© Виктория Кадаверциан, 2025
ISBN 978-5-0067-4299-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПРОЛОГ
Мир погрузился во тьму. А может быть, тьма всегда была его неотъемлемой частью, прорастая корнями в самое сердце? Невидимыми лентами, как коконом, все сжимала и сжимала свет, заставив его однажды погаснуть?
Все знают, что нет абсолютной тьмы. Но что есть свет? Надежда? Вера? Может быть, любовь? Чушь. Свет – всего лишь инструмент темноты, которым она умело пользуется, чтобы становиться гуще и ярче. Во тьме нет теней. Во тьме все серы. Одни прикидываются паиньками, другие демонстрируют истинные намерения не таясь, выпячивая их напоказ как достижение. Кто прав? Тот, кто достигает цели, конечно же. Это и только это – истина, все остальное лицемерие.
Высокий, темноволосый мужчина отложил в сторону перо, перечитал строки, написанные его рукой. Ни капли лжи, все так, как было. Как будет и как есть. Этот мир так давно сросся с тьмой, что даже появись в центре ядро света, не смогло бы оно прорвать этой пелены.
Старики говорили, что слышали от своих родителей, а те – от своих, что так было не всегда. Что мир был обычным, со своим светом и собственной тьмой, каким бывает любой среднестатистический мир. А потом появились они. Те, кто охотится в ночи. Обитатели страшных сказок и легенд в одночасье обрели плоть, став не просто частью – хозяевами мира. Они подчинили людей, сделали их рабами и кормом. Они развернули кровопролитные сражения за власть, не считая павших. Они заставили свет угаснуть окончательно, погрузив мир в вечную тьму.
И началась эпоха мрака, мрачная и кровавая…
История совершила виток, и легенды стали реальностью. Вампиры, оборотни, мелкая нечисть больше не боялись людей. Они вышли из тени, показали силу и власть слабыми, заставили всех обитателей мира играть на своих правилах. Вампиры заключали договоры с правителями, не трогая именитые династии, а взамен получали дань в виде простых смертных. Что такое целая вырезанная деревня против, к примеру, дочери короля? Всего лишь плата за жизнь, не более. Крестьяне и горожане пытались бунтовать – брали вилы и колья, зажигали факела, носили защитные амулеты… Все было тщетно.
Защищаясь от вампиров, люди напрочь забывали о других обитателях тьмы, тех, чьи желтые глаза смотрели сквозь ночь со звериным равнодушием, выбирая себе жертву на обед и ужин. Оборотни ненавидят вампиров за их заносчивость и не любили людей, видели в них только пищу. Но открыто неприязнь не демонстрировали, наоборот, изначально именно их появление было воспринято населением городов и сел как манна небесная, ведь первыми, кто стал жертвами, были обитатели трущоб и ночных улиц.
Воры, грабители, разбойники, что разбивали лагеря за городской чертой, устраивая свои логова в лесной чаще. Нищие, прячущие подо рваными лохмотьями ржавые ножи и арбалеты, пьяные прожигатели жизни, оказавшиеся на улицах после захода солнца. Люди сразу не поняли, что огромные серые звери – не друзья им, а враги, но до последнего надеялись, что однажды оборотни и вампиры сойдутся в смертельной схватке и первые выйдут победителями. До истины было недалеко – обитатели темноты ненавидели друг друга, и по всему миру гремели жестокие схватки, но разве можно выбрать меньшее зло?
Так, люди оказались в клещах войны между бессмертными. Теперь мирные деревни спешно обзаводились высокими частоколами и тяжелыми воротами, окованными железными полосами. Находились смельчаки, посмевшие бросить вызов то вампирам, то серым стаям. Все было тщетно. Какими бы отважными ни были герои, их попытки разбивались вдребезги о волчьи когти и вампирские клыки. Ни один из смельчаков не вернулся, все они нашли смерть, а самые сильные примкнули к рядам вампиров, обернувшись после укуса. Тьма расползалась как мор по землям, накрывала все больше и больше территорий. Теперь уже безопасность и свобода стала мифом, сказкой, небылицей. Мир забыл эти понятия.
Нет, люди – удивительные создания, приспособились и к тьме. Они приносили кровавые жертвы, выкупая себе недели, а иногда и месяцы иллюзорной безопасности. Кто-то искал все новые и новые способы защиты… И тогда равновесием к тьме пришла в мир магия. Она подчинялась не всем, но была довольно сильна и способна защитить людей хотя бы на время.
Вот на таких, одаренных, нечисть и открыла охоту, стремилась выжечь носителей магии как заразу. Маги учились скрываться или наращивали свою силу до такого уровня, чтобы уметь себя защитить.
Шло время. Год за годом, век за веком. И люди совсем забыли, как было раньше, смирились, приняв тьму как данность.
ГЛАВА 1
– Сынок, мне кажется, ты слишком мало времени уделяешь госпоже Милораде. – Старый правитель Венгрии, Стефан Третий восседал в широком кресле, руки его, покрытые сетью морщин, с просвечивающимися сквозь пергаментную кожу синеватыми венами, лежали на вызолоченных подлокотниках. Перед ним стоял, склонив голову, его младший и единственный оставшийся в живых сын. Тот, кто по праву крови займет место на троне после смерти правителя. Совсем еще молодой, с горящим огнем в сердце и глазах. Стефан Четвертый Дечан, опора его немощного тела и отрада души.
– Отец! – молодой господарь вскинул голову, собирался протестовать, но тут же опустил взгляд, тяжело вздохнув. – Я понял тебя. Завтра же приглашу госпожу на конную прогулку. Надеюсь, она любит лошадей…
Правитель вздохнул. Милорада Неманич была дочерью одного из его вассалов, обладающего очень приличным состоянием и обширными землями. Кроме того, девушка была невероятно красива, что, как ему казалось, было немаловажным аспектом удачного брака.
– Сын мой, я думаю, мне не надо повторять, что мы гораздо больше заинтересованы в этом союзе, чем родители Милорады?
Молодой господарь снова вздохнул. Да, госпожа красива, в меру болтлива и капризна. Смотрела на него влюбленными глазами и томно вздыхала при встрече, демонстрировала безупречные формы и ангельскую улыбку. О такой супруге многие могли только мечтать!
– Я помню, отец. Хороший брак строится на политике, а не на любви.
Младший Стефан коротко поклонился, этим жестом испрашивая позволения удалиться, и когда отец кивнул, поспешил выйти из тронного зала. Его манили странствия, битвы, подвиги! С другой стороны, внезапно подумалось, что и после свадьбы жизнь не так уж круто изменится – вопрос обзаведения наследником не столь далек, и едва Милорада будет в тягости, можно с чистой совестью не беспокоить супругу, удалившись на поиски приключений.
– Госпожа!
Он нашел дочь князя Неманич в саду, в окружении придворных леди, которые вышивали что-то, восседая в открытой круглой беседке на шелковых подушках.
– Ах, Стефан! Вы меня напугали!
Блондинка с синими глазами вздрогнула, тонкая игла неловко скользнула по ее пальцам, уколов. Милорада опустила взгляд, видя, как на белоснежной коже появляется капля крови, и медленно подняла руку вверх, собираясь слизнуть алую капельку, но ближайшая к ней фрейлина успела раньше.
– Позвольте, госпожа! Вот платок!
Белоснежный кусочек ткани прикрыл крошечную ранку, впитывая кровь, а Стефан покаянно качнул головой.
– Простите, что из-за меня вы поранились. Могу ли я загладить вину, пригласив вас на прогулку?
Глаза Милорады вспыхнули радостью, а щеки залил едва заметный предательский румянец.
– Я буду счастлива.
Тихий голосок девушки напоминал журчание ручья в жаркий полдень, такой искренний и приятный. Стефан невольно залюбовался ее грацией, сквозящей в каждом движении, когда Милорада, аккуратно отложила вышивку и встала, приподнимая кончиками пальцев подол платья. На миг под ним показалась изящная щиколотка, заставив сердце биться чуть чаще. Тонкие прохладные пальцы коснулись его протянутой ладони, одарили непрошенной мимолетной лаской.
– Куда вы меня поведете, господарь?
Длинные ресницы стыдливо опустились, бросая темные тени на щеки. Стефан, не удержавшись от соблазна, чуть крепче сжал ее ладонь, увлекая дальше от беседки, под сень больших деревьев.
– Я хочу показать Вам особенное место, госпожа.
Они бок о бок неспешно шли по дорожке.
– Оно принадлежало моей матери, когда та еще…
Милорада нежно тронула локоть Стефана.
– Вы скучаете по госпоже Анне? Я тоже, посмею признаться. Она была великой женщиной, очень чуткой, внимательной и заботливой. О такой матери можно только мечтать…
Стефан не мог не согласиться. Уже три года, как лихорадка унесла мать с собой, а он так и не смирился. Анна Дечан, урожденная дочь болгарского короля, была самой великолепной женщиной, и он не представлял даже, что кто-то бы мог сравниться с ней.
Тем временем за беседой, они и не заметили, что добрались до южной части сада, даже сейчас, на пороге осени, утопающей в цветах.
– Мама собственноручно сажала эти розы, каждый куст. И теперь они цветут до самых морозов, чувствуете какой запах?
Милорада склонилась над кустом, усыпанном темно-бордовыми крупными цветами, вдохнула сладкий аромат.
– Действительно, просто божественный запах. Спасибо Вам, мой господарь, что привели полюбоваться садом своей матери.
Она выпрямилась, прижала к груди руки, и улыбнулась. Стефан сделал шаг к ней, потом еще один и улыбнулся в ответ.
– Здесь мне кажется, что матушка все еще рядом. И я бы очень хотел, чтобы именно в этом месте, вы ответили мне на один вопрос.
Девушка вдруг прерывисто вздохнула, ее ладонь скользнула к горлу, словно воздуха не хватало, и она ожидающе уставилась на господаря. В глазах читалась и надежда, и недоверие, и страх, поэтому Стефан не стал тянуть с объяснениями, решив, что время и место наиболее подходящие.
– Госпожа Милорада Неманич, я знаю о существовании договора между нашими семьями, но хочу услышать и ваш ответ. Вы окажете мне честь и станете моей супругой?
Тишина в ответ. И внезапно в уголках голубых глаз задрожали слезы. Милорада судорожно вздохнула, будто воздуха не хватало, и протянула к молодому человеку руки.
– Да! Сто, нет, тысячу раз – да! О, Стефан! Я так счастлива!
Господарь склонился над ее ладонями, целуя тыльные стороны и невольно заражаясь ощущением счастья, что волнами исходило от Милорады. Кажется, идея с браком была все же удачной… Красавица – невеста рядом, а за ее спиной – власть, сила и влияние. Редкое сочетание удовольствия и пользы.
– Тогда я предлагаю отправиться немедленно к правителю, чтобы он послал вестника к вашему отцу, госпожа.
Стефану внезапно подумалось, что стоило бы лучше подготовиться и преподнести невесте подарок, возможно, какую-то драгоценность с сапфирами, под цвет глаз? Но ввиду отсутствия времени, пришлось выходить из ситуации на месте. Господарь протянул руку к кусту белоснежных роз, с тонкими шелковистыми лепестками, и сорвал один цветок, подавая его Милораде с поклоном.
– Вы гораздо прекраснее этого бутона, но пусть он станет свидетелем нашей помолвки!
Девушка подношение приняла, осторожно коснулась нежных лепестков, и взяла Стефана под локоть.
– Вы мне льстите, господарь. Идемте, не терпится объявить всему свету, что я стала вашей невестой!
Они удалялись от сада, и не заметили, как в густой кроне дерева, уже тронутого увяданием осени, за обоими следят желтые глаза, сверкнувшие на свету кусочками янтаря.
Если бы кто-то в этот момент поднял голову, то мог бы счесть наблюдателя дурным знаком, однако свидетелей не было, поэтому неожиданный пришелец остался всего лишь темной вороной, что пряталась в тени листвы.
Колесо событий качнулось, сдвигаясь с мертвой точки и запуская череду явлений, которые либо приведут к гибели мира, либо станут его долгожданным спасением…
В тронном зале ничего не изменилось. Тот же полумрак, то же кресло и сидящий на нем старик в дорогом платье.
– Сын? – правитель чуть приподнялся, видя, как через приоткрытые двери входит его наследник, ведущий под руку красавицу Милораду. – Неужели наш парк настолько плох, что вы готовы променять его на общество старика?
Милорада смущенно опустила ресницы, теребя длинный рукав платья, а Стефан хохотнул, расслышав в голосе отца сарказм. Правитель был умен и по праву занимал трон, но это не отрицало любви каждого пожилого человека к вниманию и лести.
– Ну что ты, отец! Я всегда нахожу истинное удовольствие в беседах с тобой, но именно сейчас нас привела к тебе прекрасная новость, которую хочется разделить с самыми близкими.
Стефан улыбнулся, погладил незаметно тонкие пальчики невесты, чуть дрожащие в его ладони. Волнуется, бедняжка, как птичка, пойманная в силок и еще не осознавшая, что ее ждет клетка, а не свобода.
– И что же это за новость? – голос правителя был прохладен и спокоен, но Стефан разглядел хитрый блеск в глубоко запавших глазах.
– Я просил руки госпожи Милорады Неманич и она ответила мне согласием.
Правитель округлил глаза, словно в изумлении, и протянул руки к смущенной девушке, предлагая подойти поближе.
– Ах, моя дорогая! Как же я рад, как счастлив!
Милорада осторожно высвободила пальцы из ладони Стефана и двинулась вперед. Молодой господарь невольно вновь залюбовался. Стройная фигура, талия, подчеркнутая поясом, украшенном золотыми вставками. А уж походка… Словно не идет, а парит над полом, не касаясь его ножками в расшитых золотой нитью башмачках. Светлые косы, перевитые жемчугом, спускаются ниже талии. Красива Милорада Неманич, очень красива.
И пока Стефан разглядывал ее спину, девушка достигла трона и аккуратно опустилась на колени, выражая почтение и заботясь, чтобы правитель не вставал и не задирал голову. Нежные ладони легли в протянутые руки Стефана – старшего.
– Я тоже рада, мой господин. Клянусь, я буду хорошей женой вашему сыну, до последнего его часа.
Девушка ласково улыбнулась. А правитель засмеялся.
– Конечно, дорогая невестка. Будь я немного помоложе, возможно, у моего сына не осталось бы шанса.
Все трое засмеялись, а потом правитель кивнул девушке. – А теперь позволь мне поговорить с сыном. А тебе нужно сменить платье, вечером мы устроим пир, на котором и объявим всем придворным о вашей помолвке.
Девушка понятливо кивнула, склонилась к рукам правителя, целуя их и легко поднялась на ноги.
– Увидимся позже?
Взгляд синих глаз скользнул по молодому господарю, и он не отказал себе в удовольствии коснуться губами ее запястья на прощание. На щеках Милорады тут же расцвел румянец, и девушка поспешила выйти. А Стефан обернулся к отцу.
– Видишь? Я выполняю твою волю. Я женюсь на ней.
Правитель усмехнулся, откинулся на спинку трона, и скрестил на груди руки.
– Звучит так, словно ты был не рад.
Стефан прошелся по залу, заложив руки за спину.
– Как ни странно, но нет. Выходя от тебя, я не собирался этого делать. Но взглянул на нее иначе, когда мы беседовали в саду. Милорада добра, красива, покорна, умна. Она так говорила о моей матушке, с таким искренним состраданием… Думаю, я смогу полюбить ее со временем.
Правитель довольно ухмыльнулся.
– Видишь? Иногда просто нужно внимательнее присмотреться и не настраивать себя на отрицание. Мы зачастую не смотрим на людей рядом, а стоило бы заглянуть поглубже. – старик покачал головой и прикрыл глаза. – Иди, сынок. Готовься к празднику. А я отдохну немного.
Стефан поклонился, но на пороге опомнился и обернулся.
– Отец, ты пошлешь гонца к Неманичу? Или мне самому написать письмо?
Правитель помолчал, обдумывая вопрос, а потом взглянул на сына.
– Будет лучше, если после праздника вы вместе с Милорадой отправитесь к ее отцу сами. И там, на месте, ты решишь все наши вопросы лично.
На этом правитель махнул рукой, давая понять, что разговор завершен. Стефан тихо вышел и велел слугам не беспокоить отца до пира.
А вечером грянул праздник. Во главе стола, по обе руки от правителя сидели Стефан и Милорада, раскрасневшиеся от всеобщего внимания. К этому моменту молодой господарь, наконец, сходил в покои матери и преподнес невесте дар – браслет из червонного золота с редкой красоты крупными сапфирами. И теперь видел, как Милорада то и дело касается его пальцами, словно не веря, что украшение принадлежит теперь ей. Лилось вино рекой, звучали торжественные речи, столы ломились от еды, играла музыка.
– Сынок… – голос правителя прорвался сквозь другие, заставляя Стефана повернуть голову. Отец был бледен, и на лбу выступила испарина. – Я пойду в свои покои, прилягу. Стар уже стал для длинных застолий.
Двое слуг тут же подскочили, помогая господину подняться, и увели его отдыхать, а Стефан, пользуясь случаем, подсел к невесте.
– Госпожа моя, довольны ли вы пиром?
Милорада кивнула, с улыбкой поднимая свой кубок.
– Я счастлива, мой господарь. И стану еще счастливее, когда вы назовете меня не госпожой, но супругой. Кстати, гонец к отцу уже отбыл? Я бы хотела передать с ним письмо.
Стефан улыбнулся, накрывая рукой ее ладонь и в который раз поразился нежности и прохладности кожи.
– Все еще лучше. Нет нужды передавать письма, потому что утром мы с вами вместе отбудем к вашему отцу.
Милорада удивленно приподняла бровь, но тут же улыбнулась засияв.
– Как это чудесно! Вы делаете меня счастливее с каждой минутой.
Пир подошел к концу, когда было выпито все вино, а музыканты охрипли и больше не могли держать смычки в онемевших пальцах. Яркая стайка придворных леди окружила счастливую невесту, увлекла ее за собой, а Стефан вышел в сад, вдыхая прохладный воздух. От выпитого немного кружилась голова, но на ногах он держался твердо. Внезапно внимание привлек свет факелов, пробивавшийся между деревьев, и резкие, встревоженные голоса. Господарь нахмурился и быстрым шагом направился к источнику шума. В дальней части сада, где цвели матушкины розы, двое служащих о чем-то возбужденно переговаривались и вдруг замолчали, едва в круге света возник господарь.
– Что за ночные бдения? Неужели ваше жалованье так велико, что слуги моего отца забывают спать? – Пошутил Стефан, но, заметив встревоженные лица, замолчал и спросил через секунду уже другим тоном: – Что произошло?
Садовник побледнел, крепче сжимая факел в руке, а его напарник вдруг бросился в ноги господаря.
– Не казните, ваша милость! Мы не понимаем, как это произошло, еще утром все было прекрасно, а сейчас…
Стефан не сразу сообразил, что случилось, переводя взгляд с одного на другого. Верно распознав его замешательство, садовник повел факелом, свет упал на пышный розовый куст. В дрожащем свете пламени розы казались почти черными, но когда он пригляделся, склонился ближе, то понял, что они и впрямь почернели, разом увяв. В ноздри ударил запах гнили и тлена.
– Как же так? Это были любимые матушкины розы… Мы разговаривали здесь утром с госпожой Милорадой, и ни один лепесток не был засохшим.
Садовник мелко трясся, не в силах найти причины этого происшествия… А над садом висела долька местной надменной луны на закуску.
Стефан тяжело вздохнул. Если отец заметит… Он и так сдал в последнее время, а увидит такое, может и совсем слечь.
– Выкорчевывайте погибший куст. Где-то там, в глубине есть похожий, пересадите его на это место. Пусть розы помельче, но будет не так заметно. – Приказал, глядя на садовника. – Я вернусь из поездки, и мы разберемся, в чем причина. Может быть, какие-то насекомые…
Оставив слуг заметать следы происшествия, господарь отправился в свои покои, и по пути приказал личному помощнику разбудить его едва заря окрасит небо. До отъезда нужно было еще многое сделать.
ГЛАВА 2
Утро наступило так быстро, что Стефану казалось, что он только коснулся головой подушки, а над ним уже склонился слуга, отодвинув подальше чадящую масляную лампу.
– Вставайте, господин. Уже рассветает.
Стефан потянулся, мечтая только о том, чтобы зарыться под одеяло и послать к чертям всех и вся. Но ведь это был его приказ, так что пришлось поднимаься. Слуга подал кувшин теплой воды, чтобы умыться, потом льняное полотенце. Спустя полчаса господарь, ежась от утреннего холода, уже был на конюшне, и лично седлал жеребца. Им предстояло ехать в карете – новомодной повозке, прикрытой от непогоды стенами и крышей, но отказаться от сопровождения любимого коня Стефан не мог. Черный Шторм – подарок отца на тринадцатилетние, был его лучшим другом и верным спутником. Кроме того, он знал, что в карете нещадно трясет, поэтому предпочитал перестраховаться. К моменту, как на пороге появилась Милорада, одетая в дорожный наряд, все было готово.
– Прошу, моя госпожа. – Стефан подал девушке руку, помог спуститься со ступенек, и подвел к карете, дверь которой уже была распахнута.
– Мы поедем в этом? – Милорада как будто не обрадовалась, но покорно поднялась в повозку, занимая место на узкой лавке, покрытой сукном. Стефан устроился напротив. Их отряд состоял всего из пяти стражников, кучера, и троих слуг – меньше людей, быстрее доберутся. Под лавками внутри кареты расположились сундуки с личными вещами господ и подарками для семьи невесты. Отряд тронулся с места, карета скрипнула, поехала и закачалась на дороге.
– Вы не хотели путешествовать так? – Стефан проявил вежливость, видя, как побледнело лицо Милорады в сумраке кареты. Плотные шторы не давали свету проникать внутрь, и создавали некую иллюзию уединенности.
– Нет, ну что вы, мой господин! Просто я не слишком люблю замкнутые пространства. – Невеста улыбнулась, глядя в лицо будущего мужа, и Стефан вдруг почувствовал, как словно проваливается в глубину синих глаз, тонет в них. Воздуха перестало хватать на миг и вдруг все исчезло, стоило девушке опустить ресницы.
Карета уже давно катилась по дороге. Ровная, вымощенная закончилась час назад, и теперь повозку качало сильнее, заставляя вцепляться в специальные ремни, предназначенные как раз в качестве помощи при тряске. Разговаривать было решительно невозможно, и Стефан с невестой большей частью молчали, перекидываясь незначительными фразами. Пейзаж за окном менялся с той неторопливой неотвратимостью, которая сопровождает любую поездку. Рощи плавно перетекли в поля, поля сменились густым еловым лесом, создавшим глубокий сумрак даже в самый солнечный день. Лошади двигались вперед, стража негромко переговаривалась, когда в лесу раздался переливчатый волчий вой.
– Что это? – Милорада снова побледнела, изо всех сил вцепившись в кожаную петлю. Стефан прислушался к голосам стражников, что спешно перестраивались по ходу движения, чтобы взять карету в кольцо. Кучер хлестнул вожжами, подбадривая лошадей.
– Смотрите, смотрите! – голоса стражи сливались в один, в них звучала тревога, и Стефан отдернул шторку в сторону. На фоне темнеющих деревьев по обочине скользили серые тени. И снова громкий волчий вой огласил округу.
– Оборотни! – в голосе Милорады звучал такой неподдельный ужас, что Стефан невольно отвлекся от происходящего за окном и повернулся к ней. Миловидное лицо девушки сейчас казалось застывшей маской, а в глазах плескался страх. – Они нас убьют! Меня убьют!
Милорада вдруг подалась вперед, ее пальцы с такой силой сжались на запястье Стефана, что тот невольно вскрикнул – ощущение было, будто рука попала в стальной капкан, а не находилась в плену женской ладони. А оборотни торжествующе выли, сжимая все уже круг и чуя скорую кровавую жатву.
Стража уже ощетинилась оружием, продолжая безумную скачку в тщетной попытке скрыться от стаи, но все решил слепой жребий судьбы. Послышалось истошное ржание лошади, карета вдруг резко денулась вперед, но тут же замедлила ход, а потом и совсем остановилась.
– Господарь! – один из стражников рванул дверцу кареты, распахивая ее настежь. – Дорога перегорожена упавшим деревом, дальше хода нет.
Руку Стефана обожгло вдруг новой резкой болью, потому что ногти Милорады вонзились в кожу, оставляя кровавые лунки.
– Сделай что-нибудь, спаси меня!
Безумный взгляд, растрепанная прическа – сейчас невеста ничем не напоминала ту утонченную сиятельную леди, которой представала еще утром.
Господарь кивнул. В конце концов это его священный долг – оберегать женщину от опасности, и обернулся к стражнику.
– Какие у нас шансы?
Тот покачал головой.
– Невысокие. Мы насчитали семнадцать волков, а сколько еще может приближаться, никто не знает. Будем стараться отбиться, господарь, но вам лучше попробовать уйти верхом.
В этот момент раздалось рычание, а следом и крик боли – оборотни пошли в атаку.
– Вы хорошо держитесь в седле? – Стефан обернулся к Милораде, готовый приводить ее в чувство, если потребуется, но девушка, хоть и стучала зубами от страха, уже перестала напоминать сумасшедшую.
– Прилично. Что нужно делать? – голос Милорады все еще дрожал, но держалась она гораздо лучше, чем Стефану могло показаться минуту назад.
На улице слышались звуки схватки, рычание, возгласы и вдруг что-то тяжелое ударило в бок кареты, заставив ту опасно накрениться. Милорада вскрикнула и тут же зажала рот ладонью, боясь что ее услышат.
– Схватка кипит справа. Значит, мы попробуем выбраться слева. Когда я скажу – беги, поняла? – господарь чуть тряхнул девушку за плечи, дождался кивка и осторожно приоткрыл противоположную дверцу, оглядывая лес. Вроде бы никого? Стефан соскользнул со ступеньки, обнажил саблю, и протянул назад свободную руку, помогая выбраться невесте. Карету снова встряхнуло, послышался человеческий крик боли, сменившийся невнятным бульканьем – оборотни не собирались никого щадить.
Господарь приложил палец к губам, призывая девушку не шуметь, и, стараясь ступать как можно тише, двинулся к козлам, где впряженные лошади ржали и перебирали ногами, не в силах выбраться из капкана – их пугал густой запах крови, повисший в воздухе, звон оружия и тяжелый звериный дух. Кучер был мертв. Его тело обмякло на сидении, залитое кровью, и Стефана на секунду замутило от этого зрелища. Решение пришло мгновенно. Сабля наотмашь рубанула по шлее, соединяющей животных с каретой, и освободила одну из лошадей. Перевес в силах явно клонился в сторону стаи, люди заняли оборонительную позицию, но сколько они еще смогут продержаться? Стефан оглушительно свистнул, подзывая Шторма к себе. Он очень надеялся, что стражники догадались перерезать повод, который сдерживал скакуна рядом с обозом. К сожалению, свист привлек внимание не только коня, но и оборотней.
Стефан обернулся ровно в тот момент, когда огромный серый зверь перемахнул через карету, приземлился на четыре лапы прямо перед Милорадой, все еще стоящей на месте, и круто развернулся, оскалив зубы. Девушка держала в руках совсем крошечный кинжальчик, выставив его вперед, словно это могло защитить от клыков зверя. В следующий миг все слилось воедино. Оборотень сделал движение, девушка пыталась уколоть его кинжалом, и челюсти волка сомкнулись на ее запястье. Стефан бросился обратно, взмахивая саблей, и лезвие с силой рубануло по мохнатому боку. Шерсть тут же окрасилась красным, зверь завыл от боли, клыки разжались и он замотал головой.
– Сюда! – Стефан еще раз взмахнул саблей, нанося новый удар, а Милорада змеей скользнула в просвет, оказываясь вне предела досягаемости волка. Прокушенное запястье прикрыл длинный рукав платья. – Быстрее!
Господарь медленно двигался спиной вперед, не сводя взгляд с раненного оборотня, и увидел, как из-за кареты выходят еще двое, бесшумно ступая лапами по земле.
– Стефан! – пока он следил за противником, Милорада уже ловко подняла длинный подол, легко забралась на спину освобожденной лошади, подбирая упавшие поводья. – Скорее!
И именно в этот момент в наступающих оборотней врезался черный жеребец, разбрасывая волков в разные стороны.
– Шторм, ко мне!
Господарь умел запрыгивать в седло на ходу и сейчас благодарил всех богов, что приказал полностью оседлать коня, предполагая часть пути проделать на его спине. Ему потребовались ровно три секунды, чтобы вцепиться в луку седла, подтягиваясь, и оказаться сидящим верхом.
Тем временем на крышу кареты забрался тот самый стражник, с которым господарь разговаривал не более десяти минут назад. Лицо воина было залито кровью, но на ногах он стоял уверенно.
– Скачите, господарь! Я постараюсь их задержать.
У стражника в руках блеснул тяжелый арбалет и в волков полетел первый болт. Сколько у них времени до того момента, пока он свалится с крыши или пока не закончатся болты? Минута? Две? Пять? Слишком мало. Надо было бы помочь, но Стефан понимал, что не в праве рисковать жизнью Милорады, поэтому он хлестнул коня, посылая его вперед.
Ветер бил в лицо, низко свисающие ветви хлестали по глазам, выбивая слезы, но несущийся сзади волчий вой не позволял даже на йоту сбавить скорость, давая отдых лошадям. Стефан поглядывал на Милораду, которая прильнула к шее своей кобылы, пряча лицо от ветвей. Справа мелькнула почти незаметная просека, уводящая вглубь леса, и господарь потянул за поводья.
– Туда!
Кони круто свернули, комья земли полетели из-под копыт, и помчались дальше, стремясь оказаться как можно дальше от преследователей. Сколько могла бы продолжаться эта безумная гонка? На сколько хватит сил у лошадей, до тех пор как они не начнут спотыкаться и хрипеть, сбавляя скорость? Пока позади было тихо. Возможно, стражнику удалось и впрямь задержать оборотней, а, может, те тоже устали, догоняя сначала карету, а теперь преследуя беглецов. Мимо мелькали деревья, сливались порой в сплошную зеленую стену. Наконец, Стефан сделал невесте знак замедлить движение, натягивая поводья и чувствуя как бока Шторма ходят ходуном.
– Дальше шагом.
Куда им теперь? От преследователей они пока оторвались, но рано или поздно оборотни настигнут свою добычу. Кроме того, господарь совершенно не представлял, в какую сторону им теперь двигаться, потому что в пылу безумной скачки он не следил за направлением, а вокруг был только лес.
– Покажи рану. Он сильно тебя?
Господарь повернул голову к Милораде, та приподняла рукав, показывая багровую отметину от зубов. К его удивлению, та уже не кровила, запекшись. Девушку трясло, губы кривились – она явно сдерживала рвущиеся наружу рыдания. Стефан протянул ей платок, предлагая хотя бы так прикрыть рану, и попытался приободрить, сам не веря в свои слова.
– Мы выберемся, обязательно.
Милорада кивнула, но и в ее глазах уверенности не было.
Лес же становился только темнее и гуще, представлять, как они будут плутать тут в темноте, не хотелось. Внезапно девушка вскинула голову.
– Я слышу голоса.
Стефан удивленно повернулся. Сам он не различал ничего, кроме скрипа стволов и обычных лесных шорохов, и на миг ему показалось, что у невесты на фоне нервного потрясения могли начаться видения, но та уже решительно взялась за поводья здоровой рукой, направляя лошадь куда-то между деревьев. Что ж, в любом случае это направление было не хуже других, как говорится, из двух меньших зол можно выбрать и третье, даже если оно – всего лишь иллюзия.