Шрифт:
-100%+
© Наталия Журавлёва, 2017
ISBN 978-5-4490-0900-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Морозная история
День морозный. Солнца шарик.
Кот на печку спать залез.
Мышь в углу привычно шарит,
Бабка мясо к ночи жарит.
Мне – идти за ёлкой в лес.
В рюкзаке – чаёк, ватрушка,
В чае – рюмка коньяку.
Знает умная старушка:
Выбор ёлки – не игрушка,
Трудно будет мужику!
На деревьях снег искрится,
Мнётся с хрустом на лыжне,
Иней колкий серебрится
На усах и на ресницах,
Воздух вкусный. Любо мне!
Ёлки все на крепких ножках,
Хороши, как на подбор:
Зелены, в алмазных крошках,
В белых праздничных одёжках —
Хоть любую под топор!
Но рубить для дома ёлку
Буду я совсем не здесь!
Торопиться нету толку:
Бабка мне намылит холку
И погонит снова в лес.
В прошлом годе углядела
Ветки пышностью не те!
Завелася, знамо дело,
И пыхтела без предела…
Пышность рыскал в темноте!
Нет, пойду я в лес поглубже:
Там, вдоль поля, ёлок – тьма!
Хорошо, что снег завьюжил,
Ровно лёг на грязь и лужи,
Понимаете – зима!
Вот они, мои красотки —
Все в нарядах снеговых,
Словно модницы-молодки,
В шубках длинных и коротких,
В белых шалях пуховых!
Но рубить пока не буду —
Надо силы подкрепить.
Время основному блюду:
Коньячком прогнать простуду,
Чаем выпечку запить!
Благодать! Однако, рьяно
Холод начал щёки жечь.
Зимний день сгорает рано,
Медлить больше я не стану:
Елку – бабке, сам – на печь!
Я с красавицей пушистой…
Чу! Похоже, голоса…
Кто за лесом в поле чистом?
Ох, неужто – террористы?!
Ну-ка, дед, разуй глаза!
Ветки сдвинув осторожно,
Зоркий свой бросаю взгляд…
Что же вижу? Матерь Божья!
И представить невозможно!
Точно: Абвер и Моссад!
Белым днём, за лесом нашим,
Без зазрения границ!
Не дошло б до рукопашной…
Мордой, впрочем, там не страшен
Ни один из этих… лиц.
Ах, ты… Снег уж больно хрусткий:
Не услышать их, поди шь..
Но лопочут не по-русски:
У кого-то глазки узки,
Кто-то чёрен, кто-то рыж.
И одеты все добротно:
Шубы, шапки, бархат, мех.
Снег уже стеною плотной,
Но весёлый, беззаботный
Я над полем слышу смех.
Ишь, смеются, бородаты…
Будь что будет, я иду!
Не зудит никто: «Куда ты?!»
Так в атаку шли солдаты —
Победить в бою беду.
Из-за ёлок вылетаю:
Палки – прочь, в руках топор.
Испугал пичужек стаю…
Как остался жив, не знаю —
Страшно вспомнить до сих пор!
«Эй, – кричу, – сдавайся, ворог!
Танки, пушки – все за мной!»
Снег насыпался за ворот,
Хрипло каркнул где-то ворон,
Враг ответил… тишиной.
Смех замолк, утихли речи,
Перестал валиться снег.
Загудели мне навстречу:
«Здраве буде, человече!»
«Здравствуй, добрый человек!»
«Барев дзез! Бонжур! Хеллоу!
Норуон норгуй! Ахой!»*
К битве с недругом готовый,
Я смешался, право слово:
Враг-то вовсе неплохой!
Вышел старче в шубе красной —
Ну, знакомый мне до слёз!
Говорит мне громогласно:
«Ты боишься нас напрасно,
Я – обычный Дед Мороз!»
«Дед Мороз? А это – слуги?
Что, Морозы – короли?» —
Я сдерзил ему в испуге.
Он же молвил: «Это – други!
Изо всех концов Земли
Собрались на поле светлом
Мы – Морозы разных стран:
Поболтать о том, об этом,
Спеть с Метелицей дуэтом,
Выпить «Снежного» стакан!
Мы морозным коллективом
Собираемся раз в год.»
«Так у вас – корпоративы,
«Огоньку» альтернатива?»
Крякнул старче: «Во даёт!
Вижу, ты мужик толковый!»
Что тут можно возразить?
Мне цена-то не целковый!
У меня компьютер новый:
Можно фильму загрузить,
Или новости о нефти,
О валюте и войне
(Что творят в Украйне, черти!)
Обсудить с женою вместе —
Мир открыт и ей, и мне.
Деды были рады очень:
«Ну, Петрович, удружил!»
И смеялись что есть мочи…
Тут загадка, между прочим:
Имя кто им доложил?
Ну, да Бог с ним… Я ить тоже
Их запомнил разом, вдруг:
Желтолицый, чернокожий,
Узкоглазый – все похожи
На Мороза, каждый – друг!
Мы шалили, как мальчишки,
И лизали дружно лёд,
Пили сладкое винишко,
Что-то ели: с виду шишки,
А внутри – орех и мёд.
Я сдружился с каждым дедом:
Было, что нам обсудить!
«Мир – народам!» – с этим кредом*
Мы б смогли любые беды
В белом свете победить!
Что с того, что я – Петрович,
По фамилии Клестов?
Коль нужна для мира помощь,
То меня не остановишь:
Стать Морозом я готов!
Кабы встали мы, Морозы,
У руля хотя б на ночь,
Вмиг войны бы стихли грозы,
Прекратились боль и слёзы —
Власть – улыбкам! Беды – прочь!
Кыш Бабай и Йолупукки,
Санта Клаус, Одзи-сан —
Протянули дружбы руки
Мне Морозы разных стран!
Пер Ноэль, Баббе Натале,
Фазэ Критсмас, Телапо…
Говорили и мечтали,
Снега звёздочки блистали —
Было мне в мороз тепло.
Но пришла пора прощаться:
Скоро, скоро Новый год!
До свиданья, други-братцы,
Детки будут обижаться,
Коль Мороз к ним не придёт!
Руку дай, Баббе Натале,
Ты недаром ближе всех —
Мы с тобою хохотали:
У меня жена – Наталья!
Чао, тёзка! Снова смех…
…Наста острые осколки
С тонким визгом лыжи трут,
Елей гладкие иголки
Запушились… я без ёлки!!!
Ну, Петрович… Всё, капут!
Как лягушки, скачут мысли:
Чем смягчить вину могу?
Тут в прыжке они зависли —
Краше я не видел в жизни:
Во дворе моём, в снегу,
Рядом с бабкою в пальтушке,
Ель-красавица стоит
В шишках, звёздочках, игрушках!
Вся, от низа до макушки,
Бриллиантами горит!
А у ёлки – как иначе! —
Кукла в шубе, шапке – Дед.
С животом, что круглый мячик,
(Что поделаешь, не мальчик) —
Двухметровый мне привет!
Узкоглазый, чернолицый
И картошкой – красный нос.
Бабка радостью лучится!
Я не мог не поклониться:
«Здравствуй, дедушка Мороз!»
*Приветствовали меня на разных языках:
Барев дзез (Армения)
Бонжур (Франция)
Хеллоу (Англия)
Норуон норгуй (Якутия)
Ахой (Словакия)
*Тут мне подсказали, что правильно надо – кредо.
Вы уж извиняйте деда, ошибаюсь иногда.
*Кыш Бабай – из Татарстана
Йолупукки живёт в Финляндии
Санта Клаус – его представлять не надо!
Одзи-сан – японский брат Мороза
Пер Ноэль – радует детишек Канады и Франции
(Есть ещё Баба Ноэль – разносит подарки в Израиле
и Иране
Папа Ноэль – в Египте, Испании и Латинской Америке)
Баббе Натале – итальянский Дед Мороз
Фазэ Критсмас примчался на встречу из Великобритании
Телапо – брат нашего дедушки из Венгрии
Три Медведева
Сказка для взрослых
Никакого отношения к премьеру не имеет. :)
Спать пора, мой друг любезный,
Видишь: месяц за окном.
Выпей трав отвар полезный
Вместо кофе с коньяком,
Спрячь подальше сигареты —
Пользы нет в них ни на грош!
Ляг и слушай сказку эту:
Сон придёт, и ты уснёшь.
На краю деревни нашей
Жили-были и живут
Дед и бабка с внучкой Машей.
Кормит их крестьянский труд,
Помощь есть от вдОвой дочки:
Из Европы евры шлёт.
Но отборные грибочки
Сами солят каждый год!
Разбудили рано Машу.
Съела нАскоро, бегом,
Сытный завтрак: с маслом кашу,
Венский штрудель с молоком.
Джинсы драные надела,
Кепку, кеды «Адидас» —
По грибы-то, знамо дело,
Это будет в самый раз!
С жёлтой новенькой корзинкой —
На продажу дед плетёт —
Быстро шла лесной тропинкой.
Знала каждый поворот
С детства, каждую сосёнку,
Улыбалась даже пню,
Помогая песней звонкой
Разгореться ярче дню.
Но увы – закрыла тучка
Солнца радостную рать!
«Ничего, – бодрилась внучка, —
Комары не будут жрать!
А грибов, грибов-то сколько!»
Знать, удача нынче с ней:
Гриб торчал под каждой ёлкой —
Тот, что всех грибов ценней!
И, в азарте объяснимом,
С визгом, аханьем – вперёд!
Ни грибочка чтобы мимо,
Всех в корзинку заберёт!
И, понятно, закружилась…
Компас – дома, солнца нет —
Наша Маша заблудилась!
Где ты, баба? Где ты, дед?!
Вышла Маша на опушку —
Лес неведомый кругом.
Вдруг увидела избушку —
Двухэтажный скромный дом.
От зверей вокруг ограда:
И остра, и высока.
Но гостям здесь, видно, рады:
На воротах нет замка!
И входные настежь двери —
Как же можно не войти?
Здесь в добро и честность верят —
Маше с этим по пути!
Ну, пока там суть да дело,
Что ещё добавлю я:
Этим домиком владела
Очень справная семья.
Дом построили недавно,
Получился хоть куда!
Всё работает исправно:
Газ, дорога, свет, вода.
Михаил Медведев, значит,
Был финансово богат,
Лыс и сказочно удачлив.
Мишка, сын – Медведев-младший,
Жёнка Долли – сущий клад,
Прямо скажем, не простая —
То ли стоп-модель, то ль топ:
Высоченная, худая.
Сын – лентяй и остолоп.
В животе у Маши пусто:
Час обеденный пришёл,
А в избушке пахнет вкусно,
И накрыт стеклянный стол.
На фигурных ножках, низкий —
Для богатых, не для нас,
И тарелки, а не миски,
И фарфор, а не фаянс.
Три причудливых кастрюли…
Нету больше сил терпеть!
Но на грубом, жёстком стуле
Плохо Машеньке сидеть.
Место пыток, а не стульчик —
Не на Машин тонкий вкус!
В кресле, верно, будет лучше!
Но случился тут конфуз:
Мягким слишком было кресло,
Не её формат, увы:
Ноги вдруг взметнулись резко,
Мало выше головы!
Ей себя ужасно жалко:
Очень хочется присесть.
Тут увидела качалку:
Вот и ей местечко есть!
Маша, чуть качаясь в кресле,
На кастрюлек смотрит ряд:
«Что плохого будет, если
Я попробую подряд
Понемножку, по кусочку?
Есть немыслимо хочу!
Не убудет, это точно…
Я… грибами заплачу!
Ой, а где они? Неважно!
Три кастрюли – вот успех!»
И суёт свой нос отважно
В ту, что явно больше всех.
Отбивная! С луком! С кровью…
Маша вилку, нож берёт
И, не дрогнув даже бровью,
Отправляет пробу в рот.
Фу! Преступно много перца!
Тут едок живёт крутой!
Жар во рту, надежда в сердце:
Во второй кастрюльке что?
«О-ох… Редиска, лист капустный,
То ли спаржа, то ль шпинат,
Две морковки… Да, не густо!
Рациончик небогат!
Что же в третьей? Два хот-дога!
Чикенбургер! Красота!
Я возьму чуть-чуть… немного…
Всё слупила! Вот беда!»
Подскочила Маша в кресле —
Что-то в нём сломалось вдруг:
Резкий треск, негромкий стук,
И… упала с креслом вместе.
Встав, потёрла Маша шишку.
Вот уж правда: смех и грех!
Поломала… это слишком…
И она пошла наверх,
Поискать чтоб инструменты:
Клещи, гвозди, молоток.
Ах ты ж! Там апартаменты!
Эх, поспать бы ей чуток!
Ну, хотя б на этом ложе,
Что в сиреневых шелках.
Ой! На царское похоже,
А лежишь, как на досках!
(То глава семейства, кстати,
Сильно маялся спиной:
Как-то в Альпах был с женой
И упал. Не с лыж – с кровати.)
Нет уж, этак спать несладко:
Жёстко, низко в головах…
Вот хорошая кроватка —
С балдахином, в кружевах!
Маша плюхнулась в душистый,
Ярко-розовый каприз
И сейчас же быстро-быстро
Поплыла куда-то вниз!
«Блин! Упала, как в болото,
Аж перехватило дух!
Крыша едет у кого-то —
Так любить лебяжий пух!
Не придумаешь печальней:
Страх наводит красота!
Ну-ка, что там в третьей спальне?
Блеск! Нормальная тахта!»
Под огромным тёплым пледом
Задремала Маша враз.
Эх, не знают бабка с дедом,
Где их внученька сейчас!
Сам-то в город отлучился,
С ним супруга и сынок.
Но оболтус отличился:
Дом не запер на замок!
Сына выругав за дело,
Развернулся, зол и хмур.
Комаром жена зудела:
Как же пилинг, педикюр?!
Наконец, домой вернулись.
Дверь, ворота – без замка!
В дом немедленно рванулись,
Позабыв и про сынка!
Батька видит взором цепким:
Кто-то смел подвинуть стул!
Припечатал словом крепким,
Долли следом: «Караул!
С кресла сброшена перинка!»
Шмыгнул носом и юнец:
«Ничего себе картинка…
Да качалке-то капец!»
Старший снял с кастрюли крышку,
Громогласно заорал:
«Эй, смотрите! Дашка! Мишка!
Гад мою свинину жрал!»
Долли всхлипнула: «Неплотно
Вор мою закрыл еду,
И завяло всё! Голодной
Смертью нынче я паду!»
А Медведев-младший, Миша,
Усмехнулся: «Молодец!
Слопал всё! Силён парниша!
Ну, башку снесёт отец!
Даст в табло, как в наковальню,
И мозгИ ищи-свищи!
Ой, подняться надо в спальню,
Что-то мачеха пищит!»
В гневе был глава семейства:
Кто-то смял шелка! Бардак!
Долли плакала: «Злодейство!
На кроватке всё не так!»