Небытие. Изумрудная грань падения. Эпилог. Том 3

Глава 52

…Всё моё тело предательски дрожало, а руки тряслись так, будто пытались сбросить с себя смертельный груз. Казалось, ещё мгновение – и моя кончина неминуема. Фуюки не сводила с меня пронзительного, холодного взгляда, её серые глаза, казалось, прожигали меня насквозь. Пальцы с белоснежными костяшками до хруста строго сжимали рукоять пистолета.

Что она имела в виду? Как я мог доказать, что я – это я? Какой вообще существует тест на подлинность души?

Я судорожно сглотнул ком в горле, пытаясь выдавить из себя хоть что-то, пока свинец не пробил мне лоб. Внезапно мир сузился до размеров этой комнаты, а затем и вовсе рухнул, оставив после себя лишь одинокий стол, разделяющий нас. Стало настолько тихо и пусто, что моё собственное дыхание показалось мне оглушительным свистом, а капли пота на лице – целым океаном.

– Я… – хрипло прошепелявил я, и голос прозвучал как чужой. – Я настоящий, честное слово…

Я посмотрел на неё с немой мольбой, с абсурдной надеждой, что эти жалкие слова смогут убедить девочку с пистолетом. Фуюки молчала. Лишь её рука с едва заметным движением напряглась ещё сильнее, и я увидел, как указательный палец плавно начал сдавливать курок.

– Стой! Погоди! – я закричал, стараясь не делать резких движений, но голос сорвался на визг. – Я правда Макото Инудзука! Ученик 12-А класса школы «Тэнсин» из Такаямы!

Мозг лихорадочно искал, что ещё выдать, что могло бы стать ключом к спасению.

– Я… Я познакомился с Рэй Тоно в самый первый учебный день! Это она потом организовала клуб, который должен был находиться именно здесь – вместо твоего литературного кружка! – слова вылетали пулемётной очередью, сплетаясь в единый поток. – Я помню, как ты следила за нами, Фуюки Мори! Я знаю, что ты не человек… что ты дух, вселившийся в тело погибшей девочки! В последний раз я видел тебя на перроне, а потом ты просто исчезла. Не только из моей жизни – будто бы и из самого нашего мира! Из того мира, а не этого!

Я опустил руку и прижал ладонь к груди, чувствуя, как бешено колотится сердце, готовое вырваться наружу.

– У меня есть друзья: Харуто Аоки, Кента Ямамото, Саюри Амано! А ещё были Каэде Даймон и Рэн Ями! Та девочка в коридоре… она была настоящим живым мертвецом, именно поэтому я так себя вёл! Я – это я, Фуюки! Убери, пожалуйста, пистолет!

– Что есть истина движения твоего вперёд? – её вопрос прозвучал как удар хлыста, резко и без предупреждения.

Я запнулся, словно споткнувшись о собственные мысли. Это был тот самый вопрос, на который у меня не было красивого ответа. Вытащить из комы Момо, найти Рэй, остановить Наступающее Ничто… Да, это были цели. Но за долгие годы борьбы они превратились в туманные, почти невозможные маяки, свет которых почти не достигал меня сквозь пелену усталости и отчаяния. Я шёл вперёд не из-за них. Я шёл… потому что должен был. Просто потому, что остановиться – значило умереть.

Теперь я точно получу пулю в лоб. Самый честный ответ обрекал меня.

– Не знаю… – тихо выдохнул я, опуская голову и смиряясь с неизбежным. Мои плечи обвисли. – Много чего, но всё это… кажется таким невозможным. Особенно теперь, оказавшись здесь.

Я инстинктивно сжался в ожидании грохота выстрела, зажмурился, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Но вместо оглушительного взрыва я услышал лишь глухой, металлический лязг.

Тишина.

Я всё ещё стоял на ногах. В висках стучало, но лоб оставался целым. Сердце колотилось где-то в горле. Медленно, не веря себе, я приоткрыл глаза.

На столе передо мной лежал пистолет. Его холодная сталь безмолвно поблёскивала под тусклым светом. Фуюки же стояла совершенно спокойно, её пронзительный взгляд был теперь устремлён на меня без всякой угрозы, но с невыразимой глубиной.

– Я стала понимать твое везение, Макото Инудзука, ощутив его сейчас на себе, – произнесла она, и её голос по-прежнему звучал холодно, но в нём появились едва уловимые ноты чего-то, похожего на уважение. – Повезло нам встретиться вновь.

– Ч-чего? – только и смог выдохнуть я. Голос предательски дрожал. Я поднял голову, не в силах осознать, что только что произошло. Пули не было. Я был жив.

Почему она передумала? Неужели мой сбивчивый, растерянный лепет оказался тем самым доказательством, которое ей было нужно? Я сказал что-то, что показало ей, что я – настоящий? Я ничего не понимал. Абсолютно. Что вообще здесь происходит?

– Ты прав – это иной мир. Я и не сомневалась, что ты рано или поздно догадаешься, – её голос прозвучал ровнее, без прежней ледяной стальности. – Мне потребовалось куда больше времени, чтобы осознать это. Моё исчезновение из твоего мира также связано с этим местом.

– Ч-что? Неужели ты… помнишь всё? – сердце сжалось в груди от внезапной надежды, и я с трудом выдохнул вопрос.

– Именно так, – она коротко кивнула. – Я оказалась здесь не по своей воле. Меня сюда отправило… само Небытие. Оказывается, Оно знало о моём существовании в мире людей с самого начала, провозгласив меня своим «агентом». Только я до сих пор не понимаю, что в моих действиях заставило Его сделать такой вывод.

Меня будто молнией ударило.

– Получается, я тоже исчез из того мира? Я… мёртв?

– Не смею так думать, – Фуюки покачала головой, и в её взгляде мелькнуло нечто похожее на сочувствие. – Я – дух. Оно просто переместило мою сущность, моё «я», в тело той же девочки в этом мире. А ты, полагаю, лежишь сейчас в бессознательном состоянии. В коме.

От этого осознания по спине пробежал ледяной холод. Выходит, где-то там моё физическое тело лежит без возможности проснуться? Я с содроганием представил, что сейчас переживают все, кто меня знает… Харуто, Саюри…

– Но… почему здесь есть моя погибшая подруга? – голос снова задрожал. – Каэде… она же умерла.

– Я сама ещё не разобралась в законах этого мира до конца, – призналась Фуюки, и впервые в её тоне послышалась неуверенность. – Мне неведом его истинный смысл. Небытие провозгласило его своим царством, но так ли это? Скорее, он похож на альтернативную реальность, на иную ветвь нашего мира. Иную временную петлю, где всё пошло по другому пути. Но это лишь мои догадки. Нельзя исключать, что у Небытия хватило сил создать нечто настолько… живое и подробное.

Вот же чёрт…

Хоть в груди и затеплилась надежда, её огонёк тревожно колыхался от её же слов. Если такая, как Фуюки, мало что понимает в устройстве этого мира, что уж могу понять я – простой человек?

– Фуюки, – тихо начал я, подбирая слова. – Там, в нашем мире… День Его «Чуда» может наступить в любой момент. Если меня сюда переместили, и это мир Небытия, значит, должен быть и выход? Та самая голубая дверь, что вернёт нас в реальность? Ты знаешь, где её искать?

Девушка, вопреки всем моим надеждам, лишь отрицательно покачала головой.

– Мне не дано знать этого. Но твоя логика уместна, – она задумчиво скрестила руки на груди. – Выход отсюда, безусловно, есть. Но сначала нужно понять, как он работает. Однако, пока мы будем искать, мне нужно тебя предупредить. Не смей вспоминать о том мире при местных обитателях. Их облик знаком, но сущность – иная. Я вмешалась тогда не просто так: ты показал ей, что ты чужой. Ты помнишь её смерть. Для них такие, как мы, – цель для ликвидации. Я не уверена, все ли здесь таковы, но лучше вести себя как обычно и минимально контактировать с «людьми», связанными с твоей прошлой жизнью.

Мне наконец стала ясна её тревога. Не зря её слова звучали как тот самый «отголосок» сущностей Небытия. Если и Каэде была одной из них, значит, стоит мне показать, что я – не «их» Макото, как тот же Харуто может наброситься на меня и попытаться убить?

От этой мысли стало как-то очень не по себе…

– Нам лучше не задерживаться во время уроков, Макото Инудзука, – нарушила молчание Фуюки, укладывая книгу в сумку. – Если доверяешь мне, пусть литературный клуб станет нашим штабом. Продемонстрировать доверие ты сможешь завтра после занятий. Я буду ждать тебя здесь.

Девушка, гулко стуча каблуками школьных туфель, подошла к двери и замерла, медленно повернувшись ко мне.

– Если даже моя сущность не позволяет мне говорить подобное…, но я скажу. Я рада, что в этом мире у меня появился ты.

– Я… я тоже, Фуюки, – кивнул я, слегка потупив взгляд.

Дверь тихо щёлкнула, скрыв её силуэт. Я остался один. Вернее, не совсем один – наедине с тонной мыслей, обрушившихся на меня. Она спросила о доверии…, но могу ли я доверять ей? Судя по её словам, если все здесь – одержимы сущностями Пустоты, то именно мы с Фуюки выглядим аномалиями, а не они. Что Небытие хочет этим сказать? Почему оно отправило меня именно сюда? Я не знал. И, вспоминая о Небытии, я почему-то подсознательно понимал: у меня есть временной лимит. Но для чего? Чтобы выбраться? Возможно…

Я бросил взгляд на открытый шкаф, где висела форма почти полного состава команды R.E.I. и весь её арсенал. Это было единственное, что давало мне понять: этот мир – такая же Такаяма, отражённая в кривом зеркале. Просто аналог? Или мир, куда Сущность Пустоты уже глубоко проникла в жизнь людей? Этот клуб стал моим якорем и маленьким островком безопасности – осознание, что я хоть как-то вооружён, немного успокаивало.

На автомате я схватил пистолет, оставленный на столе, и сунул его за пояс, под школьный блейзер. Главное – потом не пожалеть, что не взял его с собой.

Теперь… моя цель – выбраться отсюда. И чем раньше, тем лучше.

***

Вот и настало 11-е февраля…

Я не стал оставаться в школе, проигнорировав даже собственное предупреждение о необходимости вести себя обычно. Хотя какая уж тут «обычность»? Я даже не понимал, занял ли я место какого-то другого Макото в этой альтернативной реальности и как «он» вообще вёл себя до моего появления. Мне неоткуда было знать.

Свой прогул я решил посвятить исследованию города, а заодно и своего нового – или чужого? – дома. Что было удивительно: город почти не изменился. Те же улицы, тот же торговый центр, тот же парк с обледеневшими дорожками, даже мое местечко на холме было не в тронутом виде. Разве что пара незначительных деталей выдавала инаковость этого места. Гуляя по знакомым и в то же время чужим улицам, я поймал себя на мысли, как же, чёрт возьми, приятно ощущать на лице просто холодный, а не леденящий до костей ветер. Минус четыре – вроде бы тоже отрицательная температура, но после того ада, из которого я выбрался, это казалось почти курортной погодой. Хоть на пляж собирайся.

Приближаясь к школе, я вновь задумался: а можно ли доверять Фуюки? Она, конечно, не настаивает слепо на своём доверии, но она прекрасно знает – другого выхода у меня попросту нет. Я загнан в угол, а она – мой единственный потенциальный союзник в этом безумии.

Класс встретил меня оживлённой, почти сюреалистичной картиной. Группа девушек столпилась в углу, оживлённо о чём-то шепчась и перебрасываясь взглядами. Парни же, в свою очередь, строили догадки, о чём это они. Хотя гадать не приходилось – достаточно было взглянуть на календарь. До четырнадцатого февраля оставалось три дня. Девочки решали, кто и кому будет дарить обязательный валентиновский шоколад.

Интересно… Если бы Рэй не потерялась где-то в бескрайних просторах Японии… Подарила бы она мне шоколад?

Что за дурацкие мысли лезут в голову? Словно у меня нет других забот, кроме как размышлять о сладостях и школьных романтичных ритуалах.

Я молча прошёл к своему столу, стараясь не встречаться ни с чьим взглядом. Мои мысли были далеко от шоколада. Они были прикованы к холодному металлу пистолета, что давил мне на пояс под тканью блейзера, и к одинокой фигуре Фуюки Мори, которая, как я знал, сидела в пустом классе литературного кружка и ждала. Ждала, чтобы обсудить план побега из этого обманчиво спокойного мира, который мог в любой момент показать свои истинные, ужасающие зубы.

Харуто позади что-то говорил, но его слова пролетали мимо моих ушей. Я уставился на парту передо мной. Второй день она стояла пустая. Кто же должен на ней сидеть?

– Харуто, – обернулся я к нему. – А кто тут сидит?

– Перед тобой? – удивлённо поднял брови парень, а затем хитро ухмыльнулся. – Ты чего? Уже забыл? Такахаси же! Понимаю, такую стерву хочется поскорее выкинуть из головы, но не в твоём-то случае!

– Та… Такахаси? – я задумчиво сморщил лицо.Фамилия вертелась на языке, в мозгу даже мелькал смутный образ, но я не мог его поймать. Может, это та самая, что ушла после первого года? Тогда это объясняло бы, почему я её забыл.

– Стерва? – раздался женский голос слева от меня. – Знаешь, Аоки, после школы от тебя мокрого места не останется!

– Ну вот, опять началось… – с обречённым вздохом пробурчал Харуто.

Сказать, что у меня не возникло интереса взглянуть на эту Такахаси, – значило бы солгать. Я оторвал взгляд от Харуто и повернулся.

На меня смотрели тёмные карие глаза. Чуть вытянутое лицо обрамляли пряди чёрных, идеально ровных волос. Вид скромной старшеклассницы, который так контрастировал с её ледяным и агрессивным нравом. Возможно, после встречи с Фуюки во мне и зародился слабый оптимизм, но в тот миг он испарился, уступив место леденящему душу ужасу. Ужасу, отбросившему меня прямиком в лето 2006-го на Окинаве. Я потерял дар речи. По телу разлился ледяной холод, будто вся тёплая кровь разом покинула его. Так же, как и тогда. В этом мире. С ранами на спине.

Я поднялся со стула и отшатнулся к стене, ударившись плечом о холодную штукатурку. Логика кричала, что это ложь, что этот мир – обман, но моё тело, мой древний инстинкт помнили всё. Они помнили вес тесака, тупую отдачу в кости, когда лезвие рвало плоть и ткань. Помнили липкую теплоту крови на коже, которую не смыть ничем.

– Макото? – голос Харуто прозвучал как из-под толщи воды, глухо и бессмысленно.

– Ты в порядке? – её голос. Тот самый, что я слышал тогда, прямо перед тем как… Он не звучал злым или насмешливым. Он был… нормальным. И от этого становилось только невыносимее.

Дрожь стала такой сильной, что я сжался, упираясь спиной в стену, пытаясь вжаться в неё и исчезнуть. Я поднял руки перед лицом. Они были чистыми. Но я видел их иными – липкими, алыми, с тёмными прожилками под ногтями. Запах. Я снова почувствовал тот сладковато-медный запах крови, смешанный с запахом влажной земли.

Мир вокруг поплыл. Лица одноклассников расплылись в размытые пятна. Единственным острым, чётким, гиперреалистичным объектом в нём была она. Стоящая перед моей партой. Смотрящая на меня с наигранным или искренним недоумением.

И тут в мозгу вспыхнула самая чудовищная мысль, от которой сознание готово было треснуть по швам.

А что, если это не Небытие её вернуло?

Что, если это Я?

Что, если всё, что было потом – Клуб, Рэй, Рэн, все мои друзья, битва с Небытием – это всего лишь долгий, подробный кошмар? Сон больного мозга, придумавшего себе целую вселенную ужаса, лишь бы не признавать одну простую вещь?

Что, если я просто наконец проснулся?

И я – не герой, сражающийся с Тьмой. Я просто убийца. И сейчас ко мне подошла моя жертва, чтобы спросить, в порядке ли я.

НЕ ДУМАЙ ОБ ЭТОМ! ЭТО НЕ НАСТОЯЩЕЕ!Но это не помогало. Потому что это было ужасающе реально. Реальнее, чем всё, что происходило со мной последние три года.

Я издал какой-то хриплый, нечленораздельный звук и, оттолкнувшись от стены, бросился прочь из класса, не разбирая дороги.

– Стой! – послышался её голос позади.

Я не мог. Я не мог ни слушать, ни смотреть. Словно вся пустота, что таилась во мне, мигом вырвалась наружу. Я не мог успокоиться, ведь передо мной стояла та, кого я убил. Та, чьё имя – Киёко Такахаси.

Я бежал, хотя за мной, возможно, никто не гнался. Или я просто не хотел оглядываться, чтобы не увидеть, что она преследует меня. Фуюки предупреждала, что нельзя показывать, что я помню что-то из своего мира. Но как я могу вести себя нормально, если передо мной та, что перед тем, как её глаза погасли навсегда, спросила: «Ты убил меня?»

Тело тряслось так сильно, что на очередном повороте я не удержался на ногах и рухнул на холодный пол. Это Небытие точно знало, как на меня давить. Оно прекрасно понимало, куда бить.

Ты уже достаточно постаралась… Может, хватит?

Я не знал, кого умолял в собственной голове, но отчаянно хотел, чтобы меня кто-нибудь услышал. После встречи с Каэде, а затем с Фуюки, я думал, что уже ничего не сможет сломить меня – даже факт, что та Рэй в этом мире мертва. Но я ошибался.

Если я так реагирую на то, что мёртвый человек здесь жив, то как мне вообще отсюда выбираться? Я даже не знаю, с чем ещё могу столкнуться. Возможно, впереди будет нечто куда более ужасное, а я уже не могу совладать с собой.

– Макото? – послышался рядом голос, едва пробиваясь сквозь бешеный стук сердца в ушах.

Я даже не разобрал, кто это, и дёрнулся, едва не ударившись головой о стену. Поднял испуганные глаза, но вид милых, полных искреннего беспокойства карих глаз и прядей персиковых волос заставил меня чуть расслабиться. Я отдавал себе отчёт, что это не моя Саюри, но… Почему-то даже у этой было то же самое успокаивающее аура, тот же свет, что прогонял тьму.

– Т-ты в порядке? – робко спросила она, приседая рядом со мной на корточки. – Ты бежал, бежал без оглядки и потом упал. Я слышала от Каэде, что у тебя… такое бывает.

В порядке?

Мне хотелось закричать, что нет, чёрт возьми, всё хуже некуда, что мир рушится, а я схожу с ума. Но в памяти чётко и холодно всплыл взгляд Каэде Даймон – тот самый, пронзительный и пустой, когда я вёл себя не «нормально» для их понятий.

Я раздражительно фыркнул, снова уставившись в пол, на свои всё ещё дрожащие руки.

– Да, спасибо, – выдохнул я, заставляя голос звучать ровнее. – Всё в порядке. Просто… плохо стало.

– Точно? – она не отступала. – М-Макото, пойми, я твой друг, и я за тебя переживаю. – Она сжала кулачки с таким знакомым, милым решительным видом. – Если что-то тревожит – скажи! Я помогу, чем смогу!

Да, она была точно такой же. Это поразительное сходство впервые заставило меня по-настоящему, искренне улыбнуться в этом странном мире. Я же говорил – она умеет успокаивать, даже не делая для этого ничего особенного. Хотя, по своему опыту, я знал: ей эта успокаивающая сила нужна не меньше, чем всем остальным.

– Не переживай, Саюри, – кивнул я, пытаясь придать голосу уверенности. – Схожу к медсестре, и всё пройдёт.

– Ну, если ты так уверен…

Девушка поднялась, и я последовал её примеру. Она не стала меня задерживать – звонок на урок прозвенел уже давно. Пойду ли я к медсестре? Нет. Чем она сможет помочь, если проблема не в животе и не в ссадине на коленке, а где-то в глубине, в самой моей душе? Вернуться в класс? Не знаю. Как бы я ни убеждал себя, что всё это ненастоящее, я не мог снова увидеть её живой.

Одного только Рэна не хватало для полного комплекта…

Я бросил взгляд на дверь в свой класс, потом развернулся и направился в старый корпус. Даже если Фуюки там не окажется, я хотя бы отсижу один урок в тишине и одиночестве.

Мои шаги гулко отдавались в пустынных тихих коридорах. Я шёл, не отрывая взгляда от окна.

До сих пор не мог привыкнуть, что небо здесь может быть такого пронзительного голубого цвета. Когда я в последний раз видел такое? В сентябре? В октябре? И не в прошлом году, а два, а то и три года назад. Если бы можно было отключить память… или хотя бы совесть за все те жизни… то этот мир показался бы раем после нашего ада. Настоящей утопией. Миром, где нет Небытия или оно не проявляет себя. Где каждый может улыбаться, не думая, что вот-вот настанет конец света. Неужели не об этом я мечтал? Сбежать от чего? От возможной спокойной жизни здесь? Звучит нелепо, да? Кто в здравом уме, оказавшись в мире, о котором долго грезил, решится нырнуть обратно в самую магму?