- -
- 100%
- +
Любопытную кошку, нагло усевшуюся на его столе, он не стал прогонять. Кажется, он и вовсе перестал меня замечать, лишь время от времени тянул носом, когда я шевелилась, чтобы заглянуть в тот или иной журнал.
Судя по всему, Гончий достаточно обеспеченный человек. И знаете, как его полное имя? Правильно! Гончий.
Даже бумагу об уплате налога он подписал просто Г.
Что-то очень сомневаюсь, что какая-нибудь женщина назвала бы своего любимого карапуза кличкой, подходящей больше для охотничьей борзой.
Ничего интересного он не делал, сам с собой не разговаривал, и привычки Фаркаса общаться со мной, как с полноценным собеседником, у него не наблюдалось. А жаль, мне надо было позарез узнать, опасен ли он для нас с Зариной или нет. Пока все указывало на то, что он или меня, или мою сестру прибьет при первой же необходимости в угоду своих загадочных целей. Но, тем не менее, я не знала больше никого, кто смог бы найти ее.
Я уже начала дремать на столе, время от времени приоткрывая один глаз, но видела лишь игнорирующего меня мужчину в шрамах. Иногда он прикасался к моему вездесущему хвосту, убирая его с бумаг, но на этом, в принципе, все.
Глухой стук вырвал меня из полудремы. Гончий достал какую-то очень и очень старую книгу с огромными листами, на которых виднелись знакомые символы и абсолютно непонятные чертежи. Хаосгосскому я уже не удивилась, но вот тот факт, что Гончий прямо сейчас принялся за перевод, меня поразил.
Да, я отчего-то искренне верила, что он знает этот язык. Или хотя бы перевод своего клейма. Но нет же, он с точностью перенес иероглифы на пергамент и принялся за перевод. Точнее, за его попытку, но безрезультатно.
Мне даже стало его жаль.
Это всего три слова, а потратил несколько часов и ни к чему не пришел. То есть Гончий их перевел, по его мнению, и сейчас, откинувшись в кресле, хмуро сверлил взглядом результат своего неправильного творения.
– Мяу, – указала лапкой на ошибку.
– Уйди, – кажется, я поняла, что значит говорить сквозь зубы.
Настроение от новостей о моей безвременной кончине было еще хорошее, только поэтому решила помочь своему почти врагу так, как умела: смела хвостом чернильницу прямо не неправильный перевод.
Реакция Гончего не заставила себя долго ждать. Я еле успела унести лапки прежде, чем он схватил меня за шкирку. Попыталась залезть под низкое кресло, но обидно застряла. Попа просто не поместилась, и я осталась в унизительной позе без возможности залезть дальше или выбраться наружу.
Совсем рядом с моей хвостатой частью тела я услышала, как тот самый кинжал, которым Гончий поигрывал несколько минут назад, с громким треском вошел в кресло. Даже дернувшись от мгновенного страха, все равно не смогла выбраться.
Спасибо, что не убил. И да, я прекрасно понимала, что этот человек промазал лишь потому, что так и хотел.
А я залила чернилами бездарный перевод, чтобы спасти его! Там всего три слова, три! Хаосгосский не удобен к переводу тем, что там лишь семнадцать символов в алфавите и пишутся они всегда слитно. И в зависимости от сочетания символов слова, да и буквы, в принципе, меняются.
Свирепый Гончий это не учел, и вместо странной надписи «раб должен возродиться» у него вышла ерунда по типу «крестик, крестик, зажигалка». Ну, не так, естественно, но аналогичный бред.
А я из добрых побуждений вообще-то! И сейчас он стоит над моей застрявшей хвостатой попой и даже нос не чешет, чтобы помочь.
– Что у вас произошло? – Фаркас, душечка мой! Спасай быстрее!
– Мя-яу, – пожаловалась я из-под кресла.
– Она уничтожила мой перевод, – процедил Гончий и, судя по звуку, вернулся за стол.
– Может, потому что ей не понравился твой перевод?
– Мяу! – Согласилась я.
Не знаешь языка – не лезь в электрощитовую!
– Что за чушь! Ещё скажи, что кошки все понимают. Она – животное, в следующий раз держи ее подальше от моего кабинета.
Кресло приподнялось. Я только сейчас осознала, что все это время лежала, прикрыв лапками голову. Хотя надо было прикрывать другую часть.
– Кошки в принципе никак не могут быть обычными животными. Они – порождения Хаоса. Первенцем Бога Хаоса была как раз-таки кошка. А наша Леди даже из их числа выделяется, – Фаркас приподнял меня за передние лапы и стал стряхивать пыль с моего животика, – думаю, она понимает гораздо больше. И какова вероятность, что твой перевод верен?
Гончий откинулся в кресле, прикрыв глаза:
– Минимальная. Что ж, может, она принесла мне хорошую службу. Иначе потратил бы уйму времени, бредя по ложному пути.
– И это еще не все.
– Не верю, что Мышка мертва, – задумчиво протянул Гончий, держа в руке откуда-то взявшуюся мою кофточку. Ощущать свой же запах в качестве кошки было странно, – и выглядела она странно. Как и первая. Какова вероятность, что они друг друга знают?
– Какова вероятность, что кто-то из них забрел не случайно?
– Случайностей не бывает.
Фаркас сел, взяв меня к себе на колени, и по традиции я моментально замурлыкала от прикосновения его заботливой руки. Кайф. Еще шейку давай, да, вот так, да…
– Постой, не думаешь ли ты, что вторая девушка жива? – Фаркас задал вопрос, а я замерла, перестав мурлыкать.
Кажется, мою перемену в настроении заметил и Гончий, посмотрев на меня чуть сощурившись.
– Эта кровь не пахнет, как та, от которой умирают, – этот человек способен носом определить, откуда именно вытекла кровь? Жесть. – В этом мире свои законы. Обе девушки под защитой Порядка до тех пор, пока не принесут свою жертву. Но в пророчестве говорилось об одной из них.
– Перевод не точен.
– Я верю в тот вариант, который у меня перед глазами. Там говорилось лишь об одной чужеземке, пришедшей с земель, о которых никто не слышал.
– Так может, это не Мышка?
– Метка появилась после встречи с ней, это Мышка. И она не может быть мертва.
Хаос. Порядок. Пророчество. О чем вы, люди?
Если бы я могла дышать еще тише, так и сделала бы. Зуб даю, в той книге, над которой корпел Гончий, есть информация об истории, в которую мы с Зариной влипли.
– Думаешь, жрецы Порядка ошиблись? Первую девушку они постоянно перевозят с места на место, защищают даже больше, чем Вторую книгу Древних.
– Не знаю, – Гончий устало потер глаза, – знаю только то, что горняки не могли добраться до Мышки раньше моих людей. Одежда Мышки выделялась, вероятнее всего, она переоделась, чтобы слиться с горожанами. Но и была ранена. Судя по пятнам, рана на лице. Разошли людей в город и деревни, пусть ищут молодых, темноволосых, привлекательных девушек с раненным лицом. И всех ко мне.
Логичнее было бы испугаться, что Гончий решил вернуться на мой след, но молодая и привлекательная девушка, которой сейчас сладко чешут животик, потеряла все свое самообладание и просто плавилась под грубыми руками Фаркаса.
Глава 9
Выспаться мне не удалось.
Сначала пришлось прятаться от злющего Гончего, который хоть и признал вероятность своей ошибки при переводе, но моего жеста доброй воли так и не оценил и не простил.
А потом с первыми лучами солнца меня, зевающую и потягивающуюся, вытащили из теплой кроватки у камина и кинули в карету.
Гончий решил еще раз лично осмотреть то место, где нашли мои окровавленные вещи, а Фаркас, не изменяя своим убеждениям, взял «удачу» в лице недовольной меня с собой.
– Целую карету для одной кошки? – Гончий опять был не в духе.
– Для леди, приносящей удачу, – Фаркас запрыгнул в седло черного скакуна, – вот увидишь, Боги еще выскажутся.
Поспать в карете не удалось, хотя бы потому, что я была жутко голодная. И тряска не прибавляла комфорта.
Время от времени в окне кареты мелькало пугающее лицо в шрамах, но потом, по всей видимости, Гончий умчался далеко вперед.
Я же без единой мысли в голове наблюдала за пролетающими за окном деревьями, слышала короткие крики людей Гончего, пока что-то не изменилось.
Карета резко остановилась, голосов людей не было слышно, а вот ржание лошадей мне показалось очень озадаченным. Обеспокоенные скакуны переговаривались недолго, а потом сами умолкли, словив настороженное настроение своих всадников.
Пригнувшись к полу, проползла к дверце кареты, которую открыть было не так уж и сложно, а вот придерживать, чтобы она не открылась нараспашку, стоило всех моих кошачьих сил.
Наверное, поэтому я пропустила стрелу, врезавшуюся в стенку кареты.
Горняки! Их рыкающий диалект не узнать невозможно!
На улице начался ад, прямо как в мою первую ночь здесь. Только на этот раз Гончего не было видно.
Фаркас, сидя верхом на сосредоточенном жеребце, отбивался от нападающих, держащих длинные копья на перевес. Я не мастер в боевых искусствах, но логики и наблюдения хватило, чтобы понять, что «мои» в невыгодной ситуации: у Горняков копья и стрелы, а у «наших» только мечи. Им оставалось лишь защищаться, пока нас брали в кольцо.
Ну где же Гончий? Сейчас его неуравновешенный нрав мог быть очень полезен.
Внезапно карета перевернулась. Причем настолько резко, что мои кошачьи рефлексы не успели сработать.
Выкатившись из треснувшей стенки, я оказалась аккурат под копытами лошадей.
Скакуны Горняков, возбужденные от запаха крови, пытались помочь своим хозяевам хоть как-то – затоптать меня. А вот наши кричали мне, чтобы я спряталась у них на шее. Но я так растерялась от открывшейся зловещей картины, павших лошадей и их всадников, что просто запуталась, где свои, а где враги.
На чистом инстинкте, прямо как тогда, когда спасалась от орла, перепутав лошадей и впиваясь острыми когтями, взлетела по шее кричавшего от боли животного. Конь пытался стряхнуть непрошенную гостью, причинявшую ему боль, даже на дыбы встал, но сейчас меня уже и граблями отсюда не уберешь. Вцепилась еще крепче. Горняк прилагал все усилия, чтобы успокоить животное, но тот попытался встать на дыбы еще раз, тряхнул головой, и тут всадник его перевесил.
Мы втроем упали на землю, прямо на пути наступающих Горняков, отчего создался форменный переполох. Горняки спотыкались о нас и падали, натыкаясь на собственное оружие.
Я оказалась «погребенной» под еще живыми врагами и их лошадьми, но даже отсюда учуяла запах Гончего. А потом крови.
Ну что за манера? А поговорить? А в плен взять? Рубить головы направо-налево каждый умник сможет.
Горняк, лежащий на копошившейся мне, начал подниматься, как послышался какой-то хлопок, а потом все резко упали без чувств. То есть кони и я остались в сознании. А вот наглые Горняки валялись стройной шеренгой, внося разнообразие в мирный лесной пейзаж.
– Я же говорил, она принесет удачу, – Фаркас с самодовольной улыбкой попытался вытащить меня из-под завала, но от пережитого страха я автоматически продолжала впиваться в гриву бедного животного, – отпусти его, девочка. Он должен вернуться к своим без всадника.
Каждое его прикосновение вызывало бешенное раздражение. Настолько шерсть стояла дыбом. Наши кони, тихо фыркая, прогоняли скакунов Горняков.
– Вы четверо, доставьте их в подземелье, – Гончий слишком быстрым для человека движением выбивал оружия из рук нападающих, – а вы двое, осмотритесь вокруг. Могут быть и остальные.
– Мяу! – Попыталась отпроситься в кустики, но Фаркас лишь настойчиво усадил меня перед собой на мощную спину Жука, того самого коня, который и советовал мне спрятаться.
Сидеть было катастрофически неудобно. От резких толчков я постоянно соскальзывала, отчего приходилось держаться самым надежным способом – когтями.
Я попросила прощения у Жука, но иного способа не упасть просто не находила. Фаркас – мужик, конечно добрый, но слегка грубый к потребностям девушек. Даже в кустики не отпустил.
«Держись за мою гриву» – Жуку надоело постоянно дергаться от моих когтей.
Совет сработал.
Поляна, где мне «посчастливилось» встретиться с Гончим, при свете дня выглядела менее зловещей. Абсолютно нормально, что тел здесь больше не было, но я почему-то удивилась.
Гончий и его люди спешились, а я просто рухнула вниз под дружный хохот лошадей.
– Лошадям неспокойно, – заметил один из людей Гончего, – здесь есть кто-то еще.
– Мряв, – ага, мамка твоя.
Лошади заржали еще громче. Им не понять мою боль!
Меня до сих пор потряхивало от пережитого, ушибла свою хвостатую часть, а еще, кажется, сломала один коготок. И теперь лапке, вообще-то, больно.
– Мышка сбежала отсюда, – Гончий осмотрелся, будто я убежала от него всего секунду назад, – я потерял ее из виду спустя четыре мили, по направлению в ту сторону.
Надеюсь, чокнутая бабка сейчас не дома, а вышла куда-нибудь по своим чокнутым делам. Каким-то шестым чувством я была уверена, что именно Гончий способен отыскать ее лачугу.
Пока они ходили, смотрели, слушали, я переговаривалась с лошадьми. Эти ребята до сих пор вспоминали, как одна «малявка» остановила отряд всадников. Еще чуть-чуть и станут покатываться от смеха, вызывая праведный ужас у того самого человека, который в нашем диалоге услышал намек на что-то зловещее.
Но конь самого Гончего хранил молчание, косо на меня поглядывая.
«А с ним что не так?» – Спросила у Жука, указывая лапкой на белоснежного скакуна.
«Мы не знаем» – Жук ударил копытом, – «Он не из нашего стада, пасется отдельно».
Жуткий тип, хоть и выглядит мило.
Все двинулись по моим следам, причем со мной во главе. Со стороны могло показаться, будто кошке важнее всех найти то, что все ищут, но на деле же я просто надеялась, что, если та бабка меня заметит первой, у нее хватит мозгов скрыться. Если она, конечно, супа протухшего не объелась.
Я была самой низенькой из всех, только поэтому заметила нечто, блеснувшее в траве. Сейчас я не боялась диких зверей. Даже моя кошачья натура уловила доминирующий запах Гончего, от которого спрятались все, кому не лень в округе. Так что без всякого страха отделилась от группы и побежала к своей находке.
До моей цели оставалось еще несколько метров, но я уже видела, что это браслет Зарины. Маленькое сердце забилось от переизбытка чувств. Одно дело постоянно слышать о некой «первой девушке», подозревая в ней сестру, и совсем другое – найти прямое доказательство, что она была здесь!
Непроизвольно начала мяукать в попытке сдержать рвущееся слезы.
Куда же ты влипла, милая? Что же тебя сюда потянуло?..
– Что здесь у нас? – Шагов Гончего я не услышала. Как и не заметила валявшиеся рядом листы моей дипломной работы в самом обычном файлике, – Ты знаешь этот язык? На который переведен текст отрывков из Первой книги?
Фаркас в задумчивости взял находку Гончего, пытаясь разобрать мой родной русский.
– Нет.
Файлик с белыми листами у мужчины, чьи руки были вымазаны в крови, смотрелся настолько чужеродно, что это отражалось тупой болью внутри. Я давно понимала, насколько далеко от дома. Но опять-таки: совсем другое дело – найти этому доказательства.
И никого из присутствующих не удивил ни сам файлик, ни непривычная, слишком белая бумага. Все искали лишь то, что поможет исполнить пророчество. Насколько же они в него верят? И что это вообще за пророчество? Кажется, эти ребята в отчаянии, раз бросают все силы на поиск меня, не задавая лишних вопросов.
– Кошки – порождения Хаоса, – задумчиво произнес Фаркас, – может, поэтому наша леди почувствовала текст языка ее мира?
Это я-то – порождение Хаоса? Ты на своего друга давно смотрел? Ни тебе спасибо, что нашла текст, ни тебе «я больше не буду швыряться кинжалами», ничего.
А нет… Гончий присел на корточки и потрепал меня по голове, прямо как собачонку. Я даже зубками клацнула, чуть не выронив порванный браслет Зарины. Нежнее немного!
– Кажется, твоя леди еще что-то нашла, – Гончий резким движением вырвал мою находку.
Это браслет моей сестры! Отдай немедленно!
Но он даже не обратил внимания на шипение маленькой кошки.
– Тише, девочка, – Фаркас поднял меня на руки и стал успокаивающе поглаживать.
Как же мне хотелось расцарапать лицо Гончего! Нельзя ему сейчас к моей сестре, пока я сама не узнаю, что это за пророчество!
– Это не браслет Мышки, – Гончий втянул воздух, – но запах чем-то схож.
– Сестры?
– Если так, то неродные.
Я тебе дам неродные!
А ну пусти меня, Фаркас, я должна врезать этому типу!
Но добряк еще крепче сжал меня в руках.
Мне не оставалось ничего другого, как вытянуть правую лапку и показать международный жест с оттопыренным средним пальцем. Настолько, насколько это было возможно.
Домой мы вернулись ни с чем. Мы точно были на верном пути, я прекрасно помнила небольшое озеро, в котором купалась, будучи человеком, но ни старушки, ни лачуги даже я не увидела.
А вот Гончий убедился, что «Мышка жива».
Уже дома, греясь перед камином с потрескивающими дровами, я с внутренним злорадством наблюдала, как Гончий раздавал короткие приказы, бросая почти всех своих людей на поиски меня.
Угу, ищи-ищи. Удачи.
– Фаркас, найди того колдуна-отшельника, – рявкнул Гончий, – у нас есть кровь Мышки, он-то по крови ее и найдет.
Вот черт…
Глава 10
Как должен выглядеть благонадежный колдун? Из старых сказок казалось, что это такие старички с длиннющей бородой, в рясе и колпаке, украшенном звездами, обязательно, чтобы посох был.
Но перед моим взором, жаждущим узреть настоящую магию и истинное волшебство, предстал индивид, которому в любое другое время я бы обязательно кинула монетку в стаканчик из-под кофе. Или в пустую кружку из-под эля, ж не знаю, какие здесь напитки навынос. Все пальцы были изнизаны перстнями, кажется, самодельными. Паутина цепей и цепочек с кулонами на шее гремела всякий раз, когда колдун делал хотя бы малейшее движения. Глаза на грязнющем лице обведены черным. Кого-то он мне напоминает…
Мне-то перепадает только вода и молоко, от которого потом болит живот.
Тот самый колдун-поисковик-чернокнижник, то есть, лучший, кого знал Фаркас, по одному лишь ему известной причине ходил с полугнилым арбузом и что-то нашептывая, постоянно натирал его бочок.
Это он арбузом колдовать будет? А козла в жертву? А пентаграмму начертить? А кровь девственницы найти? Астрид, даже не смотря на ее лета, кажется, подойдет. Заноза такая.
Вообще-то, это не я украла булочку с мясом, от Гончего ею пахло с утра, но угадайте с одного раза, кто получил по своему милому хвосту?
А еще она швыряла мне дохлых мышей, якобы чтобы я начала на них охотиться. Естественно этим заниматься в мои планы не входило, о чем я и поведала невыносимой женщине. Отчего опять получила по хвосту.
И еще ж ведь, меня и мышей она считает заразными, а от самой пахнет инфекциями. Не спрашивайте, откуда я научилась различать запах, даже рассказывать не хочу. Но грязнуля из нас именно Астрид, а не я.
А Гончий, кстати, тоже ее в неряшливости подразумевает. Нет-нет, да побрезгует брать что-то из ее рук. А натирать бокал, предварительно плюнув в него? Как вам?
Как же я рада, что за мной ухаживает душка и чистюля (не считая окровавленных пятен время от времени) Фаркас. А вот Гончему приходилось порой самому добывать еду. Оказывается, в этом особняке есть еще повар, который сейчас в отъезде из-за родов его сестры. Фаркас ждет не дождется возвращения Аретино. Говорит, что готовит так, что собаки кости после не едят. Все подчстую съедают за столом и ничего четвероногим не остается.
Хотя, вот этот чудик с арбузиком смог бы составить прекрасную пару нашей дражайшей злыдне Астрид. Глядишь, добрее та собака станет.
– Чувствую, душа в неволе здесь покоится, – почти загробным голосом протянул колдун, обводя холл своими напомаженными глазами, – в плену, потерянная, напуганная, страдающая.
Гончий и Фаркас переглянись: Гончий с претензией, Фаркас – извиняющиеся. Неужели по объявлению нашел?
– Здесь нет заточенных душ, – процедил Гончий, мрачно глядя на клоуна с арбузом, – какая бы репутация обо мне не ходила.
– Ошибки быть не может. Заточенная душа, требующая свободы!
– Я ценю свободу больше жизни. Поверьте, даже врагам я дарую смерть, но не заточение.
Ого. Хотя… Даже бедолаг из подземелья, которые ничего не сказали, отпустили. Почти всех. Надо отдать должное Фаркасу: он одного отправил обратно к горнякам, а остальных сдал страже монарха. Те нарушили с десяток законов, переступив границу и уж тем более, напав на Гончего, который… Нет, он не титулованный лорд или что-то типа того. Он просто Гончий. Кажется, так его все воспринимают.
– Душа, оголенная, покрытая че…
– Хватит, – рявкнула Гончий. Впервые услышала, как он поднял голос хоть на кого-то, даже ушки прижала непроизвольно, – вот кровь. Сможешь найти человека?
– Смогу, – ответил чудик, погладив арбуз.
Я нервно начала вышагивать вокруг стола, пока все присутствующие склонились над моей вязаной кофточкой. На меня в принципе никто не обращал внимания, да и видно не было. Только кончик хвоста, плавающий вокруг стола, нервно подергиваясь время от времени.
– Мне нужна карта, – молвил (именно молвил, иначе эту интонацию не опишешь) колдун, после минутного покачивания с закрытыми глазами.
Говорил он настолько уверенно, что хвост начал дергаться еще сильнее. Неужели сейчас меня обнаружат? Как пить дать, обнаружат… Гончему ничего не будет стоить распороть мне животик, чтобы освободить «плененную душу». Методы у него несколько прямолинейные.
Фаркас развернул карту на столе, теперь все жадно наблюдали, ка колдун совершает манипуляции с водой и каплями крови, которые ему каким-то чудом удалось добыть из засохшей грязи на свитере.
Усатому черному носу было интереснее всех.
Колдун, что-то любовно нашептывая арбузику, поставил чашу с водой на карту, капнул туда моей крови, а после, всего парой слов, поджег ее. Магия! Настоящая магия! Вода загорелась без спичек, да еще и продолжала гореть, переливаясь красным! Вот это да…
Сказала девушка, ставшая кошкой.
– Я попрошу всех взяться за руки, – проговорил колдун, – даже вы, хозяин. Важно создать круг, чтобы осколок души, заточенный в крови, нашел себя, но не вылетел за пределы круга. Взялись?
– Я не переношу чужих прикосновений, – ну конечно. А что ты вообще переносишь? Думаю, солнце, радуга, бабочки и золотистые ретриверы точно в список не войдут.
– Это в нашим интересах, – тихо сказал Фаркас, после чего Гончий, едва коснувшись пальцами, замкнул круг колдуна.
– А теперь закроем глаза, – опять молвил колдун, чуть дернувшись от прикосновения Гончего, – вы видели ее образ, хозяин. Важно, чтобы вы представили. Да, вот так. Огонь становится обжигающим… Карта тлеет… Девушка скоро… Она… Что это за звук? Что это?
– Мяу, – что-что, пью, не видишь? Усики только опалила.
– Она выхлебала наговоренную кровавую воду!
– Фаркас! Убери ее!
– Мяу! – Хам! Девушки изысканно пьют, вообще-то.
– Фаркас, я ей точно сверну шею, – прошипел Гончий, но мы с добряком прекрасно это услышали.
В правой руке Гончего блеснуло лезвие кинжала. И в этот раз я оказалась чуточку быстрее летящей в меня стали.
Царапая когтями стол и карту на нем, убегала от гневного хозяина, тихо посмеиваясь про себя. Фиг вам, а не поиски! Пророчество они осуществить задумали.
– Мой проводник! – Сокрушался колдун над шмякнувшимся арбузом, который я случайно задела лапкой. – Он был обучен, столько ритуалов с ним…
На огороде проводников куча растет! Выбирай любой, прикачу, если дожив до вечера.
– Погодите-ка, – чудик резко перестал плакать над разбитым другом и вернулся к карте, – кажется, так даже лучше.
– Только скажи, про удачу, – тихо прорычал Гончий Фаркасу, который только-только собрался что-то ляпнуть.
Неужели получилось? Ну блин, ну…
Все вернулись к столу.
Я тоже хотела посмотреть, что там, но на меня бросили такой убийственный взгляд серых глаз, что захотелось пересмотреть свои приоритеты.
Но тут все потеряли ко мне интерес. Кажется, с картой начали происходить невероятные метаморфозы, даже на каменном лице в шрамах отразилось что-то, отдаленно напоминающее удивление.
– Что это означает? – Хмур спросил Гончий.
Из-за низкого роста мне вообще не было видно. Еле-еле удалось подтянуться на передних лапках и положить усатый нос на стол, чтобы посмотреть, что всех так шокировало. А посмотреть было на что… Карта медленно тлела от алого огня, а после, не успев истлеть до конца, синим пламенем возвращалась в исходное состояние.
– Кровь не может себя найти, – тихо проговорил колдун, косясь на погибший арбузик.
– Повторю свой вопрос. Что. Это. Значит?
– Человека, в чьих жилах течет эта кровь, нет.
– Девушка погибла? – Фаркас выглядел расстроенным, причем искренне.
– Нет, карта бы показала зеленое пламя Вечного Сияния, девушка не мертва.
– Так она жива?