Таинственная самозванка на факультете прорицателей

ПРОЛОГ

– У меня нет больше дочери! – отец поджал губы и отвернулся, чтобы скрыть слезы.

– Нам придется забыть о твоем существовании, – вторила ему мама.

– Вы уверены в том, что делаете? – жрец в ослепительно-белых одеждах сурово посмотрел на моих родителей.

– Да! – ответили они в голос.

Я уставилась на них, не веря, что все происходит на самом деле. В груди разливался холод, ноги одеревенели, а голова кружилась от осознания непоправимости, шока и яростной обиды.

До последнего я надеялась, что мама и папа одумаются, вспомнят, в каком просвещенном веке мы живем, и не пойдут на поводу у предрассудков. Разрешат мне остаться дома, с ними! Ведь я ни в чем не виновата.

Но жрец совершенно серьезно начал проводить ритуал стирания личности.

Глорис Риз исчезнет, а вместо нее появится какая-то новая девушка, далеко отсюда.

Первое время я буду помнить свою настоящую жизнь, но постепенно она сотрется. Я стану считать ее сном и удивляться его причудливости.

– Нет! – закричала я в отчаянии. – Хочу принять свою настоящую судьбу! Не делайте этого со мной! Пощадите!

Ритуал проходил на крыше нашего дома. Площадка с террасой, на которой я столько раз загорала или пила чай, была разрисована магическими символами.

Повсюду расставлены свечи разных оттенков. Все цвета магии.

В правой руке проводника Силы – кадило на толстой цепи. Ароматный дым заполнил пространство, сгущался туманом. Пачули, сандал и амбра сплелись в сложный и почти осязаемый запах.

– Здесь убыло, там прибыло! – потусторонний голос жреца наводил еще большую тоску, хотя у меня и так слезы ручьем лились.

Родители сдались! Решили отказаться от меня из-за какого-то давнего пророчества!

Ненавижу гадалок и предсказателей будущего! Они разрушили мою жизнь.

В день своего двадцатилетия я, вместо того, чтобы принимать поздравления и распаковывать подарки, стою на крыше и готовлюсь исчезнуть!

И об этом мне сообщили накануне, когда я примеряла платье на свой первый серьезный юбилей.

– Глори, – сказал папа, – мы с твоей мамой надеялись, что нам удастся найти иной выход, поэтому не готовили тебя заранее. Но увы, завтра, едва наступит миг твоего рождения, за тобой явится само зло и заберет на вечные мучения.

– Что? – слова отца показались мне одной из его шуток, которые он единственный считал смешными.

– В день твоего рождения мы получили страшное предсказание. Завтра ОН придет забрать тебя. Но останется ни с чем, потому что Глорис Риз исчезнет за секунду “до”. И он не сумеет тебя найти. Но за это мы должны заплатить ужасную цену. Ты станешь другим человеком, Глори.

По отцовской щеке пробежала слеза, и я поняла, что все и правда серьезно.

– Мы с мамой не будем знать, кто ты и где ты. Чтобы тебя спрятали от проклятия, мы отдали все свои сбережения. Мы их делали на тот случай, если не удастся отменить пророчество. Средства немалые, они должны обеспечить твое будущее.

– Мое? Ведь меня сотрут! Я знаю, что такое этот ваш спасительный ритуал. Меня не станет!

– Глори, – отец попытался взять меня за руку, но я ее вырвала, – какое-то время ты будешь помнить все. И тебе передадут письмо с инструкциями, как себя вести.

– Нет, мне этого не нужно! – топнула я ногой. – Все эти проклятия – страшилка для детей! Разве можно из-за суеверий отказываться от своей дочери?

– Когда-нибудь ты меня поймешь, – вздохнул папа, – если сможешь вспомнить, конечно.

Я пробовала их переубедить. Умоляла, скандалила, рыдала, закрывалась в комнате, швырялась предметами, крушила мебель.

Пыталась сбежать, но родители были к этому готовы. Когда пришло время ритуала, меня вели силой. Я сопротивлялась, падала на колени, кричала, убеждала обратиться к другому прорицателю за уточнением прогноза, созвать консилиум, уверяла, что за двадцать лет методы ясновидения шагнули далеко вперед.

Бесполезно.

Благовония уносили мое сознание к звездам. Единственная мысль, которая застряла в голове: “Ненавижу пророков, гадалок и ясновидящих!”

– Я отрекаюсь от своей дочери, будто ее никогда и не было, – говорил отец, и то же самое повторяла мать.

Их жуткие, несправедливые слова эхом отдавались в моей пустой голове.

А потом туман заполнил ее, забил ноздри и легкие. Я перестала дышать, чувствовать, мыслить, слышать и видеть. Плакать тоже, и это единственный плюс. Тело вдруг стало невесомым на несколько мгновений. Затем в него будто одновременно воткнули миллион иголочек. Кажется, я кричала, но сама этого не слышала.

Темноты не было, был один только свет. Яркий, нестерпимый, во мне и вовне.

Не знаю, сколько прошло времени, когда я смогла открыть глаза.

– Ненавижу прорицателей! – простонала я последнее, о чем успела подумать, и тут же врезалась во что-то упругое. Или кого-то.

И услышала гневный оклик:

– Эй, вы что себе позволяете? На территории академии Аркоириса нельзя расхаживать голышом!

С ужасом я поняла, что незнакомец прав. Мое тело кокетливо прикрывала тонкая дымка магии, а больше ничего не было. В новую жизнь я должна прибыть без единой вещи из прошлого.

Я стояла, кажется, на небольшом стадионе. Вокруг были трибуны, слабо освещенные фонарями, к счастью, пустые, подо мной – мягкий газон. А еще я почти сбила с ног высокого молодого мужчину с длинными светлыми волосами. Мы оба не упали только благодаря ему. Я крепко вцепилась в широкие плечи, а он придерживал меня одной рукой, что было весьма пикантно, учитывая мой внешний вид.

Если мы на стадионе, значит, это спортсмен. По крайней мере, очень похож. Стройный, но под тканью ярко-синего форменного пиджака угадывается развитая мускулатура. Мужчина свирепо смотрел на меня сверху вниз, и от его взгляда я невозможно смущалась, понимая, что прикрыться могу только если самим незнакомцем. Его рука у меня на талии, между тем моему затуманенному сознанию казалась до странного уместной. Сильные пальцы чуть охлаждали разгоряченную магическим перемещением кожу.

– Эти адептки совсем стыд потеряли со своими дикими пари! С какого вы факультета? – сердито прокричал светловолосый, хмуря густые тёмные брови.

– Надеюсь, не с вашего, – просипела я.

Тут в ушах у меня зазвенело, вернулись иголочки, я вновь потеряла осознание себя.

И очнулась, потому что меня хлестали по щекам.

Неужели это красивый блондин так себя бестактно ведет? Приступил к пыткам!

Я в панике открыла глаза и закричала.

– Спокойно, спокойно, лерда Мирс. Выпейте, вам станет легче. К сожалению, при перемещении произошла небольшая путаница, но теперь вы на месте.

Совершенно бесстрастный мужчина неопределенного возраста в сером костюме, с короткими волосами стального цвета и лицом странного пепельного оттенка помог мне сесть и подал стакан, который я без колебаний приняла. Очень хотелось пить.

Утоляя жажду, я огляделась и поняла, что сижу на кровати в небольшой мило обставленной комнате, завернутая в одеяло.

– Слушайте меня внимательно и не перебивайте. От этого зависит ваша жизнь. Отныне вы – Глория Мирс, студентка первого курса академии Аркоириса. Факультет ясновидения, гадания и прорицательства.

ГЛАВА 1. Обмен

Я стояла перед зеркалом и нервничала.

Ситуация, в которую я попала, была ужасной. Хотелось завизжать, затопать ногами и крикнуть:

– Верните меня домой!

Но не было того, кто мог бы меня туда отправить. Да и дома тоже.

– Я – Глория Мирс, сирота. Студентка первого курса факультета … бееее…. факультета ясновидения, гадания и прорицательства. Ну как так?

В зеркале отражалась почти что и не я. Внешность мне тоже изменили. Еще утром у меня были прямые светлые волосы, едва достающие до плеч. Я подстриглась как раз перед днем рождения. Сейчас же я стала обладательницей густой копны русых пружинок ниже пояса.

Мои бледно-серые глаза приобрели фиалковый оттенок. Нос, чуть вздернутый ранее, распрямился и стал тоньше, а губы наоборот теперь выглядели более пухлыми, чем раньше.

Прикрыв глаза, я еще раз прокрутила в голове недавние события.

Серый мужчина положил рядом со мной на кровать сложенную аккуратной стопочкой одежду и монотонно, без выражения сделал сообщение:

– Вы проявились в академии Аркоирис, как уже зачисленная на первый курс студентка. Ваши родители заплатили по самому высокому тарифу, и вы имеете возможность учиться в лучшем образовательном учреждении нашего мира.

– Но почему ясновидение? Это какая-то насмешка!

– Я просил меня не перебивать. Лишь на этом факультете оставалось свободное место, куда можно было вас безболезненно встроить. Одна из студенток отказалась обучаться и забрала документы.

– Глория Мирс? – я вспомнила имя, которое мне назвали чуть раньше.

– Нет, Глория Мирс – это именно вы. Девушка, которую кто-то даже сможет вспомнить. Благодаря нашей магии, естественно. Воспоминания не будут четкими и слишком влияющими на жизни этих людей. Но по крайней мере, вы не явились из пустоты. Документы о зачислении, личное дело – все это совершенно настоящее. Вы сейчас в вашей комнате общежития, и соседка, которая скоро сюда зайдет, едва вас увидит, тут же вспомнит, как вас с ней сюда распределили. Особой семейной истории у вас нет. Вы – сирота, попали сюда из Латоина, благодаря одному из тамошних меценатов. Он покровитель приюта, в котором вы воспитывались. Латоин очень далеко отсюда и проверять никто не станет. Но если и захочет – в этом приюте будут необходимые документы. Все чисто. У вас вскоре могут появиться отголоски воспоминаний об этом месте.

– И какая у меня сейчас задача? – спросила я.

Серый пожал плечами.

– Жить. Просто жить. И молчать о том, что было с вами в прошлом, которое вы пока еще помните. Ваши родители отказались от вас, чтобы спасти. Все их объяснения в этом письме.

В руках этого пугающего и какого-то неживого типа появился пухлый конверт.

– Вот, возьмите. Как только извлечете письмо, его нужно сразу же прочесть, потому что через четверть часа оно рассыпется в прах. Время, которое сейчас стоит на паузе, продолжит отсчитывать мгновения, и придет ваша соседка. А моя роль выполнена.

– Но… – схватив конверт, я испуганно посмотрела на серого, – как мне тут быть, я же ничего не знаю?

– Как и все первокурсницы, – безразлично ответил мужчина, – вы только прибыли в новое место. В вашем багаже у кровати вы найдете папку с некоторыми полезными документами. Включая дневник, который мы за вас написали. Заметки из жизни Глории Мирс. Осваивайтесь.

– А как быть со способностями? – растерялась я, видя, что этот равнодушный человек собирается меня оставить.

– Вам придется изображать их. Артефакт вам в помощь в той же папке. А теперь все, мое время пребывания в Аркоирисе закончилось. Прощайте.

И он просто исчез.

Только тогда я поняла, что кроме одеяла на мне ничего нет. Встала, оделась и подошла к зеркалу, где и увидела свое новое “я”.

Что же случилось? Какое предсказание получили родители, когда я появилась на свет?

Готова ли я узнать это прямо сейчас и снять с паузы время?

Решив, что тянуть смысла нет, я распечатала конверт и вытащила два листа бумаги, исписанных мелким почерком.

Это рука моего отца.

“Моя дорогая доченька, если ты это читаешь, значит мы попрощались навеки”.

Перед глазами у меня поплыло, голова закружилась.

И буквы вдруг сложились в картинку. Я могла не только читать, но и наблюдать, как разворачивалась эта трагическая история.

1.2

Мои родители состояли в самом романтичном на моей памяти договорном браке. Папе было десять, а маме пять, когда их семьи заключили соглашение. И дальше они росли уже женихом и невестой.

Глядя на их отношения, я всегда мечтала, что у меня в жизни будет так же. И расстраивалась, когда поняла, что мне-то не собираются жениха искать по той же схеме. Когда я спрашивала об этом родителей, мама терялась, а папа отшучивался, что не видит достойных его дочурки кандидатов. Теперь-то я понимаю, они не хотели брать на себя обязательства, которые не смогут потом выполнить.

Я читала историю моих родителей и погружалась в нее. Видела живые картинки и могла чувствовать все эмоции участников. И дело не в моем воображении, это письмо было написано магическими чернилами.

Они только недавно поженились. Молодой муж носил свою драгоценную супругу на руках. Они дышали друг другом, казалось, если исчезнет один из них, и второму не останется воздуха.

В тот роковой день отец, граф Энтонис Риз, отправился на традиционную охоту с другими благородными мужами. Ему не очень хотелось расставаться со своей юной и прекрасной женой на целых два дня всего-то спустя месяц после свадьбы. Они оба решили, что этим и объясняется его нежелание уезжать и ее печаль при его сборах.

Но все оказалось куда хуже.

Охотники вернулись уже к вечеру, молчаливые, осунувшиеся. На широком плаще, растянутом и закрепленном между двух коней, лежал бездыханный Энтонис, изодранный когтями медведя. Но раны, нанесенные зверем, были не единственными.

Когда хищник неожиданно явился из глубины леса и набросился на молодого графа, один из друзей решил его спасти. Прицелился в медведя и… попал в несчастную жертву.

Пока раненого довезли до дома, он был совсем уж плох. Пришедший на зов целитель только руками развел.

– Жизнь уже почти покинула его, душу и тело связывает нить в сто раз тоньше волоска, – сказал он, – вы можете только попрощаться с мужем, госпожа Риз.

– Нет! – прохрипела несчастная молодая супруга. – Я не могу его отпустить. Он – вся моя жизнь! Любить его для меня все равно что дышать, я не помню себя без этой любви.

И вместо того, чтобы сидеть у ложа умирающего, держа его за руку, Эрния Риз искала того, кто привяжет душу к телу раненого, не даст ей умереть.

– Смерть уже наложила свою печать на его чело, – сказал хмурый черный колдун, сильнейший в округе. Его графские слуги по приказу юной госпожи искали всю ночь и уговорили прийти к утру, пока Риз еще дышит.

– Даже моя магия тут бессильна, – проскрипел ведьмак, – смерть не признает уговоры.

–А что она признает? – от рыданий Эрния мало что видела перед собой, она сжимала холодную ладонь мужа и пыталась удержать колдуна у смертного одра.

– Обмен, – коротко ответил темный, – жизнь на жизнь. Душа на душу. Жнец уже стоит в изголовье кровати и не уйдет просто так.

– Но на чью жизнь может быть заключен этот обмен? – ужаснулась Эрния. – Я готова отдать свою, но Энтонис не захочет принять такой выбор. И жертва будет бессмысленной.

– Только это тебя останавливает? – зловеще спросил колдун.

– Да, – твердо сказала Эрния, – я готова всем пожертвовать ради него.

– Даже чем-то, что тебе ближе и роднее собственного мужа? – голос темного стал сиплым, будто ветер с ней разговаривал. И молодая женщина поняла, что сейчас колдун только повторяет слова, которые вкладывает ему в уста кто-то невидимый. Глаза темного стали стеклянными, лицо превратилось в маску. Это было жутко, однако давало надежду на вмешательство мощной силы, способной помочь.

– Никого и ничего нет для меня дороже, – не испугалась графиня.

– Значит, готова совершить обмен не глядя? Еще не зная, что отдаешь?

– Готова. Бери что хочешь, оставь нас живыми. Ради любви мне ничего не жаль.

Колдун рассмеялся. И его хохот показался громовым раскатом.

– Я согласен на обмен. Мужа твоего отпускаю. А за расплатой приду, когда самая молодая здесь душа повзрослеет и войдет в самый цвет. Не прощаюсь.

Эрния была слишком юна и взбудоражена, чтобы задуматься над словами Жнеца. Она только лишь поняла, что Энтонис будет жить.

Темный колдун затряс головой, глаза его приняли человеческое выражение.

– Выбор сделан, – сказал он мрачно.

Он что-то еще хотел добавить, но Эрния увидела уже, как дрогнули веки мужа и бросилась к нему.

Махнув рукой, колдун вышел. Ему уже было уплачено золотом. А Жнец за своим вернется.

1.3

Энтонис поправлялся удивительно быстро для такого серьезного ранения. Совсем скоро встал на ноги, к радости любящей жены. А через некоторое время вдруг занемогла молодая супруга. Врач, которого вызвали к больной, обрадовал супругов еще раз. Неудовлетворительное состояние Эрнии объяснялось ее интересным положением.

Энтонис, который уже обрел в полной мере подвижность, прыгал как ребенок. А вот жена его в первый раз задумалась о странных словах страшного Жреца.

“Самая молодая здесь душа”. Кого же он имел в виду? Наверняка ее, Эрнию, поскольку остальные были старше.

Так что же, она родами умрет?

Или… страшная догадка пронзила сердце будущей матери. Она ведь уже могла быть беременна, когда произошла трагедия!

Вот тогда начались сомнения и терзания. Эрния не хотела рассказывать мужу, что ее беспокоит. Словно именно тогда страх из домыслов и дуновений ветра превратится в осязаемую угрозу, молот, зависший над их головами.

Но Энтонис заметил настроение супруги и вытянул из нее признание. Правда, дитя к тому времени уже вовсю весело пиналось в ее чреве, и казалось, вот-вот выглянет поздороваться.

– Возможно, ты преувеличиваешь, милая, как свойственно всем беременным, – попытался успокоить он жену, услышав ее сбивчивый рассказ. Признаться, из него он мало что понял.

Да и по правде сказать, испуганная женщина на сносях – не лучший рассказчик. Она боялась произносить вслух слова “Жнец” и “Смерть”, поэтому из ее объяснений и жестов выходило, что из-под пола вылез то ли хлебороб, то ли косарь и сказал, что когда созреет самая юная душа, она уйдет с ним “туда”. Предположительно тоже в подпол.

– Он, конечно же, просто пугал тебя, проверяя твою верность мне, – говорил Энтонис. И в голосе его звучала такая убежденность, что жена немного успокоилась. Но все равно заручилась согласием мужа позвать астролога, гадалку и ясновидящую сразу, как дитя появится на свет.

Когда у тебя рождается ребенок, так сразу и не скажешь, награда ли это за твои праведные поступки, или наказание за грехи. Но в любом случае, это всегда урок.

Счастливый миг явления в мир меня, Глорис Риз, настал, под дверью роженицы топтались три лучших в нашем королевстве ведуньи.

Астролог расчертила схему на карте неба… и упала в обморок.

Гадалка раскинула карты, нахмурилась, перетасовала колоду еще три раза, каждый раз делая новый расклад. Потом молча собрала карты, спрятала в кожаную сумочку и схватилась за голову.

Ясновидящая посмотрела в мои чистые младенческие глаза и упала на колени, заламывая руки.

– Ой, да что ж это делается, люди добрые, – запричитала она, – двадцать лет бедняжке отмерено…

– И да ни одним мгновением больше, – подтвердила гадалка, проклятие страшное на ней.

– Это ж не асцендент ей по карте звездной идет, а петля на шее! – кивнула астролог, которую как раз привели в чувства с помощью нюхательных солей.

Такое единодушие чтецов будущего впечатлило даже моего отца.

И следующие двадцать лет он посвятил поиску вариантов моего спасения. Папа чувствовал себя непосредственным виновником несчастья, которое со мной должно произойти. Ведь это его должна была забрать костлявая. Поэтому отец, в первую очередь, попытался обмен отменить и занять свое место. Но ему никто тут помочь не смог, тот же самый темный колдун отказался что-то делать, мол ваша душа уже товар просроченный, нечего лезть граблями в тонкие материи.

Уже ближе к роковой дате мои родители через кучу знакомых нашли магический орден, очень древний и загадочный. За огромную сумму денег эти легко путешествующие по мирам волшебники согласились спрятать меня от несчастливой судьбы.

Увы, меня они в другой мир перенести не смогли бы, ранг не тот, поэтому я осталась в Аркоирисе. Но попала в как можно большее удаленную от моего дома точку, общемировую академию Аркоириса, уединенный храм магических дисциплин. И недисциплинированных студентов и студенток. На единственный курс, где для меня нашлось место. И теперь мне предстоит притворяться пророчицей!

Но мой единственный магический дар – перемещение силой мысли без применения заклинаний и артефактов. Как он мне поможет предсказывать будущее?

Вопрос времени, когда снующие вокруг ясновидящие распознают во мне самозванку.

ГЛАВА 2. Магия цвета индиго

Пораженная трагичной историей своего появления на свет, я сидела на кровати, тупо хлопая ресницами. Теперь я доверяла беспокойству родителей, у них были все основания считать, что за моей душой придет вестник самой смерти. Тут мало кто сомневался бы, наоборот, родители по молодости были слишком легкомысленными и не поняли сразу нависшей над ними, а точнее, надо мной, угрозы.

Хотя, я может бы тоже как раз по этой причине на их месте ничего такого не почувствовала. Но раз уж меня скрутили и кинули на какого-то блондина, мне приходится внимательно относиться ко всему происходящему.

Вспомнив о блондине, я смутилась. Очень надеюсь никогда его больше не встретить. Академия Аркоириса огромная, я о ней читала, когда думала, куда поступить. Тут можно за все время обучения ни разу не пересечься.

Дверь скрипнула, и в комнату вошла худенькая, маленькая девушка. С первого взгляда ее можно было принять за девочку-школьницу. Она стояла, растерянно на меня уставившись.

А потом на ее лице проступило узнавание.

– Глория! Ты наконец-то заселилась! А то я переживала, что ты заблудилась в общежитии. Пришла в комнату, а тебя все нет и нет.

Значит эта малышка – моя соседка. Еще бы узнать, как ее зовут. Предполагается, что мне это известно.

– Да, у меня кое-какие вещи затерялись по пути, искала, – я вымученно улыбнулась, – извини, я совсем за всеми этими хлопотами потерялась. Даже элементарные вещи забываю. Скоро могу и не вспомнить твое имя.

Девчонка тоненько засмеялась.

– А ты шутница, – она замахала руками, – мы же с тобой не знакомились, я тебя мельком видела, а потом в списках прочитала имя соседки. Я – Лира, со стихийного. А ты на какой поступила?

– Прорицательства, – выдавила я, осознавая, что мне теперь из себя придется изображать ясновидицу. Надо разобрать чемодан, который мне неизвестные спасители сообразили. И найти артефакт, о котором говорил “серый”.

– Ой, мне так ваша форма нравится! – Лира сложила маленькие ручки на груди. Интересно, то что она такая миниатюрная – признак принадлежности к гномьей расе? Или просто так уж вышло?

Правда, гномы не такие хрупкие, они хоть низкорослые, но основательные, с широкой костью и тяжелой поступью. А этой если крылышки приделать, феечка получится.

Лира подбежала к шкафу и широко распахнула дверцы.

– Ты уже свою повесила, можно любоваться! – обрадовалась необычная соседка.

А я пялилась в шкаф, гадая, какой из форменных костюмов мой. Размер вот так издали на глазок оценить сложно.

На плечиках виднелись четыре комплекта. Два ярко-синих и столько же розовых. Надо полагать, это повседневная и парадная одежда.

Да уж, куча головоломок ожидает меня в моей новой жизни.

– А и любуйся, – разрешила я, тряхнув кудрями и вздрогнув, когда русая пружинка упала мне на лицо. Как же это непривычно!

– Можешь даже достать и посмотреть, чего мелочиться!

– Ой, правда? Как чудесненько!

Лира чуть в ладоши не захлопала и тут же вытащила синий элегантный пиджак с золотистой эмблемой в виде третьего глаза на лацкане.

– Магия цвета индиго! – сказала она с придыханием, прикидывая костюм прямо на вешалке к себе. Да уж, при нашей разнице в росте мой пиджак для нее как плащик или пальтишко.

– А почему у вас розовый? – спросила я. – Это к какой стихии относится?

– Ко всем, – объяснила Лира, – если все стихии живут в гармонии, то по весне все расцветает и оживает. Появляются первоцветы нежно-розового оттенка. А если чего-то не хватило, то почва высохла, заботилась и растения погибли. Я как раз почвенница. Хочу в совершенстве овладеть заклинаниями ускоренного роста зелени и плодов. Так что у нас с тобой будет все для салата в любое время года!

– Шикарно, – оценила я.

– А ты, наверное, гадать умеешь? Или еще как-то видишь будущее? – с любопытством спросила соседка.

– Да, умею, наверное, – немного невпопад согласилась я, – но мне еще все это развивать и развивать.

– Всегда мечтала уметь предсказывать грядущее, – с завистью протянула Лира, – а ты мне погадаешь?

– Эм… конечно. Но не сегодня, очень уж устала я от всей этой суматохи.

– Да, действительно, – спохватилась Лира, – надо отдыхать, завтра же первый день занятий!

Она бережно вернула мой костюм на место.

А я с тоской подумала, что мне еще и гадалкой притвориться придется.