Новейшие истории о старых знакомцах. Ироническая проза и поэзия
000
ОтложитьЧитал
© Юрий Иванович Максименко, 2024
© Ольга Павловна Мельникова, 2024
ISBN 978-5-0065-1978-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Историйки… с белорусскими корнями
1. У барона Мюнхгаузена (того самого, что за волосы себя из болотца тащил!), оказывается белорусские-то корни: его предки – полешуки из Пинщины. Пинская, так сказать, шляхта, о которой написал один из родственников барона – виконт Дунин-Марцинкевич. Верите?
2. В 19 веке шляхтич Алесь Далонин подался да городу Парыжу, осел там, пустил так корни. Один из его «корешков» стал всемирно известным актёром. Догадываетесь, кто? Да-да, красавчик А.Д.!
3. Помните репризу от Хазанова: «Закон Ома знаешь? Моя работа!». Так вот сам Ом – работа его белорусских предков. Его батька Сымон был известным в менской округе умельцем-вынаходником. Но никто его всерьёз не воспринимал. И тогда подался Сымонка аж в Нямеччину, там у него и родился Рыгорка, будущий навуковец, давший имя адзинке электросопротивления)
Кто солдатам отец родной
«Александр Македонский, конечно, великий полководец, но зачем стулья ломать?»
(Н.В.Гоголь, «Ревизор»)
Македонский знал в лицо все тридцать тысяч солдат своего войска.
А Суворов знал всех своих по имени-фамилии-отчеству. Соберутся, бывало, на привале, и спорят до хрипоты, кто из них лучший военачальник, отец родной солдатушкам.
А Кутузов подойдёт молча, зыркнет одним глазом, зальёт кострище и айда в седло – ехать в Фили.
Про Дюму и Муму
О пользе красивого почерка и богатого воображения
Александр Дюма родился в семье генерала и, с юных лет участвуя в театре военных действий, решил непременно стать драматургом. Он перебрался в Париж и сразу отправился в театр с пьесой «Муму» (уж очень он собачек любил). Как драматургу ему дали от ворот поворот, но зато отметили прекрасный почерк и посоветовали для начала послужить в канцелярии при герцоге Орлеанском.
Бывало, дадут ему в канцелярии срочно переписать какой-то важный документ, а Дюма так увлечётся переделкой своей «Мумы», что обо всём на свете забудет. После взбучки наскоро перепишет документ и начальнику несёт. А тот спрашивает:
– Александр, у вас какое образование?
– Начальное.
– Видимо, оно в самом-самом начале – ошибок больно много. Бросьте свою «Муму». Вот вам список авторов, которых вы должны прочитать, – и протянул Александру увесистую стопку бумаг. У парня в глазах потемнело. Тут рабочий день и закончился.
Пришлось Дюме свою «Муму» дома доделывать, переименовав её в «Кристину» (по имени очаровательной консьержки).
О неграх. И не только литературных
Александр Томович Дюма был совершенно равнодушен к обвинениям в том, что для написания многочисленных своих романов он нещадно эксплуатирует литературных негров.
– Я не расист. Я сам из негров. Моего дедушку угораздило родиться в Африке. У нас, кстати, с Пушкиным – одни корни. А его никто не упрекает в литературном расизме.
Сказал и пошёл в ресторацию – с Александром Сергеичем брудершафты пить.
Галилео
Большое видится на расстоянии
Галилео Галилей был большим любителям прекрасного пола. Когда в доме напротив поселилась новая очаровательная нимфа, Галилео очень огорчался, что, из-за старческой близорукости, не может наблюдать соблазнительные прелести разоблачающейся нимфы в окне напротив.
И тогда он изобрёл телескоп! Не верьте тем, кто говорит, что любовь к небесным светилам сподвигла его на это – звезды вполне земного происхождения вдохновили Галилео.
И всё-таки она вертится!
Галилео Галилей очень любил балет. Особенно балерин. Бывало, в какой город ни приедет – тут же спешит в театр. Особенно приглянулась ему подающая большие надежды балерина Волочкова. «Хороши у неё ножки! – говорит. – Особенно правая, толчковая! Такой ногой можно весь мир перевернуть».
Однажды из Москвы пришла печальная весть, что его любимицу выжили из Большого. И не крутит она больше свои фуэте. В сердцах Галилео выпил хересу и отправился в местечковый театр – повидать свою любимицу, где она гастролировала.
Выйдя после спектакля из театра, Галилео восторженно воскликнул:
– И всё-таки она вертится!
– Кто???
– Настя Волочкова!!! – ответил радостный открыватель земных звёзд.
Галилео и Юра Шатунов
Галилео очень любил большое искусство. Бывало, пойдёт в кассу, наберёт билетов на весь месяц и каждый вечер его в театральной ложе, вместо обсерватории и видели. Но однажды билеты на балет закончились и старушка-кассирша предложила Галилео билетик на концерт другого юного дарования. – Юры Шатунова.
Поздним вечером Галилей шёл по аллее парка и пугал прохожих, напевая: «А я хочу, а я хочу опять по крышам бегать, голубей гонять, дразнить Наташку, дёргать за косу, на самокате ездить по двору».
– Кто такая эта Наташа? – спрашивали одни.
– Может новое открытие старого сластолюбца, – отвечали другие. Все знали: Галилео очень любит балет.
Сказки. Не только на ночь!
НеФаберже
Снесла Курочка Ряба яйцо в ломбард. А его даже оценивать не стали.
– Возьмите это ваше неФаберже! У нас такими все кладовые забиты!
– Но как же мне быть? – расстроилась Ряба. – Меня же дед с бабой домой не пустят…
– Несите Фаберже! – сказали в ломбарде и дверь перед самим клювом захлопнули.
Пришла курочка домой, всё рассказала. Плачет дед. Плачет баба. А потом – как с ума сошли: начали яйцо бить:
– Если в золоте не можем купаться, то хотя бы яишенки поедим!
От горя Ряба разродилась вторым яйцом.
А Мышь стояла тут как тут – часа своего дожидалась…
Джин-тоник из пивной бутылки
Послал отец Вольку-ибн-Алёшу бутылки из-под пива сдать.
Сдал Волька все бутылки, а одну назад вернули:
– Нестандарт, – говорят. – Да ещё крышкой закрыта и этикетка не удалена.
Спустился Волька к Москва-реке – этикетку размочить. Открыл крышку – и вдруг откуда не возьмись старичок рядом появился:
– Отдай мне бутылку, – говорит. – Я Хасан Абдурахман-ибн-Хоттаб, джин из этой бутылки. Я исполню все твои желания, мой освободитель!
– Да хватит заливать, джин-тоник! – рассмеялся Волька. – На опохмелку не хватает, бомж проклятый? Только не достанется она тебе! – и разбил сосуд вдребезги.
А старик не отстаёт от Вольки:
– Спасибо, о мой спаситель! Спасибо, о мой освободитель! – до того надоел, что Волька сам готов был в бутылку залезть, чтоб скрыться от старого брюзги.
Политический театр абсурда
Небольшое бордельеро
Однажды Троцкий пришёл к Ленину с «рацпредложением»:
– Послушайте, Владимир Ильич, что это мы всё работаем да работаем, печёмся о судьбах вверенного нам, так сказать, человечества, а себе – и думать не моги. А я вот что подумал: а что если мы устроим в Смольном небольшое бордельеро? отвлечёмся, так сказать, от мировой революции в отдельно взятом борделе…
Ленин обрадовался.
– Замечательная идея, Лев Давидыч. Тем более, что у нас уже есть одна п'яститутка.
– Кто же? Я её знаю.
– Вы, батенька, и есть п'яститутка. Политеская п'яститутка! Так что с почином!
Назавтра Ильич написал статью Троцком и его» бордельеро». И назвал её «Большим почином»!
Зоопарк нашего периода
Однажды Ленин сказал Крупской:
– Надюша, надень самое лучшее своё платье…
– Которое?
– То, что я тебе из Женевы привёз…
– Володя, оно у меня действительно самое лучшее, потому что единственное…
– Ладно, не снимай его. Идём скорее, я познакомлю тебя со Львом!
– А куда мы идём? в зоопарк?
– Нет, мы идём в Смольный. Я познакомлю тебя со Львом Троцким. Это такое человечище – зоопарк и цирк просто меркнут! Вот увидишь: не пожалеешь!
Крупская действительно не пожалела… что никогда не бывала в цирке.