Игры со смертью

Первое, что он обнаружил: Мэриан Боннер действительно везло, причем везло постоянно. Она все время набирала то восемь, то девять очков. У него даже закралась мысль, что карты меченые, но он отогнал ее: новые колоды распечатывали при нем. Он решил все равно переиграть Мэриан; в конце концов, баккара была самым обычным развлечением в полку, и Луис, как правило, бывал в выигрыше.

В какой-то момент ему начало везти, и он стал повышать ставки. Это кончилось тем, что он проиграл более пятисот евро и очень разозлился. Он даже удивился тому, каким азартным себя проявил. Это было ему совсем несвойственно. «Это потому, что я искал какую-то отдушину после моих переживаний», – сказал он себе.

Мэриан в этот вечер выиграла без малого полторы тысячи. Она была очень счастлива; даже заказала три бутылки шампанского, чтобы угостить партнеров. Остаток вечера он провел у бассейна. Вечера были уже прохладные, но он устроился поближе к нагревателю, установленному на столбике. Он поймал себя на том, что за прошедшие сутки ни разу не вспомнил ни о Селене, ни о девочке. Это его и удивило, и даже немного расстроило. Получалось, что он действительно мысленно воздвиг какой-то барьер между прошлой жизнью и сегодняшним днем. Он уже собирался уходить, когда на соседний диванчик села Мэриан.

– Можно я присоединюсь к вам? – спросила она.

Луис кивнул:

– Сделайте милость.

– Я хочу извиниться за то, что так беспардонно выигрывала весь вечер, – сказала она, закуривая сигарету. – Муж не подходит к телефону. Видно, у него что-то серьезное с его новой секретаршей. Мне никогда так не везло в карты, как сегодня.

– Возможно, – согласился он. – Непонятно только, почему не везло мне. Я развожусь с женой, мы расстались.

Она махнула рукой:

– Это пройдет. Мы с Дональдом тоже расстались пять лет назад. Потом он понял, что свалял дурака, и вернулся. Боюсь, на этот раз уже не вернется. Я видела его новую секретаршу. Длинная такая, с острым носиком и, по-моему, из Восточной Европы. С такими у мужчин средних лет и начинается «вторая молодость» – та самая, что часто кончается инфарктом. Вы давно его знаете?

– Двадцать с лишним лет. Мы служили в одном полку. Правда, с тех пор виделись раз шесть или семь, не больше… Он был сержантом. Мы иногда вместе ходили в город. Довольно большой, но очень скучный. Кроме паба пойти было некуда. Девушек мало, и потом, они почему-то боялись нас. Тоска! Но иногда приходилось развлекаться. Вы знаете, как развлекаются парашютисты, когда их посылают в далекие страны? Страшно вспоминать. И представляете, я сам попросился в парашютные войска! Но сейчас не жалею. Веселые были времена.

– Мой муж говорил то же самое. И отец, кстати, тоже. Он служил в Алжире. Когда Алжир еще был французским.

– Так вы француженка…

– Нет, ничего подобного. Ирландка. Отец служил в Иностранном легионе, когда был еще совсем мальчишкой. Он, знаете, был боевым парнем с самого детства. Прошел хорошую школу на задних дворах в Дангарване. Говорит, что день редко проходил без драки. Он умел за себя постоять. А вот как он попал в Иностранный легион, отец никогда не рассказывал.

– Я могу себе представить как, – сказал Луис.

– И как же?

Луис вздохнул.

– Этого, мэм, я вам не скажу. Вас это расстроит.

Луис провел прескверную ночь. Ему снилась Кристи, которая плакала, сидя на диване в прихожей. Вокруг были раскиданы ее платьица и носочки. Пол был мокрый от ее слез. А когда он попытался подойти к ней, пол стал скользкий, как лед, и он все время падал и откатывался назад.

Он встал хмурый, злой и почему-то страшно голодный. На завтрак он пришел чуть ли не раньше всех и начал трапезу со стакана красного вина, два кувшина которого стояли в углу столовой постоянно. Ел он много и долго, и к тому же очень беспорядочно: сначала жареные колбаски, потом грибы, а после них ледяной салат. Выпил четыре чашки кофе и съел два пирожных, к которым никогда даже не притрагивался.

Потом пришла завтракать Мэриан; он пригласил ее за свой столик и сказал:

– Я собираюсь идти гулять в Коста Романа. А вы не хотите составить мне компанию?

Она удивилась.

– Не думала, что вы мне это предложите… А что это за штука?

– Заповедник. Какие-то римские развалины, старый форт, античный парк. В общем, местная достопримечательность. Ну как? Идете?

– Люблю достопримечательности. Сделаю фотографии для семейного альбома. Сколько туда ехать?

– Туда идти полчаса, может быть, минут сорок. Но не больше часа.

– Я буду готова через полчаса. Ладно?

– Через полчаса около бассейна.

Луис всегда собирался в такие походы тщательно. Он уложил в маленький рюкзак фляжку с виски и бутылку питьевой воды, карту парка, фонарик, плитку шоколада, складной нож, мобильный телефон и даже миниатюрный радиоприемник. Не забыл влажные салфетки, пузырек с йодом, пластырь и бинт. В походах случаются самые непредвиденные происшествия. Он, бывший парашютист, это знал хорошо.

До заповедника шли по берегу моря, разглядывая гостиницы и пляжи. Мэриан, по ее словам, была архитектором по образованию, и она живо комментировала архитектуру зданий, мимо которых они проходили. По ее мнению, все они были типовыми, с очень небольшими изменениями в проектах и, следовательно, никакими особыми качествами не отличались.

В заповеднике они не встретили ни одного человека. Песчаные дорожки петляли, указателей на них не было, и поэтому путь к форту и шахте занял целый час. Форт оказался закрыт, а шахта – огорожена бечевкой. У самой шахты на большом камне остались следы пикника: коробки от бургеров и пустые винные бутылки. Могли бы сбросить мусор в шахту, подумал Луис, хотя в другом случае это ему самому не пришло бы в голову. Он улегся на живот и осторожно подполз к шахте. Внизу было темно, из шахты веяло сыростью и прохладой.

Осмотрев форт снаружи, они уселись на плиты, его окружавшие, Луис протянул женщине фляжку с виски и кусок шоколада. Она сделала глоток и с удовольствием съела шоколад.

– Вы прекрасный организатор экспедиции, – сказала она. – А я не взяла даже пакетик чипсов.

– Я – старый солдат, – сказал он, усмехнувшись. – Однажды у нашего полка проводились совместные учения с американским батальоном в Германии. Недалеко, кстати, от какого-то городка. Наши ребята были все налегке, а американцы взяли с собой большие рюкзаки, в которые продуктов было уложено дня на три, если не больше. Это притом что учения продолжались всего сутки!.. Если отдаляешься от дома на два или три часа, надо быть ко всему готовым. Я в этом убеждался много раз.

Луис устроился на каменной плите, подложив рюкзак под голову.

– Отдохну минут двадцать, – сказал он.

– Отдохните, друг мой. А я поброжу вокруг.

– Не отходите далеко, – буркнул Луис. – На всякий случай.

– Не беспокойтесь. Я буду в пределах видимости.

Луис закрыл глаза. Он умел расслабляться, отдыхать и набираться сил в любых условиях.

Он услышал, что кто-то позвонил Мэриан на ее мобильный телефон. Она начала говорить и отходила все дальше от него, чтобы он не мог ее слышать. И говорила она, как ему показалось, на повышенных тонах.

Минут через пятнадцать он поднялся. Вставая, до крови оцарапал правую руку чуть пониже локтя о выступы на плите. Чертыхнувшись, он вынул из рюкзака склянку с йодом и бинт и, забинтовав царапины, стал искать глазами Мэриан. Ее нигде не было видно. Он стал звать ее. Ответа не последовало. Он просидел у форта еще пятьдесят минут, гадая, куда она могла деться. Потом допил виски и пошел в гостиницу. Шел он не спеша, надеясь, что Мэриан его догонит, и постоянно оглядывался… Нет, она не появилась.

Придя в гостиницу, он осведомился, взяла ли свой ключ Мэриан Боннер. Нет, ключ она не брала. Он начал беспокоиться.

Часа через полтора он справился о ней снова, и ответ опять был отрицательным. Теперь он забеспокоился по-настоящему.

Он попросил дежурного менеджера познакомить его с представителем службы безопасности отеля.

Через десять минут в номер постучали. Вошел высокий, смуглый молодой человек с курчавыми волосами.

– Вы хотели меня видеть? – спросил он по-английски с сильным французским акцентом.

– Да, приятель, хотел. Видите ли, мы отправились на прогулку со знакомой, а она пропала. И в гостиницу не вернулась. Ее зовут Мэриан Боннер.

– Как хорошо вы ее знали?

– Она жена моего приятеля. Мы вместе прилетели на Майорку.

– Она ваша любовница?

– Нет, конечно.

– А почему вы летели вместе?

– Ее муж, видимо, решил, что ей лучше быть здесь под моим присмотром.

– А куда вы вместе отправились сегодня?

– В Коста Романа.

– А что это?

– Местный заповедник, – с некоторой досадой пояснил Луис.

– Там она и пропала?

– Она пошла прогуляться и не вернулась.

– Мне придется сообщить об этом полиции.

– Думаю, что это стоит сделать, – согласился Луис.

– Не покидайте, пожалуйста, ваш номер. Дело может быть серьезное.

– Хочу надеяться, что нет, – буркнул Луис. Ему не хотелось думать ни о чем плохом.

Через два часа его попросили прийти в офис дежурного менеджера. Его встретили там два офицера в черных мундирах. Оба были, судя по всему, очень недовольны тем, что их вызвали в гостиницу заниматься «курортными делами», и Луиса восприняли сразу крайне враждебно. Они не представились и не предъявили никаких документов. Пригласив его сесть, офицер средних лет, говоривший по-английски почти без акцента, начал с того, что попросил Луиса рассказать как можно подробнее о себе. Все, что Луис рассказывал, записывалось на диктофон. Когда Луис закончил, офицер спросил:

– Могла ли ваша спутница упасть в шахту?

– Туда может упасть каждый, но вокруг нее – веревочное ограждение. И потом, она была в здравом уме и в отличной физической форме.

– Вы выпили что-нибудь вместе?

– Мы выпили по глотку виски.

– Вы пытались ее споить? – спросил офицер, глядя на Луиса испытующе.

– Вовсе нет! – воскликнул Луис. – Во-первых, она не в моем вкусе, а во-вторых, она жена моего приятеля. К чему мне ее спаивать?

– Пусть так. Но вы пригласили ее с собой на пикник.

Луис начал злиться:

– Никакого пикника не было. Мы ничего там не ели. Съели по куску шоколада – и все!

Офицер улыбнулся, прищурив глаза:

– Мы нашли там остатки еды, стаканы из-под вина, бутылки. Вспомните, что вы принесли с собой, мистер Перри.

– Вы слышали, что я вам сказал? Мы с собой ничего не приносили. Остатки еды там были, но не наши! Кто-то побывал там до нас.

– А что у вас с рукой?

– Поцарапал о шероховатую плиту.

– У вас был с собой бинт?

– Я не хожу на экскурсии без средств первой помощи.

– Вы весьма предусмотрительный человек, мистер Перри.

– Это верно.

– Последний вопрос, мистер Перри, – сказал офицер. – У вас есть финансовые проблемы?

– Этих проблем у меня нет. У меня есть средства на жизнь.

– Но только вчера вы проиграли в карты большую сумму денег. Причем проиграли миссис Боннер, так?

– Да, но для меня это не такая уж страшная потеря.

– Я не говорю о потере, мистер Перри, – ехидно улыбнулся офицер. – А не могли ли вы с досады столкнуть ее в шахту?

– Вы с ума сошли, – ответил Луис, откидываясь в кресле.

– Так это или нет, – холодно возразил офицер, – еще нужно подтвердить. Как и то, что миссис Боннер не погибла по вашей вине. Вы должны сдать мне ваш паспорт и другие документы, банковские карточки и билет на самолет. Не покидайте отель, пока мы не разберемся.

Оба встали и вышли из комнаты не прощаясь.

«Кажется, у меня началась полоса неудач и неприятностей», – сказал себе Луис, когда, встав рано утром, обнаружил, что у одной из его тапочек отклеилась подошва. Идя в столовую, он обнаружил, что в холле на диване сидит полицейский.

Он уже заканчивал завтракать, когда к нему подошел мужчина лет шестидесяти в светлом костюме и со стаканом апельсинового сока в руке. Он явно был чем-то расстроен.

– Вы не возражаете, если я сяду? – спросил он.

Луис кивнул.

Мужчина сел.

– Я директор отеля, – сказал он. – Меня, между прочим, тоже зовут Луис. Луис де ла Пенья.

– Приятно познакомиться.

– Мне тоже, – сказал директор. – У вас испанское имя. В вашей семье есть люди с испанскими корнями?

– Не знаю. Но думаю, что нет. Мой отец был большим любителем джаза, сам играл в молодости на трубе. Меня он назвал в честь Луиса Армстронга. У него было множество пластинок.

– Я тоже люблю джаз, – повеселел директор. – А вы?

– Собираю джазовых гитаристов. У меня около сотни дисков с их записями.

– Отлично! Я тоже когда-то играл. Так, по-любительски… Ну ладно. Мне уже рассказали про вас. Сожалею.

– А я еще больше.

– Как вы думаете, что случилось с вашей спутницей?

– Могу только гадать, – ответил Луис, отодвигая тарелку. – Честно говоря, я сначала подумал, что у нее схватило живот и она побежала в кусты подальше, но тогда она должна была рано или поздно вернуться в отель. А теперь я уже не знаю, что и думать… Есть, впрочем, одна мысль. Видите ли, Мэриан, насколько я могу судить, женщина довольно ревнивая. Ей могли позвонить и сказать что-нибудь про ее мужа, и она помчалась домой, чтобы застать его с девчонкой. Я слышал, что она с кем-то говорила по телефону. И была, по-моему, возбуждена.

– Хотите – верьте, хотите – нет, но у меня тоже была мысль на этот счет, – улыбнулся директор. – Ее билета, паспорта и денег – всего этого в номере нет. Но полиция считает, что она могла носить их в сумке. Известно, что многие постояльцы отелей боятся оставлять ценные вещи в номере, носят их с собой.

Луис согласно кивнул.

– Сейчас полиция выясняет, не села ли она на самолет в Пальма-де-Майорку, – продолжал директор. – Если нет, то с ней что-то случилось здесь, в Кала-Мильо. Будем надеяться на лучшее. А пока отдыхайте. Не тратьте время на тяжелые думы. Я надеюсь, что эта история вскоре закончится.

– Дай-то бог…

Отдых был испорчен. Луиса все время одолевали грустные мысли. Вдруг Мэриан, узнав об измене мужа, сама бросилась в шахту?

Полиция о себе не напоминала три дня. Потом его попросили быть в номере с трех до пяти часов: к нему придут из полиции.

В дверь постучали ровно в три.

– Войдите! – крикнул Луис, натягивая тенниску.

Вошел симпатичный испанец, с бритой головой и черными усиками. Он протянул Луису руку, сказал, что его зовут Мигель, и, усевшись за стол, начал раскладывать какие-то папки.

Раскрыв одну, он сказал:

– Мистер Перри, ситуация несколько усложняется. Миссис Боннер не покидала Майорку: билета на ее имя не существует. Получается, что она пропала здесь, и мы вынуждены были начать официальное расследование. Оно поручено мне; я детектив-инспектор Мигель Херреро. У вас нет возражений?

– Нет, – ответил, поморщившись, Луис. – Какие тут могут быть возражения? Я хочу поскорее вернуть свои деньги и документы. Чем скорее вы это распутаете, тем будет лучше.

– Согласен, но не все так просто. Во-первых, вам придется пробыть тут по меньшей мере еще три недели.

Луис вскочил.

– Почему это?

– Причин тут целых три. Первая: начальство приказало обследовать шахту – полагают, что тело миссис Боннер там. Для спуска в шахту требуется арендовать специальное оборудование, которое имеется только на немногих предприятиях, которые ведут разработки полезных ископаемых. Его аренда стоит дорого, и нам необходимо получить для этого разрешение самого министра внутренних дел; и потом, это оборудование еще надо где-то найти. Во-вторых, мы должны координировать наши усилия с британской полицией: им предстоит выяснить кое-какие обстоятельства. Например, нет ли у вашего друга связи с другой женщиной, и, если есть, насколько эта связь серьезна. В-третьих, – и это главное, – мне нужно доказать, что вы не помогли вашему другу избавиться от жены.

– Что?!

– Видите ли, если тело миссис Боннер будет найдено в шахте, то вам, вполне возможно, будет предъявлено обвинение, что вы сбросили ее туда либо по его просьбе, желая ему услужить, либо потому, что он вам за это заплатил. А царапины у вас на руке потому, что она отбивалась, когда вы пытались сбросить ее в шахту. Она могла царапать вас ногтями, отбиваться сумкой.

– Вы это говорите серьезно?

– Увы, очень серьезно… Как часто у вас на экскурсиях была необходимость использовать йод и бинт?

– Несколько раз они были очень кстати. Однажды порезал ногу об острый камень. В другой раз споткнулся на пляже, упал и содрал кожу на ладони.

Детектив подумал.

– Конечно, все это бывает. Но если свести воедино все факты, они могут только подкрепить обвинение… Если, конечно, вам не удастся доказать обратное. Но это будет сделать непросто. Согласитесь, что все обстоятельства происшедшего говорят не в вашу пользу.

– Да, это правда. Я был полным идиотом, когда пригласил ее пойти со мной в Коста Романа. Она была мне вовсе не нужна; просто мне было скучно. Надеюсь, что она все же не бросилась в шахту; в таком случае этим страшным поступком она погубила не только себя, но, вполне возможно, и меня.

– Я тоже на это искренне надеюсь, – кивнул детектив. – Но пока все выглядит не очень хорошо.

– Да, вы правы, выглядит ужасно. Но согласитесь: жива она или нет, она редкая дура. Если жива, то куда она девалась? Почему не возвращается в гостиницу? А если бросилась в шахту, то плохая христианка. Она ведь ирландка, католичка.

Детектив встал.

– Мой департамент заинтересован в том, чтобы ваше дело было закончено как можно быстрее. Но согласитесь: если уж ждать окончания полицейского расследования, то лучше делать это не где-нибудь, а в дорогой гостинице в Кала-Мильо.

Прошло восемь дней. Луис каждый день купался в бассейне, ел мало и совершал длинные прогулки по берегу. Он взвесился в спортивном зале; выяснилось, что он похудел на целых два килограмма. Ему это понравилось. Если бы еще не было этого дурацкого расследования! Его огорчало и то, что его запас виски подошел к концу, а деньги у него забрала полиция. Он, правда, выпивал по стаканчику вина в обед, но он не был любителем вин, тем более их высоким ценителем.

На ужине к нему снова подсел директор де ла Пенья. Когда они обменялись приветствиями, директор сказал:

– Мистер Перри, сегодня истекает срок вашего пребывания в отеле. Полиция отказалась финансировать продление вашего отдыха у нас и не желает предоставить нам те деньги, которые забрала у вас. Ситуация складывается для вас крайне неудачно. Я говорил с начальником местной полиции, и он объявил мне, что вас должны все это время содержать мы. И добавил, что не представляет, как долго расследование продлится. К сожалению, у меня нет прав на продление вашего отпуска в нашем отеле.

– Что мне делать? Спать у вас в холле?

– Я долго думал, как выйти из положения. Скажите, а вы могли бы поработать у нас в течение этого периода расследования?

– Убирать номера?

– Нет, нет! Кто вы по профессии?

– Инженер-электрик.

– Замечательно! – просиял де ла Пенья. – Я оформлю вас на полставки. Вы будете дежурить каждый день на нашем энергоблоке четыре часа, с шести часов до десяти вечера, и получать за это тридцать два евро в день. Но это не все. Если вы хотите получать больше, я могу вам предложить еще и другую работу. К нам завтра заезжает необычная супружеская пара. Жена инвалид, она в кресле-каталке. А муж намерен проводить у моря много времени. Ему нужен кто-то, кто будет в течение этих трех часов заниматься его женой, возить ее по гостинице или куда-то неподалеку, пока мужа нет. Они платят тридцать шесть евро за эти три часа. Таким образом, вы будете зарабатывать шестьдесят восемь евро в день. Что, на мой взгляд, совсем неплохо.

– Но я ведь буду отдавать все эти деньги вам за проживание? Да и этого, наверное, не хватит.

– Нет, вы будете отдавать только тридцать пять евро: мы сделаем для вас специальный тариф, как для сотрудника отеля и одновременно как для сотрудника социальной службы. Ну как? Идет?

Луис подумал.

– Соблазнительно, – сказал он. – А какая есть этому альтернатива?

– Плохая.

– Что это значит?

Директор усмехнулся:

– Плохая! До окончания расследования вам придется попросить кого-то прислать вам большую сумму на оплату гостиницы и питания на довольно большой срок. И без скидок!

– Признайтесь, сеньор, что у вас просто нет социального работника для этой женщины-инвалида и вы нашли способ сделать такого работника из меня!

– Честно признаюсь: это так. Но согласитесь, что я еще устраиваю вам такую синекуру, как должность дежурного электрика. Эти четыре часа вы будете проводить на диванчике в энергоблоке с журналом в руках и с цветным телевизором на столе. А в десять часов вас будут ждать на поздний ужин в столовой как сотрудника, который столь важен для отеля.

– А на полную ставку к вам нельзя устроиться? – хитро улыбнулся Луис.

– Сначала докажите, что вы ни в чем не виноваты в этой истории с шахтой, – пожал плечами директор. – И еще сделайте так, чтобы женщина – а она, кстати, англичанка! – была вами довольна. А там посмотрим…

Луис хорошо был знаком с функциями социального работника, который ухаживает за инвалидом. Когда он покинул армию, он устроился на такую работу к офицеру, который был полупарализован в результате ранения. Подполковник Миллз был славным человеком, хорошим командиром и большим любителем выпивки. Луис часто возил его на коляске в местный паб, где Милз и Луис порой по несколько часов проводили за возлияниями, что инвалиду был противопоказано, а Луису – противно. Но за четыре месяца, проведенных с инвалидом, Луис уяснил одно: инвалиды требуют величайшей деликатности в общении с ними. Так что он знал, что его новая работа будет совсем не простой.

Его пригласили в номер люкс на третьем этаже в одиннадцать часов утра. Номер состоял из трех комнат и стоил восемьсот тридцать евро в день. Еду доставляли в номер; фрукты и шоколад, а также напитки в мини-баре были бесплатны. Луису сказали, что такой номер в «Плайя-дел-Сол» только один, для именитых гостей.

В номере уже были, кроме супружеской пары, директор де ла Пенья и дежурный менеджер. Женщина, сидевшая в инвалидном кресле, выглядела довольно молодо: ей было, как решил Луис, меньше тридцати лет. Лицо у нее было красивым: большие серые глаза, пухлые губы, пышные волосы. За креслом стоял ее муж: кареглазый шатен с большими залысинами на лбу. Он был одет в дорогой светлый костюм с галстуком-бабочкой. На Луиса он смотрел с подозрением; чувствовалось, что социальный работник для него – прислуга низшего сорта.

Увидев Луиса, директор встал и пошел ему навстречу. Приятельски обняв его за плечо, он громко, как ведущий концерта на сцене, провозгласил:

– Мистер Луис Перри!

Луису даже стало неловко: уж слишком картинно его представили. Но он овладел собой, улыбнулся и отошел в сторону.

– Луис будет вам помогать до вашего отъезда из Кала-Мильо, – сказал директор. – Он крепкий парень, бывший парашютист.

– Меня зовут Виктория Фицалан, – сказала женщина в инвалидном кресле. Голос у нее был красивый, немного певучий.

– Я Марк, – сказал мужчина с ироничной улыбкой.

– Приятно познакомиться, – проговорил Луис. – К вашим услугам.

Фицалан! Аристократическая фамилия. Возможно, семья Фицаланов – потомки Стюартов или королей из Ганноверской династии.

– Когда вы можете приступить к исполнению своих обязанностей, мистер Перри? – спросила Виктория Фицалан.

– Через пятнадцать минут, – ответил Луис.

– А что можно успеть за это время? – поинтересовался Марк.

– Выпить чашку хорошего кофе. Для нормального функционирования мне нужно три или четыре чашки кофе в день.

Это было правдой, кофе Луис очень любил.

– Ну это не такой уж большой грех, – хохотнул де ла Пенья. – Мне нужно в два раза больше. С чего хотите начать? – обратился он к Виктории.

– Я бы хотела побывать на торговой улице, – сказала Виктория. – Говорят, тут есть хорошие кремы на основе оливкового масла.

– Именно так, – подтвердил дежурный менеджер. – В пяти минутах ходьбы… Совсем недалеко есть улица Христофора Колумба, она тянется чуть ли не через весь город. Там целый десяток парфюмерных магазинов.

– Вы можете меня туда свозить, мистер Перри? – спросила женщина.

– Разумеется, – ответил Луис, немного удивившись, что она не просит об этом мужа. – Ради такого случая даже откажусь от кофе.

– Ну такой жертвы я принять от вас не могу! – засмеялась она. – Жду вас через пятнадцать минут.

Спустя двадцать минут они были уже на торговой улице. Виктория немало поразилась тому, как умело Луис обращался с коляской.

– Чувствую, что у вас был уже опыт общения с такими, как я, – заметила она.

– Это верно. Но очень много лет назад. Когда я какое-то время возил в коляске раненого офицера. Правда, недолго. Но, знаете, если приобретаешь какой-то опыт, то он полностью никогда не улетучивается.