Книга медиумов

Глава 1. Существуют ли духи?

1. Сомнение относительно существования духов происходит от незнания их истинной натуры. Вообще их представляют существами особыми в творении, необходимость которых не доказана. Многие знают о них только из фантастических сказок, которыми их убаюкивали в детстве, почти так же, как некоторые знают историю из романов.

Не стараясь узнать, не имеют ли сказки эти, если откинуть от них все смешные прибавления, в основании своем истины, люди поражаются только нелепою стороною их, не давая себе труда очистить горькую кору, чтобы открыть под нею зерно. Они отбрасывают все, как делают в отношении религии те, кто, будучи оскорблены некоторыми злоупотреблениями, смешивают все в общем порицании.

Но какую бы ни составляли себе идею о духах, верование это основано на существовании разумного начала вне материи, она несовместима с совершенным отрицанием этого начала. Итак, мы начнем с существования, переживания индивидуальности души, чему спиритуализм служит теоретическим и догматическим доказательством, а спиритизм – доказательством очевидным. Откинем на время проявления духов, и, рассуждая последовательно, посмотрим, к каким результатам приведут нас эти рассуждения.

2. Поскольку допускают существование души и ее индивидуальность после смерти, то необходимо допустить также: 1) что природа ее отлична от природы тела, потому что, раз освободившись от него, она не имеет более его свойств; 2) что она пользуется самосознанием, потому что ей приписывают радость или мучение, иначе она была бы существом бездейственным и тогда, для нас было бы все равно, что и не иметь ее. Допустим это и то, что душа после смерти тела должна отправляться куда-нибудь. Что же с нею делается и куда она улетает?

По общепринятому верованию, она идет на небо или в ад.

Но где же небо и где ад? Прежде говорили, что небо наверху, а ад внизу; но что такое верх и низ во Вселенной с тех пор, как знают шарообразную форму Земли, как знают, что небесные тела движутся, вследствие чего то, что в какую-то минуту составляло верх, по прошествии двенадцати часов будет низ, и как, наконец, знают о бесконечности пространства, в неизмеримых расстояниях которого тонет взгляд? Правда, что под словом «низ» разумеют также недра Земли. Но чем сделались они с того времени, как геология исследовала их?

Что сделалось также с этими концентрическими сферами, называемыми «небом огня», «небом звезд», с тех пор как узнали, что Земля не составляет центра миров; что само Солнце наше есть одно из миллионов солнц, которые сияют в пространстве и из которых каждое составляет центр планетных вращений?

В чем заключается теперь важность Земли, теряющейся в этой несметности? По какой несправедливой привилегии эта незаметная песчинка, не отличающаяся ни объемом, ни положением, ни особенною ролью, будет одна населена существами разумными?

Рассудок отказывается допустить бесполезность бесконечности, и все говорит нам, что миры эти населены. Если они населены, то они также служат жилищами для душ; но еще раз, что делается с этими душами, когда в настоящее время астрономия и геология разрушили назначенные для них жилища, и особенно с тех пор, как теория, столь правильная, о многочисленности миров размножила их до бесконечности?

Так как учение о назначении определенного места для душ не может согласоваться с данными науки, то поэтому другое учение, более логичное, назначило им жилищем не место, ограниченное пределами, а все пространство Вселенной: это целый невидимый мир, среди которого мы живем, который нас окружает, с которым мы находимся в беспрестанном столкновении.

Есть ли в этом что-нибудь невозможное, что-нибудь противное здравому рассудку? Нисколько, напротив, все нам говорит, что иначе и быть не может. Но в таком случае, что же сделается с будущими наказаниями и наградами, если вы отнимете у них назначенные им места? Заметьте, что неверие относительно наказаний и наград происходит вообще оттого, что их представляют при недопустимых условиях. Но скажите, напротив, что души черпают свои счастье и несчастье в самих себе, что участь их подчинена их нравственному состоянию, что собрание душ симпатичных и добрых есть источник блаженства, что по мере их чистоты они проникают и провидят то, что недоступно для душ, менее очищенных, и тогда все поймут это и признают без труда; скажите еще, что души не иначе достигают высшей степени, как только усиленным старанием улучшить себя и после целого ряда испытаний, которые служат к их очищению; что ангелы суть души, достигшие последней степени, которой могут с доброю волею достигнуть все; что ангелы суть посланники Божии, которым поручено наблюдать за исполнением Его воли во всей Вселенной; что они счастливы этими славными миссиями, и вы придадите их блаженству цель более полезную и более привлекательную, чем беспрестанное созерцание, которое было бы не что иное, как вечная бесполезность.

Скажите, наконец, что демоны суть не что иное, как души злых, еще не очистившихся, но которые могут со временем достигнуть совершенства, как и другие, и это покажется более согласным со справедливостью и благостью Бога, чем учение, проповедующее, что они созданы для зла и навсегда преданы злу. Повторяю снова, вот что рассудок самый строгий, логика самая взыскательная, здравый смысл, наконец, могут допустить.

Эти-то души, населяющие пространство, и суть именно тек называемые духи.

Итак, духи суть не что иное, как души людей, освободившиеся от своей телесной оболочки. Если бы духи были существа особенные, то существование их было бы более проблематическое; но если допустить, что есть души, то необходимо допустить, что есть и духи, которые суть не что иное, как души. Если допустить, что души находятся везде, то необходимо допустить, что и духи находятся везде. Нельзя отвергать существование духов, не отвергнув существование душ.[3]

3. Правда, что это тоже теория, только более разумная, нежели другая, но и то уже много, что теории этой не противоречат ни рассудок, ни наука. Если же она, кроме того, подкрепляется еще фактами, то, значит, ее подтверждают рассуждения и опыт. Эти факты мы находим в спиритических явлениях, которые служат явным доказательством существования и переживания души. Но у многих людей на этом и останавливается их верование. Они допускают существование душ и, следовательно, существование духов, но отвергают возможность сообщаться с ними, потому, говорят они, что существа нематериальные не могут действовать на материю. Это сомнение основано на незнании натуры духов, о которой вообще составляют себе самую ложную идею, потому что их представляют существами отвлеченными и неопределенными, что совершенно несправедливо.

Представим себе духа в его соединении с телом. Дух есть существо главное, потому что он есть существо мыслящее и переживающее. Следовательно, тело есть не что иное, как временная принадлежность духа, оболочка, которую он сбрасывает с себя, когда она изнашивается.

Кроме этой материальной оболочки, дух имеет еще другую, полуматериальную, соединяющую его с первой. По смерти дух освобождается от первой, но не от второй, которую мы называем перисприт.[4] Эта полуматериальная оболочка, имеющая человеческую форму, составляет для духа эфирное, воздушное тело, которое хотя и невидимо для нас в своем нормальном состоянии, но не менее того обладает некоторыми свойствами материи. Итак, дух не есть точка, отвлеченность, а существо определенное и ограниченное очертаниями, которому недостает только быть видимым и осязаемым, чтобы походить на человека.

Почему же не действовать ему на материю? Не потому ли, что его тело эфирно? Но не в числе ли токов самых утонченных, тех даже, которые считаются невесомыми, как, например, электричество, человек нашел самых могучих деятелей? Разве невесомый свет не производит химического действия на материю весомую? Мы не знаем внутренних свойств перисприта, но предположим, что он составлен из материи электрической, световой или какой-нибудь другой, столь же тонкой, почему же он не может иметь тех же свойств, будучи направляем волею?

4. Так как существование души и существование Бога, из коих одно есть следствие другого, составляют основание всего здания, то прежде, чем начать спиритическое прение, необходимо удостовериться, признает ли возражающий основание это. Если на вопросы: «Верите ли вы в Бога?», «Верители, что имеете душу?», «Верите ли, что душа живет после смерти тела?» он будет отвечать отрицательно или даже скажет: «Я не знаю, желаю, чтобы это было так, но не уверен», что весьма часто значит то же, что учтивое отрицание, облеченное в форму менее резкую, дабы избежать столкновения с так называемыми «почтенными предрассудками», то было бы столь же бесполезно идти далее, как доказывать свойства света слепому, не допускающему света, потому что спиритические проявления суть не что иное, как действие свойств души. С таким неверующим должно следовать совершенно другому порядку идей, если не желают терять времени.

Если же основание допущено не в виде вероятия, но как вещь доказанная, неопровержимая, тогда существование духов вытекает из него очень естественно.

5. Остается теперь вопрос, может ли дух сообщаться с человеком, то есть, может ли он меняться с ним мыслями. Почему же нет? Что такое человек, как не дух, заключенный в теле? Почему же свободный дух не может сообщаться с плененным духом, как свободный человек с человеком, закованным в цепи? Раз уж вы допустили переживание души, то последовательно ли будет не допустить переживание душевных расположений? Так как души находятся везде, то не естественно ли думать, что душа того человека, который нас любил при жизни, посещает нас, что она желает сообщаться с нами и что она употребляет для этого средства, которые имеет в своем распоряжении?

Во время жизни своей не действовала ли она на свое тело? Не она ли управляла движениями его? Почему же после смерти своей с согласия другого духа, связанного с телом, она не может позаимствовать это живое тело, чтобы проявить свою мысль, подобно тому, как немой прибегает к помощи говорящего, чтобы его поняли?

6. Откинем на время явления, которые в глазах наших делают идею эту неопровержимой. Допустив ее в виде простого предположения, мы просим, чтобы неверующие доказали нам не простым отрицанием, потому что их личное мнение не составляет еще закона, а доводами положительными, что этого не может быть. Мы будем смотреть на предмет с их точки зрения, и так как они желают оценить спиритические явления посредством законов материи, то пусть почерпнут они из этого арсенала какие угодно доказательства математические, физические, химические, механические, физиологические и докажут посредством a + b, начиная всегда с принципа существования и переживания души:

1) что существо, думающее в нас, во время нашей жизни, не должно более думать после нашей смерти;

2) что если оно думает, то не должно более думать о тех, которых любило;

3) что если оно думает о тех, кого, любило, то не должно желать сообщаться с ними;

4) что если оно может быть везде, то не может быть возле нас;

5) что если оно бывает около нас, то не может сообщаться с нами;

6) что посредством своей эфирной оболочки оно не может действовать на безжизненную материю;

7) что если может действовать на безжизненную материю, то не может действовать на существо одушевленное;

8) что если может действовать на существо одушевленное, то не может управлять его рукою, чтобы заставить его писать;

9) что если может заставить его писать, то не может отвечать на его вопросы и передавать ему свою мысль.

Когда противники спиритизма докажут нам, что этого не может быть доводами столь же ясными, как те, которыми Галилей доказал, что не Солнце вращается около Земли, тогда мы сможем сказать, что их сомнение основательно. К несчастию, до сего времени все их возражения ограничиваются только следующими словами: Я не верю, следовательно, это невозможно. Они скажут без сомнения, что прежде мы должны доказать действительность явлений; мы им это доказываем и фактами, и рассуждениями; ежели они не убеждаются ни тем, ни другим, ежели они отрицают даже то, что видят, то в таком случае им следует доказать нам, что наше рассуждение ложно и что факты невозможны.

Глава 2. Чудесное и сверхъестественное

7. Если бы верование в духов и их проявления было идеей частной, произведением системы, то оно могло бы с некоторой справедливостью быть подозреваемо в иллюзии. Но пусть нам скажут, почему его находят у всех древних и новых народов, в священных книгах всех известных религий?

Это потому, говорят некоторые критики, что во все времена люди любили чудесное. – Что же такое чудесное, по-вашему? – То, что сверхъестественно. – Что разумеете вы под сверхъестественным? – То, что противно законам природы. – Следовательно, вы знаете так хорошо эти законы, что можете назначить границы могуществу Божию? Так докажите же, что существование духов и их проявления противны законам природы; что это не есть и не может быть одним из этих законов. Проследите все учение спиритизма и тогда вы убедитесь, что последовательность явлений этих имеет все свойства удивительного закона, который разрешает все, чего философские законы не могли до сего времени разрешить. Мысль есть принадлежность духа; возможность действовать на материю, производить впечатление на наши чувства и вследствие этого перервать свою мысль происходит, если мы можем выразиться так, от его физиологического устройства; следовательно, в этом явлении нет ничего сверхъестественного, ничего чудесного. Пусть умерший человек (совершенно умерший) оживет телесно, пусть разбросанные его члены соединятся для составления его тела – вот что будет чудесно, сверхъестественно, фантастично. Это действительно было бы нарушением законов, которое Бог мог бы сделать только как чудо, но в спиритическом учении нет ничего подобного.

8. Однако же, скажут некоторые, вы допускаете, что дух может поднять стол и держать его в воздухе без всякой точки опоры; не есть ли это нарушение закона тяготения?

Да, закона известного; но разве природа сказала нам уже все? Прежде чем испытали силу некоторых газов, кто бы сказал, что тяжелая лодка, наполненная людьми, могла бы преодолеть силу притяжения? Не должно ли это казаться в глазах толпы чудом, действием дьявола? Тот, кто предложил бы сто лет тому назад передать за пятьсот верст депешу и в несколько минут получить на нее ответ, непременно прослыл бы сумасшедшим; а если бы он это исполнил, то подумали бы, что ему помогал дьявол, потому что тогда один только дьявол был способен переменять место с такой быстротою.

Почему же не известный еще ток не может иметь свойства в некоторых случаях противодействовать тяжести воздушного шара? Это, заметим мимоходом, только сравнение, но не уподобление, и сделано единственно для того, чтобы показать по аналогии, что явление это физически не невозможно. К тому же, когда ученые в наблюдении этого рода феноменов желали идти путем уподоблений, тогда-то именно они и ошибались. Впрочем, явление налицо; никакие отрицания не могут сделать, чтобы его не было, потому что отрицать не значит доказывать. В наших глазах тут нет ничего сверхъестественного; вот все, что мы можем сказать в настоящую минуту.

9. Если явление доказано, скажут многие, то мы его признаем, мы допускаем даже причину, которую вы указали, именно действие неизвестного тока; но при чем здесь вмешательство духов? Вот где чудо, сверхъестественность.

Здесь необходимо было бы изложить все доводы, которые нам кажутся излишними, потому что они вытекают сами собой из прочих частей этого учения. Но, во всяком случае, мы скажем кратко, что они теоретически основаны на следующем принципе: всякое разумное действие должно иметь и причину разумную. На практике же, в наблюдении все феномены, называемые спиритическими, дают доказательства разумности и потому должны иметь причину вне материи; что эта разумность не есть разум присутствующих – это доказано опытом – и, следовательно, должна быть вне их; что так как не видно существа действующего, то оно есть существо невидимое. Тогда уже, переходя от наблюдения к наблюдению, дошли до заключения, что это невидимое существо, которое назвали духом, есть не что иное, как душа тех, кто жили телесно и кого смерть освободила от грубой, видимой оболочки, оставив им одну только эфирную оболочку, невидимую нам в своем нормальном состоянии. Вот каким образом чудесное, сверхъестественное делается явлением весьма естественным. Когда существование невидимых существ доказано, тогда действие их на материю вытекает уже из свойств их эфирной оболочки. Это действие разумное, потому что после смерти они лишились только своего тела, но сохранили разум, который составляет их сущность. Вот ключ ко всем феноменам, неправильно провозглашенным сверхъестественными.