Мятежная принцесса повелителя драконов

ПРОЛОГ

– Служанка?! Что ты делаешь в покоях повелителя в неурочный час?

Гора мышц, обтянутых одеждой из дорогой кожи тончайшей выделки, нависла надо мной. В голосе рокотала ярость, смешанная с презрением. Еще бы, ведь одно мое присутствие оскверняет это место.

Стальные пальцы сомкнулись вокруг запястья.

Молодой, высокий брюнет драконьей расы. Длинные волосы туго стянуты в хвост.

Этот мужчина, который отчего-то выглядит смутно знакомым, возник словно ниоткуда. Я увидела его, когда моя голова вынырнула из-под широкой, как небольшой торговый корабль, кровати.

Стояла перед ним в униженной позе, на коленях в потрепанном платье служанки, длинные светлые волосы собраны в нелепый пучок. Еще и щеки измазаны чем-то непонятным.

– Отвечай, недостойная! – прорычал дракон.

Какой высокомерный! Наверное, он очень доверенное лицо императора Кайтона, раз ему дозволяется вламываться в его спальню и хозяйничать, решая, кто там вправе находиться.

– Пришла прибраться, у вас тут пыль. Вот.

Я демонстративно выставила указательный палец свободной руки, показывая налипший на него пышный сероватый клочок.

Неряха этот их император. И прислуга у него так себе.

– Ты носом грязь, что ли, вытирала? – с издевкой подметил мужчина.

Сильная рука потянула вверх, заставляя меня встать. Какой он высокий! А ведь и я не коротышка.

Было безумно сложно пробраться в опочивальню императора, неужели все это зря, и бдительный страж сейчас меня спалит драконьим огнем?

– Ради императора могу и волосами все это непотребство смахнуть!

– Сегодня не нужна уборка, я никого не звал. Тем более… сэлонимку.

Последнее слово он будто выплюнул. И его синие глаза в один миг стали янтарными, зрачки приняли вертикальную форму. Жутко, но в то же время завораживает.

Снизу вверх я всмотрелась в лицо дракона и поняла, что именно его черты, волевые, четкие, будто высеченные в самой твердой породе, повторяют статуи по всему городу. Или даже по всей империи, не знаю, не везде успела побывать.

Высокий, чистый лоб, точеные скулы, большие глаза. Едва приметный тонкий шрам пересекает левую бровь. Ровный нос с маленькой симпатичной родинкой на правом крыле, чувственные губы, очерченные в форме лука, чуть подрагивают в усмешке. Слова, которые срываются с них, ранят сильнее и глубже отравленных стрел.

– Ты хотела забраться в мою постель, недотёпа? – он усмехнулся. – Почему не признаться в этом сразу? Я не против хорошеньких девиц на моем ложе. Если тебя отмыть и причесать, возможно, ты и станешь пригодна, чтобы ублажить императора. Хотя бы на один раз.

Какое чувство превосходства было в каждом его жесте по отношению к жалкой, никчемной человечке! Венец творения снисходит до отброса, низшей, по его мнению, расе. О, знал бы он, как я ненавижу его и презираю. Как сложно изображать покорность, когда хочется отвесить пощечину.

Пресыщенный взгляд Кайтона скользнул по моему телу, и в этом взоре не было даже похоти. Он был готов воспользоваться мной, без страсти и желания просто потому, что это в его власти. А потом выкинуть.

Принял меня за служанку? Тем лучше. Больше шансов выжить в логове врага.

Но мне и впрямь придется сделать вид, что я пришла с надеждой погреться о светлейшие бока великого императора.

Как бы мерзко не было от этой мысли. А уж дальше… дальше я знаю, куда нужно вонзить заточенную спицу, подшитую изнутри подола, чтобы убить дракона.

Потупив глаза, я сказала:

– Да, великий правитель, я жаждала коснуться вас, хотя бы раз, побыть в лучах вашего сияния… только руки вот помою. Дозвольте служить вам, как вы того пожелаете!

Он отпустил меня так же резко, как до этого схватил.

Не удержавшись, я упала на роскошную кровать.

– Скучно, – проронил великий император драконов Кайтон Даэрд, – вечно одно и то же. Ты не успеваешь проголодаться, как тебе несут еду. Но можно было хотя бы блюдо получше подобрать.

Он снова глянул в мою сторону с пренебрежением.

Я старалась усмирить свою кипящую кровь, чтобы не попытаться выцарапать эти холодные, надменные глаза цвета неба, опушенные длинными ресницами. Спокойно, Адела, ты сможешь найти то, что у тебя отобрали. И отомстить Кайтону и всей его проклятой империи за свое поверженное, разоренное и поруганное королевство, как положено принцессе!

Даже если придется притвориться влюбленной в этого чешуйчатого самодержца. Да отсохнут его крылья до того, как он решит раскрыть их в очередной раз! Но боги, сколько же достоинства и величия в каждом его движении и простом повороте головы! Какая в нем чувствуется мощь! Он подчиняет одним только взглядом.

Сложив ладони в молитвенном жесте, я сказала:

– Прошу простить мое неуместное восхищение вами, император. Я полностью в вашем распоряжении.

– Будто у тебя есть выбор, – холодно сказал Кайтон, проглотив “неуместное”, – и так сделаешь все, что я прикажу. Только сначала разберемся, как ты сюда пролезла. И если ответишь честно, возможно, я оставлю тебя живой.

ГЛАВА 1. Адела, принцесса Приграничья

– Что за темное пятно на ободке тарелки? – Матиас Второй, молодой король Приграничья и мой старший брат, брезгливо отодвинул блюдо.

– Это всего лишь перчинка, – сказала я примирительно, убирая салфеткой мельчайшую соринку.

– Оставь! – рявкнул брат. – Ты не служанка, а принцесса. Верни, как было!

Увы, недавнее вступление на престол слишком вскружило голову моему некогда довольно спокойному родственнику.

Отец даже сетовал иногда по поводу невозможности передать власть мне. Я и младше, и что совсем уж прискорбно, девица. Хотя ростом выдалась почти с Матиаса, а характером – как трое Матиасов.

Однако едва на голову брата водрузили корону, она проросла ему, кажется, прямиком в мозг.

Или Мати прекрасно притворялся все наше детство и юность, не напрягал властную мышцу специально.

– Не смею возражать, Ваше Величество, – я притворно потупила взор, отковыряла перчинку с салфетки и вернула на сияющий золотом край блюда.

– Слуги! – воззвал король.

Я вздохнула. Пока Матиас не наиграется в монарха, кары будут лететь беспорядочно и не по делу.

Хорошо хоть, за грязную тарелку не полагается смертная казнь.

– Прибыла делегация Его Величества Аштона Первого, короля Далении, – явление главного распорядителя дворца спасло чью-то задницу, если не голову.

Матиас весь подобрался.

– Как? Уже? Я ожидал его в Гардии только к вечеру!

– Попутный ветер, Ваше Величество, позволил добраться до столичного порта чуть быстрее, – распорядитель почтительно склонил голову.

– Это чудесно, – обрадовался Матиас, – отправьте приветственную процессию, я присоединюсь прямо сейчас.

– Мне нужно быть с вами, король? – вежливо спросила я.

– У нас с Аштоном мужской разговор двух правителей, – отмахнулся от меня братец, – иди и готовься к торжественному приему, я даю бал в честь прибытия моего высокородного соседа. Вот там ты очень будешь мне нужна. Можешь взять любые украшения из сокровищницы. Я дозволяю.

“Я”, “мне”…

Надеюсь, Аштон, как более опытный монарх, даст достойный пример молодому коллеге.

Я не сердилась на Матиаса. Ему всего двадцать лет, из них на троне он тридцать два дня. Тяжелая ноша на него свалилась. Мама говорила, что мальчики взрослеют позже девочек, поэтому мне, хоть я на два года младше брата, некоторые его поступки кажутся совсем ребячьими.

Мама… когда ее унесли черные лебеди в царство первых Сэлонимов, мне было пятнадцать. И отец обращался со мной, как со взрослой, делился горестями и даже спрашивал временами совета.

Недавно не стало и отца. Смертельное ранение, которое он получил… тогда же, со временем доконало его сильный организм. Не помог и мой редкий исцеляющий дар. Отец просто прогнал меня перед концом. Резко, почти грубо сказав:

– Адела! Ты принцесса, а не лекарка. Прекрати отдавать все свои силы старику. Ты должна жить, а не тлеть подле меня. Не будем больше бороться с судьбой, старший Сэлоним ждет меня на краю небес. И отведёт к твоей маме.

Гард Сэлоним, наше божество, один из семерых создателей прекрасного мира под названием Аперфод. В котором мы уживаемся с воинственными драконами и холодными эльфами.

Я рыдала, пыталась пробиться к ложу папы, такого родного, мудрого… Но он запретил пускать, чтобы я не делилась с ним своей энергией. Уверяла, что артефакт Магики, который я храню, ускорит течение силы. Но отец был неумолим. Он считал, что если усиливать меня артефактом, то я еще быстрее сгорю. Возможно, он был прав, но я так хотела спасти его!

Папа разрешил мне прийти перед самым концом. Когда я уже не сумела бы влить жизнь в его ослабленное до предела тело.

– Подойдите, дети, – прошептал он мне и моему брату. Мы оба не могли сдержать слез.

– Прости меня, Адела… – дрожащая рука старика, в которого превратился молодой и крепкий отец, гладила мою ладонь. – Мне тяжело было не пускать тебя… но я боялся, что не сдержусь. И выпью твою жизнь. А ты должна идти дальше. Вы оба. Дети, всю свою жизнь я старался, чтобы Приграничье стало надежным рубежом, что разделяет драконью империю с человечьими владениями. Продолжайте мое дело. Сохраняйте равновесие.

Даже сейчас, вспоминая эту сцену прощания, я разрыдалась. О, если бы только он тогда позволил его спасти!

Матиас еще не дозрел до короны. Как бы до беды не довел Приграничье. Или Эмедеру, как звучит название государства на древнем языке.

1.2

– Адела! Какой же красавицей вы стали, принцесса! Позвольте поцеловать вашу руку! – Аштон Первый уже отдохнул и хорошенько выспался после долгого пути.

Высокий, мощный, рыжебородый король соседнего государства в более юные годы казался мне стариком. А сейчас я понимала, что это мужчина, что называется, в самом соку, не старше сорока пяти. И на меня он смотрел, опять же, с вполне мужским интересом.

– Сколько же мы не виделись? – удивлялся Аштон. – Кажется, лет восемь.

– Точно так, гардо Аштон, – скромно отвечала я.

– Подумать только, раньше я держал вас на своих коленях! А теперь!

– Теперь подобное поведение будет истолковано как очень вызывающее, – подхватил Матиас. И рассмеялся так, что корона зазвенела.

Мы сидели в лазурной гостиной для высших приемов. В бальный зал уже стекались гости со всего Приграничья, представители лучших семей королевства. Нам надлежало явиться последними и вызвать шквал рукоплесканий.

Это был первый бал после ухода отца. И откроет его новый король. Так положено.

Дети скорбят по родителю, однако светская жизнь должна продолжаться. Нет ничего хуже для репутации королевства, чем унылый монарх. Уныние – это уязвимость.

Вот почему прибыл наш ближайший сосед из человеческих правителей, Аштон Первый в сопровождении знати своего королевства. Выразить официальное признание новому правителю и поздравить со вступлением на престол.

А заодно посмотреть, насколько силён и уверен в себе молодой король Матиас Второй.

Двери в гостиную распахнулись, являя нашим взорам Алена Китра, глухонемого помощника Матиаса. Брат считал его самым надёжным из своего окружения человеком.

Китр уже пять лет был кем-то вроде секретаря и телохранителя, сначала у принца, теперь у короля.

Ален отвесил нам три почтительных поклона и указал на коридор.

– Мой помощник сообщает, что в бальном зале уже полный сбор, – сказал Матиас, – можем идти.

– Он не говорит? – догадался Аштон.

– И не слышит, – подтвердил Матиас.

– Идеальный слуга! – восхитился Аштон и, неожиданно легко для своего массивного сложения, поднялся. И тут же подал мне руку, чтобы сопроводить на бал.

Встав рядом, я поняла, что на каблуках выше соседского короля на два сложенных вместе пальца. На обруч короны.

Мужчина ничего не сказал, но я видела, что тоже заметил. Да, девочка подросла. Мне нравилось быть взрослой, носить великолепные платья с женскими секретиками. Такими, как лифы, поддерживающие уже не детскую грудь и корсеты, утягивающие талию. А еще чулки, из самого дорогого во всем Приграничье кружева.

Мои волосы пахли травами и цветами, были уложены лучшими столичными мастерами. А туфельки стоили не меньше, чем новенькая статуя молодого короля Матиаса на торговой площади.

Кто, увидев меня, скажет, что перед ним – Хранительница ценнейшего сокровища Эмедеры, артефакта Магики?

Мы поднимались по широкой лестнице, и я поймала свое отражение в одной из зеркальных панелей, которыми облицованы стены.

Очень, очень неплохо. И венец принцессы прекрасно сочетается с прической.

В бальном зале уже играла музыка и был приглушен свет. Но наше появление заметили все.

Вновь засияли люстры, а нарядные дамы и кавалеры обратили взоры на высокую арку, через которую мы зашли.

– Король Эмедеры, Матиас Второй, его высокородный гость – король Далении, Аштон Первый и принцесса Адела Атейн!

Голос глашатая звучал так, что его можно было услышать и на главной площади перед дворцом.

Бал в честь вступления моего брата на трон открылся.

Официанты сновали между гостями, заменяя пустые бокалы полными и вручая крошечные, но очень изысканные угощения в корзиночках из теста.

Спустя час, разгоряченная танцами, музыкой и светскими беседами, я решила прогуляться по дворцу.

Обмахиваясь веером, прошла на этаж выше, туда, где находились небольшие зоны отдыха для членов королевской семьи. С фонтанчиками, зеленью и диванчиками в виде ракушек. Почувствуй себя жемчужиной!

Ноги горели, и я сняла туфли, наслаждаясь прохладой мраморного пола. Да и стучать каблуками не хотелось. Я желала побыть в одиночестве, а вовсе не привлечь какого-нибудь случайного поклонника, которых у меня слишком много.

Меня тянуло к самому дальнему алькову, и я уже почти дошла до него, когда поняла, что не единственная, кто этим вечером захотел сбежать от толпы.

Я услышала мужские голоса.

– Но мой отец был против! – с горячностью произнес Матиас.

– Мой друг, – отозвался Аштон, – теперь именно вы отвечаете за то, что происходит в Приграничье. И напомню, от вас зависит надежность рубежа между людьми и крылатыми ящерами. Правление вашего батюшки, увы, в прошлом.

– Да, это верно. И я рад, что именно с вами решил обсудить данную тему. Мне показалось, вы один не станете меня отговаривать.

– Ваш план, разумеется, по-юношески дерзок. Но не этой ли смелости не хватало в последние годы Приграничью? Разумеется, нужно учитывать множество факторов, прежде чем вторгнуться в Драторин. И я бы советовал вам сперва хорошо подумать.

– Подумать? После того, что мне стало известно о планах этого чешуйчатого бабуина, возомнившего себя властелином мира?

Вторгнуться в Драторин?

О, великие Сэлонимы! Мой брат собирается напасть на драконов?

И тут из-за ближайшей колонны вышел Ален Китр и посмотрел на меня в упор, прижав к губам указательный палец.

1.3

Я вернулась на бал, смятенная и ошарашенная. Мне нужно было поговорить с братом, но как? Вмешиваться в его беседу с королем соседней страны нельзя.

– Позвольте пригласить вас, принцесса! – ко мне потянулись сразу три руки. Красивые, разряженные в пух и прах юноши. Сыновья графов и маркизов. Блестящие кавалеры, желающие забраться еще выше на гору жизни, а лучше взлететь, смешав свою кровь с королевской.

– Что, все сразу? – спросила я, иронично приподняв правую бровь. Сейчас и правда мне не хотелось танцевать, хоть я это и обожаю. Слишком неприятный осадок оставила подслушанная мною беседа.

– Кто первым принесет мне бокал с эльдако, тот молодец! – решила я развлечься.

– Одно мгновение, принцесса!

– Вам со льдом или без?

– Может, добавить клюквенный сироп?

Трое услужливых молодых мужчин ретировались.

И меня тут же подхватил за талию четвертый.

– Я знал, что дождусь своего момента! – смеющийся Кайл Толоти, сын придворного советника, изысканно поцеловал подушечки пальцев моей правой руки. – Не откажите в удовольствии потанцевать с вами, Адела.

Нахал вытащил меня в центр зала, к остальным парам, по пути чуть не сбив мною же моих кавалеров, наперегонки бегущих с бокалами.

– Вам все равно одной столько сразу было не выпить, – прокомментировал Кайл, – официанты с радостью нальют нам еще.

– Где ваш отец, Кайл? – спросила я. Присутствие советника Толоти не помешало бы моему взбалмошному брату. Но я не видела его, кажется, три дня.

– Разве вы не знаете, Адела? – Кайл помрачнел так, что его сияющие волосы прекрасного пепельного оттенка потускнели. – Батюшку отправили в отставку, высочайшим распоряжением монарха. Его Величество Матиас сказал, что молодому королю нужны новые советы.

Вот это да.

Значит, еще до визита Аштона мой братец решил, что пора начинать править по-своему. А я вообразила, что это сосед его вдохновил на перемены.

– Вы расстроились, принцесса? – Кайл напрягся. – Вот же я идиот. У отца все в порядке, ему определили превосходную пенсию.

– Я рада за сэлта Толоти, – пришлось признать, чтобы Кайл не переживал, – но не представляю, как король проживет без его мудрости.

– Отец всегда рядом и готов служить родному Приграничью, – заверил Кайл.

Мне больше не хотелось увеселений, а навязчивые ухаживания поклонников казались комариным зудом.

Дождавшись, когда прилично будет удалиться, я сбежала. Но отправилась не в свои покои, а в Хранилище при дворцовом храме, где в окружении свечей, в золотом ларце за семью магическими печатями пребывала наша главная ценность, артефакт Магики.

Открыть печати можно перстнем, который я носила на цепочке, как кулон, пряча под одеждой, очень уж велико мне это кольцо, болтается на любом из пальцев.

Сейчас я не собиралась тревожить артефакт. Присутствие рядом с ним меня уже ободряло.

Эта удивительная святыня в виде небольшого золотого жезла с семью разноцветными драгоценными камнями, по преданию, перешла к людям от создателей-сэлонимов. Сама Фенимола Сэлоним, богиня, которой мы посылаем молитвы в этом же храме, вручила артефакт первой королеве людей, своей дочери. И по легенде хранить его должна прямая наследница Фенимолы.

Артефакт Магики усиливает способности мага, в руках которого находится.

Отец не дозволял пользоваться им без особой надобности. Потому что Артефакт разгоняет кровь и энергию, тем самым ускоряя жизнь мага. За одну минуту он словно изнашивается на год или два.

Я, как Хранительница, могла передавать артефакт на короткое время кому-то из магов, в зависимости от того, чьи способности требовалось усилить.

Иногда мы этим пользовались. Когда нужно было спасти урожай, я доверяла святыню местному стихийнику-колдуну, чтобы он вызвал дождь. Однажды мне и самой пришлось выручать Эмедеру. Два года тому назад пришла хворь под названием чахотка и начала косить народ.

Отец не хотел, чтобы я использовала усилитель Магики. Но не смог противостоять толпе, которая сначала умоляла, а затем требовала. Да и я сама настояла на том, что должна помочь сэлонимам. Так мы, люди, себя называем.

Взяв артефакт, зарядила все родники Приграничья целительной силой, и сэлонимы выздоравливали.

Мне тогда только исполнилось шестнадцать. Отец сказал, что после этого я стала взрослее на несколько лет.

Увы, у нас становится все меньше магов, которым можно передавать артефакт. Старики умирают, а у новых сил совсем уж мало. Потому что кровь наша с каждым поколением становится все жиже, мы все дальше от первых сэлонимов, созданных богами. В отличие от драконов и эльфов, живущих в несколько раз дольше нашего.

Поэтому они считают себя выше нас. И более достойными, чтобы управлять нашим миром, Аперфодом.

Положив руку на ларец, я взмолилась:

– Фенимола, помоги! Не дай случиться беде!

Свечи вокруг алтаря вспыхнули и погасли.

Странный ответ. И тревожный.

1.4

Аштон гостил у нас три дня, и все это время я почти не видела ни его, ни своего коронованного брата, кроме как на общих трапезах. Короли за едой важных проблем не обсуждали, так и пришлось мне мучиться неизвестностью.

Когда правитель Далении отбыл в порт вместе со свитой, брат удалился в храм Сэлонимов со своим глухим поверенным, и велел никого не пускать.

Я начинала беспокоиться все сильнее.

Какие мысли одолевают этого упрямца под родовой короной, пригнанной для него размер в размер лучшими мастерами Приграничья?

Какого совета он просит у Гарда Сэлонима, создателя людского племени?

Не надеясь получить ответ на свои вопросы, я успокаивала нервы в саду, за бросанием дротиков по мишени. Для девушки, особенно принцессы, занятие странное. Но развивает сосредоточенность и помогает скоротать время.

– Адела! – окликнул меня Матиас, и я вздрогнула, отправляя оперенную металлическую стрелу мимо мишени.

Брат был взволнован и корону в руках держал, будто шляпу.

Быстрыми шагами он подошел ко мне, огляделся.

– Никого не вижу тут, но давай лучше подальше уйдем от чужих ушей.

Я согласилась.

Мы отправились в малый тронный зал, за нами тенью следовал Ален Китр. Но он за уши не считается.

– Он меня благословил, Адела! – возбужденно произнес брат, едва его секретарь-телохранитель закрыл дверь за нами всеми.

– Кто? – испугалась я.

– Великий Сэлоним! Я слышал его голос, когда молился. Он прозвучал сверху, велел пасть ниц, чтобы я не ослеп. И дальше продолжал говорить.

– И что же сказал божественный Гард Сэлоним? – разволновалась я.

– Что я могу и должен сделать это. Отстоять наши владения.

– А на них кто-то покушается? – прищурилась я.

– На них уже покусились, отобрав еще у нашего отца. Вспомни, тридцать лет назад проклятый император драконов, едва вступил на трон, полностью захватил водный пояс Горного континента. Отобрал нашу часть реки Фенимолы, на которой до сих пор остались деревни сэлонимов. Он поработил живущих там людей, заставил их служить себе.

– Но, Матиас, – возразила я, – после этого Кайтон Даэрд заключил мирное соглашение с папой! И жителей побережий не угнали в рабство, они продолжают вести там хозяйство, хотя и в составе империи Драторин. И наши суда могут ходить по водам реки без препятствий. Для путешествий туда нет запрета.

– Мне стало известно, что Даэрд собирается нарушить договоренности. Просто потому, что человек, с которым их заключили, мертв. До меня дошли вести, что реку Фенимолы переименуют Драконью. А самых сильных из деревенских велели забрать в рабство и увезти в шахты, на Холодный континент. Добывать Орикоты. Для кораблей сэлонимов же воды закроют.

Новость и правда была ужасная. Кайтон Даэрд, кажется, вошел во вкус и жаждет мировой власти. А люди для него – обычный мусор!

– Ты доверяешь своему источнику информации? – спросила я ошарашенно.

– Их было несколько. Не все захотели раскрыть имена, боясь гнева императора, мне передавали их письма. Но и кроме того, было столько знаков, что я уверен: меня ведет рука Гарда Сэлонима. Демиург хочет, чтобы я стал орудием справедливости.

– Матиас! – я бросилась к нему в надежде переубедить, схватила за руки. – Брат, заклинаю тебя от поспешных решений! Мы не выстоим против войск императора Даэрда! Это безумие!

Матиас оттолкнул меня, сняв мои ладони со своих плеч.

– Прежде всего, я сейчас не брат тебе, а король. И даже если ты со мной не согласна, тебе придется принять это решение. А будешь препятствовать – станешь изменницей. Великий Гард обратился ко мне со словами: “Ты должен спасти честь сэлонимов. Верни реку Фенимолы своему племени”. Мы готовим удар по прибрежной границе. Ты поняла меня?

– Да, король, – ответила я бесцветным голосом, зная, что спорить с ним бесполезно.

ГЛАВА 2. Кайтон Даэрд. Император Драторина

– У владыки Дрианы, что на Водном континенте, уже вторая дочь достигла брачного возраста.

Снова этот разговор, будто бы невзначай. Мама себе не изменяет. Знает, что, как почтительный сын, я не сожгу тронный зал в гневе.

– А у наместника на острове Пустыни внучку пора выводить в свет.

– Очень интересно, мама.

Я подлил в бокал медового питья и внимательно посмотрел на родительницу.

– Эти разговоры ты ведешь со мной последние десять лет. Но в нынешний год отчего-то особенно часто.

– Императору нужна жена, – спокойно ответила мать, – ты еще молод, всего тридцать лет, как занимаешь престол, но это не значит, что можно оставлять рождение ровесника на зрелый возраст.

– Я пока не расположен жениться.

Обычно этих слов хватало, чтобы мать отстала. У нас с ней отличные отношения. Главное в них – четкое распределение ролей.