Небытие. История клуба оккультизма. Том 2

Глава 26

Сегодня был выходной.Должен был быть, если бы вечером меня не ждал Харуто. Хотя, если честно, я сам виноват – он так трогательно умолял, что я под его напором согласился помочь.

Развалившись на диване в гостиной, я лениво переключал каналы. Снова убеждался: словно назло, в выходные по телевизору – полный швах. Утром, когда все на учебе или работе, показывают и аниме крутые, и сериалы, и стендапы… А сейчас? Оказывается, огурец даёт силу земли. Ну спасибо, просветили.

– Сынок, сбегаешь в магазин? – раздался голос мамы с кухни.

Что ж, разомнусь хоть.

Я с трудом оторвался от дивана, потянулся и размял затекшую спину. Прогулка – дело хорошее, но с нынешней аномальной погодой – не всегда удовольствие.

– Давай, – ответил я, подходя ближе. – В конбини или в торговый центр?

– В центр, если не трудно! – мама улыбнулась. – Нужно пару приборов заменить, а то эти уже на ладан дышат.

Я взял список и деньги, уже собирался выходить, как вдруг из комнаты выскочила Момо.

– А? Братик, ты куда? – уставилась на меня сестра.

– В торговый центр. Мама попросила. Хочешь со мной?

– Можно?!

Я натянул кроссовки, выпрямился и ухмыльнулся ей в ответ. Момо радостно захлопала в ладоши и помчалась переодеваться.

– Только теплее оденься! – крикнула ей вдогонку мама, а потом строго посмотрела на меня. – И ты куртку не забудь!

Пришлось подчиниться. Я накинул ветровку и застегнулся. Ужас… Обычно в этом месяце было +15 и солнце, а теперь – едва +10, да с противным холодным ветром. И самое странное – синоптики ни слова не сказали! Хотя… Чего удивляться? Они каждый день не угадывают. Обещают +20, а на деле – +7.

Как они вообще работают?

Моя сестрёнка выскочила из комнаты в милом джинсовом комбинезоне, быстро обулась, накинула куртку и помахала маме:

– Пока-пока! – сияя, крикнула она.

Я закрыл за нами дверь и тяжело вздохнул, ощутив холод. По щекам ударил пронизывающий ветерок – несильный, но противный. Обычно в начале октября я спокойно ходил без куртки, а сейчас… Что творится с этой погодой?

По дороге Момо пританцовывала и напевала песенку:

– …Мне лунной ночью так нужна помощь, но не могу звонить – уже полночь. Люблю, но что и как – не понимаю, и не могу найти покой… – Она весело размахивала пальчиками в такт.

Наверное, это заставка из какого-то аниме, но я никак не могу вспомнить, из какого именно…

– Братик, а почему так холодно? – вдруг оборвала своё пение и повернулась ко мне.

– Не знаю. Наверное, потому что осень…

– А я даже рада! – Сестрёнка широко улыбнулась. – Вот если бы сейчас стало очень холодно и пошёл снег, мы бы могли поиграть в снежки! Хочешь?

Я усмехнулся.

– Хочу. Только не закидывай меня, как в прошлый раз!

Момо хитро прищурилась.

– Ладно, я понял, – фыркнул я. – Тогда и от меня пощады не жди!

Мы рассмеялись и зашагали дальше в привычном ритме. Как же я рад, что тогда смог её спасти…

Автоматические двери торгового центра раздвинулись, и Момо, будто впервые здесь, тут же бросилась всё разглядывать. Не знаю, что она каждый раз находит нового, но её восторженные глаза всегда вызывают у меня улыбку.

– Смотри-смотри! – Она ткнула пальчиком в сторону магазина игрушек. – Давай зайдём, хоть посмотрим!

– Ладно, давай.

Сестрёнка рванула вперёд, а я машинально похлопал себя по груди. Внутренний карман куртки. Тонкий кошелёк. В нём – пара тысяч йен, которые я почти не тратил с тех самых подработок с Харуто.

М-да… Чем богаты, тем и рады.

Вся эта беготня, сражения, загадки – они сделали из меня другого человека. Раньше, будь то учёба, каникулы или выходной, я в любой момент мог пойти на подработку. С учёбой тоже беда… Нет, я не скатился в бездну, но перестал заниматься сам.

Как-то я уже говорил… Друзья у меня были, но какие-то ненастоящие. Если я не проявлял инициативу, обо мне просто забывали. Остальные продолжали тусоваться, даже если вели себя так же, как я. Поэтому большую часть свободного времени я тратил на учёбу – и до сих пор вхожу в топы на школьных экзаменах.

Я зашёл за Момо в магазин и мельком глянул на кассира. Ну и что с этих денег? На что-то серьёзное их не хватит, а вот порадовать сестрёнку… Думаю, смогу.

– Что смотришь? – Наклонился я к полке, куда она уставилась.

– Раскраска… – Она подняла на меня глаза. – Карандаши у меня есть, а вот раскрасок уже нет…

Я глянул на ценник. Всего триста йен. Если ей больше ничего не нужно – хоть десять штук возьму!

– Ещё что-нибудь хочешь?

– Думаю… – Она прижала палец к щеке, слегка покачиваясь. – Не-а!

– Тогда бери сколько нужно!

На её лице расцвела улыбка, и она тут же схватила две штуки, потом вопросительно посмотрела на меня.

– Точно хватит? – я добродушно приподнял бровь.

– Ну… – Момо взяла ещё одну. – Теперь да!

Улыбаясь, я подхватил её книжечки и расплатился на кассе. Словами не передать, как счастливо шагала теперь Момо, крепко прижимая к груди новые раскраски.

С радостью сестры покончено, а теперь…

Я достал мамин список и проложил маршрут по магазинам, чтобы не ходить кругами.

Сначала зашли в отдел посуды. Пока я с видом знатока сравнивал две одинаковые сковородки, одна из которых почему-то стоила на тысячу дороже, Момо носилась по магазину, разглядывая всякую мелочь – от брелоков до стаканчиков с зелёным градиентом.

Дальше был магазин специй. Я тщательно выбирал смесь перцев, пока сестрёнка не расчихалась так, что эхо разносилось до самого следующего магазина.

– Бра… – чих… – а поч… – чих… – в носу… – чих… – щекотно! – наконец выдохнула она, шмыгнув носом. – О!.. Прошло! – И сразу же сияющее улыбнулась.

Я лишь покачал головой, глядя на её выходку, и мы двинулись дальше.

Супермаркет и неприятные воспоминания

Спустившись на первый этаж, зашли в супермаркет. Честно говоря, у меня с этим местом связаны не самые приятные воспоминания… Но, когда я подошёл к овощному отделу, невольно вспомнил, как сам когда-то выставлял всю эту «адскую прелесть» на полки.

Самая сложная часть списка. Пришлось обежать полмагазина:

Консервированный горошек. Почему он так отличается от обычного? Пару упаковок риса. Я был рад, без риса я как без рук. Даже если на ужин суп, рядом всё равно стоит миска с рисом. Большая железная банка кофе. Это для папы. Он без кофе – как я без риса. Мы с мамой больше любим чай, особенно зелёный. А Момо… ей всё равно, лишь бы пить что-то сладкое. Хотя мама ругается, когда она норовит глотнуть крепкий кофе.

Вернувшись к овощам, я потянулся за луком-пореем… и вдруг, совершенно машинально, взмахнул им, как мечом. В тот же миг голос певицы, звучавший из динамиков, резко исказился, превратившись в электронный визг.

Динамик сломался, что ли?

Убрав лук в корзину, я глянул в список и удивился. В следующей строке мама написала:

«Возьми что-нибудь себе и не забудь про Момо»

– Момо? – обернулся я, пряча список. – Хочешь чего-нибудь?

Её глаза тут же загорелись, как два фонарика. Она схватила меня за рукав и потащила к полкам с шоколадом.

– Вот это хочу! – ткнула пальчиком в шоколадное яйцо с игрушкой. – Можно?

– Конечно!

Сестрёнка с довольной ухмылкой бросила яйцо в корзину, а я прихватил пару энергетиков. На сегодняшнюю ночь пригодятся – всё-таки дежурство не отменяется.

Расплатившись, мы вышли из магазина. Я в последний раз проверил список, смял бумажку и выкинул в урну.

– Вроде всё… – вздохнул я.

– Домой? – Момо уже разворачивала шоколадку.

– Ага! – тронулся в путь. – Только ешь быстрее, а то руки на холоде замёрзнут!

– Хо-ро-шо!

Двери торгового центра раздвинулись, и мы направились через парковку, как вдруг у меня зазвонил телефон. С трудом перехватив пакеты, чтобы ничего не выпало, я достал телефон. На экране – знакомый контакт: Харуто.

Я решил пошутить и ответил с фальшивой бодростью:

– Алло-алло! Грузчик за три тысячи в час на связи!

– Чего?! – парень явно опешил. – А что так дорого?!

– Инфляция, – усмехнулся я. В трубке раздался смешок.

– Я, вообще-то, звоню… – вдруг голос Харуто стал хитрым. – А я тебя вижу!.. Сейчас сковородка выпадет.

Я покосился на пакеты. Действительно, одна сковородка едва не вываливалась. Поправив её, я обернулся – у входа в ТЦ стоял Харуто и махал мне рукой.

На нём был… Что?! Розовый шарф?!

– Сейчас подойду, – бросил он и сбросил вызов, направляясь к нам.

– Это твой друг? – Момо прищурилась, глядя в ту же сторону. – А-а-а! Это он мне игрушку выиграл! – вдруг замахала рукой. – Приве-е-е-ет!

Харуто подбежал, поздоровался с сестрёнкой, а потом выпрямился передо мной. Как я ни старался, взгляд всё равно цеплялся за его шарф. Дело было не только в цвете… Зачем он вообще его надел? Да, на улице прохладно, но не настолько же…

– Ты под Кента косишь? – не удержался я.

– А? – Харуто сморщился. – Ты про шарф? Да нет! Это Каэде нацепила! Зашёл к ним, продукты принёс, а она: «Холодно-холодно!» – и завернула меня, как мумию. А если бы отказался? По лицу бы получил! Да и руки были заняты, вот и не снял…

Я слегка наклонил голову и ехидно ухмыльнулся:

– А тебе идёт…

– Да иди ты! – Харуто фальшиво обиделся и перевёл внимание на Момо. – А это что у тебя?

– Во! Игрушка из яйца! – она показала пластикового динозавра. – Нравится?

– Очень! – Харуто добродушно улыбнулся и потрепал её по голове.

Меня всегда удивляло, как Момо умеет располагать к себе людей. Ни один из моих друзей не оставался к ней равнодушным – все так и норовили приласкать её, сказать что-то доброе. Особенно Кента с Саюри. Для них моя сестрёнка стала почти родной.

– А ты на работу? – наконец спросил я.

– Не-а! Говорил же – продукты относил. Решил заскочить к тебе, раз ты всё равно сегодня ко мне заглянешь. Твоя мама сказала, что ты по магазинам, вот я и подумал – встретимся по пути.

Ну, теперь понятно, откуда эта рыжая голова здесь взялась.

– Ой-ой… – вдруг Момо схватилась за голову и пошатнулась.

Я мгновенно подхватил её.

– Что случилось? – испуганно спросил я, чувствуя, как холодеют пальцы.

– Не… не знаю. Голова немного болит. – Она потрясла головой, как бы стряхивая боль. – Уже лучше!

– Может, заболевает? – вмешался Харуто. – Холодрыга же жуткая!

Его слова звучали логично. Я отпустил сестру, а та, словно ничего не произошло, продолжила разглядывать игрушку, доедая шоколад.

– Когда придешь, скажи маме, чтобы дала тебе таблетки от простуды, – попросил я, и Момо послушно кивнула.

Взяв пакеты в обе руки, мы втроём зашагали домой. Передав Момо и покупки маме, я вышел вместе с Харуто.

Как только дверь закрылась за нами, тон парня резко изменился:

– Значит, сегодня дежурим? – он тяжело вздохнул. – Это адски выматывает… Но после того, что случилось с Каэде, я не хочу, чтобы это повторилось с кем-то ещё. – Его кулаки непроизвольно сжались. – Я до сих пор виню себя за то, что тогда не смог помочь. И эта Рэй… её можно понять, но стрелять в меня? Серьёзно?!

– Дежурим… – я поднял глаза на небо, затянутое пепельной пеленой. – Чувствую, мы близки к разгадке.

Тучи сгущались с каждой минутой, предвещая не просто дождь, а настоящую непогоду. Холодный ветер уже пробирал до костей. Боюсь представить, что будет ночью…

Когда мы подошли к дому Харуто, он резко замер на пороге.

– Слушай… – нервно почесал затылок. – Груз привезли вчера, коробки в гостиной. Поможешь разобрать? – голос стал тише, – при отце не вспоминай наш разговор в парке, лады?

Кивнув, я шагнул внутрь. Интерьер дома был полной противоположностью Харуто: скупые серые стены, минималистичная мебель, ни единого яркого пятна. Лишь оранжевая кружка с чайным пакетиком на столе нарушала монохромность.

Пока я расшнуровывал кроссовки, из соседней комнаты вышел мужчина. Высокий, с проседью в чёрных волосах и усталыми морщинами у глаз. Он поправил воротник серного кардигана:

– К Каэде заходил? Как она?

– Ага… – Харуто отвел взгляд. – Всё норм. – Скрестив руки, уставился на гору коробок.

Мужчина выглянул из-за его плеча:

– Друг? Помочь пришел?

– Макото, – буркнул Харуто, а затем повернулся ко мне. – Моя комната на втором этаже! Мы же справимся? – Он лучезарно улыбнулся.

– Я свободен, помогу, – мягко предложил отец.

– Пап, не надо! Ты же… – цокнул языком и добавил вполголоса: – Справлюсь сам.

Мужчина задержал на нас взгляд – в нём читалась грусть – и молча скрылся в комнате.

Меня сдавило под ложечкой. Харуто понять можно, но видя, как его отец – добрый, чуть бесхарактерный человек – тянется к сыну… Жаль его до боли.

Осмотрел коробки. Одна – явно кровать. Но остальные?

– Их слишком много.

– Ну… – почесал затылок. – Деньги скопил, решил стол с комодом заодно обновить…

– …Может, таки брать три тысячи в час?

– Не издевайся! – схватил за запястье. – Я теперь нищий школьник! Смилуйся, господин Инудзука!

– Ладно-ладно, – с пафосом приложил руку к груди. – Кто ж вас еще спасет, кроме меня!

Харуто отпустил меня, заморгал:

– Прямо как Рэй…

– Хватит! – цокнул языком. – Работать!

Достали эти сравнения. Да, мы с ней давно бок о бок. Но «хорошим» её поведение не назовёшь. Порой смешит, да. Но чаще – её эгоизм и высокомерие сводят с ума.

Начали с малого. Я вскинул коробку с комодом – увесистую, но посильную. Харуто подхватил ящик поменьше.

– За мной! – бросил он, двигаясь к лестнице.

Переставляя коробку с боку на бок, я поплелся следом. Когда он распахнул дверь, мир перевернулся. Комната Харуто взрывалась хаосом: стены в плакатах рок-групп и аниме-персонажей, на кровати – баррикада из пустых пачек чипсов. Рыжие наушники, потрёпанные временем, валялись рядом с древним плеером.

– Сюда ставь, – указал он на свободный угол. – Прости за бардак… Проспал, а потом сразу побежал до Каэде и к тебе.

– Да вроде я ничего против не имею…

Несмотря на хаос, здесь было по-своему… уютно. Тепло человеческого присутствия, которого так не хватало внизу.

– Может, старую кровать разберём сначала? – предложил Харуто. – Потом места не будет.

– Я теперь и сборщик мебели? – приподнял бровь.

– Нууу… Извиняй! – заныл он. – Кенту звать? Я с ним наедине боюсь! – принялся сгребать мусор с кровати. – Спустись, спроси у отца, где инструменты, он скажет.

Вздохнув, я спустился. Дверь в отцовскую комнату была приоткрыта. Постучав, я заглянул. Мужчина вздрогнул, торопливо пряча что-то под подушку. Увидев меня, обмяк:

– Ох… думал, Харуто. Что-то нужно?

Мой взгляд упал на уголок бумаги, выглядывающий из-под подушки. По детским неуклюжим линиям угадывался рисунок.

– Это… – шагнул в комнату, – …Харуто рисовал?

Он ерзнул на месте, потом осторожно достал папку с пожелтевшими листами. На них – кривые домики, солнце с лучами-закорючками, семья из трёх фигурок.

– Да… – пальцы сжали бумагу. – Часто пересматриваю их…

Я прошел глубже в комнату и осторожно опустился на табурет напротив отца Харуто.– Можно взглянуть? – Мужчина неохотно протянул рисунки.

Бумага буквально дышала Харуто. Множество теплых, ярких, даже дерзких красок. Так он всегда был таким? Честно говоря, после его рассказа о семье, я начал думать, что его поведение с нами – просто очередная маска. Но оказалось, что даже сквозь боль он остается собой.

– Думаю, не стоит с тобой это обсуждать… – Он отвел взгляд. – Это… семейное.– Мне Харуто уже рассказал, – поднял я голову. – Это правда? Насчет его матери…

Глаза мужчины широко распахнулись от удивления. Он явно не ожидал, что сын способен кому-то открыться.– Понимаю, это не мое дело, – осторожно продолжил я, – но вы хотя бы пытались сказать ему, что сожалеете?

Его голова виновато поникла.– Нет… не пытался, – проговорил он глухо. – Харуто избегает долгих разговоров со мной. Утром – школа, потом – работа, а на выходных он вечно куда-то пропадает. Я признаю свою вину…, но произнести это вслух так и не могу. Просто стараюсь дать ему то, от чего сам бежал все его детство…

Неприятная пауза повисла в воздухе. От нее у меня слегка закружилась голова. Зачем я вообще беру на себя роль психолога, не имея ни малейшего опыта? Просто… Я-то вырос в любящей семье, а их больная ситуация буквально изводит меня. Вдруг мужчина нарушил молчание.

– А насчет моей жены! – резко вырвалось у него, но сразу же голос понизился. – Она… да, многое натворила, но она не чудовище. Наверное…

Я бросил взгляд на рисунки, отложил их в сторону и придвинулся к мужчине. Не знал, стоит ли говорить, но рискнул:– Послушайте, – начал я осторожно. – Не всегда поступками можно достучаться. Все люди разные. Возможно, Харуто нужны не дела, а… правда. Давайте я помогу?

Он вопросительно посмотрел на меня и кивнул, ожидая продолжения.– Сделаем так: вы дадите мне номер. Я позвоню через пару дней, а вы… Вспомните, что по-настоящему радовало вашего сына когда-то? Что и сейчас могло бы его тронуть?

– Что… его порадует? – Отец Харуто задумчиво поднял глаза. – Д-думаю, кое-что припомню!

Я вскочил с табуретки, доставая телефон:– Давайте номер! Мне пора – Харуто ждет! – Криво улыбнулся я. – И еще… Не подскажете, где у вас инструменты?

Мужчина тоже достал телефон. Мы обменялись контактами, а затем он проводил меня до кладовки. Взяв набор отверток, я вернулся обратно.

Харуто, весь в поту и с молотком в руке, сидел на корточках рядом с почти разобранной кроватью. Запыхавшись, он поднял на меня взгляд.– Где ты пропадал? – усмехнулся он. – Кровать – древняя, разваливалась, как не знаю кто! Как я на ней вообще спал?!

Он принялся выбивать молотком следующую деревяшку, пока та не поддалась. Улыбнувшись, я присоединился к другу: пока он колдовал над одной деталью, я аккуратно откручивал другую.

Так и прошло время в гостях у Харуто. Таскали мусор, поднимали, ломали, кое-как собирали. Естественно, не обошлось без травм: Харуто изрядно помял себе пальцы молотком, я же то и дело ронял детали себе на ноги, спускаясь с остатками старой мебели. Апофеозом стала сборка комода: когда мы прикручивали направляющие к ящикам, вышло, что теперь в каждой стенке ящика красовалось по несколько лишних дырок. Ну не наша вина! Схема в инструкции была – загадка, вот и ошиблись.

– Вот черт! – Харуто потянулся, выгнув спину дугой. – Выдохся…

Я с легкой гордостью оглядывал его комнату, теперь полностью обставленную по-новому. Особенно радовало, что Харуто остался Харуто: даже новую мебель он выбрал в своих фирменных ярких цветах, да и стол уже украсил парой наклеек. Правда, откуда они взялись – загадка…

– Спасибо, что помог! – Харуто улыбнулся. – Без тебя я, наверное, сегодня реально сдох бы, но с тобой все прошло куда легче!

Я наигранно взглянул на запястье, будто проверяя время, но часов-то не было.– Ну, и где мои девять тысяч йен? – строго спросил я, уставившись на него.

– Да отвяжись, Макото! Нет у меня денег. Совсем припекло – забирай комод! – фыркнул он.

Я только фыркнул в ответ, и мы двинули к выходу. Уже припозднились, да и отдых не помешал бы перед ночным дежурством у окна. Выйдя на улицу, я глянул на небо – низкие тучи, и где-то вдалеке прогрохотал гром.

– Погода – просто жесть… – пробурчал Харуто, тоже вглядываясь в темноту.

Октябрьский ветер пробирал до костей. Чувствовалось, что температура упала не до десяти, а до пяти градусов, а то и ниже.

– Не то слово… – тяжело выдохнул я и повернулся к нему. – На связи во время дежурства? Телефон при себе, звони сразу.

– Так точно, сэр! – Харуто вмиг вытянулся по стойке «смирно», руки по швам, и тут же рассмеялся.– Может ты так Рэй слушать будешь? По меньше по коридорам школы носить будешь!

– Я не просто так ношусь! – важно поднял он палец, качая им у меня перед носом. – Это – мотивация для легкой атлетики!

– Ну, конечно… – Улыбнулся я.Мы с ним попрощались, и я, засунув руки в карманы тонкой куртки, зашагал домой.

Холодный ветер пробирал сквозь ткань, заставляя идти быстрее. В голове вертелся один вопрос: правильно ли я поступил, взявшись помогать отцу Харуто? Лезу не в свое дело, опыта – ноль. Странное чувство… С одной стороны, их больная ситуация буквально не дает покоя. С другой – кто я такой, чтобы совать нос в чужую семью, да еще и пытаться чинить то, что сломалось за годы? Просто… Видеть Харуто таким – живым, ярким, несмотря на все – и знать, что между ним и отцом эта стена… Невыносимо. Вот и наобещал сгоряча. А теперь думаю: а вдруг сделаю только хуже? Вдруг отец не готов к разговору? Или Харуто воспримет это как предательство? Хотя… Когда он смотрел на рисунки, в его глазах было что-то… Какое-то смутное ожидание? Или мне показалось?

Я глубже нырнул в воротник куртки, стараясь укрыться от ледяных порывов. Дорога казалась длиннее обычного. Ну что ж, слово дано. Остается только надеяться, что эта авантюра не обернется катастрофой. Время еще есть. Может, к тому времени хоть что-то прояснится. Или я хотя бы пойму, с чего вообще начать. Главное – не наломать дров. Хотя с моей-то способностью попадать в неловкие и странные ситуации… Эх.

Я прочистил горло и ускорил шаг. Домой. Отдохнуть хоть пару часов перед ночной слежкой. А там… Будь что будет. Смогу ли я хоть чем-то помочь?..

Дома меня встретили ужином и теплыми разговорами. Свет кухонной люстры, запах домашней еды, спокойные голоса и радостные рассказы Момо – все это окутало меня, как мягкое одеяло после ледяной улицы. Я машинально улыбался в ответ на вопросы о дне, клевал вилкой картошку, но мысли все еще крутились там, в яркой комнате Харуто и в сумрачной гостиной его отца. Тепло дома не могло до конца растопить внутренний холодок сомнения. Правильно ли? Не наломаю ли дров? – этот вопрос отстукивал в висках в такт тиканью кухонных часов.

После ужина я помыл посуду, больше по привычке, чем из осознанного желания помочь. Вода, стекающая с тарелок, успокаивала монотонностью. Затем – душ. Горячие струи смывали пыль ремонта, физическую усталость, но не могли смыть напряжение предстоящей ночи. Я стоял, закрыв глаза, ощущая, как жар проникает в закоченевшие мышцы спины, и представлял темные переулки, по которым шел час назад, и низкое грозовое небо. В сердце было не спокойно, словно что-то сегодня случится

Выбравшись из ванны, я натянул чистую, теплую домашнюю одежду, которую нашел – аномальный октябрьский холод, казалось, просочился даже сквозь стены. В комнате было тихо. Я погасил верхний свет, оставив лишь настольную лампу, и плюхнулся на кровать. В какой раз попытался что-то почитать, но никак, тем более, когда в голове стали появляться вопросы о Небытие. Кроме слежки ночью я стараюсь разгадать ее фразу, может этим занимается и Рэй, но пока от нее нет новостей.

Проведя время хоть как-нибудь до полночи, я взял банку энергетика, выключил весь свет и сел у окна. Сквозь приоткрытую форточку я стал слышать приглушенный шум начинающегося дождя, да и порывы ветра, стучащего веткой о водосточную трубу где-то рядом. Я сидел, подперев голову рукой, смотря куда-то в пустоту. Тело ныло приятной усталостью после физической работы.

Устал я от всего этого…Не устану задаваться одним вопросом… Как все дошло до такого? Ехал в школу с мыслями получить знания, образование, а в итоге получил красивую девчонку, которая втянула меня – да и не только меня – в загадочный мир совсем других правил. И почему, черт возьми, все остальные прибились к нам? С Саюри я вроде понял: хоть и боится, но чувствует себя среди нас своей. А остальные? Вон Кента: он же просто хотел узнать, как мы их выиграли в баскетбол, а получил… драку с нами против хулиганов, а потом и с божеством. Жуть, как звучит. А Харуто? Неужели его и правда так подстегнуло желание спасти мою сестру, даже зная, что там происходит? Но почему он после остался? Не просто остался – в клуб записался! А вслед за ним Каэде… Вместо того, чтобы пережить эту одержимость и забыть, как кошмар, она тоже примкнула. И самое смешное: хоть Рэй по сути всех нас собрала, она лидер, тянутся-то почему-то все ко мне! Да и я… Нет бы иногда не лезть, так ведь лезу! Зачем? Сам не пойму.

Вдруг рядом заиграл рингтон телефона. На экране – «Рэй».Вспомни лучик, а вот и солнце…Я тяжело выдохнул и взял трубку.

– Чего? – брюзгливо спросил я.

– И чего это ты таким тоном? – удивилась она. – Словно ящики целый день таскал.Правда что ли?

– Да нет, просто эти посиделки выматывают…

– Да не гони! – Рэй повысила голос. – Я и так еле согласилась, что эту авантюру ты придумал, а не я! Теперь сидим до конца, пока не выясним всё!

Ого, прогресс. Чтобы Рэй вслух признала, что идея не её – хоть и дурацкая? Экзотика.

– А зачем звонила? Что-то хотела?

В трубке воцарилась тишина. Сначала подумал – отвлеклась, но, когда пауза затянулась, я не выдержал:– Алло?! Ты вообще на связи?