Социология и психология политического лидерства

1.3. Проблема лидерства в политической науке

Как уже было сказано выше, идеи лидерства по мере приближения к XIX веку приобретают более четкие контуры. Между тем сколь-либо релевантные данной проблеме публикации датируются 1900–1910 годами, после чего стали выходить работы, в которых уже были изложены не просто размышления о том, каким должно быть правителю, а концептуализация социально-психологической природы феномена лидерства и, наконец, его политологическое осмысление.

Макс Вебер (1864–1920) – немецкий социальный философ и историк. Свою политическую теорию, изложенную в работе «Хозяйство и общество» (1925), он строит на двух основных понятиях: «власть» и «господство». Давая определение каждому из этих терминов, философ понимает под первым шанс «действующего лица на то, чтобы навязать (выделено авт. – Палитай И.С.) свою волю другому индивиду даже при условии сопротивления последнего»[36]. Господство же, по мнению Вебера, представляет собой подчинение господину тех, кто теоретически должен ему повиноваться. Как видно, в первом случае отсутствует факт долженствования, в то время как во втором – приказ признается подчиняющимися. На основании этого можно сделать вывод о том, что господство представляет собой институализированную форму власти.

Понятия «власть», «господство» и «легитимность» являются ключевыми в теории Вебера. На страницах своей работы он не только соотносит указанные понятия, но и, рассуждая о социальных отношениях (власти и подчинения), выходит на тему роли личности в истории. Делается это им, во многом благодаря категории «харизма», которую он использовал для того, чтобы наряду с законом и традициями описать способы легитимации власти.

Власть, основанная на традициях, существует до тех пор, пока подчиненные верят в вечность и священность существующего порядка. Таким образом, она не только опирается на существующие традиции, но и ограничена ими.

Второй тип власти, рационально-легальный или законный, имеет место при единых для всех нормах социального поведения. Неотъемлемой ее частью является не только государство, но и конституция, а также бюрократический аппарат, который благодаря тому, что следит за исполнением законов, при данном типе господства зачастую становится основным политическим субъектом.

Наконец, третий, харизматический тип власти в основе своей легитимности имеет особые личностные свойства лидера, которые в своей совокупности дают то, что Вебер назвал «харизмой». Сам термин впервые был использован Робертом Зомом, который исследовал раннехристианские общины. Он подразумевал под ним мистический дар пророка. В общем и целом Вебер не сильно изменил содержательное наполнение понятия, вкладывая в него некие сверхчеловеческие, надбиологические свойства, которые позволяют человеку оказывать влияние на других людей. Иррациональная природа данного типа лидерства довольно хорошо объясняет, почему оно возникает в революционные периоды, когда основной задачей ставится разрушение прошлого и «прорыв обыденности».

Между тем в своей работе Вебер отмечает, что лидеру этого типа для сохранения легитимности (если он еще не стал лидером рационально-легального типа) необходимо постоянно поддерживать свой харизматический авторитет. Причем потерять он его может даже по причинам естественного характера (засуха, наводнение, астрономические явления и т. д.) в силу того, что сам лидер является своеобразным «сыном неба», а его власть сродни религиозной. По этой же причине, как считал Вебер, в современной истории примеры лидеров данного типа встречаются все реже в силу рационализации.

Само понятие «харизма» на сегодняшний день стало довольно расхожим. Между тем его операционализация в социогуманитарных науках прописана плохо. Последовательница Вебера А. Уиллнер, продолжая его дело, выделила выделила в этой категории четыре измерения: имидж лидера, согласие, сплочение и эмоции. Она дает определение каждой из этой составляющих и затем описывает, как все они проявляются в отношениях лидера с последователями. Однако, несмотря на попытки, предпринятые Уиллнер и рядом других исследователей, Г. Маркузе назвал харизму «самым сомнительным из всех понятий социологии Вебера»[37].

Влияние концепта «харизма» прослеживается в работах Джеймса МакГрегора Бернса (1918–2014). В частности, в его труде «Лидерство» (1978) можно видеть, что исключительный лидер появляется в условиях политического перелома (как харизматичный лидер у Вебера). Акцент при этом делается на поведенческой составляющей феномена: в ситуации кризиса настоящий лидер способен поменять поведение своих последователей. Но как и за счет чего? Рассуждая на эту тему, МакГрегор Бернс вводит два типа лидерства: транзакционное (соглашательское, компромиссное) и трансформационное.

Первое из названных основано на обычных транзакциях, под которыми понимается обмен между лидером и его последователями политическими ценностями. Такой тип отношений весьма рутинен. Примером могут быть взаимодействия лидера партии и ее членов, лидера национального масштаба и избирателей (или рядовых граждан). Однако такие транзакции имеют в своей основе удовлетворение скорее базовых потребностей, находящихся на нижних уровнях пирамиды Маслоу. Именно поэтому эти лидеры являются таковыми на «коротких дистанциях». Иными словами, метод кнута и пряника, который чаще всего используется лидерами этого типа, хорошо показывает себя при выполнении конкретных и сиюминутных задач: если какие-то шаги выполняются вовремя и качественно, работа ведется в хорошем темпе, исполнителя ждет награда, в обратном случае – следует наказание.

Однако если мы будем говорить о стратегических задачах (а настоящий политик ставит перед собой именно таковые), то необходимо обращаться уже к верхним уровням пирамиды потребностей, с которыми имеет дело лидерство трансформационное. Оно обращается к моральной стороне развития социальных ценностей, превращая лидера в образец для подражания, в человека, поощряющего творческие и инновационные идеи своих последователей или членов своей команды. Более того, используя различные механизмы, трансформационный лидер усиливает мотивацию, моральных дух и производительность. Именно поэтому такие лидеры очень часто (равно как и харизматичные) возглавляют революции.

Сам МакГрегор Бернс описывает отличие этих двух типов так:

“«Транзакционные лидеры являются лидерами, которые обменивают реальные вознаграждения за труд на преданность последователей. Трансформационные лидеры являются лидерами, которые заставляют своих последователей сосредоточиться на более высоких порядках собственных потребностей, при этом повышая осведомленность о значении результатов собственного труда и новых способов, с помощью которых эти результаты могут быть достигнуты. Транзакционные лидеры, как правило, более пассивны, в то время как трансформационные лидеры демонстрируют активное поведение»[38]. ”

Однако достаточно очевидным является то, что такая дихотомия не учитывает огромного количества политических ситуаций, требующих других моделей поведения.

Роберт Чарльз Такер (1918–2010), так же как и МакГрегор Бернс, призывал отделять «реальных лидеров» от простых должностных лиц, менеджеров в политике. В своей работе «Политика как лидерство» (1981) он пишет о том, что первые способны выполнять функции, определяющие цели и результаты лидерства, которое, таким образом, во многом имеет деятельностный характер и определяется им как «указание направления, которое в конечном счете нацелено на политическое действие»[39].

Анализируя лидерство, Такер выделяет лидеров-консерваторов, реформаторов и революционеров. Каждый из них появляется в определенной ситуации и в контексте доминирующих характеристик политической культуры, имея своей целью их преобразование в соответствии с некой идеальной моделью. Так, консерватор считает, что реальность близка к идеальной модели и старается сохранить статус-кво, реформатор меняет ситуацию, традиции и обычаи, стремясь приблизить реальность к идеалу, образ которого создается в обществе, революционер же расценивает текущее состояние как неприемлемое и стремится к коренным преобразованиям. Говоря о последнем типе, нужно отметить, что в работе Такера, точно так же как у МакГрегора Бернса, можно увидеть следы концепции Вебера, которую он перерабатывает и делает более конкретной: харизматичный лидер – это не просто тот, кто обладает определенным набором свойств, данных ему от природы; лидером данного типа является лишь тот, кто использует эти качества для сплочения людей во имя революции. Другими словами, определяющей чертой харизматичного лидера, по Такеру, является его революционность.

Еще одним крупным исследователям, внесшим вклад в изучение политического измерения лидерства, был французский политолог Жан Блондель (1929–2022). Наиболее широкое распространение получила его работа «Политическое лидерство. Путь к всеобъемлющему анализу» (1987), где, как показывает нам название, автор попытался сконструировать интегральную концепцию.

В работе им отмечается, что какого-либо общепринятого определения у изучаемого феномена нет. Причиной этому он видит тот факт, что исследователи «стремятся не упустить из виду то множество путей, которыми следовало бы идти при анализе лидерства»[40], и в итоге мало внимания уделяется тому, что можно было бы назвать «сердцевиной проблемы».

Сам Блондель, рассуждая на тему «Что же такое политическое лидерство?», приходит к заключению, что по сути и по форме это есть феномен власти, поскольку оно сводится все к тому же управлению людьми. В данном ключе он ставит практически знак равенства между политическим лидерством и определением власти, данным Вебером: лидерство состоит в способности одного лица или нескольких лиц, находящихся «на вершине», заставлять других делать то позитивное или негативное, что они не делали бы или в конечном счете могли бы не делать вообще. Однако после этого делает небольшое уточнение: в отличие от простой власти, лидер имеет эту власть над членами общества, а в случае национальных лидеров – над всеми гражданами страны. Плюс ко всему Блондель указывает еще один отличительный признак политического лидерства – его долговременный характер.

В силу того, что результаты деятельности лидеров являются весьма значимыми для граждан, Блондель говорит о необходимости детальной классификации политического лидерства, которая позволит дать в той или иной степени объективную оценку их работы. В основе таковой, по его мнению, должны лежать масштабы проблем, с которыми лидер сталкивается, и то, какова степень преобразований, осуществляемых лидером для решения этих проблем. Такие измерения позволили Блонделю выделить девять типов лидеров: спасители, патерналисты, идеологи, успокоители, пересмотрщики, реформисты, менеджеры, улучшатели, новаторы[41].

В ходе анализа исследователем затрагиваются вопросы личности лидеров, их специфических черт, окружения и институтов, оказывающих влияние на деятельность. При этом заслуга Блонделя состоит в том, что все эти неотъемлемые составляющие изучаемого нами явления рассматриваются им в совокупности. Так, он утверждает, что лидеры являются своего рода пленниками той среды, в которой они функционируют, поскольку могут делать только то, что она им позволяет. Однако и она испытывает на себе воздействие с их стороны. Но как, каким образом, за счет чего или чем оно определяется? Отвечая на этот вопрос, исследователь говорит о личности лидера, а также о природе институциональных структур, которые есть у него в распоряжении. Такое «совокупное» рассмотрение всех элементов объясняется Блонделем тем, что какое бы то ни было разграничение между ними можно провести только в теории. В реальности же они так тесно переплетены, что практически неотделимы друг от друга.

Развитие научной мысли о лидерстве в России шло иначе, чем на Западе. В 20—30-х годах прошлого столетия работ на эту тему практически не было, а те, которые встречались, в основном были посвящены «вожачеству». Однако здесь нужно отметить, что речь в них шла не о политическом измерении, а о социально-психологических разработках в сфере детских коллективов[42]. Тема политического лидерства (собственно, как и лидерства в принципе) была табуирована по идеологическим причинам, вследствие чего произошло заметное дистанцирование наших ученых от зарубежных наработок.

В начале 70-х годов появилась работа Бориса Дмитриевича Парыгина (1930–2012), который провел сопоставительный анализ феноменов лидерства и руководства[43]. Это была одна из первых публикаций такого рода. При этом те немногочисленные труды, которые выходили в это время, в большинстве своем были посвящены критическому анализу «буржуазных теорий»[44].

Позже, к началу 80-х годов, обстановка в стране хоть и стала немного меняться, однако в явном виде проблематика лидерства в предметном поле политической науки появляться не спешила, а если и фигурировала, то в контексте изучения элиты, начало которому положил Геннадий Константинович Ашин (1930–2011). В своей работе, посвященной критике западных концепций лидерства, нашим соотечественником был обозначен ряд принципов изучения и типологизации феномена. Так, основанием для последней, по мнению ученого, может быть историческая эпоха, в которой он правил (или руководил). То есть тип лидера, по мнению Ашина, во многом зависит от характера времени, в которое он жил. Помимо этого, этих людей можно подразделять по масштабу решаемых ими задач, по тем классам, которые они представляют, по отношению к действующей системе. Можно сказать, что такого рода основания типологизации носят объективный характер, так как они не связаны с самим лидером. Если же принять во внимание его личность, его качества и свойства, то, с точки зрения Ашина, можно говорить о лидерах, различных по своим способностям, лидерах-начинателях и продолжателях (в зависимости от того, к чему он больше склонен: начинать какое-то крупное дело или продолжать его), а также лидерах, делящихся между собой по принципу стиля управления.

Работа Ашина хотя и носила «критический характер», позволила сократить имеющуюся дистанцию между отечественными и западными наработками на тему лидерства. Как уже было сказано, появилась она в конце 70-х годов, когда идеологические запреты на исследование этой темы постепенно смягчались. Но уже с середины 80-х годов ситуация начала меняться очень быстро. Так, на фоне преобразований общества, в том числе и его политической составляющей, в это время появляются исследования, объектом которых выступают конкретные политики, электорат, различного рода руководители и т. д. Начали возникать целые области изучения лидерства, в связи с чем в последнее десятилетие ХХ века можно было наблюдать большое количество публикаций с результатами эмпирических исследований по данной проблеме, многие из которых имели кросс-культурный характер.

Обозначенный тренд на практико-ориентированные исследования как в нашей стране, так и за рубежом сохранился по сегодняшний день. При этом основной интерес был сосредоточен на пересечении политического лидерства с социологией и психологией, о чем подробнее будет рассказано в следующих главах.

Как мы видим, идеи лидерства присутствовали в философских и социально-политических учениях начиная с древних времен. Однако только в начале XX века исследования по данной проблеме стали проникать в сферу политики. Между тем единого понимания сути этого феномена, равно как и его определения, до сих пор нет. Связано это с тем, что, представляя собой многомерное и многоаспектное явление, лидерство изучается не только с различных ракурсов, но и с опорой на различные методологические принципы. Более того, до сих пор остается без ответа вопрос о том, что делает человека лидером. Точнее, ответов на этот вопрос много, и каждый из них имеет право на существование, что еще раз подтверждает сложность изучаемого явления.

1. Какие основные тенденции в изучении идей лидерства можно выделить в трудах античных мыслителей, ученых эпохи Средневековья и Возрождения?

2. В чем характерная особенность изучения лидерства в XIX веке? Какое направление исследований лидерства превалирует в этот период?

3. Как бы Вы соотнесли между собой понятия «лидер», «политический лидер» и «вожак» (толпы)?

4. Назовите ключевых исследователей политического лидерства. Когда появляются работы такого характера?

5. В чем, по мнению Блонделя, проявляются особенности политического лидерства по сравнению с лидерством в малой социальной группе?

6. Прочитайте первую и вторую главы работы Ж. Блонделя «Политическое лидерство. Путь к всеобъемлющему анализу». Какие показатели автор кладет в основание оценки данного феномена? Какие достоинства и ограничения видит Блондель в концепции харизматичного лидера Вебера?

Учебники и учебные пособия

1. Пирогов А. И. Политическая психология: учебное пособие для вузов. М.: Академический Проект; Трикста, 2005.

2. Слизовский Д.Е., Шуленина Н. В. Политическое лидерство в России: история, опыт, проблемы: учебное пособие. М.: Издательство РУДН, 2006.

3. Соловьев А. И. Политология: политическая теория, политические технологии: учебник. М., 2000.

4. Шестопал Е. Б. Политическая психология: учебник для вузов. 6-е изд., перераб. и доп. М.: Аспект Пресс, 2022.

5. Щербинина Н. Г. Теории политического лидерства: учебное пособие. Томск: Томский государственный университет, 2010.

Монографии, статьи и прочие издания

1. Ашин Г. К. Критика современных буржуазных концепций лидерства. М., 1978.

2. Ашин Г. К. Политическое лидерство: оптимальный стиль // Общественные науки и современность. 1993. № 2.

3. Блондель Ж. Политическое лидерство. Путь к всеобъемлющему анализу. М., 1992.

4. Браун А. Политическое лидерство и политическая власть // Полис. Политические исследования. 2016. № 1.

5. Вебер М. Харизматическое господство // Социс. 1988. № 5.

6. Волобуева М. М. Философия харизматического лидерства и ее имплицированность в поле гуманитарного знания // Известия Алтайского государственного университета. 2000. № 4 (18). С. 69–73.

7. Гундарь О. Н. Политическое лидерство: социально-философские проблемы. Ставрополь: Издательство СГУ, 2001.

8. Запольский Д. Н. Политическое лидерство как социальный феномен: монография. СПб.: КультИнформПресс, 2002.

9. Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории. М.: Астрель, 2012.

10. Кибардина Л. Н. Анализ харизматического лидерства в социологии Макса Вебера // Омский научный вестник. 2008. № 2 (66). С. 34–38.

11. Котляров И. В. Социология лидерства: теоретические, методологические и аксиологические аспекты. Минск: Беларус. навука, 2013.

12. Лебон Г. Психология народов и масс. М.: АСТ: Эксклюзивная классика, 2024.

13. Московичи С. Машина, творящая богов. М., 1998.

14. Чернявский А. И. Интерпретация концепта «политическое лидерство» в дискурсивном пространстве современной отечественной и зарубежной политической науки // Правовая политика и правовая жизнь. 2015. № 3.

15. Штукина Т. А. Феномен политического лидерства // Вестник МГУ. Серия 12: Политические науки. 1994. № 4.

Глава 2. Теоретико-методологические основания исследования политического лидерства