«Да! Да! Да! – хотелось закричать Марте, – Да! Я выйду за тебя замуж, раз уж тебе так хочется, хоть я и не понимаю, почему. Я бы и так легла с тобой в постель, лишь бы ты спас мою сестру!».

Но она промолчала. Глаза её наполнились слезами, кулаки сжались от бессильной злобы на свою судьбу. Марта крепко сомкнула губы, чтобы эмоции не прорвались наружу, и опустила голову, словно смиряясь с неизбежным.

***

Юлечку перевели в вип-палату онкологического центра. Эдуард договорился, чтобы Марта могла навещать в любое время сестру, когда не было процедур. Надо сказать, что девочка переносила лечение довольно легко. Марта с ужасом смотрела на несчастных, измождённых детишек, которых она видела через стеклянные двери палат, измученных мам, которых поддерживала только надежда. А Юля только жаловалась на тошноту. В остальном она оставалась прежним жизнерадостным ребенком, с улыбкой встречала сестру, смеялась над забавными книжными историями, которые та ей читала. Юлечка не похудела, не побледнела, у нее не вылезали волосы, ничто не говорило о том, что она больна. Эдуард говорил: это счастье, что они вовремя заметили болезнь. Поэтому и лечение не такое агрессивное, как у других детей, и Юлиному организму вполне по силам справиться с ним без особых потерь. Марту это не могло не радовать. Эдуард уверял, что через пару месяцев Юля и думать забудет о болезни. Только надо будет регулярно проводить обследование. Марта немного успокоилась, и на неё набросились мысли о предстоящей свадьбе.

Впрочем, нельзя сказать, чтобы жизнь её как-то изменилась в худшую сторону, не считая, конечно, болезни Юлечки. И первый бонус, который она получила за свое решение, было освобождение от службы у Анны Рафаиловны. Марта позвонила ей вечером и сообщила об изменившихся обстоятельствах своей жизни.

– Слышала, слышала, – откликнулась хозяйка, – За Каменева выходишь? Окрутила-таки богатенького?

Марта промолчала. Ей бы повесить трубку, только она привыкла быть вежливой. Особенно со старшими. И потому поневоле выслушала всю грязь, которую вылила на неё Анна Рафаиловна.

– Разочаровала ты меня, Марта. Я думала, ты хорошая девочка, скромная. А ты такая, как вся молодёжь: охотница за женихом. Признайся, и под Мишку моего лечь хотела? А, может, и получилось у тебя? А? Было у вас что?

У Марты от всего этого бреда даже закружилась голова.

– Что вы несёте, Анна Рафаиловна? – наконец ответила она, – Как вам не стыдно?

– Это мне должно быть стыдно?!!! – взвилась женщина, – Прошмандовка!

Вот тут-то Марта и прервала звонок. Сердце колотилось. Вот так на неё и будут смотреть друзья Эдуарда: малолетняя шалава, окрутившая богатенького «папика». Хотя до «папика» ее жениху, к счастью, ещё далеко. Марта очень старалась привыкнуть к нему, тщательно отгоняя от себя мысль, что добился он её согласия, по сути, шантажом, воспользовавшись безвыходной ситуацией. Но даже сейчас Эдуард относился к ней бережно и с пониманием. Он согласился, чтобы всё время до свадьбы, она провела в своей квартире, лишь настояв, чтобы она ушла с работы. Оно и понятно: кому понравится, чтобы невеста работала служанкой.

Майка была вне себя от счастья, едва узнала о решении сестры. Когда стало понятно, что жизнь Юляши вне опасности, её радость стала и вовсе безграничной. Особенно после того, как однажды Эдуард вручил Марте пластиковую карту с приличной суммой денег и строго-настрого велел обновить свой гардероб от и до. Майка клятвенно пообещала проследить за сестрой, и на следующий день они отправились в торговый центр. Прежде всего Майка пинками затолкала сестру в отдел нижнего белья. Смело она затребовала показать самые откровенные вещицы, придирчиво оглядела бордовую от смущения Марту и, удовлетворённо кивнув, важно попросила упаковать и гордо приложила карту к терминалу. Марта была в полном шоке, когда увидела, что сестра уверенно набрала цифры пин-кода.

– Откуда ты знаешь пин-код? – спросила она, когда они вышли из магазина.

– Слушай, неужели ты думаешь, что Эд даст нам карту и не скажет пин? Он же не полный идиот.

– Блин, я даже не подумала.

Сёстры рассмеялись и уже гораздо более уверенно зашагали туда, где выстроились в ряд чудесные туфельки всех цветов и фасонов.

Вечером Эдуард застал сестёр абсолютно довольными, уставшими, липкими от сока манго. Глаза их искрились радостью, а на ноготках красовался свеженький маникюр.

– Вот это да! – с ироничным восхищением воскликнул Эдуард, – Оторвались, надо полагать, на славу.

Даже Марта не стала этого отрицать:

– День получился обалденным. Спасибо вам!

– Дорогая, ты, как в старом романе, собираешься всю жизнь мужа на «вы» звать?

Марта смутилась. И вправду, чего это она?

– Мне сложно, – пробормотала она, – Я постараюсь.

Чтобы сменить тему, она предложила:

– Мы купили торт. Выпье…шь с нами чаю?

– С удовольствием! – согласился Эдуард.

За чаем он рассказал, что Юля, как обычно, держится молодцом и готовится ко дню рождения сестры. Он надеется, что совсем скоро она окажется дома. Конечно, за ней потребуется уход, нельзя будет выходить на улицу и нужно будет тщательно соблюдать определённые санитарные требования, но самое страшное уже позади.

Марта была счастлива:

– Главное, мы будем вместе. С тех пор, как я перестала работать, я чувствую себя совершенно бесполезной. Даже странно.

– Твое дело – заботиться о сестре и готовиться к свадьбе. – Эдуард ласково погладил её руку, отчего по коже Марты пробежали странные мурашки. – Но сначала нужно отпраздновать твоё совершеннолетие.

– Я так надеялась, что мы отпразднуем его вместе. Втроём. – Вздохнула Марта, поздно сообразив, что бессовестно не включила в список своих гостей жениха.

– Вы и отпразднуете втроём. У Юли в больнице. Думаю, она будет рада. А потом сходим с тобой куда-нибудь. Майя, ты не будешь против?

– Ха! Вы ещё спрашиваете! – с набитым тортом ртом воскликнула Майка, – Тили-тили-тесто!

… Именно в тот день, в день своего восемнадцатилетия, Марта сообщила Юле, что выходит замуж за Эдуарда. Девочка была счастлива, как и Майка. Эдуард нравился ей. Он часто навещал её, скрашивая её одиночество, когда Марты не было рядом. Ей не разрешали общаться с другими детьми, и Юля скучала, целыми днями читая книжки и смотря детские каналы по телевизору. К счастью, ей перестали ставить капельницы и давать какие-то таблетки, от которых её постоянно тошнило. И ещё доктор сказал, что она молодец, и совсем скоро её выпишут домой. А тут к тому же такая расчудесная новость! Вот это настоящий повод, чтобы поскорее вылечиться. Марта будет самой красивой невестой на свете!

Неискушённая девочка не видела грусти в улыбке сестры, читая на её лице только радость. А Марта и не разочаровывала Юлечку. Пусть поправляется. А со своими взрослыми делами она справится сама.

Сначала они поехали в свадебный салон. Эдуард решил, что пора купить ей платье. Марта перемерила кучу нарядов, но то, что понравилось Эдуарду, повергло её в шок. В принципе, она не была ханжой, но только никогда не носила такой откровенной одежды. Даже летние сарафаны открывали только руки. Эдуард же посчитал, что просто необходимо побольше открыть её грудь.

– Я в Этом никуда не пойду, – решительно заявила Марта, прикрывая вырез руками.

Эдуард подошёл к ней, развернул лицом к зеркалу и, превозмогая сопротивление, опустил её руки вниз.

– Успокойся и посмотри на себя, – настойчиво произнес он, и Марта вдруг поняла, что не в силах сопротивляться.

Она чувствовала на своей шее его дыхание, и ей казалось, что земля уходит из-под ног. Ей захотелось прижаться к нему спиной и прикрыть глаза. Вот ведь зараза, ещё этого не хватало. Марта постаралась взять себя в руки и ещё раз взглянула в зеркало.

Платье красиво облегало фигуру до бёдер, далее спадая элегантными складками. Положа руку на сердце, оно не было вульгарным или вычурным. Ну да, глубокий вырез в значительной степени открывал грудь, но это не выглядело пошло. Марта призналась себе, что, скорее всего, ей было просто непривычно. Последние два года она проходила в джинсах и свитерах, летом сменяя их на неброские платьишки. А до того… До того она была просто маленькая, чтобы носить сексуальные наряды.

– Ты прав, – прошептала Марта, – Оно очень красивое. Но…

– Вот ты можешь без этих «но»? – усмехнулся Эдуард.

– Давай выберем к нему лёгкую накидку. Ну хотя бы в ЗАГС? Я буду чувствовать себя увереннее. И обещаю, на торжестве я её сниму.

Эдуарду это показалось уместным, и он согласился на компромисс.

– Ты в нём такая чистая, такая невинная, – заметил он, когда они ехали в ресторан, – Кстати, у тебя был кто-нибудь?

– В смысле? – переспросила Марта, даже не поняв, к чему это он.

– В прямом. Парень у тебя был?

– О Боже, Эдуард! – воскликнула Марта и закатила глаза, – Ну, когда?! Когда это могло бы быть возможным, я свету белого не видела.

– Всё, всё, прости, – удовлетворённо кивнул Эдуард, не отрываясь взглядом от дороги, примирительно положив руку на колено Марты.

«Я не смогу, – снова паническая мысль дёрнулась в её голове, – Я точно не смогу. Я не готова».

Глава 4

Итак, Марта изо всех сил старалась почувствовать себя счастливой. По идее по-другому и быть не должно. Её жених обеспечен, красив, молод, заботлив, щедр… Мечта просто, а не жених. Так почему тогда так сжимается всё внутри, так трепещут пальцы, так мутнеет в глазах? И ещё постоянно слышится мамин голос. Как тогда, в церкви. «Слушай своё сердце, дочка». А сердце как раз бьётся, как сумасшедшее, словно пытается достучаться до её разума, который настойчиво твердит: «Мечта, а не жених».

Совсем здоровая Юляшка щебечет:

– Марта, ты как Барби. Как Рапунцель! Не… как Белль из «Красавицы и Чудовища». У неё волосы тёмные, как у тебя.

Майка более трезва в своих оценках:

– Выглядишь на все сто. Эд офигеет.

Марта знала, что после визита стилиста похожа на кинозвезду. Это даже отрицать глупо. Но не так она представляла свою свадьбу, о которой, конечно, грезила, как все девушки её возраста. По крайней мере, она ждала любви к своему жениху. А любви почему-то не было. Хотя, без сомнения, он «мечта, а не жених».

Оглушительный гул машин у подъезда заставил её вздрогнуть. Что? Уже? Нет, нет, нет! Ещё немного! Она не готова!

Юляша бросилась к окну и истошно заверещала:

– Приехали! Приехали!

Марта сунула вмиг одеревеневшие ноги в элегантные белые туфли. Перед глазами вновь пронеслись все детали её знакомства с Эдуардом. Господи, ну как так получилось, что она выходит замуж на этого человека?! За того самого, сероглазого, что пришёл в гости к её хозяину. Кто бы ей тогда сказал, что такое вообще возможно!

Из ступора её вывел голос Эдуарда.

– Я даже не сомневался, что ты будешь великолепна.

Марта повернулась к нему, не успев скрыть полный ужаса взгляд. Механически взяла из рук жениха симпатичный букет невесты.

– Нет. Прости меня, но нет, – залепетала она, чувствуя себя полной идиоткой.

– Здрас-с-сьте, приехали, – рассмеялся Эдуард, ничуть не смутившись.

– А ну-ка, подружки невесты! Я разберусь с вашей сестрицей, а вы запирайте дверь и выходите на улицу.

С этими словами он подхватил невольно охнувшую Марту на руки и легко спустился с ней по лестнице, проигнорировав лифт. У подъезда он поставил девушку на землю. Гости встретили появление молодой невесты аплодисментами. Марта затравленно огляделась вокруг. Соседи прильнули к окнам. Такое обилие дорогих машин – не частое зрелище в их скромном спальном районе. Девушка скользнула взглядом по лицам гостей. Мужчины смотрели оценивающе, а женщины в большинстве своём насмешливо. Майя и Юля чувствовали себя героинями торжества ничуть не меньше, чем их сестра, и, гордо подняв свои кучерявые головки, стояли подле неё, словно фрейлины.

Эдуард представил свою избранницу:

– Это Марта, моя будущая супруга. Прошу любить и жаловать.

Марта с усилием улыбнулась в ответ на сдержанные хлопки гостей. Эдуард проводил её и девочек к украшенному цветами белому лимузину, ободряюще шепнув:

– Они совсем не страшные. Не бойся.

Марта была благодарна и за это, потому что, когда дверь машины захлопнулась, они оказались среди совершенно незнакомых ей женщин. Большинство из них были ровесницами Эдуарда, или ненамного моложе, поэтому казались Марте ужасно взрослыми. Оказавшись в этой благоухающей дорогим парфюмом и сияющей драгоценными камнями компании, притихли даже Майя с Юлей. Первое мгновение дамы молчали, словно не зная, что спросить у новоявленной невесты. Наконец, одна из них подала голос:

– Меня зовут Светлана. Приятно познакомиться.

– Мне тоже. – произнесла Марта. – Я Марта.

И тут остальных тоже прорвало. Наперебой они стали хвалить платье Марты, находили очаровательными её сестёр, удивлялись, как ей удалось покорить такого заядлого холостяка, как Эдуард. Марта подумала, что они, пожалуй, и впрямь, не страшные. Не вдаваясь в подробности, она рассказала, что познакомилась с Эдуардом случайно, что он долго ухаживал за ней, и она согласилась, растаяв от его заботы и внимания. Майка, зараза, всё время хихикала, а Юляшка, не отрываясь, смотрела в окно и тайком поглаживала нежную кожу салона автомобиля.

Разговор немного отвлёк Марту. Она выпила бокал шампанского, съела пару вкусных шоколадных конфет, посмеялась над каким-то не слишком приличным анекдотом и подумала, что всё не так плохо. Никто не разговаривал с ней сквозь зубы, не бросал косых презрительных взглядов, а Светлана вообще сообщила, что будет её свидетельницей.

В ЗАГСе Мартой снова овладела паника, но восхищённые возгласы сестёр, успокаивающее воркование Светланы, которая взяла на себя общение от имени невесты с остальными гостями, всеобщая торжественная обстановка, не дали ей окончательно потерять контроль над собой. Чтобы не утратить связь с реальностью, Марта рассматривала туалеты других невест, убранство ЗАГСа, а заодно впивалась пальцами в руку Эдуарда, да так сильно, что он ей шепнул:

– Не надо так нервничать, малыш. У меня останутся синяки.

Едва назвали их фамилии, сердце рухнуло куда-то вниз. На миг затаив дыхание, Марта шагнула в зал. Дальше всё было, как в тумане. Речь служащей, своё едва слышное «да», традиционное «объявляю вас мужем и женой», целомудренный поцелуй Эдуарда – даже на следующий день воспоминания об этом не были отчётливы. Все их поздравляли. Майка чмокнула её в щёку, а Юляшка уткнулась в юбку её платья. Светлана ободряюще улыбнулась. Подошёл и тот, широколицый, друг Эдуарда, которого Марта помнила по дню их знакомства. Женька Краснов – так его представил её теперь уже муж. Краснов подмигнул ей хитро, неприятно, и Марта сразу вспомнила, как он хватал её за ноги, думая, что никто не видит. Дамы из лимузина душили её в объятиях, словно лучшие подруги. Голова у Марты шла кругом. Мысли покинули её, уступив место полному эмоциональному хаосу.

Потом были «покатушки» по Москве. Они приехали в какую-то усадьбу. Видимо, не слишком раскрученное место у новобрачных, потому что они там были одни. Погода стояла чудесная. Свежая майская листва радовала взгляд изумрудной зеленью. Птицы пели весенние гимны в честь молодых, солнце слепило яркими лучами. Марта всегда любила эту пору, когда после долгой, мучительной борьбы, зима окончательно сдавала свои позиции, уступая место тёплому, ласковому лету. Сегодня она тоже сдалась. Капитулировала по всем фронтам.

Марту увлекла фотосессия. Ей даже показалась на какое-то время, что она всего лишь модель, а не настоящая невеста. После выпитого в машине вина у неё кружилась голова, а всеобщее веселье создавало непринуждённую атмосферу праздника, которую Марте уже не хотелось портить своими страхами. Эдуард не отходил от неё ни на шаг. Он крепко прижимал её к себе, целовал, отзываясь на крики «Горько», подбадривал осторожным шёпотом. Марта подумала, что, наверное, зря переживает. Она вполне даже сможет полюбить своего мужа, по крайней мере, очень постарается. А сегодняшнюю ночь она потерпит. В конце концов, она ведь не кисейная барышня, которая боится мужчин. Она современная девушка. Если бы обстоятельства сложились по-другому, вполне возможно, она бы уже познала радости физической близости с каким-нибудь парнем-ровесником. А тут всё честь по чести – она замужем. Эти мысли взбодрили Марту, заставили почувствовать себя заметно уверенней. На её губах заиграла абсолютно искренняя улыбка, она то и дело склоняла голову к плечу Эдуарда, уже не боялась смотреть ему в глаза и спокойно подставляла лицо для очередного поцелуя.

В ресторане их встретила Римма Аркадьевна. Она специально не поехала в ЗАГС, чтобы проследить за подготовкой банкета. Сегодня она была просто великолепна в элегантном платье цвета пудровой розы. Вылитая королева-мать. Женщина сердечно обняла Марту, поздравила своего сына.

– Марта, ты настоящая принцесса! – воскликнула она, – Я прекрасно понимаю выбор Эдуарда!

– Благодарю вас, Римма Аркадьевна. Мне приятно, – учтиво отозвалась Марта.

А Римма Аркадьевна всплеснула руками, рассмотрев за спинами новобрачных двух юных особ.

– Девочки! Вы ли это? Ну, Юлия, совсем другое дело! Румяные щёчки, розовые губки. То, что надо. А Майя совсем взрослая. Ещё немного и тоже под венец.

Майя что-то смущённо пробормотала, а Юлька подпрыгивала от нетерпения, издалека пытаясь разглядеть, что же там вкусного стоит на столах.

Сейчас Марте было совсем не страшно оказаться в самом центре внимания. Спокойно она рука об руку с Эдуардом взошла на подиум, где располагался президиум для молодых и свидетелей. Марта чувствовала себя странно раскованно, и ей по неопытности и в голову не приходило, что это от выпитого вина. Она, как и обещала, сняла накидку, бережно повесив её на спинку кресла, наивно не заметив, как все мужские взоры моментально обратились к ней. Всё торжество она вела себя непринуждённо, танцевала, любезно принимала подарки, посмеивалась над двусмысленными шутками ведущего и гостей. Даже то, что рядом с ней сидел Евгений Краснов, как-то не сильно её тревожило, впрочем, ровно до тех пор, пока он под столом не положил руку ей на колено. Осознав происходящее, Марта нахмурилась, повернулась к нему, и, сохраняя сладкую улыбку, процедила:

– Убрал клешню. Быстро.

– А то что? – подмигнул ей Краснов.

– Узнаешь, на что я способна, – звучало это угрожающе, хотя Марта и сама не понимала, что имела в виду.

– Горю желанием, – хохотнул Краснов, но на всякий случай руку убрал.

У Марты выросли крылья. Так им всем и надо. Теперь она не станет пресмыкаться перед этими «господами». Она тоже станет, как они. Эдуард и не вспомнит, что взял в жёны, по сути, служанку. Он будет гордиться ею!

Сопровождаемые грохотом грандиозного фейерверка, молодые сели в машину. Марте после шумного праздника вдруг стало так уютно в темноте и тишине машины. Она расположилась на мягком сиденьи и доверчиво склонила голову на плечо своего новоиспечённого супруга.

– О-о-о, – иронично протянул тот, – Что-то моя жёнушка совсем расклеилась…

– Где мои сёстры? – пробормотала Марта, чувствуя, что отключается.

– В другой машине. Тебе всё понравилось?

Но Марта уже не слышала вопроса. Она спала…

Проснулась Марта от шума льющейся воды. Девушка села и огляделась. Так и есть: спальня Эдуарда. Точно такая же, какой она её помнила после первого визита. Что-то не так… Ага. Вот оно что. Появилась обновка – изысканный туалетный столик с большим зеркалом и множеством маленьких ящичков. Эдуард позаботился о ней. Это так трогательно.

Только сейчас Марта поняла, что на ней не было фаты, туфель и чулок. Хорошо, что хоть платье на месте. Надолго ли? Марта вздохнула. Вот сейчас было страшновато, хотя Марта и обещала себе, что «потерпит». Ей и перед врачом-то было стыдно раздеваться, не то что перед посторонним мужиком. Хотя, какой он посторонний? Он ей муж теперь. Марта тоскливо вздохнула. Куда ей деться «с подводной лодки»?

Марта потёрла пальцами гудящие виски. «Что-то я, видимо, всё-таки напилась, – поморщившись, констатировала она, – Зато было весело». Шум воды прекратился, через минуту дверь открылась, и в её проёме показался Эдуард. Марта не смогла сдержать смущения: кроме полотенца на бёдрах, на нём ничегошеньки не было. Марте хотелось захныкать от жалости к себе. Ей-то что делать? Глупо, наверное, строить из себя сексуальную львицу, тем более, он знает, что она девственница.

Эдуард присел на край кровати.

– Хорошо поспала, маленькая пьяница? – поддел он её и провел ладонью по раскрасневшейся щеке.

– Ну-ка, ну-ка, посмотри на меня.

Марта еле заставила себя поднять глаза. Серый лёд пронзил её насквозь. Ну как он умудряется даже в такой момент обдать её холодом?

– Ты была такая… Я видел… А сейчас смущаешься, словно монашка… Как тебе верить, малыш?

Эдуард приник к её губам. Как она ни готовилась, а поцелуй всё равно был неожиданностью. Да ещё какой! Вовсе не похожий на те целомудренные прикосновения, которыми они обменивались перед гостями. Пока Эдуард умело расстёгивал длинную молнию на её спине, он оторвался от её губ и шёпотом спросил:

– Ты пила те таблетки, которые я тебе дал?

Таблетки! Когда стало ясно, что они поженятся, он явился к ней с маленькой коробочкой.

– Надеюсь ты разберёшься в инструкции. Начни их пить заранее, пожалуйста. Чтобы к нашей свадьбе не было сюрпризов.

И она послушно пила. Завела напоминалку на телефоне и пила, едва слышала противный навязчивый звук. Он не хотел детей, он сразу ей сказал об этом. Впрочем, ей было даже смешно. Какие дети! Ей всего восемнадцать! Она и жизни-то не видела!

– Умница, – похвалил её Эдуард в ответ на её кивок, а потом…

Всё, что было потом, неизбежно вызывало в душе Марты смятение, стоило ей только погрузиться в воспоминания о своей брачной ночи. Все слова, мысли, попытки контролировать ситуацию, напрочь испарились, уступив место ощущениям… Это было прекрасно и стыдно, приятно и больно, ей хотелось кричать и плакать одновременно… Когда после Эдуард спросил, достаточно ли он был аккуратен, Марта даже не нашлась, что ответить. Только кивнула, приходя в себя, и прошептала:

– Всё хорошо.

Она долго лежала, прислушиваясь к дыханию спящего мужа и раздумывала, как же ей относиться к произошедшему. Вот ведь странно, ей совсем не казалось, что она совершила что-то непристойное. Хотя тёплых чувств к Эдуарду после их близости у неё не прибавилось. Марта повернула голову и посмотрела на него. Было похоже, что он наконец-то получил заветную конфету, которую мама долго прятала на верхней полке. Интересное сравнение. Марта улыбнулась своим мыслям. Ладно. Дело сделано. Самое страшное позади, хуже уже всё равно быть не может. «Представляю утренний взгляд Майки, – подумала Марта, – Фу, как противно». Она тихонько встала и на цыпочках проскользнула в душ, смущаясь своей наготы. Долго Марта стояла под горячими струями, смывая усталость богатого на впечатления сегодняшнего дня. Отчего-то ей захотелось плакать. Слёзы сливались с потоками воды, а Марта думала, что жизнь её никогда не будет прежней. И ей уже вовсе не хотелось быть, как те… «господа»… на свадьбе, не хотелось стремиться заслужить гордость мужа, ей хотелось обратно, в свою маленькую квартирку, на одинокую девичью кроватку, где можно было сунуть под щёку плюшевого синего зайчика и забыться коротким сном перед заботами нового дня.

Глава

Удивительно, насколько деньги и связи способны решить все вопросы. Тётя Саша, задобренная внушительной суммой, подкреплённой угрозами сообщить куда следует о ненадлежащем выполнении обязанностей опекуна, мгновенно исчезла из жизни сестёр. И уже через пару недель Марта и Эдуард получили опекунство над девочками. Чиновницы навестили их всего лишь раз и с медоточивыми улыбками на лицах и пополнившимися счетами на своих банковских картах испарились, будто их и не было.

– Больше они сюда не сунутся, – заверил жену Эдуард.

Девочек с сентября должны были оформить в частную школу. Сами они никак не могли насытиться своей новой жизнью. Юлечкина комната превратилась в филиал детского мира. Всевозможные плюшевые мимимишности, модные куклы с кучей одежды, наборы для девчачьего рукоделия – девочка просто упивалась своим богатством. А Майка получила новенький смартфон. Наконец-то! Она подружилась с компанией сверстников из посёлка и теперь каждый вечер, пригладив на ладной фигурке джинсовый комбинезончик, исчезала из дома, допоздна гоняя на роликах.

И это было круто. Марта отродясь не была транжирой, но преимущества достатка не могли её не радовать. Она училась заботиться о себе под чутким руководством Риммы Аркадьевны. Та показала ей полезные сайты для женщин, и Марта погружалась в мир моды, красоты и других женских хитростей. Эдуарда она почти не видела. И это было особенно странно, особенно если принять во внимание, с каким усердием он ухаживал за ней до замужества. Целыми днями он пропадал на работе, а, когда появлялся к вечеру, обнимал мать и, наспех кинув в прихожей вещи, тащил Марту в спальню. Молча, без лишних сантиментов, он брал её нетерпеливо и порывисто, после чего принимал душ и спускался к ужину, уже со спокойной и какой-то умиротворённой улыбкой на устах. Каждый раз Марта чувствовала себя использованной. Как будто это скорое соитие было необходимо мужу, как помыть руки или сходить в туалет. Потом, ночью, они по-настоящему занимались любовью. Эдуард превращался в нежного, заботливого мужчину. Но этот необходимый безразличный секс, который у Эдуарда уже, похоже, вошёл в привычку, нагонял на Марту тоску.

<123456>