Часть 1. Три дня
Глава 1. Та самая
Идеальные отношения – какие они? Многие задаются этим сакральным вопросом. Достаточно ли того, что у вас с вашей второй половиной удивительнейшим образом совпадают вкусы на музыку и кино? Или, что уже редкость, вы научились понимать друг друга практически без слов? А вдруг, банально, это когда у вас обоих все мысли только о том, как бы побыстрее уединиться и раздеть друг друга? Я вот думал, что идеальные отношения – это все вместе взятое и еще множество других условностей и совпадений. Но, по истечению определенного времени, проведенного с Ней, я осознал, а точнее, Она мне объяснила, что главное в другом.
Все просто: один в паре – это ключ, а другой – замок. Бороздки и зубчики одного идеально созданы для того, чтобы механизм другого отозвался щелчком открытия. Если это произошло – то все, вы совпали! Ваши тараканы вдруг заговорили на одном крайне редком, возможно, даже неземном языке, причем телепатически. Вы даете друг другу именно то, в чем нуждаетесь здесь и сейчас, практически неосознанно исполняете желания друг друга. Красиво, да? И уверяю, такая синергия встречается в природе крайне редко. Обычно люди удовлетворяются гораздо более приземленными отношениями, зачастую даже не осознавая их таковыми, считают себя счастливыми. А в итоге, ключ хоть и смог залезть в замочную скважину, но так до конца жизни и не сделал свой поворот…
Я ее не искал. Более того, до встречи с ней я даже не имел каких-то особых предпочтений, у меня не было идеала внешности девушки. Конечно, вкусовщину никто не отменял. Некоторые парни говорят, что им, условно, нравятся только блондинки с голубыми глазами. Я же всегда оценивал общий, собирательный образ – либо он в целом прекрасен и глаз не оторвать, либо не мое. Да, у меня были и есть пунктики, которые меня либо совсем не прельщают, либо, наоборот, импонируют. Например, мне никогда не нравились в девушке слишком большая грудь или рот, короткая стрижка, татуировки, которые, на самом деле, вульгарщина, надеюсь, до людей когда-нибудь это дойдет. А косметические вмешательства типа обколотых губ или чего еще хуже – так от этого меня даже подташнивает.
Я за естественность и умеренность в образе. Быть такой, какая ты есть, умело подчеркивая легким макияжем свои достоинства – обожаю, когда девушка умеет так делать и может себе это позволить. В сочетании с хорошо подобранной одеждой и украшениями это безумно красиво. Причем позволить – это не про деньги, это про вкус. Настоящая девушка, женщина прекрасна именно в своей естественности и натуральности, умеренно подчеркнутых косметическими средствами. Впрочем, это мое скромное мнение, на истину в первой инстанции в данном вопросе я хоть и претендую, но не настаиваю до синих губ и пены у рта.
Когда я ее увидел, сердце не екнуло и трубы не сыграли мажорный марш. Но я встал, как вкопанный, и почему-то огляделся… Замечали, что у нас такая стремительная жизнь, что мы почти разучились видеть красоту. Смотрим в экраны компьютера, телефона, телевизора, сквозь лобовое стекло на дорогу, на полки магазинов, иногда себе под ноги. Это девяносто девять процентов того, что мы наблюдаем ежедневно. Визуальная рутина, а иногда – помойка.
Случайно оторвав взгляд от смартфона и увидев ее, я начал осматриваться, как бы проверяя, где я, реален ли я, реально ли все вокруг. Я в нее сначала не поверил…
Она сидела с краю на одной из многочисленных изящных и современных, с блоками зарядных устройств, лавочек, расставленных по центральной аллее второго этажа внушительного торгового комплекса, в который я приехал за стульями. Давно мечтал о барной стойке в гостиной, да и место позволяло. Применив авторский подход к вопросу, саму стойку и боковые встроенные полки для посуды и декора я решил изготовить сам из массива дерева. Вышло, кстати, достойно, своей работой я был обоснованно горд. Но вот пару барных стульев, безусловно, нужно было подобрать в магазине. Где самый большой выбор? И вот я здесь.
Нужно отметить, что новенькие стулья уже были погружены в машину, а вернуться в торговый центр меня заставила слабость к еде. Нет, дело не в бесконтрольном чревоугодии, отнюдь. У меня, к слову, вообще нет лишнего веса, да и систематическими походами по абонементу в спортзал я не брезгую. Я обожал конкретное блюдо – курочку в кисло-сладком соусе, подаваемую одной местной кафешкой. Не знаю, что они в нее добавляли, но она была отменная. Кстати, возможно, усилители вкуса? Плевать, даже если так. Курочка была восхитительной, и я на нее основательно подсел, хоть и старался не часто ее себе позволять. И вот, мысли о предстоящем ужине любимым блюдом за новой барной стойкой в качестве празднования готовности оной начисто развеялись.
Я растерянно огляделся и снова посмотрел на нее. Очень красивая, изящная… Несмотря на то, что она сидела и что-то смотрела в телефоне, было понятно, что еще и стройная. Одета просто, но по погоде, в джинсы, легкий дымчато-зленого цвета свитер, на ножках красовались новенькие кеды, коробка от которых стояла рядом. Видимо, старую обувь, в которой пришла, она положила в нее. Довольно необычно. Как правило, увидев интересную девушку и немного полюбовавшись, я иду дальше по своим делам. В таких случаях всегда включалась как моя стеснительность, так и рациональность – если уж и знакомиться, то с той самой. Но сейчас все, что и не удивительно, пошло не по сценарию, годами лилеянному в моей голове.
Увидев, по сути, «ту самую», я впал в некое подобие анабиоза и, скорее всего, не приблизился бы сам к ней ни на метр. Моя рациональность куда-то запропастилась, видимо ее вытеснила резко выросшая в габаритах пресловутая стеснительность. А исход этой ситуации был практически предсказуем – причина моего заторможенного состояния, немного погодя, просто бы растворилась в толпе. Меня хватило только на то, чтобы опуститься на единственное пустое место на стоящей напротив и немного в отдалении скамейки, напрочь проигнорировав сидящих рядом людей, что для меня как махрового интроверта крайне несвойственно. Немного придя в себя, я достал телефон и начал совершать на его экране какие-то бессмысленные манипуляции лишь для того, чтобы, прикрывшись этими действиями, искоса погладывать на девушку.
На вид ей было лет двадцать, светлая светящаяся шелковая кожа, задумчивый, немного печальный вид. Шикарные немного растрепанные каштановые с рыжим отливом волосы опускались на плечи, доставая почти до локтей рук. Они, видимо умышленно, были убраны так, что с одной стороны спадало лишь несколько прядей, а с другой, наоборот, они копной закрывали длинную шею и часть лица. И эта, якобы небрежная, асимметрия поразительно эффектно добавляла ее образу загадочности. Я старался не пялиться, хотя, уверен, получалось плохо. Внезапно она оторвалась от телефона и огляделась, словно ища кого-то взглядом в вереницах покупателей и зевак. Я, обрадовавшись, что девушка подняла лицо, исподтишка продолжал ею любоваться. Она, очевидно, почувствовала мой взгляд, потому как довльно резко повернула голову в мою сторону, и наши глаза встретились…
Я тут же спрятался в телефон, нелепо притворившись, что мне пришло некое тревожное, но долгожданное сообщение. Думаю, я выглядел жалко. Около минуты я «изучал важное послание» и мысленно пытался себя уверить, что она ничего не заметила. Хотя хотел я обратного. Или не хотел, ведь проявил я себя не лучшим образом… В общем, окончательно потерявшись в мыслях и решив, что прекрасная незнакомка наверняка вернулась к своему телефону или вообще ушла, я украдкой поднял взгляд на то место, где она сидела.
Девушка продолжала на меня смотреть…
Она словно ждала, когда я потеряю бдительность и снова посмею взглянуть на нее, зная, что это неминуемо. Видимо, я был в этот момент не только нелеп, но и крайне предсказуем. Но, к моей чести, в этот раз я взор не отвел. Я разглядел овал ее лица, не тонкие, но и не пухлые, в общем, идеальные неулыбающиеся губы, небольшие веснушки на щеках и аккуратном носике и, конечно, глаза… Задумчивые, влажные, немного лисьи и приглушенно-тускло-зеленые, как море в штормовую погоду на картинах Айвазовского. В котором я почти тут же захлебнулся. Словно поняв, что я тону, она отвела взгляд в сторону, разочарованно, как мне показалось, поджав губы. Я тут же сделал шумный вдох, осознав, что пока продолжался зрительный контакт, просто забыл как дышать.
Девушка вернулась к своему телефону, а я уткнулся в свой гаджет, и еще минут десять мы были погружены их содержимым. Правда, я не различал изображения на экране, а прокручивал в голове произошедшее. И в итоге малодушно решил, что выражение лица прекрасной незнакомки однозначно означало, что я ее недостоин, а значит мне пора взять в кулак остатки мужества и заставить себя уйти. Получилось. Но только я встал и сделал шаг в сторону, как произошло непредвиденное.
«Та самая» тоже поднялась практически одновременно со мной, но не чтобы уйти, а навстречу другой девушке, которую, по всей видимости, ждала и ранее высматривала. По-видимому, поразившись синхронности наших действий, она задержала на мне удивленный взгляд. Ее подруга, заинтересовавшись происходящим, посмотрела в моем направлении, увидела меня, а я встретился взглядом с ней, сначала опешив, а потом расплывшись в идиотской улыбке. Это была моя коллега с работы Сергеева Елена, а для меня просто Ленча.
– О, привет! – прокричала она так, что не расслышать ее и сделать вид, что меня тут нет, было невозможно. В ответ я лишь нелепо поднял правую руку с все еще находящимся в ней телефоном и сделал несколько поступательных движений вправо и влево, которые должны были означать ответное приветствие. На лице Ленчи читалось непонимание этой моей по отношению к ней сдержанности, но, вспомнив о вернувшей невозмутимость рядом стоящей подруге и истолковав мою неловкость как простую стеснительность из-за незнакомого мне человека, тут же принялась исправлять это упущение.
– Представляешь, это Женька, мы работаем вместе! – обратилась она к моей прекрасной незнакомке так, чтобы я тоже слышал. – Жень, ну что ты встал, как столб, или ты за две недели забыл, как я выгляжу?
Дело в том, что я все это время был в отпуске, отсюда и время на изготовление барной стойки. Похоже, мне не отвертеться. Но я ведь этому рад, да? Ох, не знаю… На ватных ногах я направился к девушкам.
Глава 2. Риторический ответ
Ленча была старше меня на семь лет, при этом замужем. У них с Димой была четырехлетняя дочка, и я знал, что они в активном процессе приумножения состава семьи. Молодцы! Я часто подвозил Ленчу с работы и обратно – она жила по пути, мне было не трудно, а в компании, и особенно в ее компании, веселее, да и треть бензина мне доставалась бесплатно. Она с мужем нередко приезжали ко мне в гости, потому как отдых за городом – это отдых от города. Я жил в своем доме, который приобрел на средства, полученные от проданной доставшейся в наследство от бабки квартиры в старом, но крайне дорогостоящем фонде в центре города.
Родителями изначально было решено передать эту недвижимость мне как наиболее остро нуждающемуся в своем месте под солнцем молодому и перспективному. Я же всю жизнь мечтал о доме, поэтому, не с первой попытки согласовав с ними свою идею, на вырученные с квартиры деньги купил приличный участок земли с относительно новым домом в пригороде от частного застройщика, потихоньку по мере сил и финансовых возможностей делал ремонт и обживался. Я один, неприхотливый, настойчивый, с руками из нужного места, так что мне все это было в удовольствие. Кухня, коридор, гостиная и санузел были уже закончены, впереди маячил ремонт второй половины дома, но я не торопился – мне вполне было достаточно имеющегося, и я хотел довести эти четыре помещения до идеальной готовности, какими они и были задуманы. И барная стойка была практически итогом этой работы. Подходя к Ленче и ее знакомой, я думал именно о доме, о том, как я буду делать гардероб и спальню в следующем году. Эти мысли меня в значительной степени успокаивали и умиротворяли, а это мне сейчас было очень даже нужно.
– Что ты здесь делаешь? – улыбаясь спросила Ленча, и, высмотрев у меня пакет из кафешки в руке, воскликнула:
– Неужели из-за курочки приперся?
– Нет, что ты… – поборов смущение, промямлил я. – Нужно было купить барные стулья.
– Закончил?! – прокричала вопрос звонкая Ленча, не только знавшая о моей идее с баром, но и изначально поддержавшая ее реализацию. – Когда обновим?
– Нууу, может через недельку, надо еще разное доделать… – мне хотелось остаток отпуска провести также спокойно, как и первые две недели, поэтому я начал придумывать отговорки.
– А, ладно, успеем! – не слишком-то расстроившись, перебила меня Ленча, знавшая меня и рассчитывавшая примерно на подобный ответ.
И вдруг в пригласительном к знакомству жесте в виде протянутой в сторону очаровательной, но очень серьезной девушки руки, внезапно выпалила:
– А это Полина!
Ей очень шло это имя. Я слегка повернулся к почти всегда казавшейся грустной, но от этого еще более красивой Полине, и довольно уверенно сказал:
– Мне очень приятно, Евгений.
Дело в том, что в процессе диалога с заводной коллегой я мысленно несколько раз прокрутил эту стандартную фразу знакомства. Да, признаю, осознавая, что все идет к ее произношению, я схитрил и подготовился. Просто я отдавал себе отчет в том, что, будучи так близко от этой невообразимой девушки, с первого раза даже банальные слова приветствия не осилю сказать без запинки и глотания букв. Полина посмотрела на меня оценивающе снизу вверх так, что это я почувствовал себя ниже ростом, хотя она была даже Ленче по челку. «То есть примерно метр шестьдесят» – сделал я вывод. Невысокая, нежная, хрупкая тургеневская девушка. Или нет? Я смутился и потупился на свой пакет с едой, который стал меня смущать еще больше.
– Полина. – сказала она спокойным и вкрадчивым голосом приятного тембра. Она сделала движение расслабленной правой рукой вверх и тут же, одернув ее и кивнув на мою ношу, внезапно спросила:
– Это вкусно?
– Мне нравится, – по-дурацки ответил я и зачем-то спросил, – хотите?
«Что я несу?!» – промелькнула шальная мысль. Улыбнувшись только глазами, девушка ответила:
– А вы меня приглашаете на ужин? И судя по формату еды – домой?
Я завис с открытым ртом, даже не понимая, как реагировать…
– Ддда нет, то есть, если Вы хотите… Хотяяя, мне неудобно… Только познакомились… – полился спутанный поток сознания моего авторства.
– Я пошутила. – как-то с грустью остановила она меня, и тут же практически утвердительно добавила:
– Как-нибудь в следующий раз.
Ленча, приподняв бровь, смотрела на эту сцену, уже готовая за меня вступиться.
– Так вот, – она решила отвлечь внимание на себя, – Полина недавно переехала в наш город, работу здесь нашла, предложили, как молодому специалисту, и, представляешь, сняла квартиру прям рядом со мной, ту, что Андрей сдавал.
– Ааа… – более многосложный ответ мне в голову приходить отказывался. «Работу нашла, молодой специалист. Значит только после института, двадцать два года или около того.» – я в уме скорректировал свое первоначальное впечатление о ее возрасте. Способность мыслить аналитически на базовом уровне меня пока не покинула.
– Так мы и познакомились. Я ей потихоньку показываю, что у нас и как. – продолжала Ленча.
– И как у нас? – зачем-то спросил я, лишь бы что-то выдавить из себя, и в очередной раз поразился той околесице, что в итоге получалась.
– Пока сносно, – вздохнув, ответила Полина, – а дальше будет видно.
Она немного выпрямилась, изящным жестом сложила руки на груди в замок и приподняла голову, как будто ожидая в ответ на свои слова от окружающих каких-либо действий, оспаривающих термин «сносно» применительно к своему городу. Грация, с которой это было сделано, сама ее поза подтверждали, что эта девушка знает себе цену и, при надобности, осадит любого. Она излучала ту самоуверенность, от которой твоя собственная панически убегала и пряталась в кусты. Но в тоже время она была такой хрупкой и изящной! Сплошное противоречие. Ее сначала хотелось ото всех защитить, а потом пасть перед ней ниц. Странное ощущение, но приятное.
У Ленчи зазвонил телефон. Извинившись, она взяла трубку и отошла поговорить в сторону. Повисла неловкая пауза. Я взглянул на Полину, кивнул в сторону разговаривающей по телефону подружки и с улыбкой пожал плечами. Мол, вот болтушка. У меня все равно профессионально получалось быть несуразным даже не произнося ни слова. Полина послала мне свой, казалось, печально-рентгеновский взгляд, наклонив голову набок. А потом вдруг монотонно и меланхолично изрекла:
– Мне кажется, или вы неловко себя чувствуете? Так всегда с незнакомыми людьми или дело исключительно во мне?
Я поперхнулся и хотел было опять нелепо возражать, но тут с озабоченным лицом вернулась Ленча:
– Слушайте, мне тут из садика позвонили, у мелкой температура, надо ехать.
– Поезжай, я доберусь. – спокойно отозвалась Полина.
– Слушай, Жень, а ты на машине же? – вдруг предположила Ленча, видимо неуютно себя почувствовав от того, что бросает вновь испеченную подругу, и не дождавшись моего ответа, начала меня упрашивать подвезти Полину. Ну, мне же вроде как все равно по дороге… И не скучно будет… В общем, это были даже не уговоры, а практически констатация необходимости. Заболевшая дочка – и меня уже не защищают, а бросают на амбразуру. Что ж, я понимаю… Пришлось смириться, хотя мысль о нахождении в обществе Полины в замкнутом пространстве одновременно и пугала, и туманила голову.
– Конечно, я довезу. Езжай за дочкой, выздоравливайте.
– Спасибо, спасибо, спасибо! – тараторила Ленча. – Полин, ты не переживай, он аккуратный водитель.
– А разве похоже, что я переживаю? – отрешенно ответила загадочная девушка, уставившись на витрину ближайшего магазина.
– Как всегда, непохоже… – уголком губ и больше в мой адрес ответила на заданный Полиной риторический вопрос моя коллега. Риторический ответ – бессмысленный ответ на риторический вопрос. Пожалуй, я придумал новый термин. Надо запатентовать.
– Ну пока, увидимся! – на ходу крикнула Ленча и помчалась к выходу на парковку.
– Тебе еще что-то здесь нужно? – спросила Полина, явно рассчитывая на отрицательный ответ. От меня не ускользнуло, что как только мы остались наедине, она тут же перешла со мной на «ты». Так лучше, решил я.
– Нет, я все купил.
– Тогда чего мы ждем? – девушка задала очередной риторический вопрос и немедля направилась вслед за Ленчей. Я решил не давать риторических ответов, хотя в голове вертелось пафосное «лично я всю жизнь ждал тебя!». И поспешил за прекрасной Полиной, как будто это она вела меня к своему автомобилю.
Глава 3. Теория ментальной относительности
Когда мы вышли на улицу, Полина остановилась и молча вопросительно на меня посмотрела. Я понял, что она готова отдать инициативу мне, чтобы я провел ее среди дебрей машин до той, которая довезет ее до дома. Кивнув, я пошел вперед. Было что-то вдохновляющее в том, как я все понял без слов. Это казалось естественным, нормальным. Многим для такого ощущения человека нужны годы, мне же хватило получаса. Не думаю, что у меня сверхспособности. Такое взаимопонимание лишь подтверждало то, что она – «та самая»… Кстати, а вдруг суперсила есть у нее? В это поверить было гораздо проще. И это тоже казалось естественным.
Мы подошли к моей не первой свежести Королле. Но я за ней следил так, что даже Полину пригласить в автомобиль было не стыдно. Мне показалось, что девушке что-то причиняет дискомфорт при ходьбе. Я открыл ей дверь переднего пассажирского места – на заднем диване были аккуратно уложены новые барные стулья из массива дуба. Отдельно лежали предназначенные для них мягкие сидушки. Девушка молча села в машину. Закрыв за ней дверь и обойдя автомобиль, я водрузился на водительское кресло.
– Красивые стулья. – вдруг сказала Полина и отметила:
– Высота удобная.
Моя рука, потянувшаяся к кнопке запуска двигателя, на секунду замерла, но все же закончила движение – автомобиль тихо завелся. Удобная высота… Ну да, удобно сидеть за стойкой, попивая коктейльчик и смотря любимый сериал. В общем, странное замечание. Но я начинал привыкать.
– Да, как раз под высоту моей барной стойки, специально вымерял.
Она качнула головой и пожала плечами, жест как бы говорил: «Ну пускай так».
Я тронулся и выехал с парковки. Дорога до ее дома должна была занять не больше двадцати минут, плюс еще примерно столько же до меня. Девушка пристегнулась ремнем безопасности и укоризненно взглянула на меня. Я понял, что, в свою очередь, этого не сделал, что было для меня не свойственно – я всегда пристегивался. И вообще, старался щепетильно соблюдать правила дорожного движения. Я в принципе люблю следовать правилам, особенно тем, от которых зависят жизни и судьбы людей. Назовите меня пай-мальчиком или терпилой, но я своих принципов в этом отношении никогда не поменяю. Именно поэтому Ленча и была так уверена в моей дисциплине за рулем. Я срочно исправился, но мне стало неприятно, что обо мне может сложиться неверное впечатление. Решив перевести ситуацию в шутливую плоскость, я произнес:
– Это случайно, задумался о высоте стульев.
– Даже такой важный аспект, как высота и удобство стульев, особенно барных, не должен мешать думать о безопасности. – ответила Полина с напускной серьезностью. По глазам и интонации было понятно, что она тоже шутит. Я расплылся в улыбке. За небольшой отрезок времени, проведенный с ней, мне показалось, что подобного общения от нее добиться не так легко. Я догадался, что она далеко не со всеми позволяет себе такой быть. Мне это польстило.
Мы выехали на красивую, не центральную, но от того тихую и уютную улицу. Вдоль нее росли липы и клены, уже частично пожелтевшие и начавшие сбрасывать листву. Осень все активнее вступала в свои права, заканчивался сентябрь. Дни еще были теплыми и ласковыми, но ночи уже приносили с собой свежесть, а утренние часы баловали туманами.
Как ни странно, я люблю каждое время года, но только определенный месяц.
Весна хороша в мае, когда природа благоухает, все цветет, уже достаточно тепло, чтобы целый день можно было провести на улице, побеситься, поработать, пожарить мясо на мангале. Летом люблю июнь – еще не так жарко, но самые длинные дни. Если ехать в отпуск, то куда бы не отправился, везде людей будет гарантировано меньше, чем в июле и августе, а также, соответственно, гарантированно чище. Зима красива в декабре – снег и темнота еще не успели надоесть, везде огоньки, предновогодняя суета, ожидание праздника и чего-то светлого, хурма, мандаринки. В это время можно позволить себе быть инфантильно счастливым… А вот осень… Как ни удивительно, мой фаворит – ноябрь. С его дождями, уже опавшей жухлой листвой, тусклыми днями и промозглыми вечерами. А потом – первыми заморозками и снегом. Месяц – предвкушение. Месяц, когда заботы уходящего года начинают казаться ничтожными. Люди, кутаясь в теплую одежду, если она им, конечно, идет, становятся, как ни странно, красивее. Девушки в осенних и зимних нарядах мне гораздо сильнее западают в душу, чем в купальниках. Я пару раз был влюблен в своей жизни – и это всегда случалось осенью.
Нет, не весна… Для меня именно осень – пора любви. После промозглой сырости закутаться в пледик с любим человеком в теплой комнате на диване перед телевизором – вот истинное счастье. Наверное… По крайней мере, думать об этом было приятно.
И несмотря на то, что еще даже не наступил октябрь, я понимал, что влюбляюсь… Как в зыбкий песок погружаюсь в это неописуемое состояние, смиренно принимая то, что уже не выбраться. И знаете что, первые две влюбленности в подметки не годились нисходящему на меня сейчас чувству. Тревожно и тепло одновременно…
А еще я вдруг осознал, что мне нравятся то, по сути, только два двухмесячных периода в году, между которыми равные промежутки из четырех посредственных, с моей точки зрения, месяцев. А я оригинал! Интересно проанализировать, почему же я тогда всегда беру отпуск в…
– Кем работаешь? – мои мысли о прекрасном вероломно были прерваны видимо заскучавшей девушкой. Мне казалось, что мы едем не меньше получаса, но не проехали и половины пути. А ведь пробок не было…
– Инженер-проектировщик в институте.
Мне нравилась моя профессия. Инженер – это звучит гордо! Я строил дома на бумаге. Я обожал процесс продумывания всего до мелочей, особенно, когда получалось найти какое-нибудь удачное, элегантное решение при ограниченных возможностях. Подумав, что будет глупо обращаться к ней на «вы» после стольких «тыканий» с ее стороны, я задал свой мучавший меня вопрос:
– А кем ты приехала работать? Решиться на переезд было, наверное, не легко?
Она назвала компанию, которую знал каждый человек, хоть раз выходивший в интернет. Я был удивлен. Круто!
– Меня пригласили в местный филиал на должность мидл-программиста, отказываться было глупо, такой шанс выпадает редко. Поэтому я решилась без особых стенаний. Родители меня поддержали. И вот я здесь.
– Ого! У тебя серьезная специальность! – я был удивлен, не встречал еще девушек-программистов. По крайней мере, по-другому их себе представлял. Ну что в ней от того образа, навязанного нам масс-медиа о людях этой профессии?! Разве что кеды…
– У тебя тоже. – невозмутимо ответила Полина. – А ты, как я поняла, живешь дальше Лены?
– Да, у меня в пригороде небольшой дом, он же мое хобби.
Она медленно повернула голову в мою сторону, явно заинтригованная:
– Дом? А ты молод для дома, обычно домами обзаводятся лет так через десять минимум…
– Ну я стар в душе. – попытался пошутить я, но постарался все же пояснить. – Понимаешь, я люблю проектировать, люблю строить, в том числе своими руками, мне нравится, когда вокруг мало людей, но много места. Работы не боюсь, а времени у меня много. Я занимаюсь любимым делом, что на работе, что дома. Так что я нашел свой дзен.
– Похвально. – с не напускным уважением ответила девушка.
Мы еще поболтали о работе, о том, как она пришла в кодинг и Ай-Ти. Мне было безумно интересно ее слушать. Шелковистый вкрадчивый голос убаюкивал, я уже даже не понимал, почему я в первые минуты общения с ней был такой деревянный. Да, она очень красивая, но, с другой стороны, такая простая, общительная. Хотя меня не покидало ощущение, что не со всеми.
Время как будто еще сильнее замедлилось. Сколько мы уже едем? Час?
– Следи за дорогой! – резко и строго произнесла Полина. Я с ужасом понял, что увлекся ее рассказом и чуть не проехал на красный сигнал светофора. Да что это со мной?!
– Прости! – слегка испуганно воскликнул я и добавил тихим, вкрадчивым голосом:
– Этого больше не повторится.
– Очень на это рассчитываю, по крайней мере, пока я в машине. Хотя нет, в принципе! – Она злилась и была еще более прекрасной в этот момент! Я имел все шансы потерять остатки концентрации, но все же взял себя в руки.
– Да, разумеется. Еще раз прости… – мне было больше нечего добавить.
– И на что это мы так отвлеклись? – уже смягчаясь, практически обычным своим монотонно-спокойным и строгим голосом спросила девушка.
– Вообще-то, на тебя, точнее, на твой рассказ о себе. – решив быть честным, ответил я.
– Мне, конечно, импонирует такой интерес к моей персоне, – проникнувшись моей откровенностью пробубнила она, – но постарайся проявлять его способами, не приводящими к ДТП.
Мне дают карт-бланш?
– Принимается. – подражая ей, ответил я в деловом стиле.
Она удовлетворенно кивнула:
– По-моему, мы подъезжаем.
– Именно… – со вздохом ответил я.
Это был явный вздох разочарования, и это было заметно. Я посмотрел на часы – мы ехали положенные двадцать минут. По ощущениям, прошло больше часа. Эта была самая длинная из всех самых коротких поездок в моей жизни. С этой девушкой время перестает ощущаться в принципе. Если Энштейн доказал физическую теорию относительности, то рядом со мной сейчас сидело живое и безумно красивое подтверждение относительности ментальной. Мы остановились возле ее подъезда.
– Ты же в отпуске, закончил барную стойку, наверное, завтра будет нечем заняться? – промурлыкала на одной ноте Полина, пытаясь что-то разглядеть наверху через лобовое стекло. Я немного опешил. Вроде я ей рассказал, что почти все свободное время уделяю дому.
– Нууу не совсем, а ты что-то хотела?
– Лена явно будет заботиться о малышке и не сможет никуда поехать, а мы планировали смотаться в парк. Погода завтра подходящая.
– Завтра же дождь… – с недоумением произнес я.
– Именно… – задумчиво ответила девушка. – Не против погулять в парке под дождем?
– Только за. – сглотнув, выдавил я из себя.
– Тогда приезжай за мной в девять. – заключила Полина, как будто давала задание личному водителю. И вдруг начала снимать новенькие кеды. Когда обе ножки оказались сверху на обуви, она извлекла из коробки старую пару – аккуратные черные классические туфли на невысоком каблуке, и принялась их одевать. Поразившись, я молча смотрел на происходящее, а потом все стало на свои места – я вспомнил, как она шла к машине и понял, что новая обувь ей натирала ноги.
– Так будет лучше. – произнесла моя попутчица, удовлетворившись результатом и пряча кеды в коробку.
– Натирают? – озабоченно и скорее утвердительно спросил я, добавив:
– Нужно простучать задник молотком, обычно помогает.
– У меня нет молотка, сам понимаешь.
– У меня их три…
Полина молча отдала мне коробку, а потом предостерегла:
– Они новые, не испорть, а то как я в IT-компании в первое время сойду за свою? Это мой единственный козырь.
Я усмехнулся ее изящной шутке, совпавшей с моими домыслами по поводу того, что в ее образе есть от программиста. Полина стала медленно поправлять свитер, словно что-то было недосказано. Я вдруг догадался, что ногу она все же натерла, и ей, вероятно, больно вставать. Я выскочил из машины, обернулся вокруг, открыл девушке дверь и подал руку. Как будто только этого и ждала, она оперлась своей правой рукой о мою и позволила помочь ей подняться на ноги. На каблуках она стала заметно выше и еще стройнее, если это вообще было возможно. Я залюбовался ее лицом, впервые так открыто и близко. Девушка не торопилась забирать руку, но мне показалось, что она пытается ее приподнять вместе с моей, подпирая ее и направляя находящимся снизу большим пальцем. Я расслабился и ответил на ее настойчивое движение. Моя рука, покрытая ее ладонью, поднялась на уровень груди. Полина, не моргая, характерным для нее способом слегка наклонила голову набок, как будто пытаясь прочесть мои мысли. Или передать свои. Немного подождав, она, как мне показалось, разочарованно произнесла: