Взгляд смерти. Часть первая

© Эрен Кадис, 2022

ISBN 978-5-0051-9790-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эрен Кадис

Взгляд

Смерти

Часть

Первая

Глава 1. Неожиданный гость

Хороша майская ночь… особенно в мегаполисе. Тучи скрыли за собой луну, и город окутал яркий свет одиноких фонарей, витрин, рекламных щитов и разнообразных развлекательных заведений. А вот на расстоянии всего лишь тридцати километров, обстановка менялась кардинально – шум большого города сменила тишь, в воздухе витал аромат цветов, а в коттеджах за высокими заборами большинство людей уже видели сладкие сны, предвкушая наступление нового дня…

Молодой и перспективный хирург Виталий Муравьев этой ночью, увы, вошел в число тех людей, которые спать даже не собирались. Накануне в его клинику доставили пациента, который нуждался в серьезной и сложной операции. Только диагноз до последнего вызывал сомнения у молодого специалиста, и он планировал всю ночь провести на удобном кожаном диване в своей просторной гостиной, за компьютером, в компании истории болезни и результатами новых анализов, которые должны были либо подтвердить, либо опровергнуть его опасения.

А тем временем часы пробили одиннадцать, и бесконечный поток мыслей в голове врача прервал внезапный стук в дверь. В комнату вошел охранник:

– Виталий Александрович, к вам посетитель.

– Кто? – невозмутимо спросил Виталий, не отрывая взгляда от бумаг.

– Этот человек представился вашим близким другом. Говорит, что есть важный разговор и ему срочно нужно с вами увидеться.

– Пропусти, – задумчиво произнес Муравьев, сделав очередной глоток горячего кофе. Ему стало очень интересно, кто бы это мог быть, а главное, зачем.

Охранник, молча, закрыл за собой дверь и через несколько минут в гостиную врача вошел высокий мужчина, шестидесяти лет, в строгом деловом костюме черного цвета.

Виталий побледнел и невольно поднялся с дивана. Гость слегка улыбнулся:

– Ну, здравствуй, Виталик. Как поживаешь?

– Григорьевич… Ты?.. Как ты?.. Не может быть… – Муравьев рухнул на диван. Он был в замешательстве и не понимал, что происходит, ведь своего близкого друга и мудрого наставника Дмитрия Григорьевича Кортнева он два года считал мертвым.

– Позволишь пройти? – все так же слегка улыбаясь, поинтересовался Дмитрий Григорьевич, все еще стоя у двери.

– Д-да… Конечно. Проходи, друг мой. Располагайся… Чувствуй себя как дома. Я просто… Я не знаю, что сказать… Это все так неожиданно. Прошло ведь два года с того дня… – с этими словами Виталий поднялся с дивана, подошел к другу, и все еще не веря своим глазам, крепко обнял его как родного отца, и жестом пригласил его присесть. Кортнев расположился на кожаном кресле и с любопытством окинул взглядом комнату:

– А я смотрю, ты совсем не изменился. Честно говоря, сомневался, что прием будет теплым. Ты ведь сейчас ведущий специалист в области пластической хирургии, общественный деятель, владелец крупной сети клиник эстетической медицины в стране… Нередко успех портит людей.

– Возможно. Но это не про меня, – Виталий решил сменить тему. – Может кофе?

– Пожалуй, не откажусь.

Хозяин дома, молча, удалился на кухню и через пять минут уже нес в руках небольшой поднос с двумя чашечками горячего напитка. Он поставил поднос на небольшой журнальный столик посреди гостиной, подал одну чашку другу, вторую взял себе и присел на диван.

– Эспрессо. Как ты любишь… Я даже не знаю, что сказать. В голове теперь столько вопросов… Как ты смог выжить? Ведь, насколько мне известно, двери были заблокированы.

– Как… Как получилось и я не хочу об этом вспоминать, тем более сейчас.

– Ты тоже совсем не изменился, Григорьевич. И на самом деле, я безумно рад, что ты остался жив, хоть и не могу понять как такое возможно… это просто чудо.

– А помнишь ли ты остальных ребят, которые тоже были нашими близкими друзьями и партнерами?

Виталий опустил глаза и сделал очередной глоток кофе. Его лицо стало мрачным и в то же время задумчивым. Тяжелые воспоминания того самого дня давили на него здесь и сейчас, заставляя вспоминать то, о чем он столько времени пытался забыть:

– Я помню их всех… Прошло столько времени, а они все еще приходят ко мне в кошмарах… Красные глаза смотрят так, будто пытаются упрекнуть… И я ничего не могу с этим поделать, хоть пытался и не раз. Пытался забыться, даже подумывал всерьез поставить в церкви свечи или же оставить внушительное пожертвование, чтобы хоть как-то искупить… Вымолить прощение… Наверное, это будет ближе к истине… Не знаю…

Дмитрий Григорьевич понимающе посмотрел на друга и искренне улыбнулся:

– Это уж никуда не годиться, друг мой. Тебе, как никому другому, хорошо известно, что прощение, как и искупление нельзя купить ни за какие деньги, как, впрочем, и многое другое. К тому же, отныне они перестанут быть для тебя усопшими.

Виталий поднял голову. Он не понимал, что происходит. На миг он даже поймал себя на мысли, что все происходящее вокруг – всего лишь сон. За окном ведь скоро полночь и может он просто заработался? Но нет. Это был не сон.

– Что с ними? Они все живы?

– Да. Судьба двоих только нам пока неизвестна – все остальные были в тот момент в моем кабинете и смогли выбраться через черный ход, о котором знал только я. Безусловно, без повреждений не обошлось, но, по крайней мере… – Григорьевич развел руками и умолк. Муравьеву надо было прийти в себя после всего услышанного:

– Как они сейчас?

– Как сказать?.. На ноги стали – только частичная потеря памяти у всех.

– Ты сказал: «Судьба двоих пока неизвестна». О ком речь?

– Князев и Мирский. Их будто стерли с лица земли. Мы уже полгода ищем их, но пока никакого результата.

В воздухе повисла пауза. Виталий обдумывал все услышанное за этот вечер, а его гость думал о том, что же могло произойти с двумя пропавшими без вести друзьями, след которых затерялся еще два года назад. В глубине души Дмитрий Григорьевич надеялся, что после трагедии Мирского и Князева забрал к себе Муравьев, однако этот вечер оборвал и эту нить надежды на благоприятный исход.

– Может сигару? После таких новостей очень хочется курить…

– Можно. – Пожал плечами Кортнев. Виталий подошел к камину и взял из резного портсигара две крепкие кубинские сигары:

– Как ты думаешь, а он мог выжить?

– Не знаю. Я об этом даже как-то не думал. В любом случае, все это время он не давал о себе знать.

Виталий задумчиво выдохнул едкий дым сигары:

– Знаешь, что мне пришло в голову… А… Ты никогда не задумывался о том, что он всего лишь марионетка и выше есть еще некто, который наверняка узнал благодаря ему многое о том, что у нас происходило и спровоцировал все произошедшее. Подумай… Эта липовая новость в прессе, развал компании и как вишенка на торте – полное физическое уничтожение нас всех – взрыв и именно в тот момент, когда в офисе должны были находиться все…

Кортнев внимательно посмотрел на Муравьева, пытаясь понять, знает ли тот что-либо полезное, но лицо Виталия оставалось задумчивым, будто он пытался сложить в своей голове пазл из всего, что произошло два года назад и найти истинного виновника. Тот самый момент наступает у следователя, когда он понимает что разгадка близка и нужно просто найти лишь одно недостающее звено в этой кровавой цепочке, однако что-то мешает логике… и мысли в голове превращаются в хаос…

– Пожалуй, на сегодня хватит ворошить прошлое, Григорьевич. Давай уж лучше расскажи как ты сам? Чем сейчас занимаешься? – лицо Виталия выражало искреннюю заинтересованность жизнью друга, однако это никак не помогало ему освободиться от угнетающих мыслей.

– Да что рассказывать… У меня собственная клиника в пригороде. Потихоньку лечу больных. Особо ничего не изменилось. Бывших врачей не бывает, сам знаешь… В целом, все нормально. Кроме… сам понимаешь, – Григорьевич опустил голову и тяжело вздохнул.

– Да… Это ужасно…

Кортнев решил сменить тему:

– Ну что же, обо мне ты знаешь. Хочу теперь о тебе послушать, пресса – не самый правдивый источник. По собственному опыту знаем.

– О, да! – Виталий невольно засмеялся. – Да, по сути, рассказывать особо нечего. Капитал вывел из резервных счетов, восстановил здание нашего бывшего офиса. Правда, саму фирму восстанавливать уже не было смысла. Хм… Стоит признать – он хорошо позаботился о том, чтобы убить наш бизнес. Но тут вспомнил, что я все-таки пластический хирург, переоборудовал здание и открыл клинику. По сей день там являюсь руководителем и главврачом, позже потихоньку начал подниматься и открывать клиники в других городах, начал вести «научную» и даже светскую жизнь, купил этот дом и запер себя в нем в последние месяца три, примерно. Для меня работа оказалась интереснее, чем мерзкая светская жизнь, в которой мне уж явно нечего делать.

– И откуда такие выводы? Неужели роль завидного жениха не пришлась тебе по вкусу? – посмеиваясь, спросил Дмитрий Григорьевич. Виталий слегка улыбнулся, но в тот же момент его лицо стало печальным:

– Светское общество – клок лицемеров и выскочек, которые ничего не стоят… Но не будем об этом.

– Как скажешь, – пожал плечами Кортнев.

– Кстати, я бы очень хотел, чтобы ты посетил мое детище. После взрыва там многое пришлось изменить. Как ты на это смотришь?

– Да я как-то не знаю…

– Дмитрий Григорьевич, я настаиваю, – Виталий посмотрел на друга утвердительным взглядом, а тот вновь улыбнулся своей доброй дружеской улыбкой.

– Хорошо. Как только – так сразу.

– Вот и договорились.

Гость посмотрел на часы, и его лицо стало серьезным, и невозмутимым:

– Уж полночь на дворе. Пожалуй, мне пора. Благодарю за теплый прием и прошу прощение, что оторвал тебя от важных дел, да и посетил в такой поздний час.

– Не говори глупостей, Дмитрий Григорьевич. Я рад тебя видеть и рад был узнать, что ты жив, и что живы остальные. Жаль только, что узнал об этом спустя столько времени…

Кортнев снова улыбнулся. И отправился к двери. Виталий отправился следом за другом, чтобы проводить его до калитки:

– Я скажу водителю, чтобы отвез тебя домой.

– Не нужно, Виталик. Я на машине.

– Но все же, ночь есть ночь. Может пусть тебя сопроводит кто-то из охраны? – Виталий слегка улыбнулся и хлопнул по плечу старого друга.

– Благодарю, но не стоит беспокоиться. Я доеду сам. Рад был увидеться. – Дмитрий Григорьевич в последний раз обнял Виталия как родного сына и отправился к своей машине. Несколько минут, Муравьев все еще смотрел вслед своему неожиданному гостю, а в голове возникало множество вопросов, на которые он пока не мог дать ответа.

Глава 2. В поисках пустоты…

– Короче облом!

– Ну че опять, Володь?! – отозвался Петр из соседней комнаты.

– Сюда иди – покажу! – Владимир Соколов отложил в сторону ноутбук, встал с дивана и начал разминаться.

– Решил заняться физкультурой на сон грядущий? – с усмешкой задал вопрос, вошедший в комнату Александр Беспавлов.

– А ты решил хоть раз принести пользу обществу?

– О чем это ты?

– Об этом, – Владимир с улыбкой посмотрел на поднос с тремя чашками странного напитка в руках Александра. Последний улыбнулся и поставил свое произведение на плетеный журнальный столик у окна:

– Да с вами и не до такого дойдешь.

– Это хоть пить можно? Или лучше сразу в унитаз отправить?

– Да пошел ты…

– Что я пропустил? – спросил Петр Ильинский, закрывая дверь в свою комнату. Это был на вид совсем молодой парень, среднего роста, спортивного телосложения, мягким и добрым характером, и открытыми чертами лица. Но это на вид, а по факту в паспорте ему до тридцати не хватало всего лишь двух лет, он был талантливый хакер, с большим опытом работы в нескольких крутых компаниях Европы, но с легкой руки променял все на место обычного программиста в компании своего приемного отца Дмитрия Григорьевича Кортнева.

– Да вот Санек решил нас отравить, – смеясь, ответил Владимир.

– Хрен теперь вам, а не кофе! Придурки…

– Ну, я тогда буду первым, – сказал Петр, взял в руки чашку и отпил немного напитка. Лицо его на секунду перекосило, – мда-а… Сань, не судьба тебе быть бариста.

– Что там за хреновина? – спросил Соколов, направляясь на кухню.

– Это был раф вообще-то, – отозвался с дивана Беспавлов.

– Он у тебя не получился, бро, – смеясь, заметил Петр и отправился на кухню, чтобы помыть за собой чашку и запить водой это «произведение».

– А я говорил – отравить хочет, – со смехом подметил Владимир и по-братски хлопнул Петра по плечу.

– Просто пить надо было пока горячее, – вновь отозвался Беспавлов и уткнулся в свой смартфон. – Что-то Григорьича давненько нет.

– Так позвони ему.

– Володь, вот ты такой умный!..

– Кому вы там звонить собрались? М-м? – закрывая за собой дверь, уточнил Дмитрий Григорьевич.

– Тебе, папань. Времечко-то уже час ночи, мы переживали, вот и собирались позвонить. – Владимир снова уселся на диван и взял ноутбук.

– Да, я заметил, сынок. Вы так переживали, что мой телефон только и знал молчать… – Дмитрий Григорьевич посмотрел на часы. Его лицо стало снова серьезным и сосредоточенным, – Вов, что ты мне расскажешь по нашему делу? Тебе удалось хоть что-нибудь найти?

– Нет, – вздохнул, Владимир, – Мои ключи не подходят, остается только ломать. Вот тестируем почти весь день то, что Петюня творит. Но если серьезно, то ситуация непростая, над базой поработал хороший специалист, потому что ключи писал я сам и их не так просто взломать, да и брат пишет проги почти весь день, два теста прошли впустую…

– Но у меня сработала параллель, – включился в разговор, Петр, – только база пуста. Там нет никакой информации ни о ком. Можно сказать, что все это время мы работали впустую. В общем, по линии нашей конторы мы ничего не найдем – придется искать другие пути.

– Ясно… – выдохнул, Дмитрий Григорьевич. – Что ж, будем искать эти самые пути… Спасибо, ребятки. Вы сегодня проделали большую работу. Что делать дальше подумаем уже завтра.

Ребята пожелали Кортневу спокойной ночи, и вышли из гостиной, а Дмитрий Григорьевич задумчиво отправился в свой кабинет и закрыл дверь на ключ. Он долго еще сидел за рабочим столом, анализируя всю полученную информацию за последние полгода, сравнивал документы, а ближе к утру сон все же одолел старого доктора и он уснул в своем удобном кожаном кресле.

Глава 3. Восставшие из мертвых

Наступило свежее прекрасное утро. Погода была по-настоящему весенней, теплой и безоблачной. Солнце весело освещало город своими яркими лучами, а уличный термометр показывал +18 уже в 7 часов утра.

И в этот совершенно обычный будний день, Дмитрий Григорьевич, как всегда, ехал на работу. По пути, он снова обдумывал все то, что удалось узнать за последнее время, однако сопоставить все это оказалось для него нереально трудно. Слишком много противоречий, сомнительных фактов, суждений, которые порой не поддавались логике. Все это угнетало Кортнева. Он пытался переключиться от личных проблем на работу и пациентов, однако эти попытки так и не увенчались успехом, и тогда ему в голову пришла мысль посетить клинику Муравьева.

С одной стороны, Дмитрию Григорьевичу показалось любопытным предложение старого друга, но он до последнего колебался. Еще бы! В клинике могло остаться много бывших сотрудников, которые его уже давно похоронили и некоторые из них, будут не очень-то и рады видеть мертвеца живым. Но с другой стороны, Дмитрий Григорьевич понимал, что рано или поздно это все равно произойдет – ему придется «восстать из мертвых» и поэтому он решает, не теряя ни минуты, рискнуть и воспользоваться предложением друга. Так, не доезжая буквально пару сотен метров до своей больницы, Кортнев разворачивает авто на 180 градусов и отправляется в центр города навстречу своему страху и любопытству.

*****

Дмитрий Григорьевич сидел в своей БМВ Х5 уже 10 минут. Все никак не мог собраться с духом и переступить порог того самого места, где произошло одно из жутких происшествий в его жизни. Он смотрел, как открываются стеклянные двери клиники, как выходят и заходят пациенты, врачи, медсестры, технический персонал, администраторы. Будто ничего и не было, жизнь в этих стенах течет как прежде, но воспоминания угнетали.

Кортнев вышел из машины совершенно подавленным и отправился в сторону входа. В холе он по счастливой случайности встретил Муравьева.

– Не думал, что ты решишь посетить меня так скоро. Рад видеть тебя, Григорьевич, – заметив друга, произнес Виталий. – Ты бы хоть позвонил. Я же мог быть на встрече или в операционной.

– Это решение было спонтанным, неожиданно появилось свободное время, и я решил, что этим непременно стоит воспользоваться, – заметил Дмитрий Григорьевич, пожимая руку друга. Муравьев бегло окинул взглядом настенные часы. Время близилось к 10-ти часам утра, и Виталий вспомнил о встрече, на которую должен был прибыть еще двадцать минут назад:

– Прости, я на минуту, – Виталий вынул из кармана смартфон и поспешно отошел в более тихое место, чтобы позвонить своему доверенному лицу и узнать, что происходит в ресторане, пока его нет. – Они уже прибыли?

– Да. Буквально пару минут назад, – ответила молодая девушка, в строгом деловом костюме, которая была отправлена в ресторан как доверенное лицо Муравьева на случай непредвиденных обстоятельств.

– Я сейчас занят, передай им, что я задержусь. Пусть подождут.

– Хорошо, Виталий Александрович. – Муравьев положил трубку и отправился назад к своему гостю. – Что ж, теперь я готов провести экспресс-экскурсию. Прошу! – Он указал Кортневу на лестницу.

– Ты уверен? Мне далеко не 25, – смеясь, подметил Кортнев.

– Движение – это жизнь, ты как врач это знаешь и без меня. А на лифте экскурсия будет не так интересна.

Дмитрий Григорьевич посмеялся, но отказываться от прогулки по лестнице не стал. Виталий рассказал другу более подробную историю о том, как и в какие сроки, смог поднять из руин их бывший офис, сделать перепланировку, оборудовать все по высшему уровню и начать свой бизнес. Кое-где в коридоре Кортневу встречались его бывшие подчиненные, кто-то был рад его видеть в добром здравии, а кто-то просто-напросто не мог вымолвить ни слова от изумления. Каждый из них узнавал знакомые черты бывшего руководителя, но многие так и могли поверить, в его чудесное спасение.

Некоторым бывшим подчиненным хотелось, хоть пару минут, поговорить с Дмитрием Григорьевичем, но Виталий стал препятствовать этим порывам. Он объяснил свое поведение тем, что кому-то надо идти работать, а не утомлять гостя вопросами.

Кортнев внимательно рассматривал внутреннюю отделку клиники, обустройство и новое оборудование, аналогов которого нет во многих учреждениях страны. А встречая знакомых, он лишь слегка улыбался своей профессиональной улыбкой, которая была хорошо отработана за долгие годы. Дмитрий Григорьевич сам по себе был человеком воспитанным, обладал весьма аристократичной натурой, которую обычно выдавала речь и манеры поведения. Говорить с бывшими подчиненными Кортневу не очень хотелось, он даже считал лишним рассказывать всем желающим, как ему удалось остаться в живых после взрыва. Отказывать было неприемлемо, и поэтому Дмитрий Григорьевич искренне обрадовался отрицательной реакции со стороны Муравьева.

Так они прошлись по второму и третьему этажам, а после, Виталий проводил друга к своему кабинету. Но в нескольких шагах от него на пути друзей встретилась Анна Соловьева.

Это была платиновая блондинка среднего роста, обладающая модельными параметрами. К слову, цвет волос очень точно подходил к кукольным чертам ее лица, бледноватой коже и характеру. И к характеру, блонд подходил больше чем ко всему остальному. Анна была типичная блондинка из общеизвестных анекдотов: красивая и глупая, высокомерная и смешная, самовлюбленная и хитрая. С одной стороны, она вела разгульный и легкомысленный образ жизни, но если хорошо присмотреться – можно увидеть, что это было не совсем так. Хитрость, наглость и лицемерие, в ее случае было «второй радостью». Используя свои внешние данные, Анна с легкостью получала все, что ей было нужно от любого мужчины и при этом меняла их как перчатки.

Ранее Соловьева работала секретаршей в компании Кортнева и после взрыва со слезами на глазах напросилась на работу в клинику Виталия. Последний открыто недолюбливал эту хитровыдуманную блондинку, но все же решил предоставить ей эту работу только благодаря светлой памяти Романа Князева, который был его лучшим другом и гражданским мужем Соловьевой. Виталий взял ее личным секретарем, потому что, кроме как подавать кофе и мило улыбаться, Анна больше ничего не умела делать.

Увидев Дмитрия Григорьевича живым, девушку охватил шок. Зрачки расширились, а руки стали крепче и крепче прижимать к себе папку с документами, которую она несла в руках. Лицо вмиг побледнело и стало почти одного цвета с белым медицинским халатом, который был надет на нее. Анна с боязнью подошла поближе, не веря своим собственным глазам. В горле стоял комок, мысли смешались и не было ничего кроме эмоций.

– Не может этого быть… – еле слышно прошептала, Анна. – Чудеса. Глазам своим не верю… Может, мне мерещится призрак, или на самом деле. Дмитрий Григорьевич… Как?.. В-вы живы?.. – голос девушки прерывался от ужаса, она никак не могла прийти в себя.

– Да… Анна, это я… Это не призрак. Я жив, – с той же профессиональной улыбкой ответил Кортнев.

– Не… Ну это… Офигеть… Нарочно не придумаешь… – Анна все еще стояла в изумлении и осматривала Кортнева с ног до головы, все еще убеждая себя, что это не сон. Бывший начальник слегка покачал головой:

– Ты права… Нарочно не придумаешь. – Дмитрий Григорьевич, в знак вежливости, как истинный джентльмен поцеловал нежную ручку бывшей подчиненной. Она попыталась улыбнуться в ответ, но эта улыбка получилась вовсе неестественной и кривой. Девушка пыталась изо всех сил взять себя в руки, но эта задача давалась ей с большим трудом.

– Мне очень приятно вас снова видеть целым и невредимым, а теперь прошу прощения, за то, что задержала вас. Надеюсь, что наша встреча не последняя. А сейчас мне придется удалиться. Надо работать. Виталий Александрович очень строгий… начальник, – после этих слов, Соловьева игриво обернулась, чтобы уйти, как вдруг, вспомнила, что шеф должен был поехать на встречу. Это помогло ей перевести дух и восстановить свое прежнее эмоциональное состояние.

Дмитрий Григорьевич отправился в кабинет главврача, а Виталий на мгновение задержался у двери, читая сообщение на смартфоне. Анна резко обернулась лицом к Виталию. Тот уловил ее любопытный взгляд. Она пыталась прочитать его сообщение, но поняла, что выдала себя и виновато опустила голову. Виталий нахмурился:

– Ты что-то хотела?

– Виталий Александрович, вы же должны сейчас быть на важной встрече, а я по пути хотела занести в ваш кабинет эту папку, там договор, который вы должны подписать, а вот увидела Дмитрия Григорьевича и пошла не туда… Это все так неожиданно, так сбивает с толку… – Анна стала смеяться, но ее истерический смех был вовсе неуместен. Девушка поняла, что перестаралась и умолкла, сделав более серьезную гримасу. Виталий слегка улыбнулся и вновь перевел свой взгляд на дисплей гаджета:

– Хорошо, милая, хорошо. Бумаги пока оставь, я все просмотрю в течение дня. А сейчас иди. И еще… кто бы меня ни спрашивал. Я очень занят. – он снова посмотрел на исполнительное лицо секретаря. – Свободна. Иди на свое рабочее место. И чтобы до конца рабочего дня я видел тебя именно там, на твоем рабочем месте. Поняла?

Соловьева игриво улыбнулась шефу. И двусмысленно поправила воротник своего халата в зоне декольте:

– Слушаюсь. Мой милый… Начальник.

Анна послала Виталию легкий воздушный поцелуй и уверенными шагами пошла по коридору в направлении своего рабочего места. Муравьев проводил ее взглядом и отправился в кабинет, где его ожидал друг. Войдя в помещение, он закрыл дверь на ключ и расположился на кресле напротив Кортнева.

Кабинет главврача был большим и просторным, и что немаловажно, хорошо освещен благодаря огромным пластиковым окнам по краям, которых висели плотные темные шторы, хорошо защищающие от ярких солнечных лучей. В помещении работал кондиционер. Была приятная прохлада и в воздухе кружил успокаивающий аромат лаванды. Расслабляющая обстановка с легкостью прогоняла дурные мысли и подталкивала к непринужденной беседе.

Увы, времени для затяжных бесед у Виталия уже не оставалось, поэтому дружеское общение с Дмитрием Григорьевичем было непродолжительным – примерно около получаса. После этого, они не спеша отправились на выход.