Клеймо желания

Глава 6

Наэли

Громкие хлопки где-то рядом разбудили нас. Мы резко сели. Себастьян в мгновение оделся в чёрную форму, висящую в шкафу, и нацепил бронежилет.

– Что… что происходит, – зашептала я.

Он приставил палец к губам, откуда-то в его руках появилось оружие, и он осторожно подошёл к окну.

Хлопки повторились.

– На пол! – приказал он тихо, и я сползла.

Почему он не использует магию? Зачем оружие? Точно! Уже утро! Спросонья не поняла. Вирлиаты же ночные маги. И что это? Штурм?

В коридорах послышалась беготня. Короткие приказы. Снова хлопки, но уже из здания.

Себастьян внимательно смотрел в щель занавески, а потом резко отпрянул, и сразу же меня оглушил звон стекла, что-то просвистело.

Он высунулся и несколько раз выстрелил. Пули полетели в нас. Казалось, их десятки. Я зажала голову руками и вся съёжилась от страха. По ноге стекало что-то тёплое. Видимо, стекло порезало меня. Лёжа на деревянном полу, не было уже никаких мыслей, только животный ужас.

Когда наступила тишина, я думала залезть под кровать, но рука Себастьяна потянула к себе.

– Я тебя выведу. Их много! – шептал он, сгребая меня в свои объятия.

А я даже боялась шевелиться.

– На выход.

Почти на четвереньках мы двинулись к двери. Те метры, что можно пройти за две секунды, казались вечностью.

Хлопки. Я распласталась на полу и меня придавило телом Себастьяна.

– Наэли. Всё будет хорошо. Слушай только меня. – Его спокойный голос растекался по моему телу, но это слабо помогало. – Я отведу тебя в безопасное место. А потом вернусь за тобой.

– Не бросай меня! – вырвалась первая мысль, и я схватилась за его руку.

– Никогда, – шепнул он на ухо.

Сбоку выстрелы. Себастьян вскочил и, подхватив меня, вытолкал в коридор. Там уже бегали люди.

– У них гранаты! – крикнул пробегающий мужчина, и тут же прямо перед нами вылетала дверь.

Мы все упали. Я снова оказалась под Себастьяном. В ушах шумело.

– Командир! Какие приказы?

Всё ещё закрывая меня, он крикнул:

– Дай рацию!

Его голос стал жёсткий и резкий. Никогда таким не видела друга. Сама собранность, каждая клеточка напряжена. Я не понимала и половину команд, но только я, все остальные слушались беспрекословно.

– Свет вырубить! Дым в коридор! Сейчас к окнам, сектор «Юг», огонь по вспышкам, короткими. Держите лестницу, никого с нижнего не пускать. Раненых в убежище. Гранатами внутри не отвечать, перегородки тонкие.

Кто-то рванул к щитку, лампы мигнули и погасли. Коридор заполнился серым мраком.

Мужчина рядом с нами дёрнул кольцо, бросил дымовуху. Всё заволокло туманом. Пахло серой и палёным деревом.

– Наэли, держись за ремень. На меня смотри. – Он сунул мою ладонь под свой разгруз и рывком поднял. – Голову не поднимать!

Согнувшись, мы побежали. Под ногами осколки. Если выживу, то уже не смогу нормально ходить, но сейчас боли не чувствовала. Адреналин бил в кровь.

Слева кто-то заорал: «Граната!» – и меня снова вдавило в пол телом Себастьяна. Он прижал ладонью мой затылок. Хлопок. Звон в ушах. Воздух сгустился настолько, что невозможно дышать. С потолка посыпалась штукатурка.

– Живы! – Чей-то крик сбоку, ему ответили очередью.

– Тео, закрыть угол! Дерек, занять лестницу, – отдавал приказы Себастьян в рацию, будто диктовал на тренировке. – Огонь зеркалить! Смена!

В дыму замелькали силуэты, короткие вспышки разрезали туман, и казалось, что стреляет темнота.

Я цеплялась за Себастьяна, слушала вибрацию его голоса и дрожала.

– Командир! Связь захрипела, второй пост молчит! – пригнулся рядом парень с рацией.

– Чёрт! Принял! Третий! – рявкнул он в чёрную шипящую коробочку. – Проверить двор через кухню. Без геройства. Доклад каждые тридцать. – Он пригнулся ко мне и шепнул: – Ещё пару метров, и ты в безопасности.

Мы ползком добрались до боковой тяжёлой железной двери. Я ободрала себе всё. За ней виднелась узкая лестница. Лёгким ветер принёс запах сырости и страха. Себастьян втолкнул меня внутрь.

– Тео с нами! – окликнул он. Плечистый мужчина нырнул в пролёт. – Запираешь за нами, потом обратно наверх.

– Принято.

Снаружи очередные хлопки. Сердце уже стучало в горле, меня подташнивало, а колени готовы были подогнуться.

Несколько пролётов и мы в подвале. Здесь темнее, чем наверху, хотя куда уж темнее? Кажется, я попала в вечный мрак. На столе мигал фонарик. Кто-то уже сидел у стены, стонал, а медик шуршал пакетами. Тут же я заметила знакомое лицо Мили. Она перебинтовывала чью-то ногу.

– Врача, сюда! Порез! – коротко крикнул Себастьян, подводя меня к железной тумбе. И потом уже тише: – Наэли, сядь. Дыши!

– Вы днём совсем не можете колдовать? – спросила я сипло, дым саднил горло. – Вы же вирлиаты!

– Уже утро, малышка. Днём мы обычные люди. – Он ласково гладил по щеке, а я вцепилась в его руку, боясь отпустить.

Медик ловко перехватил меня, провёл ручным фонариком вниз:

– Ничего. Не страшно. Перевяжем.

– Тео, остаёшься с ней и остальными. Дверь не открывать без моего голоса. Если что, через вентиляцию к складу. – Себастьян поймал мой молящий взгляд, наклонился и легко поцеловал. – Я вернусь. Слышишь? Ты здесь в безопасности.

– Не уходи, – сорвалось у меня снова, я почти плакала.

– Я ненадолго.

Он сжал мою ладонь. Его тепло продлилось ровно миг, а потом всё исчезло.

Себастьян уже бежал по лестнице, на ходу бросая через плечо:

– Откат на два метра, по правому краю держать. Готовность к смене!

Его широкая фигура растворилась в дыму у лестницы. Дверь сверху захлопнулась, щёлкнул засов.

Шум наверху стал глуше, но я всё равно вздрагивала от хлопков.

Медик обмотал мою ногу, что-то говорил, а я не слушала. Моё внимание всё ушло туда, откуда доносились короткие и глухие приказы Себастьяна.

– Спокойно… Держим… По вспышкам… Смена…

Я сидела и меня трясло. Впервые боялась его потерять. Пусть мы ругались, я бесилась, пусть бесконечно ненавидела. Но это всё ложь. Внутри я всё ещё любила его, как друга, как близкого человека, как… своего мужчину.

От этой мысли ком подкатывал к горлу. Мозгом не хотела его любить, навязывала себе неприязнь, потому что он другой, а душа летела к нему со скоростью света. Он поставил на мне болезненную метку, но уже два раза спасал. Наше прошлое безудержно догоняло меня, не давая ненавидеть Себастьяна. Как я могла, ведь он мой лучший друг, а теперь ещё и… муж. Если бы я ничего не испытывала, то только радовалась бы сейчас, что их всех перестреляют. Но во мне плескалась тревога, и я не могла дышать от беспокойства. Проклятый Деверо! Он мучил противоречивыми чувствами. Наверное, я прошла через столько страха, что забыла, как много для меня значит этот человек.

– Наэли! – выдернул меня из летаргии голос Мили.

Я вздрогнула.

– Ты как?

– Паршиво, – сдавленно сказала я.

Девушка подошла ближе и шепнула:

– Метка есть?

– Да.

– Хорошо, – улыбнулась она. – Потом посмотрю.

– Если это «потом» наступит.

– Ох, такое бывает часто. Привыкай.

– В смысле… часто?

У меня даже дыхание остановилось.

– Время неспокойное, Наэли. Здесь нападают и отбиваются. Люди хотят истребить нас. На всех каналах говорят об этом.

– Нас? Но ты же…

– Мы жёны, матери и дочери наших мужчин. И нас не пожалеют.

– Боже. – Я закрыла лицо руками, по щекам потекли солёные дорожки.

Как будто мы попали все в какой-то страшный сон.

– Зачем они всё начали, неужели нельзя было договориться? Ведь столько лет договаривались как-то, – глухо стонала я.

– Не они первые напали. Их начали убивать задолго до того, как всё это произошло. Сперва по одному, потом большими кучками. Молчанки делают страшное. Они буквально разрушают мозг, делая ведьмака овощем. Люди всегда видели в вирлиатах опасность. Судя по всему, Себастьян слишком любил тебя, раз ничего не рассказывал.

Я смотрела на неё и не верила. Как будто страшная сказка. Но ложь не может быть такой ужасной. А я… по всей вероятности, всю жизнь прожила в розовых очках. Думала только об учёбе и свиданках, тогда как вокруг творилось нечто невообразимое.

– Приходи ко мне как-нибудь вечером, посидим, поговорим, – улыбнулась она.

К нас с шумом занесли ещё нескольких раненых, и девушка упорхнула им помогать.

Кому верить? Где настоящая правда? Что вообще происходит?

Я всё сидела на какой-то железной тумбочке в одной рубашке, шмыгала носом и рассматривала мужчин. На вид обычные, как люди. Никогда не скажешь, что ночью они превращаются в страшных ведьмаков, способных высосать жизнь за секунду.

Количество хлопков и взрывов постепенно уменьшалось. А я всё ждала, что откроется дверь и Себастьян придёт за мной. Смотрела на неё, как загипнотизированная.

И когда наконец он появился на пороге, я вскочила и, хромая, побежала к нему.

Он на лету подхватил меня, прижав к себе. Только в этих медвежьих объятиях моё сердце стало стучать ровно. Как хорошо, что с ним ничего не случилось. Все обиды испарились, а я рассыпалась жаркими огоньками. Только сейчас осознала, как скучала по нему.

– Все можете подниматься! – пророкотал его голос. – Ждём подкрепления, держим оборону.

Мужчина перехватил мои ноги и понёс меня по задымлённым коридорам.

– Закрой глазки! – тихо сказал он.

Я просто уткнулась в его шею.

В комнате Себастьян опустил меня на кровать.

– Надо тебя одеть.

И снова холод без него. Может, во мне играла чувствами метка? Вчера в ванной я рассмотрела её. Большая, не как у Мили. У меня она занимала пол живота. Красивые узоры разлетелись завитушками даже по рёбрам.

На всякий случай я села на пол, ожидая очередного нападения.

Но совсем скоро пришёл Себастьян.

– Что ты там делаешь? – улыбнулся он. – Я принёс тебе штаны и майку. Куртку оденешь мою.

Я схватилась за протянутую руку и встала, чуть покачнулась. Мужчина тут же обнял за талию, придерживая меня.

– Испугалась?

Я кивнула.

– Прости. Ночью поставим щит и уедем в безопасное место, – прислонил он лоб к моему лбу.

– Мы выберемся из этой истории живыми? – шепнула я.

– Постараемся.

– Когда всё началось… я сбежала после обстрела автобуса… Так вот, я нашла какую-то избушку в лесу. И три месяца там жила, боясь выйти в город. Я научилась ловить рыбу, собирала ягоды, грибы. Но пришлось уйти, когда начались холода. Там одна я бы не выжила. – Воспоминания захлестнули, вырывая горькие слёзы. – Я пошла к Кадонии, где меня схватили. И ещё месяца три меня швыряли по клеткам.

– Кто-то… тронул тебя? – Голос Себастьяна был низким и грозным.

– Нет! – покачала я головой. – Нет. Но ко мне не было милого отношения. Кормили, давали спать. Я это к тому, что с каждым разом всё больше привыкаю к этой жизни. Жизни одним днём. Без будущего.

– Наэли! – Его ладони коснулись моего лица, даря тепло. – Мне жаль.

– Помнишь, какое красивое у нас было прошлое? – шмыгнула я, посмотрев на него. – Мне так хочется вернуться туда.

Он приблизился и поцеловал. Нежно, трепетно. Я чувствовала это тепло. И захотелось ещё. Мне нравились его жёсткие губы. Но Себастьян отстранился.

– У нас всё будет, малышка. Мы станем такими же счастливыми.

– Почему мне кажется, что нет? – посмотрела я на него.

Лицо мужчины расплывалось от слёз, а он вытирал их пальцами с моих щёк.

– Просто будь рядом.

Я отошла. В какую-то страшную пропасть летел мой разум и мне хотелось немного остановиться, подумать, осмыслить всё.

– Пойду оденусь.

Взяв вещи, я юркнула в ванную. Сердце стучало. От Себастьяна оно могло стучать. Только вот… не заманивал ли он меня в свои сети, как это делал со множеством других девушек?

Глава 7

Себастьян

Весь день я был в делах, мы старались не вылезать, лишь патрули. Надо ещё продержаться. На время переместил девушку в другую комнату, где уцелели окна.

Думал, когда вечером приду, Наэли снова будет спать, но она лежала на кровати и о чём-то размышляла.

– Есть хочу! – буркнула девушка, смотря в потолок.

– У нас ещё есть время. Пока не приехало подкрепление. Я принесу. Что будешь? Мясо? Суп? Овощи?

– Всё и сразу. Я голодная.

– Хорошо.

Я только было развернулся, чтобы уйти, как она спросила:

– Можно с тобой? Надоело тут находиться. У тебя мрачно.

– Можно, – повернулся я и протянул руку.

Наэли тут же подбежала и схватилась за неё. Раньше мы часто так ходили. Эта привычка осталась. Даже злясь, девушка не изменяла ей.

– Только…

Я притянул её к себе и поднял на руки.

– Да что ты…

– В моих сапогах ты утонешь, а ходить босиком я тебе не дам. И так все ноги расцарапала.

Мы вышли в коридор, и руки Наэли обвили мою шею. Как будто мы никогда и не ссорились, как будто не было между нами огромной пропасти, что она строила.

Её голова всё время крутилась. Если появился интерес – это хорошо. Пусть лучше так: будет любопытной, строптивой, чем когда она просто лежит и пропадает в бездне тоски.

– Что это за здание?

– Временная казарма.

– Значит, вы часто переезжаете?

– Приходится. Раньше это было студенческим общежитием.

– Вы разрушили всё! – повернулась она ко мне, сверля зелёными глазами.

– Увы, Эль, это не мы всё разрушили. Люди стали убивать вирлиатов молчанкой. Как бы ты себя повела? Мы спасаем свои жизни. Все законы подстроены под людей. Мы же хотим не просто мира, а хоть какого-то права голоса, нормального правосудия.

– Убивая всех вокруг?! – воскликнула она.

– Без этого нас не слышат. Мы пытались достучаться до Совета, просили всё расследовать по-хорошему. Но от нас отмахнулись, как от назойливых мух.

– И вы решили взять всё силой! Это в вашем стиле.

– Ты росла вдали от всего этого. У тебя нет столько накопленной злости внутри, – чуть наклонился я к ней.

Она вздёрнула носик и отвернулась, продолжая рассматривать коридоры.

Уже через несколько минут мы вошли в столовую. Здесь почти никого. Тишина.

Опустив Наэли на скамейку, я пошёл за едой, но маленькие ножки пошлёпали за мной. Не думал, что метка так повлияет или это сегодняшнее утро? Девушка почти не отходила. Или же… обычное её упрямство.

Я развернулся.

– Так не пойдёт. Сядь и жди меня. Я не могу носить тебя и готовить еду.

– Присядь.

Несколько секунд я с любопытством смотрел на неё, а потом всё же опустился на корточки, и Наэли забралась на спину.

– Теперь можешь.

– Ты мелкая обезьянка! – улыбнулся я.

– Ты меня всё равно бесишь, и это ничего не значит. Просто я боюсь находиться одна в вашем здании. Сегодня утром я сильно испугалась, да и вирлиатов здесь много.

Мне плевать, как оправдывала Наэли своё поведение. Её ноги обвивали мой торс, а грудь прижималась к спине – для меня это почти подарок. Она ещё долго будет злиться, но оттепель уже на горизонте.

Мы подошли к холодильнику.

– О. Я думала, у вас тут головы людей и их части, – вытянулась она вперёд, разглядывая содержимое.

– Мы не едим мясо людей.

– Не ври мне. Я видела.

– Это не то, что ты думаешь.

– А вы можете… не есть людей?

– Можем. Ты выбрала что хочешь?

– Свари мне лапшу и покроши туда колбасы.

– Всё, что захочешь.

Я принялся готовить. Наэли почти ничего не весила, поэтому я легко перемещался с ней по большой кухне.

– Эта метка… она как-то влияет на меня? – спросила девушка, пока я нарезал колбасу.

– Да, – выдохнул я.

– Потому что… мне хочется злиться на тебя… До одури хочется. Готова растерзать тебя на части, но почему-то не могу.

– Отношения с меткой… специфические. Я не хотел её ставить. Но меня заставили.

Вру. Я мечтал сделать Наэли своей. Но лучше пока так не пугать.

Мой голос был ровным. Но я внутри кипел. Это не просто отношения и не просто связь. Это цепь. И нет, она не глушит злость, но пусть Наэли думает так. Ведь ей будет спокойнее, зная, что это метка виновата во всех перепадах её настроения.

Мы никогда не могли злиться долго друг на друга. И кажется, Наэли это забыла. Как жаль.

Сев за столик, девушка тут же набросилась на еду. Я тоже ел, но не так активно, всё больше смотрел на неё.

– Странно, что ты больше не прячешь свои чувства. Не сказать, что я не догадывалась, просто… неожиданно.

– Я теперь могу не бояться своей сути.

– Сути убийцы? – Она застыла, уткнувшись в тарелку и ковыряя вилкой лапшу.

– Я никогда не убивал ради удовольствия, – тихо сказал я, будто оправдываясь.

Несколько секунд мы ели молча, парочка вирлиатов сбоку ушла, оставив нас наедине. Холодный свет ламп добавлял уныния и мрачности к и так гнетущей атмосфере.

– И что теперь будет с нами? – прошептала Наэли.

– Как раньше точно не будет.

– Жаль.

– А может… – Я поднял голову. – Может, ты всё же посмотришь на меня, как на своего мужа?

– Пф. Не смеши. Ну какая из нас парочка?

– В лесу ты целовала меня достаточно искренне. И после налёта обнимала крепко.

Её щёки покраснели, а взгляд стыдливо упал в тарелку.

– Я не хочу это вспоминать. Да и как тебя любить? Сегодня с одной, завтра с другой.

– Ты мне не доверяешь?

– Повода нет. И… ещё… Я не прощу смерть моего отца вирлиатам.

– Мне жаль. Я к этому непричастен. Если бы я был там…

– То ничего бы не сделал. Ты такой же, как они. У вас одна кровь.

– Глупое суждение. Так и людей можно всех маньяками окрестить, потому что кто-то один из них маньяк, – закинул я в себя порцию лапши.

– Мне нечего сказать, – подняла руки Наэли.

– Кончились аргументы? Или вдруг ты увидела логику в моих суждениях и просто не хочешь это принимать? Или… ты желаешь спихнуть на меня вину за все действия других. Так же проще. Меня можно бить и пинать.

– Ты непробиваемый. Мои удары для тебя, как для слона дробинка.

– Это не значит, что я ничего не чувствую.

Наши взгляды с ней встретились, и мы несколько секунд молчали.

Кажется, до какой-то части души мне всё же удалось достучаться, потому что Наэли быстро заморгала и сказала:

– Пойдём обратно. Хочу помыться.

Я так же на руках донёс её до комнаты. И пока она отмывала себя в ванной, разлёгся на кровати.

Всё думал, что мы попали в какой-то дикий ад. Скоро мы выйдем на задание. Будем брать ещё один периметр, продвигаясь дальше. Нам осталось захватить пять. Самый последний – центральный. И что станет делать Наэли, когда меня не будет рядом? Снова попытается сбежать? Сегодня она совсем другая, такая, какой я помнил её.

Тем временем она вышла, выжимая волосы. На ней бесформенная майка, едва закрывающая всё тайное, но за тканью я отчётливо видел вставшие бугорки. Чёрт, как же мне остыть? Неужели не понимает, как это заводит? Или пока ещё не до конца осознала, что я больше не друг, а мужчина, который реагирует мгновенно на такое.

– Ложись! – постучал я по кровати.

– Ты же говорил, что вы будете делать щит.

Девушка подошла совсем близко, но не спешила присоединяться ко мне.

– Пока никто не приехал. Они могут и завтра к ночи только прибыть сюда.

– И снова будет эта перестрелка? – В её глазах плескался ужас.

– Иди ко мне. – Я поднялся и, притянув девушку в объятия, повалил на кровать.

Она взвизгнула, но не сопротивлялась. Наоборот, прижалась ко мне и я чувствовал, как бьётся её сердце.

– Ты так и будешь в одежде?

– Возможно, придётся вставать и быстро куда-то бежать.

– Тогда я тоже оденусь.

Наэли вскочила, напялила на себя штаны и снова улеглась ко мне, уткнувшись носом в грудь. Её пальчики слегка перебирали ткань моей водолазки.

Я понимал, что это, вероятно, от страха. Вряд ли Наэли вдруг воспылала ко мне любовью. Девушка всегда была хрупкой и ранимой. Хотелось защитить её от всего. А сейчас она могла чувствовать себя безопасно только со мной. Пусть и злилась до сих пор на метку.

Мои руки гладили её по спине, водили кругами, губы уткнулись в волосы. И я сам не заметил, как поглаживания стали более требовательными. А лёгкие поцелуи будили в нас жар. Я прижимал её к себе всё сильнее и не справлялся со стучащим сердцем.

– Что ты делаешь? – прошептала она.

– А на что похоже?

– Себастьян! Я… – Наэли подняла глаза и осеклась.

Её взгляд скользнул к моим губам. Я медленно приближался. Она только чаще дышала, не отстранялась. И когда мы уже коснулись друг друга, в дверь постучали.

– Командир! Прибыли!

– Чёрт! – прошептал я.

Пришлось охладить себя. Но это безумно сложно. Жар её тела до сих пор горел на мне. Я медленно поднялся. Хрупкие ручки вцепились в предплечье.

– Ты надолго?

Несколько секунд я боролся с собой. Так нельзя. Она уязвима. Мне не составит труда забрать то, что я хотел. А потом не выдержал, повернулся и, притянув её затылок, впился в сладкие губы. Наэли отзывалась. Ротик податливо открывался, впуская мой язык. У меня мутнело всё в голове. Невыносимая мука сохранять контроль. Я всегда умел держать себя в руках, но не с ней. Не в эту секунду. Струны барьера со звоном отлетали, снося мне крышу.

– Командир!

Твою мать! Я не хотел уходить. Бросать её. Плевать, что я пользовался её слабостью. Она сейчас моя.

Но пришлось выдохнуть. Напряжённая плоть врезалась в ткань и ныла от желания. Надо встать, обрывая всё возбуждение, сжигая себя изнутри.

Я убрал руки и ещё несколько секунд просто успокаивал дыхание, закрыв глаза.

– Я скоро. Увидишь щит, значит, мы в безопасности. И можем выезжать.

Наэли только кивнула, подобрала одеяло и обняла колени. А я быстро выскочил. В мыслях ураган. Годами я мечтал о ней. И теперь это так близко.

Разделившись на группы, мы разбежались. Каждый к своему квадрату по периметру. Ночью люди вряд ли нападут. Это опасно. Поэтому мы спокойно воткнули в землю нужные артефакты.

В зашипевшей рации услышали, что всё готово, и приступили. Это на час.

Мы отдавали силу, она ровными потоками вытекала из нас. Из стержня артефакта, который мы установили в земле, рос купол. Тонкие нити сплетались в дуги, отливая серебром. Тепло уходило из пальцев. Магия гудела и пахло озоном.

Сомкнувшись, щит почти стал прозрачным, по нему бежали блики. Артефакт растворялся сам. Люди могли пройти только по метке, чужих он упруго отталкивал. Наша защита – это самая красивая часть ночи.

Я порадовался, что вовремя поставил на Наэли эту печать.

Шок отойдёт, и моя малышка опять начнёт сопротивляться. Но я знал, что она без ума от меня. Ещё когда мы учились в институте, замечал её взгляды, частое сердцебиение, если я рядом, краснеющие щёчки. Вот только… не может сказать «да».

Глава 8

Себастьян

Она вышла, придирчиво осматривая себя и заплетая тугую косу.

– Некрасиво, да? Помню, я выбирала сумочку под цвет туфелек. А теперь…

Одежда хоть и мешковато висела на ней, но Наэли всё равно была прекрасна.

– Пошли, – протянул я ей руку.

– Снова понесёшь?

– Сколько угодно.

Она взяла мою ладонь.

– Не надо. Пятки болят, но я могу идти сама.

Я схватил сумки, которые собрал, пока девушка переодевалась, и мы вышли. Здесь оставаться опасно, надо стянуться ближе к базе, зачистить этот периметр ночью с подкреплением и поставить, наконец, щит. На машинах мы доехали до нужного места. Это в другом районе. После начала всё здесь стало в запустенье. Многие покинули дома в первые дни, остальные предпочитали не вылезать, но остались и те, кто воевал с нами.

Небольшая деревушка кишела вирлиатами. Не все из нас военные. Есть те, кто предпочитал использовать только своё оружие – магию. И один из них как раз нас встречал.

– Надрали тебе жопу, Себастьян, – усмехнулся он.

Его светлые пряди спадали на лоб. Улыбчивый змей и очень кровожадный. Не стоило доверять этим бирюзовым глазам, в них нет чистоты. Ублюдок убьёт любого, кто встанет ночью на пути.

– Побереги пламенные речи, Даймон. Сегодня тебя возьму туда, раз такой прыткий.

– И я покажу, что намного эффективней этих ваших… пиу-пиу. – Он брезгливо указал на оружие, потом перевёл взгляд за мою спину. – Хм, а что это за яркий цветочек.