ИК_ПОРТ

– А как я могу проверить, что этот выбранный вами человек не умел жонглировать ранее? – перекрыл поток восхищений ректор.

– Могу продемонстрировать на вас, – невозмутимо отозвался Виктор.

– Я умею жонглировать, – не поддался на провокацию ректор.

– А готовить? – отпарировал Рабочий.

Ректор усмехнулся.

– Яичницу поджарить смогу. И, пожалуй, пельмени сварить. Хотя, признаюсь, с последними сложнее.

Виктор понимающе кивнул:

– Главное, не переварить, согласен. Тогда, позволите? Вы ничего не почувствуете!

Ректор помедлил, но всё же поднялся на сцену.

– Для вас я приготовил другого донора!

– В свете разговоров о кулинарии, звучит зловеще!

– А если вы узнаете, что наш донор—шеф-повар нашего университетского кафе, это приобретёт особый смысл. Игорь Евгеньевич, прошу вас, покрошите луковицу!

Пока повар занимался виртуозной нарезкой лука, Виктор просканировал датчиками голову и закрепил их в нужных местах. Затем надел вторую шапочку на ректора и запустил пару. Несколько минут спустя снял все приспособления с подопытных и подвёл ректора к столу, где уже ожидали нож и целая луковица.

– Прошу!

– Не верю! – ректор с опаской глядел на острое лезвие.

– А зря. Попробуйте! Руки сделают все сами. Самое главное в закреплении связи – реализовывать навык сразу же. В первые минуты наблюдается максимальный эффект.

Ректор медленно взялся за нож, неумело повертел луковицу в руках. Разрезал её пополам.

– Да ну не может быть!

– Ну же! Во имя Прорыва! – подбодрил Виктор.

И ректор решился. Резанул раз, другой. На третий повар подошел к нему и завел разговор о повышении цен на «Наполеон». Спустя несколько мгновений зал ахнул.

– Поздравляю. Теперь вы можете нашинковать лук! – улыбнулся Виктор.

Ректор медленно перевел взгляд на доску перед собой и тихо прошептал:

– Гениально! Достойно Прорыва! Виктор! Победитель! Победитель!

***

Спустя месяц после Презентации.

– Виктор Иванович! На всех этапах согласования ваш образец работал. В течение нескольких лет вы демонстрировали уверенное движение вперёд. Что же произошло на нашей презентации?

Виктор лежал в одноместной палате под капельницей и немигающе глядел в белый потолок. Как объяснить этому настырному теневому безымянному, что забрал его тогда из зала Презентаций и поместил сюда, в изолированный бокс, что вся его жизнь рухнула и черной грудой осталась там, прямо посреди маленькой сцены? И не осталось больше ни души, ни надежды, ни стремления к Прорыву.

– О-о-о, ну право, сколько можно грустить? Пора двигаться дальше, ну!

– Некуда двигаться. Я заблуждался!

Автоматическая капельница пикнула – лекарство во флаконе закончилось. На писк прибежала медсестра, но безымянный отослал её взмахом руки и сам снял систему, заклеив ранку пластырем.

– Вы медик? – равнодушно спросил Виктор.

– Я? Можно и так сказать. Предпочитаю, когда меня называют Целителем.

– И что же вы исцеляете?

– Таких вот поломанных исследователей. Исцеляю, починяю, возвращаю в строй. Переманиваю в свою Истинную Корпорацию.

– Истинную?

– Не думаете же вы, что эта авторитарная система действительно привлекает такую тонкую натуру, как я? Истинная Корпорация –  оплот творцов и созидателей. Вы тоже войдёте в их число. Как только совершите Прорыв!

Безымянный хрустнул шейными позвонками и, не скрывая удовольствия, потянулся.

– Боюсь, я вас разочарую.

– Боюсь, вы ошибаетесь.

Виктор отвернулся и натянул на себя одеяло. Безымянный же этого будто и вовсе не заметил. Поднялся из кресла и прошелся по палате. Виктор не оборачивался, но точно знал, что всё это время его собеседник оставался в тени. В первое время он еще удивлялся этой способности. Потом просто перестал замечать. Мысли о собственной никчемности вытеснили всё остальное из головы и из души.

– О-о-о, ну же, – снова протянул безымянный. – Вы же застряли на пороге своего открытия. Всё, что вам нужно – сделать шаг! И дальше, у поверьте, вам откроется путь на Прорыв!

– Да какой путь! Какой к черту путь!

Виктор вскочил с постели и пнул капельницу. Та зашаталась на колченогой подставке, но выстояла.

– Пять лет рассыпались, как карточный домик. От меня отрёкся весь Университет, включая ректора! Который, клянусь, до сих пор нарезает лук профессиональной шинковкой благодаря моему Нейро-ИК-Порту!

Виктор осёкся и выдохнул. И сразу же сдулся, как воздушный шарик.

– Вспомните, с чего началось ваше падение! Вернитесь к истоку проблемы! И найдёте верное решение!

Безымянный вышел, оставив Виктора наедине с собственными воспоминаниями.

На следующий день Виктор запросил себе в палату стопку толстых тетрадей и принялся записывать каждый свой шаг. Каждое действие. День за днём он кропотливо восстанавливал цепочку событий. Анализировал. Прокручивал всевозможные варианты. И, если не находил ничего настораживающего или сомнительного – откладывал тетрадь. Если же у него возникали вопросы – продолжал расписывать до тех пор, пока не находил нужные ответы.

Спустя четыре месяца Виктор вышел из палаты к посту наблюдения и проговорил:

– Мне нужен главный!

Медсестра без уточнений поняла, кого имеет в виду Виктор. К вечеру безымянный собеседник появился в палате. Виктор понял это по шевелению воздуха за спиной. Но не оторвался от своих записей.

– Выглядите не очень, господин Рабочий. Но аура мне нравится! Чувствуется огонь в глазах и воодушевление в груди!

– Вы видите только мою спину, – не оборачиваясь ответил Виктор. – Откуда вам знать, что с моими глазами!

– О, друг мой, поверьте, мне не надо видеть, чтобы знать!

Виктор усмехнулся в ответ.

– Когда назначим дату новой презентации? – после затянувшегося молчания поинтересовался безымянный.

– Никогда. Хватит презентаций. В этой тетради список необходимых ресурсов. В этой – обоснование провала. Если коротко, поддавшись на провокации ректора, жаждущего большей эффектности, я взял слишком сильного донора и слишком физически неподготовленного акцептора. В дальнейшем это надо учитывать при составлении пары. Объемы мозга, уровень натренированности тела, генетика – факторов много, но, если всё прорабатывать, успех очевиден. Можете запускать производство.

Безымянный пролистал тетрадь с ресурсами. А к той, что объясняла неудачу даже не притронулся. Вместо этого он вышел из тени, обошел кушетку и встал перед Виктором. Бледное, слишком бледное и неестественно гладкое лицо, тонкие губы и нос и большие темные глаза—облик пугающий и завораживающий одновременно. Виктор усмехнулся и склонил голову:

– Моё почтение.

– Взаимно. Добро пожаловать в ряды сотрудников Истинной Корпорации! Мне нравится ваша идея. Мне нравится ваше имя –  имя победителя. Мне категорически не нравится ваша история с названием касты. Это, согласитесь, звучит несерьезно. Равно как и ваша фамилия. Думается мне Виктор Хамор звучит приемлемо.

– Хамор-мухамор, – хихикнул Виктор. Раз. Затем другой. А на третий скатился в истерику – настоящую, не контролируемую. Он хохотал и рыдал, рыдал, и снова хохотал, не понимая, почему мир вокруг взбесился и крутится, словно волчок. И в этой круговерти черные глаза-омуты сменяются двумя горящими алыми зрачками ИК-порта.

– Господин Хамор должен отдохнуть и подготовиться, – угасающее сознание уловило знакомый голос. – Не тревожьте его. Как только исцелится полностью, дайте мне знать. Нас ждет Прорыв!

***

Тридцать лет со дня Прорыва. Столица.

Эрик Хантер стоял у головного офиса Корпорации. Он знал, что в этой стеклянной башне, на самой её вершине восседает глава Ареопага. Человек, совершивший Прорыв. Виктор Эин Хамор. В далёкой молодости – Виктор Иванович Рабочий, житель глубокого захолустья, когда-то давно подумывающий о разработке удобрений. Создатель устройства, перевернувшего мир с ног на голову. Устройства, освободившего мир от Учения.

«Продам навык скорочтения. Недорого»

«Методы самообороны. Хамор Никс. Телефон:… .. ..»

«Блины. Оладьи. Скидка на навык 30 %»

Всюду мелькали таблички с объявлениями. Хаморы разных навыков и умений, уровней и силы. Все они стали неотъемлемой частью нового мира. Мира, где Знание перестало существовать. На его место пришли несущие навыки и умения. Просвещенные и просветлённые.

Лифт поднял Эрика на небеса за считанные мгновения. Выйдя на верхнем уровне Эрик несколько раз вдохнул, пытаясь вернуть внутренние органы на места, – несмотря на стабилизаторы, подобные путешествия давались ему с трудом.

В приёмной вежливая секретарша заученным текстом предложила ему чай-кофе-свежевыжатый сок – ионизированную воду. На газированных напитках Эрик прервал её и попросил проводить к Председателю.

Для своих лет Виктор выглядел прекрасно – седые волосы острижены в стильную прическу, борода выровнена рукой не одного профессионала. Платиновая оправа в очках казалась неприметной, но от того лишь добавляла цены всему образу. Эрик засмотрелся на Председателя и упустил момент, когда тот заговорил.

– Вы видели? На черном рынке подскочили в цене навыки владения огнестрельным оружием. А вот холодное оружие, наоборот, упало в цене на три пункта. Интересное, однако, явление.

Эрик замер. Между тем, Создатель Хамор, как его называли последователи, обернулся к гостю.

– Я знаю, для чего вы здесь. И я хочу сказать, что вы ошиблись!

От неожиданности Эрик закашлялся.

– Я сумел вас удивить? –  в глазах Виктора Эрик силился разглядеть хотя бы тень паники. Но видел лишь одну бесконечную усталость.

– Странно. Я слышал о вас только самые лестные отзывы. Один из немногих, кто самостоятельно прошел все круги обучения, полностью отказавшись от помощи хаморов. Это достойно уважения. В современном мире.

– Вы создали этот мир! –  напомнил Эрик.

– Ну что вы! Я же не Господь Бог! Не стоит ценить меня так высоко!

Виктор усмехнулся и прошел к дивану у панорамного окна.

– Прошу!

– Виктор! Я пришел вас арестовать, а вы любезничаете со мной! Что с вами не так?

Виктор снова усмехнулся, взял бутылочку с лимонной водой и медленно, с наслаждением, отпил и стеклянного горлышка.

– Эрик, Эрик. Не разочаровывайте меня, прошу. Вы думаете, что вы пришли арестовать меня. Но вы этого не сделаете! Потому что все ваши доказательства основываются на логике, применимой к обычному человеку. Вы решили, что за движением «Истоки» стою я, опираясь на собранные данные о моей жизни до Прорыва.

– Хотите сказать, я ошибся?

– Хочу сказать, что вы были бы правы, будь я тем человеком. Но Прорыв меняет людей. Знаете, почему нас не так много? Точнее даже не так. Знаете, как много тех, кто был у порога, но не сделал первый шаг? Сотни! Тысячи! Но Прорыв не терпит слабаков. Либо всё, либо ничего. За всё, –  на последнем слове Виктор сделал смысловое ударение и выдержал паузу. –  За всё надо платить. Всем.

Эрик тряхнул головой, теряя суть этой словесной игры.

– Я заплатил всем. Всем и каждому. По счетам. По способностям и потребностям. Потому, мой друг, –  Виктор снова сделал паузу. –  Вы же позволите считать вас моим другом? В конце концов, вы проделали большую работу. Докопались до моей жизни в деревне. Нашли даже мою семью. Можно сказать, вы знаете меня лучше меня самого. Лишь одно осталось для вас недоступно – то, что случилось в палате Корпорации.

– Вас забрали с презентации, а спустя полгода вы совершили Прорыв, –  внезапно осипшим голосом прошептал Эрик.

– Прорыв, Прорыв… Как много в этом слове, да… Технически, возможно, да, спустя полгода. Но официальной всё же считается дата десятилетие спустя. Сами понимаете, пока наладили производство, пока внедрили, пока система приняла нововведения. –  Виктор прикрыл глаза и положил голову на спинку дивана. –  Прорыв был моей мечтой. Смыслом моего существования. Все стремились к этой мечте. Все жаждали её осуществления. Все твердили, как это важно и нужно. Но, знаете, никто не рассказал мне, как жить после с мечтой в руках. К чему идти? Куда стремиться? Это, знаете ли, довольно непростая задача. Признаюсь честно, с Прорывом я справился быстрее и легче.

– Виктор Эин Хамор! –  прокашлявшись, заговорил Эрик. – Вы обвиняетесь в создании экстремистской группировки «Истоки», несущей опасность устройству современного мира! Вы имеете право хранить молчание! Суд…

– Суд… Ареопаг… –  Виктор рассмеялся, перебив собеседника. –  Эрик, мой милый, милый человек. Чтобы убрать всех хаморов, мне достаточно этого лишь пожелать. Мне нет нужды выковыривать варварским зубилом и молотком передатчики. Более того, я прекрасно знаю, что нужно сделать, чтобы встроенные в голову процессор просто спалил мозги всем носителям. Удивительно, как тебе не пришла в голову эта простая мысль. Ах, да. Ты не изучал технику и технологию моего производства. Да и никто не изучал. Как только отпала надобность учиться, единицы, единичные индивиды, жаждущие выбраться из нищеты, подняться со дна, принялись грызть гранит наук. Но лишь тех, что были так необходимы человечеству. Стоит ли говорить, что какого-то десятка лет хватило на то, чтобы взять под контроль Корпорации вообще всё Знание мира? Впрочем, сегодня это есть только в моей голове. Это и еще многое-многое-многое. Знаешь, каково это? Да нет же, куда тебе. Ты понятия не имеешь, что значит держать в своей голове столько скиллов, сколько мозг вместить не в состоянии. Человеческий, конечно же. Человеческий. Впрочем… И с этим мне тоже помогли. Помощь, она ведь такая… Порой непрошенная, но своевременная.

Эрик переступил с ноги на ногу и внимательно обвел взглядом комнату. На первый взгляд ничего не представляло опасности. Но Эрик знал, что каждая панель, каждый датчик и глазок камеры связаны с защитной системой Корпорации. Как только ИИ распознает угрозу жизни хозяина – тут же отдаст команду на уничтожение опасности. Потому Эрик стоял посреди кабинета, внимательно слушая Создателя. Речь последнего становилась всё сложнее и запутаннее.

– Знаешь, Эрик, главную заповедь Прорыва? Ту, что открывается Создателю уже после реализации своей мечты?

Эрик отрицательно качнул головой. Но Виктор уже не смотрел на него. Он словно отключился от этого мира, улетая всё дальше и дальше от окружающей его реальности.

– Гений всегда должен развивать своё детище. Понимаешь, Эрик! Развивать! Развитие становится новым смыслом каждого Создателя. Лишь развиваясь возможно наше существование!

– Я слышал, вы значительно усовершенствовали последние модели передатчиков. Они способны передавать уже сверх-навыки и влиять и на физическое состояние.

Виктор отмахнулся, будто от школьника, несущего какую-то несусветную чушь.

– Я это прописывал сразу же. Но технологии позволили внедрить это только сейчас. Нет, Эрик. Моё развитие заключалось не в этом. Когда-то мой преподаватель сказал, что именно труд сделал из обезьяны человека. И обвинил меня в том, что я лишаю людей этого труда, этого стремления к развитию. Много позже я вспомнил эту мысль. И понял, что процесс способен идти в обе стороны, понимаешь?

Эрик еще не понимал. Но начинал догадываться, к чему клонит Создатель. И по мере понимания, ужас заставлял Эрика леденеть не только взглядом.

– О, я вижу понимание. Да, Эрик. Мне захотелось, условно, конечно, сделать из человека обезьяну.

– Вы не посмеете! –  прошептал Эрик.

– Отчего же? Никто не говорил, что Прорыв должен идти во благо! Прорыв просто должен быть, понимаешь? Вижу, что понимаешь!

На стенах загорелись экраны, демонстрируя тайные лаборатории, набитые людьми в клетках. Они чесались и дрались, выхватывали друг у друга еду, кидались на железные прутья.

– Это моя новая книга Каменных Джунглей, Эрик. Это будущее мира, где человек отказался от знаний. Новая эра уже наступила, Эрик! Она уже здесь!

Эрик дернулся к столу, где стояла массивная хрустальная ваза. Но стеновые панели вспыхнули алым светом ИК-порта.

– Добро пожаловать в новый мир, Эрик! Добро пожаловать!

Алый свет полился через зрачки прямо в мозг, стирая память и сознание. Последнее, что увидел Эрик – символ Истинной Корпорации, которая, наверняка, не догадывалась о том, какого зверя даровала этому миру.