Нет запрета. Только одно лето

– Я отношусь уважительно. У меня есть воспитание.

– Да, о многочисленных любовницах все уже наслушались. Думаете, вас уважают в ответ? Аманда точно верит во что-то светлое между вами, а вы этим пользуетесь. Невеста просто терпит, но и та, мне кажется, услышав об этой просьбе, не стерпит ничего подобного.

– Их двое не из-за прихоти.

– Какой идиотизм, – нервно рассмеялась я. – Оставьте меня в покое, Мистер Ротштейн. Если вам надоели ваши девушки, найдите новую, только не в этом доме.

Мужчина смотрел прямо в глаза. Он слушал меня с таким выражением лица, как обычно взрослые слушают милого малыша – со снисхождением и умилением. Контраст между этой и первой встречами поражал. Никакого высокомерия. Нежность в глазах, а затем слабая улыбка… Не удержавшись, Раймонд приподнял лицо за подбородок и приблизился, чтобы оставить на губах смазанный поцелуй. Глаза у обоих оставались открытыми. У меня от легкого шока и предвкушения, у него от восхищения и ожидания. Понаблюдав за этим, мужчина вновь коснулся губ медленным и нежным поцелуем, от которого колени задрожали. Не ответить было невозможно, не под силу этому наваждению, которое сочилось через каждое движение молодого наследника. Метаясь от верхней губы к нижней, Раймонд провел моей ладонью вверх по своей груди, чтобы оставить ее на широком плече. Обхватывая талию, он притягивал меня ближе, сгибаясь, чтобы я не тянулась и просто растворилась в поцелуе. Так и вышло.

Нежность охватывала пространство. Его руки держались исключительно на талии, не позволяя себе пошлости и похоти, от чего сердце трепетно лепетало.

Отстранившись, он прошелся пальцами по моим волосам. Я открыла глаза, ощущая жар на лице и губах, но мужчина тактично об этом промолчал. От поцелуя его лицо стало еще прекраснее… Разгоряченный, но преобладающий бесконечной нежностью, он выглядел дьявольски красивым, словно невиданное божество. Это подкупило бы каждого.

– Я вижу, что ты хочешь этого, Кимми, – прошептал он, наклоняя голову, чтобы лучше рассмотреть глаза. Пальцы бродили по моему лицу, не могли оторваться. – Дай нам время.

– Нам? Вы говорили, что вашей я не стану, чтобы не делала.

Голос ослаб, в очередной раз сообщив ему об истинной реакции.

– Все мы ошибаемся, и я не исключение.

Раймонд переплел наши пальцы, поднес мою руку к губам и с вызовом во взгляде янтаря медленно поцеловал.

– Я буду ждать, – сообщил он, с трудом отстраняясь и отодвигая меня в сторону, чтобы уйти. – С нетерпением, олененок, поэтому не изводи ни себя, ни меня.

– А как насчет остальных ваших девушек? – поспешила спросить я, когда мужчина приоткрыл дверь и замер в проходе, обернувшись. – Их изводить, по-вашему, нормально?

Его рука потянулась к моему лицу, пальцы огладили подбородок, из-за чего я немного растерялась.

– Большинство моих действий – ненормально, но мы в праве что-то менять, если этого заслуживаем.

Показалось, что мужчина снова хочет вернуться в комнату, но вместо этого он о чем-то задумался и вышел, закрыв за собой дверь.

Оставшись одна, я наконец-то смогла нормально отдышаться.

Безумие…

Не находя себе места, подошла к зеркалу и поняла, что всем внешним видом отвечала Раймонду уверенное: «Да». Красные щеки, алые, припухшие от поцелуев губы и расширенные зрачки говорили сами за себя. Этим он не мог налюбоваться, когда уходил. Реакции было не скрыть, как бы не хотелось. И если я вторила по нескольку раз о том, что мне безразлично, это уже звучало не для него. Я хотела поверить в это сама, зная, что ничем хорошим развитие подобных взаимодействий не закончится.