Мастер перекраивания сердец

Дарья Прохорова Редактор

Дарья Прохорова Корректор

Алёна Селиверстова Дизайнер обложки

© Ася Иванова, 2024

© Алёна Селиверстова, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-0904-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В дверь постучали…

Она задула свечу, и мрак обрушился на неё, словно тяжёлое старое платье. Чтобы глаза привыкли к темноте, нужно было выждать несколько минут. Она запрокинула голову и увидела над собой нескончаемую россыпь звёзд.

Небо чистое, ясное.

Девушка мысленно досчитала до тридцати, подняла подол и сделала ещё несколько шагов вперёд по хрустящему снегу. На двери дома, у которого она оказалась, висел небольшой рождественский венок из еловых веток, перевязанных алой лентой. «Может, оставить свечу здесь?» – подумала она. Немного помяла пальцами ещё тёплый воск и всё-таки спрятала огарок в карман пальто.

Рука сжалась в кулак, но прежде, чем постучать, она на секунду закрыла глаза и шумно выдохнула.

Стук оказался громче и увереннее, чем она ожидала.

– Кто там? – донесся из дома приветливый голос.

Не дожидаясь ответа, хозяин широко распахнул дверь. Свет больно ударил гостью по глазам, она машинально зажмурилась и протянула руку.

– Здравствуйте, сир.

– Здравствуйте! Только, пожалуйста, не называйте меня так. Не знаю, откуда это пошло… Совсем не про меня! Я просто мастер. Проходите.

Хозяин явно был чем-то занят. Он небрежно потряс протянутую руку и поспешил вернуться в комнату. Девушка закрыла за собой дверь, но осталась стоять в коридоре.

– Пожалуй, мне стоит представиться. Меня зовут…

– Нет-нет! Прошу вас, не называйте имени, мне хочется самому вспомнить!

Его голова показалась из-за угла. Он улыбался.

– Мы ведь не знакомы…

– Верно! Вы – единственная жительница города, которая ещё не приходила ко мне, – крикнул он. – Но у вас есть оправдание – вы у нас… дня три… Полагаю, хотели убедиться, узнать побольше. Это удалось?

Аккуратно ступая, чтобы не оставлять следы талого снега, девушка прошла чуть дальше по коридору.

– Удалось.

Она сделала ещё несколько неуверенных шагов в сторону комнаты – разговаривать через стену было неудобно. На мгновение на полу показался силуэт, но тут же исчез.

– Как же я рад! Ваше имя сладкое, восточное. Там было что-то про фрукт! – крикнул он откуда-то из глубины дома.

На полу протанцевали искривлённые тени, и девушка последовала за ними.

– Индира, – прошептала она, оглядевшись по сторонам и удивившись месту, в котором оказалась.

Комната выглядела маленькой, но это могло быть потому, что в доме горело лишь несколько свечей. Все углы тонули в темноте, поэтому оценить настоящие размеры помещения оказалось трудно. Как и разглядеть предметы дальше полуметра от каждой из свечей. Больше всего света приходилось к окну. Именно там стоял рабочий стол мастера, заваленный бумагами, свёртками, обрезками верёвок и лент.

На стене, рядом с окном, висело несколько рядов инструментов: здесь было много ножниц разных размеров, несколько коротких ножей («И совсем нестрашных», – подумала она), подушка для игл, линейки и какие-то незнакомые ей деревянные приспособления. Прямо у стола стояло два табурета: один высокий, а второй совсем низенький. Казалось, он гораздо меньше, чем требовалось для удобства работы. Индира приподняла одну бровь, представляя, как именно он сидит здесь, когда работает.

– Ох, вижу, вы заинтересовались моим рабочим местом?! Что ж… должен признать, многие, попадая сюда, сразу обращают на него внимание. В этом нет ничего предосудительного. Прошу вас, подойдём поближе.

Он вышел из темноты и характерным жестом попросил гостью подойти к столу. Она сделала шаг, но остановилась. Посмотрела на мастера, будто спрашивая разрешения, и он снова сделал жест рукой, приглашая девушку приблизиться.

На столе мерцали свечи. Тени играли, каждый раз показывая предмет и тут же скрывая, переключаясь на другой. Ей хотелось разглядеть как можно больше… Вот стопки бумаг, угольные стержни, старая карта, карманные часы, конверты, обрывки листов, книги, засушенные соцветия, куски парафина и капли чернил… Мастер с любовью провёл руками по столу и отметил: «Здесь есть всё, что мне нужно. И ничего лишнего». Постояв с минуту неподвижно, он наконец развернулся к гостье.

– Прошу вас, милочка, присядьте!

Мастер подвинул к ней рабочий табурет.

– Присядьте и расскажите всё! Что я могу для вас сделать?

Платье качнулось раньше её самой, и, приподняв подол, гостья наконец села.

– Дело вот в чем… Сир.

– Агап. Прошу вас, зовите меня Агап.

Его улыбка была широкой и искренней, а вокруг глаз появились десятки доселе невидимых морщин.

– Так вот… Дело в том, что я… Как бы это сказать…

Лицо мастера вдруг оказалось слишком близко к её собственному. Так близко, что девушку обдало запахом свежих древесных стружек, масляной ореховой скорлупы и почему-то горьких какао-бобов.

– Не были влюблены?

В темноте глаза мастера засверкали. Он пытливо смотрел на неё, терпеливо дожидаясь ответа.

– Не знаю, как сказать. Может, оно… с браком?

Хозяин дома звучно ударил себя по коленям и рассмеялся.

– Не хотите ли чашечку горячего шоколада?! – вдруг оживился он.

– Нет, благодарю вас…

– Точно?! Стоит чего-то пожелать и выпить горячий шоколад, как начинают происходить удивительные вещи! Порой, не успеваешь что-то загадать, а оно уже сбылось. Это старинный рецепт. Я добавляю в шоколад щепотку пряностей и горстку кедровых орешков. Можно использовать желание для себя, а можно – для другого. Не хотите попробовать?!

– Простите… Может, не прямо сейчас… Мне нужно кое-что… более радикальное. Понимаете?

Шорох платья выдавал беспокойство девушки.

– Что ж. Поверьте, нет причин для волнения. Я готов помочь! Если слова трудны, позвольте я взгляну на него? Так может быть проще.

Щёки Индиры вмиг залились румянцем.

– Это не больно. Вы совершенно ничего не почувствуете. Обещаю.

Девушка опустила глаза и начала медленно расстёгивать пуговицы, стягивающие её длинную тонкую шею. Дойдя почти до середины груди, она остановилась и посмотрела на мастера.

– Ещё немного, милая.

Она расстегнула ещё три пуговицы.

– Закройте глаза. Подумайте о своей ситуации. Позвольте себе чувствовать столько, сколько можете. Не скрывайте и не запирайте эмоции, это позволит мне увидеть больше.

Индира закрыла глаза и сразу почувствовала, как по телу начало разливаться тепло. Оно появилось в груди, медленно растеклось по рукам, ушло в ноги, протянулось через спину, заволокло голову и вновь сконцентрировалось в груди. Девушка чувствовала, как её сердце будто легло в чьи-то прохладные руки. «Вот же они! Пальцы!» Сердце трогали бережно, осторожно, будто рассматривая со всех сторон. Оно стало биться сильнее, словно ощущая чужое касание. Вдруг по нему пробежал холодок, затем ещё раз и ещё.

– Что ж, всё ясно! – вскрикнул мастер, – Как я и думал – работа предстоит интересная! Я смогу перекроить его уже сегодня. Ни одного лишнего стежка вы не почувствуете. Оно будет совершенно как новое. Однако должен предупредить. У моей работы есть гарантии. И последствия. Поскольку вы ещё не любили по-настоящему, то и не знаете, как тяжелы бывают любовные муки. Это в миллион раз хуже бесчувствия, поверьте. Мои гарантии не распространяются на любовные раны. Это очень важно, запомните!

– Хорошо-хорошо, конечно… Спасибо большое.

– О, пока не за что! Как будете платить?

Индира достала из кармана пальто небольшой бархатный мешочек и аккуратно положила на стол.

– Монетами? Вы уверены? Последнее время со мной всё чаще расплачиваются временем…

– А я не знаю, сколько у меня осталось.

– Так никто не знает! В этом и суть! Люди не боятся расстаться с тем, о чём мало знают. Не зная количества, не зная качества, этого не жаль. Понимаете, милочка?!

– Понимаю. Но моё время дорого…

– Как и мне – моё! – мастер снова ударил себя по коленям и резко вскочил. – Что ж! Начну делать выкройку! Думаю, мы управимся за час-полтора.

Время прошло незаметно. Когда мастер закончил, Индира ощущала себя совсем по-другому. Ей казалось, что нечто невидимое, утяжелявшее каждый шаг, наконец ушло и оставило её. На сердце стало невероятно легко. И спокойно. Щёки налились румянцем, а в душе появился незнакомый трепет. Она была приятно возбуждена, энергична, полна смелости и решимости. При этом девушка не ощущала прежних горестей и обид. Грусть и тоска не съедали заживо, как всего несколько часов назад, по телу разливалось тепло. Может, никогда раньше ей не было так приятно, как сейчас. Краски стали ярче, запахи острее… а вкус…

– Агап, вы что-то говорили про горячий шоколад?

Мастер заулыбался, стянул с себя рабочий фартук и бросил на стол.

– А это интересно… – лукаво ответил он. Но прежде чем скрыться на кухне, несколько секунд внимательно и с любопытством разглядывал лицо девушки, думая: «Очень интересно!»

– Можно вопрос? – крикнул он мгновение спустя уже откуда-то из темноты.

Индира от неожиданности вздрогнула. «Ведь только что был здесь!»

– Конечно… Какой хотите. Мне скрывать нечего, – наклонившись, ответила она в глубину комнаты.

– Недавно мне рассказали прелюбопытную историю!

Индира отпрянула и чуть не упала с табурета – голос Агапа прозвучал совсем рядом, совсем близко от неё. Гостье даже показалось, что она почувствовала его дыхание на своей шее. Девушка обернулась, но никого не было.

– Говорят, будто есть город на самом краю земли, почти у кромки океана. Там жили тридцать семь человек – восемнадцать пар и одна девушка. Все жители города родились именно там, даже эта несчастная. И каждому достался любимый человек. Кроме неё. Говорят, всю жизнь она мучилась. Пыталась отвлекаться, работать, помогать другим, но никому, в сущности, не была нужна её помощь. Людям было тяжело находиться рядом с ней – они не понимали, почему девушке никто не достался.

Так и жили бок о бок. Почти счастливый город и совершенно одинокая барышня. Ещё говорят, что однажды ночью случилась сильная-пресильная гроза, чуть ли не в окна били молнии. Грохотало так, что казалось, будто все дома разойдутся по швам да рассыплются на мелкие щепки. Горожане всю ночь провели в объятиях друг друга, а когда проснулись утром… Оказалось, девушки нигде нет!

Из темноты появилась рука с кружкой дымящегося шоколада, а вслед за ней – и сам мастер. Аромат специй и какао-бобов моментально заполнил комнату. Девушка приняла чашку и поднесла к носу.

– М-м-м, как вкусно пахнет!

Агап лукаво улыбнулся, отчего всё его лицо испещрили морщины разной глубины.

– Говорил же – он того стоит!

Она рассеянно кивнула.

– И? Что было дальше с этими людьми? Ну, о которых вам говорили…

– С людьми?

– Ну да, из вашей истории… Девушка ушла, а что же люди? Горожане как восприняли?

– А-а-а! Говорят, им неловко было признаться друг другу, но, услышав новость, каждый наедине сам с собой облегчённо вздохнул. Вроде бы после её исчезновения они стали чувствовать себя по-настоящему счастливыми.

Индира повернула голову к окну и закивала.

– Вот оно как? Что ж… Ясно-ясно.

– Почему вам интересно только про горожан?! Разве не любопытно, что сталось с девушкой?!

– О, уверена, с ней всё в порядке! Главное, люди стали счастливее, теперь им хорошо.

Девушка задумалась, а затем наклонилась к мастеру и тихо добавила:

– Думаете, настоящему счастью может помешать несчастье других?

– А вы?!

– Раньше подумала бы именно так, а сейчас… Сейчас как будто сомневаюсь…

Индира взболтала содержимое чашки, сделала несколько глотков, потом постучала по дну, чтобы с него ссыпались орешки, и, не скрывая удовольствия, принялась жевать.

– Вот что по-настоящему важно, Агап, – заметила она, показывая на кружку. – Быть здесь и сейчас. Вы были правы, это та-а-а-к вкусно! И знаете, что я теперь думаю?! Мне только что это пришло в голову… не всем любовь даётся просто так… от рождения. Не всем. Это ведь дар! Есть те, кому за неё придётся побороться. Те, кому её только предстоит отыскать. Заслужить. Тут я ещё сомневаюсь, вы лучше знаете, как это бывает. И это неплохо. Нет. Просто у каждого – свой путь. Ох, пожалуй, это всё, что я знаю о любви… Как это мало!

– Этого вполне достаточно, – мастер весело рассмеялся. – Хорошо, милочка! Как будете платить?!

Индира округлила глаза.

– Я же расплатилась!

– А за горячий шоколад?!

– Агап, простите… Ну конечно же, двойная плата. Я не подумала сразу… Да и желание не загадала. Просто выпила и всё…

Индира закрыла лицо руками и замотала головой. Волосы девушки запружинили. Мастер положил ей руку на плечо и прошептал: «За желание можете не беспокоиться. Что-то мне подсказывает, оно вот-вот сбудется». Затем выправился, немного покашлял и добавил: «А с вашим долгом поступим так – расплатитесь со мной временем! Мне очень нужен ещё один помощник на завтра, боюсь, самому не справиться».

– Но ведь завтра Сочельник!

– Потому старику и нужна помощь! Завтра… Ой, да уже за полночь! Значит, сегодня. Как всегда, сегодня – самое время для всего! С утра будет мой ученик и подмастерье – Савитар. Он всё покажет и объяснит. В три пары рук мы быстрее управимся, вот увидите. Вам это даже полезно!

– Ох, не знаю… Не уверена…

– Доверьтесь мне, – он сделал паузу. – Пожалуйста. Это всего на один день.

Мастер подмигнул, и девушке показалось, что в его тёмно-синих глазах засияла целая россыпь звёзд. «Как чёрный авантюрин».

– Ну что ж. Думаю, смогу. Спасибо вам… за помощь и вообще, – она положила руку на грудь, в которой пряталось её обновлённое сердце. – И простите великодушно. Обещаю, завтра я не буду такой рассеянной!

Агап рассмеялся и кивнул. Индира виновато улыбнулась, схватила пальто и поспешила к выходу.

– Тогда до завтра?

– До сегодня, милочка. Очень жду вас сегодня.

Она кивнула, накинула пальто и выскользнула за дверь.

На улице шёл снег. Хлопья летели вверх. Иногда они сталкивались, слипались воедино и тогда падали вниз крупными пушистыми связками.

«А ведь прошло всего пара часов…»

Индира немного постояла у двери, поглаживая область сердца. Потом вдруг съёжилась, машинально засунула руки в карманы и только тогда вспомнила про свечу. Её там не оказалось. Она тщательно поискала, но везде было пусто. «Неужели выпала?»

Девушка втянула струи морозного воздуха и выпустила изо рта немного пара. Она запрокинула голову и увидела над собой тысячи белых пушистых снежинок, совершавших хаотичные движения. Дождалась, когда несколько упадут ей прямо на веки, до слёз проморгалась, а затем смело и уверенно зашагала по хрустящему снегу в сторону своего дома.

Тем временем в глубине комнаты, где всё ещё сидел мастер, раздался мужской голос.

– Кх-кх. И что это было?

– Ты о чём, дружок?!

Из темноты вышел высокий, но сутулый мужчина в рабочем фартуке.

– Как о чём?! О девушке, конечно! Зачем вы ей солгали?

– Солгал?! Боже упаси! Я никогда никого не обманываю! – ответил мастер и лукаво улыбнулся. В этот раз новые морщины появились у него на лбу.

– Ну да, как же! Я видел, что за инструменты вы взяли. Она не безлюбовная. Что вы опять придумали, а?! – Мужчина пытался не улыбаться, но тон его голоса говорил, что он ничуть не сердится.

Старик рассмеялся и встал со стула.

– Я никогда ничего не придумываю! Всё всегда так, как должно быть.

– Ну а про меня зачем солгали?

– Савитар, дружочек, ну сколько же повторять?! Я никогда не лгу! Разве же ты не будешь утром?!

– Я уже здесь!

Мастер махнул рукой в сторону подмастерья, подошёл к рабочем столу и начал медленно прибираться.

– Да кого волнуют эти мелочи…

– Мелочи. Ясно.

– Ты лучше скажи вот что… Заметил, какая она красавица?!

– Красавица? Нет. Вы же знаете, меня это не интересует. Сами же…

– Да-да, помню. Как забыть…

Агап схватил со стола клочок бумаги и быстро-быстро начал что-то искать, поднимая и отодвигая лишние предметы в сторону. Наконец отыскал простой карандаш размером с мизинец и неразборчиво написал на бумаге: «Единственные стежки, о которых жалею». Мастер повернулся, скомкал листок и подбросил его вверх. Он тут же вспыхнул ярким пламенем и исчез.

– Ох, опять эти ваши фокусы! А говорите, ничего не удумали. Вижу-вижу.

– Ничего я… А, впрочем… – мастер махнул на ученика, – давай-ка ужинать.

– Не поздно?!

– Для любви и для еды, дружочек, всегда самое время!

– Как скажете, – ответил Савитар, скрываясь в темноте. – Хм, а почему здесь две грязные кружки?!

Мастер скорчил гримасу, широко улыбнулся и пожал плечами. Савитар не видел этого, но крикнул из кухни:

– Можете не отвечать, всё равно переспросите или что-нибудь соврёте! Ох, как же с вами тяжело…

Агап собирался было возразить или переспросить, но вместо этого закатил глаза, улыбнулся и продолжил уборку.

На следующий день

Когда на следующее утро Индира подошла к дому мастера, то, не задумываясь, постучала. К её удивлению, дверь мгновенно открылась. На пороге стоял высокий, но сутулый мужчина в рабочем фартуке, лицо которого сразу же привлекло внимание девушки. Определить его возраст было невозможно. Несколько секунд она молча и очень внимательно изучала мужчину, а когда осознала это, щёки вмиг вспыхнули. Индира опустила глаза, протянула руку и тихо-тихо сказала:

– Здравствуйте.

– Проходите в дом. Холодно.

Голос его звучал глухо и безрадостно.

– Прошу вас, извините меня. Просто ваше лицо…

– Понимаю, не извиняйтесь.

– Нет, я должна. Я не хотела обидеть. Простите. Просто, когда увидела лицо… оно такое необычное. Ваши глаза – они такие… Простите… ясные, лучистые, молодые. А лицо оно… Я не понимаю, сколько вам лет. Простите. И меня это… заинтриговало, – Индира нахмурилась и склонила голову.

Мужчина вдруг взял её за подбородок, заставив вздрогнуть, и слегка приподнял, чтобы посмотреть девушке прямо в глаза. «Красивые», – подумала гостья, тоже рассматривая подмастерье.

– Не нужно извиняться. Честно. Я привык, – Савитар улыбнулся, казалось, что искренне. – Думаете, вы первая?! Нет, конечно. Я знаю, что выгляжу как старик. Мастер работает преимущественно вечером и ночью и при этом не любит, когда много свечей. Всё в полутьме, в полумраке. Наверное, потому и морщины. Мне не важно, как я выгляжу. У меня совсем другие ценности. Но многим почему-то важно. Я не осуждаю. Просто у меня свой путь.

– Свой путь, – повторила она, – конечно, понимаю. Вы неплохо выглядите, просто такая разница…

– Я понял, – прервал он, отступая в сторону, чтобы она могла пройти. – Для меня это не имеет значения.

Индира скинула пальто, положила его на своевременно вытянутые руки подмастерья и, аккуратно ступая, прошла в комнату, где ей перекраивали сердце только вчера. Вспомнив об этом, она слегка коснулась руками груди и медленно оглядела пространство.

При свете дня комната выглядела значительно больше. «Удивительно, как свет всё меняет». Оказывается, кроме рабочего стола, заваленного разными мелочами, стены с инструментами и двух табуретов, здесь находились небольшой комод с гравировками на дверцах, два огромных деревянных шкафа, наполненных книгами с пола до потолка, и замысловатое резное кресло-качалка. Увидев его, Индира улыбнулась.

– Вижу, вас заинтересовало моё кресло! – Мастер появился будто из ниоткуда. – Что ж… должен признаться, редко кто попадает сюда при свете дня. Так что это своего рода мой маленький секрет или, точнее сказать, маленькая слабость сентиментального старика. Можно же так считать?! Думаю, в этом нет ничего предосудительного. Прошу вас, подойдём поближе.

Мастер быстро подошёл к девушке и сделал приглашающий жест рукой, указывая на кресло.

– Кто, я? Нет!

– Да-да, присаживайтесь, пожалуйста. Попробуйте, вам понравится!

Хозяин дома выглядел довольно серьёзно, поэтому гостья сделала шаг, но остановилась. Посмотрела на мастера, будто надеясь, что он передумает, но он улыбнулся и кивнул головой в сторону кресла, настаивая, чтобы девушка села.

Индира залилась краской, а старик вдруг хлопнул себя по коленям и рассмеялся.

– Прошу же вас, милочка, присядьте!

Он схватил кресло и наклонил его вперёд, чтобы ей было удобнее.

– Присядьте и расскажите всё! Как вчера себя чувствовали? Как спали? Ничего не беспокоило?

Она тяжело вздохнула и, приподняв подол, наконец села. Её платье зашуршало, как десяток обёрток из-под конфет. Агап медленно и осторожно отпустил спинку, и Индира плавно качнулась. Девушка скрестила ноги в области щиколоток и положила руки на колени, что было не совсем удобно, ведь мастер больше не придерживал кресло.

– В целом я очень хорошо себя чувствую. Вот только как понять, что…

В комнату вошёл Савитар, держащий в руках целую груду длинных свитков. Увидев довольного мастера и Индиру, раскачивающуюся на кресле-качалке, он резко остановился, и часть рулонов чуть не выпала у него из рук – парочку он успел поймать коленом и подтянуть обратно.

В сердце у девушки что-то неприятно дёрнуло. Она скривилась, не издавая звуков.

Агап задумчиво смотрел на растерянного ученика и явно подбирал слова, чтобы объясниться.

– Пожалуй, не буду спрашивать, что тут происходит… – опередил его Савитар.

– Да-да, и это очень правильно! – оживившись, воскликнул мастер и поспешил помочь со свитками.

Индира поставила ноги на пол и постаралась встать, но было очевидно, что без помощи из кресла ей не выбраться. Заметив это, Савитар выхватил из рук мастера охапку свитков, добежал до рабочего стола, бросил бумагу и поспешил подать руку девушке.

– Какой же воспитанный, – съязвил старик.

Индира поднялась, поблагодарила подмастерье и тут заметила в углу около шкафов небольшую, но глубокую тарелку с белыми подтёками.

– У вас есть животное?! – обрадовалась девушка.

– Нет! – слишком быстро и резко ответил мастер.

– Не совсем… – будто виновато добавил подмастерье.

– Как это – не совсем?!

Улыбнувшись, Индира начала оглядываться, а затем и крутиться на месте в поисках животного. Однако, других следов не было. Почувствовав на себе пристальный взгляд, она посмотрела на Савитара. Тот помотал головой, давая понять, что тему лучше закрыть. Индира перевела взгляд на мастера, который задумчиво и явно недовольно рассматривал свой стол.

– Ой, давайте помогу! Подскажите, куда это перенести? Может, в другую комнату?

Савитар с Агапом переглянулись. Подмастерье почесал голову, нос, затем подбородок и наконец глаз.

– Оставим это здесь, – нарушил молчание мастер. – По правде говоря, сегодня вы нужны нам в другом месте.

Савитар закивал.

– Да-да, я отведу вас на кухню.

Индира поджала губы, а её платье легонько зашелестело.

Мастер вдруг расхохотался, похлопал ученика по плечу, будто тот только что удачно пошутил, и поправил:

– Милочка, не волнуйтесь! Конечно же на кухне буду работать я. А для вас двоих у меня есть задачка поинтереснее!

Мастер с подмастерьем ненадолго удалились в другую комнату, а когда вернулись, Савитар, нагруженный небольшой сумкой, молча подошёл к входной двери, накинул плащ и обернулся к гостье.

– Идём.

Не задавая лишних вопросов, Индира оделась и последовала за ним, не имея никакого представления, куда они направляются.

Особый напиток

Девушка пробыла в городе почти неделю, но ещё не успела как следует его рассмотреть. Она добралась сюда ночью, за продуктами бегала ранним утром, ещё темно было, а к мастеру решилась идти только поздним вечером. Сейчас она впервые видела улицы при дневном свете. Индира отметила про себя, что город выглядел каким-то уютным, добрым и приятным. «Я даже могла бы здесь жить», – подумала девушка. В общем, ничего мистического и страшного, как она представляла по дороге. Ей казалось, что в городе мастера всё будет нарочито тёмным и мрачным, а здесь сплошь небольшие, но аккуратные каменные домики, припорошенные снегом, словно прижимались друг к другу, чтобы согреться, при этом у каждого имелся свой крохотный участок с милыми незатейливыми деталями.

Горожане явно любили Рождество и вовсю к нему готовились. Все дома по дороге были украшены: на одних дверях висели пышные венки, сплетённые из веток или шишек, на других – скромные веточки сосны или омелы, на третьих болтались маленькие колокольчики, позвякивающие на ветру, прямо как сейчас.

Они вышли на главную улицу, мощённую разноцветной галькой, а не серым булыжником, и повернули направо. Минуя пару домов, они вдруг остановились у таверны с занавешенными окнами и кованой вывеской в виде сердца, сшитого с кружкой.