Правильно формулируй желания

Глава 4

Родион проснулся поздним утром, хотя трудно определить, какое время наверху, там, где встает солнце. Он в городе-подземелье, неизвестно где, но самое неприятное, неизвестно когда. Вопрос с «где» разрешился быстро, про Веселый грот он вспомнил, как вспомнил и последующие события. Руки дернулись сами собой, он свободен, один в постели, Лара ушла и не оставила от себя даже следа.

Что за наваждение? Вчера он поддался на очевидную провокацию, его подловили на том, что женщины не было давно. После выпитого в Гроте таинственная незнакомка действительно напомнила ему Нею, он ненадолго вернул себе возлюбленную, отчего нынче испытывает обиду и приятное опустошение. Он выпил лишнего и, чего уж скрывать, позабыл обо всем на свете. А забывать он не имел ни права, ни возможности.

Родион вспомнил все, и постель с теплыми простынями покрылась морозным инеем. Если он проспал до утра – а после бурной ночи никак иначе он не проснулся бы – можно уже не переживать и никуда не спешить, самое страшное уже свершилось. По-хорошему, Вилли дождалась рассвета, взяла в руки копье и направила его на город.

Милорд взмолился всем известным богам, чтобы было по-плохому. Проспала, потеряла копье, перепутала рассвет с закатом, сломала руку, обе руки, мало ли от Вилли можно ждать сюрпризов. Почему именно сегодня она должна изменить себе и выполнить его поручение в точности?

Собирался нехотя, будто оттягивал миг расплаты. Стоит только шагнуть за порог этого «гостеприимного» дома, как непременно случатся все беды кряду. Что произошло? А произошло то, что ригоронский посол, он же Принц первой крови Ригорона фактически нанес военный удар по столице Агарона. Он всего лишь страховался, но сам угодил в ловушку. Северное царство оправится от удара и развяжет войну с Ригороном. Хорошо съездил брата спасти!

Дом покинул беспрепятственно, он не пленник, а игрушка на ночь. Снова неприятно, и отчего-то злость на Нею. Она также пользовала его ради государственных интересов, также увлекла в свои сети и отбросила, также легко заменила его в постели любым из множества подданных. Он давно не тот мальчишка, прошлые чувства не воскресают в сердце. Тошно даже вспоминать эту немолодую даму, что отъездила его раз пять за ночь, укатала до потери сил и отхлестала по заду так, что сядет он только со стоном. От него разит потом, семенем и навязчивыми благовониями Лары. Вилли живо разнюхает его, и… И откуда только мысли такие, будто она его жена и устроит скандал с битьем посуды?

Скотина нашла его первой. Она же вернула хозяина к растерянным и потрепанным за ночь спутникам. Те сами только покинули теплые объятия доступных женщин и даже не приметили, что Родион вернулся с другой стороны.

Путь домой занял меньше времени, чем путь в город. Сердце замирало от мысли, что в подземном Гаарде людей на улицах непривычно мало, а те, что виднелись вдали, сбиваются в кучки и что-то бурно обсуждают. Нет, Вилли сегодня действовала строго по инструкции, ударила по городу, он может наблюдать тех немногих выживших, что избегли оцепенения по своим сугубо личным причинам.

Вышли из подземелья, и болью под сердцем зашевелилась старая рана от кинжала Риккона. Все хуже, чем он полагал. Свинцовые тучи накрыли прежде такой солнечный город, запах сильного дождя щекотал ноздри, в замке неестественная тишь и запустение. Осталось подняться в гостевую башню и узнать правду, но именно этого хотелось меньше всего.

Копье Светоликих полностью разряжено, чего и стоило ожидать.

– Вилли, – тихо позвал он девушку, рухнул в кресло и застонал от израненного тыла.

Рядом упал барон Иртини. Он непривычно тих и мрачен. Возможно, его объездили схожим способом. Нет никакого желания даже смотреть в проем окна, ибо страшно и не хочется признавать, что по собственной глупости и похоти погорели.

– Родик, ты уже вернулся? – влетела в двери боевая девушка. – Что принес? Где мой браслетик? Ильчик, что такой грустный? Фу, чем от вас несет? Скотиночка, моя девочка.

Она подобна глотку воздуха, свежего и чистого. Такая знакомая улыбка на ее устах, не ведающая грязи и похоти, в которых он прозябал всю ночь. И прозябал охотно, почти добровольно, стенал от боли и требовал еще. Теперь сидит с перекошенным лицом, морщится от боли и острого желания принять горячую ванну, пусть даже грязевую ванну, лишь бы смыть с себя последствия своего падения.

– Вилли, – устало простонал Родион. – Как наши дела?

В этот момент в приемную комнату впорхнула княжна Шиэль, игриво повела плечиком в сторону Барона и вцепилась в очаровательный кулон с кристаллом:

– Ах, какая прелесть. Барон Иль, можно, он будет мой?

Иртини безучастно пожал плечами: все равно помирать, бери, что хочешь.

– Родик, докладываю, – щебетала Вилли, примеряя красивый браслет и крутясь перед зеркалом. – Тибель, чем-то отравился и все утро притворяется умирающим. Папенька спит, он во время дождя всегда спит. Вельтаар и Дядюшка принимают грязевые ванны, они нынче особенно хороши. Мы и сами собирались…

– Что с городом? – обреченно спросил он.

– С городом? – на миг замешкалась она. – Ой, Родик, тут такая гроза приключилась. Ты не поверишь. Говорят, такой грозы давно не было, все больше сухие грозы. А гроза – это очень полезно для природы, урожай будет хорошим, пыль смоет, воздух какой. Ты чувствуешь этот воздух?

Девушка нарочито шумно задышала, раздувая ноздри и приглашая всех дышать глубже.

– Гроза? – недоверчиво переспросил он.

– Родик, ты только не волнуйся, пожалуйста. Помни, у тебя рана на сердце, тебе нельзя нервничать.

Ригоронец расширил глаза от страха и наконец попытался взглянуть на последствия своей неосторожности. Взглянуть не дали, обе девушки бросились к окну и закрыли его грудью. Барон Иртини привстал от дурного предчувствия.

– Ничего такого уж страшного не произошло, – кривила она душой, и это пугало до дрожи в коленях.

– Ничего не произошло, – еще хуже играла Шиэль.

– Что вы сделали? – по слогам прохрипел Родион.

– Мы сделали то, что ты просил, – Вилли устала нервничать и бросилась в атаку. – Утром вы не вернулись. Мы с Шиэль…

– Откуда в этой несложной схеме взялась еще и Шиэль?

– Родик, мне трудно прицеливаться, – оправдывалась она. – Я же первый раз из копья бумкнула. А у Шиэль опыт. Мороз в Степи она снимала? Я попросила ее помочь в наведении. В нем прицела нет, ты знал об этом? Шиэль начала спорить, в какую из трех башен палить. Ты показывал правую, она в левую. Родик, прекрати так угрожающе на меня дышать. Я уже чувствую себя виноватой. Хотя ты сам велел жахнуть по правой башне.

Мужчина не выдержал, схватил обеих, оттащил от окна и взглянул на город.

– Что дальше? – чуть более спокойно спросил он, завидев вполне мирную картину.

– Дальше мы сделали, как ты просил, – нетерпеливо поясняла она. – В город. Где-то что-то бабахнуло, и как польет дождь, как засверкают молнии. М-вот.

Барон начал тихо смеяться.

– Шиэль, – догадался Родион. – Ты копье разрядила? Твоих рук дело?

– Случайно! – защищалась та. – Сколько можно прицеливаться? Просто шмальнуть один раз, и дело с концом! Я показала, как!

– Именно потому у нас природным магам кристаллы не дают, – гоготал Барон, осознав, что гибель города отменяется. – С детства вычисляют и в северных долинах морозят.

Родион всматривался вдаль, осторожно разминал область сердца и почти успокоился…

– А почему из трех башен Гаарда вижу только две? – в наступившей тишине вопрос прозвучал тревожным набатом.

– Родик, ты только сильно не волнуйся, пожалуйста. Ладненько?

– То есть? – вытаращил глаза Родион.

– Гром и молнии сверкали, – отмахнулась Шиэль. – Откуда мы знаем, почему одна попала в башню?

Иртини едва не выпрыгнул в окно, пытаясь рассмотреть последствия грозы.

– Башни отверженный нет, – прохрипел он и сполз в отчаянии на пол.

– Ох, какая потеря, – всплеснула руками Вилетта. – Башня отверженных рухнула от удара молнии. Некуда будет отверженных прятать. Что за беда? Одной башней меньше, одной больше. К тому же, нет никакого подтверждения, что это из-за нас. Какие ваши доказательства?

Иртини уже не мог сдерживать истеричный смех. Его била дрожь, слезы выступили на глазах, а смех перешел в стон.

– Там содержали бывшего баронта Астерона, – едва сипел он. – Последние пять лет. И Авинэля. Боже мой, без башни он неминуемо ушел. Астерон последнее время сильно сдал, далеко не скроется. А Авинэля уже не поймать. Нам конец.

– Ильчик, ты сильно заморачиваешься, – утешила его Вилли, отмахиваясь от гипотетических проблем. – Ну, ушел, ну, вернется. Делов-то. Где подтверждение, что они вообще живы остались? Может они тихо стонут под обломками башни? Хочешь, поедем, проверим?

Родион устало осел на пол рядом с бароном Иртини. Его тоже распирало истерично рассмеяться.

– Кто такой Авинэль?

Иртини от гогота упал на пол плашмя и забил ногами.

– А это мой… брат… старший. Теперь я как бы и не барон.

И вот тут смешно стало и Родиону. Он просто лег рядом, его скрутила судорога гомерического хохота.

– А ты… я же говорил… предупреждал… с ней по-другому никак…

– А я… уже понял…

Девушки смотрели на это с материнским снисхождением. Вилли принюхивалась к новым запахам и дорогим благовониям, которыми наполнилась комната.

– Что так задержались? Где были? Мы уже вас похоронили и отпраздновали? У Ильчика в подвалах винишко нашли, собирались в грязь залезть. Вы где пропадали? И почему у тебя, Иль, шея расцарапана? Мне просто интересно, Родик, ты так спешил раздеться, что ножом одежду резал? В потребный дом на минутку зашли? Верно? Проспали и потому задержались?

– Вилли… уйди… – рыдал Родион. – Просто уйди.

– И уйду, – с вызовом ответила она и громко хлопнула дверью.

Шиэль вышла следом и еще раз грохнула.

– Нет! – отдышался Иртини. – Ей нельзя уходить. Он найдет ее.

– Кто?

– Авинэль найдет. Мой брат – Светоликий, он заберет боевого мага, найдет из-под земли. Достанет.

– Хм… – Родион устроился поудобней на полу и положил руку под щеку. – Бириар, а ты почему так его боишься?

– Потому что он старше меня, – зло ответил тот, смех как рукой сняло. – Потому что он урод. Все Светоликие лишены магических способностей, а он нет. Он еще и маг в придачу, потому одиночка, магистраты ему не нужны. Разве только, боевой маг. Одного Светоликого на столицу довольно, теперь целых три. Давно догадался?

Родион пожал плечами и поправил лохмотья рубахи на груди:

– Еще до приезда в замок. Эрсэн сказал, что Бириар первым захочет меня увидеть. А потом под надуманным предлогом повез в замок некоего барона Иртини, который абсолютно не чувствует магию. Не нужно меня недооценивать, я очень сообразительный мальчик, успел подлить тебе любовное зелье с мятным чаем. Не сработало. Тебе тоже нужен боевой маг?

Бириар встал с пола и отряхнулся, оттягивая трудный разговор:

– Он теперь всем потребуется. Авинэль на свободе, с ним такая канитель закрутится, что без боевого мага мы его не скрутим и не вернем в Башню. Да и бесы с ней, с башней. Маги быстро восстановят. С Астероном проблем нет, отловят, если не помер еще. А вот с Авинэлем мы голыми руками не справимся. Всех магов от него нужно держать подальше. Тем более наших.

– Они уже наши общие? – Родион поднял сомнительную бровь.

– Ригоронец, если ты не заметил, у нас теперь схожие проблемы, – парировал Иртини, быстро сменив маску разудалого парня на цепкий взгляд прожженного интригана. – Тебе старшего нужно найти и вернуть в Ригорон, а мне своего сыскать и запереть обратно в клетку. Ты моими магистратами пять лет пользовался, так уж будь любезен поделиться своими.

– Вот еще. С чего вдруг? – Родион встал с пола и сбросил с себя порезанную куртку. – Поиск братьев пожалуйста, а магистраты врозь. Мне их Баронта Эстерсэн подарила в ответ на нашу милость с мерионскими беженцами. Мы в расчете. Только тронь моих магистратов, и я выставлю тебе официальный счет с головокружительными процентами за все годы. И Диибур, и Летран, и Эрсэн являются моей законной собственностью. У меня на них бумаги. Вельтаар тоже к ним причислен, потому что я испытываю острое желание выставить еще один счет за издержки в пути, и мне плевать, имеешь ты к тому отношение или нет.

– Хорошо ты запоешь, когда Авинэль твою боевую подругу уведет.

– Ох, как страшно, – присвистнул Родион. – Пусть уводит, она его живо в крендель скрутит, сам сбежит. Еще будет мучиться, как ее назад вручить. Кстати, дельная мысль. Я тебе твоего брата найду, ты мне моего? Взаимовыгодный обмен, заключим сделку?

– Обсудим еще, – озлобленно фыркнул Бириар, собираясь покинуть приемную комнату.

– И вот еще, Светоликий, – бросил напоследок Ригоронец. – Ничего, что мы твой Храм обчистили? Ты же не жадный? Браслет Вилли дозволил. Угодил. Мм…

– Ничего, – пробурчал он. – Я сам подобрал артефакты. Столько мороки от вас.

– Подземный ход, защита от дохлых крыс, приключения в магической школе. Знатно повеселил, мне почти все понравилось, местами прослезился.

– Да пошел ты…

– Убери своих магистратов с моего пути, я собираюсь входить в город, – заявил Родион Ялагр.

– Входи, никто тебе не мешает, – буркнул тот и хлопнул дверью.

После принятия ванны Родион сбросил с себя скверну ночного приключения, отмахнулся от неприятных воспоминаний, погрузился в теплых халат, нанес на лицо толстый слой жирного крема и пребывал в чудесном настроении, ощущая удовлетворение от хорошо проделанной работы. Осталась пара штрихов, чтобы смело шагнуть в столицу Агарона и приступить к активным поискам Ридалага.

Отлон Самолюбивый вошел в приемную комнату, вздрогнул при виде белого лица Варвара и смачно плюнул в опустевшее копье.

– Отлон, дорогуша, присаживайся в кресло, бери печеньки, не стесняйся. Таким гостям я всегда рад.

– Грехи мои тяжкие… – секретарь подхватил вазочку и забил себе за щеку сразу три штуки. – Е… яшей… я еего… не нашел я твоего посла рогатого. Не видно его в столице, клоаке зловонной… яме смрадной, нечистотами полной…

– Давно его видели?

– Почитай с полгода прячется, язычник хитроже… изворотливый. Поговаривают, брата искал, бастарда, поди, с боков прижитого.

– Нашел брата? Что люди говорят? – заинтересовался Милорд.

– Сыскал навроде, а потом и сам пропал.

– И где он?

– Говорю же тебе, прячется он, аки крыса прокаженная. Одно ясно, здесь он, супостат окаянный, в граде чернокнижников по норам перебегает. Мельком его люди приметили.

– Брат его где? – допытывался Родион.

– Ты за послом меня отсылал. Про паскудного брата я не спрашивал.

– Еще раз назовешь его так, я тебе язык вырву и в рот эликсир вежливости залью, – добродушно заметил Ригоронец. – Я ищу двух человек: Рисмага Дэвони и Лагрида Дэвони. Найдешь одного, получишь сверху пятьдесят мер золотом. Найдешь обоих в три раза больше. Мое предложение не ограничено по срокам. Найдешь в недельный срок, удвою сумму.

– Так ить все понятно, так бы сразу и говорил, варвар невразумительный. Я ж тогда следствие организую, живо в притонах обоих сыщу.

– Сыщи, дорогуша, – величественно махнул ручкой Принц. – А сыщешь его живым и здоровым, получишь княжеский титул лично из моих рук. И земли.

Итак, Рисмаг Дэвони в городе. Писал в письме, что Ридалаг мертв, но, очевидно, ошибся. Нужно срочно поймать лиса за хвост. Светоликие и магистраты пусть делят власть меж собой, у него на то нет ни времени, ни интереса. Пора ехать в город, ко двору царя Адериана. Неловко получилось с баронтом Астероном, но тут Вилли права, недоказуемое это дело. Все обвинения можно отвергнуть и свалить вину на того же Бириара. Родиону нужен только родной брат, все прочие пусть сгинут в своей подземной норе.

Родион неторопливо закрыл ящик и запечатал замок с помощью специального эликсира от Диибура. Пора отправлять Летрана и Летучих мышей подальше от Агарона, здесь не место ни тем, ни другим, ни копью. Меньше хлопот, если даже очень захочется взять в руки такое оружие. Эликсир сработан на его крови, открыть ящик можно только при наличии оной.

– Вы уверены, Милорд? – поклонился душевный знахарь.

– Летран, скажи мне, душенька, что тебе предложит за этот ящик Бириар? Должность Высшего магистрата?

– Жизнь, – коротко ответил тот.

– Трудный у тебя выбор, – признал Милорд. – Не торопись с ним хотя бы до возвращения из Колутона. А за ящиком пока следить будут и Летучие мыши, и мои люди. Очень советую тебе сделать правильный выбор.

– Я услышал, Милорд, – с грустью откликнулся магистрат. – До возвращения ящик будет при мне. Это я могу вам пообещать.

Ближе к вечеру этого тяжелого дня в коридоре раздался душераздирающий визг и грохот упавшего тела. Тибель с зеленым от слабости лицом сообщил, что гроб доставлен, а Дедуля в обмороке пожелал лечь рядом.

– Как же так? – жаловался Аксил, с тревогой поглядывая на дверь.

Родион отпоил родственника чаем, усадил в уютное кресло и заверил в своих самых искренних намерениях.

– Дедуля мой потусторонний, грех отрицать очевидное, – деликатно рассуждал внук. – Смерть будет преследовать тебя повсюду.

– Как же так? – повторял тот дрожащими губами.

– Найди в этом положительные стороны, мой тебе добрый совет. Заведи талисман, гроб тебе в помощь. Подружись с ним, найди общие интересы, поговори…

– Как же так…

– Между нами, некромантами, очень полезная штуковина, – Родион попытался перевести беседу в мирное русло. – Можно присесть на него, сложить вещи, отдохнуть наконец. Это и щит, и стол, и обитель.

– Нет, только не это! – взвизгнул Дедуля.

– Хорошо, он будет заперт, ключи у меня, с вечным отдыхом пока подождем. Просто возьми его к себе и поставь рядом с кроватью.

– Нет, только не это! – взвизгнул тот еще громче.