Магический поединок

Глава 21

К тому моменту, когда они добрались до Аэлиндора, Далия окончательно приуныла. Всякий раз, когда Чарли пробовал начать разговор, она самое большее хмыкала, а затем поджимала губы. Далия потеряла палочку, что само по себе было достаточно скверно, но ещё дома её ждала встреча с Брейденом и очередная порция дурных новостей.

– Мне не следовало брать твоё кольцо, – сказал Чарли. – Я понимаю, честно. Я всё испортил.

Городские улицы были безлюдны. Фары автомобиля осветили оклеенные рекламками витрины круглосуточного магазина, после чего он повернул и скрылся за углом. Это была первая машина, встретившаяся им на пути за долгое время.

– Это бы ничего не изменило, – резко ответила Далия. – Разве не видишь? Не возьми ты кольцо, я проходила бы испытания в одиночку. Да ладно тебе, Чарли, мы и вдвоём-то не справляемся. – Она глубоко вздохнула. – А предполагалось, что я способна преодолеть их своими силами. Томас сумел. Все сумели. Я правда не ожидала, что будет так сложно. Думала, смогу всё изменить. – Слёзы снова навернулись ей на глаза, и она отвернулась, чтобы Чарли их не видел. – Из-за меня погибли люди – вот всё, что я знаю.

– Ты уверена? – Чарли потратил много времени, размышляя об испытаниях, и не мог отделаться от чувства, что что-то тут не так. – Почему тогда мы ничего не слышали о женщине, убитой тем существом?

– Что?

– Помнишь, как город вчера изменился? Постарел, и там была та тварь с женщиной, и, ну, похоже, она была при смерти, верно?

– Ага, и?

– Тогда почему про неё в газете не было ни слова? Там упоминалась только Патрисия Элис, но ничего не говорилось о той, другой пострадавшей, верно?

– Чарли, к чему ты клонишь?

– Не знаю. Наверное, просто болтаю. – Теперь, когда Чарли озвучил свои подозрения, они прозвучали глупо. – Обратила внимание, как те люди были одеты? Всё такое старомодное. То есть кто вообще так одевается? И корабль… Они будто из прошлого тысячелетия. Не знаю. Не знаю, к чему веду. Думаю, я пытаюсь понять, насколько те люди реальны. Что… Что, если они не такие реальные, как мы думаем?

– Не знаю, – вздохнула Далия. – Мне уже всё равно. Во время следующего задания я просто сяду на землю, и будь что будет. – Она упрямо скрестила руки на груди. – И если гигантское чудище сожрёт всех в округе, я и бровью не поведу, потому что с меня хватит. Уж поверь мне, Чарли, я сыта по горло.

К тому моменту, когда Чарли добрался до дома, небо приобрело глубокий оттенок синего: рассвет стремительно приближался. Фонари ещё горели, но в них уже не было нужды. Время от времени ему встречались дома, в окнах которых горел свет, но в целом город был призрачно тихим. Оно и к лучшему: Чарли вытащил из мусорного бака коробку и не горел желанием объяснять, почему его штаны квадратные и сделаны из картона. Дождь утих, но это не играло особой роли, поскольку футболку уже и так можно было даже не выжимать. Он надеялся проскользнуть внутрь и забраться в кровать, но, когда наконец дошёл до подъездной дорожки, увидел свет в окне тёти Пэтти, и мечта разбилась вдребезги. Она ложилась спать под вечерние новости и вставала с первыми петухами. Придётся двигаться осторожно.

Чарли заглянул внутрь через стеклянную панель входной двери. В прихожей и гостиной было темно, и он не заметил никакого движения. Чарли вставил ключ в замок и скривился, когда тот открылся со щелчком. Он скинул ботинки и тихо вошёл в прихожую, прислушиваясь, нет ли где-то поблизости тёти Пэтти. Первое, что он сделал, – вернул её зонтик на место, затем выбросил коробку.

Чарли тихо прошёл по гостиной, зная, что худшее впереди. Участок от верхней ступени лестницы до его комнаты обещал быть самым опасным. Если она выйдет из своей спальни до того, как Чарли откроет дверь, он окажется в ловушке. Если на ней не будет очков, ему ещё удастся спастись, но с тех пор, как он провёл её в прошлый раз, она носит их не снимая.

Очутившись на втором этаже, он остановился, прислушиваясь. Не считая маминого храпа, доносившегося сквозь стены, наверху было тихо и темно, а значит, дверь тёти Пэтти была закрыта. Чарли сделал первый шаг, чувствуя себя чуть увереннее, как вдруг позади него загорелся свет.

– Крадёшься как преступник, – раздался до боли знакомый голос. – Где ты шлялся?!

Тётя Пэтти сидела на диване с самодовольным видом. Её взгляд опустился туда, где должны были быть его штаны, и она в ужасе ахнула.

– Негодник! – Она попыталась встать и одновременно отползла назад и в итоге свалилась с дивана, но даже с запрокинутыми выше головы ногами не прекратила вопить: – Мерзавец! Ненормальный! – Она произнесла «р» раскатисто для пущего эффекта.

Чарли, чувствуя, как краска стыда заливает щёки, натянул футболку как можно ниже и бросился ей помогать, но тётя Пэтти сердито от него отмахнулась:

– Не прикасайся ко мне этими руками. Как знать, где они побывали…

– Это не то, что вы думаете. Я просто… когда штаны сползли… я, эм, надел коробку. Она за порогом, если не верите. На ней сзади написано: «вверх», там ещё такая стрелочка.

Она взвизгнула, и Чарли понял, что только сильнее топит себя.

Тётя Пэтти угрожающе понизила голос:

– Мы обсудим это позже.

Она прошагала к двери, схватила свой зонтик и застыла, не до конца сняв его с крючка. Её глаза сузились. Чарли и без того продрог под дождём, но каким-то образом его охватил ещё более сильный озноб. Тётя Пэтти провела рукой по всей длине зонтика и растёрла воду между пальцами. Когда она заговорила, голос был ледяным:

– Ты брал мой зонтик на одну из своих вылазок? – Она тряхнула зонтиком, направляя его на племянника.

Чарли ещё никогда не видел её такой сердитой. Даже несколько лет назад, когда потянул за нитку, торчавшую из её чемодана, пытаясь понять, что бы это могло быть, и распустил шов её любимой кофты.

– Я думал, это мой. Я… э-э…

– Не смей трогать мои вещи, если я тебе не разрешала. Никогда! – Последнее слово она проверещала, и Чарли подпрыгнул. – Разберёмся с этим, когда я вернусь.

– Тётя Пэтти, всё правда не так, как вам…

– Хорошего дня, – сказала тётя Пэтти. Она раскрыла зонтик, вся такая важная, и тут ситуация стала ещё острее. Изнутри купола донёсся булькающий звук, как будто вот-вот должна была лопнуть сливная труба, а затем случилось нечто невероятное: на её голову вылилось несколько литров чего-то похожего на синий сок.

Чарли ахнул, а голова тёти Пэтти наполовину втянулась в плечи. Она зарычала, словно бык, готовый броситься в атаку. А затем так и сделала.

Чарли взвизгнул и сдёрнул кольцо с пальца. Что бы ни происходило в мире по ту сторону завесы, он не желал в этом участвовать. Сцена сменилась, и вот уже тётя Пэтти снова стояла в дверях. Она была прежнего цвета и смотрела на него сердито, словно хотела вывернуть его наизнанку и как следует потрясти, сама толком не понимая почему. Далия упоминала, что люди испытывают соответствующие эмоции, хотя и не видят происходящее в волшебном мире. Например, бывает, идёшь мимо прохожего и по какой-то необъяснимой причине хочешь зарядить ему в голову кирпичом. Это верный признак: за кадром что-то творится.

И всё-таки что же случилось? Чарли перебрал в уме возможные варианты. Зонтик наполнился по пути домой? Нет, маловероятно. Одна из труб в потолке лопнула, и просто так получилось, что вода прошла сквозь зонтик? Но чем объяснить синий цвет? Затем Чарли вспомнил, что зонтик побывал в комнате Далии, и охвативший его озноб усилился. Брейден! Должно быть, Брейден заколдовал его, думая, что это зонтик Далии… Он рассчитывал, что она его откроет и у него будет ещё один повод над ней потешиться. А заодно расквитаться за портки…

Всё ещё выкрикивая оскорбления, которые он едва слышал, тётя Пэтти вышла за дверь, и Чарли наконец остался один. Он принялся перечислять в уме всё, что знал о другом мире и магии. Обе реальности сосуществуют бок о бок и большую часть времени выглядят и действуют одинаково. Если представить, что они магниты, то волшебство как бы отталкивает их друг от друга. Когда это происходит, мир Чарли сходит с рельс, пытаясь догнать своего близнеца. По вине этой тряски случаются всякие странности; вроде грузовика, врезавшегося в дверь Бертиного дома, или куска металла, отлетевшего от автобуса и чуть не перерезавшего горло проходившей мимо женщины. Получается, это лишь вопрос времени, когда последствия настигнут тётю Пэтти. Чарли захотелось выть. Интересно, как скоро это случится и что с ней произойдёт? Чарли знал одно: к этому моменту ему следует быть как можно дальше отсюда.

В десять утра Чарли проснулся от воплей.

– О-оу, – только и сказал он.

Десять минут спустя тётя Пэтти принялась кричать, чтобы он спускался. К счастью, всё это время он провёл в своей комнате, крепко спал, так что ей никак не обвинить его в чём бы там ни было. Он спустится вниз, оценит ущерб, выразит сочувствие и вернётся в кровать до того, как досчитает до десяти.

Его встретил полнейший хаос. Тётя Пэтти была перепачкана синей краской. Волосы прилипли к черепу, искусственные зубы стали синими, как и одежда с обувью. Единственное, что не было синим, – глаза. На синем лице они казались особенно белыми и круглыми.

Миссис Блум, жившая через дорогу, похлопывала её по руке, а Мёрв, чудаковатый паренёк-программист из соседнего дома, мнивший себя оратором-вдохновителем, несмотря на заикание, безуспешно пытался стереть краску носовым платком. Мама Чарли носилась из гостиной на кухню и обратно, запасаясь провизией, поскольку ожидала очередных ограничительных мер.

– Ну и? – сказал Чарли, с трудом сдерживаясь от смеха.

Тётя Пэтти строго посмотрела на него глазами в синей «оправе», и ему пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться. Плечи содрогались так сильно, будто у него начались конвульсии. Он издал звук, похожий на тот, с каким вырывается воздух из шарика, когда его сдавливают.

– Ты! – взвизгнула она, подаваясь в его сторону.

Чарли пискнул и побежал за диван.

– Что случилось? Вы в порядке?

– Подожди, вот доберусь до тебя! Выбью из тебя всю дурь! Сверну твою цыплячью шею!

Чарли пришлось забежать за телевизор, чтобы она его не достала.

– Ну-ну, дорогая, – сказала миссис Блум, пытаясь её немного утихомирить. – Сейчас принесу тебе бренди. Стресс вреден для твоей грыжи.

Мёрви, чувствовавший себя несколько не в своей тарелке, сказал:

– В-в-в-в-в-в слове «команда» нет б-б-б-б-б-буквы «я». – И потряс кулаком в воздухе.

Чарли метался по гостиной от дивана к столу и обратно, и потребовалось некоторое время, чтобы накал страстей спал. Он имел дело с троллем, с психопатом, с роем летающих бесов и Далией, которая была пострашнее их всех, но сейчас жизнь впервые проносилась у него перед глазами.

Мама суетилась рядом, преследуя совсем иные мотивы. Под одной из подушек просматривалась выпуклость в форме бутылки с шоколадным сиропом, а под другой – какой-то квадрат (не иначе как упаковка вафель). Она попрятала в гостиной и другие вкусности. Плафон лампы с приставного столика заменила коробка с шоколадными конфетами, между двенадцатым и тринадцатым томом энциклопедии на полке появился сэндвич.

– Ему нужна твёрдая рука, пока он ещё поддаётся влиянию! – сказала тётя Пэтти, опрокидывая рюмочку бренди. – Нужно выбить из него дурь, иначе он станет обузой для общества, – Она ощупала языком зубные протезы, как бы убеждаясь, что они всё ещё в порядке.

– В чём я виноват? Я спал.

– О, не прикидывайся, что не знаешь, – одёрнула его тётя Пэтти. Она так крепко сжала губы-ниточки, что те почти полностью исчезли.

– Такое поведение в самом деле опасно, – заметила миссис Блум.

– Оп-п-п-п-пасно, – поддакнул Мёрви.

– Мне следовало догадаться, что ты выкинешь нечто подобное, когда я отправила тебя убирать гараж! – сказала тётя Пэтти. – Поставишь вот так банку с краской поверх коробок и просто подождёшь, когда я пройду мимо. – Она снова нахмурилась, ещё более свирепо, чем прежде.

Чарли тогда очень аккуратно упаковал банки с краской, да и коробки, на которые он их поставил, выглядели в то время достаточно устойчиво, но он знал, что это уже неважно. Мир убирает за напакостившим Брейденом. Только никто этого не поймёт, так что Чарли теперь не отвертеться.

– Но ведь это случилось в гараже, так? – Он решил всё же попробовать. – В самом дальнем его углу? Как же я мог сделать это специально? – Что вообще тётя Пэтти там забыла?

– Уверена, он не нарочно, – осторожно заметила миссис Блум.

– О, не слушайте вы мальчишку! Вы не знаете его, как я! Он знал. Всё он знал. Понятия не имею как, но он прознал, что я пойду туда. Но это в его стиле. Он замышляет пакости, расставляет силки, следит за тобой. Следит всё время. Что ж, это был последний раз. Считай, тебе повезло, что ты не родился сто пятьдесят лет назад, не то сослали бы тебя в работный дом. Вот что нам следует вернуть, если мы хотим обезопасить себя от нового поколения негодников, – рабочие дома и «чёрные лёгкие», говорю вам!

– Не хочешь что-нибудь сказать, милый? – предложила Чарли миссис Блум, в её взгляде читалась мольба. Происходящее выходило за рамки, и она уже не знала, что и делать.

– Тётя Пэтти, – произнёс Чарли медленно. – Может, вам полегчает, если я скажу… – Её брови приподнялись, и она самодовольно вздёрнула нос. Он собирался извиниться, но тут разум сыграл над ним злую шутку. – Что синий вам очень идёт. – Он пискнул и зажал рот ладонью. Тётя Пэтти бросилась к нему, выставив руки вперёд, чтобы схватить его за шею, и Чарли вновь кинулся к обеденному столу.

В этот самый момент в дверь постучали, и в дом в самый разгар неразберихи вошла Элли.

Чарли побежал к ней, крича:

– Уходим, уходим, уходим! – И вытолкнул озадаченную Элли обратно на улицу.

Он увлёк её за угол и привалился спиной к стене, тяжело дыша. Осознав, что натворил, Чарли закрыл глаза и простонал. Придётся теперь подыскать скамейку в парке для сна, потому что домой ему путь заказан.

– Что стряслось? – поинтересовалась Элли. – Я зашла спросить, не хочешь ли ты прогуляться.

– Тебе лучше не знать. Я и сам толком не разобрал, но рад, что ты заглянула. Собирался тебе позвонить. Мне нужна огромная услуга. Ты знаешь о теориях заговора и всяких странностях больше всех, с кем я знаком. А что скажешь про хранителей? Когда-нибудь о них слышала?

– Хранители? Серьёзно? Думала, ты не веришь в необъяснимое.

– Ну, возможно, я изменил своё мнение. Или, возможно, мне задали это в школе.

– У нас каникулы, не забыл? И мы в одном классе, гений.

– Ладно, проехали. Просто расскажи, что знаешь. – Чарли выглянул из-за угла, чтобы убедиться, что за ним никто не гонится.

– Так, хранители, значит… – Она заговорщически понизила голос: – Я знаю не так много, но ходят слухи о людях, которые могут вызывать всякое, вроде землетрясений, дорожных происшествий и прочего.

– Расскажи всё, что знаешь.

– Уже. Это не совсем моя тема. Я скорее по части призраков, пришельцев и лох-несского чудища.

– Тогда где мне узнать о них больше?

– Есть у меня один знакомый, но… – Она взглянула на Чарли и покачала головой: – Нет, ни за что. Ты будешь над ним смеяться. Я тебя знаю.

– Нет, Элли. Это не для меня. А для… кое-кого. – Почему он не смог произнести имя Далии?

Элли прищурилась:

– Твоей подружки, верно?

– Чтоб ты знала, мы не встречаемся. Но да, это для неё.

– Ого, должно быть, ты втрескался по уши. Я много лет пыталась заинтересовать тебя хоть чем-нибудь потусторонним, а тебе хватило двух дней с этой цыпочкой, чтобы начать задавать правильные вопросы. Пытаешься произвести на неё впечатление… просто хочешь с ней поцеловаться, верно?

– Нет, – сказал Чарли чересчур громко.

– Ладно, чего уж там. Это не моё дело.

– Элли, так ты мне поможешь?

– Ладно, но нам нужны деньги на проезд. И ты купишь мне «Убийственный шоколад».

Элли лакомилась этим десертом всякий раз, когда они бывали в большом городе. Два шарика шоколадного мороженого в шоколадном вафельном рожке, сдобренные шоколадными хлопьями, политые шоколадным соусом и посыпанные шоколадной крошкой. Она могла есть подобную ерунду и сколько угодно пиццы, при этом оставаясь худой, как деревянная ложка. Правда, после этого её обсыпало, но Элли не желала связывать появление прыщей с неумеренным потреблением сахара.

– Идёт. – Чарли протянул ей руку.

Глава 22

Знакомый Элли жил за городом, в какой-то глухомани. Большинство местных ферм простаивало, не принося дохода, повсюду валялось сломанное оборудование, дворы были захламлены ржавыми каркасами машин. Участок, на который они пришли, был чуть меньше остальных, но такой же запущенный. Калитка скрипнула, когда Элли толкнула её, и они оба молча пошли к входной двери. Трава доходила Чарли почти до пояса, и по всему двору были разбросаны десятки полуразрушенных статуй, словно горгона Медуза устроила тут очередное чаепитие.

Колокольчики всех цветов и размеров свисали со стропил крыльца, создавая какофонию, одновременно умиротворявшую и заставлявшую волосы на руках Чарли вставать дыбом.

– Ты ведь привела меня сюда не за тем, чтобы убить? – спросил он неуверенно. – Этот парень не держит людей в подвале или вроде того? Он ведь не ест человечину, да?

– Потише, – шикнула на него Элли. – Он тебя услышит. Он просто защищается.

– Ладно, потому что, если он собирается меня съесть, должен предупредить: из меня мясной вырезки не сделаешь. Эти руки – сплошные кости да жилы. Он испортит себе все зубы.

Элли наступила ему на ногу. Когда они подошли к двери, она погрозила у него перед носом пальцем:

– Клянусь, если что-нибудь ляпнешь, да поможет мне…

– Да, мэм.

– И ничего не трогай.

– Да, мэм.

– Прекрати, Чарли. Я не шучу. Взгляни на моё серьёзное лицо. И заправь футболку. И вытри подбородок, ты размазал что-то слева. – Элли надула щёки, уже сомневаясь в правильности своей затеи. – Слушай, тебе следует узнать о нём кое-что. Он умеет чувствовать всякое.

– Всякое? Какое такое «всякое»?

– Разные события до того, как они произойдут. Вроде грузовика, врезавшегося в дом Берты.

– Неужели? – осторожно произнёс Чарли. Похоже, они слишком близко подобрались к Далии и тому, что происходит в действительности.

– Ну, он вышел пройтись в то утро, потому что знал: что-то случится. Он это почувствовал. Он был там. Я говорила с ним, когда ты ушёл. Он всё заснял на камеру. Он странный, но многое повидал и через многое прошёл, так что, прошу, следи за языком. – С беспокойством взглянув на Чарли в последний раз, Элли трижды постучала в дверь и сделала шаг назад.

Они молча ждали некоторое время. Затем глазок потемнел, и целую минуту спустя щёлкнул замок. За ним последовал шум по меньшей мере полдюжины засовов. Кем бы этот парень ни был, он явно не хотел рисковать. При этом люк в подвал в двух шагах от двери был просто придавлен двумя кирпичами и завязан куском проволоки.

Дверь приоткрылась самую малость, и в щели показался глаз.

– Да?

– Мистер Барнс, это я, Элли.

Он смерил их недоверчивым взглядом. В отверстие просунулась палка, и мистер Барнс ткнул каждого из них по очереди. После чего поднёс к глазу пивную бутылку и продолжил оценивать их сквозь стекло. Оно искажало глаз, словно мистер Барнс сунул голову в аквариум.

– Да-да, – наконец произнёс он. – Извиняюсь за это, но я не могу рисковать. В городе сейчас творятся чрезвычайно опасные дела. В последнее время здесь возросла активность: всюду шныряют странные люди, и эта девчонка… девчонка всё ещё бродит по городу.

– Девчонка? – спросила Элли.

– Та девчонка из старого поместья. Маленькая… – он сжал кулаки, – проныра!

– Старое поместье? – повторила Элли. – Чарли, это не та…

– Э-э, а бутылка зачем? – быстро спросил Чарли.

– Это надёжное устройство, которое я приобрёл в Калькутте. Лепреконы оставили свой след – заражённых фурункулами бедняков по всем трущобам, и нам пришлось объяснять людям, как позаботиться о себе. Лепреконы – алчные скопидомы, которые наведут на ваш дом чуму, даже если у вас и брать-то особо нечего. Но могут пройти за порог, только если их впустят, и используют любые уловки, чтобы получить приглашение, понимаете? Вот тут-то она и пригодится. – Мистер Барнс похлопал по бутылке, словно та была настоящим оружием. – Зелёное стекло позволяет вам видеть их такими, какие они есть на самом деле. – Его лицо снова помрачнело, и он промямлил что-то про «маленькую мегеру из поместья, вечно колдующую над своими цветами».

– Зелёная бутылка, – сказала Элли. – Это интересно. Постараюсь запомнить. А как выглядят лепреконы?

Мистер Барнс на мгновение задумался.

– Не знаю. Сам я их никогда не видел, но они уродливые и, думаю, зелёные. Определённо зелёные.

Чарли хотел было заметить, что это наверняка потому, что он смотрит на них сквозь зелёное стекло, но Элли бросила на него ещё один предостерегающий взгляд, и он прикусил язык.

– Нечего торчать на крыльце. Входите, входите. Быстро! – Мистер Барнс высунул голову наружу и посмотрел в обе стороны.

Сперва им пришлось перешагнуть через толстый слой соли, насыпанной вдоль порога. Помещение пахло плесенью, как старая газета, и было завалено всевозможными странными вещами: от черепов животных и научных инструментов до коробок с надписями вроде «Культура В143» и «Внимание, проводятся эксперименты по депривации сна». Судя по шорохам, внутри были крысы. А ещё Чарли никогда не видел столько книг. У мистера Барнса их были целые горы, выше Чарли, выше Обри Фэрбенкса, который мог стукнуться головой о низко летящий самолёт (лети тот на высоте метр восемьдесят девять).