Тень над Саянами

Глава 1. Обломки в небе

Ветер, рожденный где-то в ледяных утробах Джуглыму и пронесшийся сотни километров над тайгой, налетел на скальный гребень с воем обезумевшей души. Он яростно рвал куртки, слепил глаза ледяной пылью и выстуживал кости до самого мозга. Здесь, на высоте без малого двух тысяч метров, воздух был тонок, прозрачен и безжалостен. Саяны встречали гостей со всей суровой прямотой, на какую были способны.

Алексей Горский, опершись на ледоруб, стоял на краю скалы и смотрел вниз, в бездну, где клубилась, как живая, пелена утреннего тумана. Его лицо, обветренное и испещренное сеточкой морщин, больше говоривших о годах, проведенных под открытым небом, чем паспорт, было спокойно. Но это было спокойствие старого волка, знающего, что тишина – лишь пауза между выстрелами. Он делал глубокий вдох, и холод обжигал легкие, пробуждая давно забытые инстинкты. Пять лет жизни «на земле», в душном городе, среди бетона и чужих лиц, растворились за одну неделю в горах. Здесь он снова стал собой. Не менеджером Алексеем, а просто Лёшей, «Горцем», как когда-то звали его ребята из спецназа.

– Леш, все в порядке? – раздался сзади молодой голос.

Горский обернулся. К нему поднимался по узкой тропинке Сергей, самый молодой и неуемный участник их небольшой группы. Его лицо сияло от восторга и адреналина, глаза горели.

– Порядок, Серега. Акклиматизируемся. Через час двинемся дальше, к Перевалу двух орлов.

– Да я уже готов хоть на Эверест! – Сергей широко улыбнулся, оглядывая открывающуюся панораму. – Красота-то какая! Дух захватывает! Никакие фотографии не передадут.

– В горах красиво, пока они тебя не убили, – спокойно заметил Горский. – Уважай их, и они позволят тебе полюбоваться собой. Не уважай – убьют. Без злобы и без сожаления.

Сергей кивнул, воспринимая слова как очередную порцию мудрости от своего кумира. Именно Горский, сосед по дому и бывший инструктор по выживанию, уговорил его, офисного работника, забывшего о физкультуре со времен университета, сорваться в этот поход. «Прочистишь голову, парень. Поймешь, что такое настоящая жизнь», – говорил он. И он был прав. За неделю Сергей забыл о дедлайнах, ипотеке и бесконечных совещаниях. Существовали только горы, ветер, тяжелый рюкзак за плечами и невероятное чувство свободы.

Они вернулись к лагерю, разбитому на небольшом, сравнительно ровном плато, укрытом от самых яростных ветров скальным выступом. Уже разожгли примус, и Артем, по профессии врач-хирург, а в этой вылазке – ответственный за аптечку и общий моральный дух, помешивал в котелке кашу.

– Подкрепляемся, альпинисты, – произнес он, разливая густую овсянку по мискам. – Энергетические запасы надо пополнять систематически.

Четвертой в их группе была Ирина, спортивный фотограф. Она, не обращая внимания на завтрак, нацепила на треногу мощный телеобъектив и снимала утренние вершины, окрашенные в багрянец восходящего солнца.

– Артем, хоть бы раз ты сказал что-нибудь не медицински-систематически, – рассмеялась она, не отрываясь от видоискателя. – Просто «жрите».

– Точность – вежливость не только королей, но и выживальщиков, – парировал Артем, передавая миску Горскому. – Как ощущения, командир?

Горский коротко улыбнулся. «Командиром» его назвал Артем в первый же день, и кличка прижилась. Не потому, что Алексей этого требовал, а потому, что его авторитет был непоколебим и естественен, как эти скалы.

– Группа в норме. Погода держится. Сегодня должны выйти к озеру Горных Духов. Там и встанем на дневку.

Они ели почти молча, наслаждаясь непривычной для городского жителя тишиной, нарушаемой лишь свистом ветра и потрескиванием примуса. Планы были просты и ясны: десятидневный треккинг по одному из самых живописных и малохоженных маршрутов Западных Саян. Никакой связи с внешним миром, только они, горы и звездное небо над головой.

Идиллию разорвал звук.

Сначала это был низкий, нарастающий гул, похожий на отдаленный гром. Но небо было чистым, синим-синим. Все инстинктивно подняли головы.

– Самолет? – предположил Сергей. – По этому маршруту вроде не летают.

Горский нахмурился. Звук был неправильным. Слишком резким, слишком «сухим». Он встал, щурясь, вглядывался в небесную синь.

– Не самолет, – тихо сказал он. – Беспилотник. Большой.

Гул стремительно нарастал, превращаясь в оглушительный рев, исходящий словно бы из самой выси. Ирина автоматически навела камеру в небо.

– Вижу! – крикнула она. – Он… он странно летит!

Объект, похожий на гигантскую хищную птицу с длинными крыльями, появился из-за ближайшего пика. Он не летел, а скорее плыл по нисходящей, зигзагообразной траектории. От него отделялись клубы густого черного дыма.

– У него проблемы, – констатировал Артем, вставая.

Еще секунда – и рев сменился пронзительным свистом. Беспилотник клюнул носом вниз и, беспомощно кувыркаясь, понесся к земле. Он пронесся над их головами так близко, что они почувствовали жар от горящего двигателя, и исчез за соседним хребтом. Последовал глухой, сокрушительный удар, от которого содрогнулась земля, эхом прокатившийся по ущельям. И затем наступила тишина. Такая оглушительная, что давила на уши.

Все замерли, не в силах произнести ни слова.

– Боже правый… – первым выдохнул Сергей. – Он рухнул!

– Упал километрах в трех-четырех отсюда, – быстро сориентировался Горский. Его мозг, годами дремавший в условиях городского комфорта, мгновенно проснулся и начал анализировать. Беспилотник. Большой, явно не любительский. Военный? Пограничный? Почему он упал? Отказ техники? Столкновение?

– Надо звать помощь! – сказала Ирина, опуская камеру. Ее руки дрожали. – Там же могут быть люди…

– Там никого нет, Ира, – тихо, но твердо сказал Горский. – Это был беспилотник. Автономная машина.

– Но… что нам делать? – спросил Артем. – Мы должны сообщить.

– Сообщим. Как только спустимся в зону покрытия. До этого ничего сделать не можем.

Но внутри у Горского все сжалось в холодный комок. Старые, почти забытые инстинкты шептали ему, что эта случайность пахнет бедой. Очень серьезной бедой.

– Леш, смотри! – Сергей показал пальцем на небо.

С востока, оттуда, откуда прилетел беспилотник, появились две новые точки. Они двигались быстро и целенаправленно, описывая широкий круг над местом падения.

– Еще два, – прошептал Артем. – Они ищут его.

Беспилотники-спасатели? Слишком быстро. Слишком… агрессивно выглядела их манера полета.

– Все. Собираем лагерь. Быстро и без шума, – скомандовал Горский, и в его голосе прозвучала та сталь, которая не допускала возражений.

– Почему? Мы же только встали… – начала Ирина.

– Потому что я так сказал! – отрезал Горский. Его глаза метнули на женщину такой искрой, что она отшатнулась. – Артем, гаси примус. Сергей, сверкай палатку. Ирина, упаковывай свое фотооборудование. Все вещи проверяем, ничего не оставляем. Ни одной бумажки.

Они засуетились, подчиняясь не понятой до конца, но безоговорочной власти его тона. Горский тем временем не сводил глаз с неба. Беспилотники сделали еще круг, затем изменили курс и начали медленное, методичное движение в их сторону.

«Ищут свидетелей», – промелькнуло в голове у Алексея. Он не знал, почему так думал. Может, паранойя. А может, опыт, за который он заплатил слишком высокую цену.

Через пятнадцать минут лагерь был свернут. Рюкзаки упакованы.

– Куда идем? – спросил Артем, поправляя очки.

– Вниз. К месту падения, – ответил Горский.

– К падению? Ты же только что…

– Они ищут нас здесь, – Алексей кивком указал на небо, где две черные точки теперь висели почти над их плато. – Они просчитали возможную траекторию и ищут тех, кто мог видеть. Пойдут по гребню. Мы уйдем вниз, по северному склону. Там осыпь и курумник. Нам будет проще укрыться. И мы должны узнать, что это было.

– Зачем? – в голосе Ирина прозвучал испуг. – Алексей, давайте просто уйдем отсюда!

– Чтобы они нашли нас по дороге, как перепуганных зайцев? – холодно спросил Горский. – Нет. Мы должны знать, с чем имеем дело. И у нас есть преимущество – они не знают, что мы здесь. Пока не знают. Идем.

Он повернулся и быстрым, уверенным шагом повел группу вниз, по крутому каменистому склону, в сторону густого кедрового стланика. Они шли за ним, цепляясь за камни, сползая по осыпям, повинуясь не логике, а животному чувству, что их проводник знает, что делает.

Спуск занял больше двух часов. Они двигались почти бесшумно, как учил их Горский еще в первые дни похода. Наконец, они достигли дна глубокого ущелья, по которому бежал шумный горный поток. Воздух здесь был гуще, пахло хвоей и влажным мхом.

– Привал на пять минут, – тихо сказал Горский. – Пить, отдышаться. Не снимать рюкзаки.

Пока группа отдыхала, Алексей забрался на крупный валун и, достав из кармана старый, но надежный бинокль, начал изучать противоположный склон. Он знал, что падение было где-то здесь. И он его нашел.

– Есть, – прошептал он.

Остальные подошли к нему. Даже невооруженным глазом было видно черное, обугленное пятно на склоне примерно в километре от них. Среди деревьев зияла вывороченная с корнями просека, заканчивающаяся развороченной скалой.

– Боже мой, – прошептал Артем. – Полный аннигиляция.

– Давайте уже уйдем, – снова попросила Ирина. Ее лицо было бледным.

– Сергей, ты самый легкий, – не слушая ее, сказал Горский. – Сбегай на разведку. Только на границу леса. Никаких следов на грунте. Посмотри и сразу назад. Понял?

– Понял, командир, – кивнул Сергей, сбрасывая рюкзак. В его глазах читался азарт. Для него это все еще была приключенческая игра.

– Я с ним, – вызвался Артем. – На всякий случай.

Горский кивком разрешил. Двое мужчин бесшумно растворились в зеленой чаще кедрача.

Ожидание тянулось мучительно долго. Ирина сидела на камне, обхватив колени, и тихо плакала. Горский не мешал ей. Слезы были лучше истерики. Он продолжал сканировать небо и склоны в бинокль. Беспилотники исчезли. Но это не значило, что они ушли.

Прошло сорок минут. Наконец, в ветвях замелькали фигуры. Сергей и Артем возвращались. Но по их лицам, белым как мел, было видно – они видели нечто ужасное.

Сергей, добежав до лагеря, просто рухнул на землю, судорожно глотая воздух. Артем подошел к Горскому. Его руки тряслись.

– Алексей… там… это не наш беспилотник.

– Чей? – коротко спросил Горский.

– Не знаю. Никаких опознавательных знаков. Черный, угловатый… Он похож на те модели, что используют… ну, в спецоперациях. Американцы, израильтяне. Но я не эксперт.

– Что-то еще?

Артем кивнул и, понизив голос до шепота, хотя вокруг, кроме ветра и ручья, никого не было, произнес:

– Он… он не просто разбился. Там есть пробоина в фюзеляже. Круглая, аккуратная. Как от… как от ракеты.

Горский медленно выдохнул. Его худшие подозрения подтверждались.

– И еще… – Артем сглотнул. – Мы нашли это.

Он разжал кулак. На его ладони лежала небольшая, обгоревшая по краям, но уцелевшая микросхема. К ней был прикреплен крошечный черный цилиндрик – антенна.

– Это оттуда? – уточнил Горский.

– Лежала в стороне, на камне. Как будто ее вырвало при ударе. Сергей подобрал.

– Идиот! – в голосе Горского впервые прозвучала ярость. – Он мог оставить следы! Надел перчатки?

Артем растерянно посмотрел на свои руки.

– Нет…

Горский схватил схему из рук Артема, завернул в носовой платок и сунул в глубокий карман куртки.

– Никто ничего не трогал? Больше ничего не брал?

– Н-нет, – выдавил Сергей, поднимаясь. – Только это. Леша, там же могли быть камеры… данные…

– Данные? – Горский горько усмехнулся. – Друг мой, эта штуковина была сбита. Над нашей территорией. И те, кто ее сбил, и те, кто ее запустил, сейчас активно мониторят эфир. И у них только одна цель – найти и уничтожить все доказательства. Включая нас, случайных свидетелей.

Теперь до всех начало доходить. Игра закончилась. Приключение превратилось в кошмар.

– Что же нам делать? – с отчаянием в голосе спросила Ирина.

Горский посмотрел на свою маленькую, перепуганную группу. Врач, фотограф, офисный работник… и он, выживший из ума отставной солдат. Против неизвестного, высокотехнологичного противника.

– Выживать, – сказал он просто. – Теперь наша единственная задача – выжить и донести эту информацию до людей. До своих.

Он посмотрел на небо, которое снова начало темнеть, предвещая скорый вечер.

– Они уже знают, что кто-то был у обломков. И скоро начнут прочесывать лес. У нас очень мало времени.

Ветер в ущелье завыл с новой силой, словно предупреждая об опасности. Тень над Саянами сгущалась, и она была куда более реальной и смертоносной, чем просто тень от грозовой тучи. Она была тенью системы, тенью войны, в которую они попали совершенно случайно. И единственным их шансом был человек по имени Горский, в чьих глазах снова зажегся холодный, стальной огонь, который он так долго пытался потушить. Огонь бойца.

Глава 2. Чужие в рации

Ветер, казалось, теперь выл с особым, зловещим смыслом. Он пронизывал до костей, неся не только холод, но и невидимую угрозу. Лес в ущелье, еще час назад казавшийся им спасительным укрытием, теперь выглядел иначе. Каждое шуршание ветки, каждый треск под ногой заставлял вздрагивать. Они перестали быть туристами. Они стали дичью.

Горский вел группу вниз по течению ручья. Вода заглушала их шаги, а каменистое дно не хранило отпечатков. Он двигался быстро, но не спеша, постоянно оглядываясь и прислушиваясь. Его движения были экономны и точны, тело помнило старые, вымуштрованные годами навыки.

– Куда мы идем? – шепотом спросила Ирина, едва поспевая за его широким шагом. – Мы же уходим все глубже…

– Идем к «Каменным Кольцам», – так же тихо ответил Горский, не оборачиваясь. – Это старое святилище, пещера. На картах ее нет. Там можно переждать, если начнется… активная фаза.

Он не стал уточнять, что значит «активная фаза». Все и так понимали.

– А почему просто не спускаться вниз, к людям? – в голосе Сергея слышались нотки паники. – Давайте просто побежим!

– Побежим – нас услышат и увидят, – холодно парировал Горский. – Они сверху. У них БПЛА с тепловизорами. Бегущий человек – яркая цель. А в пещере тепловой фон скалы скроет нас. Двигаемся короткими перебежками, от укрытия к укрытию.

Он остановился, поднял руку. Все замерли. Алексей вытащил бинокль и долго изучал гребень хребта, нависавшего над ними.

– Что-то есть? – спросил Артем, сжимая в руке увесистую палку – жалкое подобие оружия.

– Пока нет. Но они уже здесь.

– Откуда ты знаешь?

– Птицы, – коротко бросил Горский. – Видишь стаю кедровок? Взволнована, кружит, не садится. Кто-то потревожил их на склоне.

Он был как старый охотник, читающий книгу леса по едва заметным знакам. Это вселяло одновременно надежду и ужас. Надежду – потому что он был с ними. Ужас – потому что реальность угрозы становилась осязаемой.

Через час они вышли к месту, где ручей впадал в более крупную, шумную реку, низвергавшуюся по камням вниз, в невидимую с их точки зрения долину. Здесь Горский снова остановил группу.

– Привал. На пятнадцать минут. Есть и пить. Артем, раздай энергетические батончики. Сергей, проверь, не намокло ли что в рюкзаках. Ирина, ты как?

– Я… справлюсь, – она пыталась казаться сильной, но трясущиеся руки выдавали ее.

– Молодец, – Горский кивнул, и в его голосе впервые прозвучала не сталь, а что-то похожее на тепло. – Все молодцы. Держитесь.

Пока группа отдыхала, он отошел в сторону, достал из кармана завернутую в платок микросхему и свой спутниковый мессенджер. Это был дорогой, защищенный аппарат, его последняя прихоть перед походом, дань прошлой жизни. Он был единственным, у кого была хоть какая-то возможность связи с внешним миром, но только в зоне прямого видимости спутника, обычно на открытых вершинах. Здесь, в глубоком ущелье, связи не было.

Он аккуратно положил схему в герметичный пакет с зип-локом, где хранились документы и деньги, и сунул его во внутренний карман куртки, на молнию. Эта крошечная вещица весила сейчас больше, чем все их снаряжение, вместе взятое. Она была доказательством. И смертным приговором.

Внезапно его взгляд упал на Сергея. Тот сидел на камне, уставившись в свой современный, мощный смартфон.

– Серега, – резко сказал Горский. – Выключи телефон. Достань батарею.

– Что? Но у меня тут… карты офлайн, фотографии…

– Выключи. Сейчас же, – голос Горского снова стал обручем, сжимающим волю. – Он может работать как маячок. Его можно пеленговать, даже если он выключен, но батарея внутри.

Сергей, поколебавшись, послушно выполнил приказ. Артем и Ирина, обменявшись взглядами, тоже достали свои телефоны и извлекли аккумуляторы.

– Отныне, – обратился к ним Горский, – никакой электроники, которую можно отследить. Только аналог. Часы с механическим заводом, компас. Понятно?

Кивки в ответ были красноречивее любых слов. Они окончательно поняли, что игра идет без правил.

Двигаться вдоль бурной реки было опасно – слишком открытое пространство. Горский повел их чуть выше, по звериной тропе, петлявшей по краю леса. Они шли еще около часа, когда Алексей снова замер, вглядываясь в просвет между деревьями впереди.

– Стой. Тишина.

Они присели за валежником. Сердце бешено колотилось в груди у каждого. Горский медленно, плавно поднял бинокль.

Впереди, метрах в трехстах, был склон, покрытый курумником – морем острых камней. И по этому склону двигались две фигуры.

Они были одеты не в туристическое снаряжение и не в военную форму российских пограничников. Их экипировка была серо-черного, ломаного камуфляжа, идеально сливавшегося с камнями. На головах – шлемы с приборами ночного видения, на плечах – компактные автоматы с разветвленными стволами и планками для тактических аксессуаров. Они двигались не как туристы или солдаты на патрулировании. Они двигались как хищники. Медленно, осторожно, синхронно, постоянно сканируя местность. Один прикрывал другого, их движения были отточенным смертельным балетом.

Горский не дышал. Он узнал эту манеру. Частные военные компании. Наемники. Высококлассные профессионалы, для которых такие задания – рутинная работа.

Один из бойцов что-то сказал другому, и тот кивнул. Они были слишком далеко, чтобы расслышать слова, но Горский смог прочитать по губам короткую команду, универсальную для всех армий мира: «Двигайся».

– Наемники, – беззвучно выдохнул он, опуская бинокль. – Двое. В полном боевом снаряжении.

Лица у его спутников вытянулись. Теория – это одно, а вот увидеть воочию людей с оружием, которые охотятся на тебя, – нечто совершенно другое.

– Что делать? – прошептал Артем, и в его голосе послышались профессиональные, хирургические нотки холодной концентрации.

– Лежим тихо. Они идут параллельно нам, выше по склону. Не увидят, если не поднимут шума.

Они пролежали неподвижно минут десять, пока фигуры не скрылись за скальным выступом. Горский подождал еще пять минут, прежде чем дать отмашку подниматься.

– Они прочесывают местность стандартным методом «гребенка», – тихо объяснил он, когда они снова двинулись в путь, но теперь уже пригнувшись. – Идут цепью на расстоянии визуального контакта. Значит, их не двое. Их группа. Минимум пять-шесть человек.

– Нас четверо, – с горькой иронией произнес Сергей. – И без оружия.

– Оружие – это не только автомат, – взглянул на него Горский. – Оружие – это знание местности. Это терпение. Это внезапность. А у них есть слабость.

– Какая? – оживилась Ирина.

– Они чужие. Они не знают эти горы так, как знаю их я. Они действуют по шаблону. А шаблон всегда дает сбой в непредвиденных обстоятельствах.

Он говорил с такой уверенностью, что часть страха отступила, уступив место азарту. Безвыходных ситуаций не бывает. Так говорил «Горец».

Они шли еще полчаса, и до «Каменных Колец» оставалось не больше километра, когда Горский снова резко остановился, на этот раз прижав палец к губам. Он прислушался.

Сквозь шум реки и ветра доносился новый звук. Приглушенный, прерывистый. Рация.

Голос был мужским, говорил на чистом русском, но с едва уловимым, странным акцентом, будто человек долго жил за границей.

– …База, «Сокол-Два». Участок «Дельта» чист. Переходим к «Эпсилон». Никаких контактов. Возможно, группа ушла вниз по долине.

Шипение, и ответный голос, более глухой:

– «Сокол-Два», база. Понял. Продолжайте прочес. «Сокол-Три» движется к точке сбора «Омега». Не забывайте про тепловизоры при входе в лесные массивы.

– Понял, база. «Сокол-Два», конец связи.

Горский жестом приказал группе залечь в густом кустарнике у подножия большой ели. Он сам бесшумно подкрался к краю рощицы и заглянул в небольшую ложбину, откуда доносились голос.

Там, в двадцати метрах от них, стояли трое. Двое – те самые, кого они видели ранее, с автоматами наготове. Третий, судя по всему, командир группы, говорил в рацию. Его камуфляж был таким же, но поза, жест – выдавали в нем лидера. Он был высок, широк в плечах, движения были резкими и уверенными.

– Чертовы горы, – один из бойцов снял шлем, вытирая пот со лба. У него была коротко стриженая голова и лицо, испещренное шрамами. – Командир, может, хватит уже? Эти туристы, если они и были, уже далеко отсюда.

– Приказ – найти и обезвредить, – холодно ответил командир. Его лицо было скрыто маской, но голос звучал безжалостно. – Они видели обломки. Возможно, что-то взяли. Мы не можем рисковать. «Альфа» подтверждает – в зоне падения найдены свежие следы. Не наши.

– Четверо калек-туристов, – фыркнул второй боец, тот, что был поменьше ростом. – Что они могут?

– «Калек-турист» подобрал чип с данными, – резко парировал командир. – Это была не глупость. Это была наглая удача. Или… не только удача. Так что не недооценивайте. «Сокол-Три» доложил о возможном следе, ведущем в это ущелье. Так что не болтайте, а ищите.

Сердце у Артема екнуло. Чип. Они знают.

Командир поднес к губам рацию снова.

– «Сокол-Три», «Сокол-Один». Ваш статус? Доложите обстановку.

Из рации донесся треск и новый голос, более молодой:

– «Сокол-Один», «Сокол-Три». Обнаружили след. Свежий. Не менее четырех человек. Двигаются в направлении вашего сектора. В сторону реки. Рекомендую выдвинуться на перехват.

– Понял, – отчеканил командир. – «Сокол-Два», вы слышали? Готовьтесь. Идем на контакт. Цель – захват, по возможности. Если окажут сопротивление – ликвидировать.

Он бросил взгляд на своих людей.

– Пошли. Тихо и быстро.

Трое наемников, как тени, скользнули между камнями и исчезли в лесу, двигаясь вверх по течению реки, туда, откуда пришли Горский и его группа.

Они пролежали в кустах еще десять минут, не двигаясь. Когда Горский убедился, что опасность миновала, он жестом разрешил встать.

Все были бледны как смерть. Слышать собственный смертный приговор из уст тех, кто его вынесет, – это было за гранью любого самого страшного кошмара.

– Они… они знают про чип, – выдавил Сергей. – И они идут по нашим старым следам. Они пересекут нашу тропу и пойдут по ней… к месту нашей прошлой стоянки.

– Значит, у нас есть небольшое преимущество, – сказал Горский. Его мозг работал с бешеной скоростью. – Они нашли старый след и идут по нему. Они отстают от нас часов на пять. Но теперь они знают наше число и общее направление. «Сокол-Три» где-то позади нас. Мы в клещах.

– То есть… выхода нет? – в глазах Ирины снова выступили слезы.

– Выход есть всегда, – Горский посмотрел на реку, затем на противоположный, почти отвесный склон ущелья. – Нужно сделать то, чего они от нас не ждут. Они ждут, что мы побежим вниз, к спасению. Значит, мы пойдем вверх.

– Вверх? – недоверчиво переспросил Артем. – Но там… там же скалы, ледник!

– Именно. Туда, где тепловизоры ослепнут от холодных камней, где не пройдет их группа в полном снаряжении. Туда, где у них будет преимущество в скорости и маневре, а у нас – в знании. Мы идем к Перевалу двух орлов. Только теперь не по туристической тропе, а напрямик.

– Это безумие, – прошептала Ирина.

– Это единственный шанс, – поправил ее Горский. – Они профессионалы, но они действуют в рамках задания. Их задача – быстро найти и уничтожить. Они не будут неделями преследовать нас в высокогорье. У них нет на это ресурсов. Наша задача – продержаться, сделать их задачу невыполнимой.

Он посмотрел на каждого из них, заглядывая в самые глубины их души.

– Я не могу заставить вас. Решение за вами. Идти со мной наверх, в лед и скалы, где шанс выжить – один из ста. Или попытаться уйти вниз, где шанс быть пойманными – девяносто девять из ста. Выбирайте.