Что скрывают «Багровые листья»?

Действительно ли всё это произошло? Не ожидает ли меня за ближайшим углом кто-то в чёрной маске с острым клинком длиной четыре дюйма? Есть ли гарантия, что завтра или через неделю кто-то не придёт за этими деньгами-?

Постепенно я осознал: наличие денег не гарантирует ни уверенности, ни безопасности. Они лишь обострили мои страхи и опасения. Теперь передо мной стоял выбор: примириться с новыми условиями или воспользоваться уникальным шансом, который мне предоставила судьба, и построить собственную счастливую жизнь.

Мистер Фикс покинул меня, но напоследок предупредил, что я могу обращаться к нему в любое время. Безусловно, он был необычным человеком – импульсивным, эксцентричным, непредсказуемым. Однако, вопреки странностям, я доверял ему.

***

Канун Рождества

Свободного времени теперь было море, и я проводил его дома. Двое моих лучших друзей заканчивали очередной семестр и собирались вернуться домой. Сегодня наконец-то наступал день нашей долгожданной встречи. Они должны были прибыть поездом, после чего мы отправлялись в арендуемый мною нами домик.

Мой путь лежал на вокзал Grand Central Station. Договорились встретиться в городе, но я решил устроить сюрприз и пришёл заранее, зная точное место и время прибытия поезда. Я не рассказывал друзьям о событиях последних месяцев, предпочитая дождаться подходящего момента. Пара банок пива, дружеская беседа – нужное слово найдётся само собой.

Солнце отражалось в автомобильных дисках. Оказавшись здесь, я впервые за долгое время предоставилось возможность понаблюдать за людьми. Их семьями, попробовать впитать праздничное настроение, которого у меня никогда не было. Приятно было окунуться хотя бы ненадолго в чужие жизни, запечатлев от них что-то важное, хотя я и сам не знал, что именно.

Люди вокруг носили подарки – яркие коробки, перевязанные золотой лентой, проходили мимо меня, словно мимо фонарного столба. Маленькие дети капризничали, бутылочки бренчали, автомобили сигналили, праздничные колокольчики звенели. Шум голосов и музыки заполонил слух, создавая бесконечную симфонию.

Однако через секунду всё это стало неважным.

Толчок в спину чуть не сбил меня с ног. Мир на мгновение замер: звуки утихли, прохожие исчезли. Мимо меня пронеслась девушка, поразительно похожая на мою мать. Хотя я тут же понял, что это не она: у матери был широкий, квадратный подбородок, а у этой девушки – мягкий, аккуратный, с небольшой ямочкой посредине. Зато густые черные волосы, пухлые губы и голубые глаза напомнили женщину, которая однажды ушла из моей жизни.

Одарив меня выразительным взглядом, полным безразличия, она быстро пошла прочь, игнорируя столкновение. Девушка выделялась среди прочих не только высоким ростом и красивой лебединой шеей, но и чем-то странным, будоражащим, перебившим моё дыхание. Её длинные ноги, спрятанные в старые чёрные джинсы, помогли ей быстро удалиться от меня. Она явно спешила, но куда именно – оставалось загадкой.

Чтобы догнать её, мне пришлось бы совершить невероятный рывок, на который мой ленивый организм явно не был рассчитан. Однако уже через пару секунд я вновь заметил её в толпе. Сделать это было несложно: Куртка была затёртая, болотного цвета, шапки не было, а единственная красная сумка, перекинутая через плечо, выглядела совсем старой и изрядно потрёпанной. На ногах были разные кроссовки, подумал – она уходила в спешке. Возможно, чья-то дочь или жена – но такие мысли я сразу отбросил прочь. Даже предположение, что мне выпадет шанс хотя бы приблизиться к ней, поговорить, спросить время или притвориться туристом, казалось абсурдным.

Подобное представить невозможно, даже мозг сопротивлялся подобным фантазиям.

Её быстрый шаг замедлился. Девушка остановилась у табло с графиком отправления и внимательно изучала маршруты. Я оказался рядом, спрятавшись среди зевак. Расстояние между нами составляло всего пару шагов. Она стояла неподвижно, будто ища что-то важное среди множества чёрных строчек на экране.

И вдруг, словно невидимая нить протянулась между моей рукой и краем её плеча. Впервые в жизни каждый нейрон моего пассивного мозга отчаянно приказывал телу немедленно действовать. Мир вокруг замедлился в тысячу раз. Мысль «что я делаю и зачем?» промелькнула в сознании со скоростью молнии. Но было поздно: пальцы уже коснулись её плеча.

Она оказалась реальной, настоящей, а не плодом моего воображения. Отпускать мне её не хотелось – казалось, моргну ещё пару раз, и она исчезнет, рванёт к платформе и уедет в неизвестном направлении.

Зайдя сбоку, я слегка приподнял брови и втянул щеки, полагая, что такое выражение лица сделает моё лицо чуть привлекательнее.

Робким нажатием двух пальцев я всё же решился побеспокоить девушку. Страх отсутствовал – я чувствовал, что эта встреча судьбоносна, и доверял собственным ощущениям.

От неё веяло ароматом лаванды. Я даже не предполагал, что знаком с этим запахом, но сомневался, понравился бы он мне на ком-то другом. Впрочем, это уже не имело значения. Готовясь к первому слову, я сделал глубокий вдох:

– Добрый день, – произнес я с несвойственной мне уверенностью. – Вам стоит избегать столкновений с незнакомыми мужчинами.

Девушка резко обернулась, испуганно взглянув на меня большими глазами, но уже через мгновение её взгляд снова стал холодным и равнодушным. Чёрные брови нахмурились, лицо приняло недовольное выражение:

– Мы знакомы? – спросила она недоверчиво.

Мир вокруг меня померк: улицы потускнели, свет исчез, а по коже побежал морозец. Оказалось, она меня совершенно не узнала. В груди появились фантомные боли.

Повисла неловкая пауза.

– Иногда я разношу листовки, буклеты, письма на дом, – произнесла она равнодушно. – Я приносила вам почту-?

Хотя я раньше её не видел, решил поддержать игру:

– Да-да, – прозвучало подозрительно неуверенно, но девушке было явно всё равно.

Она вновь посмотрела на табло, игнорируя моё присутствие.

– Кстати, меня зовут Генри, Генри Бейкер, – произнёс я, поправляя волосы.

– Эмма, – произнесла она на медленном выдохе.

Что и следовало ожидать: красивая девушка, а я – муха, пролетающая за окном. Нужно было сказать что-то цепляющее, иначе весь оставшийся день буду корить себя за свою нерешительность.

Но, прежде чем я успел произнести хоть слово, она уже направилась к билетной кассе. Моя бледная тень следовала за ней, охваченная любопытством. Куда же она так спешит?

– Здравствуйте, – обратилась она к кассиру усталым голосом.

Женщину с крупным лицом, высунутое из окошка. Женщина, весьма неприятной наружности посмотрела на неё исподлобья:

– На какой маршрут будете брать билет? – спросила она с неприкрытым высокомерием.

– Нью-Йорк… Сан-Франциско, пожалуйста, – произнесла Эмма, слегка запнувшись.

Услышав «Сан-Франциско», я почувствовал, как печаль распространяется по телу ядовитым сорняком. Это же противоположенный край страны. Такая чудовищная несправедливость. Решив не быть назойливым гадом, я поспешил уйти. Но последнюю фразу я всё же уловил:

– Может, есть билеты подешевле? «Должны же быть варианты», – говорила она, надеясь, что суровая тётка, очерствевшая временем, проявит хоть немного сочувствия.

– Девушка… – начала она, медленно растягивая слова, словно имела дело с человеком, напрочь лишённым мозгов. – Я сказала, самый дешёвый билет до Сан-Франциско стоит 564 доллара. Покупаете или нет? Не тратьте моё время. Цены в праздники всегда такие.

Эмма открыла свою красную сумку и принялась искать деньги, которых там заведомо не было. Раздражённая до кипения женщина с удовольствием захлопнула створку и принялась разворачивать сэндвич, завернутый в фольгу.

Генри развернулся и решительно направился к окошку. Эмма, в свою очередь, не вынимая рук из сумки, пятилась к дороге. Мягко положив ладонь между её лопаток, я слегка подтолкнул её обратно к окошку.

– Подождите минутку, пожалуйста, – произнёс я, наклоняясь к её уху. Её взгляд вновь удивил меня: глаза выражали лёгкое опасение, черты лица демонстрировали скептическое отношение к моим действиям.

Несколько раз постучав по окошку, я страстно желал сотворить чудо, хотя бы для одного человека. Прожорливая дама уже вкусила кусок своего сэндвича, оставивший майонезный след на её подбородке. Она вновь открыла своё окошко.

В горле немного запершило.

– Мне нужен один билет до Сан-Франциско, пожалуйста, – сказал я.

Женщина закатила глаза, не стесняясь всем видом показывать недовольство:

– Вы издеваетесь?! – грубо крикнула она. – Думаете, я вас не заметила? Вы стояли рядом и прекрасно слышали. Не притворяйтесь дураком! – Несколько капель слюны попали на мою левую руку. – Сколько вас там ещё? Я не намерена повторять одно и то же каждому.

Театрально протирая левую руку, я уточнил:

– 564 доллара, если я правильно понял, – уточнил я, на секунду оглянувшись через правое плечо, чтобы убедиться, что мой диалог ведётся не впустую. Она всё ещё стояла там, но вряд ли слышала, о чём идёт речь.

Вернувшись взглядом к женщине, я столкнулся с её недовольным взглядом.

– Есть что-нибудь получше? – спросил я с ухмылкой, наблюдая, как на лице женщины проступают мимические морщины.

«Синди», – значилось на её бейджике. Синди подняла бровь, оценивающе взглянула на меня и объявила:

– Мужчина, я работаю здесь не первый день. Покажите деньги или я закрою окошко.

– Послушайте, миссис… – начал я.

– Мисс, – поправила она меня. – Мисс Смитт.

– Мисс Смитт, скажите, остались ли хорошие места?

Синди демонстративно постучала по клавиатуре, ожидая моего поникшего взгляда.

– Остались только люксовые места, так называемый Soft Class. Питание, бельё, всё включено. 1420 долларов. «Оформляем?» – произнесла она, обнажив длинные, поредевшие зубы.

Однако, увидев перед собой 15 банкнот с изображением Бенджамина Франклина, её лицо заметно изменилось. Опустив глаза, она быстро выдала билет и положила сдачу.

Обернувшись, я увидел Эмму, слегка покрытую снегом, застывшую метрах в шести от меня.

– Возьмите, пожалуйста, билет на поезд, – сказал я, выдержав многозначительную паузу. Неловко, но продолжать было необходимо, иначе сердце вырвется из груди и забрызгает её лицо.

Вложив билет в её холодную руку, я наконец-то смог хоть на мгновение прикоснуться к ней.

– Возьмите этот билет. Это просто подарок, ни к чему не обязывающий, – пришлось отпустить её руку. Её глаза слегка прищурились, а взгляд проникал в самую суть моей души.

– Нет, спасибо. Лучше верните билет и заберите деньги. Мне уже пора. Спасибо, мистер.

Мои ноги ослабли, пальцы ног сжались от злости, икроножные мышцы свело болью. Тем не менее, именно эта боль не дала мне так быстро сдаться.

– Эмма, вас ведь так зовут? Я очень прошу вас, возьмите билет. Если испугалась, примите мои извинения. Возьмите его, и вы больше никогда меня не увидите, – никогда прежде я не унижался перед кем-либо. Это было отвратительно, но любые средства хороши, чтобы добиться желаемого.

– Но позвольте заметить, – добавил я напоследок. – Билет только на завтра. Вернитесь домой, проведите праздник с семьёй, а завтра в 15:30 вас будут ждать в третьем вагоне.

Каждая такая пауза добавляла мне всё больше седых волос.

– Ц-ц-ц-ц-ц-ц, – вырвалось у неё изо рта. Она смотрела на меня, словно я прозрачен, бросая взгляд через моё плечо. Спустя мгновение её глаза опустились вниз и начали метаться в разные стороны.

– Послушайте, мне сейчас некуда идти. Ваша доброта лишь усугубила ситуацию, – призналась она.

– Тогда, может быть, вы пойдёте с нами? – слова сами собой сорвались с моих губ. Я был несказанно рад, что смог их произнести, хотя и понимал, что услышать согласие маловероятно. Но вдруг, Эмма, крепко схватив мой рукав, она потащила меня к стоянке такси.

Уехать я не мог: скоро должны были приехать Эрик и Фрэнсис. Но события развивались так стремительно, что я опомнился лишь когда машина понеслась прочь от станции. Достал телефон и отправил Эрику сообщение с указанием адреса и коротким комментарием: «Объясню при встрече».

Телефон зазвонил. Это был не мой аппарат. Эмма нервно запустила руку в рваные карманы своей сумки, с озабоченностью посмотрела на экран и приложила трубку к уху. Водитель гнал по трассе довольно быстро. Путь был не близкий, а ему, видимо хотелось успеть выполнить побольше заказов. Придя в себя через пару минут, водитель спросил адрес пункта назначения.

– Розвуд-Лейн, 94, пожалуйста.

Чем ближе мы подъезжали к окраинам города, тем сильнее замедлялась машина. Пробки, 6 баллов. Путь лежал на восток. Первые полчаса мы проехали в полном молчании. Слова и не требовались: я получил то, о чём мечтал, и надеялся на большее.

Автомобиль въехал в пригород. Машин становилось всё меньше, вокруг простиралась белая снежная пелена, тянувшаяся на мили вокруг. Атмосфера располагала к разговорам, но Эмма полностью игнорировала меня. Она задумчиво смотрела на проезжающих мимо машины, постукивала пальцами по телефону и гоняла мысли по кругу. Будет ложью сказать, что меня это устраивало. Мне хотелось завязать беседу, услышать её голос, взглянуть на её лицо. Ни единого взгляда, ни единого слова, словно меня здесь и не было.

Наконец машина достигла пункта назначения. Сумерки уже опустились, когда мы входили в дом. Она не позволила мне нести её сумку, вцепившись в неё, словно в ней хранилась вся её жизнь. Дверь захлопнулась, и за окном раздался противный звук удаляющейся машины.

Эмма казалась странной. Она раздражала и очаровывала одновременно.

Дом был идеальным воплощением красоты и порядка. Красный кирпичный фасад, бордовые двери с белыми рамами и золотистым ручками, высокие окна, прикрытые зелёными шторами. Кругом стояла гробовая тишина. Соседи жили далеко, и их дома казались мёртвыми: ни огня, ни музыки, ни признаков праздника. Ближайший свет виднелась лишь через несколько зданий от нас.

Бухта Хейграунд – была живописным, но непопулярным местом. Для простых, семейных работяг, это место было совсем не по карману, а для богачей, и вовсе, не доставала престижа. Красивое оказалось место, хоть и слегка отдалённое.

Переступив порог, я почувствовал, как в моей голове перемешался шипучий коктейль полезной информации – фрагменты из жизни, фильмов, книг. Мозг упорно искал ту тонкую ниточку, за которую стоит ухватиться, чтобы понять, как поступить дальше. Кто бы мог подумать, что такие мысли появятся в моей голове.

Сбросив вещи на ближайший стул, я хотел сделать красивый жест – что-то уместное, тактичное, приятное. Но ничего подходящего не приходило в голову. Попробовал надеть ей тапочки на ноги. Сначала она дернулась, но потом позволила это сделать.

Изнутри дом не казался таким сказочным и гостеприимным, как снаружи. Холодно, промозгло, без намеков на праздничное настроение. Необходимо было срочно его обогреть.

В конце гостиной стоял старый камин – пять футов в высоту и семь в ширину. Рядом лежала стопка дров и острый нож, любезно оставленные хозяевами. Но ни спичек, ни розжига поблизости не оказалось. Мы заплатили 870 долларов, а владельцы не оставили спичек или зажигалку. От холода ноги покалывало, а Эмма слегка дрожала, хотя и пыталась скрыть это.

Ранее мне никогда не приходилось разводить камин, особенно под пристальным взглядом зрителя. Пошевелив извилинами, стал очевиден простой рецепт: Поленья, бумага, благо, зажигалка у меня была. Проблема в том, что бумаги у меня не было, а исследовать весь дом означало продемонстрировать свою некомпетентность. Тогда я решил нарезать бересту – это дало бы мне несколько минут, чтобы придумать следующий шаг.