Холодный ветер перемен
- -
- 100%
- +
Различаю слова «Власов», «Ельцин» и другие фамилии моих знакомых. Тон Михалыча нарастает, а у Петровича, наоборот, падает до невнятного «бу-бу-бу». Оказывается, Михалыч про меня много знает!
– Костя, выйди, – дверь открылась всего через минуту. – Хотя лучше ты, Анатолий, выйди.
Иду в пустынный коридор и вижу, что диспозиция кардинально поменялась, и краснорожий Антон Петрович старается не встречаться со мной взглядом.
– Ты, говорят, чуть ли не миллион выиграл на ставках? – напрямую спрашивает Петрович.
– Брешет ваш Мирослав, ему Эльза нравится, вот и приревновал, – попытался я угадать источник информации, и по сверкнувшим глазам особиста понял, что промахнулся.
Значит, Эльза, больше некому.
– Не знаю никакого Мирослава, информацию передал другой человек, – подтвердил мою промашку Михалыч.
– Эльза, что ли? Наверное, разозлилась после того, как я, против её ожиданий, не стал за ней ухаживать. Предлагаю завтра позвонить её начальству. И покажите мне показания девушки уже, что ли, – отпираюсь я.
– Не захотела ничего писать она, нельзя им информацию разглашать, – нехотя говорит Петрович.
– Погоди, так ты с чужих слов буржуазной клеветницы решил наказать ни за что нашего чемпиона? Петрович, тебе делать нечего? – опешил Юрий Михайлович. – Её слова против слов Анатолия, и знаешь что, не верю я ни в какой миллион! Ну, куда он его денет? Завтра действительно зайду к этой девушке и позвоню её начальству! Что за провокации против наших спортсменов? И ты, вместо того, чтобы защищать одного из лучших наших боксеров, наоборот, его травишь? Ясно же – это ложь!
– Да там не так было, девица случайно проговорилась, и если бы была провокация, она сообщила бы об этом в другой форме, – попытался отпереться Петрович, уже не вспоминая про неблаговидное фото.
– Конечно, дураками врагов считать проще всего. Да в любой форме могла быть провокация. Зря тебя послали вместе с нами, ты извини, но как коммунист коммунисту я тебе скажу прямо – с работой ты не справляешься. А мы в стране НАТО, между прочим! – наставительно поднял вверх указательный палец главный тренер сборной.
– И я, как кандидат в члены КПСС, тоже так считаю, подниму этот вопрос обязательно, – поддакнул я.
– Ты кандидат? А почему в твоей анкете этого нет? – удивились оба мужика.
– Да врёт он, кто ему рекомендации в восемнадцать лет даст? – уверенно говорит Петрович.
– Первый секретарь Красноярского крайкома КПСС Федирко и первый секретарь Хакасского обкома КПСС Шенин, за день до отъезда в сборную меня приняли, может, документы к вам не дошли ещё? – ответил я.
Да, я всё-таки решил подать заявление, ведь без кандидатства мне не смогут доверить отдел в горкоме ВЛКСМ. Приняли без лишних формальностей, после того как Федирко с Шениным дали рекомендации. По приезду в страну вплотную займусь отделом строительства и городского хозяйства в горкоме ВЛКСМ – намерен провести аттестацию, и взять туда своих людей.
– Документ покажи, – потребовал сухо Петрович.
Иду в комнату за ксивой, и вижу любопытного Костю, который сто пудов подслушивал. Раз мне можно, то он наверняка тоже считает, что имеет право так делать.
– Кайф! – одним словом выразил своё восхищение друг.
– Вот, – протягиваю я кандидатскую карточку мужикам.
Это фиаско бро! Антон Петрович уничтожен!
– Идиотизм, как можно так готовиться к рабочей поездке? Ты не знаешь даже кто у тебя комсомолец, а кто член партии? – возмущенно говорит Михалыч и дает мне команду: – Всё, иди спать, завтра с утра – по магазинам.
– Ничё так ты рисанулся, – с некоторой завистью говорит мне Цзю перед сном. – В старости буду хвастаться таким знакомством!
– Поверь, Костян, я тоже буду гордиться, что знаю великого чемпиона среди профессионалов, – серьёзно отвечаю я.
– Ну да, больше года я почти не проигрываю, в ГДР вот только продул на отборке в финале, – признал он, ворочаясь в темноте. – А профессионалами нам не разрешать стать, я даже ни одного их боя не видел. Ещё тебе на спаррингах, надо, кстати, настучать по тыковке как-нибудь!
– Свой овощ береги, – огрызаюсь я.
Вспоминаю, как минуту во втором раунде финала я мог всё! И это ощущение приятно радовало меня. В планах завязать с боксом, но, возможно, по юниорам ещё годик помыкаюсь. Прилетело по башке вчера тоже ощутимо, хоть я и трепался журналистам про защитный шлем, но он – не панацея.
«А хороша журналисточка датская!» – с этой мыслью я и уснул.
Утром на завтраке настроение у всех приподнятое. Уже все в курсе, что победителям дали по 3000 крон, двум бронзовым призёрам по 2500, остальным по 2000 крон.
Настроение хорошее у всех, кроме Антона Петровича. Тот, походу, бухал всю ночь, судя по помятой морде. У меня на руках свыше шести тысяч крон, куда деть такие деньги я уже придумал. Наберу подарков всем всем всем. А вот Костян лелеет мечту купить «Лего»! Оказывается, уже есть эта фирма, и она именно датская. Кроме того, в планах у него прилично одеться.
Садимся в автобус, молчи-молчи на меня даже не смотрит. Первое место трат датских крон – спортивный магазин. Нога у меня выросла, мои адики стали малы мне, а тут – богатейший выбор. Собственно, в этом магазине я и оставил почти все свои деньги. Купил «пуму» за 4500 крон, остатки же потратил на мелочь вроде сладостей и сувениров. Что можно купить на несколько тысяч крон? А вот выбор огромен, крона ещё, как и доллар, стоит прилично. Кроме еды, парни берут технику, плейеры, магнитолы, приёмники, фотики! Вот зачем? У нас в СССР отличного качества они. Я взял недорогие швейцарские часы, их же складешок с вилкой и ложкой в комплекте и карандаши. Ну и плитку шоколада. Около трехсот крон за всё отдал. Для подарков набрал разных сувениров и мелочей.
Уже перед выдвижением в отель вижу газетный киоск! Хорошо, что у меня сотня крон осталась ещё, трачу их на газеты. Моя мордень в некоторых номерах, а моя голая спина во всех изданиях! И заголовки такие… характерные…
«Боксер показал силу СССР!»
«Я благодарен Дании за память о погибших солдатах».
«Три победы сборной Дании в группе. Немцы проиграют 0-2».
«Советский боксер получил приз стоимостью шесть тысяч долларов за избиение выходца из Африки».
А вот эту газету лучше никому не показывать.
– Неплохо так ты тут прославился, – сказал Цзю с оттенком зависти.
Собираемся в аэропорт. Спускаюсь вниз поговорить с Эльзой, надо же разузнать, что она там про меня наговорила?
– Ничего я ему не сообщила. Ваш сотрудник интересовался правилами футбольных ставок и спросил у меня, действительно ли полмиллиона можно выиграть? Я пошутила: – «Спросите у вашего боксёра», но не называла никого. Он всё придумал!
– Я звоню твоему начальству! – решаю выяснить все детали я.
– Не надо начальству! Меня уволят! Думаешь, легко найти работу в шестнадцать лет?
Что, шты… Ей шестнадцать? Да она на двадцать пять выглядит!
– Ещё он спрашивал, не узнавал ли ты про то, как можно остаться в Дании? Я сказала, нет!
– Ладно, гуд бай! – недовольно бросаю я и выхожу.
– Сука, ей шестнадцать лет всего, мог бы влипнуть в историю, будь я не таким разборчивым.
Выезд из гостиницы и сбор в аэропорту. Мой ноутбук оказался слишком тяжёлым, вместе с сумкой он потянул на семнадцать кило. Разумеется, отдал сумку в багаж, а ноутбук взял с собой, и Костю заставил также сделать. Летим датской авиакомпанией на «Боинге 747». Я сижу рядом с какой-то лысой девахой. Вроде спортсменка из Норвегии. Так и тянет сказать стюарду: – «Мальчик, водочки нам принеси, мы домой летим».
– Лететь недолго, но минут через двадцать раздаётся тревожный голос по громкой связи:
– Господа, у одной нашей пассажирки начались роды, есть ли на борту врач, желательно гинеколог?
Давлю в себе фразу: – «Я не гинеколог, но посмотреть могу».
Глава 9
Посмотреть всё равно пришлось. Врач-немец среди пассажиров самолёта нашёлся, а рожает молодая русская женщина. Вот ведь угораздило её! Я же перевожу, стараясь не смотреть в сторону роженицы. Хотя посмотреть есть на что, обнажены и грудь, и ноги, которые видно вот прямо сейчас очень хорошо. Однако антураж не располагает к кобелению. Совсем.
Вот интересно, какого гражданства будет новорожденный ребёнок? Авиакомпания датская, а пролетаем мы вообще над морем? Я заглянул в иллюминатор. Хотя нет, внизу суша, наверное, ГДР или Польша. Не могла девка до Белоруссии дотянуть?!
– У вас мальчик, – послушно перевожу я слова немецкого пульмонолога!
Но роды тот принять смог. Летит врач на конференцию в СССР. По всему видно – светило науки.
– Спасибо, доктор, – слабо произносит роженица.
Рожает она, кстати, в местном бизнес-классе. Вот это она такая крутая или уже экипаж самолёта подсуетился?
Довольное светило пульмонологии ещё какое-то время беседует с женщиной, а я послушно перевожу все эти суровые рубленые фразы с гавкающего немецкого языка на красивый и мелодичный русский.
– Хальт, хен-де-хох, гав гав гав! – говорит немец.
– Малыш хорошо сформирован, аномалий развития нет, – перевожу я, пытаясь вырвать свою ладонь из рук роженицы.
Как вцепилась при схватках, так и не отпускает. Насмотрелся я видов. Это мне поперло, что я попал в мужское тело. Не дай бог, не дай бог! Надо всех мужиков водить на роды, пусть посмотрят, как тяжело быть женщиной!
К лысой, но вполне симпатичной и фигуристой спортсменке сажусь уже в благодушном настроении. Стюардесса мне приносит … коньяк! Соседка на неплохом английском пытается узнать подробности. Я рассказываю, преувеличивая, разумеется, свою значимость.
– Вижу, не может вздохнуть малыш, я вот так вот по пяточке бью его ладошкой, он и закричал, – вру я, ибо орать тот начал сразу, как вылез из мамки.
– Штыба, блин! – слышу злой шёпот Михалыча сидящего в нескольких рядах от меня.
Что я сделал-то? И тут до меня доходит.
Я сжал кулак левой руки и хлопаю по нему ладонью правой, показывая, как спасал младенца, а со стороны без перевода это выглядит весьма двусмысленно. Стресс от увиденного сегодня и «стописят» коньяка делают меня смелее, и я назначаю свидание норвежской спортсменке в Москве. Там я пробуду два дня, рейс домой только одиннадцатого июня. Причём лечу в Ростов, ведь у меня начались каникулы, и хоть на пару недель, но заехать к своим надо.
– А зачем ты голову побрила? – задаю важный для себя вопрос – не дай бог, блохастая.
– Проспорила, – хмыкает Марта, так зовут норвежку.
Она велосипедистка, но не профи, а любитель.
Приземляемся. К трапу самолета подъезжает машина скорой помощи для мамы и малыша. Точно, советское гражданство получит малыш. Марта машет мне на прощанье.
– Что ты ей говорил? – спрашивает Юрий Михайлович уже при высадке.
– «Тужься сильнее» и всякую хрень, до сих пор в себя прийти не могу, – честно отвечаю я.
– Я про лысую эту, – уточняет Михалыч.
– Рассказывал, как роды принимал, а вы чего подумали? – огрызаюсь я.
– Значит так, завтра награждение в федерации, билеты домой мы тебе отдали. Ты там готовься, осенью чемпионат республики, а в декабре международный юниорский турнир в Тбилиси. Больше тебя не дергаем. И по весу определяйся, надо в весовую категорию до 63,5 кг тебе переходить, каждый раз сгонять пару килограмм уже трудно, да и Цзю в твою категорию выходит, – информирует главный тренер сборной. – А вообще, главный твой турнир состоится в следующем году, в июле. Юниорский чемпионат мира в Гаване.
Не спорю, хоть и без меня меня женят. Вообще не знаю, нужен ли мне спорт в дальнейшем? Совершенно не хочу быть профи, а на любительском уровне много не заработаешь. К слову сказать, бокс мне дал отличный трамплин, да и привык я к физическим нагрузкам, и тренировки бросать неохота.
Значит, в моем нынешнем весе сейчас начинает свою звездную карьеру Цзю, у которого есть серьёзный соперник в виде бронзового призёра чемпионата мира этого года Орзубека Назарова. Помню, этот спортсмен прилично выступал по профи в будущем, лет десять чемпионом был. Ситуация в следующей весовой категории, куда меня сватают, ещё сложнее. Там сейчас по взрослым есть много боксеров, ставших впоследствии знаменитыми, например, чемпион мира Шишов. В мае, напомню, проходил чемпионат мира в США, и Шишов вынес в финале какого-то канадца. Он почти мой полный клон физически – рост 176, а вес 61 кг. Откуда знаю? Да Михалыч продолжает грузить меня информацией в автобусе. Бубнит и бубнит.
Место у меня в гостинице забронировано, не люкс, конечно. Утром сегодняшнего дня в планах нанести визит Витьке Артемьеву. Он закончил десятый класс и сейчас сдаёт школьные экзамены. Затем к двум часам надо успеть на награждение, потом… да потом и подумаю, рано ещё. С Мартой надо куда-то сходить, можно и в ресторан.
Мой номер оказался так себе. Хоть и двухместный, но удобства – в коридоре. Тем не менее иду принять душ, чтобы смыть грязь кап страны. Приехали мы рано, в пять утра, поэтому до завтрака спим.
Утром в столовой парни лениво ковыряются в каше-размазне. Есть ещё яйцо и чай. Негусто для молодых организмов.
– Жрать охота, – говорит Костя сразу после завтрака и добавляет: – И спать.
– Поехали к Витьке в гости, там накормят, – предлагаю я.
– Я лучше в «каратеку» поиграю, – подумав, находит третий вариант времяпровождения Цзю.
«Не дай боже, подсядет на игрухи», – размышляю я, садясь на автобус.
«Ой, смотрите, какого красивого мальчика к нам занесло», – дурным голосом заорала Вика, открыв настежь дверь.
Время ещё спокойное, люди и в глазок не смотрят и не спрашивают «кто там».
Сразу достаю подарки. Импортные шелковые чулки для Виктории (может, примерит и покажет?), и Витьке материал для капы в прозрачной коробочке. Инструкция там на датском, но разберётся, думаю.
По случаю понедельника дома только брат с сестрой, родители на работе, но борщец у них наварен. Ем и нахваливаю.
– Что там с атомной станцией? – задаю вопрос, из-за которого я и приехал в основном.
– Жопа! Пропали все наши вещи из-за радиации, хорошо хоть собака была в это время у бабушки. Если бы не папа, который запретил там какую-то защиту отключать, последствия были бы ещё страшнее. Батю к награде представили, – переглянувшись с сестрой, информирует меня Витька. – Только – никому! Это секрет.
– Так станция работает? – спрашиваю я.
– Работают три блока, четвертый восстанавливать не будут. Вот это не секрет, в газетах уже писали, – говорит друг. – В Припять возвращаться нельзя, а Чернобыль обещают открыть, он дальше от станции находится. Когда только?
– Я слышал, народ даже из Киева уезжал, – продолжаю выпытывать я.
– Да вернулся фон там уже в норму. Кстати, за дозиметр папка сказал деньги тебе отдать, он же у родни в Киеве остался, – вспоминает друг.
– Забей, – машу рукой я. – У вас и так сейчас убытков много.
– Угу, я всё бельё оставила в Припяти, хожу голая, спасибо за подарок, – вступила в беседу Вика.
Дальше разговор у нас пошёл уже на нейтральные темы, вроде моего чемпионства. Прощаюсь и возвращаюсь в гостиницу.
Несмотря на то, что сейчас время обеда, Костя сидит в номере и играет в игрушку.
– Ты не обедал даже? – спрашиваю я, переодеваясь, ибо в джинсах на награждение ехать не хочу.
Поеду в костюме сборной СССР. Всё равно, увезут и привезут нас на автобусе от федерации.
– Покажи, как другую игрушку поставить – «диггер», – не отрываясь от экрана, просит Костян.
– Заканчивай маньячить, проиграешь полжизни, старайся комп свой для образования использовать. Хочешь, научу тебя программировать на Бейсике? – недовольно спрашиваю я.
– На чём? Хочу! – нехотя отрывается от клавиатуры друг.
Он за любой кипиш.
– Дания, кстати, у Уругвая выиграла крупно, – внезапно вспоминает Костя.
– Ну и что? – не понял я.
– Так сбывается всё, о чем ты говорил, – поясняет Костя. – А кто чемпионом-то станет, знаешь?
– В футбол играют в ста странах мира, а побеждают немцы, – шучу я. – Но на этом чемпионате играет Марадона, вот его сборная и победит, – пророчу я.
На награждении нас ожидает сюрприз – всем призёрам присвоили звание мастера спорта международного класса – МСМК! Оказывается, для юниорского чемпионата тоже действует положение для присвоения этого звания, а я думал только для взрослых спортсменов! Кроме этого, нам подарили… кроссовки «Адидас», причем не советского производства, а специально закупленные федерацией для спортсменов! И зачем я все деньги на «Пуму» потратил? Идиота кусок! Кроссовки черные, а не синие или голубые, какие обычно делали в СССР. Были и ещё призы, всем разные. Мне подарили наколенники, сказали, для тренировок можно использовать, потом ещё выдадут.
Встреча с Мартой намечена на шесть вечера на Красной площади, около Мавзолея, и я тороплюсь обратно в гостиницу. В номере застаю гостей – парней, чемпионов среди тяжей, Сергея и Егора, которые зашли с предложением «обмыть» новое звание. У всех отъезд в разное время, я вот и завтра весь день буду в гостинице, а Костя днём уже уезжает на поезде в Свердловск.
– Палевно в гостинице, даже если тренеры не увидят, могут доложить, – отказываюсь я.
– У нас столик заказан в «Арбате», – поясняет Егор.
– Я с девушкой, если буду – ничего? – решаю, что Арбат – неплохое место, куда можно пригласить подругу-иностранку.
– С этой лысой, что ли? – спрашивает любопытный Костя.
– Да пофиг, не помешает она нам, а если с подружками будет, то совсем хорошо, – басит стокилограммовый Сергей.
– Нет, – смеётся Марта. – Я завтра в гонке участвую, пить не буду, и сегодня до девяти вечера меня только отпустили. И у подруг так же.
– Жаль, – расстроен я.
– Но, если найдёшь место, то мы с тобой сможем по-быстрому чик-чик, – невозмутимо предлагает девушка.
Вот это я понимаю – сексуально раскрепощённый запад! Я не против, но где? Никакого места я не планировал – первое свидание же. Варианты пролетают в голове один за другим. Снять номер на час нет возможности ещё, где-то в естественных условиях, типа подъезда – боюсь, дама не согласится, да и самому некомфортно. Выгнать Цзю? Тем более, он в ресторан собрался ехать.
– Лейтенант Тологузенко! Ваши документы? – незаметно подкрались к нам два мента.
И чего это мы стоим посреди Красной площади и болтаем не по-русски?
Глава 10
Поворачиваюсь к бдительным слугам закона, те на секунду бросают взгляд на мой значок МСМК.
– Когда успел получить? – не утерпел и спросил этот самый Тологузенко. – Или просто так значок нацепил?
– Сегодня выдали. Удостоверение достать? – деловито говорю я, доставая паспорт.
– Свободны, красноярцы, в следующий раз на русском языке разговаривайте, – машет рукой мент, бегло пролистав паспорт и теряя к нам всякий интерес.
– Что он хотел? – живо интересуется Марта.
– Хотел тебя арестовать, пришлось дать взятку, – вдохновенно вру я.
– Это незаконно, но я плохая девочка, – смеется подружка. – А мы что-то нарушаем?
– Был бы человек, а статья найдётся. Но ты не переживай, я, если надо, могу и министру их позвонить, – зачем-то решил похвастать я.
– Ой, мальчишки, вы так любите нам пыль в глаза пускать, – не верит та.
– Поедем ко мне в гостиницу? – открыто предлагаю я.
– Можно и ко мне, я в «Москве» живу, – закусывает губу Марта.
Мы медленно идём от Красной площади в сторону ГУМа. У Марты с собой небольшой фотоаппарат, и она просит сфотографировать её на фоне красивого вычурного здания магазина. С удовольствием это делаю. У неё на голове сейчас шапочка, типа пилотки, чтобы не сверкать короткой стрижкой, на ногах расклешённые брюки голубого цвета, обтягивающие попку и рубашка, завязанная узлом на животе и обнажающая пупок. Внимание мужчин ей обеспечено.
– Только в прошлом году закончили реставрацию, – рассказываю я историю магазина.
Около магазина две бойкие толстушки продают стаканчики с мороженым. Очередь двигается шустро, и вскоре у нас в руках оказывается холодное лакомство.
– Вкусно, – признаёт Марта.
Уже около гостиницы примечаю пустую будку телефона-автомата и решаю позвонить помощнику Власова. Отвечает незнакомый девичий голос.
– Анатолий Штыба? А должна знать? Мальчик, не хулигань. Ты хоть знаешь, куда позвонил? – слышу в трубке.
О как! И тут же слышу тот же, но уже приглушённый голос – очевидно, прикрыла трубку рукой:
– С министром, сказал, хочу поговорить. Штыба какой-то. Что? Хорошо!
– Толя, ты что ли? – вдруг слышу голос Виктора Семеновича, первого секретаря Ростовского Обкома КПСС в настоящее время.
– Я, ага. Только сегодня прилетел из Копенгагена. Можете поздравить – стал чемпионом Европы! – радуюсь, но не удивляюсь я.
Ведь Виктор Семенович и нынешний министр МВД Власов – большие друзья и визита одного к другому ожидать стоит.
– Ты где? – спрашивает Семенович.
– У гостиницы «Москва», – честно отвечаю я.
– Будь у центрального входа, сейчас машину за тобой отправлю, – говорит мой покровитель.
– Я не один, с девушкой, она норвежская велосипедистка, и ей к девяти в гостиницу вернуться надо, – информирую я.
– Не важно, разберёмся, – говорит Виктор Семенович и кладёт трубку телефона.
Сообщаю Марте, что за нами сейчас приедет машина, она лишь кивает головой и говорит, что отбой у неё в десять часов, но желательно приехать раньше.
– Ты подожди пять минут, я забегу к себе и вернусь, – говорит Марта.
Не спорю, мало ли, может ей по естественным надобностям надо. Стою, разглядываю прохожих.
– Опять ты, красноярец? – слышу знакомый голос и, повернувшись, вижу Тологузенко с сослуживцем.
– Опять я, – киваю головой им. – Сейчас девушка выйдет из гостиницы, мы машину дождёмся и уедем.
– Что, может, оформим его? – полтора часа всего осталось, а плана нет, – открывает рот второй. – Опять без премии будем, меня жена запилит.
– Это … паспорт давай и сам решай, за что штраф платить будешь – за маты или за переход в неположенном месте, – оживляется Тологузенко.
Вот они исполняют на ровном месте! Нет, мента мне жалко – стерва-жена и все такое, но не могу я всех жалеть. Хорошо ещё Марты нет рядом и плохо, что машина не подъехала до сих пор. Чего тут с Петровки ехать-то?
– Есть другое предложение – вы штрафуете друг друга, и ваш план ещё быстрее выполнится, – предлагаю я.
– Значит, в отделение пройдём? – с издёвкой спрашивает Тологузенко.
Тут выпорхнула Марта. Она переоделась. На ней короткая юбка, вместо пилотки кепка, и … парик. Рыжий! Рубашка завязана ещё выше, почти под грудью, отчего весь живот обнажён. На меня началась охота? Пора прятаться? «Если не найдешь, я в шкафу!» – вспоминаю я анекдот в тему.
– Толя, я готова, не приехали твои друзья? – защебетала девушка, не замечая моих спутников.
– Она что, иностранка? – в недоумении спрашивает спутник Тологузенко. – А я думал она наша, из Красноярска. – Документы, девушка!
– Нахер пошли, – грублю я.
– Всё-таки за мат решил штраф получить? А поздно! – торжествующе говорит Тологузенко, ещё не видя свою смерть.
А ничем иным черная «Чайка», вроде даже «Газ-14», с госномером 11-04 МОС быть не может.
– Что тут происходит? – спросил у ППСников выскочивший из средней дверцы машины старший лейтенант. – Кто такие, представьтесь.
Парочка стахановцев в форме замерла, увидев машину. Думаю, они знают все номера машин, на которых ездит министр. Помню, в спорткомплекс, на чемпионат СССР по боксу зимой, он приезжал на другой машине – «Мерседес-Бенц 280 S», и номер там был 00-01 МАС.
– Лейтенант Тологузенко! Третий полк ППС. Проверяем документы, тащ старший лейтенант, – мой обидчик вытянулся по струнке перед не сильно-то и старшим его по званию.
Вид у ментов кислый. Решаю их спасти, но не потому что мне их жалко, а лень просто объяснять да что-то рассказывать. Опять же, Марта будет допытываться.
– Я могу идти, товарищ лейтенант? Всё в порядке? – подмигиваю парочке одним глазом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.