Домыслы Марго. Романы о любви

Молодая женщина через десять лет возвращается в курортный городок, где трагически погибла ее старшая сестра. Она хочет выяснить, кто виновен в ее смерти…

Пролог

Август. Город Анапа. Дребезжит рассвет.

Мужчина беспокойно заворочался в кровати. Вот уже около десяти лет Дмитрия время от времени тревожит одно и то же кошмарное видение…

– Где моя сестра? Верни мою сестру! – захлебываясь слезами, кричит худенькая девочка-подросток в коротеньком платьице в крупный синий горох. Он смотрит в расширенные от ужаса глаза, и его охватывает страх. Крик ребенка переходит в истошный леденящий кровь вопль, который распугивает чаек, разгуливающих у кромки воды. И тут из ниоткуда налетают фантастические огромные черные птицы и разрывают огромными клювами чаек на мелкие кусочки… Всюду кровь и ужас. И этот истошный вопль птиц выворачивает душу наизнанку у него. Тело мужчины покрывается мелкими каплями холодного пота. Он ворочается в постели, стараясь проснуться.

– Это они убили сестру. Верните мне Элю! – надрываясь, кричит девочка-подросток и тычет пальцем лишь в Дмитрия, хотя рядом с ним стоят его братья, но она их не замечает, а свой взор устремляет лишь на него.

Появляются полицейские, позвякивают наручниками, обходят троицу молодых парней, решая, кого заковать в наручники, арестовать и увезти в участок. Наручники защелкиваются на его кистях. Он что есть мочи орет:

– Я ничего не видел! Это не я!

Вдруг черные огромные нереальные птицы накидываются на юношу. Он закрывает голову руками и… просыпается в липком холодном поту. Спросонья перед глазами еще мелькает лицо девочки-подростка и ужасные птицы…

Дмитрий посмотрел на свое левое запястье и тяжело вздохнул.

Почему это Федор, старший из братьев Овчаровых, свел наколку. У них у четверых братьев… по малолетству они сделали наколки на запястье, четыре птицы… то ли орла, то ли беркута… в общем, что получились у горе-художника-татуировщика: черные маленькие птицы с большими клювами и черными крыльями вразмах. Какие мы были в юности… недалекие! С братьев… десять лет назад сняли все обвинения в этом недоразумении, хотя самый младший – Петька, ему в то время исполнилось пятнадцать – был вне подозрения.

Что с ними происходит последнее время? Как жизнь бьет их…

Приняв душ, молодой мужчина налил себе крепкого кофе и задумался. Странные у меня двоюродные братцы… почти родные, всю жизнь вместе живем, я вырос в их семье, когда мои родители трагически погибли. Один мрачен, другой пуглив, третий вообще мало общается со всеми. Сейчас можно все списывать на стресс, но не на пустом же месте он возник? Каждый по-своему снимает напряжение. Для Федьки, старшего из четверых, молоденькие блондинки, Юрика лошадиная доза спиртного спасает, у Петьки до последнего времени были гонки на мотоциклах.

Послал Господь родственников, братьев, чертыхнулся Дмитрий, надевая светлую отглаженную рубашку. Пора бежать в отель, принимать дела. Хлопот и забот сегодня будет по шею.

1

Дмитрий Петрович открыл дверь бара и принюхался к царящим в помещении запахам. Утро выдалось солнечное. Вот бы сейчас махнуть на рыбалку! Море, солнце, звуки чаек над водой. Но нельзя. Федора хватит удар, если не появлюсь на работе. Тогда ему, Дмитрию Петровичу Овчарову, придется взять управление отелем «Старинная Анапа» на себя. Боже упаси! Дмитрий передернул плечами. Остаток жизни провести в четырех стенах отеля за письменным столом и… рядом с двоюродными братцами. Он мог одним махом изменить все в отеле, ставшим за последние двадцать лет родным домом.

Сдержанность была его отличительной чертой и уберегала от скоропалительных поступков.

Перешагнув порог бара, подумал: в каком настроении его братья сейчас? Не хотелось начинать такой ответственный день – сегодня прибудет много значимых и уважаемых гостей в отель – с дурацкой ругани и доказывания, что ты не осел…

Федор Викторович и Юрий Викторович Овчаровы, его двоюродные братья и партнеры по бизнесу, стояли к нему спиной. Не хватало самого младшенького, Петра Викторовича, он отдыхал в санатории в Сочи в это время. Мужчины не заметили прихода брата, так как рассматривали через щель жалюзи утренний пляж. Федор услышал шаги и обернулся, посмотрев в сторону вошедшего, достал таблетку и положил в рот. В тридцать пять он чувствовал себя стариком и стал увлекаться медикаментами…

– Опаздываешь, – сухо бросил он и запил таблетку минералкой.

– Прошу прощения, босс, – как-то насмешливо произнес Дмитрий и налил себе минеральной воды в стакан.

– Дик, я же просил тебя одеваться солидно, а ты не можешь расстаться со своим барахлом. Ну что это – рубашка, джинсы… С утра начнут прибывать гости в отель, а ты так несолидно выглядишь.

– Твои ценные указания насчет одежды выпали из моей головы, – съязвил Дик.

Юрий оторвал взгляд от созерцания пляжа, похлопал старшего брата по плечу. Сразу видно, что эти двое, Юрий и Федор, родные братья: коренастые, белокурые, голубоглазые, с хитроватой улыбкой. Дмитрий, в отличие от них, был высокий, статный, черноволосый, зеленоглазый.

– Перестань, Федька. – На лице Юрия появилась ухмылка. – Димке не нужна одежда, женщины и так подпадают под его обаяние и… тают, тают от его взгляда… падают, падают штабелями на дороге… всю дорогу заполонили к отелю… – громко захохотал нетрезвый мужчина.

– Именно этого Федор и боится, – добавил Дмитрий.

Старший из братьев поправил нервно галстук.

– Мы как раз прикидывали, сколько времени понадобится, чтобы освободить от купальника вон ту молодую девушку, одиноко плавающую недалеко от берега… – доносил Юрий.

– Опять треплешься? Упоминай единственное число. С утра уже надрался! – возмутился Федор. Когда это кончится? Мог бы сегодня вести себя прилично.

– Ну, значит, я! Вышла, вышла… накинула платье! Фея, принцесса, красавица… – вскрикнул мужчина.

– Заткнись ты! У нас четыре часа в запасе… Надо все успеть. Приедут репортеры, телевидение, политики. Постояльцы, немало заплатившие за отель, чтобы присутствовать на таком значимом приеме, – негодовал Федор.

Дмитрий налил воды в стакан и поднес Федору:

– Выпей, успокойся! А ты, Юрок, держи себя в руках. Сегодня и последующие три дня… очень значимые для нас, отеля и всего города.

– Проклятье, девица зашла в тень! – внимательно всматриваясь в окно, вскрикнул Юрий и обдал сивушным запахом перегара Дмитрия.

– Господи, уже нализался? – возмутился он.

Федор Викторович в их отеле взялся за организацию и обслуживание мероприятия, представляющего собой нечто среднее между политическим семинаром и светской вечеринкой. Так как в следующем году собирался баллотироваться в мэры города. Скорее всего, Юрка надрался ночью для храбрости, он с детства был трусоват. Димка знает их со своего пятилетнего возраста, с того момента, как их родители привезли племянника в свой дом.

– Вот, вот она идет по кромке воды. Какие ножки! – продолжал восхищаться Юрий.

– Успокойся. Ты что не видел, ножки женские? – Дмитрий стал смотреть на пляж.

Девушка явно не походила на стандартных нынешних красоток с накаченными губами, искусственными грудями, крашеными волосами… с глянцевых обложек журналов. Она была… Дмитрий задумался. Просто красива! – вспомнил он слова из песни. Мужчину охватила внутренняя дрожь, ему показалось, что она кого-то ему напоминает… На кого-то она похожа. Он пожирал глазами женскую фигуру, лицо в больших солнцезащитных очках, белокурые волнистые волосы ниже пояса…

Девушка медленно брела, понуро опустив голову, в руках, заведенных за спину, болтались белые босоножки. Влажное платье облепляло худенькую фигурку.

– Я прав… куколка! – бубнил Юрий.

– Да заткнись ты! – зло выругался Федор.

Куколка, может быть! Дмитрий молча кивнул. Незнакомка была миниатюрной, трогательно изящной… соблазнительной, нереально притягивающей его взгляд.

Он хотел восхищаться этой незнакомкой, как произведением искусства, ему захотелось притронуться… обнять эту хрупкую, казавшуюся ему невесомой девушку.

– Хватит смотреть, пора за работу приниматься! Что вы там не видели? – громкий голос Федора вывел его из задумчивости. Кто будет встречать гостей? Кто работать с прессой? Юрий уже в неадеквате, его нельзя выпускать к людям. Позору не оберешься!

– Я, наверное, вызову врача, пусть тебя отрезвит… поставит капельницу. Ты хоть к вечеру будешь нормально выглядеть и нам помогать. Все дела на меня взвалили, и тащи… – кипятился Федор. – От жены толку нет… вечно больная, еще один братец… тоже не помощник. – Он передернул плечами. – И за что мне такое наказание?

От злости его круглое лицо стало розоветь.

– Федор, прекрати, – прервал его Дмитрий. – Мне придется носиться как угорелому… справлюсь… ты тоже… не помощник мне, иди строй свои связи, будущий мэр города!

Федору нравилось, когда его называли так. Он немного успокоился.

С восемнадцати лет Димка колесил по пляжам края и без разбору знакомился с девушками, искателями любовных приключений, предавался любви и сексу. Без сожаления расставался, опять знакомился… Сколько у него их было, он никогда не считал и не сожалел о содеянном. Напился по горло любви. Он уже не тешил себя очередным романом, флиртом. Без каких-либо усилий с его стороны девушки сами вешались красавчику на шею.

Он опять взглянул на незнакомку. Она внезапно опустилась на колени возле кромки воды, сняла очки, низко опустила голову. Набегающие волны поднимали подол легкой юбки платья. Уткнулась лицом в ладони, и плечи ее стали подергиваться. Сомнений не было, она плачет. У мужчины от жалости сдавило в груди, хотелось подбежать к ней и как-то утешить. Он решительно двинулся из комнаты.

– Ты куда? За новой юбкой? – Издевка Федора ударила, как выстрел в спину. – Кто эта девушка?

Он притормозил возле выхода.

– Тебя только банковская карта интересует в девушках. Видишь, с ней что-то происходит! Подойду, узнаю, может, ей помощь нужна.

Выходя из комнаты, он услышал саркастический смешок братьев.

Вот придурки, руганул он их в сердцах.

Маргарита Климова ни свет ни заря явилась в отель «Старинная Анапа», забросила чемодан в номер и сразу вышла гулять на пляж. Ближайшие несколько часов она будет предоставлена сама себе. Ее дядюшка, владелец солидного модного московского журнала, а в прошлом отличный модный фотограф, семидесятилетний Николай Николаевич Эйтин, должен подъехать позже. Она будет фотографировать пейзажи города, отели и… для престижных модных московских журналов.

На этом чудесном пляже можно снять прекрасные кадры. В отличие от своего учителя, дядюшки, работы которого в свое время гремели во всех престижных модных журналах, она предпочитала снимать в черно-белом изображении. Сейчас это очень модно, под старину… У нее чесались руки запечатлеть это раннее утро. Под лучами утреннего солнца гладь моря казалась жемчужно-серебристой. Маргарита посмотрела на часы – начало восьмого.

Сейчас вернусь с камерой и начну работать.

Море как хищник, терпеливо затаившийся в зарослях в ожидании добычи. Трудно предположить, что под безмятежной поверхностью скрыт целый мир… подводный мир, в котором кипит жизнь.

Она не могла освободиться от мысли, что море ждет ее, поджидает и может в любую минуту сменить свою милость на гнев. За долгие годы оно стало ее личным врагом.

– Ненавижу, ненавижу! – Девушка встала на колени и громко закричала. Ей казалось, что вода сейчас так же, как и Элю, проглотит ее. Помнит ли вода свою жертву, ее сестру? Десять лет она только то и делает, что планирует свою встречу с морем, убивцем сестры. Что я надеюсь тут узнать? Прошло много времени, десять лет, думала Марго. Неужели море выдаст свои тайны ей? Неужели оно покажет ей тело Эли, ее белокурые волосы с запутавшимися в них водорослями, ее открытые от ужаса глаза – так ей снилась погибшая на этом пляже сестренка. Бедная Эля!

По щекам Маргариты текли соленые слезы. Я вернулась сюда, чтобы вспомнить и поплакать о ней. Девушка плакала о сестре, которая оказалась слишком доверчивой. Если бы у нее хватило ума не связываться с этими братьями. Одного из них она любила? Рита была мала, ей было двенадцать лет… и девятнадцатилетняя сестра ей не открывала свои тайны. Эти братья волочились за любой девушкой, которая останавливалась в этой гостинице, а жили они рядом. Если бы она подала голос, позвала родителей, когда увидела, что сестра вылазит в окно ночью, торопится на свидание. Девочка увидела мужскую руку, помогающую ей перелезть через подоконник. Позвать родителей или? Подросток был напуган и нерешителен.

Марго прижала сильней к лицу ладони. Она пыталась забыть эту мужскую руку с татуировкой маленькой черной птицы на запястье. Она врезалась ей в память. Только у четверых парней была такая татуировка – у Федьки, Юрки, Димки и Петьки Овчаровых. На то время Петьке было пятнадцать, вряд ли он был замешан в том непонятном деле и был возлюбленным ее сестры. А татуировку сделал так… чтобы не отставать от старших братьев и чувствовать себя тоже взрослым.

Все десять лет эта картина омрачала сны девушки. Десять лет она не была на море. Не видела его зовущую стихию.

Проплакавшись, чувствовала себя опустошенной и обмякшей, как медуза на теплом песке. Погруженная в себя, она не заметила и не услышала приближающие шаги. Прикосновение рук к плечам заставило ее вздрогнуть и вскинуть голову. Какой-то мужчина заботливо склонился над ней. Легкий аромат лосьона смешался с запахом морского воздуха. Мужчина сдержанно улыбнулся и произнес:

– Море создано из слез, и молодые девушки его постоянно пополняют… есть такая старинная легенда. Хотите, я ее вам расскажу?

Марго прищурилась и внимательно посмотрела на подошедшего. У него неправдоподобно зеленые глаза. Тихий приятный голос, закатанные почти до локтей рукава светлой рубашки обнажали загорелые руки, крепкие и красивые кисти рук… ее взгляд остановился на запястье… Она догадалась, была уверена, что знает этого мужчину: вот она, Каинова печать – татуировка в виде птицы!

– Спасибо, в другой раз, – прошептала незнакомка.

2

Нет… Только не Дмитрий Овчаров. Она была уверена, что это он. Видела фото в соцсети. Она несколько лет подряд следила за братьями в интернете, в социальных сетях. И сразу его узнала.

Он увидел меня тут, в этом ужасном виде, заплаканной. Она предполагала встретиться с ними в отеле на приеме или… только не тут. Девушка встала на ноги и смущенно отметила, что мокрая ткань платья некрасиво облепила ноги.

– Со мной все в порядке. – В ее памяти вспыхнули искры воспоминаний: юноша с обольстительной улыбкой и масляным раздевающим взглядом… Дмитрий словно сошел с рекламного плаката или с обложки глянцевого журнала. Эти зеленые глаза, бронзовые скулы, шевелюра черных, как смоль, волос. Он не похож на развратника, злодея-любовника – внешне он мил и красив.

– Спасибо за сочувствие. Со мной все в порядке. Не буду вас задерживать. – Она увидела его пристальный взгляд, устремленный на ее лицо. Смутилась.

Он мой подозреваемый номер один, хотя его внешность меня сильно смущает. Всегда ли он был мил, обходителен и неотразим? Мысли разъедали мозг.

Рита принялась приглаживать взлохмаченные ветром волосы:

– Понятия не имею, что на меня нашло? Эмоции оттого, что я увидела море… – стараясь говорить как можно спокойнее, тихо произнесла девушка. – Много лет мечтала попасть сюда!

– Неужели? – удивился он. – Вы такая эмоциональная, еще поплачьте… полегчает.

– Спасибо. Хватит. Я умею себя контролировать.

– Значит, есть что контролировать? – широко улыбался Дмитрий.

Ни о ком так часто не говорила Эля, как о Диме, он самый красивый, умный, но и опасный… и сестра громко и звонко смеялась, вспоминала Марго.

Один раз, когда девочка-подросток на пляже одиноко мастерила из раковин и песка замок… рядом внезапно плюхнулся Дик Овчаров. Она помнит тот разговор с ним слово в слово… хоть и прошло много лет, как он был с ней приветлив и любезен… или она себе все нафантазировала? Говорил, что она вырастит и превратится в красавицу и у нее появятся воздыхатели и поклонники. Его слова как бальзам на душу, они до сих пор стучат у нее в мозгу. Он так же внезапно поднялся и присоединился к компании сестры, недалеко расположившейся на песке. Внезапно подбежавший Петька специально разрушил ее строения, громко рассмеялся и так же быстро исчез на горизонте. Сейчас Маргарите минуло двадцать два, и она до сих пор помнит все это… и этого несносного Петра.

– Ценю ваше внимание, – сухо ответила она.

– Ваше лицо мне кажется знакомым, – произнес он, задержал ее руку в своей и прищурился.

Этого девушка боялась больше всего – быть узнанной. Она постаралась сохранить невозмутимость.

– Меня зовут Маргарита Климова, – представилась она, стараясь не отвечать на его вопрос. Надеялась, что он не вспомнит имя сестры Эли… Алевтины, она и все окружающие ее звали Эля. С чего ему помнить? Все окружающие называли ее малышкой, малявкой, козявкой. Элька обожала давать окружающим прозвища. К тому же у Маргариты сейчас другая фамилия.

Брак родителей распался после гибели старшей дочери. Мать быстро вышла повторно замуж. Отчим оказался душевным человеком и удочерил падчерицу, дав свою фамилию. А мать в благодарность, так казалось девушке, родила ему наследника… которому сейчас семь лет. Отличный и послушный малец, любящий сестру.

– Маргарита Климова… Нет, не вспомню. Вы где остановились?

– Отель «Старинная Анапа».

– Да? Я один из совладельцев этого отеля.

– Я фотограф… Мой дядя Николай Эйтин, владелец модного московского журнала, – как бы нехотя сообщила девушка. – Я для журнала делаю серию снимков о городе и отелях. В дальнейшем планируется красочная книга-путеводитель о старинных и шикарных отелях города. Дядя приедет позже… а я вот уже здесь, – тараторила она, стараясь скрыть свое волнение.

– Замечательно. – Мужчина не скрывал интерес к услышанному. – У нас в городе много интересного. Я могу вам все показать и рассказать.

– Спасибо. Но я привыкла делать все самостоятельно.

Собеседник поджал губы. Тут раздался властный голос:

– Дмитрий Петрович!

Девушка была уверена, что этот голос принадлежит старшему из братьев, Федору, явному лидеру компании, на редкость неприятному типу. И такие лезут во власть. Перед поездкой она прошерудила интернет и еще много нового узнала о братьях и их семьях. Самым неприятным ей казался старший, Федор. Мерзкий тип. Она узнала, что Петр, самый младший из этой компании, год назад сильно разбился на спортивном мотоцикле и теперь передвигался в инвалидной коляске. В данное время находился в санатории в городе Сочи.

– Дмитрий, я тебя заждался! – еще громче крикнул брат.

– Федор, хорошо, что ты появился. – Дорогой костюм, который нелепо выглядел на пляже. – Позволь представить тебе – это Маргарита Климова… фотограф, племянница знаменитого Николая Эйтина, владельца модного московского журнала, который любезно согласился опубликовать несколько фотографий нашего отеля и которого ты лично пригласил на сегодняшний прием.

Федор одарил девушку слащавой улыбкой, давая понять, что ему некогда болтать с девчонкой…

Да, я выгляжу моложе своих лет. И сейчас они не воспринимают меня серьезно, но ничего, увидят мои работы, и их отношение ко мне изменится. А то таким пренебрежительным взглядом окатил меня этот Федор Викторович.

– Прошу прощения, Маргарита, но вынужден увести от вас Дмитрия… Старина, скоро пожалует супруга областного депутата, и если ты ее лично не встретишь, она будет огорчена, – ехидно произнес мужчина.

Какого черта ты прохлаждаешься с этой девчонкой, когда тебя ждут сильные мира сего, говорил взгляд властного мужчины.

– Прикажи привезти букет белых роз, и пусть Юрий занесет ей в номер… она и не вспомнит обо мне, – заулыбался Дмитрий.

– Ты что, забыл, братец приболел… – недовольно произнес Федор и сжал кулаки.

– Я предложил Маргарите услугу личного гида.

– А я отказалась… – встряла в разговор девушка. – Не хочу отвлекать вас от работы, Дмитрий Овчаров. – улыбнулась она.

– Откуда вы знаете мое имя? – Под его тяжелым взглядом Марго почувствовала себя мышкой, на которую смотрит большой голодный котяра. Она содрогнулась, поняв, что попала впросак и оказалась на грани разоблачения. Какая дура. Не думаю, что болтаю… совсем заигралась.

– К чему такая скромность, вас многие знают в этом городе, – как можно беззаботнее сообщила она.

– Но вы ведь не местная…

– Не забывайте, что сейчас эра интернета! Вы себя недооцениваете. На это есть соцсети. Сейчас все можно узнать из интернета.

– Ну да, – фыркнул Федор. – Он себя недооценивает… ха-ха-ха… Нам пора, пошли, братец… время не ждет.

Из рассказов сестры Рита знала, что Дик был бедным родственником в семье Овчаровых. Много чего еще рассказывала о братьях, но Рита многое уже не помнит.

– Ты прав, гости не ждут. Вы сегодня будете на приеме?

– Хм… – хитро улыбнулась девушка.

– Конечно же… Вы же будете освещать это мероприятие в журнале дядюшки. Голова идет кругом. Что я спрашиваю? Я найду вас, – торопливо сообщил он, и мужчины поспешно удалились.

Дмитрий выделялся из многочисленной толпы народа на приеме…

Марго сидела за столиком с Эйтиным, он зорко оглядывал всех присутствующих, зал и строил сюжеты будущих кадров.

Зал после недавней реставрации блестел бежевой гаммой красок, дубовым паркетом, позолоченной громадной хрустальной люстрой.

Дамы, как и рекомендовалось, были в вечерних туалетах… но, как сговорившись, были в бежевых, белых и бледно-розовых тонах. Мужчины из-за августовской жары были в светлых костюмах. Девушка была поражена великолепием нарядов от известных брендов и обилием драгоценностей на женщинах. Хлеще, чем в столице.