Цветочек

Глава I. Дурной знак с венком на голове

Третий месяц весны 575 года эры Храмма̀ра

Зеленоватая трещина оконного стекла рассекала хвостатую фигуру надвое, искажая лицо и всё тело по самому центру и оставляя чётко видимыми только руки и сочно-фиолетовый хвост. Образ словно выплыл из сновидения в розовом облаке то ли тумана, то ли одежд, волочащихся по земле. Белобрысую голову увенчивало нечто красно-розовое и растерзанное, больше похожее на пятно, нанесённое на полотно несколькими небрежными шлепками кисти.

Смутная тревога перед искажённым ликом незнакомца заставила хранительницу отступить в сторону, чтобы рассмотреть гостя получше. Но вид справа закрывала широкая перекладина рамы, а слева – стена.

– Смотри, Дей. Вон тот мой дядя, а рядом с ним моя тётя.

Тонкий пальчик уткнулся в потрескавшееся стекло чуть ниже ветки сливы, пышно покрытой белыми цветами и мелкими, едва заметными зелёными листиками. В сезон дождей дерево почти полностью сбросило листву и месяц стояло голое, набираясь сил перед цветением. А сегодня, после сильного ночного урагана, расцвело, и теперь по коридорам дворца разливался дивный аромат. Собственно, трещина на стекле в виде молнии была памятью о ночной непогоде.

– Вон тот, с чёрным хвостом, – девичий голосок дрожал от волнения, – и вон та женщина с белыми волосами.

Наги прибыли едва ли не позже всех. Ходили слухи, что после сезона дождей, очень обильного в этом году, пограничная река княжества Шаашида̀ш, называющаяся в верхнем течении Маленькой Змейкой¹, а в нижнем – Большой Змейкой², вся превратилась в одну Широченную Змеищу. И добираться до Дарда̀на наагатѝнскому посольству пришлось вплавь. А кто-то даже утверждал, что наги сделали крюк через пустыню Ходячих Песков.

– Вон та? – охранница склонилась над плечом принцессы и воззрилась на фиолетовый хвост искажённого трещиной гостя.

– Нет-нет! Ты что? Тётя не нагиня. Вон та, которую дядя хвостом обвивает.

Охранница перевела взгляд на высокого чернохвостого змея, обнимающего прелестную беловолосую женщину, но через секунду вновь вернулась к разглядыванию фиолетового хвоста. Яркое розовое одеяние невольно притягивало взор.

– А это кто?

Принцесса пожала плечиками и заинтересованно прижалась личиком к стеклу.

– Её я не знаю, – и наивно предположила: – Может, их дочь? Это женщина вообще?

Фиолетовый хвост двинулся вперёд вслед за другими нагами, выползая из-за трещины, но в этот момент на ветку сел воробей и его округлое тельце закрыло голову гостя.

– Не вижу, – принцесса попрыгала, пытаясь высмотреть послов, и недовольно постучала пальчиком по стеклу. – Кыш!

Птаха невозмутимо взъерошила перья.

– Ну ты… – договорить Дерри не успела.

Раздался громогласный звериный рык, и перепуганный воробей улепетнул прочь. Ветка качнулась от толчка, хлестнула стекло, и оно с торжествующим «бзинь» осыпалось внутрь. Хранительница едва успела оттащить принцессу назад.

– Ого, – поражённо выдохнула Дерри, из-за плеча Дейны смотря через ощеренную осколками раму на огромную чёрную кошку.

К её мощному боку прижимался облачённый во всё розовое наг с ярким фиолетовым хвостом. Не успела Дейна как следует рассмотреть его, как сверху от рамы отвалился ещё один осколок, и в его блестящей поверхности мелькнула увенчанная красно-оранжевым венком белобрысая голова и кривоватая, но всё же радостная улыбка.

Нагам была оказана неслыханная честь: их вышел встречать сам император, его императорское величество Раашѝр Митрѐск. Впрочем, такая честь змеелюдам выпадала всегда, когда приезжал наагаса̀х³ Шашеоло̀шу с супругой Лаодо̀нией, которую в бытность её давриданской принцессой называли Прекрасной. Она вышла замуж за сына наагатинского повелителя около двухсот пятидесяти лет назад, её брат, его величество Ашшида̀ш, уже давно почил на смертном одре, но все императоры после него продолжали звать наагасахѝа Лаодонию сестрой, а та отвечала им искренней сестринской привязанностью.

Гости уже ждали на широком дворе, обнесённом высокой каменной стеной. Два с половиной десятка крепких нагов на колесницах, большая часть с фиолетовыми хвостами (взглянув на них, император неприязненно поморщился), два паланкина и восемь троллей, которые их несли. И кошка. Большая, с лошадь размером, антрацитово-чёрная зверюга выскочила из паланкина с тёмно-зелёными гобеленовыми занавесями и с полузадушенным возмущённым мявом понеслась через двор в сторону парковых ворот, провожаемая недобрыми взглядами троллей.

– Прошу прощения, – извинился выползший из паланкина наг.

С тихим шипением размяв белоснежный хвост, мужчина с вежливой поспешностью пополз навстречу императору и склонил голову в поклоне.

– Рад видеть вас в этом посольстве, наагарѝш⁴ Делилонѝс, – его величество проводил взглядом завывающего зверя и вновь с подозрением посмотрел на фиолетовые хвосты охраны. – Вашего зверя укачало?

Из парка донёсся негодующий рык уже невидимой кошки, и наагариш поморщился.

– Пришлось придержать её, пока мы ехали через город, – признался он. – Она не злая, людей не трогает. Но такая любопытная, что уж лучше бы злой была!

Советники, вышедшие вместе с императором, смотрели на наагариша с нескрываемой радостью. Единственный советник наагашѐйда⁵ Дейширолѐша отличался рассудительностью и был готов всегда прийти на помощь и удержать своего вспыльчивого повелителя от скорых решений, чем и заслужил особую любовь давриданских придворных. Особенно мужчин, которые имели глупость засмотреться на повелительницу нагов.

Высокий широкоплечий змеелю̀д с хищной грубоватой внешностью казался олицетворением спокойствия и рассудительности. Платиновые волосы аккуратно зачёсаны назад и хитро переплетены. Белые многослойные одежды с широкими рукавами складками опускаются почти к самой земле, а длинный белоснежный хвост сияет на солнце хрустальным блеском, лишь самую малость припорошенным пылью дорог. Присутствие в посольстве наагариша Делилониса всегда считалось добрым знаком.

Тёмно-красный полог второго паланкина приподнялся, и наружу с неспешной величавостью выполз наагасах Шашеолошу, третий сын повелителя нагов. Где-то вверху раздался потрясённый женский вскрик, перешедший в испуганный, и рядом с императором земляной бомбой грохнулся цветочный горшок.

– Ох…

Его величество резко вскинул голову, но в открытом окне только занавески качались.

– Простите, – наагасах покаянно улыбнулся, и смутились даже престарелые советники.

Если первый сын наагашейда был жутковат, второй – могуч и силён, то третий – неприкрыто хорош собой. Как перешёптывались придворные дамы, его не портил даже длинный чёрный хвост. Статный высокий черноволосый наг с широкими плечами и длинной тяжёлой косой, опускающейся ниже пояса. Черты лица наагасаха, унаследовавшего внешность от матери-оборотня, были мягче, хотя характерная змеиная хищность рода Ширрадоша̀рр всё же прослеживалась. Высокий лоб, прямой нос, губы, едва ли не всегда изогнутые в мягкой улыбке, и дивные чёрные глаза, отливающие едва заметной зеленью. Подшучивали, что Лаодония Прекрасная вышла замуж за Шашеолошу Прекрасного.

Третьего сына наагашейда при давриданском дворе любили, и его присутствие в посольстве тоже считалось хорошим знаком. Мягкий и вежливый наагасах Шашеолошу всегда предпочитал улаживать недопонимания мирным путём.

Но давриданским императорам он почему-то не нравился.

– Покушение на мою жизнь? – его величество неприязненно ковырнул носком сапога останки горшка.

– Больше похоже на случайность, – весело прищурился наагасах и повернулся к паланкину, чтобы помочь жене.

Император невольно сделал шаг вперёд.

– Господин брат, – из объятий наагасаха выпорхнула тоненькая невысокая очень красивая женщина. Распахнув руки, она бросилась к императору и повисла на его шее.

– Госпожа сестра, – сдержаннее, но всё же очень нежно отозвался его величество.

Отстранившись, он тщательно осмотрел сестру, но обвинить наагасаха в том, что тот плохо относится к жене, не смог. На свежем лице женщины сиял румянец, роскошные белые, с золотистым отливом волосы завивались упругими кольцами, а голубые глаза блестели незамутнённой радостью от встречи.

– Вы постарели, – счастливо пропела Лаодония, обхватывая ладошками лицо императора и пальчиками разглаживая морщинки у глаз.

– Люди быстро стареют, – напомнил император, накрывая ладонями маленькие ручки наагасахиа.

Нынешний император совсем не был похож на свою «сестру». Высокий, крепкого телосложения пятидесятилетний мужчина с короткими чёрными волосами, в которых уже блестели нити седины. Лицо мужественное, довольно привлекательное, но сказать, что его величество хорош собой, было сложно. Резкие черты, высокий лоб, крупный, с горбинкой нос и тонкие суровые губы. Только глаза были такими же голубыми, как у наагасахиа.

– Лаодония, я тоскую, – весело пропел наагасах Шашеолошу, и жена, рассмеявшись, вернулась к нему и повисла на его правой руке.

Император посмотрел на нага с плохо скрываемой неприязнью.

– В этот раз вас мало, – заметил его величество. – Вы без жены? – обратился он к наагаришу Делилонису.

– Без жены, – скривился тот, припомнив, каких трудов ему стоило отговорить Амарлѝшу от поездки. Точнее, отговорить не удалось, пришлось поссориться, и теперь в сердце завивались в клубки змеи. – Но с нами ещё наагалѐй⁶ Ваашлѐд. Харх, скажи ему, что мы уже прибыли.

Один из троллей просто постучал кулаком по крыше паланкина, и внутри кто-то яростно ругнулся.

– Дел, опять твоя в задницу ужаленная кошка скачет?! – громыхнуло изнутри.

– Нет, Вааш, – сдержанно отозвался Делилонис, – моя ужаленная в задницу кошка скачет по императорскому парку. Просыпайся, мы приехали.

Занавесь взлетела вверх с такой силой, что опала на крышу и осталась там висеть. Из паланкина, согнувшись пополам, с трудом выбрался могучий наг, едва не выворотив широкими плечами узковатый проход. Распрямившись, наг потянулся – изумрудный шёлк на груди угрожающе затрещал – и от души хлопнул по земле затёкшим зелёным хвостом. Кое-кто из молодых советников вздрогнул, старшие же просветлели ещё больше. Наагалей Ваашлед выглядел, конечно, очень грозно, имел довольно-таки разбойную внешность – суровое мужественное лицо, покрытое шрамами, и по-звериному жёлтые глаза, – но нравом был добродушен, прям и щедр. А если кому-то и перепадала оплеуха могучей рукой, то можно было не сомневаться, что она справедлива.

Его приезд тоже можно было считать добрым знаком.

Правда, император не спешил радоваться и подозрительно косился на нагов с фиолетовыми хвостами.

– Больше никто не приехал? – настороженно уточнил он.

Наагасах Шашеолошу виновато улыбнулся, но ответить не успел.

Из паланкина с красными занавесями с горестным воплем выкатился некто с фиолетовым хвостом.

– Где все?!

Неловко съехав вниз, наг едва не растянулся на земле, но один из троллей успел подхватить его за шиворот и, приподняв, почтительно опустить рядом с наагасахом.

– Господин, – с пронзительно тонким криком наг повис на его левом локте и прижался всем телом к боку, – я так сладко задремал в объятиях вашего хвоста, и вы меня не разбудили!

Наагасахиа Лаодония, прикрыв рот ладошкой, захихикала. Император же стиснул зубы, а старые советники побелели.

– Почему он здесь?! – с едва сдерживаемой яростью прошипел его величество, не отрывая взгляда от припозднившегося гостя.

– Простите, – покаянно протянул Шашеолошу, – распоряжение наагашейда.

– Мне не рады?

У императора нервно дёрнулся глаз.

Этот гость последний раз был во дворце двадцать два года назад, и даже если император захотел, забыть бы его не смог.

На императорское величество с нежной обидой взирал невысокий для своей расы наг. Обычно мужчины-наги – а это был именно мужчина – в хвостатом облике очень высоки, но макушка этого едва-едва возвышалась над плечом наагасаха Шашеолошу и ростом он мог сравниться только с императором. Впрочем, в двуногом облике он будет ниже его величества не меньше чем на голову. Тонкокостный, обманчиво хрупкий – Раашир заскрежетал зубами – наг с неестественно белой кожей, длинными белёсыми волосами, сейчас уложенными в хитрую женскую причёску с цветами, и красноватыми глазами. В его облике не было и намёка на мужественность, и для его описания как нельзя больше подходило гаденькое слово «смазливый». Облачённый в пышное многослойное одеяние сочно-розового цвета, наг до прискорбия походил на женщину, и молодые советники, ещё не сталкивавшиеся с этим бедствием, выглядели очарованными.

– О, у вас новая стража, – наг с восхищением осмотрел высокие стены, ворота и стрельнул глазами на встречающих, – и советники.

Император явно расслышал в голосе гостя предвкушение.

– Дядя, – Шашеолошу попытался мягко урезонить восторг своего красноглазого спутника.

Лица молодых советников вытянулись, и они с беспомощным недоумением посмотрели на старших. Те словно окаменели.

Самое дурное, чего можно было ждать от визита нагов, – беспутный наагалей Ссада̀ши!

– Я мог бы догадаться, – император почти с ненавистью посмотрел на фиолетовые хвосты охраны – несомненный признак рода Фаса̀ш.

– Дядя обещал вести себя скромно, – вступился наагасах.

Его величество издевательски хмыкнул.

– Ваш дядя часто держит обещания?

– Ваше величество, не переживайте, – попытался успокоить императора наагариш Делилонис, – мы за ним присмотрим.

– Этого-то я и боюсь, – выплюнул Раашир, намекая на способность наагалея Ссадаши втравливать в свои беспутные деяния даже самых благоразумных. – Если помните, наагариш, после его последнего визита дворец покинула добрая половина стражи. Мне напомнить, кто в тот раз был его спутником?

– Не стоит, – наагариш смутился, – я и так помню.

– Наагалей, надеюсь, в этот раз вам хватит сил хотя бы наполовину сдержать своё обещание, – император тяжело посмотрел на сжавшегося нага.

– Шаш, он такой злой, – захныкал наагалей Ссадаши, и Шашеолошу тяжело вздохнул.

– Надеюсь, сюрпризов больше нет?

– Не…

Не успел Делилонис договорить, как раздался громогласный рык, стража на воротах заорала, и на крышу паланкина наагариша запрыгнула огромная чёрная кошка. Паланкин хрустнул и покосился.

– Я же сказал не скакать по моему паланкину! – вызверился наагариш, и белоснежный хвост яростно взвился в воздух. – Земля под лапами горит?!

Кошку как ветром сдуло с крыши, и она бросилась к наагалею Ссадаши. Тот радостно возопил:

– Госпожа!

Лицо императора удивлённо вытянулось, и он недоверчиво протянул:

– Наагашейдѝса?

Охнувшие советники поспешили согнуться в поклонах.

– Я ещё раз прошу прощения, – рассыпался в извинениях Шашеолошу, следуя за императором по коридору. – Мы много раз просили его дать кошке другое имя, но… Ну вы сами знаете, какой он.

– Да уж, – фыркнул Раашир, насмешливо косясь на смущённых советников, несколько минут назад рассыпавшихся в любезностях перед обычной скальной кошкой.

Сам виновник переполоха сюсюкался со зверем где-то за их спинами в самом конце процессии.

– А что у моего котёночка с лапками?

– Котёночек злой, – поспешил предупредить Шашеолошу.

Кошка вторила ему разъярённым рыком под аккомпанемент перепуганных женских визгов.

– Папочка!

Мужчины вскинули головы на дробный стук каблучков и увидели сбегающую по лестнице девушку в светлом лёгком платье. Очень хорошенькую, юную, с серебристо-пепельными волосами и золотисто-карими глазами. Увидев гостей, она замерла, словно не ожидала их встретить, но Шаш тут же отметил, с каким жадным любопытством девочка осматривает их.

– О, это моя племянница? – обрадовалась Лаодония.

– Да, это моя дочь Дѐрри. Дерри, познакомься, это твоя тётя Лаодония, а это её муж… твой дядя Шашеолошу.

– Можно просто дядя Шаш, – поспешил наагасах на помощь девочке, по перепуганному взгляду догадавшись, что имя проскочило мимо её слуха неразборчивым шипением.

– Я рада наконец познакомиться, – просияла принцесса и смущённо порозовела, рассматривая «дядю».

Лаодония с гордостью взглянула на мужа.

– Может, госпожа сестра пока отдохнёт с дороги? – император вопросительно посмотрел на неё. – Дерри составит вам компанию и, может, даже несильно наскучит болтовнёй.

– Папа! – девушка сердито топнула ногой.

– А мы с наагасахом пока кое-что обсудим.

– Конечно, – Лаодония приподнялась на носочки и чмокнула мужа куда смогла достать – в ключицу.

Тот с явным сожалением посмотрел ей вслед, но всё же остался с императором. За Лаодонией последовали двое нагов, своими могучими спинами почти скрывшие и принцессу, и наагасахиа.

– Я распоряжусь подать птичьи гнёздышки, – как птенчик щебетала принцесса, утягивая за собой гостью. – Это очень-очень вкусно!

Успокоенный Шаш отвернулся, но, заметив шевеление, вновь резко обернулся и с недоумением уставился на спину человека с чёрными кудрявыми волосами, словно из ниоткуда шагнувшим за принцессой.

– Телохранитель Дерри, – заметил его интерес император.

– Женщина? – слегка удивился Шаш. – Не в традициях давриданского двора.

– Особый случай, – тонко улыбнулся Раашир.

– Ссадаши, сволочь!!! – по-наагатински шипел Вааш. – Какого Тёмного ты притащил её с собой?!

– Заходи справа! – разъярённо велел Дел. – Выпихнем её в парк, а там моя Ширѝша её успокоит.

– Напакостил и затихарился, скотина! – не унимался Вааш.

Ссадаши убедился, что кошка успешно отвлекла всех нагов, и расслабленно прислонился плечом к стене полутёмного коридорчика, ожидая, когда путь станет свободен.

Неожиданно на его плечи легло тяжёлое одеяние, и наагалей, резко вскинув голову, оскалился. Позади с самым невозмутимым видом стоял рослый черноволосый наг, один из его подчинённых.

– Совсем охамел? – хрипло прошипел наагалей, прищурив красные глаза.

Сейчас бы его никто не принял за нежную деву, даже несмотря на цветы в волосах.

– Холодом веет, – невозмутимо пророкотал охранник, – старейшины велели смотреть за вами. Вы месяц назад болели.

– Ты…

– Кто здесь?

Ссадаши поспешил в приливе благодарности навалиться на грудь охранника и нежно пролепетать:

– Ты так заботлив.

Заглянувший в коридорчик дворцовый страж содрогнулся, а черноволосый наг поспешил воспользоваться случаем и крепко затянул пояс наброшенного на плечи господина одеяния. Тому ничего не оставалось, как, смущённо лепеча, продеть руки в рукава. Страж поспешил скрыться. Нежное обожание на лице Ссадаши сменилось кровожадной гримасой.

– Что с охраной? – резко бросил он.

– Все на своих местах.

– Попробуйте только кого-нибудь упустить! – многообещающе зыркнул на подчинённого наагалей.

В этот раз честь охранять посольство досталась роду Фасаш и его наагалею. Ссадаши не то чтобы сомневался в способностях своих подчинённых, скорее его бесило, что от них не может сбежать даже он – их глава.

– А теперь ползи и проследи, чтобы Вааш и Дел в ближайшие полчаса меня не нашли.

– Господин, – охранник посмотрел на него с укором.

– Спорить со мной будешь? – едва слышно прошипел Ссадаши. – Выполняй!

Тот молча развернулся и скрылся в темноте коридора.

Убедившись, что подчинённый точно уполз, Ссадаши сложил ладошки на груди и трепетной нежной девой зашуршал по коридору в ту сторону, куда удалились император и наагасах.

Надо же узнать, какие такие дела связывают Шашеолошу с императором Давриданской империи. Точнее, со всеми императорами Давриданской империи, начиная с небезызвестного Ашшидаша. А то наагашейд умирает от любопытства уже пару веков.

Ссадаши двуликий

Художник Ксения Никитина

Глава II. Дурные нравы и дурная память

К глубокому разочарованию Дерри «тётушка» так устала, что не захотела попробовать птичьи гнёздышки и попросила позволить ей отдохнуть. Любопытство снедало девушку, она о многом хотела расспросить бывшую давриданскую принцессу. Так интересно поговорить с женщиной, которая прожила, о боги, двести семьдесят пять лет! И прожила их в браке с хвостатым мужчиной. Ну, большую часть из них.

– Не очень понимаю, почему должна называть её тётей, но папа настаивает, чтобы я обращалась к ней только так, – Дерри болтала не останавливаясь, зная, что хранительница всегда за её спиной. – Госпожа Лаодония была сестрой императора Ашшидаша. Ну того, который незаконнорожденный… от нага-охранника. Его-то боги миловали, не унаследовал отцовской крови. А госпожа Лаодония родилась уже в законном браке от герцога Рица̀ка, но её всегда величали принцессой. Император очень любил её и не хотел отдавать за господина Шаша. Но он такой красивый! – девушка восхищённо закатила глаза и, не сбиваясь с шага, закружилась.

Хранительница замедлилась, бдительно следя, чтобы подопечная не споткнулась.

– Если бы не хвост… Да и с хвостом он такой… Дей, ну неужели он тебе не понравился? О, а если у него и сын такой же красивый? Я бы пошла за него замуж. Родство дальнее и…

Девушка осеклась, немного отпрянула назад, услышав торопливые шаги, и приняла чинный вид. Дверь на лестницу распахнулась, и перед принцессой явился пышный букет водяных лилий на длинных тонких ногах, облачённых в мокрые сапоги и штаны.

– Ваше высочество, – букет бухнулся на колени и немного опустился вниз, открывая вытянутое одухотворённое лицо, обрамлённое завитыми золотистыми локонами, – пожалуйста, примите эти цветы как дань моего восхищения.

Слова звучали тихо, но высокопарность заставила принцессу скривиться. А при виде цветов – и задохнуться от возмущения.

– Мои лилии! – горестно завопила Дерри, схватившись за голову. – Виконт, почему из-за вашего восхищения страдает мой же пруд? Они же только распустились…

Чуть не плача, девушка вырвала цветы. От длинных стеблей-пуповин по светлому платью тут же расползлись мокрые пятна.

– Моя госпожа… – восхищение слетело с лица обожателя, и виконт обескураженно посмотрел куда-то за спину принцессы. И глаза его разгневанно вспыхнули пониманием.

Дерри обернулась, но лицо хранительницы уже обрело прежнюю суровость.

– Простите, я виноват… – искренняя растерянность и откровенно жалкий вид – с мужчины уже натекла лужа воды – разжалобили её высочество, и она всё же смилостивилась и сдержала ругательства.

– Боги, виконт, если вы ещё раз захотите сделать мне приятно, то не рвите цветы! Особенно в императорском парке. Мой бедный прудик… – Дерри поцеловала нежные лепестки. – Какое варварство…

– Моя госпожа, накажите меня любым угодным способом, – мужчина вскинул на неё пламенеющий взор. – Всё что угодно, лишь бы вернуть улыбку на ваше лицо! Хотите, я покину дворец, чтобы не печалить вас?

Охранница за спиной принцессы согласно покачала головой, но у госпожи были свои планы на незадачливого ухажёра.

– Да-да-да, вы можете искупить вину, – обрадованно пропела Дерри и перевела сияющий взор на хранительницу. – Скоро бал, а я никак не могу найти…

Она ещё не договорила, как лицо виконта просияло немым обожанием.

– …партнёра для Дей.

Виконт отшатнулся и уставился на невозмутимую хранительницу.

– Нынешним мужчинам не достаёт смелости, чтобы встать рядом с такой сильной женщиной, как Дей, – принцесса скосила хитрые глазки на охранницу. – Не то что героям из легенд, которые в одиночку шли на драконов.

Судя по лицу виконта, он тоже был не против станцевать с драконом.

– Госпожа, вы разбиваете мне сердце… – попробовал было он, но принцесса сердито топнула ногой и отвернулась.

– Тёмные, какие все нежные! Ну вот и идите с глаз моих долой!

Виконт за её спиной сердито сверкнул глазами на хранительницу, но та лишь высокомерно приподняла левую бровь.

Хранительница принцессы, госпожа Дѐйна Аррекс, дочь графа Риа̀на Аррекса, была весьма и весьма хороша собой. Высокая, выше своей госпожи на целую голову, фигуристая, с решительно развёрнутыми плечами, точёной талией… М-м-м… От высокой крепкой груди решительно сложно было оторвать взгляд, а длинные ноги и упругие ягодицы потом долго являлись в неприличных снах. Роскошное чувственное тело… увенчанное холодной головой.

Лицом императорская хранительница тоже была очень привлекательна. Правильные черты, высокие скулы, широкий лоб, прямой точёный нос, крутые дуги бровей и бледно-розовые губы с капризно опущенными уголками… Такая женщина с лёгкостью представлялась в роскошном придворном платье, с высокомерием взирающая на докучливых поклонников. Но… Уже глаза вселяли в грудь холодок.

Волосы хранительница стригла коротко: пряди едва закрывали уши и чёрные кудри падали на лоб. Тёмные озёра глаз под их тенью казались припорошенными серой пылью. Холодные и бездонные колодцы. Женщина слегка склонила голову набок, солнечный луч осветил её лицо, и стало заметно, что глаза не чёрные или серые, а тёмно-синие со стальным оттенком.

– Я провожу вас, господин, – тяжело обронила женщина и шагнула к виконту.

Тот поспешил вскочить на ноги и отступить к двери.

В голове зашевелилась мыслишка: может, согласиться? Всё же он будет рядом с принцессой… Но виконт припомнил, что случилось с предшественниками – вот беда, все что-то ломали! – и прикусил язык. Уже у двери на лестницу он бросил отчаянный взгляд на принцессу, но та, не обращая на него внимания, горевала над злополучными цветами. Ждала хранительницу. Пришлось выйти за дверь, и уже там, пользуясь тем, что её высочество не видит, виконт обозлённо прошипел:

– Ты обманула меня!

– Пошёл вон, – тяжело и тихо оборонила хранительница. – Ещё раз увижу рядом с её высочеством – сброшу к драконам в загон.

Мужчина вздрогнул. На прошлой неделе маркиз Орсѐкс именно там и оказался. И вздумалось ему прогуливаться по стене загона… Сожрать не сожрали, но маркиз так оконфузился, что не смог более оставаться при дворе.

За прошедший месяц среди придворных только и было разговоров о предстоящем съезде глав земель Давриданской империи и о несчастных случаях, число которых резко возросло после приезда принцессы Дерри.

Приезд дочери императора стал большим событием. Ещё два с половиной века назад, со времён императора Ашшидаша, повелители Давридании перестали показывать подданным своих жён и детей. О причинах ходило множество слухов, но сами императоры никак свою скрытность не объясняли. Исключение делалось только для наследника престола и для церемонии его бракосочетания: нередко только на ней можно было полюбоваться на будущую императрицу.

Но император Раашир отступил от традиции, и месяц назад ко двору приехала принцесса Дерри, красота которой мгновенно свела мужчин с ума. Повальному безумию также способствовали её высокое положение и большое приданное. И если смелые охотники за состоянием надеялись на наивность принцессы, то надеяться на наивность её окружения не приходилось. О хранительнице при дворе судачили едва ли не больше, чем о принцессе.

Незадачливый ухажёр стиснул зубы и отступил.

Дейна, конечно, была диво как хороша собой, но опасна как гадюка, а её дрянному характеру позавидовала бы вечно линяющая дракониха. Связываться с ней как-то не хотелось. Особенно после всех тех слухов о неудачах предшественников.

Но просто позорно отступить под холодным взглядом гордость не позволила.

– Принцесса просто не знает, какая ты дрянь, иначе бы живо вышвырнула!

С этими словами мужчина резко развернулся, чтобы якобы не оскорблять свой слух ответом – а на самом деле опасаясь получить оплеуху, – но у судьбы были свои планы. Щегольский сапог на тонкой подошве ступил в лужу воды, натёкшую с самого виконта, и ухажёр, коротко вскрикнув, взмахнул руками и полетел вниз.

Дейна захлопнула дверь раньше, чем мужчина миновал середину лестницы, и тут же попала под насмешливый взгляд принцессы.

– Он может свернуть шею, – пропела Дерри.

– Я его не трогала, госпожа, – отозвалась Дейна.

Дерри хмыкнула, не особо поверив, и с раздражением потрясла цветами.

– Мог бы и высушить! И зачем ты отправила его именно на озеро? Оранжерея мне тоже очень нравится.

– Я здесь не при чём, госпожа, – невозмутимо отозвалась хранительница.

– Лучше пошли его в следующий раз в покои дядюшки, как того… ну с бородкой такой. Как у козлика.

– Это была не я, – упорствовала в своей невиновности Дейна.

Тем более что о расположении покоев герцога Вѐртинка знал теперь весь дворец, а история о том, как некий молодчик залез к герцогу ночью, чтобы украсть его «девичью честь», уже вышла за пределы дворца и гуляла по городу.

– Хотя лучше к госпоже Адѐнне, – хихикнула Дерри, – она очень-очень хочет замуж.

– Госпожа, не подбивайте меня делать странные вещи.

Принцесса только заливисто рассмеялась.

Виконт Ронт действительно думал, что свернёт себе шею или сломает спину. Перед глазами успели промелькнуть планы на удачную женитьбу, светлое будущее и не свершённые подвиги. Он уже видел неотвратимо приближающийся каменный пол, как из коридора стремительно вынырнуло нечто розовое, на что виконт и налетел со всего маху.

Раздался глухой удар падающего тела.

– Ш-ш-п-ха-а-а-а-ри⁷… – ухо молодого мужчины обжёг разъярённый шёпот, и он поспешил вскочить и… замереть, осев на пол у распростёртого тела.

На каменном полу, разметавшись на тяжёлом чёрном плаще, лежала женщина с белоснежной кожей в роскошной розовой одежде – закарѝйский шёлк стоил баснословных денег.

– Сат!⁸ – раздражённо выдохнула незнакомка, приподнимаясь на локтях. – Бассадѐшыс!⁹

– Эта проклятая Дейна! – опомнился Ронт. – Простите меня, госпожа. Давайте я помогу.

Он бросился поднимать женщину, но она неожиданно отдёрнула руку и с раздражением уставилась на виконта красными глазами. Тот обомлел, невольно припомнив изображение кровожадного духа туманов в родовом храме, а затем и вовсе вновь осел на пол, увидев наконец, что из-под пол шикарного одеяния выходит длинный змеиный хвост.

– Куда же вы так торопились, господин? – незнакомка расплылась в ехидной улыбочке и шевельнула хвостом.

Чешуйчатая конечность зашуршала по плитам и придвинулась к бедру застывшего виконта. Женщина протянула руку – от когтей на пальцах по спине пустились вскачь мурашки – и клыкасто улыбнулась.

– П-простите, – выдохнул Ронт. – Вы, вероятно, из посольства?

Если бы он не вспомнил о приезде нагов, то, наверное, умер бы от суеверного страха.

– Да, я… не могу найти дорогу к своим покоям, – нагиня потерянно осмотрелась, и её беззащитность вернула Ронту мужество.

Набросив незнакомке на плечи потерянный плащ, виконт помог ей встать и даже оправил сбившиеся одежды. Наверняка это родственница повелителя нагов. Как она богато одета… Ронт с искренним восхищением окинул женщину взглядом и горячо прижался губами к холодным пальчикам.

– Униженно молю о прощении!

– На всё воля богов, – нагиня с едва заметной досадой посмотрела в конец коридора.

– Надеюсь, с вами всё в порядке? Это происки Тёмных духов! Я буду молить богов, чтобы при нашей следующей встрече вы упали на меня, но никак иначе!

Нагиня с искренней заинтересованностью посмотрела на него и спросила неожиданно низким хриплым голосом: