Чертог Восхода Асуры

Асур(а) – в буддизме демон, полубог, один из асур, низвергнутых богами (сурами) и ведущих с ними борьбу за власть.

В ином, древнейшем значении – «обладающий жизненной силой».

Действующие лица

Дорогие читатели! Без длинных предисловий, которые только оттянут долгожданный момент продолжения нашей истории, полной захватывающих приключений и кровавых боёв, давайте вспомним её героев.

Макс. Егерь Ордена хранителей, магической структуры правопорядка. С недавних пор бывший хранитель. Что неудивительно, ведь он из раза в раз нарушал правила и преступал закон.

Сотрудничая с Рейном (братом, которого однажды посадил) и Сагой (преступницей, которую должен был поймать), Макс упрятал в тюрьму одного из двух самых влиятельных боссов криминального мира магии, Виктора Ратманова, узнав впоследствии, что тот его отец.

Чувства к Яре со стороны и Макса, и Рейна обострили конфликт между братьями, а её исчезновение после похищения Лоренсом и слияния со стихией разожгло этот конфликт ещё сильнее.

Когда Яра исчезла, Макс и Рейн бежали в Чертог Асуры, скрываясь от правосудия.

Сага (Веда). Преступница из Красного реестра (списка особо опасных преступников; для поиска таких преступников и назначают егерей Ордена хранителей). Подбираясь к тайному кругу магов, которые, как считается, основали Чертог Ночи, она раскрыла личность Руак’Маара и смогла выяснить о мире куда больше, чем просто тайну появления магических столиц. Сотрудничала с Максом, работала с Лоренсом и водила за нос Папу Чевского. Из-за последнего (но не без участия первого) и получила смертельную пулю. Руак’Маар спас ей жизнь, и Сага направилась в Асуру.

Рейн (Дэн). Брат Макса. Пытаясь разобраться в событиях, предшествующих его заключению, он узнал правду о своём отце и нажил заклятого врага в лице Лоренса. Первый раз нарушил условия своего досрочного освобождения, спустившись в Чертог Ночи за Лоренсом, который с помощью Сюзанны похитил Яру и собирался провести ритуал захвата тела. Второй раз, когда при нём нашли оружие. И в третий, когда Макс помог ему сбежать из камеры Цитадели. Три зафиксированных раза, если вы понимаете…

Яра. Девушка не помнила большую часть своей жизни, а её новообретённые магические силы то исчезали, то появлялись снова. Это заставило её углубиться в изучение магии и легенд, что в конце концов привело к встрече с Руак’Мааром. Оказалось, нестабильность сил Яры заключалась в том, что она могла использовать чужую энергию, в отличие от всех остальных магов. И только она могла спасти город от опасной стихии. За пять лет разрушения Чертога Ночи стихия, конечно, сильно ослабла, но риск не справиться и погибнуть оставался слишком высоким. Яра пошла на этот риск и справилась, но, как уже говорилось выше, исчезла.

Лоренс Лилигрен. Путешественник, авантюрист, головорез. Посвятил себя странствиям в поисках древних магов, упоминания о которых ещё подростком нашёл в архивах своей знаменитой французской семьи.

Его мать, Розали, родила дочь Майсенту от мага из тайного круга. Со временем силы ребёнка стали выходить из-под контроля. Тогда Лоренс был вынужден бросить странствия и по просьбе семьи отправиться на поиски отца Майсенты или же других магов из тайного круга, способных справиться с её силой. Семейные связи привели его в Петербург, где он нанял для работы Сагу и столкнулся с Рейном. Рейн, по его мнению, должен был быть мёртв. Как же так вышло?

Оказалось, что обширное семейное древо Лоренса ветвится и к Ратмановым. Тётя Лоренса, Эстель, много лет была замужем за Виктором, но семьи связывали не только кровные узы. Стихия, разрушившая Чертог Ночи, их рук дело. Внимательные из вас помнят, что всё спланировал Вайтари. Розали была лишь фигуркой под его контролем сознания, которая просто выпустила энергию из сосуда Руак’Маара. Но мы с вами пока вернёмся к Лоренсу. Он считает, что от курьера, доставлявшего им нейтрализующие сети для страховки, а именно Рейна, Ратмановы должны были уже давным-давно избавиться.

И вот, пытаясь устранить Рейна, разыскать тайный круг магов и найти подходящее тело для постепенно увядающей от старости меми, Матильды, Лоренс добивается внимания Вайтари и расправляется с остатками своей семьи, которая, по его мнению, только позорит их некогда великое имя.

Но убивает Лоренс не всех. Зная, что Вайтари заинтересован в силах Майсенты, Лоренс решат перестраховаться и подталкивает свою сестру Ксави сбежать с девочкой, чтобы сохранить преимущество во времени и лучше узнать Вайтари, одного из древних магов, которых он так долго искал.

Руак’Маар. Энтер из мира по другую сторону от нашего, Маар’анта. Руак’Маар скрывался за слухами о тайном круге магов и множеством личностей. Смотритель Зуар’анта, нашего мира.

Вайтари. Полуэнтер, старший из тех сыновей Руак’Маара, которые всё ещё живут в первородных телах. Инсценировав свою смерть, он скрывался около века. Смог обокрасть отца, выставив виноватой любовницу Руак’Маара, Розали. С её помощью выпустил энергию из сосуда в тоннелях Чертога Ночи, разрушил город и в конце концов захватил его.

Морзу. Один из сыновей Руак’Маара, потерявший первородное тело и продолжающий жизнь в теле драмах.

Гремори. Виеса. Загадочное разумное существо из мира Маара.

Артём Кирсанов. Целитель. Друг Макса. Любитель азиатской кухни и магических боёв.

Мортен. Старший хранитель. Друг Макса. Макс и наполовину не представляет, как ему с ним повезло.

Аня. Подруга и бывшая напарница Макса. С ней ему повезло не меньше, и он представляет это немногим больше. Таков уж Макс.

Эка. Старший тренер в Ордене хранителей. Подруга Макса и жена Мортена.

Сюзанна. Дочь Виктора Ратманова и Эстель Ребель. Одногруппница Яры на курсе в Цитадели.

Папа Чевский. Один из боссов криминального мира. Сильно расстроен тем фактом, что Сага водила его за нос.

Полох. Главарь одной из банд Папы Чевского. Бывший подельник Рейна.

Трюк. Бывший член банды Папы Чевского. Сбежал в Чертог Асуры после того, как помог хранителям взять Виктора Ратманова.

Ксави. Сестра Лоренса.

Дерэнт. Муж Ксави. Старший сын большого итальянского клана Родари.

Чиэра. Сестра Дерэнта.

Розали. Мать Лоренса, Ксави, Реми и Майсенты. Любовница Руак’Маара.

Майсента. Дочь Розали и Руак’Маара.

Арчи. Ирландец или нет – никто не знает. Главарь банды «Безбашенных мечей» в Асуре.

Шах. Весёлый и бесстыжий парень из банды Арчи. Воин Метели Красной Сакуры.

Мат. Мрачный брат Шаха. Никогда не расстаётся с двуручным мечом. Ещё один из банды Арчи. Воин Метели Красной Сакуры.

Крег. Последний из банды Арчи, получивший кличку Сейчасбуду. Помните, почему?

Пролог

Перевод личного свитка Маккэаал Тамалл, верховной тансы. Примерный возраст документа две с половиной тысячи лет.

Автор перевода Руак сит Мивериат исэт Карат тии’т Маар. 1764 год

Мы все оказались в опасности: мой народ и те из нас, кого черпающие из гротов Ситтара превратили в чудовищ.

Черпающими из гротов Ситтара тансы назвали энтер, считая, что наша способность использовать энергию Маара противоестественная – нельзя взять что-либо из ничего, не дав что-то взамен.

Ситтар – в мифологии энтер бог жизни и смерти.

Здесь и далее примечания переводчика.

Наши боги древние, намного старше их милостивых богов. Им неведомо сострадание. Неведома злоба. Они творили пустоту зарождения из тканей своих таат, когда Ситтар ещё не посеял первую бурю.

Таат – божественная пустота, требующая жертв.

В своём невежестве черпающие нарушили гармонию, которую мы поддерживали с Ааргатом со времён сотворения.

Ааргат – в культуре танс подобие нетелесного разума-творца, который после создания жизни пуст, вечно голоден и через смерть забирает у танс действительность, чтобы поддерживать своё существование, а как следствие – всё сущее.

Черпающие научили некоторых из нас брать у Ааргата то, что не следует, и гармония сотворения нарушилась. Теперь мы тянем силы из нашего создателя, подобно тому как это делают они сами. Но Ааргат не Ситтар. Он обрушился на мир, который сотворил, а черпающие объявили охоту на нас, как на чудовищ, виновных в его явлении. На всех нас без разбора: тех, кого извратила их же рука, и верных служению.

Моих братьев и сестёр почти не осталось, и с каждым восходом ожерелья Тиритвата их становится всё меньше. Черпающие режут нас как скот. Однажды эта кровавая жертва насытит Ааргата и он уснёт, но что случится, когда в нём снова проснётся голод, а все тансы, его создания, издревле усмиряющие этот голод, будут истреблены?..

Я и ещё несколько последних служителей Ааргата, чьих тел не коснулось то, что черпающие называют энергией, покидаем дом и теперь направляемся за край мира в поисках спасения.

Мы должны знать, от чего бежали, чтобы уберечь себя и своё потомство.

В языке танс нет слова «воспоминание». Его заменяет другое, «знание».

Мы должны знать, кто окажется виноват в исчезновении нашего мира, когда проснётся Ааргат.

Часть I. Заря и пепел

Глава 1. Макс

– Барьер Чертога Ночи стал мощнее, а все проходы исчезли, – с заговорщическим видом повторил Кирсанов, когда они коротали перерыв в шатре-ресторане на территории чемпионата мира по магическим боям. – Никто из наших до сих пор не смог найти даже один. А ведь пропала уже половина состава Ордена хранителей. Часть не вернулась сразу, как исчезла стихия, а теперь Мортен пишет, что стали сыпаться заявки о пропаже и обычных магов. В Чертоге Ночи происходит что-то очень любопытное…

– Об Ане и Эке есть новости? – Несмотря на то что обе подруги Макса уже давно бесследно исчезли, он спрашивал о них Артёма при каждом удобном случае ещё до того, как тот приехал.

Кирсанов помотал головой:

– Глухо.

– У нас тоже, – с сожалением проговорил Макс. – Возможно, дорога назад ещё не поражение.

Дэн вернулся от бара с тремя запотевшими бокалами стаута в руках.

– Если ты думаешь, что тебе будет чем заняться дома, – он перешагнул через скамью и, поставив пиво на стол между ними, сел, – то можешь поверить моему опыту, это не так. Тебя ждёт дорога не просто назад, а в камеру.

Брат сильно загорел, тренируясь на открытом воздухе. Он сделал майку из футболки с дирижаблем, а из джинсов шорты. Оставалось загадкой, как ему хватало сил каждое утро вставать и пахать на тренировках, ведь, несмотря на улыбку, которая часто показывалась на его лице, тёмно-зелёные глаза оставались потухшими. Их холодная безжизненность пугала даже Макса.

– Говорят, что кому-то удалось спуститься в Чертог Ночи. – На полтона тише Кирсанов вернулся к излюбленной теме слухов. – В городе кипит жизнь, центр отстроен заново, а пропавшие хранители патрулируют его улицы.

– Вот это было отлично! – громыхнул Дэн, указав на экранное поле, где крутили повтор боя. Канадец уложил соперника из Южной Кореи, точным ударом пробив его доспех в области плеча, и сломал бедняге ключицу. – Хороший удар должен пробивать защитную магию до мяса.

– Раздробленную ключицу собрали за считаные минуты, – впечатлённо поддержал его Кирсанов, но быстро вернулся к теме разговора: – Возможно, действительно пора обратно в Петербург, раз подвижек так и нет? Почему вы вообще приехали в Асуру?

– Потому что нас ищут, – ответил Макс. – Дэна из-за дела Декселя, меня из-за того, что помог Дэну сбежать.

Убирая выбившиеся из хвоста волосы, брат провёл по лицу рукой с плотными татуировками. Углы острого подбородка напряглись. Девять колец на пальцах сверкнули.

– И кто же, интересно, в этом виноват? – тихо прохрипел он.

Макс молча отпил пиво. По приезде в Асуру каждый из них наладил свой день так, чтобы без повода не пересекаться, поэтому общались они редко, коротко и по делу. С началом чемпионата, на который приехал Кирсанов, всё поменялось и избегать друг друга стало сложнее. В разговорах теперь Макс часто заставлял себя держать рот закрытым, несмотря на то что ему тоже было что сказать.

– Нет, я не об этом, – продолжил Артём, а Дэн принялся сверлить Макса ледяным взглядом. – Была же и другая причина приехать именно сюда?

– Веда.

– И где она?

– Он и в Петербурге не знал этого, – сказал Дэн. – Что говорить об Асуре.

Макс снова сдержался от резкого ответа.

– Мне казалось, она сама меня найдёт. – Его слова прозвучали с большей долей ироничной досады, чем ему хотелось. – Копать в Асуре без связей почти невозможно. На каждом уровне нужны свои люди. Я почти три недели ждал, пока один из наших сможет помочь. Он слил мне данные регистраторов патрульных дронов двух уровней Асуры: Города Мира и Улья. Сигнатуры Веды в их базах нет.

– Если она действительно была связана с Руак’Мааром, то без неё искать Яру всё равно что иголку в стоге сена, – вздохнул Кирсанов.

– Этого я тоже не понимаю. Мы же не в каменном веке по пещерам сидим. – Макс обвёл хмурым взглядом тускло освещённый шатёр, до отказа набитый людьми, словно исследовал его на предмет наскальных рисунков, но вместо них огонь рисовал говорящие тени посетителей. – Если Яра жива, то за два месяца можно найти способ об этом сообщить: телефоны, соцсети…

Эти слова пробили защитную броню Дэна до того самого «мяса», и лицо брата побагровело.

– Нет никаких «если». Она жива.

– Тогда она осталась в Петербурге, именно там её телефон последний раз был в сети, – отрезал Макс. – Не здесь.

Дэн и слушать его не хотел:

– Это ни о чём не говорит, а вот Сага как раз наоборот – многое может рассказать.

Макс подавил тяжёлый вздох:

– Мне не нравится это признавать, но в одном ты прав: нам не найти Веду, пока она сама этого не захочет. Хотя тебе, конечно, после измерения ничего не стоит сидеть на одном месте и считать дни, будто всё должно само собой решиться, – выдал он, стараясь донести, что его терпение не безграничное, – но я привык шевелиться, потому что под лежачий камень вода не течёт. К тому же денег у нас почти не осталось.

– Нужны деньги? Шевелись в банк проверять счёт, который мне передал адвокат, – предложил Дэн, запуская в свой стаут изумрудный поток магии.

Вместе с ключами от неизвестной квартиры адвокат Ратмановых передал Максу реквизиты счёта на имя брата. Это был лёгкий способ наживы, который не нравился ему сам по себе, даже если не брать в расчёт ненависть к Ратмановым.

– А ты и дальше будешь закусывать контролем настроения?

– Могу сходить я, но оттуда меня в цепях сразу повезут в Цитадель. – Глаза у Дэна почернели в одно мгновение. – Это за мной отправили егеря по делу Декселя, хотя пристрелил его ты. А всё почему? – Этот вопрос соскользнул с языка брата с таким удовольствием, что он не удержался и сам на него и ответил: – Потому что ты, кретин, не избавился от стволов.

В то время как Макс потерял всякую надежду в очередной раз не сказать лишнего, на помощь пришёл Артём, наклоняясь к ним через стол и понижая голос:

– Хоть преступникам из Красного реестра и неплохо живётся в Асуре, есть места, где лучше не светиться. Я могу сходить, – вызвался он, с сочувствием посмотрев на Дэна, – а тебе и правда лучше завязывать с контролем настроения.

Жёсткий взгляд брата повеселел, как у садиста. Словно речь зашла об изощрённых способах пыток, а не о разновидностях нелегальных средств, притупляющих боль. Восприняв это как ответ, Артём отвернулся и уставился в сторону экранного поля, прижав холодный бокал к щеке.

– То, с чем действительно стоит завязывать, вы и вблизи-то никогда не видели, – тихо проронил Дэн.

Макс, в отличие от Артёма, всё ещё слушал брата.

– Неужели после того дерьма, с которого ты слез, тебе ещё нужно что-то объяснять?

Дэн подался вперёд:

– Ты ни хера обо мне не знаешь.

Макс чувствовал, как последние капли терпения иссякают одна за одной.

– Давно бы рассказал уже, а то только и делаешь, что скалишься…

– Яра хотела поехать на чемпионат, – почти с траурной миной вдруг заговорил Артём.

– Кирсанов, следи за языком, – мысленно попытался остановить его Макс, но тот продолжил, будто был так глубоко погружён в воспоминания, что ничего не слышал:

– Столько вопросов она задавала и жалела, что не может поехать…

Дэн вихрем вылетел из шатра. Макс успел поблагодарить за это Артёма, но на улице потерял брата в толпе, темнеющей под наступающими сумерками. Кругом магов было столько, что приходилось буквально по полшага протискиваться вперёд. Ему повезло. Дэна задержал широкий индус, который всем видом показывал, что без любезностей двигаться в сторону не собирался. Макс влез между ними, и рука парня схватила его за расстёгнутый ворот рубашки.

– Эй, не пыли! У моего брата плохой день, и давай не будем делать его ещё хуже, – с нажимом посоветовал ему Макс.

Тот по очереди посмотрел на них, прикидывая, во что ему может встать желание проучить сразу двоих, а потом разжал кисть, освобождая дорогу к трибунам.

– Время-время! – Попытку Макса начать разговор прервал пробирающийся мимо Кирсанов, и он даже порадовался, что не придётся приводить брата в чувство. – Скоро Ниёле Нурген уложит Дирка Йенсена, вы и до своих мест добраться не успеете! А нам, между прочим, во второй ряд спускаться! На этот бой я поменялся с ирландцами!

Макс пошёл за Артёмом, посматривая на брата, который уже в который раз за день сам привёл себя в норму контролем настроения: об этом говорило его гробовое молчание.

– Ирландцы хорошо себя показали, но в сравнении с командами оставшихся стран у них сейчас самые слабые бойцы.

– Поэтому я и согласился на обмен, – с прозорливым видом отвечал Кирсанов, рассматривая номера рядов. – Мы сегодня посмотрим на бой Ниёле и Дирка из второго ряда, а парни потом поболеют за своих вместо нас.

– Напомни мне, – попросил Макс, проходя за ним в поисках своих мест. – Чемпионат только в этому году стал выставлять женщин против мужчин?

Кирсанов уставился на него, будто тот с Луны свалился.

– Уже года три, – ответил он. – Ты у себя на дежурствах совсем от жизни отстал.

– Странно, что не раньше, – подал ровный голос Дэн. – Если девчонка может заколотить парня в канаты, нельзя запрещать ей это показывать.

Артём согласно кивнул:

– В этом бою я ставлю на девчонку.

Впервые за три недели, сколько шёл чемпионат, они смотрели за боем так близко. Ряд зрителей отделял их от прозрачного барьера и целителей, рассредоточившихся по всему периметру поля. На них были традиционные костюмы ханьфу: красные рубашки со стоячим воротником, халат с длинными полами поверх широких чёрных брюк и накидка с разрезами до колен, украшенная дорогой вышивкой и затянутая широким поясом.

Лет в семнадцать, когда Макс впервые увидел чемпионат мира, сила бойцов привела его в бешеный восторг. После, за всё время службы в Цитадели, он только раз встретил настолько же сильного мага – Лоренса Лилигрена. Здесь же таких было не меньше сотни.

– Это как бодибилдинг, – сказал ему когда-то давно Кирсанов. – Не вижу существенных препятствий развивать силу насколько это возможно. – Но тогда Макс учился держать в руках посох и с утра до вечера зубрил магическое право, а потом патрулировал улицы, ни разу не усомнившись, что сила, которой он достиг, превосходит многих. Больше он так не думал.

Арена, где проходил чемпионат, располагалась на территории старого заповедника в одном из четырёх районов Асуры, название которого переводилось как «Небеса». Приезжих сюда привлекала почти полная свобода использования контроля сознания, а ещё татура и шарэра такой крепости, какой Максу пробовать не приходилось. На чемпионат здесь вообще собралась настолько разная публика, что двум преступникам, которых разыскивает Цитадель, затеряться в толпе было несложно. К тому же Небеса охраняла магическая гвардия Великобритании, и ей не было дела до граждан других стран, находящихся в этом районе, пока они не нарушали закон на их уровне.

Отсюда проходы вели ниже, в Улей, где в основном хозяйничали китайцы. За спокойствием там следили стражники из нефритовой армии – местной силовой структуры правопорядка, но этот район всё равно оставался самым неконтролируемым после Ямы.

Ещё ниже – Город Мира, уровень, поделённый на кварталы для всех остальных стран. Он слыл самым большим и спокойным районом из всех, из-за чего они с Дэном там и поселились.

В самом низу простиралась Яма, куда Макс спуститься не рискнул. Он слышал, что по своей воле оказаться там может либо преступник, которого ищут на всех уровнях Асуры, либо просто псих.

Зато в Улье он проводил каждый день, ведь только там можно было изучать и совершенствовать любые магические практики. Ещё до того, как Макс стал хранителем, он прыгал два раза в день, а после обучения стал делать это четыре раза, не используя заряд посоха. Этих сил хватало, чтобы служить в Цитадели, но он и не представлял тогда, насколько можно усилить свои способности. Теперь, помимо ежедневных тренировок с посохом, его целью стало шесть перемещений, и он был в одном прыжке от неё.

Кирсанов же в Асуре разрывался между секретами целительства и поединками на чемпионате мира. Его всегда впечатляла работа магов швейцарского Ордена Фрамера из-за сложности и количества травм, которые они могли быстро восстановить, но оперативность асурских целителей ввела его в такой раж, что Максу начинало казаться, Артём не вернётся в Петербург, а останется жить и учиться в местной благотворительной общине. Она была приютом в ведении дворцового правления для сирот и стариков, где целитель пропадал днями.

– Смотри-смотри. – Похлопав Макса по плечу, Артём вернул его внимание к происходящему на арене.

Причудливый след красно-фиолетовой энергии в виде первой буквы имени Ниёле остался мерцать над полем, когда в его центре показалась сама эстонка. Крепко сложенная блондинка с чёлкой до середины лба и недлинными волосами, собранными в хвост, вскинула руки. Шум толпы вокруг перешёл в рёв, охвативший всю арену. Этот густой поток звуков ненадолго стал тише, а потом волна прошлась по секторам вместе с кругом почёта, который за несколько секунд исполнил Дирк. Он очертил арену кольцом энергии, такой же огненно-рыжей, как его густая борода и стоящие дыбом волосы.

Бой начался. Всплеск магии Дирка полыхнул над полем. Сквозь него прошли красно-фиолетовые нити энергии Ниёле, ослабляя и расслаивая этот поток так, что её доспех полностью поглотил его. Нити сплелись вокруг датчанина, превращаясь в цепи, которыми она подтянула его к себе. Дирк провёл фирменную серию ударов огненными кулаками.

– Hellish fists¹! – прокричал кто-то за спиной.

Ниёле попыталась откинуть Дирка назад, но вместо этого он подлетел вверх и приземлился у неё за спиной так быстро, что его удар по ногам свалил её на траву прежде, чем она смогла бы увернуться.

– Похоже, твоя девчонка плохо подготовилась, – прохрипел Дэн.

– Подожди. Она тебе понравится, – с таинственной улыбкой ответил Артём.

Ещё один шквальный поток энергии Ниёле ненадолго закрыл Дирку обзор, и она оказалась на ногах. «Адские кулаки» снова принялись за её доспех, а потом на одно мгновение потухли. Дирк отступил.

– Вот-вот! – тыча пальцем в сторону арены, Артём перекрикивал обезумевшую от восторга толпу. – Смотрите!

Оказавшись на хорошей дистанции, датчанин принялся обрушивать на эстонку потоки энергии, хлестающие её, будто кнуты, а она снова бросила в него цепи.

– Глупо тянуть к себе противника с такой мощной техникой ближнего боя, – проговорил Макс на ухо Артёму.

Дирк пытался разорвать цепи, но вместо этого пропахал ногами траву на арене, оставив после себя две борозды. В третий раз, когда он оказался рядом с Ниёле, «Адские кулаки» не вспыхнули. Пока она скручивала вокруг него цепь за цепью, его доспех начал сбоить.

– Прежде чем попасть в сборную страны, она училась контролю сознания в Асуре, а потом получила крылья хранительницы! – надсаживался в ответ Артём.

– Интересный послужной список, – удивился в ответ Макс.

Дирк опустился на колено, склонив голову. Его глаза светились красно-фиолетовой магией соперницы, а стадион сотрясался от криков фанатов.

– Никогда не понимал, почему не запретить на боях контроль сознания так же, как и скачки, – с разочарованием сказал Макс, когда они уже шли сквозь толпу обратно к шатрам. – Это же не состязание. Она просто заставила его сдаться.

– О, я бы поспорил с этим, – отвечал Артём. – Ниёле не выигрывает так каждый бой, потому что некоторые спортсмены хороши в сопротивлении. Значит, это состязание. И потом, контроль сознания – это магия, которая в данном случае не наносит ментального вреда. Если она только сдерживает энергию, то почему нельзя её использовать?

– Тогда можно и скачки разрешить, – явно не впечатлённый аргументами, предложил Макс. – Они тоже не наносят вреда, но их почему-то приравняли к жульничеству.

– Конечно, – кивал Артём. – Если оба бойца начнут прыгать по арене, боя между ними мы не увидим.

– Мы и сегодня его толком не видели, – усмехнулся Макс.

– Тенёв, ты единственный, с кем я устаю спорить, даже не начав, – отмахнулся Кирсанов. – Скажи лучше, как насчёт заглянуть в гости к эстонской команде?

– Легко, – рассмеялся Макс, решив, что он шутит. Улыбка исчезла с его лица, когда два гвардейца в зелёных мундирах пропустили Артёма на территорию, которую занимали шатры сборных. – Кирсанов, ты полон сюрпризов.

– Ниёле была одной из тех, кого я откачивал после операции в тоннелях под Чертогом, когда Союз уже вмешался в случившееся. Тогда она и ушла со службы в запас.

Белый полог шатра с голубым остриём был открыт. Тёплый свет падал на мягкую траву, оставляя длинный оранжевый след. Кирсанов выжидающе остановился у входа. Изнутри раздавались весёлые голоса, смех и музыка.

– Целитель из самой Цитадели! – Быстро заметившая их Ниёле сжала Артёма в крепких объятиях. Максу на мгновение показалось, что целитель из самой Цитадели поплыл то ли от недостатка воздуха, то ли от удовольствия. – И его друзья, – добавила она, пожав им руки, и пригласила всех пройти внутрь.

В эстонской сборной оказалось шесть бойцов, но шатёр был забит менеджментом, тренерами и друзьями так, что пройти, никого не задев, уже было задачей не из простых, не то что разместить ещё троих. Когда они всё-таки устроились прямо на полу вокруг низкого столика, на котором горой лежал мерч, по щелчку пальцев Ниёле футболки и шарфы исчезли, а на их месте появились закуски и лёгкие хмельные напитки.

– Здорово, что ты приехал, – заговорила она с Артёмом, взъерошивая и без того неровную чёлку. – Жаль, что другого времени встретиться у нас не будет.

– Уже уезжаете? – Кирсанов удивился и расстроился одновременно. – А как же чемпионат?

– Я вышла в следующий цикл боёв, – объяснила Ниёле и снова потёрла лоб, отчего короткая чёлка растрепалась. – Вызывают всех запасников. Завтра Союз объявит военное положение в Петербурге.

– Хранители настолько ослабли? – спросил Макс, взяв бокал сидра, в котором искрилась примесь шарэры.

Кирсанов бросил ему взгляд оскорблённого сплетника, будто уже язык стёр говорить о том же, но всерьёз его так никто и не воспринимал.

– Орден потерял половину своих сил, поэтому нас снова собирают в столице, – пояснила она. – Ты – хранитель?

Макс сделал глоток. На вкус напиток оказался сливовый, плотный и крепкий. В аромате едва улавливались древесные нотки шарэры.

– Егерь, – ответил он.

– В отпуске?

– Впервые за десять лет, – рассмеялся Макс. – Выпал из обоймы. Меня отстранили.

– И ты? – Она посмотрела на Дэна, который словно и не слушал их.

Брат только помотал головой в ответ.

– В качестве кого ты возвращаешься на службу? – поинтересовался Артём.

– Пока не знаю. Говорят, что рук на улицах не хватает.

– Их и раньше не хватало, – подтвердил Макс. – Могу представить, что творится теперь.

– Насколько я поняла, сейчас основная задача выяснить, как попасть в Чертог Ночи, – продолжала она. – Ходят разговоры о том, что кому-то недавно удалось туда спуститься, но, чтобы выйти, пришлось использовать другой проход, потому что первый закрылся.

– Ничего себе, – с наигранным удивлением прошептал Артём, вид у него был всё ещё как у обманутого любовника. – Кто бы мог подумать.

– Я сверяю вводные, – через мыслесвязь бросил ему Макс и получил в ответ кислую улыбочку, которую Кирсанов всегда берёг для особых случаев. – У Чертога новый барьер? – вслух спросил он, с аппетитом отпив сидр.

– Да, барьер мощнее предыдущего, а его проходы меняют своё расположение, поэтому хранители до сих пор не смогли спуститься, – ответила Ниёле.

– Есть же Сфера, – сказал Макс, а Кирсанов изобразил, что ищет, чем бы в него запустить. Тема была мозольная. – Давно пора понизить ей границу сканирования энергии в городе.

– Хранители пытались перестроить её работу, чтобы она фиксировала следы хотя бы сильных магов без явной магической активности, но ей всё равно не хватает мощности, – устало отозвался за подругу Артём.

– Всего-то нужно расширить круг невольников, снабжающих её энергией, добровольцами, – не унимался Макс.

– Ты бы стал сдавать энергию? – Артём перевёл на него ожидающий взгляд.

– Насколько я знаю магическое право, – начал Макс, а тон голоса подсказывал, что знал он его лучше многих, – военное положение обязывает граждан, стоящих на учёте в Цитадели, строго выполнять указы Магистрата. Отказ преследуется вплоть до уголовной ответственности.

– Всё верно, – кивнула Ниёле. – Поэтому Союз и вводит военное положение. Они не знают, чего ждать, боятся и хотят быть готовыми вытянуть все силы в прямом и переносном смысле.

– Ещё один повод задержаться в Асуре. – Мысли Дэна прорвались в сознание Макса.

– Я всё равно считаю, что надо возвращаться, – возразил он брату, воспользовавшись тем, что Кирсанов подхватил разговор. Последнее время Макс много думал о Чертоге Ночи, и ему начинало казаться, что Яра и правда всё это время могла бы быть там. – Подумай, Дэн, столько времени прошло, а от неё ни слова, как и от тех, кто пропал в Петербурге.

– Она здесь, – стоял на своём брат.

Вместе с этими словами Макс ощутил его каменную уверенность и злость, набирающую ударную силу.

– Чем занимаетесь в Асуре? – отвлекла их Ниёле.

– Тренировки при храме Белой земли заняли почти всё расписание, – ответил Макс, ощущая, как действительность вокруг слега притормаживает, а чувства становятся острее. Даже не в чистом виде шарэра в Асуре не уступала той, что он пробовал дома.

– С момента, как созрела магия, я мечтала изучать контроль сознания именно там, – понимающе кивая, поделилась Ниёле. – Правда, после обучения в Асуре работу в Европе найти оказалось сложнее, чем я думала, поэтому мне пришлось пополнить ряды хранителей.

– Логичнее тогда было бы учиться в Ордене Фертона, – заметил Артём.

– В отношении контроля сознания здесь всё не так. Программа гораздо обширнее, в отличие от школы Фертона. Там методика ограничена. Несмотря на то что обучение длится три года и сам Орден принят на уровне Союза, как единственное учреждение, наделённое правом проводить экспертизу сознания, их главная цель – снятие показаний. Мне же было интересно не только это. Поэтому около года я осваивала практику здесь, а потом параллельно получала официальный статус в Ордене Фертона. В конце концов конкуренцию с местными в Асуре я не выдержала и вернулась на службу, – без сожаления добавила она, посмотрев на Дэна. – А ваш друг умеет разговаривать?