- -
- 100%
- +
Я дошёл до лестницы и медленно спустился на второй этаж.
Здесь каждый может жить так, как хотел. Я могу жить и снова погрузиться в учёбу, как раньше. Но… Здесь нет неё. Если бы говорил я из прошлого, то сказал бы: «Её нет – и проблем нет. Это она сначала втянула нас всех в эту команду, а потом оказалась главной виновницей». Но думаю ли я так на самом деле? Прошло так много времени, что я, наверное, уже и отвык от ТАКОЙ жизни…
Я уставился в окно, вдаль, в сторону города. Ребята в жёлтых бейсболках мирно гурьбой шагали в сторону одной из младших школ. Мужчины и женщины в строгих костюмах, хмурые и уставшие, шли на работу. Всё было видно, всё было ярким.
…От такой жизни. От жизни – без неё. Мне хватает её дурости, её приказов. Где нет её – значит, здесь не будет и меня. Наверное, я думаю именно так.
Почему-то именно сейчас в отражении в стекле моё лицо стало чётче, словно всё вокруг спрашивало: «Ты уверен?»
Я не знаю!
Мне просто нужно найти хоть какое-то объяснение, почему я продолжаю стоять на ногах. Почему я иду в сторону литературного клуба, чтобы обсуждать с духом сущность этого мира, перебирать варианты выхода отсюда. Подумать об очередном обходе города в поисках хоть одной зацепки.
Махнув рукой на собственные сомнения, я ускорил шаг. Мне больше не хотелось даже смотреть на окружающие предметы. Почему-то появилось стойкое ощущение, что всё здесь пытается заставить меня усомниться в самом себе. Но ведь этого ещё не случилось, верно?
Мои ожидания оправдались – дверь в клуб была не заперта. Комната литературного кружка встретила меня мягким светом из окна и одиноким силуэтом, застывшим у стекла. Фуюки была настолько погружена в чтение книги, что даже не сразу заметила моё появление. Лишь когда я сделал несколько шагов по скрипучему деревянному полу, её голова повернулась ко мне.
– Фуюки, так дело не пойдёт, – начал я сразу, с порога, без предисловий. – Надо что-то делать.
– Значит, ты готов мне довериться?
Этот вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. Я понимал, что Фуюки, вроде бы, единственная, на кого я могу положиться в этом проклятом мире, но одновременно это и настораживало. Почему именно она? Если всё это – проекция Небытия, то логичнее было бы дать мне в напарники кого-то из близких.
В каком бы смятении я ни был, я кивнул. Фуюки поднялась со стула, отложив книгу в сторону.
– Тогда не здесь, – заявила она. – По моим наблюдениям, школа – одно из самых опасных мест в этом мире.
– Погоди, – к своему удивлению, я сказал это достаточно грубо. – Может, ты уже мне объяснишь? Я понимаю, что у вас, духов или кого-то типа вас, такой прикол – общаться загадками. Но если ты хоть на долю процента понимаешь, что здесь происходит, нельзя сказать прямо? Почему мне нельзя вспоминать мой мир? Что они могут сделать, если я всё же вспомню?
Когда мой грубый монолог закончился, я заметил, что в выражении лица Фуюки мелькнуло что-то похожее на печаль. Мне не показалось? Вроде бы даже Рэн говорил, что духи того мира не могут испытывать весь спектр человеческих эмоций, а лишь имитировать их. Тогда зачем ей понадобилось имитировать грусть?
– Этот мир, с долей вероятности, схож с альтернативной версией твоего, – голос Фуюки звучал тише, чем обычно. – Поэтому ты мог занять место здешнего Макото. Поскольку мир является порождением Небытия и, вероятно, адресован именно тебе, Оно не могло не поместить тех самых духов в тела твоих друзей. Они живут воспоминаниями друзей другого Макото, но при этом могут помнить и твои действия из своего мира. Если дашь понять, что ты их «обидчик», то, по моим предположениям, они могут и убить.
– Убить? – не поверил я собственным ушам. – Хотя… чему тут удивляться?
Каждая встреча с теми, одержимыми в моём мире, выжимала из нас все силы до последней капли. А здесь я почему-то надеялся, что всё будет иначе. Какая же наивность.
– Я не заставляю тебя слепо верить в поддержку с моей стороны, Макото Инудзука. По правде, моя природа не так уж и отличается от тех, кого ты называешь существами. Единственное, что мной движет – это нежелание позволить, чтобы твой мир превратился в то же, во что превратился мой. Вера в то, что именно ты сможешь это исправить. Но я вовсе не отрицаю мысли в твоей голове о том, что и я могу тебя предать.
Словно кто-то капал мне прямо в мозг…
– Погоди, – я поднял ладонь, останавливая её. – Я помню, Рэн тоже что-то упоминал, что его мир был другим. Он изменился?
Фуюки кивнула, её взгляд стал отстранённым, будто она смотрела куда-то далеко, за пределы этой комнаты.
– Если переводить на ваши понятия… мы, духи, можем считаться отдельной расой в вашем мире. Мы живём за невидимой стеной, куда нет доступа вашим взорам. Мир, сильно отличный от вашего, но со своими правилами и даже иерархией. Однако Небытие появилось именно из вашего мира – проникло без спроса и взяло под контроль наш. Тогда мой мир погрузился в тот же ад, который теперь угрожает и твоей реальности.
– Взяло контроль над вами насильно? Но… Почему я встретил только вас двоих, кто пошёл против Небытия?
– Всё просто. Представь, что однажды в твоём мире власть, обладающая всей силой, начнёт изолировать вас – не по вашей вине, а просто потому, что может. Начнёт исчезать нормальная жизнь, к которой ты привык. Ты будешь просыпаться не с планами на день, а с мыслью: «Что они сегодня выкинут?». Мысль о сопротивлении насилием приведёт лишь к ещё большей жестокости. Остаётся лишь тихое, словесное неповиновение. Но что может один человек – или дух – перед лицом того, кто неизмеримо сильнее и могущественнее? Многие из нас задавались этим вопросом. Решиться перечить могли немногие. А тех, кто был готов до конца, – таких и вовсе единицы.
– Ну, – цокнул я языком. – В этом есть правда…
– Если ты не стремишься возвращаться в класс, то нам лучше покинуть стены школы. Я говорила, что все твои друзья такие, но я подозреваю, что здесь все могут быть «одержимыми».
Фуюки подошла к шкафу, достала оттуда мою ветровку из комплекта формы команды и сунула её мне в руки.
– Не думаю, что ты захочешь возвращаться за верхней одеждой.
Я просто молча кивнул, натягивая куртку. В ней было как-то неуютно, словно она сразу начинала давить на плечи, хотя её вес и не был таким уж большим. Не зря я до сих пор не надевал её с того самого дня.
Опасаясь встретить кого-то по пути, мы осторожно начали пробираться к главному выходу. Оказавшись на прохладной улице и быстро покинув территорию школы, мы двинулись в сторону центра города.
Что я надеюсь там найти? Что-то, что даст хоть малейшую подсказку о происходящем. Хотя я уже исходил город вдоль и поперёк и не заметил ничего подозрительного, и даже сейчас особо не надеюсь. Но… теперь со мной Фуюки. Она всё-таки не человек. Я даже не знаю, какими способностями она обладает. Может, она увидит то, что невидимо для меня.
Я очень на это надеюсь…
Глава 53
Лист календаря был сорван…
– Держи, – улыбнулся я, протягивая кусочек мяса из булочки бродячей кошке.
Хоть кошки в этом мире казались адекватными – или мне просто хотелось в это верить.
Вчерашний день сложно было назвать удачным в плане поисков, но в чём-то другом – пожалуй. Фуюки не из разговорчивых, но в её компании мне почему-то стало немного легче. Хоть доверие к ней и не укрепилось окончательно, видимо, моё сознание просто цепляется за кого-то, кто хоть как-то связан с моей прошлой жизнью.
Хоть сегодня и был выходной, вряд ли стоит говорить, что я не смог бы усидеть в четырёх стенах. Дело не только в том, что нужно продолжать искать зацепки, но и в родителях… Фуюки не знает, все ли здесь такие, а уж я и подавно. Что мне от них ждать? Что они ворвутся в комнату с желанием прикончить меня? – такого мне точно не нужно.
Гуляя по зимним улочкам, я всё больше убеждался в неправильной, но убедительности этого мира. Это не значит, что я принял его или начал смиряться со своим новым существованием – вовсе нет. Но скажите честно – что бы вы чувствовали, оказавшись на моём месте? Уверен, ничего хорошего.
Меня мой путь привёл к библиотеке. Снаружи она выглядела точно так же, как всегда. Вот только внутри было непривычно многолюдно – такого в моём мире я не припоминал.
Почему мы с Фуюки вообще решили, что это иной мир? Я понимаю, что лично мне на это надеяться необходимо – иначе как объяснить всё это безумие? Но почему она придерживается того же мнения? Почему она знает больше меня, если мы, по идее, в одной лодке?
Хотя… Как я понял, Фуюки находится здесь уже второй год, если не больше.
Но даже это не даёт объяснения всем её познаниям. Как она вообще связана с нами? То есть именно с НАМИ. Никак. Разве что через меня, да отчасти через Рэна. Тогда откуда ей известно, что за воспоминания о прошлом духи могут напасть?
Допускаю, что даже у таких существ есть зачатки разума, и они понимают: Фуюки – не та, кого им нужно преследовать. А вообще – видят ли они в ней духа? Осознают ли?
Столько вопросов…, а ответов – кот наплакал. И самый главный из них: чью вообще игру мы ведём? Её? Небытия? Или она и правда лишь тень на стене, которая тоже пытается найти выход – но боится признаться, что сама заблудилась в этих стенах?
Пока я стоял, уставившись на здание библиотеки, позади послышались тихие шаги. Кто-то крался по хрустящему снегу. Ко мне? Стоит ли оборачиваться? А вдруг я буду выглядеть идиотом, который шарахается от первого встречного?
Логичным действием было бы отступить, но я замер на месте, словно вкопанный. И лишь когда шаги раздались почти вплотную за спиной, я попытался обернуться, но было поздно. Чьи-то ладони грубо закрыли мне глаза. Прозвучал нарочито-язвительный, грубоватый голос:
– Угадай, кто? – протянул парень.
Судя по тембру и шершавым ладоням, в голове тут же возник образ. Решил ткнуть пальцем в небо.
– Кента? – спросил я, опасаясь ошибиться.
– Бинго, братан! – он тут же отпустил меня. – Но как? Я что, такой предсказуемый?
– Не, просто повезло, – попытался я улыбнуться.
И снова эта знакомая, тоскливая тяжесть на душе. Вижу знакомое лицо, слышу родной голос, но в голове стучит лишь одна мысль: «Это не он». Я всеми силами пытаюсь мыслить иначе, надеясь, что хоть какая-то частичка моих друзей осталась в этих копиях. Но, честно говоря, появление Каэде и Киёки, а потом их недружелюбные взгляды – всё это заставляло усомниться в моих же теориях.
– А ты чего один в центре гуляешь? Холодрыга же лютая!
И ведь он, конечно, не чувствовал на себе этой «лютой холодрыги».
– Дома скучно, знаешь ли, – выдавил я. – А ты… За тканями идёшь?
Кента удивлённо поднял брови.
– Тканями? Ты о чём? – сморщился он. – Я в библиотеку, а потом на тренировку!
Неужели мне не послышалось?
Парень прошёл мимо и начал подниматься по лестнице к входу. Чисто из любопытства я решил последовать за ним. Сев за стол, Кента вскоре вернулся с какой-то книгой. Я успел разглядеть только слово «психология», но полное название прочесть не успел.
Нужно было что-то сказать.
– Ух ты! Ты таким интересуешься? – неловко рассмеялся я. – А я-то помнил, ты вроде художественную литературу предпочитаешь!
– А? А, ну да! – он махнул рукой. – Сам понимаешь… Саюри это читает, вот и я, чтобы общие темы были. Не думаю, что она вдруг на баскетбол запишется!
– Саюри? А она при чём?..
– Да ладно, не прикидывайся! Не зря Каэде с Харуто говорят, что ты какой-то не в себе. Ты же нам двоим втайне помогал, чтобы мы наконец признались друг другу!
Честно говоря, я не был готов к тому, что и здесь всё сложилось так же, как в моей реальности.
– П-просто забыл, сам понимаешь… конец учебного года, всё такое…
Выходит, здесь Кента не шьёт платья, читает нон-фикшн, но баскетбол и отношения с Саюри остались. Честно, он пока что самый… нормальный из всех, кого я здесь встречал. И от этого было ещё тревожнее.
Мой взгляд застыл на книге в руках парня, и он тут же это заметил.
– Догадался, да? – он показал обложку, на которой красовалось название вроде «Психология межличностных отношений».
– А?! Ч-что? – я дёрнулся, будто меня поймали на чём-то предосудительном.
– Ну, я про книгу! Догадался, про что я читаю?
– Ты про это… – я с облегчением выдохнул, но внутри всё сжалось. – Н-нет. Я в психологии не силён.
Такими темпами у меня действительно начнутся панические атаки от одного упоминания этой фразы…
Я, пожалуй, принял верное решение – покинуть библиотеку. Как бы я ни сомневался в Фуюки, она сейчас – единственный якорь, единственная нить, связывающая меня с хоть каким-то подобием реальности. Её совет избегать долгого общения с «друзьями» звучал в ушах навязчивым эхом.
«Они могут убить».
Даже если этот Кента казался самым безобидным и нормальным из всех, одно его присутствие здесь, в этом мире-ловушке, делало его потенциальной угрозой. Довериться ему – значит рискнуть всем. А рисковать сейчас – непозволительная роскошь.
Я пробормотал что-то невнятное про срочные дела, развернулся и почти побежал к выходу, чувствуя на себе слегка удивлённый, но пока ещё дружелюбный взгляд Кенты. Холодный воздух за стенами библиотеки показался спасением.
Правильное ли это решение? Не знаю. Но пока что слушаться Фуюки – единственный известный мне способ выжить.
Уже устал от самого себя, от того, что в голове крутится одно и то же. Я пытался отвлечься: заходил в магазины, кормил котят, просто бродил по городу – ничего не помогало. Но мысли были не о спасении и не о том, как разгрузить голову, а лишь об одном – о полном, всепоглощающем нежелании находиться где бы то ни было. Я устал пытаться. Устал думать.
Хоть бы кто-нибудь дал мне уже окончательный ответ…
Я шёл неподалёку от больницы, а если точнее – мимо другой старшей школы в Такаяме. Сам не заметил, что выбрал дорогу, которая напоминала мне лишь о Каэде. Грустно? Обидно? Не хватит слов, чтобы описать. Сейчас мы хоть немного стали продвигаться к взрослой жизни, но тогда… Ей, кажется, даже шестнадцать не исполнилось. Я могу ошибаться – почему-то в клубе мы никогда не отмечали дни рождения.
Я остановился, уставившись куда-то вдаль, в сторону гор и лесов, но даже этот вид не приносил покоя. Я сел на холодные перила, опустил голову и бесцельно покачивал ногами, будто отбивая такт несуществующей мелодии. Как называется такое состояние? Наверное, Саюри смогла бы дать ему имя – она у нас умная. Кента и Харуто наверняка придумали бы что-то, что заставило бы меня улыбнуться. А Рэй… Будь она здесь, я бы, возможно, и не загнался так. Особенно сейчас, в этой гнетущей… тишине… пустоте.
– …Может, хватит? Ты же сам знаешь – проблем по горло! – послышался резкий женский голос, в унисон с неразборчивым мужским басом.
Я не сразу обратил внимание, но прошла секунда – и сердце пропустило удар. Этот… голос…
Этот голос.
Я резко поднял голову. Мимо меня прошли парень с девушкой. Обычная пара, но… Девушка бросила на меня короткий, исподлобья взгляд – и в нём вспыхнули знакомые до боли изумрудные глаза. Её тёмно-каштановые волосы, чуть короче плеч, развевались на холодном ветру.
Я не верил своим глазам. Тело двинулось само, будто больше мне не принадлежало. Я сделал шаг вперёд.
– Р-Рэй?.. – мой голос предательски дрожал. Я сделал ещё шаг, и девушка остановилась, глядя на меня как на сумасшедшего. – Э-это ты?..
Я понимал. Прекрасно понимал, что только что сам себе твердил об опасности любых контактов. Я отлично помнил, что Рэй в этом мире… черт возьми, она повесилась. Но в тот миг вся логика, все предостережения Фуюки превратились в белый шум. Вид человека, который был ее живой, дышащей копией, выжег в моем мозгу все инстинкты самосохранения. Это был не выбор, а глубокая, животная потребность.
– Чего?.. – протянула она, отступая на полшага и смотря на меня с смесью любопытства и настороженности. Ее голос был таким знакомым, что сердце сжалось от боли. – Парень, с тобой все нормально?
– Ты его знаешь? – рыкнул парень, который был с ней, его взгляд сразу стал жестким, враждебным. Он шагнул ко мне, заслоняя ее собой.
Девушка быстро, почти испуганно, помотала головой.
– Никогда его не видела.
– Ты же… Рэй Тоно, верно? – выдохнул я, и мой голос прозвучал хрипло, полным отчаянной надежды. Я видел каждую черточку ее лица. Это была она. И это не могла быть она.
Машинально, почти безотчетно, я шагнул вперед и схватил ее за рукав пальто. Ткань была холодной под пальцами, но сам жест был таким привычным, таким естественным, будто я делал это тысячу раз.
– Ай! – она ахнула и резко дернулась, вырывая руку. Ее глаза расширились уже от настоящего испуга. – Т-ты с ума сошел, пацан?! Я тебя знать не знаю! Отстань!
– Не знаешь? – мое сердце бешено колотилось, гранича с истерикой. Я чувствовал, что теряю контроль, но не мог остановиться. Цеплялся за последнюю соломинку. – А… Как же призраки? Те призраки, которых ты видишь с детства? Ты же на весь класс об этом заявила! А потом… потом на Танабате, на холме, ты мне сказала, что устала от них…
В воздухе повисла напряженная тишина. Парень сжал кулаки, готовый броситься на защиту. Но я видел только ее лицо. И на нем, сквозь испуг и злость, на секунду мелькнуло что-то иное – не воспоминание, нет, а скорее шок от того, что совершенно незнакомый человек выдает самые сокровенные, должно быть, детали ее жизни. Ее изумрудные глаза сузились.
– Кто… кто ты такой? – прошептала она, и в ее голосе впервые прозвучала не просто злость, а леденящая душу тревога.
– Погоди, – вдруг перебил парень, но его тон изменился. Агрессия сменилась настораживающим любопытством. Он расслабил кулаки и пристально посмотрел на меня. – Что ты сейчас сказал? Про Танабату?
Я растерянно перевел взгляд с него на девушку. В голове гудел хаос: «Зачем я это делаю? Остановись. Фуюки предупреждала». Но было поздно. Я уже сорвался с обрыва. И теперь, вглядываясь в лицо незнакомки, я начал замечать мельчайшие отличия. Нет, она все еще была поразительно похожа. Но очков не было, волосы были длиннее, как у Рэй до того лета. Маленькие, почти невидимые несовпадения, которые кричали: «Это не она!».
И все равно. Все равно я не мог перестать видеть в ней мою Рэй. Ту, что смеялась над моими шутками, таскала меня за собой, чье отсутствие выжгло во мне дыру, которую ничто не могло заполнить.
Внезапно она сама резко шагнула вперед, обходя парня. Ее движение было порывистым, яростным. Она грубо схватила меня за шарф и с силой притянула к себе так, что наши лица оказались в сантиметрах друг от друга. Ее глаза, те самые изумрудные глаза, пылали теперь не испугом, а чистой, неподдельной яростью и шоком.
– Я спрашиваю в последний раз – кто ты, черт возьми, такой?! – крикнула она, и ее голос сорвался на визг, полный отчаяния и гнева. – Я… Я никому и никогда в жизни не рассказывала того, что было на Танабате! Никому! Откуда ты это знаешь?! Я-я не орала на весь класс про призраков или подобное!
– Сэйка, успокойся! – резко вмешался парень, снова нахмурившись. Его взгляд скользнул с моего растерянного лица на разгневанную девушку.
– С-Сэйка? – тихо выдохнул я, и это имя отозвалось во мне горьким эхом. Не Рэй. Совсем другое имя. Чужое.
– Что, удивлён, а? – язвительно бросила она, наконец-то отпустив мой шарф и с отвращением отряхнув ладони, будто испачкалась. Её изумрудные глаза, так похожие и так чужие, прожигали меня насквозь. – Я не твоя эта… Рэй Тоно! Если уж такой молчаливый, то имя своё хоть назови! И форма… – её взгляд скользнул по моему школьному пиджаку, – почему ты в ней в воскресенье? «Тэнсин»… Я даже близко не подходила к этой школе!
В голове звенело. Ход мыслей был сбит напрочь. Фуюки… Её предупреждение вспыхнуло в сознании яркой вспышкой. Не называй своего имени.
– Я… я… – слова застревали в горле, превращаясь в хрип. Мозг лихорадочно искал хоть что-то. Мелькнула память о Рэне. О его фамилии. – Ямио! – выпалил я, исказив её, добавив на конце этот дурацкий звук «о». – Меня зовут Ямио!
Я сглотнул, чувствуя, как горит лицо. Это прозвучало нелепо и фальшиво. Самое главное сейчас – чтобы эта Сэйка не оказалась настолько смышлёной.
– Ямио? – переспросил парень, скрестив руки на груди. Он задумался на секунду, затем покачал головой. – Нет, не припоминаю такого.
– Чёрт… – Сэйка цокнула языком, её взгляд стал ещё более подозрительным и острым. Она не отводила от меня глаз, изучая каждую черту, каждый нервный вздрагивающий мускул на моём лице. Тишина повисла тяжёлым, давящим покрывалом.
– Дай угадаю, о чём ты сейчас подумала, – проворчал парень, тяжело вздохнув. Его взгляд на мне был странным – в нём читалась не столько злость, сколько какая-то усталая досада. – Не повезло тебе, Ямио… Знаешь ли.
Эти слова прозвучали как приговор. Что он имел в виду? Что не повезло встретить их? Или не повезло быть тем, кем я был?
Не успел я что-то понять, как Сэйка снова грубо схватила меня за шарф и резко потянула за собой. Сопротивлялся ли я? Нет. И дело было не только в шоке или страхе. Вид, до боли точный до мельчайших деталей, давил на волю сильнее любых кандалов. Разум цеплялся за безумную идею: а что, если это и есть она? Не точная копия, а альтернативная версия? Та, которой повезло выжить, у которой другая жизнь, другое имя…, но та же душа? Если так, то сейчас меня тащила за собой именно Рэй. Чуть другая, но всё же она. И в этом был какой-то извращённый, болезненный утешительный приз.
Меня не ставили в курс дела, о чём они шептались. Я был готов на любую их выходку. Не удивился бы, окажись мы в тёмном переулке, где их глаза вспыхнут зловещим зелёным светом Пустоты. Я хоть и назвался чужим именем, но выдал себя с головой – своими знанием о Танабате и призраках. Я почти чувствовал холодное дуло пистолета у виска, который всё ещё был спрятан под курткой. Было странно спокойно на душе. Как будто я принял неизбежное.
Но был один момент, который не давал покоя и заставлял цепляться за призрачную надежду.
Её реакция. Та самая, первобытная, почти животная ярость и шок, когда я заговорил о том, что она видит.
Я шёл, почти спотыкаясь, и наконец выдавил вопрос, который жёг меня изнутри:
– Ты… правда их видишь? – прошептал я, почти не надеясь на ответ. – Духов. Призраков. Ты… видишь их сейчас?
Сэйка резко остановилась и обернулась. В её глазах уже не было чистой злости. Теперь там бушевала настоящая буря – отчаяние, недоверие и жгучее, неутолимое любопытство.
– Заткнись, – прошипела она, но без прежней силы. Это прозвучало как мольба. – Просто… заткнись.
На мое собственное удивление, я оказался не в тёмном переулке. Спустя пять минут пути эти двое привели меня в самый обычный торговый центр, а затем завели в кафе, которое я и в своём мире посещал довольно часто.
Что они задумали? Зачем вести меня в публичное место? Чтобы усыпить бдительность? Или чтобы устроить сцену на глазах у всех? Мозг, измученный паранойей, перебирал самые мрачные варианты. Я не рвался интересоваться, просто сидел в ступоре, в ожидании развязки, пока парень отошёл к кассе.
– Ямио! – послышался его голос. Прозвище, которое я сам же и выдумал, прозвучало настолько чуждо, что я не сразу отреагировал.
– Ямио, ты оглох? – он уже подошёл к столу, постучав костяшками пальцев по столешнице.
– А? – я вздрогнул и обернулся на него, чувствуя, как краснею. – И-извини, просто задумался…
– Тебе взять что-нибудь? – от его предложения у меня внутри всё сжалось в комок. Зачем им меня кормить? Что это за игра? – Советую, – продолжил парень, – а то с ней, – он кивнул в сторону Сэйки, – можешь надолго застрять. Не каждый день на её голову сваливаются те, кто знает её… секреты.
Я услышал, как Сэйка раздражённо цокнула языком, уставившись в окно.
Мысленно пожав плечами – будь что будет, – я проговорил свой привычный, почти автоматический заказ:
– Тогда… зелёный чай. И если есть рис, то рис. Если риса нет… то моти. Без начинки.
Парень замер на секунду, его брови поползли вверх. На его лице промелькнула тень какого-то странного, почти театрального удивления.
– Вот это да… Совпадение-то какое… – загадочно пробормотал он, прежде чем развернуться и уйти к кассе.
Какое ещё совпадение? Что он имел в виду? Что он тоже любит моти? Или что-то другое?
Я перевёл взгляд обратно на девушку и увидел, что она оторвалась от созерцания холла торгового центра. Теперь Сэйка смотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых читался буря, а ее же потерянность в происходяжем.
– Так кто ты такой, в конце концов? – её вопрос прозвучал уже не как крик, а как низкий, напряжённый шёпот, полный угрозы. Она наклонилась через стол ближе. – Пойми, если ты за нами следил, а сейчас решил выйти из тени и поиграть в кошки-мышки… Я тебя и убить могу. Запомни это хорошенько, Ямио.