Грань. Хрустальное Дерево
- -
- 100%
- +
– Я так и думал, что он что-нибудь устроит. Мне кажется, Адорэс уже сам себя превратил в дурной знак, – вздохнул Иринк, покачав головой. Казалось, абсолютно все присутствующие в зале повернулись к Адорэсу и поглядели из-под своих масок с неодобрением. Как посмел он перебить королеву? Адорэса же это навряд ли смутило, его вообще мало что в этой жизни смущало, он довёл свою мысль до конца:
– Означает ли Ваша нынешняя речь, что Вы всё ещё не признаёте возвращение Теней в мир, несмотря на то, что признаки их появления уже не один десяток лет очевидны?
– Да что Вы себе позволяете! – загорячился было Рэр, но Аглая остановила его едва заметным жестом руки.
– И каковы же, по-вашему, очевидные признаки возвращения Теней? – спросила она, не повышая голоса и не меняя тона. Адорэс нарочито громко хмыкнул.
– Например, появление Чёрных Рыцарей во всех королевствах. Или Вы хотите сказать, что они никак не связаны с Тенями?
– Почему, по-вашему, они связаны с Тенями?
– А разве не о них говорится в легендах? Разве это не они были приспешниками Теней?
– В тех же легендах, о которых Вы говорите, Чёрные Рыцари описывались как ужасные монстры с недюжинными магическими способностями. Те, кто называет себя так сейчас, всего лишь разбойники. Мы видели их, – зал одобрительно громко загудел.
– Тогда почему никто из них до сих пор не пойман? Неужели в королевстве нет никого, кто мог бы справиться со «всего лишь разбойниками»? – стараясь перекричать зал, спросил Адорэс и сложил руки на груди. Зал загудел ещё громче, теперь неодобрительно.
– А с чего Вы взяли, что никто из так называемых Чёрных Рыцарей до сих пор не задержан? – Аглая тоже повысила голос. С каждой новой фразой зал возмущался и жужжал всё больше.
«Будто и впрямь толпа разъярённых монстров, проникших в реальность из сказок и легенд», – подумалось Иринку. Розалия призывно дёрнула его за рукав.
– Тебе не кажется, что кому-то стоит вмешаться? Это уже далеко заходит, – сказала она, пристально вглядываясь в лицо мага.
– Не-е-е-ет. Не смотри так на меня. Если кому-то действительно и стоит вмешаться в эту ситуацию, то явно не мне. Поверь, я, пытающийся всё исправить, это худшее, что может случиться. В любой ситуации. Да и зачем?
– Но он же сорвёт День Падения…
– Адорэса невозможно образумить. Если он вздумал творить неведомо что, он творит неведомо что. И никакая сила в мире его не остановит, что уж говорить о моём жалком вмешательстве.
– Да выведите его уже отсюда кто-нибудь! – услышали они крик Рэра. Иринк повернулся в ту сторону, где только что Адорэс спорил с королевой. Какую-то важную часть перебранки маг и служанка явно пропустили за своим нелепым разговором и теперь вряд ли они наверняка узнают, чьи же аргументы всё-таки оказались весомее.
– Эй-эй, руки убрали! Я вам всем настоятельно не советую со мной связываться. Не хочу никого из вас покалечить, а вы пытаетесь меня вынудить это сделать, – послышался голос Адорэса откуда-то из гущи толпы. Приказ короля не заставил себя долго ждать, желающих «вывести отсюда» виконта Воло оказалось немало.
Замковые стражники, до того молчаливо оцеплявшие зал по периметру, единым потоком кинулись к королеве, едва ли не сбив Розалию и Иринка с ног, и загородили её собой от ставшей неуправляемой толпы, хотя охотники за Адорэсом и двигались в противоположном направлении. Аглая, что-то выкрикивая, попыталась обогнуть свою же стражу, но Рэр перехватил её за руку и начал что-то втолковывать, наклонившись к самому уху. Шум достиг своего предела. Несколько рыцарей с разных сторон наконец устремились к Адорэсу, но на этот раз уже не смогли обойти толпу и растворились в ней, приблизившись к цели не более остальных.
Розалия потерянно моргала и обеспокоенно грызла ногти своей левой руки, не зная, за кого теперь переживать больше: за Адорэса или за отчаянно накинувшихся на него. Иринк взял её за правую руку и оттащил в сторону: подальше от сердца бури, но к лучшему его обзору. Примерно там же нерешительно топтались музыканты – единственное подтверждение, что музыка на балу всё-таки была – туда же подкрадывались те, кто не собирались лишний раз лезть в бесполезную толкучку или попросту испугались. Насколько Иринк мог разглядеть в мельтешении рук и пышных праздничных костюмов, Адорэс действительно не собирался отвечать дракой и только уворачивался, но делал это так проворно и ловко, что многие гости, не успевая за ним, натыкались друг на друга и сталкивали других на пол, подобно покачнувшемуся узору из домино. Иринк невольно задумался: знай они, что пытаются ухватить тёмного мага, стали бы вести себя иначе? Вслед за этой мыслью он засёк золотой всполох в самом эпицентре, тут же устремившийся к полу. Кажется, кто-то умудрился не поймать незваного гостя, но каким-то чудом стянуть с него маску.
– Это же Адорэс Воло! – подтвердил крик толпы.
Вслед за этими словами послышался женский визг, а за ним новая волна взволнованного гудения зала.
– Он исчез! – закричал мужской голос.
– Удивительно, – констатировал Иринк. – Я-то думал, он как обычно без разбору полезет в драку, – Розалия как-то странно покосилась на мага.
Прорвавшись сквозь толпу, на середину зала к королю и королеве выскочила дама в драконьей маске, с опозданием в несколько секунд вслед за ней вырвалась дама с алым веером.
– Он исчез, – повторила первая дама мужской крик. – Ваши Величества, – она поочерёдно поклонилась сначала королеве, затем королю, – позвольте, сегодня, как вы уже знаете, случилось ужасное! Половина деревни Каро, что лежит на юге, была сожжена дотла, мы уверены, что Адорэс Воло к этому причастен. Его людей незадолго до трагедии видели у Каро, а он сам посмел не только явиться на этот вечер без приглашения, но ещё и обвинить графа Альвоса во лжи, стараясь отвести подозрения от тёмных магов! А все мы знаем, что Адорэс и сам числится в тёмном ордене.
– Довольно на сегодня о разбоях! Мы собрались здесь не за этим, – строго воскликнула Аглая, и её голос вновь наполнил зал, заставив на некоторое время замолчать каждого из присутствующих.
– При всём к вам уважении, Ваши Величества, но она права, – раздался из зала следующий голос, от которого Иринка сегодня уже тошнило. Маг тихо выругался. Выступивший вперёд мужчина, несомненно, был графом Альвосом. Лицо графа теперь полностью скрывала белоснежная маска, но опознать его по-прежнему удавалось без труда. Иринк невольно отметил, что и утром Альвос был одет исключительно в ослепительно белое, и даже сейчас в парадных красных одеждах глаз резали снежные вставки. – Всем известно, что Адорэс не первый раз срывает самые важные для королевства мероприятия. И по сравнению с предыдущими набегами, сегодня он ещё ушёл тихо и мирно, никого не травмировав. И также правда то, что людей Адорэса видели на месте трагедии.
– Его люди? Да я его самого постоянно вижу на пепелищах, – Альвос сначала метнул разгневанный взгляд на гиганта, посмевшего его перебить, но услышав, о чём тот говорит, смягчился.
– Да, я тоже видела его несколько раз прямо во время возгораний!
– На самом деле даже я Адорэса неоднократно видел во время поджогов, – почти шёпотом сказал Иринк Розалии. – Только сильно сомневаюсь, что он за них ответственен.
– Сколько это будет повторяться? – снова взял слово Альвос, теперь подпитываемый поддержкой общества, начавшего высчитывать, сколько же раз Адорэс попадался им на глаза. – Мы что, должны теперь жить в постоянном страхе? Тёмные маги коварны и опасны. Не остаётся никаких сомнений, что это они стоят за воцарившимся беспорядком, – он широким жестом рук обратился к гостям и те одобрительно загудели. Альвос снова повернулся к королю и королеве. – Мы уже давно совещались с Главами ближних городов и деревень по этому поводу. Нынешнее происшествие только укрепляет веру в правильность принятого нами решения, – Альвос встал на одно колено перед правителями и покорно склонил голову, как бы показывая, что полностью передаёт себя в их власть и волю. – Мы, Совет Десятка Ближних, заправляющий десятью крупнейшими населёнными пунктами Ринкии, покорно просим вас об искоренении тёмных магов и тёмной магии в пределах королевства.
Толпа взревела. Розалия испуганно схватила Иринка за руку. Тот издал что-то между злобным рыком и стоном отчаяния. Девушка видела, как недобро сверкнули янтарные глаза мага. Казалось, он сейчас начнёт метать молнии без всяких заклинаний одним лишь взглядом. Внутри него всё кипело. Хотелось кричать, хотелось высказать этим людям всё, что он о них думает.
– Пойдём отсюда, – Розалия умоляюще посмотрела на мага, – пойдём, ты же знаешь, что Аглая этого не допустит, а тут больше не на что смотреть, – она несколько раз легонько дёрнула Иринка за руку, призывая идти, маг нехотя поддался. – Ты был прав, люди забыли, зачем они пришли на праздник.
–…так что зло не в магии. Предатели существовали всегда, – услышали они отрывок того, что пыталась втолковать толпе Аглая, прорываясь через эту самую толпу.
Дверь за магом и служанкой закрылась.
Глава 4. Путь Серебра
Иринк и Розалия долго блуждали по опустевшим коридорам замка. За всё время они не встретили ни одной живой души. Только звуки собственных шагов и высокий, но звучный голос мага, не перестававшего теперь ругать графа Альвоса, высшее общество и День Падения в целом, гулко отскакивали от холодных белокаменных стен и пола. Из узких окон уже едва лишь пробивались лучи заходящего солнца, оставляя на противоположной стороне пятна кроваво-красного света. Розалия, брёдшая ближе к стеклу, попадала из одного алого ореола в другой. Её золотистые волосы, по-прежнему убранные в пучок, но уже менее строгий, каждый раз вспыхивали жарким пламенем.
Слуги зажгли свечи в золочёных канделябрах ещё до начала торжества, огни, неспособные перебить тандем полумрака многовековой постройки и последних отблесков естественного освещения, нервно и бестолково дрожали. Здесь ничего не напоминало о навязчивом гудении и чрезмерном блеске маскарада.
У просторной ниши, ничем неосвещённой вовсе, Иринк испуганно замер и замолк в сантиметрах от чьей-то полупрозрачной руки, протянутой к нему из каменной темноты. Неестественно длинные тонкие пальцы, какие бывают обычно у магов, будто хотели схватить его за плечо, но не шевелились. Только через несколько секунд, не без помощи почтительно-восхищённого взгляда остановившейся рядом Розалии, направленного на призрачную ладонь, маг понял, что они вышли к главному холлу, где установлена статуя Хранителя, некогда правившего Ринкией. Хранитель, вытесанный из хрусталя, затерялся: свечи вокруг его статной фигуры погасли или же, по иронии, именно их забыли сегодня зажечь. Иринк обычно не обращал на изваяние внимания. В солнечные дни лучи достигали ниши и пронзали статую, заставляя хрусталь мерцать до боли и рези в глазах, так что проще было отвернуться. Вечерами и ночами ему уже было не до монументов.
Иринк, испытавший вдруг прилив острого сочувствия к каменной легенде, затравленно огляделся, пытаясь понять, не притаился ли кто из стражи или гостей в углах и за поворотами, и кратким заклинанием, произнесённым украдкой, шёпотом, заставил фитили гореть. Лицо Хранителя оказалось неожиданно печальным. Пламя свечей всколыхнулось в случайном сквозняке и на секунду подарило свой отблеск королю былого. Несколько порывов света попали под хрустальные веки и стали похожи на слёзы.
Розалия, тоже заметившая своеобразие игры огня и ветра, сдавленно охнула и Иринк наконец вспомнил своё обещание и схватился за голову.
– Я обещал тебе, что после речи мы разыщем Алиуса, – виновато припомнил он.
– Не беспокойся об этом. То, что говорил граф Альвос, ужасно. И он весь день угрожал тебе. Понятно, почему ты так злишься и неудивительно, что ты забыл обо всём другом на какое-то время, – Розалия сняла тонкую узкую кружевную маску. Маски сегодняшним вечером в замке носили все, слуги не были исключением. Иринк, последовав её примеру, тоже снял маску, стянул капюшон, обнажая заострённые уши, и перекинул косу с плеча на спину.
– Я полагаю, ещё не поздно разыскать твоего непутёвого кавалера, – сказал он.
– Тоже будешь использовать магию? – заинтересовалась Розалия.
– Применять магию на человеке, который постоянно требует, чтобы я не использовал магию вообще – не лучшая идея. Но я тебе обещал его разыскать, а другого пути не вижу. Замок огромен, сколько мы бродили, а на Алиуса так и не натолкнулись. К тому же, не факт, что он вообще в замке.
Иринк лёгким изящным движением медленно провёл пальцами по виску и шепнул короткое связующее заклинание, отчётливо представляя себе образ друга. «Ты где? Розалия очень расстроена тем, что ты опять не явился», – мысленно сказал ему маг. Алиус отозвался не сразу и как бы нехотя: «У себя». Больше он ничего Иринку не сказал и ни на какие вопросы больше не отвечал. Маг глубоко вздохнул и разорвал связь.
– Алиус у себя, – сообщил он Розалии, – и больше он мне ничего не захотел говорить.
– Мы же можем к нему зайти?
– Да кто его знает. Наверное, можем. Я думаю, в противном случае он не сказал бы и своего местоположения.
– Наверное, – совсем уж неуверенно кивнула Розалия, но уже направилась дальше по коридору к комнате Алиуса. – Его всегда трудно понять.
– Вот это уж точно, – пробормотал Иринк.
Розалия, отошедшая уже на порядочное расстояние, обернулась.
– Ты не идёшь?
– Иду, – помедлив, вздохнул маг, – нужно же сказать ему про затею графа Альвоса и про выходку Адорэса, – и бросился догонять служанку.
До покоев принца было далеко, но ни Иринк, ни Розалия не проронили ни слова за всё то время, что шли. Маг всё думал о произошедшем в зале. «Просим об искоренении тёмных магов и тёмной магии в пределах королевства», – так сказал Альвос. В данном случае это могло означать только одно: охоту на тёмных чародеев. Ссылка, запрет на применение колдовства, гонения – что-то из этого в лучшем случае. В худшем – смертная казнь. Наверное, Розалия права, и Аглая вряд ли допустит подобное. В конце концов, именно королева настояла на том, чтобы придворным магом стал Аглий, приверженец тёмного ордена. Да и как маг Аглая точно знала, что разница между светлой и тёмной магией лишь в используемой энергии и что здешние понятия света и тьмы никак не связаны с добром и злом.
От размышлений его оторвал стук. Розалия стучала в дверь, а Иринк и не заметил, что они уже пришли. Им никто не ответил. Розалия нерешительно посмотрела на Иринка, маг пожал плечами.
– Это обычная его манера,– сказал он и, потянув за ручку, приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
Внутри обнаружился Алиус. Он полулежал на широком подоконнике огромного окна, облокотившись о стену, и смотрел через стекло на бескрайние небесные просторы за обрывом. С этой стороны земли уже погрузились в сумерки, яркие разводы заката окончательно померкли. Звёзд не было видно, только одинокая блеклая половинка месяца висела в пустоте. Вечную луну восьми королевств отсюда было видно в любое время года и суток, она меняла лишь фазы. Сейчас серп будто заволокло туманом или плотным дымом постоянных пожарищ. В глазах близорукого Иринка он и вовсе оказался неясным пятном с размытыми краями.
Комната выглядела пустой и обезличенной, будто никто в ней и не жил. Ни пылинки, ни паутинки: помещение содержалось в идеальном порядке, казалось, здесь только и делают, что убираются днями напролёт. Не было видно ни одной личной вещи, никаких украшений, ничего говорящего о вкусах, предпочтениях или роде занятий владельца. Кровать, заправленная безукоризненно, письменный стол, стул около него, сундук для вещей, маленький стеклянный столик – только необходимая мебель, ничего лишнего.
– Эй? – окликнул Иринк, чтобы убедиться, что он может войти.
– Просил тебя не использовать магию, – вместо приветствия абсолютно бесцветным тоном, и не поворачивая головы, сказал Алиус. Маг решительно вошёл в комнату, служанка шмыгнула за ним.
– Во-первых, – с готовностью начал Иринк, будто другого приветствия и не ждал, – мы уже сотни раз всё с тобой обсуждали, во-вторых, это полнейшая глупость, потому что я теперь маг, и мне, как магу, естественно использовать магию, и, в-третьих, я тебя вообще-то тоже кое о чём просил. И что же в итоге? – он так привык к подобным спорам, что в порыве и не вспомнил, что вроде как признал, что оказался неправ.
Алиус молчал. Иринк ждал ответа, вызывающе сложив руки на груди и периодически постукивая ногой, хотя одежда уже выдавала Алиуса с головой. Никаких праздничных пламенных цветов, никаких церемониальных атрибутов и даже никакой обуви. Только светло-голубая рубашка, не застёгнутая на верхнюю пуговицу, и тёмные брюки, настолько простые, что иной аристократ подобные не надел бы и на одинокую прогулку в чаще леса – Алиус и не собирался никуда идти.
Розалия присела на край стула и расправила складку на юбке бледно-жёлтого платья, стараясь лишний раз не поднимать взгляда и не переводить его на Алиуса. Принц наконец обернулся на друзей, хотя и как-то нехотя.
– Что вы оба тут делаете? – спросил он вместо ответа.
– Вообще-то вопрос в том, что ты делаешь здесь и почему ты не там, – «здесь» и «там» маг наглядно продемонстрировал рукой. Он был уверен, что и на этот раз ответа не последует, поэтому перескочил на следующую тему:
– Слушай, этот Глава Совета Десятка Ближних, граф Альвос…
– Всё выяснили утром.
– Нет! Ал, послушай хоть раз в жизни, что я тебе скажу. Он угрожал мне после твоего ухода, сказал, что если я сейчас же не уберусь из замка, он позаботится об этом сам. А теперь он пытается убедить Аглаю и Рэра в виновности тёмных магов, как и тебя утром. И доказать им, что необходимо начать их отлов.
Спустя такое долго молчание, что Иринк с Розалией начали вопросительно переглядываться, пытаясь понять, не заснул ли Алиус с открытыми глазами, он ответил:
– Согласен с ним.
– Что? – Алиус предостерегающе поднял ладонь, призывая друга помолчать. Иринк покорно не стал продолжать, но смотрел, не мигая, так, что пространство вокруг принца уже должно было загореться. Хотя бы начать ощутимо накаляться и подрагивать.
– Весь день думал об этом. Люди начинают массово пропадать. Затем они и некоторые здания начинают обращаться в пепел. Горят каменные постройки. Учащаются случаи уличных разбоев, беспорядков, мародёрства. Полгода. Виновник не найден. Также никто из пропавших. Тёмные маги – единственные подозреваемые. В их защиту лишь их же честное слово. Магические тонкости. В них разбираются только сами тёмные чародеи. Самое весомое – уверения Аглия, что никакого ощущения присутствия магии нет. Думаю, кто-то из тёмных магов управляет шайкой разбойников как вспомогательной силой. Они взяли себе имя Чёрных Рыцарей, чтобы дополнительно запугать народ. Ту часть, что ещё верит в старую сказку.
– Алиус… – охнула Розалия. Она зачем-то поднялась с места, но, перехватив его взгляд, смущённо опустилась обратно.
– Скажи, Иринк, может тёмный маг стать невидимым?
Иринк зло молчал, зная, что у Алиуса есть ответ на этот вопрос, ведь он сам при принце не раз проворачивал этот трюк.
– Мгновенно переместиться в другое место? – продолжал спрашивать Ал. Лицо Иринка всё больше мрачнело.
– Загипнотизировать? Поджечь камень? Разрушить здание одним словом? Стереть память?
Алиус не сводил с мага глаз.
– Теоретически, – процедил Иринк.
– Могут ли это сделать светлые маги?
– Не всё.
– Другие народы, существа?
– Это допрос?
– Делаем выводы. Тёмный маг единственный может незаметно для остальных быстро совершить всё то, в чём обвиняется сейчас.
– Ты нормальный вообще? – взорвался Иринк. – Если даже и окажется, что за всем этим стоял кто-то из тёмных магов, нельзя же устраивать охоту на всех! Ты понимаешь, что хочешь фактически нападать на невинных?
– Не нападать. Никто не причинит им вреда. Подержим в замке, зададим некоторые вопросы. Народ успокоится. Дошло до того, что некоторые боятся тёмных магов. Чародеи встрепенутся. Решат: дальше может быть хуже. Среди них найдётся трус. Он выдаст информацию ради своего спасения.
– Чего? Вытряхивать из подданных информацию с помощью страха? В твою гениальную голову не приходило, что это как минимум низко и подло? Мастер Остарус, Глава ордена тёмных магов, не простит тебе такую дерзость. Это, во-первых, может нарушить мирное сосуществование магических орденов с Ринкией. Во-вторых, если ты окажешься неправ, а ты, прости, неправ, тебе потом, когда настоящий преступник будет найден, придётся долго объясняться с магами, их родственниками и успокоившейся толпой. А если никто из магов ничего не знает? И как ты планируешь их тут удержать? Силой, словно пленников? Ужасный план. Это даже не план! Ты о чём думаешь вообще?
– Это лучше чем бездействие. Им сыт по горло. Цель будет оправдывать средства. Не одобрят одни, одобрят другие. Я пытаюсь защитить нас, королевство. Аргументы в защиту магов действительно слабы, утром обсуждали. Может, я упускаю преступников, доверяясь тебе и магистру.
Чтобы выразить свой гнев Иринк нашёл слова только на древнем языке. Его заклинание ударной волной пришлось по окнам. Стёкла с оглушительным звоном лопнули, рассыпавшись тысячью осколков. Алиус, быстро среагировав, юркнул под подоконник, на котором только что сидел. Розалия невольно вскрикнула и прикрыла голову руками, хотя она и оставалась вне зоны поражения. Ещё с полминуты после этого Иринк стоял на месте, наблюдая за реакцией принца, и глубоко дышал, стараясь немного успокоиться и остановить краткое головокружение, вызванное резкой потерей большого количества магической энергии. Чародей вложил в бесполезное заклинание куда больше, чем хотел. Затем он резко развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Розалия, немного придя в себя, вскочила с места и перехватила мага у порога, практически обняв его.
– Иринк! Постой. Пожалуйста, не уходи. Давайте всё спокойно обсудим и обдумаем: Иринк вот собирался отказаться от магии, – последней фразой она обращалась уже не только к магу, но и к принцу, вертя головой от одного к другому.
– Заметно. Пусть уходит, – ответил на это Алиус, поднявшись. На щеке у него была кровь – осколки всё-таки задели.
Иринк знал, что зря устроил в комнате Алиуса погром, но ничего не мог с собой поделать. Эмоции ещё контролировали Иринка сильнее, чем он их. Спасло, что рядом не было стражи. Часть была на празднике, а другую Алиус, любивший и привыкший быть в одиночестве, видимо, отослал от себя подальше.
Иринку уже было стыдно за своё поведение, но его всё ещё трясло от гнева. Он не мог простить Алиусу, что тот не только допускает, но и одобряет охоту на магов, невиновных, как до сих пор был уверен Иринк несмотря на мысли о собственном отречении, существ.
Пустые замковые коридоры показались особенно холодными и тусклыми. Яркая шумиха праздника осталась далеко позади. За окнами, выходящими на восток, уже едва ли можно было разглядеть хоть что-нибудь в густой чернильной темноте. Иринк поёжился. Обычно он чувствовал себя в замке как дома, но сейчас бесконечные однообразные камни, утопающие в повседневном вечернем полумраке, в его видении больше походили на темницу.
На конце винтовой лестнице, вёдшей на четвёртый этаж, молодого мага застал мысленный зов наставника. Аглий велел ему немедленно возвращаться в библиотеку. Иринк понимал, что попусту дёргать магистр не стал бы, так что решил не тратить времени и переместился к двери библиотеки. Переместиться в само книгохранилище он не мог. Аглий защитил их обитель от воздействия магии извне, как только заступил на должность придворного мага Ринкии. Стоило только попытаться вообразить перед своим внутренним взором библиотеку, как представленная картинка теряла чёткость, расплывалась и поддёргивалась зеленоватой дымкой. А чтобы сотворить заклинание обязательно нужно чётко представлять объект, процесс и результат колдовства, иначе оно попросту не сработает.
Иринк открыл дверь, та привычно противно скрипнула. Он так и застыл у входа, удивлённо озираясь по сторонам. Библиотека, в которой больше сотни тысяч книг всегда стояли на своих местах, отсортированные не только по тематике, но и в алфавитном порядке, и в которой полки протирались так часто и тщательно, что пыль, смирившись, начала сама облетать шкафы стороной, была перевёрнута с ног на голову. Часть бесценных томов беспорядочно валялась на полу. Несколько громоздких стеллажей перевернуло, часть полок выпала, некоторые из них разломало приблизительно пополам. На боку одного из шкафов Иринк заметил чёрную подпалину, показавшуюся ему похожей на след от тёмного заклинания. У самого порога растеклась густая лужа тёмно-синих чернил, в которую маг едва не ступил. Вокруг неё валялись осколки разных размеров – остатки чернильницы.
Из глубины библиотеки показался магистр Аглий на вид немолодой, хотя многие уверяли, что он выглядит гораздо старше своих лет, узколицый янтароглазый маг с орлиным носом. Его волосы, обычно заплетённые в аккуратную косу, заканчивающуюся чёрной лентой в районе узких плеч, седые или просто белые, были растрёпаны, а лоб рассекла глубокая задумчивая морщинка. Иринк удивлённо вскинул бровь.