факт, что моя старшая сестра пример контроля сдержанности и целомудрия была столь осведомлена в подобных вещах. Однако совет ее пришелся кстати, и буквально через десять минут я была собрана. Облегающие лавандовые брюки красиво подчеркивали бедра, светлая блуза с небольшим игривым вырезом добавляла изюминку образу, а распущенные каштановые волосы и туфли без каблука добавляли расслабленности. Последним штрихом стали дорогие очки и баснословно дорогая сумочка, которые купила мне маменька, чтобы подчеркнуть высокий статус нашего семейства. Юнида одобрительно кивнула и проводила меня к ожидающему меня автомобилю с нашим семейным водителем – гномом. А по пути мы обменивались шутками и семейными сплетнями, а возле машины Юнида меня коротко обняла и пожелала удачи.

До ресторана я добралась вовремя, профессор Аньези, видимо приехал еще раньше, и ждал меня за небольшим столиком у окна, откуда открывался великолепный вид. Но его красота сильно уступала обворожительному виду Гелиона. На нем была черная шелковая рубашка со слегка расстёгнутым воротом, темно-серые брюки, коричневые ремень и ботинки из крокодиловой кожи дополняли его лаконичный образ. Он был идеальной противоположностью меня, эта тьма пленяла еще сильнее, особенно когда он элегантно встал и помог мне опуститься в кресло, галантно поздоровался, а затем предложил выбрать блюда и напитки.

– Иринида, вы как всегда прекрасны, а ваш наряд подчеркивает все ваши достоинства. – произнес он спокойным и вежливым тоном. Румянец тут же предательски проявился на моих щеках, права была сестра в том, что Гелион непременно оценит мой наряд.

– Благодарю, профессор, вы тоже выглядите превосходно.

– Гелион, просто Гелион и можно на ты. – его слова были ласковы, а тон прохладный и снисходительный, это огорчало и озадачивало, ведь он сам пригласил меня. Либо профессор играет со мной, либо эта встреча просто акт вежливости, а настоящие принцы бывают лишь в сказках.

– Гелион, я полагаю, на подобных встречах можно узнать друг-друга получше, ведь мы как на смотринах только вдвоем, без десятка людей, снующих повсюду в попытке шепнуть нам о еще каком-нибудь достижении друг друга. – Он искренне засмеялся, и одарил меня ослепительной идеальной улыбкой.

– Будь, по-твоему. Я расскажу обо всех своих достижениях. Мой род не так богат и знатен, как твой, к тому же чистотой крови он давно не блещет. Мои родители простые служащие среднего звена. Отец работает в департаменте образования, а мать, так же как я, преподаватель. Работает в небольшой региональной академии бытовой магии. У меня нет ни братьев, ни сестер, есть несколько коллег с прошлого места работы, которых я считаю своими хорошими приятелями. Был еще рыжий пес, я его безумно любил, но он покинул нас несколько лет назад. – Он сделал небольшую паузу и небрежно откинулся на спинку кресла и с легкой полуулыбкой продолжил.

– Теперь твой черед рассказывать о себе. – Определенно, он слишком хорош собой для простого преподавателя, стоило мне отвлечься на Гелиона, как моя мысленная готовность к этому вопросу меня подвела и я начала выдавать случайные факты о себе.

– У нас из питомцев только домовые, ой, то есть прислуги. Мой отец – член верховного совета, управляющего Палларом, старшая сестра – мой хороший друг и наследница почетной должности с огромной ментальной силой, матушка – тиран в юбке, помню она несколько часов отчитывала меня за то, что я плохо делаю реверанс, хотя на тот момент он уже был не обязателен, но она кричала и кричала и применяла ментальную магию на протяжении нескольких часов и потом, я не помню как это случилось, у меня произошел выброс силы такой мощности, что снесло половину имения. – Иринида, зачем ты все это выпалила принцу и идеальному кандидату в мужья. Тебе действительно нужно всегда держать себя в руках. Пусть иногда делать это невыносимо. Давай, притворись нормальной, пожалуйста притворись нормальной.

Я нервно теребила в руках салфетку, как вдруг лицо профессора стало искренне внимательным и сочувственным, кажется он стал даже более заинтересованным.

– Я вижу, эти воспоминания вызывают у тебя боль. Но уверен, это было давно. Когда это случилось? – он провел ладонью по моей руке и мне захотелось ему полностью довериться, а магия впервые так бесновалась, как будто хотела выплеснуться наружу. Держи себя в руках, включи наконец этот бесов контроль.

– Не то, чтобы я хотела развивать эту тему…

– Продолжай. – Аньези перебил меня столь резко, что это прозвучало как приказ. Такой жесткий, как молоток, который поднимается затем, чтобы разбить орех. Моя скорлупа треснула, осталось только ядро, ошеломленное и готовое подчиниться. Меня пробирала дрожь, даже пот выступил на лбу, это так некрасиво для девушки моего происхождения, но я ничего не могу сделать с собой, а слова вырываются сами собой.

– Это было 10 лет назад мне было 19 лет и, говорят, это самый непростой возраст в вопросе овладения контролем. Она не хотела мне зла, просто требовала быть идеальной и, я не справилась. Она стыдилась этого и отправила меня в ментальную лечебницу, где мне становилось только хуже. День за днем я лежала под магическим воздействием зелий, они наполняли меня и блокировали мою магию. Сила бесновалась, билась внутри меня, но уже не могла выйти, ей это не нравилось, а я ничего не могла сделать. Целыми днями я лежала в постели и смотрела в окно и послушно принимала зелья. А матушка всем говорила, что я на каникулах в роскошной семейной вилле на Андаларском побережье. Если бы не отец с Юнидой, которые узнали правду и настояли на моем освобождении, я сошла бы с ума. – На моих глазах начали наворачиваться слезы, а профессор подошел ко мне и принялся салфеткой вытирать их.

– Я понимаю, каково это быть не таким как все. Порой мне тоже кажется, что я схожу с ума, вместе с этим чокнутым миром. Или он сходит с ума со мной. Может это звучит глупо, но, кажется, мы связаны… – он не успел договорить, а я разревелась еще сильней и уткнулась ему в плечо. До этого ни одна живая душа кроме семьи не знала о моем срыве. О том, что на мне безумно тяжелая ноша, контролировать огромную силу, и каждый день она давит все сильнее, как будто тот случай открыл лишь малую ее часть.

****

Женщин у меня всегда было много еще со времен сотворения Палара, я умел прикидываться тем, кого они хотели видеть. И вести себя вежливо и галантно. Большинство влюблялись с первого взгляда, но мне познать любви так и не удалось. Страсть да, наслаждения предостаточно и даже муки расставания. Возможно, сказывается то, что им не дано было меня понять. Я соблазнялся ими, а затем видел все их слабые стороны и это меня всегда отталкивало. Эта женщина, наоборот не вызывает во мне совершенно никакой симпатии, но по необъяснимой причине меня к ней притягивает как магнитом. Еще эта история с выбросом силы, 10 лет назад, очень мощное заклинание пробудило меня от тысячелетнего сна, я подумал, что это чаша позвала меня, но как такое возможно, что сила принадлежит этой девчонке. Так что же в итоге меня разбудило?

Пока я думал она сильнее плакала. Это терзало мою душу, а сила вела себя непредсказуемо, как будто хотела покинуть мое тело и защитить ее, что-то подсказывало мне, что она очень важный элемент во всей этой головоломке.

Иринида.

Неловкость ситуации скрасили принесенные еда и напитки. Это помогло мне немного успокоиться. Спасибо тебе, Святая Лар, что Гелион был совершенно невозмутим, он предложил начать трапезу, за ней мы вели непринужденную беседу избегая столь печальных воспоминаний.

–…представляешь, все детство мы пробегали по разным подвалам, чердакам и прочим малодоступным местам в поиске зачарованных артефактов. – Веселая история из детства профессора, повернула нашу беседу в задорное направление. Он рассказывал легко и мне оставалось только сдерживать смех, чтобы он не перерос в конский хохот.

– Зачарованных артефактов не существует, ты разве об этом не знал? – он ласково улыбнулся и повторив мой тон задал мне свой вопрос.

– А как насчет принцев? Разве они есть в реальности? У нас ведь даже королевской власти нет? – я стушевалась, вспомнив о том, что при первой встрече напрочь забыла про ментальный щит. Однако несмотря на то, что Гелион стал свидетелем всех моих мыслей, он все равно пригласил на свидание. Чтобы унять внутренние противоречия, я парировала его подкол.

– Или ты ищешь единственный, существующий только в легендах артефакт, чашу Палара? – всего на миг я уловила каплю серьезности, а затем только нотки озорства.

– А что нам мешает искать ее вместе? Миледи ведь не откажет моему высочеству?

– С удовольствием приму ваше приглашение, эрцгерцог моего сердца. – Мы вдвоем рассмеялись, возможно даже неподобающе громко, но сейчас мне было плевать на контроль, на странности Гелиона и на весь остальной мир. Мне хотелось только одного, чтобы этот вечер никогда не заканчивался.

****

Когда уже этот вечер закончится? Я никогда не чувствовал себя с женщиной так неоднозначно. Сначала слезы, затем смех, все это было и с другими, но так они старались завладеть моим сердцем зная, кто я такой. А она знала, что не поставила ментальный щит, но даже не расстроилась. Не зная меня, она обнажила передо мной душу, позволила промыть старые раны и даже не скривилась от боли. Я приказал ей рассказать, думал это поможет найти нить, ведущую к чаше, но все слишком запутанно. Эти мысли как кровожадные твари забытого леса терзают меня впервые так сильно. Надеюсь, мы быстро найдем чашу, и я смогу покинуть этот университет. Оставив ее очередной головоломкой, не распутанным воспоминанием.