Ни с тобой, ни без тебя жить не могу

В городской библиотеке нет ничего, что может мне помочь. Ни газетных статей, ни архивных записей.

А я чувствую, что очень важно узнать тайны прошлого. Сейчас, когда Гресса нет рядом, возвращаются тревоги. Вспоминаются мрачные видения Кейны. Что, если наша любовь и правда может обернуться несчастьем?

Бабушка Риаса и ее компаньонка прибывают накануне праздника.

Мама тепло приветствует свекровь, живо интересуется ее здоровьем. Бабушка откликается на мамины расспросы, и вот уже мы все слушаем о несварении и подагре.

– Кто-то залез в любимую тарантайку! – слышится бодрый пожилой голос.

– Дядя Гарнаш, ты смог приехать! – радуется папа. Он немного бледен, с утра чувствовал себя нехорошо, так что чуть с лестницы не свалился и потом долго расстраивался, что старость пришла внезапно и как-то не вовремя.

Гарнаш – его двоюродный дядюшка. Он живет далековато от нас, в Галлтоне. Городе, куда уехал Грессан.

Старику уже за семьдесят, но он куда бодрее бабушки.

– Я ждал городских сплетен, а тут хоть целителя вызывай! – продолжает он. – Неужто в вашем захолустье совсем ничего не происходит?

Он подходит ко мне, целует в обе щеки.

– Малышка Мейлина, ты-то должна знать хоть какие-то новости?

– В дом с привидениями вернулся хозяин, – выпаливаю наудачу, – лорд Адилор собирается восстановить поместье и поселиться там.

– Что? – спрашивают одновременно бабушка и дядя Гарнаш.

– Теллеты и Адилоры на одной земле – не лучшая идея! – качает головой бабуля.

– А что за лорд Адилор? – интересуется дядя. – Уж не Грессан ли?

Он усмехается.

– Не думаю, что он задержится тут надолго. Заскучает. Этот кавалер привык поражать своими блестящими романами не только Галлтон, но и дворцы столицы! Перед его чарами не устоит ни одна светская дама, даже самая искушенная! А выбирает он самых ярких. Величайшие актрисы, известные балерины. Где тут таких взять?

По спине, кажется, катятся ледышки. Грессан Адилор – знаменитый сердцеед и со мной просто развлекался за неимением лучшего? Нет. Я в это не верю!

3.2

Грессан Адилор

– Даже не думай, Гресс! – маркиз Адилор, мой отец, потрясает кулаками. – Из всех девиц на свете ты выбрал наименее подходящую!

– Я думал, ты обрадуешься моему решению остепениться, папа! – сохраняю спокойствие, уверенный, что это какое-то недоразумение.

Отец – разумный мужчина без предрассудков и завзятый семьянин, полагающий, что супружество это обязательный удел дворянина.

Почти сразу после приезда я заявил родителям, что созрел для женитьбы и выбрал скромную девушку из тихого города с традициями и даже несколько устаревшими представлениями о чести.

И мама и папа были счастливы, клянусь ветрами и приливами!

– Кто же она, родной? – спросила мама. – И откуда родом?

– Мейлина из Келледона, – охотно ответил я.

И тут отец слегка изменился в лице.

– Как же ее фамилия, сын? – спросил он.

Стоило мне сказать, что Мейлина – дочь графа Теллета, отец тут же поднялся с кресла и резко бросил мне:

– Выйдем, Грессан.

– Но куда же вы? Что случилось? – вопрошала вслед мама.

– Потом, все потом, милая, – отговорился отец.

А приведя меня в свой кабинет обрушился с непонятными мне претензиями.

– Разве не говорил я тебе не иметь дела с Теллетами? – кричит он. – Чуяло мое сердце, не надо было соглашаться на твое возвращение в этот родовой дом.

– Да что с ними не так, папа? – теряю терпение. – Ты вечно намекаешь, вместо того, чтобы сказать что-то определенно! А поместье в Келледоне прекрасно. Кажется, ты не возражал, чтобы я его привел в порядок, раз уж губернатор заявил, что будет отчуждать неиспользуемые земли.

Увы, причина моего возвращения к истокам прозаична. Новый губернатор решил провести смелую, даже дерзкую реформу. Дескать, богатеи с жиру бесятся, наберут себе поместий, а сами себя не утруждают даже тем, чтобы раз в году там появиться. Поэтому глава нашей губернии постановил, если в семействе больше трех имений в разных городах, те, что простаивают, будут принудительно выкупаться за бесценок и передаваться в фонд губернии. Самое неприятное, король Хайзедар счел это предложение разумным.

У нашего семейства больше трех имений в собственности. А одно из них как раз большую часть года заперто на ключ. Когда там был кто-то из Адилоров, неизвестно.

Поэтому отец официально передал мне его в собственность в честь тридцатилетия. А я решил воспользоваться подарочком, наметить фронт работ и заняться ремонтом.

– Хочешь определенности? – на щеках отца проступают багровые пятна, внезапно он хватается за сердце. – Что ж, согласен. Стоит тебе рассказать о проклятьи наших семейств. Садись. Это длинная история, Гресс.

Отец велит принести напитки и закуски, пока мы ждем, расспрашивает о чем-то незначительном. Но как только дверь за слугой закрывается, отец поднимается, открывает дверцы дубового шкафа, где в стену вмонтирован потайной железный ящик, открывает его, подобрав код к замку и достает древнего вида книгу и предмет, завернутый в красную бархатную тряпицу.

– Рассказ будет жутким, Гресс, – предупреждает отец, – возможно, он покажется тебе древней сказкой. Но не думаю, что тебе захочется проверять ее правдивость. Иначе расплата может стать ужасной. Ты знаешь, Грессан, что наши предки – драконы. Сильнейшие маги. Триста лет назад Адилоры решили породниться с человеческим семейством. Выдать младшую, самую любимую дочь Арлену за старшего сына сильнейшего мага-природника Теллета.

Отец надевает черные тонкие перчатки, чтобы перелистнуть ветхие страницы фамильной книги.

– Арлена и Солзан любили друг друга. По крайней мере, так утверждает семейное предание. Это был прекрасный союз по всем признакам. Но в ночь перед свадьбой стряслось страшное. Разумеется, по брачным канонам и правилам приличия, жених с невестой видеться не должны были. Однако утро, которое должно стать счастливейшим, юная Арлена живой не встретила. Служанка, что отправилась ее будить, истошно кричала на все поместье. А потом повредилась рассудком и так никогда в себя до конца не пришла.

Арлена лежала на полу, одетая в свадебное платье, глаза ее были открыты и смотрели в потолок, а лицо казалось безмятежным. Платье невесты сделалось алым от крови. В сердце Арлены жестокий убийца воткнул кинжал по рукоять.

Душегуб был рядом, он безмятежно спал тут же, на полу, подложив под щеку измазанные кровью руки.

– И это, конечно, жених, – угадываю я.

– Да, Грессан, совершенно верно. Солзан Теллет ворвался в покои невесты, когда девочка не могла уснуть, грезила свадьбой и примеряла платье. Что между ними произошло, неизвестно. Вероятнее всего, Солзан выпил с дружками, разгоряченный отправился к невесте, и увидев такую красивую Арлену, попытался согрешить с ней. По крайней мере, основная версия именно такая. Девочка не хотела терять невинность подобным образом, Теллет вышел из себя и убил невесту. А поскольку был пьян как скотина, ничего толком и не понял и даже не запомнил.

Отец разворачивает тряпицу, и я вижу блеск холодной стали.

– Вот оно, орудие убийства. Клинок с гербом Теллетов.

3.3

Грессан Адилор

Дыхание перехватывает, стоит посмотреть на этот мрачный инструмент преступления трехсотлетней давности.

– Конечно, Солзан Теллет своей вины не признавал. Доказывал, что не знает, как оказался в спальне невесты. Дескать, лег спать у себя в предвкушении завтрашнего дня, не пил ни капли хмельного, чтобы с утра была ясная голова.

– Это и правда подозрительно, – замечаю я.

– Что подозрительного? – фыркает отец. – Обычное дело, когда жених до свадьбы куролесит. Но не так жестоко! Это ужасное убийство всколыхнуло весь Келледон, дошло до королевского двора. Драконы требовали покарать преступника с особой беспощадностью. Но семья Теллет вдруг встала на защиту своего сына. Отец и мать доказывали, что Солзан действительно никуда не уходил, а значит, требуется расследование. Никто их, к счастью, слушать не стал. Какое может быть расследование при столь очевидных свидетельствах?

Солзан, надо сказать, чудом не был убит еще до того, как его передали в руки жандармов. Отец и брат невесты избили его так, что на убийце живого места не осталось. И на свою казнь он явился, хромая и оглядывая люд на площади из-под распухших век.

Папа показывает мне рисунок, прорисованный с удивительной детальностью. Белокурый парень с синим от побоев лицом, в рваной одежде и со связанными за спиной руками стоит на эшафоте.

– История, конечно, жуткая и очень трагичная, – соглашаюсь я, – но ведь прошло триста лет, отец! Пора оставить это позади. Тем более, зло наказано, преступник не ушел от возмездия.

– На этом все не закончилось, – перебивает отец, – как ты помнишь, с обеих сторон были сильные маги. Обезумевшие от горя родители проклинали друг друга. Объявили вечную вражду. Потерявший любимую дочь отец в самую сильную дату в году, в Равноденствие, на точке, когда день переходит в ночь, наложил страшное заклятье. Адилоры и Теллеты никогда не должны породниться. А если это случится, то вымрут все Теллеты один за другим. На них свалятся все несчастья, какие только можно. Пожары, убийства и невзгоды. Драконья магия сильна и сейчас, а в те времена мощнее нее не было. Но и Теллет был не слабаком. Прознав о заклятье врага, он следом наложил свое. Чтобы не только Теллеты страдали от возможного объединения, но и Адилоры тоже.

– Странное отношение к своим потомкам! – не выдерживаю я.

– Для них, в их состоянии, уже помыслить о том, чтобы иметь общую родовую линию казалось грехом. Гордый Адилор не мог позволить слову врага остаться последним. И скрепил оба заклятья наговором. Вот его текст.

Отец вынимает из книги отдельный лист бумаги. Пожелтевший от времени, покрытый пятнами. Читает с выражением:

“Проклятие догонит и сквозь века. Оно будет дремать, если его не тронуть.

И когда мой потомок вслух озвучит грех наследнику убийцы, пойдет обратный отсчет жизни последнего и его домашних.

А коли решат они породниться – запустят цепочку смертей в обоих семьях. Потому что не дано их крови смешаться! Будут прокляты оба”.

Складывает лист обратно. Смотрит на меня.

– Все ли тебе понятно, сын? Если ты расскажешь девице Теллет эту историю, предъявишь ей счет. Она умрет и в ее семье случатся беды. А если вы решите быть вместе – начнутся смерти и несчастья уже в обоих домах.

Ошалело смотрю на отца.

– То есть, мне даже поговорить с ней об этом нельзя? – уточняю, соображая, что означает все только что услышанное. Какая дикая история!

– Ни с ней, ни с кем из Теллетов, – подтверждает отец, – наши нетерпимые друг к другу предки пресекли даже разговоры между семьями о случившемся. Как я понял, Теллеты сочли за благо выдавить эту страшную историю из родовой памяти. Кто-то из Теллетов решил, что любое воспоминание вслух о смертях Арлены и Солзана принесет Теллетам несчастье. Поэтому только предостерегают потомков от общения с нами.

– И наши предки покинули Келледон…

– Из-за этой истории, – заканчивает за меня отец, – они не могли оставаться в Келледоне, где так страшно погибла всеобщая любимица Арлена.

– Но что, если это просто жуткая сказка? – с отчаянием и одновременно с надеждой восклицаю я.

– Я знал, что ты можешь так подумать, – грустно вздыхает папа, – для вас, молодых, предания ничего не значат. Но если это правда? Готов ли ты погубить целых два рода? А когда все эти несчастья начнутся, остановить их ты сможешь лишь одним способом.

– О, есть возможность прекратить безумие? – вдохновляюсь я.

– Зря радуешься, – хмыкает отец, – по преданию, если счет предъявлен и беды уже начались, чтобы прекратить их, ты должен будешь вонзить этот кинжал в грудь своей избранницы из Теллетов.

Он указывает на лежащий перед ним клинок. Я содрогаюсь.

– Я должен разобраться во всем этом! – не желаю успокоиться. – Если все это правда, доказательства должны быть в моем поместье, в Келледоне!

– Разумеется, ты можешь этим заняться, – отец разминает шею. Он явно потерял надежду меня переубедить. К тому же, ему заметно нездоровится. Я вижу, как трясутся его руки, дыхание становится хриплым. Эта тема не прибавляет отцу хорошего самочувствия.

– Но ради всеобщей безопасности, пока не найдешь доказательства, что эта история пустышка, или наоборот, ты не должен сближаться с этой Мейлиной. И тем более, говорить ей правду. Пойми, ваше увлечение может стать смертельным для других! И сынок, если честно… что тебе одна упущенная любовная история? У тебя их будет еще много, Грессан.

3.4

Мейлина

Дни тянутся в ожидании новостей. Новостей от Грессана. Один. Два. Семь. Десять.

Я не смогла узнать ничего нового о вражде поколений. И начинаю думать, что вовсе не из-за этого отец предостерегает меня. Просто он мужчина консервативного воспитания и не может прямо так, напрямую, сказать, что лорд Адилор – коллекционер дамских сердец.

Но я не хочу верить, что Гресс забыл обо мне сразу, как только оказался в великолепном Галлтоне.

Когда проходит пятнадцать дней с отъезда Гресса, решаюсь на дерзость.

Ловлю момент, когда родители проводят вечер в гостях у старых друзей. Папа в последнее время хворал, но ему наконец стало лучше, и он сразу же решил этим воспользоваться. Отправился на посиделки, а мне это на руку.

Беру не экипаж, это слишком заметно, а любимого белого скакуна, и покидаю имение.

Я отправляюсь в дом с привидениями. Увидеть своими глазами, прибыл ли Грессан, восстанавливают ли его поместье.

На мне костюм для верховой езды, юбка-брюки, чтобы можно было свободно перемещать ноги и при необходимости даже перегруппироваться в мужскую посадку. Хоть это и не приветствуется, но иногда необходимо, если дорога плохая или требуется очень быстрая езда. Правда сложно представить, как девушка из хорошей семьи может со всем этим столкнуться.

Я накинула серый плащ с капюшоном, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Издали даже сразу и не скажешь, мужчина или женщина едет верхом.

Путь не близкий, но дорога оживленная даже вечером. Не хочется, чтобы меня узнали. И сворачивать на безлюдные тропы тоже боязно.

Но ответы получить нужно.

Мчусь, пустив коня во всю прыть.

Мне не страшно, что увидят, пусть и не пытаются остановить!

– Эй, парень, куда прешь, собьешь кого-нибудь! – несется мне вслед.

Плащ и правда работает.

Вот и поместье Адилоров. Дом с привидениями. С первого взгляда видно, что это некогда унылое место начинает меняться. Кто-то занялся сильно заросшим садом, появились клумбы. А в центральной части дома горит свет в окнах.