Бухта Магнолия. Магия, чистая и злая

– Что привело вас на остров? – спросил Люсьен.

– А кому есть до этого дело? – парировал рыжий.

Ага, значит, он у них верховодит. Во время разговора цвет глаз рыжеволосого менялся, стал из синего фиолетовым. Значит, это были азулины. У жителей Азулиновых островов глаза меняли цвет в зависимости от хода мыслей и настроения. Насыщенный зеленый – жажда знаний. Синий оттенка морской волны означал радость и свободу. Красный – страсть или злость. А фиолетовый? Люсьен не мог вспомнить, но предполагал, что фиолетовый – недоверие или любопытство.

– Тому, кто может предложить вам работу, – ответил Люсьен с самодовольной улыбкой. – В том случае, конечно, если вы ее ищете.

Подростки вопросительно переглянулись. Люсьен не был особо силен в чтении мыслей по лицам, но глаза парней облегчили ему задачу. Они снова изменили цвет. Из фиолетового к желтому – полному надежды? – потом к розовому и лиловому. Уникальные свойства радужки выдавали природную искренность азулинов, и это делало их легкой добычей. Уже теперь Люсьен знал, что они согласятся на его предложение.

– А что за работа? – поинтересовался рыжий.

Это был ключевой вопрос и сигнал для Люсьена. Дальше он мог отбарабанить свою речь даже во сне. Он повысил голос, чтобы его услышали и другие приезжие и, может быть, проявили интерес к визитным карточкам «Талантливых решений», которые он раздавал.

– Ты спрашиваешь про конкретную работу? О, такой подход к делу ты должен отбросить, раз уж прибыл в Бухту Магнолия. Разве ты не слышал, что здесь возможно все? Кем ты хочешь быть? Бизнесменом? Банкиром? Исследователем? Актером? Чего бы ты ни пожелал, это ждет тебя здесь, только руку протяни.

– И ты хочешь сказать, что у тебя для всех найдется работа? Да кто ты такой? Великий предприниматель всех времен или, скорее, шарлатан? – спросила немолодая женщина, вставшая за подростками.

Вот и славно! Люсьен привлек к себе внимание приезжих.

Он достал из кармана пачку визитных карточек и протянул подросткам:

– «Талантливые решения» всегда в поиске одаренных сотрудников, у нашего подразделения есть контакты со всеми крупными фирмами города. Зарегистрируйтесь на нашем сайте. Вам нечего терять, а приобрести вы можете светлое будущее!

Это была беспроигрышная ситуация для всех: приезжие получали шанс найти работу и, соответственно, построить лучшую жизнь. Предприниматели Бухты Магнолия выигрывали от постоянного притока дешевой рабочей силы, а Люсьен между делом получал комиссионные.

Приезжие один за другим брали визитки. Даже недоверчивая пожилая дама взяла одну. Какой все-таки был успешный рабочий день! Круг интересующихся уже поредел, как кто-то вдруг громко спросил:

– А сколько малов стоит жизнь человека?

Что-что? Люсьен, привстав на носочки, попытался увидеть, кому принадлежит голос. Перед ним, скрестив на груди руки и склонив голову набок, стояла молодая женщина. С виду ей было лет двадцать с небольшим. Точеная фигура, бирюзовые локоны; темно-красные глаза вызывающе сверкали. Она была явно азулинка, только одежда на ней гораздо современнее, чем на только что прибывших пассажирах джонки: просторная куртка военной маскировочной расцветки, украшенная вышитыми цветами, облегающие джинсы и тяжелые ботинки.

– Так сколько же? Десять малов? Пятнадцать? – допрашивала она, раздувая ноздри. Гневное выражение придавало ей привлекательности.

– Десять малов? – растерянно повторил он.

– Примерно столько ты, должно быть, берешь за одну душу, не так ли?

– За посредничество в найме работников, – поправил ее Люсьен. – А ты тоже работаешь на «Талантливые решения»?

Она презрительно фыркнула и закатила глаза, которые приобрели оранжевый оттенок.

– Хочешь – возьми. – Он предложил ей последнюю оставшуюся у него визитку.

Девушка не взяла карточку, и его протянутая рука повисла в воздухе.

– Ты хотя бы понимаешь, что здесь делаешь? – презрительно спросила она.

Основную часть времени Люсьен не имел никакого понятия о том, что он делает, особенно в последние дни. Но вслух произнес:

– Я помогаю людям подойти на шаг ближе к мечте.

– И что же это за мечта такая? – поинтересовалась она. – Сон, из которого уже никогда не выбраться?

Он не успел отразить этот выпад, как она присела на корточки и погладила свинку по голове. На губах девушки заиграла улыбка. Все-таки животинка была хорошим партнером по бизнесу и еще лучшим спутником! Люсьену уже пора было придумать кличку для своего хвостика.

– Я видела тебя недавно в городе Крепостная Стена, – сказала азулинка, не поднимая головы.

– Ты… меня? А что ты там делала?

Она посмотрела на него снизу:

– Меня больше интересует, что ты там делал? Вот видишь, ты не хочешь отвечать. Продолжай в том же духе. Правило номер один города Крепостная Стена: никого не спрашивай, зачем он туда идет.

И она снова переключила внимание на свинку.

– Хочешь, я задам тебе элементарную арифметическую задачку?

Смена темы сбила Люсьена с толку. Но он собрался и снова растянул губы в дежурной улыбке. Вообще-то, он был рад, что не надо объяснять причину своего визита в город Крепостная Стена.

– Ну, если ты мне за это скажешь, как тебя зовут.

– Может быть, – согласилась она. – Сколько денег ты зарабатываешь в месяц с помощью «Талантливых решений»?

– А ты с какой целью интересуешься? Хочешь знать, хороший ли я улов для тебя?

Улыбнувшись, она закусила нижнюю губу. Большинство простых женщин с островов покраснели бы от такого вопроса, но красивая азулинка невозмутимо играла со свинкой.

– Можешь не говорить, сколько на твоем банковском счету малов. Просто возьми свой заработок за месяц, подели его на стоимость привлечения одного работника. И узнаешь, сколько человек в месяц ты приводишь в «Талантливые решения».

Он и без пересчета это знал. Его доход разнился от месяца к месяцу в зависимости от погоды: во время бурь джонки приземлялись реже.

В плохие месяцы, как показывали его вычисления, он все-таки набирал пятьдесят человек, а в хорошие – вдвое больше.

– Посчитал? – спросила она, и он кивнул. – Хорошо. А теперь скажи мне, скольких из этих людей ты еще можешь вспомнить?

Наконец она встала, уперев руки в бока, и заглянула прямо ему в лицо.

– Скольких? – повторила она. – Половину? Четверть? Меньше? А куда, как ты думаешь, подевались остальные?

Люсьен никогда не мог похвастаться хорошей памятью на лица, но то, сколь немногих он смог воскресить в памяти, удручало. Не было ли это очередным симптомом зильфуровых вен? Не добралась ли болезнь уже и до его мозга?

– Что значит «куда они подевались»? – спросил он.

– Их давно уже нет на острове. – Она повернулась вокруг своей оси. – И нет в твоей памяти. Где же они тогда?

– Я не понимаю вопроса.

Она вздернула брови, и это придало ей одновременно и милый, и заносчивый вид.

– Да где тебе. Может, когда-нибудь потом я все объясню.

– А что, мы еще увидимся? – спросил Люсьен, и она кивнула:

– Сегодня вечером. В Университетском городке. Я слышала, в Лунном клубе будет вечеринка. Найдешь меня там на танцполе незадолго до полуночи.

– А если я не танцую?

– Значит, сделаешь ради меня исключение. Если будешь хорошо себя вести, я, может, скажу, как меня зовут. – Она снова присела на корточки, чтобы погладить свинку на прощание. – Пока, свинка. Присматривай за Люсьеном. Как бы он не потерялся до сегодняшнего вечера.

Она встала и пошла прочь быстрым шагом.

– Погоди! – крикнул Люсьен, но она не обернулась. – Откуда ты знаешь, как меня зовут?

Он хотел побежать за ней, но свинка преградила путь, и он о нее споткнулся, едва устояв на ногах.

– Ты что, нарочно?

Свинка утвердительно хрюкнула.

– То есть ты не хочешь, чтобы я за ней побежал? – (Тут она снова хрюкнула.) – И я должен ждать до вечера и надеяться, что красотка действительно придет?

Правильное толкование своего поведения свинка вознаградила, ткнувшись в него теплым пятачком. Ну хорошо, будем ждать. Ждать и размышлять. Об этой странной азулинке и о вопросах. Об… Да, кстати, о чем она беспокоилась? Она велела ему посчитать что-то, но зачем? Это было странно, как будто его мысли накрыло туманом. Он при всем желании не мог вспомнить, что именно она заставила его считать. Наверное, то была просто шутка или флирт, которого он не понял. Ну и ладно. Туман заполнял Люсьена изнутри, это было приятно и мягко. Вообще не было причин ломать голову над происшедшим.